CC BY
131
ЭКОНОМИКА
Вестн. Ом. ун-та. 2007. № 2. С. 124-132.
УДК
О.С. Елкина
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского
О НЕКОТОРЫХ АСПЕКТАХ
ЭКОНОМИЧЕСКОГО И СОЦИАЛЬНОГО ПОДХОДА К ПОВЕДЕНИЮ ЧЕЛОВЕКА
The economical behavior, being by type of social behavior, has contained in itself two components: economical and social, accordingly, two unique approaches, which one integrate set of the miscellaneous forms of human behavior in its special kind - economical behavior. The article esteems two above-stated approaches to economical behavior of the person.
Многие формы человеческого поведения могут составлять предмет исследования сразу нескольких отраслей научного знания. Поэтому экономическое поведение рассматривается и с позиций общей экономической теории [1; 3; 4; 9; 16; 24], и социологии труда [7; 15; 34], и экономики труда [27; 32; 28], и экономической социологии [6; 10; 11; 14; 18; 31] и др. В целом экономическое поведение, являясь разновидностью социального поведения, вместило в себя две составляющие: экономическую и социальную, соответственно, два уникальных подхода, которые интегрируют множество разнообразных форм человеческого поведения в его особый вид - экономическое поведение.
С точки зрения развития категории «экономическое поведение» следует заметить, что это заслуга прежде всего экономической теории. В центральных главах всех трактатов по экономической теории с незначительными отступлениями излагается одна и та же мысль: все исследования в области экономики направлены на анализ и предсказание человеческого поведения [37]. Приведем несколько типичных определений экономической науки: «Экономическая наука занимается исследованием нормальной жизнедеятельности человеческого общества; она изучает ту сферу индивидуальных и общественных действий, которая теснейшим образом связана с созданием и использованием материальных основ благосостояния» [19]. «Экономическая теория - это наука, изучающая человеческое поведение с точки зрения соотношения между целями и ограниченными средствами, которые могут иметь различное употребление» [24, с. 18]. «Экономическая наука... занимается изучением распределения редких ресурсов между неограниченными и конкурирующими между собой целями. Редкость и выбор здесь характеризуют любые ресурсы, в какой бы форме ни протекало их распределение - в рамках политического процесса, через семью или при организации научных исследований» [40]. Можно привести множество аналогичных высказываний других авторов, доказывающих, что предмет экономической науки есть исследование человеческого поведения в экономической сфере.
© О. С. Елкина, 2007
Как известно, экономическая наука анализирует такие основные категории, как производство, распределение, обмен и потребление материальных благ и услуг, которые необходимы для жизнедеятельности людей. Эти категории в целом описывают экономическую сферу общества [12-14]. Сам анализ основных категорий осуществляется на основе использования таких аналитических категорий, как ограниченность ресурсов, издержки, предпочтения и выбор. Эти понятия структурируются в рамках отдельных взаимосвязанных процессов оптимизации на уровне индивидуальных решений и равновесия на уровне всего общества [33].
Экономический подход, отражающий одну из составляющих экономического поведения, провозглашает следующие принципы:
а) предполагается, что экономическое поведение есть максимизирующее поведение в более явной форме и в более широком диапазоне, чем другие виды социального поведения;
б) предполагается существование рынков, с неодинаковой степенью эффективности координирующих действия разных участников - индивидуумов, фирм и даже целых наций - таким образом, что их поведение становится взаимосогласованным;
в) предполагается, что предпочтения не изменяются сколько-нибудь существенно с ходом времени [3, с. 26]. Цены и другие инструменты рынка регулируют распределение редких ресурсов в обществе, ограничивая тем самым желания участников и координируя их действия;
г) предполагается относительная стабильность предпочтений. Эти глубинные предпочтения определяются через отношение людей к фундаментальным аспектам их жизни, таким как ценности, нормы, менталитет, здоровье, престиж, чувственные наслаждения, доброжелательность или зависть, и отнюдь не всегда остаются стабильными, если иметь в виду рыночные товары и услуги. Предпосылка стабильности предпочтений обеспечивает надежную основу для предсказаний реакций на те или иные изменения [3, с. 27];
д) не предполагается, что все участники на каждом рынке непременно обладают полной информацией или соверша-
ют сделки, не требующие никаких издержек для их заключения. Экономический подход исходит из теории оптимального или рационального накопления дорогостоящей информации, которая подразумевает, например, более значительные инвестиции в добывание информации при принятии важных решений по сравнению с малозначащими, скажем, приобретение дома или вступление в брак по сравнению с покупкой хлеба или дивана. Собранная таким путем информация остается зачастую далеко не полной, потому что ее получение сопряжено с издержками - факт, использующийся в экономическом подходе для объяснения тех форм поведения, которые в других подходах понимаются либо как иррациональное или непоследовательное поведение, либо как традиционное [30, с. 56];
е) упущение явно выгодных возможностей объясняется существованием издержек, денежных или психологических, которые возникают при попытках воспользоваться благоприятными возможностями, - издержек, которые сводят на нет предполагаемые выгоды и которые не так легко «увидеть» сторонним наблюдателям;
ж) предполагается, что субъекты экономической деятельности часто наталкиваются на препятствия, мешающие осуществлению их устремлений. Препятствия могут быть разного рода. Они могут быть материальными (финансовые, информационные и материальные), временными (ограничения по времени), формальными (ограничения, базирующиеся на писаных и неписаных законах) и неформальными (ограничения, связанные с традициями и обычаями).
Экономический подход к человеческому поведению не требует, чтобы отдельные агенты непременно осознавали свое стремление к максимизации или чтобы они были в состоянии объяснить причины устойчивых стереотипов в своем поведении. И в этом он совпадает с позициями современной психологии и социологии.
Применение экономического подхода создает своеобразные рамки, в которых экономическое поведение предстает в полном объеме, но защищенное от эмпирической сложности мира. Так, если рассматривать поведение человека в общем, то на него действует большое количество
переменных - экономических, политических, правовых, религиозных - и если бы перед исследователем стала задача представить экономическую жизнь во всей ее полноте, многие из этих разнообразных видов переменных пришлось бы внести в экономические модели. Обычный способ ограничения эмпирической сложности мира заключается в том, что хотя внеэкономические переменные и влияют на поведение, но в целях анализа и «чистоты» их исключают из рассмотрения. Так, в произведениях классиков использовалась модель человека, которая характеризовалась:
• определяющей ролью собственного интереса в мотивации экономического поведения;
• компетентностью, информированностью и сообразительностью экономического субъекта в собственных делах;
• конкретностью анализа - учитывались, например, классовые различия в поведении.
Со временем исходная классическая модель «экономического человека» претерпела значительные изменения. Мар-жиналисты (У. С. Джевонс, Л. Вальрас, К. Менгер) сменили ее фокус в плоскость потребительского выбора, и человек предстал у них максимизатором полезности. Однако в этих моделях индивид столь же рационален. Он не только исчисляет выгоду, но и оптимизирует свои действия по критерию максимизации полезности. В этой теории, называемой также субъективно-психологической, сочеталось широкое использование математических и психологических методов. С одной стороны, для объяснения человеческого поведения использовались психологические категории, с другой стороны, применяемая унифицированная схема мотивов поведения открывала путь к использованию математического аппарата. «Маржинали-сты отвергли прямую зависимость рыночных отношений от социальных условий, ценности товара от трудовых затрат. В основе ценности, или стоимости, оказалась положена психологическая оценка человеком полезности блага или услуги» [5, с. 38]. В результате оптимизация действий стала делом не простым, и «нормальный» человек начал походить на профессора экономики.
Таким образом, чисто экономический подход оказался ограниченным и не рассматривающим все аспекты человеческого поведения в сфере экономики. В результате возникла потребность в более широком рассмотрении экономического поведения, которое бы включало в себя и позиции социального подхода.
Если рассматривать процесс исторически, то можно заметить, что постепенно возникают попытки ввести в экономическую теорию «человека из плоти и крови» и заставить его действовать в рамках оптимизационных моделей (А. Маршалл). Затем стали оперировать факторами психологических предпочтений (например, в рассуждениях Дж. Кейнса в качестве ключевых параметров выступают склонности людей к сбережениям, к ликвидности и т. д.) и даже формулируют соответствующие психологические законы. Но человеческим предпочтениям придается универсальный характер: они фактически изображаются как присущие обществу вне времени и человеку без национальности. Действия же, подчиненные складывающимся социальным нормам, остаются в стороне. Иначе говоря, если люди не ведут себя рационально, то повинны в этом их «психология» и «эмоции» [23, с. 73].
В 1960-е гг. в рамках направления рационального экономического поведения Г. Беккер выдвинул концепцию «человеческого капитала». Согласно этой концепции, работник старается максимизировать свои доходы, имея в виду не ограниченный период, а всю свою жизнь, решая вопрос об инвестировании средств и времени в повышение собственных возможностей путем образования. Тот, кто решается на подобное инвестирование, на первом этапе несет двойные потери: оплачивает обучение и временно теряет доход. Позже эти потери компенсируются в результате повышения вознаграждения благодаря накопленному «человеческому капиталу». Тем самым Г. Беккер подтверждал не только мысль о стремлении человека к максимизации своей прибыли, но и внес в экономическую теорию учет внеэкономических факторов.
В этом ключе интерес представляет теория социального поведения американского социолога Дж. К. Хоманса. Он говорил об экономическом объяснении социального поведения следующим образом:
«Социальное поведение представляет собой обмен благами, не только материальными, но и нематриальными, такими как символы одобрения и престижа. Тот, кто многое отдает, старается больше получить взамен, а тот, кто многое получает, вынужден и давать больше. Процесс подобного взаимовлияния ведет в конечном счете к выработке равновесия в обменном балансе» [38, с. 606]. Таким образом, объектом его социологии становится «элементарное социальное поведение [39, с. 35]», т. е. повседневное, наблюдаемое поведение индивидуальных деятелей или интеракции между индивидами. Социальные структуры, институты и т. п. стали трактоваться как сочетание индивидуальных характеров поведения [21].
Этот «методологический индивидуализм» должен был вернуть в социологию человека, который исчез из-за того, что Толкотт Парсонс поставил в центр внимания систему. Однако «люди», которых Хоманс вновь возвращает в социологию, являются поведенческими организмами, которые реагируют на воздействие внешних раздражителей, а это сводило социологию к бихевиористской психологии.
До недавнего времени экономическая теория исходила только из рациональности экономического поведения человека и под «экономическим человеком» понимала прежде всего рационального индивида, имеющего стабильные предпочтения и стремящегося к максимизации собственной выгоды в условиях полноты информации, свободы выбора и количественной оценки альтернатив [17, с. 13].
Исходя из вышеприведенного определения, экономический человек должен принимать любое экономическое решение, основываясь на информации, получение которой связано с затратами (времени, средств, физической и умственной энергии). Поэтому рациональность принимаемого решения определялась путем оптимизации соотношения потенциальных выгод и текущих затрат.
В своей основе данная позиция имеет теорию рационального выбора. Эта теория представляет собой одну из моделей целенаправленного поведения, которая предполагает, что социальным деятелям свойственно стремление к достижению определенных целей, и они предпринимают действия для получения полезных и
выгодных результатов. Основной постулат теории рационального выбора представляет собой, скорее, метатеоретическое допущение, нежели эмпирическое обощение и заключается в том, что поведение людей рационально.
В рамках данного подхода осуществляются попытки объединить социологический анализ на макроуровне (например, на уровне институциональной структуры общества) с анализом на микроуровне (уровне поведения индивидов в пределах этой структуры) и разрешить проблему дуализма поведенческих интеракций и социальной структуры.
Однако в результате подобных допущений экономическое поведение полностью отрывается от реальной жизни. Человек представляется как совершенное существо, полностью владеющее собой и своими собственными поступками, которые оценивались единственным критерием - собственной функцией полезности. Оставались в стороне предпочтения других субъектов, которые в позитивном или негативном плане могут отразиться на решениях человека, а также внутренние и внешние препятствия.
В настоящее время экономическая теория развивается по пути уточнения и ограничения допущений о рациональности «экономического поведения», введения элементов неопределенности в процесс принятия решений [23, с. 73].
Согласно этой теории, в процессе экономической деятельности субъекты ориентируются на собственные оценки доходов и затрат. Кроме того, человек руководствуется не только своими устремлениями, но и соотносит их с устремлениями других. В этой концепции экономическое поведение рассматривается с точки зрения внутренних (имманентных психологии индивида) и внешних (свойственных психологии общественных структур, окружающих индивида) оценок. Отклонение внутренних оценок от внешних и приводит к поведению, которое можно определить как «не-максимизация прибыли - не-минимизация затрат».
Действительно, сложно полностью согласиться с идеей, что стремление к собственной выгоде заложено в самой природе человека. Как утверждал Рейно, механизм принятия экономического решения не всегда является рациональным сам по себе,
т. е. мы гораздо чаще принимаем экономические решения или совершаем экономическое действие на основе привычек. Кроме того, многие наши действия внутренне мотивируются подсознательными желаниями, а внешне объясняются достаточно рациональными аргументами. И в том, и в другом случае эффект от произведенного действия будет далек от экономико-расчетно-рационального [18, с. 88]. Но и сказать, что человек не эгоистичен, нельзя. Скорее, эгоизм является одним из мотивирующих факторов человеческой деятельности.
В своих экономических действиях человек не настолько независим, как это представляется сторонниками классической рациональности экономического поведения. Дело в том, что в процессе своей жизнедеятельности индивид включен в систему межличностных отношений (деловых, родственных, дружеских) и в систему политической, национальной, этнической, религиозной культуры [23]. Поэтому индивид чаще предпочитает результаты, одобряемые или, по крайней мере, ожидаемые другими, он соотносит свои решения с окружением.
Новейшие экономические и социологические исследования основаны на допущении, что в реальном мире поведение индивида зависит от факторов риска, неопределенности, внешних эффектов, где механизмы совершенной конкуренции в большинстве случаев «не работают». Подобной точки зрения придерживается К. Эрроу: «Предположим, что экономический агент в любой момент времени знает распределение вероятностей относительно интересующего его события: например, изменения цен или объема продаж во времени. Это событие мы назовем экономической переменной. Все другие события, на которые реагирует данный агент, назовем сигналами. Проанализировав распределение переменных, индивид
принимает решение, но, получив сигнал, может его изменить. Следовательно, поведение экономических агентов зависит не только от традиционных для нашей теории параметров, но также и от тех сигналов, которые сами по себе не относятся к экономическим, но помогают уменьшить неопределенность в процессе принятия экономических решений» [35, с. 99].
Это утверждение К. Эрроу является методологически ценным для нашего исследования, поскольку предполагается, что с помощью сигналов можно воздействовать на экономическое поведение и таким образом им управлять.
Представители вирджинской школы (Дж. Бьюкен, В. Эрнберг, Дж. Таллок) пытаются переосмыслить теорию рационального выбора с позиций нормативного индивидуализма. В отличие от индивидуализма текущих действий, здесь человек уже не максимизирует полезность в каждом акте своего выбора, снова и снова приспосабливаясь к возникшей ситуации. Он зачастую следует готовым правилам, усвоенным на основе прошлого опыта. Вместо того, чтобы калькулировать выгоды и издержки в каждом отдельном действии, индивид осуществляет выбор на другом уровне - между правилами поведения. Этот выбор может быть вполне рациональным, поскольку соответствует его долгосрочным интересам.
Чикагской и вирджинской школе экономической теории рационального выбора противостоит теория социального выбора, представленная А. Сеном, Ю. Эльстером, Дж. Ремером, которые активно вводят в теорию нравственное начало. Взгляды, ограничивающие экономическое поведение рамками выгоды, они решительно отвергают как примитивные. Но все же, по их мнению, преувеличивать значение этических детерминант не следует, ибо в экономической реальности они проявляются достаточно редко [26].
На основе теории социального обмена Дж. Хоманса и экономической теории рационального выбора формируется социологическая теория рационального действия Дж. Коулмена. Он ищет «микрооснования» для социологической макротеории. Делая акцент именно на социологическом подходе, Коулмен обращает внимание на неспособность экономистов объяснить такое коллективное социальное поведение, как возникновение паники на бирже или отношения доверия в ассоциациях бесплатного взаимного кредита. Проблема перехода с микро- на макроуровень решается Коулменом путем перенесения принципов методологического индивидуализма на уровень корпоративных субъектов. При этом подключение теории организации не умаляет концепцию ра-
ционального поведения индивидов. Напротив, последняя предлагается им в качестве универсальной методологии для всех социальных наук. Тем самым расширяется понятие рациональности, и многие моменты альтруистического поведения оказываются вполне рациональными [36, с.167]. Здесь необходимо подчеркнуть, что подход Хоманса-Коулмена представляет собой возрождение на почве социологии утилитаризма, рассматривающего человека как максимизатора полезности. Данный подход заимствует методологический инструментарий экономических теорий, обогащает его социологическими элементами и применяет к анализу экономического поведения.
А. Этциони, развивая направление «социоэкономики», вводит новое особое нравственное измерение в экономическое поведение человека. «Социоэкономисты»
утверждают, что поведение человека - результат двойственности его личности. Они говорят, что люди движимы отчасти приземленными мотивами влечения к удовольствию и собственному интересу, а отчасти благородными побуждениями к высшим моральным устремлениям [37, с.
3]». Это направление отличается междисциплинарным подходом и, помимо социологических методов, приветствует применение психологии и политических наук в анализе экономического поведения.
Одной из важнейших предпосылок того или иного варианта экономического поведения является экономическая культура. Экономическая культура как совокупность социальных ценностей и норм является регулятором экономического поведения и выполняет роль социальной памяти в экономическом развитии. Она (культура) способствует (или мешает) трансляции, отбору и обновлению ценностей, норм и
потребностей, которые функционируют в сфере экономики и ориентируют ее субъектов на те или иные формы экономической активности [14, с. 111-112].
Ценности, связанные с экономикой, -это принятые в обществе и у его отдельных групп устойчивые представления о том, какие экономические блага (богатство, связи, власть, статус, разные виды занятости, разные источники и способы приобретения дохода и т. п.) наиболее важны или совсем не важны для них и их семей, а также представления людей о том, какие экономические отношения для них предпочтительны. Нормы в сфере экономики - это представления людей, а также их действия в сфере экономики, которые признаются полезными, правильными, нужными в тех или иных связанных с экономикой ситуациях [25, с. 30].
Экономическая культура отбирает (выбраковывает, сохраняет, накапливает) экономические ценности и нормы, необходимые для выживания и дальнейшего развития экономики, накапливает эталоны соответствующего экономического поведения, транслирует из прошлого в современность ценности и нормы, лежащие в основе труда, потребления, распределительных и других экономических действий и отношений, обновляет ценности и нормы, регулирующие развитие экономики, являясь тем резервуаром, откуда черпаются новые образцы поведения [14, с. 111-112]. Экономическая культура при взаимодействии с менталитетом нации формирует экономическое мышление индивидов, в результате определяется программа индивидуального экономического поведения и происходит собственно экономическое действие. Этот процесс показан на рисунке.
Формирование экономического поведения под влиянием экономической культуры
Говоря об экономическом поведении, необходимо исходить из положения о наследовании социальных и духовных явлений, определяющих тип хозяйствования, здесь мы прежде всего имеем в виду менталитет нации. Менталитет - «это глубинный уровень коллективного и индивидуального сознания, включающий и бессознательное, совокупность готовностей, установок и предрасположений индивида или социальной группы действовать, мыслить, чувствовать и воспринимать мир определенным образом. Менталитет формируется в зависимости от традиций, культуры, социальных структур и всей среды обитания и сам, в свою очередь, их формирует, выступая как порождающее сознание, как трудно определимый исток культурно-исторической динамики» [29, с. 176]. Национальный менталитет имеет ценностное ядро - константу, вокруг которой концентрируется обобщенный национальный тип человека.
Формируясь исторически, веками, менталитет определяет национальную модель экономического и социального поведения - культуру потребления, производства и соответствующие мотивации.
В основе формирования российского менталитета лежало христианство, порожденное западной цивилизацией и наложенное на дух Востока. Оно выработало понимание свободного хозяйственного труда, воспитало внутренний суверенитет личности, обусловленный свободой воли. Главным для восточнохристианского направления был поиск смысла жизни. И основной идеей организации общества стало внутреннее преобразование личности. Это ценностное ядро русской культуры обусловило формирование таких качеств, как необходимость целостного восприятия мира (органичного слияния истины и добра, знаний и веры), нравственный максимализм, совестливость и самоуглубленность. В результате сформировался особенный менталитет, свойства которого можно назвать парадоксом, мировосприятием «и то, и это», резко контрастирующим с западным менталитетом, для которого характерен подход с позиции «или - или». Это свойство русского менталитета свидетельствует об особенностях экономического поведения русской личности и представляется важным фактором организации хозяйства в России.
Русскому человеку свойственны глубина внутренней жизни, частичное передоверие личной свободы коллективу, большая степень внеэкономических составляющих хозяйственного успеха [8].
Экономическое мышление - это процесс познания человеком, социальной группой, обществом в целом экономической действительности, осознания своего места в экономических отношениях и выработки на этой основе принципов своей деятельности [2, с. 95]. На основе особенностей российского менталитета складывается особый тип российского экономического мышления, который формируется как сочетание свойств Запада и Востока. В основе российского экономического мышления лежит государственное экономическое мышление, связанное с восточными цивилизациями и несущее такие черты, как прочная включенность индивидуального сознания в структуру сознания общественного, иерархичность, зависимость от государства, нетерпимость к отклонениям от принятых норм экономического поведения, пренебрежение правом и законностью. Сегодня все большее влияние на поведение людей оказывают элементы рыночного экономического мышления, имманентные Западу: чувство хозяина, личная хозяйственная самостоятельность, инициатива, прагматизм, гибкость, адаптивность,
предприимчивость, готовность действовать в условиях конкуренции [Там же, с. 96-97].
Экономическое поведение человека в России отличается от экономического поведения западного человека. Рационализм экономического поведения в западноевропейском варианте тождественен стремлению к получению выгоды не в результате случайного акта, а в результате постоянного сопоставления дохода и издержек, что выступает нормой поведения. В России, в силу социально-исторических особенностей развития, рационализм в западноевропейском варианте возникнуть не мог. Экономическое поведение здесь часто имеет иррациональный характер, и экономическая выгода иногда упускается в силу влияния субъективного восприятия окружающих, причастности к коллективному духу. Это отличительная особенность российского человека вносит моменты неопределенности в ситуации, сопряжен-
ные с экономическим выбором. Иными словами, при моделировании экономического поведения человека в России необходимо учитывать, может быть, в несколько большей степени субъективную рациональность, поскольку в основе экономического поведения лежат особенности российского менталитета и российского экономического мышления.
Таким образом, когда мы рассматриваем экономическое поведение российского человека, то необходимо исходить из положения об изменении парадигмы рациональности, о введении субъективизма, который предполагает, что если альтернатива X предпочтительнее альтернативы У, тогда индивид сам осуществляет выбор между ними, ориентируясь на собственные оценки выгод и затрат.
Таким образом, исходя из вышепред-ложенных рассуждений, можно дать следующее определение: экономическое поведение человека - это система действий и поступков, направленная на субъективную оптимизацию своего положения в экономической ситуации вследствие сопоставления имеющихся ресурсов с возможными выгодами от их использования. При этом выгоды могут быть экономическими, т. е. материально ощутимыми (деньги, товары и т. д.), и внеэкономическими (психологические, социальные и т. д.). В таком определении поведение выступает специфической формой реализации экономической деятельности. Это форма личностная, поскольку направлена на субъективно оцениваемую оптимизацию положения индивида. Общественность в данной форме проявляется через сопоставление с выгодами, отражающими в том числе и социальную детерминацию. Экономическая ситуация - это поле и содержательный базис какого-либо из аспектов экономической деятельности человека. Совокупность экономических ситуаций составляет содержание всей экономической действительности. По своей сути ситуация есть принуждение к принятию решения и осуществлению выбора
[33].
Из вышесказанного следует, что поведение не является самостоятельным фактором развития экономической жизни. Оно зависит от ряда более глубоких факторов: условий формирования эконо-
мической культуры и экономического мышления, особенностей сложившихся систем экономических и социальных отношений. Но самое главное, что оказывает влияние в этих системах на экономическое поведение, - это место, социальноэкономическое положение общественных групп (социальные переменные) и внешние условия, в которых реализуется их поведение в экономической сфере (экономические переменные).
[1] Алле М. Поведение рационального человека в
условиях риска: критика постулатов и аксиом американской школы // THESIS. М.: Начала-пресс, 1994. Вып. 5. С. 217-242.
[2] Архипов А. Утверждение нового экономического
мышления и задачи теории, образования и воспитания // Российский экономический журнал. 1997. № 8. С. 95-101.
[3] Беккер Г.С. Экономический анализ и человеческое поведение // THESIS. М.: Начала-пресс, 1993. Т. 1. Вып.1. С. 24-41.
[4] Блауг М. Несложный урок экономической методологии // THESIS. М.: Начала-пресс, 1994. Вып. 4. С. 185-196.
[5] Бункина М.К., Семенов В.А. Экономика и психо-
логия: На перекрестке наук. М.: Инфра-М, 1998. 137 с.
[6] Верховин В.И. В поисках предмета экономиче-
ской социологии // Социологические исследования. 1998. № 1. С. 45-55.
[7] Верховин В.И. Экономическое поведение как предмет социологического анализа // Социологические исследования. 1994. №10. С. 120-126.
[8] Горичева Л. Экономические проблемы и нацио-
нальное самосознание // Вопросы экономики. 1993. № 8. С. 44-53.
[9] Гребнев Л.С. Человек в экономике: теоретико-
методологический анализ: Автореф. дис. ... д-ра экон. наук. М., 1993. 24 с.
[10] Давыденко В.А. Теоретико-методологические
аспекты предпринимательского поведения: экономико-социологический подход. Омск:
Формат-А, 1995. 301 с.
[11] Дайнека О.С. Экономическая психология: социально-политический аспект: Учебное пособие. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1995. 120 с.
[12] Заславская Т.И. Актуальные проблемы экономико-социологической теории // Известия СО РАН. Сер.: «Экономика и прикладная социология». 1987. Вып. 3. № 13. С. 3-14.
[13] Заславская Т.И., Рывкина Р.В. О предмете экономической социологии // Известия АН СО СССР. Сер.: «Экономика и прикладная социология». 1984. Вып. 1. С. 9-20.
[14] Заславская Т.И., Рывкина Р.В. Социология экономической жизни. Новосибирск: Наука,
1991. 448 с.
[15] Ковалев В.И. Мотивы поведения и деятельность. М.: Наука, 1988. 191 с.
[16] Кондратьев Н.Д. Проблемы экономической динамики / Отв. ред. Л.И. Абалкин. М.: Экономика, 1989. 523 с.
[17] Малахов С.В. Основы экономической психологии. М.: Институт экономической политики,
1992. 128 с.
[18] Малахов С.В. Экономическая психология и вариантность моделей экономического поведения // Экономические науки. 1991. № 7. С. 87-98.
[19] Маршалл А. Принципы политической экономии: Пер. с анг. М.: Прогресс, 1983. Т. 1. 243 с.
[20] Маршалл А. Принципы политической экономии: Пер. с анг. М.: Прогресс, 1988. 200 с.
[21] Некоторые проблемы современной зарубежной социологии: критический анализ. М.: Мир, 1979. 356 с.
[22] Нижегородцев Р.М. Рынок труда: сегментация и проблема равновесия // Информационная экономика и управление динамикой сложных систем / Сб. научных статей. М.; Барнаул: Биз-нес-Юнитек, 2004. С. 3-25.
[23] Радаев В. Подходы к изучению человека в социальной теории // Российский экономический журнал. 1994. № 8. С. 71-78.
[24] Роббинс Л. Предмет экономической науки // THESIS. М.: Начала-пресс, 1993. Т. 1. Вып. 1. С. 10-23.
[25] Рывкина Р.В. Между социализмом и рынком: судьба экономической культуры в России. М.: Наука, 1994. 240 с.
[26] Сен. А. Об этике и экономике. М.: Наука, 1989. 160 с.
[27] Симонов П.В. Междисциплинарная концепция человека. М.: Знание, 1989. 115 с.
[28] Синк Д.С. Управление производительностью: планирование, измерение и оценка, контроль и повышение. М.: Прогресс, 1989. 528 с.
[29] Словарь современной западной философии. М.: Наука, 1991. 547 с.
[30] Смелзер Н. Социология экономической жизни // Американская социология: перспективы, проблемы, методы. М.: Прогресс, 1972. С. 188-202.
[31] Соколова Г.Н. Экономическая социология. Минск: Навука i тэхшка, 1995. 30 с.
[32] Струмилин С.Г. Проблемы экономики труда. М.: Наука, 1957. 266 с.
[33] Хайлбронер Р.Л. Экономическая теория как универсальная наука // THESIS. М.: Начала-пресс, 1993. Т. 1. Вып. 1. С. 41-56.
[34] Хекхаузен Х. Мотивация и деятельность. Пер. с нем. М.: Педагогика, 1986. Т. 1. 406 с.; Т. 2. 391 с.
[35] Эрроу К. Информация и экономическое поведение // Вопросы экономики. 1995. № 5. С. 98107.
[36] Coleman J. Rational Choice Perspective on Economic Sociology / Smelser N., Swedberg R. (eds.) // The Handbook of Economic Sociology. Princeton, 1994. P. 149-187.
[37] Hirchleifer J. The Expanded Domain of Economics // American Economic Review, December. 1985. V. 75. P. 92-108.
[38] Homans G. Social Dehavior as Exchange // American Journal of Sociology. 1958. Vol. 63. P. 602-624.
[39] Homans Georg C. Sentiments and Activities // Essays in Social Science. London,1962. P. 32-43.
[40] Rees A. Economics. In: D.L.Sills (ed.) // International Encyclopedia of the Social Sciences. N.Y.: Macmillan and Free Press, 1968. 680 р.
