CC BY
114
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2018. № 6
Анель Сериковна Сейдуманова,
второй секретарь Министерства иностранных дел Республики Казахстан (Казахстан), e-mail: [email protected]
О НЕКОТОРЫХ ДИСКУССИОННЫХ АСПЕКТАХ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ПОНЯТИЯ И ТИПОЛОГИИ МОДЕЛЕЙ ЭТНОПОЛИТИКИ
В статье анализируется ряд остродискуссионных вопросов, связанных с терминологией, определением предмета, субъекта, задач и принципов этнополитики. При рассмотрении терминологических аспектов этнополи-тического дискурса основное внимание уделяется использованию терминов «национальная политика» и «этнополитика». На основе анализа предметной области и субъекта этнополитики делается вывод о том, что наделение этнических групп статусом полноправного политического субъекта ведет к демонтажу гражданско-политического единства нации. В заключительной части рассматриваются некоторые примеры типологического подхода к моделям этнополитики. Демонстрируется недостаточная валидность дихотомии традиционалистского и модернистского проектов этнополитики, а также необходимость корректировки концепции «режимов этничности».
Ключевые слова: этнополитика, национальная политика, нациестрои-тельство, этнократия, типология.
Anel' Serikovna Seidumanova,
Second Secretary, Ministry of Foreign Affairs of the Republic of Kazakhstan (Kazakhstan), e-mail: [email protected]
CONTROVERSIAL ASPECTS OF DEFINING THE CONCEPT AND TYPOLOGY OF MODELS OF ETHNOPOLITICS
This article addresses a number of acutely debatable issues related to the terminology, definition of the subject, the subject itself, the tasks and the principles of ethnopolitics. When considering the terminological aspects of ethnopolitical discourse, primary attention is paid to the use of the terms "nationality policy" and "ethnopolitics." Based on an analysis of the field and the subject of ethnopolitics, the author concludes that giving ethnic groups the status of full-fledged political subjects Ieads to the dismantIing of the civiI and poIiticaI unity of the nationaIity group. The article's final section discusses some examples of the typological approach to the models of ethnopolitics. The author demonstrates the lack of validity of a dichotomy of traditionalist and modernist projections of ethnopolitics, as well as the need to adjust the concept of "ethnic regimes."
Key words: ethnopolitics, nationality policy, nation-building, ethnocracy, typology.
Введение
Одним из парадоксальных следствий транснационального характера процессов глобализации, исторически беспрецедентной гомогенизации экономических, социокультурных, политических полей и практик является актуализация и политическая мобилизация локальных форм идентичности, прежде всего этничности. Славой Жижек отмечает: «.. .сегодня мы имеем дело с процессом, обратным тому, что лежал в основе формирования современной нации: вместо "национализации этнического" (деэтнизации, "снятия (Aufhebung)" этнического в национальном) мы теперь имеем дело с "этнизацией национального", с новым поиском (или реконструкцией) "этнических корней"»1.
Этнический фаворитизм стал глобальным явлением, чуть ли не «аксиомой политики»2. Поэтому закономерно, что этнополитические процессы находятся в центре внимания современной политической теории, в том числе и казахстанской политологии. В Республике Казахстан, где проживают представители около 130 этносов, эт-нополитика становится одним из главных направлений внутренней политики, решающей задачи национально-государственного строительства, обеспечения единства государства и консолидации казахстанского общества.
Этнополитические процессы — одна из наиболее сложных для управленческих воздействий сфер внутренней политики. На современном этапе развития казахстанского общества встает задача перехода к новым моделям, методам, технологиям этнополитического менеджмента. В этой связи представляется актуальным проведение политологического анализа современных представлений о предмете, содержании, моделях, принципах этнополитики.
Терминологические аспекты этнополитического дискурса
В.А. Тишков отмечает, что в мировой научной литературе понятие нации используется как синоним согражданства. Соот-
1 Жижек С. Мультикультурализм, или Культурная логика многонационального капитализма // Жижек С. Интерпассивность. Желание: влечение. Мультикультурализм / Пер. с англ. А. Смирнова; под ред. В. Мазина и Г. Рогоняна. СПб.: Алетейя, 2005. С. 104.
2 De Luca G., Hodler R., Raschky P.A., Valsecchi M. Ethnic Favoritism: An Axiom of Politics? München: Center for Economic Studies, Ludwig-Maxmilians Universität, 2015. (CESifo Working Paper, 2015, No. 5209, Category 2: Public Choice). URL: https://www. ifo.de/DocDL/cesifo1_wp5209.pdf
ветственно, «...во всем мире понятие межнациональных (international) отношений означает межгосударственные отношения, а понятие межэтнических отношений — это как раз отношения между народами»3. При таком использовании терминов под государственной национальной политикой понимается внешняя и внутренняя политика, направленная на обеспечение национальных интересов государства. Этнический аспект политики отражает другой термин — «этнополитика». Применение этого термина для обозначения процесса выстраивания и регулирования отношений между этническими общностями было обосновано Джозефом Ротшильдом4. Между тем в социально-политической литературе советского периода «под "национальными отношениями" понимаются межэтнические отношения, а "национальная политика" — это не политика обеспечения государственных интересов, а политика в отношении. национальностей, или этническая политика»5.
Это словоупотребление продолжает преобладать и в настоящее время в официальных документах, в теоретических и публицистических текстах авторов из России, Казахстана и других постсоветских республик. Например, в Стратегическом плане развития Республики Казахстан до 2020 г. отмечается: «Дальнейшее развитие получит Ассамблея народа Казахстана как уникальный и высокоэффективный институт по реализации сбалансированной национальной политики»6. В проекте Концепции новой национальной политики Республики Казахстан на 2010-2020 гг., разработанном Демократической партией «А^ жол», записано: «Национальная политика регулирует и направляет деятельность и отношения между различными этническими сообществами»7. В России утверждена Концепция государственной национальной политики Российской Федерации (1996)8 и Стратегия государственной национальной политики
3 Тишков В.А. О советском этнонационализме // Тишков В.А. Этнология и политика. Научная публицистика. М.: Наука, 2001. С. 22.
4 Rotschild J. Ethnopolitics: A Conceptual Framework. New York: Columbia University Press, 1982.
5 Тишков В.А. Указ. соч. С. 22.
6 Указ Президента Республики Казахстан от 1 февраля 2010 г. № 922 «О Стратегическом плане развития Республики Казахстан до 2020 года» // Эдшет. URL: http:// adilet.zan.kz/rus/docs/U100000922_
7 О новой концепции национальной политики РК (пресс-релиз) // Союз журналистов Казахстана. 2009. 23 сентября. URL: http://kazmedia.kz/?p=1164
8 Концепция государственной национальной политики Российской Федерации. Утверждена Указом Президента Российской Федерации от 15.06.1996 № 909 // Министерство образования и науки Российской Федерации. URL: http://www.russia.edu. ru/information/legal/law/up/909/2051
Российской Федерации на период до 2025 г. (2012)9. В этих документах, вопреки их названию, речь идет именно об этнополитике.
Следует подчеркнуть, что терминологическая неопределенность сопутствует отнюдь не только отечественному этнополитическому дискурсу. Джон Коукли указывает на важное обстоятельство, отличающее исследования национальной проблематики от других областей социальных наук: в этих исследованиях «отсутствует согласованная терминология»10. Например, в основополагающей для концепций социального конструктивизма коллективной монографии под редакцией Ф. Барта этничность рассматривается как социальная организация культурных различий. Это понимание даже вынесено в заглавие книги11. Между тем в статье, недавно опубликованной авторитетным американским изданием, авторы, на основе анализа социологических данных по 76 странам, приходят к заключению о низкой корреляции между культурным и этническим разнообразием: «.. .степень перекрытия культурных и этнических расхождений очень мала»12. Хотя этническая идентичность является значимым предиктором культурных ценностей, норм и установок, культурные различия между этническими группами гораздо ниже, чем культурная неоднородность внутри групп. Более того, «.экономическая и политическая модернизация может помочь разорвать связь между
" " 13
культурой и этнической принадлежностью»13 в странах, где эта связь пока еще относительно прочна. Очевидно, что с этих позиций социальная организация культурных отличий не может рассматриваться как основа дефиниции феномена этничности.
Референтами термина «нация» в научных публикациях являются и гражданская нация, и этнонация. Кроме того, различные оттенки значений имеет слово nation в английском и nation во французском языках, Nation в немецком, nación в испанском, nazione в итальянском языке14. Вопрос «кто вы по национальности?», заданный на английском или французском языке, будет истолкован как вопрос
9 Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года // Российская цивилизация в пространстве, времени и мировом контексте. URL: Ьйр://рос-мир.рф/поёе/1136. В этом документе проводится странное терминологическое различение: здесь к целям национальной политики (пункт III, 17в) отнесена «гармонизация национальных и межнациональных отношений» (курсив мой. — А.С.).
10 Coakley J. Nationalism, Ethnicity and the State: Making and Breaking Nations. Dublin: University College, 2013. P. 4.
11 Ethnic Groups and Boundaries. The Social Organization of Culture Difference / Ed. F. Barth. Boston: Little, Brown and Company, 1969.
12 Desmet K., Ortuño-Ortín I., and Wacziarg R. Culture, Ethnicity, and Diversity // American Economic Review. 2017. Vol. 107. No. 9. P. 2480.
13 Ibid. P. 2511.
14 Coakley J. Op. cit. P. 5.
о том, гражданином какого государства вы являетесь. Однако на многих других языках гораздо проще провести различие между гражданством и национальностью. Д. Коукли подчеркивает, что это различие в русском языке является примером, аналоги которого можно найти и в других языках Центральной и Восточной Европы15.
В этой связи представляется достаточно спорным предложение привести этнополитический словарь научной литературы и официальных политических документов в соответствие «с мировой практикой», т.е. с нормами английского языка. Маловероятно, что в общественном сознании термины «нация» и «национальность» закрепятся исключительно как синонимы согражданства, т.е. как понятия, не имеющие отношения к этнокультурной идентичности. Поэтому использование в официальных документах словосочетания «национальная политика» для обозначения государственной политики в отношении этнических групп, будучи терминологически неточным, отражает исторически сложившуюся практику словоупотребления.
Предметная область и субъект этнополитики
Казахстанский исследователь С.Х. Серажиева предлагает различать значение терминов «национальная политика» и «этнополитика» по следующему основанию: «этнополитика является инициативой населения и отражает его интересы, а национальная политика отражает прежде всего интересы государства»16. При таком подходе приходится принимать ряд обязывающих допущений уже не терминологического, но концептуального плана относительно структуры и субъектов этнополитических процессов.
Во-первых, приходится различать интересы населения страны и государственные интересы. Разумеется, мы можем и должны различать интересы различных социальных групп, а также интересы населения и корпоративные интересы административно-бюрократического аппарата, отчужденного от общества и рассматривающего, по словам К. Маркса, государство как свою частную собственность. Однако по своей сути государственная политика и есть выражение консолидированной воли народа, деятельность по реализации согласованных интересов различных социальных групп и слоев населения. Тем самым проводимое С.Х. Серажиевой различие не
15 Ibid. P. 11.
16 Серажиева С.Х. К вопросу о понятиях «этнополитика» и «национальная политика» // Казахстанская модель этнополитики / Отв. ред. Г.Т. Илеуова. Алматы: КИСИ при Президенте РК, Фонд имени Ф. Эберта, 2002. Цит по: http://www.kisi. kz/index.php/ru/2002-god/847-kazakhstanskaya-model-etnopolitiki-otv-red-g-t-ileuova-almaty-kisi-pri-prezidente-rk-fond-im-f-eberta-2002-148-s
только фиксирует, но и концептуально легитимирует отчуждение административно-государственного аппарата от институтов гражданского общества и отчуждение населения страны от государства.
В этой связи небесполезно обратиться к примеру России. Концепция государственной национальной политики Российской Федерации, принятая в 1996 г., отражала этатистский подход к определению субъектов этнополитики, к которым были отнесены только органы государственной власти. Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации до 2025 г., принятая в 2012 г., построена на принципе полисубъектности этнополитики. Субъектами проведения этнополитики признаются федеральные органы, субъекты Российской Федерации, органы местного самоуправления, институты гражданского общества. Как отмечается исследователями, переходом этнополитики от этатистской модели к модели полисубъектности политических акторов «фактически положено начало реализации принципа субсидиарной политики взамен патерналистской»17.
Во-вторых, интерпретация этнополитики как формы политической самодеятельности населения наделяет этническую группу статусом политического субъекта, т.е. отражает этнократическое понимание нациестроительства: «.. .этнократия в строгом смысле слова и есть не что иное, как наделение этносов статусом политических субъектов, а не узурпация политической власти этническим большинством»18. Политизация этничности и этнизация политики, переход от модели политической (гражданской) нации-государства к этнократической модели государственного устройства является одной из главных угроз единству мультиэтничного национального государства. В.С. Мартьянов резонно указывает: «Этнос в рамках нации-государства не может быть коллективным политико-правовым субъектом, но только культурно-историческим», поскольку этническая принадлежность граждан государства «не имеет политического измерения»19.
С позицией С.Х. Серажиевой во многом солидарен известный казахстанский эксперт А.Е. Чеботарев. По его мнению, полноправным субъектом разработки и реализации этнополитики, наряду с государством, должны непосредственно выступать этнические группы и общности. Аналогичную позицию занимает последний
17 Анатомия этнополитики: коллективная монография / Под науч. ред. Л.В. Савинова. Новосибирск: Изд-во СибАГС, 2015. С. 9.
18 Курганская В.Д., Дунаев В.Ю., Жусупов С.Е. Этнополитические процессы в современном Казахстане: (Научно-аналитический доклад). Алматы: Центр гуманитарных исследований, 2001. С. 17.
19 Мартьянов В.С. Строительство политической нации и этнонационализм // Логос. 2006. № 2. С. 97, 98.
министр Министерства по делам национальностей Российской Федерации В.Ю. Зорин: «Полноправными субъектами национальной политики... являются все без исключения российские этносы»20. Внешне такие утверждения выглядят весьма либерально, однако в практическом плане они либо сугубо декларативны, либо несут прямую угрозу единству нации-государства. Например, по этой логике этнические группы и общности, как полноправные субъекты этно-политики, должны иметь право на создание политических партий для представительства и защиты своих интересов. Но в Казахстане запрещено создание политических партий по этническому признаку, и это принципиальная, фундаментально значимая для этнополити-ческих процессов конституционно-правовая норма. Политическим статусом в современных государствах-нациях должна обладать только гражданская идентичность. Наделение этнических групп статусом политического субъекта неизбежно обернется усилением и институционализацией этнополитической фрагментации мульти-этнического социума, поставит под вопрос само выживание нации.
Угроза реполитизации этничности и этнизации политических процессов приводит ряд политологов к негативной оценке этнопо-литики в целом. Так, немецкий социолог К. Оффе называет этно-политику «болезнью», вызванной гипертрофическим возвышением этнических самоидентификаций и блокирующей рациональные средства разрешения социально-политических конфликтов21. Стоящий на позициях постмодернистского конструктивизма известный российский политический философ В.С. Малахов считает «национальную политику» реликтом советской эпохи и связывает ее с господством этноцентричной логики социального мышления («методологическим этноцентризмом»). По логике этнической категоризации социального пространства, общество сегментировано на ряд этнических (этнокультурных, этноконфессиональных) сообществ, между которыми устанавливаются некие межнациональные отношения. Граждане «верят в то, что в системе социального взаимодействия существует особая область "межнациональных" отношений, субъектами которых выступают этносы (народы, национальности). Они приучены к мысли, что во избежание обострения этих отношений необходимы специальные усилия, т.е. национальная политика»22. Поэтому возникает необходимость политической
20 Зорин В.Ю. Государственная национальная политика в России: историко-политологический анализ: Автореферат дисс. ... докт. полит. наук. М.: РАГС, 2003. С. 39.
21 Оффе К. Этнополитика в восточноевропейском переходном процессе // Полис: Политические исследования. 1996. № 2. С. 27-46; № 3. С. 86-93.
22 Малахов В.С. Настоящее и будущее «национальной политики» в России // Прогнозис. 2006. № 3. С. 158.
институции, выполняющей функцию медиатора или посредника между этническими сообществами как автономными субъектами общественных отношений. Однако в демократическом государстве все вопросы, связанные с интересами этнических групп, должны регулироваться специальным законодательством (законами о языке, образовании, национально-культурной автономии и т.д.).
Позицию В.С. Малахова разделяет В.С. Мартьянов, предостерегающий российские власти и общество от «вступления на минное поле этнополитики»: «Для регулирования частных споров граждан вполне хватает действующего административного и уголовного права. Представляется, что все прочие различия — этнические, конфессиональные — являются частным делом граждан и их корпораций, которые государство не должно регулировать: не разрешать и не запрещать»23. Поскольку в современных полиэтничных национальных государствах все граждане равны перед законом, то самой эффективной этнополитикой является ее сознательное отсутствие. Этничность, как, например, церковь, должна быть отделена от государства.
Сдержанное отношение к этнополитике характеризует и массовое сознание. В ряде социологических исследований, проведенных в Казахстане, выявлена тенденция считать гарантом сохранения в республике межэтнического мира и общественного согласия не столько государственную политику, сколько традиционную терпимость и толерантность народа Казахстана24.
Следует указать, что взгляды В.С. Малахова и В.С. Мартьянова занимают маргинальное положение в российской политологии. Анализируя работу V Всероссийского конгресса политологов, М.А. Фадеичева отмечает: «Всеми исследователями разделяется, не дискутируется положение о том, что межэтнические отношения
25
нуждаются в регламентации и управлении»25, что и составляет задачу государственной и региональной этнической политики. Вопрос заключается не в том, нужна или не нужна этнополитика, а в том, какого рода этнополитика является оптимальной для данного конкретного государства.
Для оценки такого рода альтернативных суждений об этнопо-литике необходимо перевести обсуждение в концептуально-методологический план. Позиция В.С. Малахова, В.С. Мартьянова и их
23 Мартьянов В.С. Указ. соч. С. 107-108.
24 Шаукенова З.К. Социальное взаимодействие этносов: мониторинг межэтнических отношений в Республике Казахстан. Алматы: КР БFМ FК ФСДИ, 2013. С.123-124.
25 Фадеичева М.А. Философия этнополитики: реконструкция проблем // Вестник НГУ. Серия: Философия. 2012. Т. 10. № 3. С. 151.
единомышленников является теоретически продуманным применением конструктивизма к области этнополитики. Верно отмечая, что теоретическим и идеологическим оружием этнонационализма остается примордиалистская парадигма, конструктивизм связывает традиционную этнополитику с «эссенциализацией» этноса и групповой моделью включения в процессы социализации. Однако не существует прямой связи между методологической матрицей дискурса этничности и этнополитикой, и не всегда наиболее развитая в теоретическом плане этнополитическая модель становится наиболее успешной в своей практической реализации. Эффективная этнопо-литика должна соответствовать представлениям и «естественным установкам» массового сознания, сколь бы архаичными и искаженными они ни выступали в зеркале методологической рефлексии научно-экспертного сообщества.
Идеально-типические модели этнополитики
В многочисленных концепциях национальной политики (этнополитики) Э.А. Паин выделяет два конкурирующих политико-идеологических проекта: традиционалистский и модернистский. В основе традиционалистского проекта национальной политики лежат жесткие конструкции ранжирования населения на народности, национальности, нации, коренные народы и т.д. По мнению Паина (на наш взгляд, достаточно спорному), такого рода конструкции предполагают проведение политики сегрегации населения по этническим, расовым или религиозным признакам.
Э.А. Паин определяет ксенофобию как «этнополитическую форму массового проявления традиционализма»26. Можно напомнить, что в советское время на Казахстан как один из классических объектов традиционалистской национальной политики в ее интерпретации Паиным обрушились волны массовой депортации. Однако ни о какой ксенофобии, ни о каком культурном или бытовом отторжении вынужденных переселенцев со стороны местного населения — этнических казахов — не было и речи. Сам же Э.А. Паин отмечает высокую этническую толерантность советских граждан, в первую очередь русских, доходящую до «этнического нигилизма», т.е. до равнодушия к этническим различиям и идентичностям (в данном случае корректнее было бы говорить об «этническом индифферентизме»). Исследования, проведенные под руководством Л.М. Дробижевой, показали, что только в 1990-х гг., т.е. с началом процесса либерализации и разрыва всех политических, экономических, культурных,
26 Паин Э.А. Между империей и нацией: Модернистский проект и его традиционалистская альтернатива в национальной политике России. 2-е изд., доп. М.: Новое издательство, 2004. С. 29.
идеологических скреп советской государственности, уровень этнического самосознания русских стал быстро повышаться, принимая все более эмоционально выраженные формы27.
В концепции Э.А. Паина нормативно-теоретическая модель модернистского проекта этнополитики выстраивается в соответствии с рядом принципов. В основе модернистского проекта этнополити-ческого развития во всех его вариантах лежит принцип добровольной, осознанной интеграции этнополитических акторов в рамках гражданской нации. Реализующая этот принцип этнополитическая интеграция несовместима как с сегрегацией по этническим признакам, так и с политикой насильственной ассимиляции. Кроме того, Э.А. Паиным выделяются принцип децентрализации власти и автономизации регионов; принцип гражданской национальной самоорганизации; принцип национального патернализма; принцип межнационального паритета и партнерства; принцип мультикуль-турализма и политической корректности.
Мультикультурализм как целостная теория, идеология и политическая практика требует особого анализа. Здесь же отметим только два обстоятельства. Во-первых, в последние годы в политическом истеблишменте и экспертно-аналитическом сообществе произошла радикальная переоценка идеологии и политики мульти-культурализма. Мультикультурализм трансформировался из «флагманского проекта либеральной демократии»28 в «пустопорожнее резонерство»29 и даже в причину разбалансировки механизма консолидированной демократии. Ряд политических лидеров ведущих западноевропейских стран (в том числе А. Меркель30, Д. Кэмерон31, Н. Саркози32) заявили о провальности европейской политики муль-тикультурализма. Эта политика объявлена во многом ответственной за углубление этнической фрагментации и поляризации общества, этнокультурную интолерантность и самосегрегацию этнических
27 Дробижева Л.М. Этничность в социально-политическом пространстве Российской Федерации. Опыт 20 лет. М.: Новый хронограф, 2013. С. 70.
28 Stirner S. Questioning Multiculturalism // Notes on Metamodernism. 2012. March 28. URL: http://www.metamodernism.com/2012/03/28/liberal-multiculturalism-and-the-metanarrative-trap/
29 Хюбнер К. Нация: от забвения к возрождению / Пер. с нем. А.Ю. Антоновского. М.: Канон+, 2001. C. 389.
30 Sinico S., Kuebler M. Chancellor Merkel Says German Multiculturalism Has 'Utterly Failed' // DW. 2010. 17 Oktober. URL: https://www.dw.com/en/chancellor-merkel-says-german-multiculturalism-has-utterly-failed/a-6118859
31 PM's Speech at Munich Security Conference // GOV.UK. 2011. February 5. URL: https://www.gov.uk/government/speeches/pms-speech-at-munich-security-conference
32 Heneghan T. Sarkozy Joins Allies Burying Multiculturalism // Reuters. 2011. February 11. URL: https://www.reuters.com/article/us-france-sarkozy-multiculturalism-idUSTRE71A4UP20110211
групп, рост ксенофобии, политическую радикализацию как автохтонного населения, так и иммигрантских групп и т.д.
Во-вторых, политическая идеология мультикультурализма не столько принадлежит модернистскому проекту, сколько представляет особый тип этнополитики — постмодернистскую альтернативу как традиционалистскому, так и модернистскому проектам. Эти проекты имеют целью укрепление единства и упрочение легитимности нации-государства. Постмодернистская «политика различий» и мультикультурализм как ее выражение в области этнополитики ставят под вопрос легитимность, единство и даже само существование национального государства через реполитизацию этничности.
Оценивая в целом типологию этнополитики, основанную на выделении традиционалистского и модернистского (а также постмодернистского, если принять наше уточнение) проектов, следует отметить, что эта типология, хотя и представляется наиболее очевидной, вместе с тем малопродуктивна в применении к анализу этнополитических моделей. Дело в том, что под схему «традиционализм — модернизм — постмодернизм» можно подвести этапы эволюции или идеальные типы практически любого вида политики, любого социального института. Эта схема, в силу своего абстрактно-общего характера, не выражает «специфическую логику специфического предмета» — в нашем случае, специфические особенности этнополитических процессов. В этой связи заслуживает внимания типология моделей этнополитики, предложенная Ш. Актюрком.
Ш. Актюрк вводит понятие «режимы этничности» для обозначения государственной политики, регулирующей отношения между этнической и национальной принадлежностью33. Этнические режимы определяются по двум параметрам государственной политики в отношении к этнической принадлежности: «гражданство» и «выражение». По этому критерию выделяются моноэтнические, мультиэтнические и антиэтнические режимы. Если государство стремится ограничить членство в нации одной этнической категорией посредством дискриминационной политики иммиграции и натурализации, то оно имеет «моноэтнический» режим. Япония и Германия до 1999 г. приближаются к идеальному типу государства с моноэтническим режимом. Если государство принимает людей из этнически различных слоев населения как граждан, но препятствует правовому и институциональному выражению этнического разнообразия, то оно имеет «антиэтнический» режим. Франция и Турция
33 Akturk Regimes of Ethnicity: Comparative Analysis of Germany, the Soviet Union / Post-Soviet Russia, and Turkey // World Politics. 2011. Vol. 63. No. 1. P. 115-164; Idem. Regimes of Ethnicity and Nationhood in Germany, Russia, and Turkey. Cambridge: Cambridge University Press, 2013.
до 2004 г. являются примером государств с антиэтническим режимом. Если государство принимает людей из этнически различных слоев населения в качестве своих граждан и разрешает, поощряет или даже участвует в правовом и институциональном выражении этнического разнообразия, то оно имеет «мультиэтнический» режим. Канада. Индия, Советский Союз и постсоветская Российская Федерация являются примерами близкого к идеальному типа государств с таким режимом.
Для наглядности типологию режимов этничности можно представить в виде таблицы (табл. 1), где строки 1-3 отражают параметры «гражданства», а строки 4-7 — параметры «выражения». Мы включили в таблицу также Казахстан как пример гибридного этнополитического режима.
Таблица 1
Режимы этничности
JS Ts Тип этнического режима Германия (моноэтнический) СССР / Россия (мультиэт-нический) Турция (антиэтнический) Казахстан (гибридный)
1 Этнический приоритет в гражданстве да нет нет нет
2 Этнический приоритет в иммиграции да нет нет да
3 Статус этнического меньшинства да нет нет нет
4 Множественность этнических категорий в Конституции, в документах, удостоверяющих личность нет да нет да
5 Этническая территориальная автономия нет да нет нет
6 Несколько официальных языков нет да нет да
7 Этнические аффирмативные действия нет да нет нет
Ш. Актюрк, характеризуя предложенный им подход, заявляет: «Эта новая концептуализация связывает изучение нациестроитель-ства с исследованиями этнического разнообразия и гражданства, обеспечивая при этом когерентную типологию государственной политики в отношении этнической принадлежности, учитывающую весь спектр вариаций этой политики»34. Действительно, разработанная Ш. Актюрком модель типологического анализа этнополитики получила признание научно-экспертного сообщества, свидетельством чему является присуждение Ш. Актюрку в 2013 г. престижной
34 Akturk Regimes of Ethnicity: Comparative Analysis of Germany, the Soviet Union / Post-Soviet Russia, and Turkey // World Politics. 2011. No. 1 (January). P. 119.
Премии Дж. Ротшильда за книгу "Regimes of Ethnicity and Nationhood in Germany, Russia, and Turkey".
Тем не менее используемые Ш. Актюрком параметры классификации этнических режимов нуждаются, на наш взгляд, в достаточно серьезной корректировке. Например, судя по табл. 1, в России и Казахстане реализуются принципиально разные типы этнополитики. В действительности эти различия далеко не столь существенны и определяются в основном характером государственного устройства — федеративного в России и унитарного в Казахстане.
Заключение
Стремление ряда отечественных теоретиков интерпретировать этнополитику как форму политической самодеятельности населения и на этом основании наделить этнические группы статусом полноправного политического субъекта отражает не принцип полисубъектности этнополитики, но этнократические установки нациестроительства. Вытекающая из такого понимания этнополи-тики политизация этничности и этнизация политики, переход от стратегии интеграции полиэтнического сообщества в политическую нацию к этнократической модели государственного устройства ставят под вопрос суверенитет, эффективность функционирования и само выживание государства-нации.
В условиях современного Казахстана не административное регулирование процессов этнополитической фрагментации социального пространства, но именно деполитизация этнической идентичности, интеграция полиэтнического сообщества в политическую нацию должны стать стратегическим приоритетом этнополитики. В построении нормативно-теоретической модели такого рода этнополитики значительная роль должна быть отведена разработке и применению типологического похода к политико-идеологическим проектам.
ЛИТЕРАТУРА
Анатомия этнополитики: коллективная монография / Под науч. ред. Л.В. Савинова. Новосибирск: Изд-во СибАГС, 2015.
Дробижева Л.М. Этничность в социально-политическом пространстве Российской Федерации. Опыт 20 лет. М.: Новый хронограф, 2013.
Жижек С. Мультикультурализм, или Культурная логика многонационального капитализма // Жижек С. Интерпассивность. Желание: влечение. Мультикультурализм / Пер. с англ. А. Смирнова; под ред. В. Мазина и Г. Рогоняна. СПб.: Алетейя, 2005. С. 59-147.
Зорин В.Ю. Государственная национальная политика в России: историко-по-литологический анализ: Автореферат дисс. ... докт. полит. наук. М.: РАГС, 2003.
Курганская В.Д., Дунаев В.Ю, Жусупов С.Е. Этнополитические процессы в современном Казахстане: (Научно-аналитический доклад). Алматы: Центр гуманитарных исследований, 2001.
Малахов В.С. Настоящее и будущее «национальной политики» в России // Прогнозис. 2006. № 3. С. 144-159.
Мартьянов В.С. Строительство политической нации и этнонационализм // Логос. 2006. № 2. С. 94-109.
Оффе К. Этнополитика в восточноевропейском переходном процессе // Полис: Политические исследования. 1996. № 2. С. 27-46; № 3. С. 86-93.
Паин Э.А. Между империей и нацией: Модернистский проект и его традиционалистская альтернатива в национальной политике России. 2-е изд., доп. М.: Новое издательство, 2004.
Серажиева С.Х. К вопросу о понятиях «этнополитика» и «национальная политика» // Казахстанская модель этнополитики / Отв. ред. Г.Т. Илеуова. Алматы: КИСИ при Президенте РК, Фонд имени Ф. Эберта, 2002.
Тишков В.А. Этнология и политика. Научная публицистика. М.: Наука, 2001.
Фадеичева М.А. Философия этнополитики: реконструкция проблем // Вестник НГУ. Серия: Философия. 2012. Т. 10. № 3. С. 150-154.
Хюбнер К. Нация: от забвения к возрождению / Пер. с нем. А.Ю. Антоновского. М.: Канон+, 2001.
Шаукенова З.К. Социальное взаимодействие этносов: мониторинг межэтнических отношений в Республике Казахстан. Алматы: КР БFМ FK ФСДИ, 2013.
Aktürk §. Regimes of Ethnicity and Nationhood in Germany, Russia, and Turkey. Cambridge: Cambridge University Press, 2013.
Aktürk §. Regimes of Ethnicity: Comparative Analysis of Germany, the Soviet Union / Post-Soviet Russia, and Turkey // World Politics. 2011. Vol. 63. No. 1. P. 115-164.
Coakley J. Nationalism, Ethnicity and the State: Making and Breaking Nations. Dublin: University College, 2013.
De Luca G., Hodler R., Raschky P.A., Valsecchi M. Ethnic Favoritism: An Axiom of Politics? München: Center for Economic Studies, Ludwig-Maxmilians Universität, 2015. (CESifo Working Paper, 2015, No. 5209, Category 2: Public Choice). URL: https:// www.ifo.de/DocDL/cesifo1_wp5209.pdf
Desmet K., Ortuno-Ortin I., and Wacziarg R. Culture, Ethnicity, and Diversity // American Economic Review. 2017. Vol. 107. No. 9. P. 2479-2513.
Ethnic Groups and Boundaries. The Social Organization of Culture Difference / Ed. F. Barth. Boston: Little, Brown and Company, 1969.
Rotschild J. Ethnopolitics: A Conceptual Framework. New York: Columbia University Press, 1982.
StirnerS. Questioning Multiculturalism // Notes on Metamodernism. 2012. March 28. URL: http://www.metamodernism.com/2012/03/28/liberal-multiculturalism-and-the-metanarrative-trap/
REFERENCES
Aktürk, §. "Regimes of Ethnicity: Comparative Analysis of Germany, the Soviet Union / Post-Soviet Russia, and Turkey," World Politics, Vol. 63, No. 1, 2011, pp. 115-164.
Aktürk, §. Regimes of Ethnicity and Nationhood in Germany, Russia, and Turkey. Cambridge: Cambridge University Press, 2013.
Barth, F. (ed.) Ethnic Groups and Boundaries. The Social Organization of Culture Difference. Boston: Little, Brown and Company, 1969.
Coakley, J. Nationalism, Ethnicity and the State: Making and Breaking Nations. Dublin: University College, 2013.
De Luca, G., Hodler, R., Raschky, P. A., and Valsecchi, M. Ethnic Favoritism: An Axiom of Politics? München: Center for Economic Studies, Ludwig-Maxmilians
Universität, 2015. (CESifo Working Paper, 2015, No. 5209, Category 2: Public Choice). URL: https://www.ifo.de/DocDL/cesifo1_wp5209.pdf
Desmet, K., Ortuno-Ortin, I., and Wacziarg, R. "Culture, Ethnicity, and Diversity," American Economic Review, Vol. 107, No. 9, 2017, pp. 2479-2513.
Drobizheva, L. M. Etnichnost' v sotsial'no-politicheskomprostranstve Rossiiskoi Federatsii. Opyt 20 let. Moscow: Novyi khronograf, 2013.
Fadeicheva, M. A. "Filosofiia etnopolitiki: rekonstruktsiia problem," Vestnik NGU. Seriia: Filosofiia, Vol. 10, No. 3, 2012, pp. 150-154.
Hübner, K. Natsiia: ot zabveniia k vozrozhdeniiu, transl. A. Iu. Antonovskiy. Moscow Kanon+, 2001.
Kurganskaia, V. D., Dunaev, V. Iu., and Zhusupov, S. E. Etnopoliticheskie protsessy v sovremennom Kazakhstane: (Nauchno-analiticheskii doklad). Almaty: Tsentr gumanitarnykh issledovanii, 2001.
Malakhov, V. S. "Nastoiashchee i budushchee 'natsional'noi politiki' v Rossii," Prognozis, No. 3, 2006, pp. 144-159.
Mart'ianov, V. S. "Stroitel'stvo politicheskoi natsii i etnonatsionalizm," Logos, No. 2, 2006, pp. 94-109.
Offe, C. "Etnopolitika v vostochnoevropeiskom perekhodnom protsesse," Polis: Politicheskie issledovaniia, No. 2, 1996, pp. 27-46; No. 3, 1996, pp. 86-93.
Pain, E. A. Mezhdu imperiei i natsiei: Modernistskii proekt i ego traditsionalistskaia al'ternativa v natsional'noipolitike Rossii. 2nd ed. Moscow: Novoe izdatel'stvo, 2004.
Rotschild, J. Ethnopolitics: A Conceptual Framework. New York: Columbia University Press, 1982.
Savinov, L. V. (ed.) Anatomiia etnopolitiki: kollektivnaia monografiia. Novosibirsk: Izd-vo SibAGS, 2015.
Serazhieva, S. Kh. "K voprosu o poniatiiakh 'etnopolitika' i 'natsional'naia poli-tika'," Kazakhstanskaia model' etnopolitiki, ed. G. T. Ileuova. Almaty: KISI pri Prezidente RK; Fond imeni F. Eberta, 2002.
Shaukenova, Z. K. Sotsial'noe vzaimodeistvie etnosov: monitoring mezhetni-cheskikh otnoshenii v Respublike Kazakhstan. Almaty: KR BFM FK FSDI, 2013.
Stirner, S. "Questioning Multiculturalism," Notes on Metamodernism, March 28, 2012, URL: http://www.metamodernism.com/2012/03/28/liberal-multiculturalism-and-the-metanarrative-trap/
Tishkov, V. A. Etnologiia ipolitika. Nauchnaiapublitsistika. Moscow: Nauka, 2001.
Zizek, S. "Mul'tikul'turalizm, ili Kul'turnaia logika mnogonatsional'nogo kapitalizma," Idem. Interpassivnost'. Zhelanie: vlechenie. Mul'tikul'turalizm, transl. A. Smirnova. St. Petersburg: Aleteiia, 2005, pp. 59-147.
Zorin, V. Iu. Gosudarstvennaia natsional'naia politika v Rossii: istoriko-polito-logicheskii analiz: Thesis. Moscow: RAGS, 2003.
