CC BY
19DOI 10.37523/SUI.2021.42.1.009 УДК 343.811
Новиков Егор Евгеньевич
кандидат юридических наук, доцент,
доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин,
Университет ФСИН России,
196602, Россия, г. Санкт-Петербург, г. Пушкин, ул. Саперная, 34, e-mail: mavr-85@mail.ru; тел.: 8-981-724-3317
Egor E. Novikov
Candidate of Law, Associate Professor,
Assistant Professor of the Department of criminal law disciplines,
University of the Federal Penitentiary Service of Russia,
34, Sapernaya str., Pushkin, Saint-Petersburg, Russia, 196602,
e-mail: mavr-85@mail.ru; mob.: 8-981-724-3317
О МЕСТЕ СРОКОВ В СИСТЕМЕ ЮРИДИЧЕСКИХ ФАКТОВ УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО ПРАВА И ИХ КЛАССИФИКАЦИИ
Аннотация. В статье исследованы юридические факты-сроки, влияющие на функционирование уголовно-исполнительных правоотношений.
Выделены признаки юридических фактов-сроков, а также обоснована их относительная самостоятельность в системе иных юридических фактов, зафиксированных в уголовно-исполнительном законодательстве. Например, на основе проведенного исследования автор статьи приходит к выводу, что сроки являются юридическими фактами относительного характера, потому что, с одной стороны, течение срока не подвластно воли человека, с другой - сроки устанавливаются человеком.
Проведенный анализ юридических фактов-сроков позволил представить широкую классификацию указанных правовых явлений. Так, сроки, содержащиеся в уголовно-исполнительном праве, могут классифицироваться по следующим критериям: по юридическим (правовым) последствиям (правоизменяющие, пра-вообразующие, правопрекращающие); обусловленные субъектом создания (находящиеся в причинной связи от позиции участников уголовно-исполнительных правоотношений и закрепленные в законе); зависимость от категории определенности (абсолютно определенные, неопределенные относительно, определенные); по источнику закрепления (закрепленные в УИК РФ; подзаконных, ведомственных и иных нормативных актах; материальные и процедурные сроки). Также в уголовно-исполнительном праве присутствуют материальные и процедурные (нематериальные) сроки.
В содержании статьи представлен вывод о том, что большинство юридических фактов -сроков воздействуют на уголовно-исполнительные правоотношения только в рамках фактического состава. Однако, в исключительных случаях, рассматриваемые факты могут самостоятельно, вне границ фактического состава, оказывать концептуальное влияние на развитие исследуемых правоотношений.
Ключевые слова: сроки, юридические факты, уголовно-исполнительные правоотношения, фактические составы, время, осужденные, уголовно-исполнительное право, механизм уголовно-исполнительного правового регулирования.
CONCERNING THE TERMS IN THE LEGAL FACTS SYSTEM OF CRIMINAL EXECUTIVE LAW AND THEIR CLASSIFICATION
Summary. The article examines the legal facts-terms affecting the functioning of criminal-executive legal relations.
The signs of legal facts-terms are highlighted, and their relative independence in the system of other legal facts contained in criminal executive law is justified. So, on the basis of the study, the author of the article concludes that the terms are a type of relative legal facts, since, on the one hand, the course of the term is not subject to the will of the person, but, on the other hand, the terms are set by the person.
The analysis of legal facts-terms made it possible to present a broad classification of these legal phenomena. So, the terms contained in penal law can be classified on the following grounds: on legal consequences (law-making, law-changing, terminating); depending on the subject of creation (depending on the position of participants in criminal-executive legal relations and defined in the law); depending on the degree of certainty (absolutely certain, relatively certain and indefinite); by the source of the establishment (defined in the PEC of the Russian Federation; by-laws, departmental and other normative acts; material and procedural term. Also in criminal executive law there are substantive and procedural (intangible) terms.
In the article, the author concludes that most legal facts-terms affect criminal-executive legal relations only within the actual composition. However, in exceptional cases, the facts in question can independently, outside the boundaries of the actual composition, have a conceptual impact on the development of the investigated legal relations.
© 2021 Новиков E. E.
Keywords: terms, legal facts, criminal-executive legal relations, actual staff, time, prisoner, criminal-executive law, mechanism of criminal-executive-legal regulation.
Прежде чем приступить к исследованию юридических фактов-сроков, влияющих на функционирование уголовно-исполнительных правоотношений, подчеркнем одну важную деталь: понятие ©срок» должно предшествует становлению синонимичного ему понятия времени, не являющегося по своей сущности юридическим, а относящимся к области физики, философии и представляет собой ««меру стабильности (длительности) существования природных, биологических и социальных объектов«» [1, с. 415-417].
В данном контексте отметим справедливую позицию М. А. Рыжаковой [2, с. 157], отметившей необходимость разделения факта течения времени и срока. Так, на время, рассматриваемое как объективная реальность, не влияет воля и сознание людей - оно статично и необратимо. Отталкиваясь от данного факта, с определенной долей вероятности возможно было бы утверждать о том, что время с точки зрения юридической науки могло бы пониматься как абсолютное юридическое событие. Вместе с тем в законе не оговаривается связь каких-либо следствий от временного периода, что наталкивает на мысль о том, что оно не может пониматься как юридический факт вообще и юридическое событие в частности.
В нормах уголовно-исполнительного права достаточно широко используется термин «время» (ч. 2 ст. 18, ч. 2 ст. 27, ч. 3 ст. 42 УИК РФ и т. д.). Но в указанных случаях законодатель, говоря о времени, подразумевает срок, имеющий юридические последствия и, соответственно, воздействующий на интересующие нас правовые связи. Другими словами, в ряде случаев термин «время» является синонимом термина «срок». Но эта особенность не должна формировать заблуждение, что течение времени может являться юридически значимым явлением, так как речь defacto идет о сроках.
Совсем иную категорию представляют в нашем случае уголовно-исполнительные сроки, только соотносящиеся с частью общего временного потока, характеризуясь при этом следующими чертами [2, с. 158]:
1) они устанавливаются человеком (законодателем или субъектом уголовно -исполнительных правоотношений) для определенных целей. В уголовно-исполнительном праве срок чаще всего определяется законодателем, что объясняется спецификой соответствующих правоотношений, которым свойственно превалирование императивного правового регулирования;
2) сроки - это промежутки времени (дневное время (ч. 2 ст. 93 УИК РФ), три месяца (ч. 3 ст. 114 УИК РФ), три года (ч. 7 ст. 117 УИК РФ);
3) сроки имеют (должны иметь) границы действия. Отсутствие конкретных границ срока формирует фундамент для нерационального функционирования уголовно-исполнительных правоотношений;
4) в отличие от течения времени сроки в ряде случаев могут быть продлены, приостановлены, восстановлены и т. п.
Раскрывая вопрос сроков как правовых явлений, находящихся в системе других юридических фактов, содержащихся в уголовно-исполнительном праве, определим, что еще со времен существования римского права ученые-юристы считали сроки одним из важнейших типов юридических фактов. Так, Чезаре Санфилиппо, рассуждая о значимости фактов-сроков, содержащихся в римском праве, отмечал, что истечение времени способно привести к приобретению некоторых правомочий или некоторых субъективных прав либо, напротив, «к утрате права», что приводит к необходимости временного исчисления [3, с. 108-109].
Относя в настоящем исследовании сроки к относительным юридическим фактам-событиям, отметим, что представители юридической науки не всегда поддерживают выдвинутое утверждение. По сути, дуалистическая природа юридических фактов-сроков (то есть в них можно выделить как субъективный момент, заключающийся в начале человеческого влияния на них, так и объективное начало, «унаследованное» от времени и его свойств) является детерминантом разделения представителей правовой мысли на разные группы. Так, О. А. Красавчиков отмечает, что данные юридические факты следует относить к самостоятельной группе абсолютных юридических событий в связи с отсутствием у субъекта правовых отношений возможности изменять время, противостоять ему [4, с. 168]. Не придерживаясь данной точки зрения, отметим, что ученый не учитывает очевидное влияние субъектов права на формирование данных юридических фактов, а также возможность участников правоотношений оказывать влияние (например, приостанавливать) на данные юридические факты в период их функционирования.
В. П. Грибанов не относит срок ни к действиям, ни к событиям: к первым - из-за объективной временной первоосновы (независимо от поведения субъектов права); ко вторым - из-за субъективного происхождения (формируются субъектом права). Он полагает, что данные юридические факты самостоятельны, а их место, исходя из содержания характеристик сроков, между юридическими действиями и юридическими событиями [5, с. 251].
В то же время Е. А. Суханов говорит о необходимости разделения сроков на материальные (допустим, определенный возраст, которого достиг человек), относящиеся к юридическим фактам-событиям, и сроки, представляющие собой самостоятельную категорию юридических фактов, -это сроки, которые исчисляются годами, месяцами, сутками [6, с. 143].
В современной юридической литературе интересная (и в некотором смысле новаторская) точка зрения представлена в трудах В. А. Белова. Ученый ставит под сомнение необходимость выделения юридических сроков как самостоятельных видов юридических фактов, так как ©«юридические последствия связываются не со сроками, а с теми действиями и событиями, которые имели место (или не имели места) к определенному сроку или в течение определенного срока: «« Всякий срок - это срок чего-то, то есть условие юридической значимости известного действия или события, его характеристика, но не самостоятельный юридический факт» [1, с. 422-433]. Не соглашаясь с данным мнением, приведем следующие аргументы.
Во-первых, В. А. Белов не учитывает то обстоятельство, что срок в подавляющем большинстве случаев порождает юридические последствия только вкупе с другими юридическими фактами (деяниями), совокупность которых формирует фактический состав. Другими словами, юридический факт-срок как правовая единица «беден» на юридические последствия, и они наступают тогда, когда в работу включаются другие юридические факты. Данное свойство срока может создать ошибочное впечатление о его несостоятельности как юридического факта.
Во-вторых, в редких случаях сроки, содержащиеся в уголовно-исполнительном законодательстве, могут «единолично» порождать юридические последствия. Так, истечение срока отбывания наказания, например, в виде исправительных работ, порождает юридические последствия (прекращает уголовно-исполнительные правоотношения) незамедлительно и, по общему правилу, не требует каких-либо дополнительных действий для прекращения данных юридических связей.
Е. В. Исаева, соглашаясь с В. С. Ем, справедливо полагает, что сроки являются относительными событиями, так как, с одной стороны, по своему происхождению они находятся в зависимости от волевого решения законотворца или субъектов каких-либо правовых связей, но, с другой, - их течение объективно, так как они зависят от объективных законов времени. Указанное обстоятельство, по мнению Е. В. Исаева и В. С. Ем, выделяет факты-сроки среди множества «разношерстных» юридических фактов и наделяет их самобытными и самостоятельными ролями в системе механизма правового регулирования [7, с. 75].
Продолжая анализировать правовую природу сроков, отметим, что «по общему правилу» рассматриваемые правовые явления сами по себе не влияют на функционирование уголовно-исполнительных правоотношений. В данном случае справедлива позиция М. А. Рожковой, считающей, что сроки индивидуально не способны влиять на функционирование каких-либо правоотношений, в связи с чем их не следует считать самостоятельными юридическими фактами [2, с. 157]. Например, для того чтобы перевести осужденного из обычных условий отбывания наказания в облегченные необходим не только факт отбытия лицом установленного в законе минимального срока наказания, но и факты, свидетельствующие о добросовестном отношении осужденного к труду и отсутствии взыскания.
Однако считаем спорной позицию тех ученых, которые полагают, что сроки могут влиять на правоотношения только в рамках фактического состава [8, с. 27; 5, с. 248; 9]. Например, достижение осужденным девятнадцатилетнего возраста будет являться юридическим фактом, безальтернативно порождающим конкретные уголовно-исполнительные правовые связи в сфере изменения вида учреждения (речь идет о переводе субъекта правоотношений из воспитательной колонии в исправительную колонию общего режима); факт окончания срока уголовного наказания детерминирует стопроцентное прекращение общих уголовно-исполнительных правоотношений. Таким образом, в исключительных случаях наступление срока может автоматически влиять на функционирование как общих, так и конкретных уголовно-исполнительных правоотношений.
Если субъект уголовно-исполнительного права не совершил детерминируемых сроком необходимых действий (например, администрация воспитательной колонии не предприняла действий по переводу осужденного, достигшего девятнадцатилетнего возраста, в исправительную колонию общего режима), то его поведение будет считаться неправомерным.
Исходя из вышеизложенного можно сделать вывод, что в уголовно-исполнительном законодательстве закреплены сроки-события, являющиеся «самостоятельными»: если такой срок наступил, то последствия возникнут в обязательном порядке.
В уголовно-исполнительном праве зафиксировано колоссальное количество юридических фактов-сроков, что требует от законодателя отдельного внимания при их закреплении в юридических нормах.
Прежде чем представить классификацию юридических фактов-сроков, согласимся с мнением H. М. Ибрагимовой [8, с. 33], которая отметила, что классификации сроков в уголовно -исполнительном праве носят условный характер, так как в сроках, входящих в одну группу, в ряде случаев можно выделить элементы сроков другой группы. Юридические факты-сроки можно классифицировать по следующим основаниям (см. рис.):
1. По правовым последствиям:
- правообразующие сроки. Исходя из содержания ч. 4 ст. 60.8 УИК РФ факт истечения шести месяцев отбывания наказания в виде принудительных работ может являться правовым основанием для возникновения уголовно-исполнительных правоотношений, связанных с предоставлением субъекту правовых связей (то есть осужденному) ежегодного оплачиваемого отпуска;
- правоизменяющим сроком будет являться период, по истечении которого возможно, например, инициировать изменение условий или вида ИУ. Следует признать наличие достаточно «размытой» границы, разделяющей правоизменяющие и правопрекращающие сроки. Так, в подавляющем большинстве случаев юридический факт-срок, изменяя уголовно-исполнительные правоотношения, может порождать новые правовые связи и наоборот;
- правопрекращающим сроком будет являться, например, факт истечения срока отбывания уголовного наказания.
Рис. Классификация юридических фактов сроков
2. В зависимости от субъекта создания анализируемый блок юридических фактов можно разделить на сроки, зависящие от позиции участников уголовно-исполнительных правоотношений и определенные в законе.
В первом случае момент начала и продолжительность срока (но в рамках, установленных в законе) зависит от позиции субъекта уголовно-исполнительных правоотношений, его мнения.
Так, в ч. 4 ст. 117 УИК РФ прописано, что направление осужденного в помещение камерного типа осуществляется начальником учреждения с обозначением срока содержания. Или, например, согласно ч. 3 ст. 47.1 УИК РФ администрация ИУ определяет время явки осужденного к ограничению свободы в УИИ. Но справедливо отметить, что субъекты рассматриваемых правовых связей при определении «субъективных» сроков в любом случае ориентируются на временные границы, в пределах которых можно опередить срок развития уголовно-исполнительных правоотношений: по общему правилу начальник ИУ не может указать срок содержания осужденного в помещении камерного типа больше 6 месяцев.
Во втором случае начало и период истечения юридического факта-срока определяет не субъект уголовно-исполнительных правоотношений, а законодатель, предварительно закрепив свою волю в юридическом документе (предписании). По сути, у субъектов правоотношений нет возможности (полномочий) изменить или каким-либо способом оказать влияние на интересующий их период времени, так как срок определен законодателем ранее. Уголовно-исполнительные правоотношения, порожденные данными сроками, имеют стопроцентный шанс на развитие. Например, срок, в течение которого администрация ИУ обязана направить в суд ходатайство осужденного об изменении вида ИУ, четко определен в законе и составляет 10 дней (ч. 2.2 ст. 78 УИК РФ).
В уголовно-исполнительном законодательстве, в отличие от ряда других отраслей права (например, исходя из содержания ст. 314 Гражданского кодекса России, субъекты гражданских правоотношений могут самостоятельно определять сроки исполнения обязательств), отсутствуют сроки (то есть «абсолютно» диспозитивные сроки), полностью зависящие от позиции субъекта права.
3. В зависимости от степени определенности юридические факты-сроки могут быть разделены на неопределенные, относительно определенные и абсолютно определенные.
К абсолютно определенным срокам можно отнести факты, в которых указывается конкретный срок. Эти юридические факты «категоричны» по своей природе и закрепляют точный момент развития уголовно-исполнительных правоотношений. В уголовно-исполнительном праве данные юридические факты представлены в меньшем количестве.
К абсолютно определенным срокам можно отнести, например, следующие:
- срок передачи операторам связи жалоб, заявлений, предложений, ходатайств и осужденных, направленных Президенту Российской Федерации, главенствующим органам УИС, а также их должностным лицам, Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации и проч. датируется одним рабочим днем (ч. 4 ст. 15 УИК РФ);
- уголовно-исполнительные правоотношения полностью прекращаются в последний день окончания срока отбывания наказаний, закрепленного в ч. 1 ст. 173 УИК РФ, и т. д.
Абсолютно определенные сроки не предполагают альтернативной модели поведения субъектов права. Данные сроки порождают, изменяют или прекращают уголовно-исполнительные правовые связи в день, закрепленный в нормах права. Отдельно отметим, что в уголовно-исполнительном законодательстве отсутствуют абсолютно определенные сроки, закрепляющие конкретную дату (например, 01.01.20«г.). В ряде других отраслях права данные факты присутствуют (например, ст. 42 Гражданского кодекса Российской Федерации (часть первая), в которой указано, что в ряде случаев признание гражданина безвестно отсутствующим начинается с первого января следующего года).
Относительно определенные сроки характеризуются меньшей определенностью, вместе с тем в такой же мере связанные с каким-либо конкретным временным периодом. В большинстве случаев законодатель при закреплении данных сроков использует словосочетания «не позднее», «не ранее», «в течение», «не более», а также предлоги «до»:
- не позже 10 дней со дня поступления осужденного в ИУ администрация обязана известить, например, родственника осужденного о прибытии в учреждение;
- не раньше 3 месяцев с момента наложения предупреждения осужденному к ограничению свободы возможно произвести досрочное снятие наложенного взыскания (ч. 5 ст. 59 УИК РФ);
- в течение трех суток с момента получения уведомления уполномоченное лицо должно ввести или отметить режим особых условий в ИУ (ч. 4 ст. 85 УИК РФ);
- не более трех рабочих дней (по общему правилу) составляет срок цензуры получаемой и отправляемой осужденными корреспонденции (ч. 2 ст. 91 УИК РФ);
- до 15 суток осужденный к лишению свободы может содержаться в карантинном отделении.
Относительность данных фактов заключается в том, что уголовно -исполнительные правоотношения могут возникнуть, измениться или прекратиться в любой момент, но в пределах, установленных сроком.
При первичном aнaлизe норм yгoлoвпo-иcпoлпитeльпoгo зaкoпoдaтeльcтвa мoжeт coздaть-cя впeчaтлeпиe, чтo oпo пе шдержит пeoпpeдeлeппыx юpидичecкиx фaктoв-cpoкoв. Oдпaкo дaн-пые cpoки имеют мecтo, то в мипимaльпoм кoличecтвe пo cpaвнeнию c paccмoтpeппыми выше. Heoпpeдeлeппыe cpora имеют мecтo тoгдa, кoгдa зaкoнoм ycтaпoвлeп кaкoй-либo кoпкpeтпый вpeмeппoй ориентир. В дaппoм cлyчae cyбъeкты yгoлoвнo-иcпoлнитeльныx пpaвooтпoшeпий дей-cтвyют пo cвoeмy ycмoтpeпию.
В кaчecтвe пpимepa мoжнo пpивecти ч. 2 cт. 60 УИK PФ, в кoтopoй зaкpeпляeтcя, чтo pa-бoтпик УИИ в любoe время cyтoк (зa включением пoчпoгo) дoлжeп ocyщecтвлять кoптpoль зa пoвeдeпиeм ocyждeппыx к oгpaпичeпию cвoбoды. Haличиe дaппoгo пeoпpeдeлeппoгo юридичеото-го фaктa-cpoкa oзпaчaeт, чтo yгoлoвпo-иcпoлпитeльпыe пpaвooтнoшeния мoгyт вoзпикпyть в лю-бoe время cyтoк (зa иcключeпиeм нoчнoгo).
Анaлoгичпый юpидичecкий фaкт coдepжитcя в п. ©б» ч. 1 ст. 128 УИK PФ, дaющий aдми-пиcтpaции кoлoпии-пoceлeпия пpaвo бывaть в любoe время в жилыx пoмeщeнияx, где живут ocyждeппыe. Иcxoдя из бyквaльнoгo тoлкoвaпия yкaзaппoй пopмы, вoзмoжнocть вoзпикпoвeпия cooтвeтcтвyющиx пpaвooтпoшeпий пе oгpaничивaeтcя дaжe пoчпым временем, тo есть oни мoгyт вoзпикпyть в течение 24 чacoв.
4. Пo источнику ycтaпoвлeпия paзличaют cpoки, oпpeдeлeппыe:
а) в УИK PФ;
б) пoдзaкoнныx aктax (в Пocтaпoвлeпии Пpaвитeльcтвa PФ от б фeвpaля 2004 г. № S4 зa-креплеп 10-дневный cpoк ocвидeтeльcтвoвaпия ocyждeппoгo), вeдoмcтвeппыe нopмaтивныe aкты (пaпpимep, coглacпo п. S7 ПBP ИУ пиcьмa, пocтyпившиe m имя ocвoбoждeппoгo от oтбывaпия нaкaзaния, пе позже тpex cyтoк oтпpaвляютcя по новому мecтy его нaxoждeния);
в) пopмaтивпыx пpaвoвыx aктax иньге oтpacлeй пpaвa, влияющиx пa уголовно -дополнительные пpaвooтпoшeпия, по пpeдпиcaния кoтopыx пе вxoдят в стстему юpидичecкиx норм уголовно-иcпoлпитeльпoгo пpaвa. По cyra, yчacтпикaм paccмaтpивaeмыx пpaвoвыx cвязeй пeoбxoдимo cлeдoвaть тpeбoвaпиям yкaзaппыx пpaвил для пopмaльпoгo фyнкциoпиpoвaпия мexa-низмa уголовно-иcпoлпитeльпoгo пpaвoвoгo peгyлиpoвaпия.
5. Maтepиaльныe и процедурные (пeмaтepиaльпыe) cpoки.
K мaтepиaльным cpoкaм cлeдyeт oтпecти периоды, в течение которым пе пpeдпoлaгaeтcя coвepшeпиe cyбъeктaми уголовно-иcпoлпитeльпыx пpaвooтпoшeпий гакта-либо юpидичecки зта-чимыx дeйcтвий/бeздeйcтвия для таступлепий пocлeдcтвий.
Другими cлoвaми, мaтepиaльныe cpoки - это юpидичecкиe фaкты, которые вceгдa влекут зa шбой пacтyплeпиe пpaвoвыx пocлeдcтвий без вмeшaтeльcтвa yчacтпикa пpaвoвыx cвязeй. K дaн-пым юpидичecким фaктaм можно отнести, тапример, мaкcимaльпый cpoк пaxoждeпия в тюрьме ocyждeннoгo, переведенного из ИУ; oкoнчaниe cpoкa oтбывaпия пaкaзaпия и т. д.
Процедурные (в том чтоле ^o^ccyammie) cpoки формируют временные гpaницы, в paм-кax которым пpeдпиcывaeтcя ocyщecтвлeпиe кaкиx-либo юpидичecки вaжныx дeйcтвий, oкaзывa-ющиx влияние m зapoждeпиe, мoдифициpoвaпиe либо пpeкpaщeпиe уголовно-иcпoлпитeльпыx отношений. Ha протяжении нeмaтepиaльныx cpoкoв cyбъeкты paccмaтpивaeмыx пpaвoвыx cвязeй имеют пpaвo или должны пpoизвecти определенные ^o^ccyammie дeйcтвия, a в отдельным сту-чaяx yдepжaтьcя от пpoизвoдcтвa тaкoвыx.
Taк, иcxoдя из coдepжaния ч. 1. cт. 7S УИK PФ ocyждeппый пaдeляeтcя пpaвoм та ^arao-cpoчпoe cвидaпиe c poдcтвeнникaми либо другими лицaми co дня получения пpeдcтaвитeлями CИЗO ипфopмaции о вступлении обвинительного ^mmopa cyдa в зaкoннyю cилy и до нaпpaв-лепия ocyждeппoгo в ИУ; территортальный opгaп УИC должен вручить ocyждeннoмy к лишению cвoбoды юридичежий документ (пpeдпиcaпиe) о пaпpaвлeпии к месту oтбывaния пaкaзaпия (ч. 1 ст. 7S.1 УИK PФ) в течение 10 c/гок co дня поступления копии ^mmopa cyдa
Peзюмиpyя вышеизложенное, cлeдyeт отметить обилие cpoкoв (и в кoличecтвeппoм, и в га-чecтвeппoм выpaжeпии), coдepжaщиxcя в paccмaтpивaeмoй oтpacли пpaвa. Это можно объявить oпpaвдaппым cтpeмлeпиeм зaкoпoдaтeля мaкcимaльнo упорядочить, peглaмeптиpoвaть пpaвooт-пошепия, функционирующие в oблacти peaлизaции yгoлoвпыx нaкaзaний и ипыx мер уголовно-пpaвoвoгo xapaктepa.
Taкжe ocoбeппocть cpoкoв, coдepжaщиxcя в уголовно-иcпoлпитeльпoм пpaвe, зaключaeтcя в том, что в ряде cлyчaeв они могут caмocтoятeльнo, вне paмoк фaктичecкoгo cocтaвa oкaзывaть кoпцeптyaльпoe воздействие та фyпкциoниpoвaниe уголовно-иcпoлпитeльпыx пpaвooтпoшeпий.
Библиографический список
1. Белов В. А. Гражданское право: учебник для академического бакалавриата и магистратуры: в 4 т. Т. II. Общая часть: в 2 кн. Книга 2: Факты. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт, 2017. 497 с.
2. Рожкова М. А. Юридические факты гражданского и процессуального права: соглашения о защите прав и процессуальные соглашения. М.: Статут, 2009. 332 с.
3. Санфилиппо Ч. Курс римского частного права: учебник / пер. с итал. И. И. Маханькова; под общ. ред. Д. В. Дождева. М.: Норма, 2007. 464 с.
4. Красавчиков О. А. Юридические факты в советском гражданском праве. М.: Госиздат, 1958. 183 с.
5. Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000. С. 251.
6. Люминарская С. В. Правовое понятие и значение сроков в праве социального обеспечения // Вестник Удмуртского университета. 2006. № 6. С. 140-151.
7. Исаева Е. В. Процессуальные сроки в гражданском и арбитражном процессе: учебно-практическое пособие. М., 2005. 224 с.
8. Ибрагимова Н. М. Сроки в уголовно-исполнительном праве, их юридическое значение и особенности исчисления. Казань: Институт экономики, управления и права, 2009. 128 с.
9. Костюков А. Н. Юридические факты в муниципальном праве [Электронный ресурс] // Журн. рос. права. 2003. № 4. URL: https://base.garant.ru/3952025/ (дата обращения: 05.06.2020).
References
1. Belov V. A. Grazhdanskoe pravo. Fakty: uchebnik dlya akademicheskogo bakalavriata i mag-istratury [Civil law. Facts]. Moscow, 2017, 497 p. [in Russian].
2. Rozhkova M. A. Yuridicheskie fakty grazhdanskogo i processual'nogo prava: soglasheniya o zashchite prav i processual'nye soglasheniya [Legal facts of civil and procedural law: agreements on the protection of rights and procedural agreements]. Moscow, 2009, 332 p. [in Russian].
3. Sanfilippo Ch. Kurs rimskogo chastnogo prava: uchebnik [Private Roman Law Course]. Moscow, 2009, 464 p. [in Russian].
4. Krasavchikov O. A. Yuridicheskie fakty v sovetskom grazhdanskom prave [Legal facts in Soviet civil law]. Moscow, 1958, 183 p. [in Russian].
5. Gribanov V. P. Osushchestvlenie i zashchita grazhdanskih prav [Implementation and protection of civil rights]. Moscow, 2020, 252 p. [in Russian].
6. Lyuminarskaya S. V. Pravovoe ponyatie i znachenie srokov v prave social'nogo obespecheniya [Legal concept and meaning of terms in social security law]. Vestnik Udmurtskogo universiteta [Bulletin of the Udmurt University], 2006, no. 6, pp. 140-151 [in Russian].
7. Isaeva E. V. Processual'nye sroki v grazhdanskom i arbitrazhnom processe: uchebno-prakticheskoe posobie [Procedural timelines in civil and arbitration proceedings]. Moscow, 2005, 224 p. [in Russian].
8. Ibragimova N. M. Sroki v ugolovno-ispolnitel'nom prave, ih yuridicheskoe znachenie i oso-bennosti ischisleniya [Dates in penal law, their legal significance and features of the calculation]. Kazan, 2009, 128 p. [in Russian].
9. Kostyukov A. N. Yuridicheskie fakty v municipal'nom prave [Legal facts in municipal law]. Zhurnal rossijskogo prava [Journal of Russian Law], 2003, no. 4. URL: https://base.garant.ru/3952025/ (Accessed: 05.06.2020) [in Russian].
