CC BY
40
Пудовочкин Юрий Евгеньевич
доктор юридических наук, профессор, Российский государственный университет правосудия
(e-mail: [email protected])
О некоторых аспектах переквалификации соучастия в суде
В статье анализируется практика судебной переквалификации преступлений, совершенных в соучастии; обосновывается необходимость обеспечения в процессе изменения квалификации права подсудимого знать суть предъявленного обвинения и права на защиту.
Ключевые слова: судебная практика, практика Европейского суда по правам человека, переквалификация, более мягкое обвинение, право на защиту.
Yu.E. Pudovochkin, Doctor of Law, Professor, Russian State University of Justice; e-mail: 11081975@ list.ru
On some aspects of the re-qualification of complicity in court
The article analyzes the practice of judicial re-qualification of crimes committed in complicity; the necessity of ensuring, in the process of qualification change, the right of the defendant to know the essence of the charge and the right to defense is substantiated.
Key words: jurisprudence, the practice of the European Court of Human Rights, re-qualification, softer accusation, the right to defense.
Соучастие, по согласованному мнению всех специалистов, являет собой один из самых сложных как для теоретической интерпретации, так и для практики правоприменения институтов уголовного права.
В общем ряду актуальных проблем соучастия обратим внимание лишь на одну, связанную с тем, что отдельные виды и формы соучастия соотносятся между собой по принципу «части» и «целого». Это позволяет в судебной практике особенным образом оценивать выполнение соучастниками различных по объему и содержанию совместных действий. Речь идет, в частности, о том, как проявляет себя при квалификации соучастия теория так называемого «включенного обвинения». Согласно устоявшимся правилам:
выполнение в преступлении исполнительской функции «поглощает» собой действия подстрекателя, пособника и организатора, в связи с чем действия виновного квалифицируются без ссылки на ч. 3, 4 или 5 ст. 33 УК РФ;
выполнение функций организатора «поглощает» собой подстрекательские и пособнические действия [1; 2; 3; 4];
вменение факта совершения преступления в составе преступного сообщества включает в себя обвинение в совершении преступления в иных, менее опасных формах соучастия (это правило прямо установлено п. 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня
2010 г. № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)», согласно которому: при совершении участником преступного сообщества (преступной организации) тяжкого или особо тяжкого преступления его действия подлежат квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210 УК РФ и соответствующей частью (пунктом) статьи УК РФ, с учетом квалифицирующего признака «организованная группа»; если состав совершенного преступления не предусматривает в качестве квалифицирующего признака совершение его организованной группой, действия лица подлежат квалификации по ч. 2 ст. 210 УК РФ и соответствующей части (пункту) статьи УК РФ, содержащей квалифицирующий признак «группой лиц по предварительному сговору», а при его отсутствии - по признаку «группой лиц»);
исключение судом из обвинения квалифицирующего признака «совершение преступления группой лиц по предварительному сговору» не исключает уголовной ответственности подстрекателя и пособника [5].
Такая «включенность» обвинений и соотношение объема действий создает возможности для судебной переквалификации содеянного соучастниками с учетом общего правила, закрепленного в п. 20 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 г.
35
№ 55 «О судебном приговоре». Суд вправе изменить обвинение и квалифицировать действия (бездействие) подсудимого по другой статье уголовного закона, по которой подсудимому не было предъявлено обвинение, лишь при условии, если действия (бездействие) подсудимого, квалифицируемые по новой статье закона, вменялись ему в вину, не содержат признаков более тяжкого преступления и существенно не отличаются по фактическим обстоятельствам от поддержанного государственным (частным) обвинителем обвинения, а изменение обвинения не ухудшает положения подсудимого и не нарушает его права на защиту.
Судебная практика в целом адекватно воспринимает эти установки, и суды весьма активно используют свое право на переквалификацию, на изменение юридической оценки соучастия, данной в документах предварительного следствия.
Не подвергая сомнению и не оспаривая такое право по существу, обратим внимание на одно решение Европейского суда по правам человека, которое заставляет если не иначе, то, по меньшей мере, осторожно смотреть на допустимость и возможность такой переквалификации в некоторых случаях. Речь идет о постановлении Европейского суда по правам человека от 25 марта 1999 г. «Дело Пелиссье (Pelissier) и Сасси (Sassi) против Франции» [6].
Обстоятельства дела следующие. Сасси и Пелиссье было предъявлено уголовное обвинение в банкротстве кампании «Бле Марин». Суд вынес оправдательный приговор, сославшись, среди прочего, на то, что у него отсутствует возможность определить, являются ли Сасси и Пелиссье (акционеры этой компании) фактическими управляющими обанкротившегося предприятия, что требуется для подтверждения обвинения. В апелляционной жалобе на этот приговор потерпевшая сторона, выражая свое несогласие, указывала на возможность признания Сасси и Пелиссье соучастниками банкротства. При рассмотрении дела в апелляционной инстанции было подтверждено, что Сасси и Пелиссье, действительно, не могут рассматриваться как «фактические» управляющие компанией. Однако признано доказанным, что они были уведомлены о серьезных трудностях компании и «совершали добровольные и основанные на фактах реальные действия, которые облегчали, помогали или содействовали» третьему лицу (Ф. Кортесу, который и признан
«фактическим управляющим») в сокрытии части имущества от преследования кредиторов, что нанесло ущерб компании «Бле Марин». Из апелляционного постановления суда следует, что Сасси и Пелиссье в рамках направления их дела на рассмотрение апелляционного суда являлись «обвиняемыми в банкротстве». Однако апелляционный суд принял решение переквалифицировать содеянное с исполнения состава банкротства (обвинения, предъявленного заявителями) на соучастие в банкротстве путем сокрытия части имущества. Сасси, в частности, было вменено то, что он представил поддельную справку для подтверждения выплаты денежной суммы в рамках оспариваемой операции.
Сасси и Пелиссье подали кассационную жалобу на решение апелляционного суда. Сославшись на ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (право на справедливый суд), они посчитали, что переквалификация, сделанная апелляционным судом, не была рассмотрена с участием сторон и является нарушением их прав на защиту. Сасси дополнительно указывал, что апелляционный суд использовал факты, которые никогда не были ему предъявлены и которые не могли служить обвинением в соучастии в банкротстве.
Кассационный суд Франции оставил кассационную жалобу без удовлетворения на том основании, что «положения обжалуемого Постановления дают кассационному суду возможность убедиться в том, что суды, рассматривавшие дела по существу, полностью и в пределах рассмотрения основных фактических и преднамеренных элементов, охарактеризовали как основное правонарушение по факту банкротства путем сокрытия части имущества, обвинение в котором предъявлено Фернану Кортесу, так и правонарушение по факту соучастия в банкротстве путем сокрытия части имущества, обвинение в котором предъявлено Филиппу Сасси и Франсуа Пелиссье; что доводы, которые ограничились постановкой под сомнение суверенной оценки, данной судами, рассматривавшими дело по существу, фактам и обстоятельствам дела, рассмотренным в ходе судебного заседания с участием сторон, не должны быть приняты».
Сасси и Пелиссье обратились за защитой своего права в Европейский cуд по правам человека. Приняв жалобу, Суд рассматривал дело с точки зрения обоснованности использования в апелляционном суде доказательств,
36
которые не были рассмотрены в рамках разбирательства дела по первой судебной инстанции (справка о подтверждении денежной выплаты), с точки зрения соблюдения разумных сроков разбирательства (дело в общей сложности длилось около шести лет), а также с точки зрения допустимости переквалификации обвинения в апелляционной инстанции с исполнения состава банкротства на соучастие в банкротстве. В рамках настоящей работы последнее представляет особой интерес (параллельно заметим, что Европейский суд установил нарушение властями Франции права на рассмотрение дела в разумный срок, но признал, что в рассматриваемом случае использование апелляционным судом оспариваемого заявителями документа в качестве доказательства не имело решающего значения для установления его вины).
Заявители не оспаривали само право французских судов переквалифицировать содеянное. Они возражали только против условий, при которых такая переквалификация является вмешательством в ход судебного разбирательства. В связи с этим Сасси и Пелиссье утверждали о нарушении принципа состязательности. Не имея возможности участвовать в переквалификации, решение о которой принято в ходе совещания судей апелляционного суда, заявители фактически не располагали временем и необходимыми возможностями для подготовки своей защиты. Заявители утверждали, что переквалификация правонарушения из банкротства в соучастие в банкротстве, учитывая специфику понятия «соучастие» во французском праве, заставляет принять новую систему защиты и представить другие аргументы. С их точки зрения, переквалификация неизбежно изменила «характер обвинения».
В своих возражениях власти Франции утверждали, что принцип сбора доказательств in rem судами, в соответствии с которым суды рассматривают факты и не обязаны принимать правовую квалификацию, фигурирующую в постановлении о принятии дела к производству, позволяет переквалифицировать факты, если только они не основываются на новых фактах. В данном случае переквалификация, совершенная апелляционным судом, не изменила принцип уголовной квалификации деяния, поскольку она представляет собой только различный уровень участия заявителей в преступлении, квалифицируемом как банкротство. Власти Франции считали, что понятие соучастия не
автономно и является предметом очень гибкого применения в судебной практике. В связи с этим соучастие является элементом, присущим первоначальному обвинению, тем более что факты, по которым они осуждены как соучастники, фигурируют в первоначальном обвинении, тогда как предвидимая для заявителей совершенная переквалификация существенно не изменила характер выдвинутого против них обвинения, речь шла о простом изменении оценки их уровня участия.
Европейский суд в своем постановлении отметил, что положения подп. «а» п. 3 ст. 6 Конвенции указывают на необходимость тщательного отношения к уведомлению заинтересованного лица об «обвинении». Конвенция признает право обвиняемого быть уведомленным не только о причине обвинения, т.е. о реальных фактах предъявленного ему обвинения, лежащих в основе обвинения, но также о правовой квалификации, данной этим фактам, которая должна быть подробной.
Однако в рассматриваемом деле заявителям не было официально предъявлено обвинение в соучастии в банкротстве, нет свидетельств и того, что квалификационная версия о соучастии проверялась в досудебном следствии или рассматривалась в рамках разбирательства в первой судебной инстанции. В ходе судебного разбирательства в апелляционном суде, начатого на основании апелляционной жалобы, поданной прокурором, заявители также не имели представления, в какой момент власти предъявили им обвинение в возможном соучастии в банкротстве: при вызове в суд или в ходе дебатов. В итоге Европейский суд счел, что в действительности заявители не были уведомлены о возможности переквалификации их действий на соучастие в банкротстве апелляционным судом. И учитывая «необходимость приложить все усилия для того, чтобы официально уведомить об обвинении заинтересованное лицо», и определяющую роль, которую играет обвинительное заключение в уголовном преследовании, Европейский суд счел, что ни один из доводов, выдвинутых властями Франции, не может являться достаточным для того, чтобы гарантировать соблюдение положений подп. «а» п. 3 ст. 6 Конвенции.
Особое внимание Европейский суд обратил на вопрос о том, предполагает ли понятие «соучастие» во французском праве применительно к заявителям возможность переквалификации преступления из банкротства в соучастие
37
в банкротстве (для справки заметим, что французское право различает соисполнительство и соучастие, к последнему относятся случаи пособничества и подстрекательства).
Европейский суд установил, что положения Уголовного кодекса Франции, применявшегося на момент происходивших событий, недвусмысленно предусматривают, что соучастие может быть установлено «только в совокупности некоторого количества специфических элементов, строгих и сопоставимых условий». Разумеется, по своему характеру соучастие сопровождает основное преступление, совершенное исполнителем преступления. Действия соучастника приобретают уголовный характер только в связи со ссылкой на преступление, совершенное этим исполнителем, что отражает понятие «соучастие в преступлении». Однако, кроме этого первого образующего элемента, соучастие нуждается также в присутствии реального элемента, т.е. в совершении особого деяния, как это предусмотрено в Уголовном кодексе, и в преднамеренном элементе, т.е. сознательной помощи в совершении преступления. Исходя из этого, Европейский суд указал, что он не может следовать логике властей Франции, когда они утверждают, что соучастие представляет собой только уровень участия в основном преступлении. Уголовный кодекс, действовавший на момент происходивших событий, предусматривал иное, к тому же в статьях уголовного закона четко различаются соучастник и исполнитель.
Европейский суд не стал давать оценку обоснованности средств защиты, которыми могли пользоваться заявители, если они бы имели возможность обсуждать соучастие в банкротстве. Европейский суд просто отметил: допустимо утверждать, что эти средства были бы отличными от средств, выбранных для того, чтобы оспаривать основное преступление (исполнение банкротства). Обвиняемые в соучастии Пелиссье и Сасси должны были убедить суды, что, с одной стороны, они не совершали каких-либо действий по соучастию в совершении преступления, предусмотренного законом, и с другой - если им были предъявлены действия, характерные для соучастия, что они не имели сознательного умысла содействовать совершению преступления. К тому же принцип строгого толкования уголовного права запрещает обходить эти элементы, характерные для соучастия. Довод властей Франции, в соответствии с которым соучастие в некоторых случа-
ях приравнивалось судами к деяниям, совершенным в соисполнительстве, не может быть принят в данном случае.
Учитывая вышеизложенное, Европейский суд также счел, что соучастие не является элементом, присущим первоначальному обвинению в исполнении преступления, с которым заявители были ознакомлены с начала судебного разбирательства (Суд упомянул при этом свое Постановление по делу «Де Сальвадор Торрес против Испании»). В связи с этим Европейский суд счел, что апелляционный суд, применив свое неоспоримое право на переквалификацию фактов, которые он рассмотрел надлежащим образом, должен был дать возможность заявителям эффективно и действенно осуществить свое право на защиту по этому пункту обвинения и, в частности, в предписанное время. В данном случае Европейский суд не отметил какого-либо элемента, который мог бы объяснить, например, отсутствие оснований для направления дела на новое рассмотрение или, в случае необходимости, для направления запроса заявителям о представлении ими письменных замечаний в ходе вынесения судебного постановления. Из материалов дела, напротив, следует, что заявителям не была предоставлена возможность организовать свою защиту в связи с новой квалификацией, поскольку они получили возможность ознакомиться с изменением квалификации только в постановлении апелляционного суда, что было, очевидно, поздно.
Принимая во внимание все эти элементы, Европейский суд пришел к выводу, что в рассматриваемом случае имело место нарушение права заявителей быть подробно уведомленными о характере и причине предъявленного им обвинения, а также их права располагать необходимым временем и возможностями для подготовки своей защиты.
Приведенное решение имеет значение и для совершенствования российской судебной практики. Не оспаривая саму возможность переквалификации преступлений в суде, надо обратить внимание, что таковая может иметь место не только при соблюдении условий недопустимости поворота к худшему (на что обращает внимание Верховный Суд РФ в постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебном приговоре»), но и при обеспечении гарантий права обвиняемого знать, в чем он обвиняется, а также при соблюдении его права на защиту от предъявленного обвинения.
38
1. Обзор качества рассмотрения окружными (флотскими) военными судами уголовных дел по первой инстанции: утв. постановлением Президиума Верховного Суда РФ 26 янв. 2005 г. (определение Военной коллегии Верховного Суда РФ № 6-100/00). URL: http://www. supcourt.ru
2. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 31 янв. 2007 г. № 596-П06 по делу Калинина // Бюл. Верховного Суда РФ. 2007. № 12.
3. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за II квартал 2013 г.: постановление Президиума Верховного Суда РФ № 107-П12 // Бюл. Верховного Суда РФ. 2014. № 1.
4. Верховный Суд РФ. Дело № 48-АПУ14-21. Апелляционное определение от 3 апр. 2014 г.
5. Верховный Суд РФ. Дело № 71-010-14. Кассационное определение от 15 июля 2010 г.
6. Постановление Европейского суда по правам человека от 25 марта 1999 г. «Дело Пелиссье (Pelissier) и Сасси (Sassi) против Франции». URL: http://www.conventions.ru/ view_base.php?id=13970 (дата обращения: 24.01.2017).
1. Review of quality of consideration by district (naval) warships of criminal cases on the first instance: approved by the resolution of Presidium of the Supreme Court of the Russian Federation on Jan. 26, 2005 (determination of Military board of the Supreme Court of the Russian Federation № 6-100/00). URL: http://www.supcourt.ru
2. Resolution of Presidium of the Supreme Court of the Russian Federation d.d. Jan. 31, 2007 № 596-P06 in the case of Kalinin // Bull. of the Supreme Court of the Russian Federation. 2007. № 12.
3. Review of judicial practice of the Supreme Court of the Russian Federation for the II quarter of 2013: resolution of Presidium of the Supreme Court of the Russian Federation № 107-P12 //Bull. of the Supreme Court of the Russian Federation. 2014. № 1.
4. Supreme Court of the Russian Federation. Case № 48-APU14-21. Appeal determination d.d. Apr. 3, 2014.
5. Supreme Court of the Russian Federation. Case № 71-010-14. Cassation determination d.d. July 15, 2010.
6. Resolution of the European Court of Human Rights d.d. March 25, 1999 «Case of Pelissye's (Pelissier) and Sassi (Sassi) against France». URL: http://www.conventions.ru/view_base.php? id=13970 (date of access: 24.01.2017).
39
