CC BY
29
Ф. И. Рожанский
ИЯз РАН — Тартуский университет, Москва — Тарту
О НЕКОТОРЫХ ОСОБЕННОСТЯХ РЕДУПЛИЦИРОВАННЫХ ИДЕОФОНОВ В КОМИ ЯЗЫКЕ
1. Предварительные замечания
Данная статья посвящена редуплицированным идеофонам в языке коми. Сам факт существования идеофонов в коми языке не является уникальным: идеофоны представлены во многих языках мира, в том числе и в ряде уральских языков1. Также не удивляет наличие редуплицированных идеофонов — последние практически всегда составляют заметную, если не большую часть этого класса слов. Однако система идеофонов в коми заслуживает пристального внимания, и не только из-за того, что она не была в достаточной мере исследована, но и потому что в ней наблюдается ряд черт, нетипичных для редуплицированных идеофонов в других языках.
Используемый в статье материал был собран автором в 2002-2003 годах в деревне Еремеево Троицко-Печерского района Республики Коми2 и не претендует на полное соответствие с литературным коми языком3.
1 См., например, [Казакевич 1990; Mikone 2001; Рожанский 2002]. Заметим, однако, что в традиции описания уральских языков, и коми в частности, идеофоны, как правило, не считались отдельным классом слов — их необоснованно и довольно неуклюже причисляли то к наречиям, то к междометиям, а иногда смешивали со звукоподражаниями под общим ярлыком «изобразительные слова» (ср., например, [Некрасова 1998; Жилина, Бараксанов 1971: 165-166; Кривощекова-Гантман 1961]). Более подробный анализ этой проблемы приведен в [Rozhanskiy 2007]. О различии звукоподражательных слов и идеофонов см. [Рожанский 2008].
2 Работа проводилась в рамках экспедиций, организованных Отделением теоретической и прикладной лингвистики филологического факультета МГУ.
3 Автор выражает благодарность Николаю Кузнецову за помощь при анализе языкового материала.
Типичная с типологической точки зрения идеофоническая система характеризуется следующими признаками:
а) Она включает от нескольких десятков до одной-двух тысяч идеофонов.
б) Идеофоны образуют группы, характеризующиеся наличием специфической фонетической структуры. Большое число идеофонов представлено редуплицированными формами, очень часто характеризующимися дивергенцией (различием частей редуплицированного слова).
в) Идеофоны являются морфологически простыми словами (то есть состоят только из корневой морфемы), но могут участвовать в словообразовательных процессах (например, от идеофонов часто образуются глаголы).
г) Идеофоны либо оказываются слабо интегрированными в структуру предложения, либо вводятся в предложение при помощи вспомогательного глагола. Обычно в языке существует несколько глаголов, которые используются в этой функции. Такие глаголы практически теряют свое лексическое значение и выступают как носители грамматических характеристик. Связь идеофона со вспомогательным глаголом очень тесная (в частности, почти всегда они располагаются в предложении рядом друг с другом).
д) Семантика идеофонов устроена специфически: 1) идеофон часто ассоциируется не с абстрактным понятием или характеристикой, а с конкретной ситуацией и выражает различные ее аспекты (визуальные, звуковые и пр.), И) входящие в состав идеофона фонетические сегменты интерпретируются с семантической точки зрения, ш) идеофоны обычно относятся к одному из определенных семантических полей (походки, необычная форма, поблескивание, шумы и т. д), причем набор этих полей слабо коррелирует с генетической или ареальной принадлежностью языка.
е) Идеофоны характерны прежде всего для разговорной речи и стилистически маркированы.
Система идеофонов коми языка с точки зрения большинства перечисленных параметров выглядит достаточно типичной. В имеющемся у нас списке немногим менее ста редуплицированных
идеофонов4, почти все они относятся к одной из типичных структур (CVC-CVC, CVCV-CVCV, CVCC-CVCC, CVCCV-CVCCV и CCVCV-CCVCV), имеют определенные ограничения на сегментный состав и, как правило, содержат дивергенцию. Коми идеофоны могут сочетаться с различными вспомогательными глаголами (см. [Луды-кова 1992]), но лишь некоторые из них (munni'идти', kivni'слышать', vijni 'держать', kerni 'делать', vartni 'ударить', vecni 'делать') являются полностью делексикализованными (см. [Fejes 2004]) и используются особенно часто. Связь коми идеофонов со вспомогательным глаголом очень тесная — вплоть до того, что во многих работах пара «идеофон — вспомогательный глагол» рассматривается как одна лексема, в которой вспомогательный глагол квалифицируется как специфический суффикс (см. ниже). Семантика редуплицированных коми идеофонов также совершенно типичная, прежде всего, это различные повторяющиеся шумы (bula-bola 'о бульканье, журчании', vuz-vaz 'с хрустом (обычно, про еду)', vucka-vacka 'о клокочущих звуках (например, про кипящую кашу)', gir-gar'о шуме (тарахтение, скрежет и т. п.)'), нестандартные походки и движения ( virski-vol'ski 'скользя'; l'utki-l'etki 'вихляя, шатаясь', turki-tarki 'шатаясь, качаясь, изгибаясь'), различные дефекты формы (vuzin'-vezin''кривой, искривленный', l'uZ-l'aZ'лохматый, растрепанный'), характеристики высокой степени интенсивности действия (gumjl'-gamil'быстро (проглотить)', sur-sar 'быстро, стремительно', purk-park'быстро, резко (что-то сделать)').
Однако как минимум две черты коми идеофонов выглядят крайне нетипично. Одна из них касается направления редупликации и, соответственно, системы дивергенции. Вторая связана с критерием морфологической простоты — у многих коми идеофонов мы наблюдаем сложную и нетривиальную морфологию. Рассмотрим эти черты подробнее.
4 По нашей оценке, общее число идеофонов (как редуплициро-ванных, так и нередуплицированных) в рассматриваемом говоре коми языка приблизительно равно 150-200 лексемам. Заметим впрочем, что молодое поколение носителей, постоянно общающееся на коми языке, почти утратило владение идеофонами: в лучшем случае молодые носители знают десяток таких лексем.
2. Дивергенция в идеофонах
Как уже было сказано выше, для редуплицированных идеофонов в коми языке характерна дивергентная (т. е. неточная) редупликация. В дивергированных идеофонах, где копия редупликации отличается от основы, можно определить направление редупликации и квалифицировать редупликацию как прогрессивную (правую) или регрессивную (левую). Определение направления осуществляется на основе двух критериев: а) качества фонетических сегментов, различающих части редуплицированного слова, и б) наличия однокоренных слов.
Применим эти критерии к нашему материалу.
Наиболее частым случаем дивергенции в редуплицированных идеофонах является дивергенция гласного (или нескольких гласных). Во всех известных нам языках количество гласных, подвергавшихся изменению, заведомо больше, чем количество гласных, на которые производится замена. Как правило, существует один основной «дивергирующий» гласный, который наблюдается во всех либо в подавляющем большинстве случаев дивергенции в идеофонах. Поэтому, сопоставляя гласные в разных частях идеофона, почти всегда можно определить, какая часть идеофона является основой редупликации, а какая — копией.
В Таблице 1 представлены схемы дивергенции, которые были отмечены в имеющемся у нас списке коми идеофонов5.
По Таблице 1 невозможно однозначно определить доминирующий гласный (и, следовательно, направление редупликации). В 80 процентах случаев (4 из 7 схем дивергенции) гласным первой части оказывается [u], но при этом в 66 процентах случаев (3 из 7 схем дивергенции) гласным второй части оказывается [a].
5 Всего в нашем списке содержится 85 идеофонов с дивергенцией гласных. Проценты в Таблице 1 считались только от этого списка, а не от общего числа идеофонов. Идеофоны без дивергенции гласных в нашем материале оказались представлены небольшим числом примеров. В данной таблице они не учитывались.
Таблица 1. Гласные первого слога в идеофонах с дивергенцией
(коми язык)
Гласный Гласный Количество (%) Примеры
первой второй
части части
u a ~ 55 nuza-naza 'гнусавя, ноя', виГ-ваГ'с плеском'
u o ~ 20 skuv-skov 'о громком гулком звуке (о выстреле ружья и т. п.)', ЬиГа-ЬоГа 'о бульканье, журчании'
i o ~ 9 vilski-volski 'скользя', gil-gol"с громким, звонким шумом'
i a ~ 6 girska-garska 'шаркая, скребя (о звуке)', jiza-jaza 'с шипением (например, при жарке)'
i a ~ 5 grima-grama 'громыхая, грохоча', kisa-kasa 'о шуршании, шебуршании'
u e ~ 4 vuzin'-vezin' 'кривой, искривленный', rutki-l'etki 'вихляя, шатаясь (о походке)'
u e ~ 1 zurk-zerk 'о резких движениях'
Такая картина дивергенции представляется крайне нетипичной. Сравним для примера коми с родственным марийским языком, используя аналогичную таблицу, составленную на материале собранных нами марийских идеофонов6.
6 Материал по марийским идеофонам был собран автором в 2001 году в селе Старый Торъял Новоторъяльского района Республики Марий Эл. В марийском языке дивергенция в идеофонах распространена несколько меньше, чем в коми. Всего в нашем списке представлено 42 идеофона с дивергенцией гласных. Более подробно марийские идеофоны описаны в статье [Рожанский 2002]. Заметим, что в марийском языке немало двусложных идеофонических корней, и дивергенция в них может затрагивать оба гласных (например, кэув-коуо 'быстро'), однако в приводимой таблице мы рассматриваем только первый гласный.
Таблица 2. Гласные первого слога в идеофонах с дивергенцией (марийский язык)
Гласный Гласный Количество (%) Примеры
первой второй
части части
э О ~ 67 ]э1-ок 'искрясь, сверкая', гэёЬ-гов 'чеканным шагом, с силой ударяя ногой'
э и ~ 19 ¡эв^ив 'быстро', кэёэг-киёэг 'коряво'
э а ~ 5 п'эшэг-п'ашэг 'вязкий, разваренный', кэйэг-шайэг 'кривой, искривленный'
О и ~ 5 о1а-уи1а 'пятнистый',¡ОН-иН 'сверкая'
э и ~ 2 гэй-гий 'дружно'
а и ~ 2 kadэr-guder 'извилистый'
Здесь ситуация представляется очевидной. Доминирующим гласным оказывается [э] в первой части редуплицированного слова: 93 процента случаев, 4 из 6 схем дивергенции. Ни один из гласных второй части не может претендовать на доминирование: [о] встречается в 67 процентах случаев, но всего лишь в одной из 6 схем дивергенции, [и] встречается в 3 схемах дивергенции, но это всего лишь 26 процентов примеров. Таким образом, не вызывает никакого сомнения, что в марийском языке мы имеем дело с регрессивной редупликацией, при которой оригинальный гласный второй части идеофона заменяется на [э] в первой части. Все остальные случаи могут рассматриваться как окказиональные.
Почему же коми идеофоны не демонстрируют подобной картины? Обратимся ко второму из указанных выше критериев, основывающемуся на словообразовательных процессах.
Идеофоны часто участвуют в словообразовательных процессах, например, глаголы образуются от идеофонов или наоборот идеофоны образуются от глаголов7. Для редуплицированного дивергентного идеофона существует три возможности: либо родственных глаголов у него нет, либо такой глагол есть и его корень совпадает с одной
7 Впрочем, на месте глагола может оказаться и другая часть речи.
из частей идеофона, либо таких глаголов два и каждая часть идеофона идентифицируется со своим глаголом8. Очевидно, что для определения направления редупликации подходит именно второй случай, поскольку он выявляет, какая из частей редупли-цированного слова является главной (ср. например, с русским тик-так, где первая часть слова является основой редупликации, а вторая — дивергированной копией, что подтверждается наличием глагола тикать, но отсутствием глагола такать9).
Среди идеофонов со схемами дивергенции u-o и u-e не находится примеров, когда первая часть идеофона имеет родственное слово, а вторая нет. Зато обратная ситуация оказывается достаточно частой: gul'-gol' 'о звонком звуке (например, о разбившейся банке)' (gol' 'звяк, бряк', но *gul'--10, gun'-gon' 'настороженно смотря (повернув голову или крутя шеей)' (gon' 'вытянув шею', но * gun '-), vuzin'-vezin'' кривой, искривленный' (vezin- '1- перекошенный, 2) перекос, искривление', но * vuzin'-), l'ug-l'eg 'шатаясь, качаясь, виляя' (l 'egni 'шататься, трястись, шевелиться, колебаться', но * lug-). Это свидетельствует о том, что [u] является гласным, заменяющим при дивергенции исходный гласный, и соответствующие примеры следует квалифицировать как регрессивную редупликацию. Однако идеофоны со схемами дивергенции, не содержащими [u] (т. е. i-a и i-a), демонстрируют другую картину: среди них встречаются примеры, когда однокоренные слова находятся у первой части идеофона и отсутствуют у второй (например,
8 Последний из перечисленных вариантов может возникать по разным причинам. Например, от каждой части редуплицированного идео-фона был образован глагол, или же идеофон был образован от глагола, а подвергшаяся дивергенции часть идеофона послужила источником для образования нового глагола. Ситуацию, когда обе части идеофона были образованы от глаголов, мы не рассматриваем, поскольку в таком случае это уже не редупликация, а парное слово.
9 Мы исходим из презумпции, что главная часть редуплицированного слова активнее участвует в словообразовательных процессах. Хотя, вероятно, в некоторых языках существуют примеры, нарушающие это правило, по нашим наблюдениям, в подавляющем большинстве случаев оно действует.
10 Здесь и далее, констатируя отсутствие слова, мы подразумеваем, что отсутствует слово со схожей семантикой (то есть родственное рассматриваемому идеофону).
gima-gama 'о громыхании, громком стуке', ср. gimavni 'греметь (о громе)' при отсутствии * gama-), обратного же не наблюдается. Наиболее показательной оказывается самая распространенная схема дивергенции u-a. С одной стороны, у большинства таких идеофонов основной оказывается вторая часть: lujk-lajk 'качаясь, шатаясь' (lajkn itni'качнуть, покачнуть', *lujk-), pus-pas 'вдребезги' (pasmunni 'разбиться вдребезги', *pus-), nuza-naza 'гнусавя, ноя' (nazgini'ныть, гнусавить', *nuza-)11. С другой стороны, находится немало случаев, где однокоренные слова есть только у первой части: Fuz-Faz 'растрепанный' (Fuzvijni'свисать, растрепаться', *l'az-), mura-mara 'про урчание, ворчание (например, о медведе)' (muravni 'урчать', *mara-), n 'uv-n 'av'о быстром горении, о ситуации "огонь слизнул" ' (n'uvni'лизать', *n'av-).
Таким образом, не остается сомнений, что коми идеофоны могут использовать как регрессивную, так и прогрессивную редупликацию. Первая является более частотной, но вторая представлена отнюдь не единичными примерами. В случае регрессивной редупликации дивергирующим гласным оказывается [u], а в случае прогрессивной — [а]. Ситуация, когда один и тот же язык в одних и тех же целях использует и прогрессивный, и регрессивный типы редупликации, представляется нам типологически очень редкой12.
3. Морфология идеофонов
3.1. Стратегии использования идеофонических корней
В большинстве языков идеофоны представляют собой класс морфологически простых слов, то есть являются чистыми корнями. Их интеграция в структуру предложения либо производится гла-
11 В [Безносикова и др. 2000] отмечен глагол nuzgini (значение дано отсылкой к nazgini), однако мы квалифицируем его как новообразование от nuza-naza (вероятно, диалектно ограниченное), поскольку такого глагола нет в словаре [Коми-русский словарь 1961] и его не знал ни один из наших информантов. Ниже аналогичная ситуация наблюдается с глаголом п'аушипш 'загореться, заняться'.
12 К сожалению, мы не располагаем информацией о том, как обстоит дело в близкородственном удмуртском языке. В немногих публикациях, посвященных удмуртским изобразительным словам, (см., например, [Ала-тырев 1948, Тараканов 1990, Шибанов 2010]) соответствующих данных не содержится.
голами-связками, вводящими идеофоны, либо оказывается довольно слабой, что иллюстрируется отнесением идеофонов к междометиям, которое мы наблюдаем в традициях описания ряда языков. При этом, как уже отмечалось выше, во многих языках идеофоны включены в словообразовательные процессы: часто приходится видеть глаголы (реже слова других морфологических классов), которые имеют идеофонический корень13. В языках, склонных к изоляции, и идеофон, и однокоренной глагол в равной степени могут быть представлены редуплицированными формами (ср., например, в бамана лексемы ЬогоЬага 'перезревать (о фруктах), быть с душком (о мясе), прокисать, бродить (о приготовленной пище)', Ь1г1к1Ьагака 'разбрасывать' и ЬгггЬэгэ 'очень грязный', ba.giba.gi 'очень горячий': первые две помечены в [БаШеи1 1981] как глаголы, вторые — как идеофоны), поскольку в таких языках частеречные различия основываются, прежде всего, на синтаксических, а не морфологических критериях. В языках с развитой морфологией редуплицированная форма идеофона является своего рода препятствием для того, чтобы стать полноценным представителем изменяемой части речи: обычно, если существует редуплициро-ванный идеофон, однокоренной глагол не содержит редупликацию. Такие пары «редуплицированный идеофон» — «нередуплициро-
13 Здесь мы намеренно используем обтекаемую формулировку, не определяющую направление словообразовательного процесса (то ли идеофон «оброс» морфологическими показателями и стал глаголом, то ли глагол потерял показатели и превратился в идеофон). Вопрос о направлении словообразования в таких случаях является крайне нетривиальным, поскольку очевидные доказательства в пользу того или иного направления существуют редко. Эта проблема возникает, в частности, из-за того, что идеофоны характерны для разговорной речи, и ожидать их фиксации в письменных источниках было бы наивно (тем не менее, известны достоверные примеры «деидеофонизации», см., например, [Childs 2001: 66]). Теоретически возможны оба направления деривации и не исключено, что они могут смешиваться в одном и том же языке (например, глаголы образуются от идеофонов, а некоторые другие глаголы становятся источником новых идеофонов). Для нашего исследования направление деривации не является принципиальным, но наличие специальных суффиксов, образующих коми глаголы от идеофонов (см. ниже), свидетельствует именно о процессе деидеофонизации.
ванный глагол» типичны и для коми языка (выше приводился ряд таких примеров).
Однако коми идеофоны обладают и другими свойствами, которые ни в коей мере нельзя назвать типичными. Рассмотрим следующие несколько примеров:
(1а) sije grim-gram vetl-e joj kuzta
3SG IDEO ходить-PRS .3 SG пол вдоль
'Она с шумом по полу ходит'.
(1б) kodke pir-e grima-grama
кто-то входить-PRS .3 SG IDEO14 'Кто-то заходит с грохотом'.
(1в) posvoj-in vasa mijke grima-grama kil-i-s
сени-INESS Вася что-то IDEO слышать-PST-3SG
'В сенях Вася что-то шумел'.
(1г) t'el'ega grimka-gramka mun-e
телега IDEO 44ra-PRS.3SG
'Телега с грохотом едет'.
(2а) me leppuc-ti 15 ruc-rac mun-i
1SG бурелом-PROL IDEO идти-PST.1SG 'Я по бурелому с шумом шла'.
14 Как будет показано ниже, морфологическая интерпретация идео-фонических форм представляет в коми языке серьезную проблему и не всегда является однозначной. Поэтому в приводимых примерах мы не членим идеофонические формы, и лишь при необходимости приводим в скобках их грамматические характеристики. Аналогично морфологические характеристики (время, лицо и число) приводятся только в тех случаях, когда не возникает сомнения в их наличии. В действительности же целый ряд форм допускает различные интерпретации, выбор одной из которых требует синтаксического анализа и может быть произведен лишь с большей или меньшей степенью уверенности. Прежде всего, это касается форм, оканчивающихся на [а].
15 Мы не настаиваем на слитной записи этого слова, которое, по всей видимости, является композитом. В известных нам словарях коми языка оно не отмечено. Вероятно, это слово является диалектизмом.
(2б) os ruc-rac mun-i-s
медведь IDEO идти-РБТ-ЗВО 'Медведь с треском прошел'.
(2в) os vRr-in rucka-racka kil-i-s
медведь лес-INESS IDEO слышать-РБТ-ЗБО
kos ul-jas-en
сухой сук-PL-INSTR
'Медведь в лесу трещал сухими сучьями'.
(2г) os ver-in ruckis-rackis
медведь лес-INESS IDEO(PST.3SG) kos ul-jas-en сухой сук-PL-INSTR 'Медведь в лесу трещал сухими сучьями'.
(За) pece luntir brutkis-brotkis kil-e
бабушка целый день IDEO(PST.3SG) ^bma^^RS^SG ceFad' vile дети на
'Бабушка целый день ворчала на детей'.
(Зб) pece luntir brutka-brotka kil-i-s
бабушка целый день IDEO слышать-PST-3SG
ceFad' vile дети на
'Бабушка целый день ворчала на детей'.
(Зв) me talun brutki-brotki nil-ey vile
1SG сегодня IDEO(PST.lSG) дочь-POSS.lSG на 'Я сегодня ругалась (=ворчала) на дочь'.
(Зг) me brutka-brotka nil-ej vile
lSG IDEO дочь-POSS.lSG на
'Я ругаюсь (=ворчу) на дочь'.
(Зд) pece talun vetledl-e da
бабушка сегодня ходить-PRS.3SG и luntir brutke-brotke
целый день IDEO(PRS.3SG) 'Бабушка сегодня ходит и целый день ворчит'.
Приведенные примеры позволяют сделать следующие два наблюдения:
1) Коми идеофоны не всегда предстают в виде чистого корня. Сравни, например, grim-gram (1а), grima-grama (1б), (1в) и grimka-gramka (1г); ruc-rac (2а), (2б), rucka-racka (2в) и ruckis-rackis (2г).
2) Идеофоны могут выступать как без вспомогательного глагола, так и с ним. При этом тривиальной корреляции между наличием вспомогательного глагола и формой, в которой выступает идеофон, не наблюдается. Сравни, например, примеры (1б) и (1в), где grima-grama используется со вспомогательным глаголом или без него, а также примеры (3а), (3б) и (3в)-(3д): первые из них содержат формы вспомогательного глагола (kile, kilis), а вторые нет. При этом в примере (3а) идеофон, сопровождаемый вспомогательным глаголом, оформлен глагольным показателем -is.
Тот факт, что коми идеофоны не являются морфологически простыми словами, известен давно16. Так, в статье М. А. Сахаровой, посвященной изобразительным словам в коми, выделяются изобразительные наречия с суффиксами -a, -ka, -i, -ki, -s17 [Сахарова 1949: 36]. В нашем материале содержатся примеры со всеми этими суффиксами: bulska-bolska (buls-bols) 'шлепая, хлюпая (например, при ходьбе по болоту)', girska-garska(gir-gar) 'шаркая, скребя (о звуке)', grima-grama (grim-gram) 'громыхая, грохоча', bul'a-bol'a (bul-bol') 'о бульканье, журчании', l'ugi-l'egi (l'ug-l'eg) 'шатаясь, качаясь, виляя', Vuzi-Vazi (l'uz-l'az) 'лохматый, растрепанный', turki-tarki (tur-tar) 'шатаясь, качаясь, изгибаясь', vuzki-vazki (vuz-vaz) 'с хрустом
16 Интересно, что в [Коми-пермяцкий язык 1962: 327] утверждается обратное: «Со стороны морфологической изобразительные слова являются неизменяемыми. По своей структуре они не разложимы, представляют собой чистые корни, которые употребляются одиночно или повторяются». При этом на той же странице приводится пример на изобразительное слово лешки-вошки 'на мелкие куски' с корнем леш-вош.
17 В указанной работе суффиксы изобразительных наречий характеризуются семантическими отличиями (-ка и -Ы «выражают образ многократного действия», -5 выражает «быстроту звучания действия или стремительность (мгновенность) движения», а -а и -/ «передают разнообразие звуковых оттенков, производимых действием»). Мы не будем обсуждать здесь семантические функции этих суффиксов (хотя некоторые примеры, полученные нами от носителей языка, не встраивались в указанную систему значений).
(обычно про еду)', gul's-goГs {gul'-gol) 'со звяканьем, бряканьем'18. Также М. А. Сахарова рассматривает суффиксы, образующие глаголы от изобразительных слов: наиболее часто используются суффиксы -gi, -к, -zi$ -si (при этом -gi, -zi появляются после звонкого, а -Ы и -si после глухого согласного)19, хотя также существуют изобразительные глаголы с другими суффиксами [Сахарова 1949: 40-41]. Обратим внимание, что кроме того в работе М. А. Сахаровой рассматриваются «малознаменательные глаголы» (в нашей терминологии — вспомогательные глаголы), которые в ряде работ объявлены суффиксами (иногда именуемыми «вторичными», в отличие от «первичных» суффиксов -к, ^)20.
18 В [Коми-пермяцкий язык 1962: 330] дается следующая интерпретация: «Изобразительные слова при полной неизменяемости, в отличие от наречий, не имеют никаких словообразовательных суффиксов и не соотносительны ни с какими частями речи. Некоторые изобразительные корни, правда, могут в части случаев осложняться присоединением -а, (ср. шувк-шовк и шувка-шовка, гым-йирк и гыма-йирка, кыш-паш и кыша-паша и т. д.). Однако это -а не выполняет никакой грамматической функции и поэтому аффиксом не является».
19 Гласный Ц] в указаных суффиксах является вставным гласным, позволяющим избежать стечения согласных, поэтому далее мы будем указывать эти суффиксы без него (то есть как -к, -g, -z, -в), как это принято в других публикациях (см., например, [Современный коми язык 1955: 249]).
20 Например, первичные и вторичные суффиксы рассматриваются в [Бубрих 1949: 162-163 и Современный коми язык 1955: 249]. Многие авторы предпочитают «обтекаемые» формулировки, из которых неясно, рассматривается ли комплекс «идеофон+вспомогательный глагол» как одно слово или как два. Например: «Широко распространены изобразительные глаголы, образованные малознаменательными глаголами» [Сорва-чева и др. 1966: 113], «Иногда роль суффиксов изобразительных глаголов играют знаменательные слова, утрачивающие в сочетании с изобразительными словами свое лексическое значение» [Коми-пермяцкий язык 1962: 328].
В работе [Ре]еБ 2004: 6-7] рассматривается проблема сложных глаголов и, в частности, отмечается, что некоторые глаголы разделяются при отрицании вспомогательным отрицательным глаголом. По нашему мнению, этот факт является серьезным аргументом в пользу того, чтобы квалифицировать вспомогательные глаголы как отдельные лексемы, а не как суффиксы.
Таким образом, в коми языке существуют как минимум следующие шесть грамматических стратегий, использующих идео-фонические корни:
1) «Голый» идеофонический корень:
(4) 3 03- ti kiskal-eni зек gir-gar пол-PROL таскать-РЯВ.ЗРЬ стул IDEO 'По полу стул таскают с шумом'.
(5) buz-baz va-as pir-i-s
IDEO вода-^.РОББ.ЗБО входить-РБТ-ЗБО 'С брызгами в воду залез'.
2) Идеофонический корень, обрамленный наречным суффиксом:
(6) sije pir-i-s gort-as
3SG входить-РБТ-ЗБО дом-ILL.POSS^SG i gul's-gol's pe ignas-i-s и IDEO ЕМРН закрыться-PST-3 SG
'Она зашла домой и со звоном закрылась'.
(7) niv mun-e jursi-se
девушка 44ra-PRS.3SG волосы-ACC.POSS.3SG l'uza-l'aZa lej-em-a IDEO распускать-PST2-3SG
'Девушка идет с растрепанными волосами'.
3) Идеофонический корень, оформленный глагольной флек-
" " 21 сией, выражающей категории времени, лица и числа21.
См. примеры (2г), (3в), (3д) и, по всей видимости, (3г).
21 Насколько такой идеофон-глагол образует полную глагольную парадигму, не совсем понятно. Очевидно, что формы настоящего и первого прошедшего времени являются вполне употребительными: me brutka-brotka 'Я ворчу', te brutkan-brotkan 'Ты ворчишь', sije brutke-brotke 'Он/она ворчит', mi brutkam-brotkam 'Мы ворчим', ti brutkannid-brotkannid 'Вы ворчите', naje brutkeni-brotkeni 'Они ворчат', me brutki-brotki 'Я ворчал', te brutkin-brotkin 'Ты ворчал', sije brutkis-brotkis 'Он/она ворчал(а)', mi brutkim-brotkim 'Мы ворчали', ti brutkinnid-brotkinnid 'Вы ворчали', naje brutkisnj-brotkisni'Они ворчали'. Однако прочие формы используются крайне редко и признаются как допустимые далеко не всеми носителями языка.
4) Глагол идеофонического происхождения, не содержащий редупликации и образованный при помощи специального суффикса.
Например, grimgini 'громыхать, грохотать' (ср. c grima-grama 'громыхая, грохоча').
5) «Сложный глагол», первую часть которого представляет редуплицированный идеофонический корень, а вторую — вспомогательный глагол (он же — вторичный суффикс).
(8) mi pir-i-m va-e buza-baza mun-i-m
1PL входить-PST-lPL вода-ILL IDEO идти-PST-lPL
'Мы в воду с плеском вошли'.
6) «Сложный глагол», первую часть которого представляет нередуплицированный идеофонический корень (точнее, основная часть редуплицированного корня), а вторую — вспомогательный глагол.
(9) banka-in va-is bul'a kil-e банка-INESS вода-POSS.BSG IDEO слышать-PRS.BSG 'В банке вода булькает'.
(Ср. с примером bankain vais bul'a-bol'a22 kile, который отно-
23 \
сится к предыдущему типу23).
Однако специфика коми идеофонов состоит вовсе не в том, что в языке существует такое разнообразие стратегий их исполь-
22 Заметим, что данный идеофон специфичен с точки зрения образования. В [Коми-русский словарь 1961: 47, 62] мы находим паронимы булькакывны 'булькать, издавать бульканье' и болскакывны '1) хлюпать, шлепать, 2) плескаться'. Поэтому не следует исключать, что ЬиГа-ЬвГа исторически является парным словом, которое, обладая несомненным структурным сходством с идеофонами, встроилось в их систему. Впрочем, возможны и другие объяснения данного феномена. По всей видимости, данный идеофон заслуживает отдельного исследования, призванного ответить на целый ряд вопросов, в частности, о возможности появления или исчезновения палатализации у согласного I и о потенциальном влиянии русского языка на систему коми идеофонов.
23 Вопрос о том, какие семантические различия существуют между этими примерами, остается открытым. Некоторые носители языка отмечали у примера с редуплицированной формой более высокую степень интенсивности действия.
зования, а в том, что во многих случаях не удается квалифицировать конкретный пример как относящийся к той или иной стратегии. Существуют три проблемы, которые не позволяют провести такую квалификацию. Перечислим их:
1. В коми идеофонах не всегда понятно, где проходит граница между корнем и суффиксом.
2. Даже постулировав некоторую последовательность сегментов как суффикс, далеко не всегда удается определить, какую именно функцию этот суффикс выполняет (или, говоря другими словами, «что же это за суффикс?»).
3. Распределение грамматических функций между идеофоном и вводящим его вспомогательным глаголом часто бывает неочевидным.
3.2. Проблема 1: Суффикс или часть корня?
Проблема проведения границы между корнем и суффиксом для идеофонов приобретает совсем другой смысл, чем для «нормальных слов». Если у последних источником этой проблемы являются прежде всего процессы переразложения морфем (суффикс «прилипает» к корню, либо, наоборот, часть корня начинает осмысливаться как суффикс — ср. с общеизвестным примером зонтик), то у идеофонов эта проблема проистекает из принципиально отличного соотношения фонемы и морфемы. У обычного слова именно корень является носителем лексического значения, а близость фонетического состава двух различных корней с большими или меньшими оговорками можно считать случайной (что позволяет рассматривать корень как неделимую сущность и представлять форму слова в виде Я [+ 8ИР1] [+ 8ИР2]...24). У идео-фона же каждая фонема имеет определенную семантическую нагрузку и многие идеофоны образуют паронимические кластеры (то есть имеют близкое значение при очевидной схожести фонемного состава)25. Ср., например, идеофоны 1ис-1ас 'со скрипом, треском, хрустом', гис-гас 'с громким треском' и 1ис-1ас 'со стуком'; Ьи1'-Ьо1' 'о бульканье, журчании', gu1,-go1, 'со звяканьем, бряканьем',
24 Где R — корень, а SUF — суффикс. Для простоты мы не вводили в эту схему префиксы, инфиксы и прочие типы морфем, поскольку суть проблемы от этого не меняется.
25 Подробнее см., например, [Журковский 1968: 45].
zil'-zol' 'про звонкий звук (колокольчика, ручейка)' и sul'-sal' 'о плеске воды', которые позволяют говорить о семантической нагрузке последнего согласного. В результате добавления к уже существующему идеофону одной фонемы может образоваться вполне приемлемая форма со слегка модифицированным значением. В такой ситуации решение, образовался ли новый идеофонический корень или же форма приобрела новый суффикс, становится «делом вкуса». Например, при существовании идеофона gir-gar 'о шуме (тарахтение, скрежет и т. п.)' идеофон girska-garska 'шаркая, скребя (о звуке)' может рассматриваться и как дериват от gir-gar и как «независимый» идеофон (с корнем girs-gars или girsk-garsk).
Подчеркнем, что примитивные решения вида «если есть -к, то это заведомо суффикс» здесь не срабатывают. Например, для идеофона lujk-lajk 'качаясь, шатаясь' есть все основания считать конечный [k] частью корня: во-первых, вариант *luj-laj отсутствует, во-вторых, для коми идеофонов нехарактерна структура с конечным [j].
3.3. Проблема 2: Какой это суффикс?
Рассмотрим, например, форматив -k. Кроме того, что этот форматив может оказаться частью корня (см. выше), он:
а) встречается в наречных суффиксах (как они представлены в работе [Сахарова 1949: 36]) -каи -ki. Поскольку в списке наречных суффиксов также содержатся суффиксы -a и -i, можно предположить, что мы имеем дело не с четырьмя суффиксами -ka, -ki, -a и - i а с тремя: -k, -a и -i;
б) является одним из вербализаторов (см. выше).
Аналогичная ситуация возникает и с формативом -s, который
также обнаруживается в списке наречных суффиксов и вербали-заторов.
Однако определить, в какой функции выступает форматив в конкретной идеофонический форме, часто оказывается практически невозможным. Например, в предложении (10) форма bulska-bolska должна квалифицироваться, скорее, как наречная, а не как глагольная (все грамматические характеристики выражаются вспомогательным глаголом).
(10) jera n'ur-as bulska-bolska
лось болото-ЮЕВВ.РОВВ.ЗВО IDEO
kil-i-s
слышать-PST-3SG 'Лось на болоте хлюпал'.
В примере же (11) форма bulskis-bolskis содержит глагольный показатель 3 лица единственного числа прошедшего времени -is.
(11) jera n'ur-as bulskis-bolskis лось болото-INESS.POSS.3 SG IDEO
'Лось на болоте хлюпал'.
Поэтому возникает вопрос: какие есть аргументы, позволяющие однозначно утверждать, что в форме bulskis-bolskis форматив -k выступает именно как наречный (или же именно как глагольный)? С нашей точки зрения, таких аргументов не существует.
Эта же проблема касается формативов -a и -i. Оба эти форматива рассматривались как наречные суффиксы (обратим внимание, что за пределами идеофонической лексики в коми языке известен адвербиализатор - a26, но нигде не упоминается адвербиализатор -i). При этом и -a, и -i существуют в числе личных окончаний глагола (-a— это показатель 1 лица единственного числа настоящего времени, а -i— это показатель 1 лица единственного числа прошедшего времени).
(12) me mun-a vil'ski-vol'ski 1SG идти-PRS.lSG IDEO
'Я иду, скользя'.
(13) me vil'ska-vol'ska mun-a tuj kuZa lSG IDEO идти-PRS.1SG дорога по 'Я скользя иду по дороге'.
Из примера (12) можно сделать вывод, что форма на -i должна интерпретироваться как наречная, поскольку предложение не несет семантики прошедшего времени, которую должен был бы обеспечивать показатель -i, если он был бы глагольной флексией, а не адвербиализатором. Во втором же предложении форма на -a, по всей видимости, должна интерпретироваться как глагольная, поскольку она соответствует форме глагола muna и не является
26 См., например, [Современный коми язык 1955: 255].
наречной формой (которая, как мы установили, у данного идеофона заканчивается на - i27). Однако в такой ситуации возникает вопрос, как интерпретировать форму viГski-voГskiв примере (14).
(14) me mun-i vil'ski-vol'ski
1SG идти^Т.^ IDEO 'Я шла, скользя'.
Действительно, здесь указанная форма может быть признана неизменяемой наречной формой, как в примере (12), равно как и глагольной формой 1 лица единственного числа прошедшего времени (ср. с аналогичной формой настоящего времени в примере (13)). По всей видимости, здесь мы имеем дело с неразрешимой омонимией.
3.4. Проблема 3: Когда идеофон является носителем грамматического значения?
Можно было бы предположить, что анализ синтаксической структуры предложения может способствовать разрешению отмеченной омонимии. Однако в коми языке и чистый корень, и наречные формы, и формы с глагольными показателями могут выступать в предложении как без вспомогательного глагола, так и с ним. Если идеофоническая форма сопровождается вспомогательным глаголом, распределение между ними показателей (и, соответственно, грамматических функций) оказывается нетривиальным. В [Лудыкова 1992: 92] отмечается:
Для коми языка характерно широкое употребление изобразительных (или так называемых колоративных) конструкций, состоящих из изобразительного или звукоподражательного глагола и основного глагола. Оба глагола употребляются в одной и той же спрягаемой форме.
Однако наш материал демонстрирует значительно более запутанную картину (которая усугубляется тем, что носители языка не всегда совпадают в своих оценках допустимости конструкций). Прежде всего, следует отметить некоторую тенденцию к избеганию
27 Теоретически можно было бы допустить, что у идеофона существуют две синонимичные наречные формы vil'ski-vol'ski и vil'ska-voFska. Однако такая интерпретация не поддерживается в достаточной мере примерами других идеофонов и ведет лишь к появлению новых проблем, касающихся омонимии формативов в идеофонических формах.
дублирования грамматических показателей в идеофоне, оформленном глагольными показателями, и вспомогательном глаголе. Так, если предложение (15) с наречной формой идеофона и вспомогательным глаголом несомненно является грамматически правильным, то предложение (16), содержащее глагольную форму идеофона, некоторыми носителями квалифицируется как недопустимое.
(15) sije luntir brutka-brotka kil-i-s
3SG целый день IDEO слышать-PST-3SG
ceFad' vile дети на
'Она целый день ворчала на детей'.
(16) ?? sije luntir brutkis-brotkis kil-i-s
3SG целый день IDEO(PST.3SG) слышать-PST-3SG ceFad' vile дети на
'Она целый день ворчала на детей'.
Однако изменение формы вспомогательного глагола с прошедшего на настоящее время (которое не представляется мотивированным с семантической точки зрения) вновь создает допустимую конструкцию:
(17) sije luntir brutkis-brotkis kil-e
3SG целый день IDEO(PST.3SG) слышать-PRS.3SG ceFad' vile дети на
'Она целый день ворчала на детей'.
По всей видимости, в этом случае kile интерпретируется как безличная форма 'слышится'. Такая форма вспомогательного глагола свободно сочетается с идеофоном-глаголом независимо от его грамматических характеристик (в том числе, если последний стоит в той же форме 3 лица единственного числа настоящего времени).
(18) sije misk-e j oj 3SG мыть-PRS.3SG пол purt-en girske-garske kil-e нож-INSTR IDEO(PRS.3SG) слышать-PRSjSG 'Она моет пол, ножом скребет' .
Таким образом, в коми языке существуют не только две базовые предикативные конструкции: «идеофонический корень / идеофоническое наречие + вспомогательный глагол» (gir-gar kile / bul'a-bol'a kile) и «идеофон-глагол» (girske-garske), но и самые неожиданные случаи смешения различных конструкций28.
3.5. Чем же являются коми идеофоны?
Проведенный анализ позволяет сделать ряд выводов.
Типологически стандартное поведение идеофонов, описанное в [Журковский 1968: 16], можно с некоторым огрублением представить в виде следующей схемы: у идеофона нет морфологии, а если он ее приобретает, то становится другой частью речи. Таким образом, существует три базовые стратегии использования идеофо-нических корней: а) корень квалифицируется как идеофон и появляется в предложении в паре со вспомогательным глаголом;
б) тот же идеофон используется без вспомогательного глагола;
в) корень переходит в другую часть речи (при этом он обычно приобретает морфологические показатели и теряет редуплициро-ванную форму — по крайней мере, в неизолирующих языках).
Однако коми идеофоны принципиально выбиваются из этой схемы. Они с легкостью «обрастают» морфологическими показателями, но при этом не становятся полноценными представителями другой части речи (так, от обычных наречий идеофоны отличает тесная связь с делексикализованным вспомогательным глаголом, а от обычных глаголов идеофоны отличаются редуплицированной формой, в которой спрягаются обе части, а также сочетаемостью со вспомогательными глаголами).
В результате, в коми стратегии использования идеофонических корней выходят за пределы базовых. В силу разных причин (в том числе омонимии показателей) эти стратегии начинают смешиваться друг с другом, создавая замысловатые конструкции, некоторые из которых находятся на грани грамматичности и оказываются свойственны лишь определенным идиолектам.
28 В частности, некоторые носители языка допускают конструкции, где одна часть редуплицированного идеофона содержит наречный показатель, а вторая приобретает глагольную флексию (например, ЬгЫк Ъго1ка или ЬгиЬка-ЬгоЬкИ), но такие случаи признаются не всеми носителями и явно находятся на грани грамматичности.
В результате происходит «размывание» класса идеофонов, и не за счет того, что идеофоны теряют характерные для них признаки и становятся представителями других морфологических классов, а за счет появления конструкций, ставящих идеофоны в маргинальное положение, которое может быть описано словами «и не типичный идеофон, и не наречие, и не глагол».
Список сокращений
acc — аккузатив (винительный падеж); elat — элатив (исходный падеж); emph — эмфатическая частица; ideo — идеофон; ill — иллатив (вступительный падеж); iness — инессив (местный падеж); instr — инст-рументалис (творительный падеж); pl — множественное число; poss — посессивная (притяжательная) форма; prol — пролатив (переходный падеж); prs — настоящее время; pst — первое (очевидное) прошедшее время; pst2 — второе (неочевидное) прошедшее время; 1sg, 2sg, 3sg; 1pl, 2pl, 3pl—в сочетании с другими глоссами: формы соответствующего лица и числа; при независимом употреблении: личные местоимения соответствующего лица и числа.
Литература
Алатырев 1948 — В. И. Алатырев. Междометно-наречные повторы в удмуртском языке // Ученые записки ЛГОЛУ. Серия востоковедческих наук. Выпуск 2. Советское финно-угроведение. Д. В. Бубрих (отв. ред.). Ленинград: Издательство ЛГОЛУ, 1948. С. 216-232. Безносикова и др. 2000 — Л. М. Безносикова, Е. А. Айбабина, Р. И. Коснырева.
Коми-русский словарь. Сыктывкар: Коми книжное издательство, 2000. Бубрих 1949 — Д. В. Бубрих. Грамматика литературного коми языка.
Ленинград: Издательство ЛГОЛУ, 1949. Жилина, Бараксанов 1971 — Т. И. Жилина, Г. Г. Бараксанов. Присыктыв-карский диалект и коми литературный язык. Москва: Наука, 1971. Журковский 1968 — Б. В. Журковский. Идеофоны: сопоставительный анализ (на материале некоторых языков Африки и Евразии). Москва: Институт языкознания АН СССР, 1968. Казакевич 1990 — О. А. Казакевич. Исследование изобразительной лексики селькупского языка // Казакевич О. А. Использование ЭВМ для исследования бесписьменных и младописьменных языков (На материале селькупского языка). Учебно-методическое пособие. Н. В. Павлович (ред.). Москва: Издательство Московского университета, 1990. С. 30-68.
Коми-пермяцкий язык 1962 — Коми-пермяцкий язык. Введение, фонетика, лексика и морфология. Учебник для высших учебных заведений. Под редакцией и при соавторстве В. И. Лыткина. Кудымкар: Коми-пермяцкое книжное издательство, 1962.
Коми-русский словарь 1961 — В. И. Лыткин (ред.). Коми-русский словарь. Москва: Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1961.
Кривощекова-Гантман 1961 — А. С. Кривощекова-Гантман. Место изобразительных слов в системе частей речи коми-пермяцкого языка // Всесоюзное совещание по вопросам финно-угорской филологии. Петрозаводск, 1961. С. 20-22.
Лудыкова 1992 — В. М. Лудыкова. Изобразительные конструкции в коми языке // Пермистика 3: Диалекты и история пермских языков. Сыктывкар, 1992. С. 92-100.
Некрасова 1998 — Г. А. Некрасова. Междометие // Г. В. Федюнева (отв. ред.). Коми язык: энциклопедия. Москва: ДИК, 1998. С. 250-251.
Рожанский 2002 — Ф. И. Рожанский. Редупликация в марийском языке // Лингвистический беспредел. Сборник статей к 70-летию А. И. Кузнецовой. Москва: Издательство Московского университета, 2002. С. 75-95.
Рожанский 2008 — Ф. И. Рожанский. Редупликация в хакасском языке // Вопросы филологии 1 (28), 2008. С. 53-63.
Сахарова 1949 — М. А. Сахарова. Изобразительные слова в коми языке // Д. В. Бубрих, П. Н. Перевощиков (ред.). Советское финноугроведение. Том четвертый. Ижевск, 1949. С. 33-42.
Современный коми язык 1955 — Современный коми язык. Учебник для высших учебных заведений. Часть первая. Фонетика. Лексика. Морфология. Под. ред. В. И. Лыткина. Сыктывкар: Коми книжное издательство, 1955.
Сорвачева и др. 1966 — В. А. Сорвачева, М. А. Сахарова, Е. С. Гуляев. Сольвычегодский диалект коми языка. Историко-филологический сборник. Выпуск десятый. Сыктывкар: Коми книжное издательство, 1966.
Тараканов 1990 — И. В. Тараканов. Изобразительные и подражательные глаголы в удмуртском языке // Congressus Septimus International Fenno-Ugristarum. Debrecen 27.VIII — 2.IX.1990. Pars 1B. Sessiones plenares et symposia. Annotationes allia. Redigunt L. Keresztes, S. Maticsak. Debrecen, 1990. С. 209-214.
Шибанов 2010 — А. А. Шибанов. Наречия и подражательные слова и удмуртском языке // Вестник челябинского государственного университета 34 (215). Филология. Искусствоведение. Вып. 49. 2010. С. 133-136.
Bailleul 1981 — Ch. Bailleul. Petit Dictionnaire Bambara-Frangais Frangais-Bambara. Avebury Publishing Company, 1981.
Childs 2001 — G. T. Childs. Research on ideophones, whither hence? The need for a social theory of ideophones // F. K. Erhard Voeltz, Christa Kilian-Hatz (eds.). Ideophones. Typological Studies in Language 44. Amsterdam, Philadelphia: Benjamins, 2001. P. 63-73.
Fejes 2004 — L. Fejes. "Compound verbs" in Komi: grammaticalisation without a grammatical morpheme? // Acta Linguistica Hungarica 51, 2004. P. 5-43.
Mikone 2001 — E. Mikone. Ideophones in the Balto-Finnic languages // F. K. Erhard Voeltz, Christa Kilian-Hatz (eds.). Ideophones. Typological Studies in Language 44. Amsterdam, Philadelphia: Benjamins, 2001. P. 223-233.
Rozhanskiy 2007 — F. Rozhanskiy. Imitative words: adverbs or ideophones? // http://fgroszt.nytud.hu/rendezvenyek/bum5/Rozhanskiy.pdf, 2007.
