CC BY
196
Вестник Челябинского государственногоуниверситета. 2015. № 27 (382). Филологические науки. Вып. 98. С. 108-113.
УДК8Г25
ББКШ1.81
Е. С. Краснопеева
О МЕСТЕ ПОНЯТИЯ «ПЕРЕВОДЧЕСКИЕ УНИВЕРСАЛИИ» В ИССЛЕДОВАНИЯХ ПЕРЕВОДНОГО ДИСКУРСА
Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ. «Русскоязычный переводной дискурс: эмпирический и теоретический аспекты изучения», проект № 15-54-00020.
Предпринимается попытка проследить взаимодействие понятий «переводной дискурс» и «переводческие универсалии», обозначается потенциал использования корпусной переводоведче-ской методологии в исследованиях переводного дискурса. Реализация универсалий в тексте перевода понимается как отражение влияния особенностей ментальных операций в ходе процесса перевода, а также прагматической составляющей прототипической коммуникативной ситуации, в рамках которой порождается переводной дискурс.
Ключевые слова: процесс перевода, переводной дискурс, переводческие универсалии, теория коммуникации, дискурсивная онтология перевода, корпусное переводоведение.
Всплеск интереса к понятию «дискурс» в рамках различных направлений лингвистической науки привел к широкому разнообразию трактовок данного феномена. В. Е. Чернявская, анализируя ряд подходов, формулирует интегрированное определение: «под Дискурсом следует понимать текст(ы) в неразрывной связи с ситуативным контекстом: в совокупности с социальными, культурно-историческими, идеологическими, психологическими и др. факторами, с системой коммуникативно-прагматических и когнитивных целеустановок автора, взаимодействующего с адресатом, обусловливающим особую - ту, а не иную - упорядоченность языковых единиц разного уровня при воплощении в тексте» [14. С. 172]. Дальнейшая трактовка дискурса, по замечанию автора, зависит от исследовательских целей: он может обозначать отдельное коммуникативное событие или же совокупность коммуникативных актов, результатом которых являются текст и общность текстов, соответственно.
Н. К. Гарбовский задает направление для изучения «переводного дискурса»: «Продукты переводческой деятельности формируют в общем дискурсивном пространстве русской речевой культуры некий массив текстов, обладающих особыми свойствами, отличающими их от речевых произведений, изначально созданных на русском языке. Эта совокупность речевых произведений, обладающая онтологической особенностью вторичности, телеологической двойственности и необходимостью
преодоления межъязыковой и межкультурной асимметрии, может быть определена как переводной дискурс» [2. С. 130]. «Независимо от исторической обусловленности, условий коммуникации, языковых комбинаций, сталкивающихся в переводе, различий прагматической ориентированности перевод как особый вид речевой деятельности позволяет обнаружить универсальные имманентные свойства» [1]. Именно об этих универсальных имманентных свойствах перевода, не являющихся результатом столкновения двух языковых систем, говорит М. Бейкер, рассуждая о понятии универсалий перевода (черт, проявляющихся в переводных, но отсутствующих в непереводных текстах, при этом не являющихся результатом взаимного влияния языковых систем [16]). Автор не использует термин дискурс, но строит исследование на основании работ Дж. Ферса, которые называют одними из первых в череде работ дискурсивной проблематики. Универсалии также определяются как дескриптивные конструкты, рабочие гипотезы, требующие постоянной эмпирической проверки, которая осуществляется с применением инструментов корпусного переводоведения.
Выделение категории «переводной дискурс» соответствует общей тенденции рассмотрения перевода в свете дискурсивной онтологии [8], прямо или косвенно принимаемой рядом исследователей в качестве наиболее перспективного пути трактовки свойств процесса и результата переводческой деятель-
ности. В рамках дескриптивного корпусного подхода переводной дискурс - также удачное, на наш взгляд, именование объекта изучения. Изначально позиция дескриптивного перево-доведения (Г. Тури, Дж. Холмс и др.) о свойствах объекта изучения основывалась на идее Л. Витгенштейна о «семейном сходстве»: как нельзя перечислить точный набор признаков, определяющих семью, собрав всех ее членов вместе, так и дать сформулировать дефиницию перевода невозможно, поскольку в каждой культуре перевод имеет собственное определение [19]. Однако со временем подобные номиналистские трактовки были отвергнуты. С одной стороны, многогранность понятия дискурс - это недостаток; с другой же стороны, подобный выбор объекта дает огромный простор для переосмысления причин возникновения имманентных свойств перевода.
Взглянем подробнее на компоненты определения, предложенного Н. К. Гарбовским. Автор упоминает дискурсивное пространство, в котором и существует переводной дискурс. По словам С. Н. Плотниковой, «дискурсивное пространство представляет собой среду сосуществования определенных дискурсов, объединенных по какому-либо признаку. При этом дискурсивное пространство понимается <...> как сложная система, параметры которой заданы возможностью объединения дискурсов» [11]. В рассматриваемом нами случае объединяющим признаком для набора дискурсов будет язык, на котором генерируется их формальная структура - текст.
Еще одним компонентом определения, предложенного Н. К. Гарбовским, является ключевое понятие «продукт переводческой деятельности». Перевод автор также называет особым видом речевой деятельности. С точки зрения теории речевой деятельности, «если элементарный коммуникативный акт определяется отношением Г 1(говорящий)^С 2 (слушающий), то есть говорит один человек и слушает второй, то в процессе перевода этот акт опосредуется деятельностью переводчика и определяется отношением Г 1^-С
г перевод--->Г ^С 2» [3. С. 134]. При рас-
чик переводчик J А А
смотрении в свете теории коммуникации и Р. К. Миньяр-Белоручев, и В. Н. Комиссаров видят перевод как процесс, включенный «в процесс коммуникации с использованием двух языков» [9. С. 20-21] и «процесс, осуществляемый в рамках межъязыковой коммуникации», в котором «переводчик объединяет коммуни-
кативные акты, в которых принимает участие» [5. С. 43-47], соответственно. Также, как и для И. А. Зимней, для данных исследователей перевод - процесс, опосредующий ход процесса общения.
О. Каде отмечает, что «под переводом мы понимаем тот процесс двуязычной коммуникации, который начинается восприятием текста ИЯ (= оригинала, текста на языке Я1) и заканчивается реализацией текста ПЯ (= транслата, текста на языке Я2). Важнейшей фазой этого процесса является мена кода ИЯ-ПЯ (исходного языка - переводящего языка - Е. К.), подчиняющаяся определенным условиям в связи со своими специфическими функциями в рамках акта коммуникации. Эту фазу можно назвать «переводом в узком смысле слова» [4. С. 74]. Из схемы, предлагаемой автором, можно определить, что коммуникация проходит в несколько этапов, а переводчик выступает в качестве перекодирующего звена. Этапы, выделяемые О. Каде, Б. Хатим и И. Мейсон, обозначают как отдельные коммуникативные акты: переводчик - это коммуникатор, участвующий поочередно в двух коммуникативных событиях. В первом он представляет собой реципиента, прилагающего определенные умственные усилия для того, чтобы коммуникация состоялась; целью осуществления второго акта коммуникации (непосредственно перевода) является передача содержания первого коммуникативного акта, предназначенного для иного реципиента в иных условиях коммуникации, преодолевая языковой и культурный барьер [20] (ср. телеологическая двойственность как характеристика произведений, составляющих переводной дискурс, по Н. К. Гарбовскому). Таким образом, перевод (перевод-результат) отражает полноценный акт коммуникации, происходящий в определенных социальных условиях, равноценный любому другому акту коммуникации на любом языке [16]. Последнюю коммуникативную ситуацию в процессе перевода мы предлагаем именовать прототи-пической.
На наш взгляд, именно рассмотрение перевода как самого коммуникативного акта, имеющего собственных участников и условия прохождения, позволяет рассуждать о переводном дискурсе в целом. В составе участников прототипической коммуникативной ситуации нет автора первичного сообщения: он является лишь одним из параметров прохождения данного коммуникативного события, который на-
ряду с другими создает ситуативный контекст, в котором и рассматривается генерируемый текст.
В качестве ключевой характеристики перевода Н. К. Гарбовский рассматривает также свойство вторичности. Внедрение в схему порождения переводного дискурса второй коммуникативной ситуации, лишь обуславливаемой наличием и свойствами первой, подчеркивает характеристику перевода как «акта повторяющего типа» (определение С. В. Тюле-нева [13]). Вторичная ситуация невозможна без первичной, в которой переводчик участвует в качестве реципиента.
Вслед за О. Каде термин перевод-процесс мы применяем к двум последовательным коммуникативным ситуациям (по О. Каде, «перевод распространяется на часть первой фазы (восприятие и декодирование сообщения...), вторую фазу (мена кода переводчиком...) и часть третьей фазы (реализация сообщения...)» [4. С. 74]). Таким образом, все тексты, генерируемые в рамках прототипической коммуникативной ситуации, будут по определению являться компонентам переводного дискурса. Думается, что подобное линейное представление процесса перевода позволяет рассматривать переводной дискурс как феномен, а корпус переводных текстов как модель переводного дискурса (вслед за Р. К. Кошкиным [6]). Корпусное направление в переводоведении тесно связано с изучением потенциально универсальных тенденций, таких как экспликация, симплификация, нормализация и др. [22]. Корпус переводов (в особенности сбалансированный переводоведческий корпус) являет собой модель переводного дискурса также ввиду другого его свойства: наличия в структуре данной информационно-поисковой системы некого объема метаданных об участниках коммуникации, хронотопе и др. дискурсивных параметрах, необходимых для изучения свойств переводного дискурса.
С точки зрения изучения переводческих универсалий, все ситуативные характеристики перевода-процесса, особенности мыслительных операций в его ходе (именуемые по-разному: фаза перекодирования [4], [15]; «перевод» на язык мозга [5]; поисковая программа [12]; процесс интерпретации [10]); а также прагматическая составляющая коммуникации [17]), на наш взгляд, представляют собой детерминанты имманентных свойств текстов, погруженных в прототипическую коммуникатив-
ную ситуацию перевода (КС2 на рис. 1, иллюстрирующем процесс порождения переводного дискурса). Детерминанты - когнитивные и коммуникативные (прагматические) - назовем общими для всех языковых пар. Именно благодаря данным детерминантам во всех переводах проявляются потенциально универсальные характеристики (универсалии перевода), которые можно наблюдать при сравнении переводных текстов и текстов, изначально написанных на языке перевода.
Таким образом, переводные дискурсы, представленные в дискурсивных пространствах большинства культур, можно объединить в абстрактный конструкт под названием «переводной дискурс». С постепенным увеличением количества исследований, посвященных поиску и трактовке реализации потенциально универсальных тенденций в различных языковых парах (см., например, [22], русскоязычный переводной дискурс - [7]), можно будет все увереннее говорить об объективном существовании имманентных свойств переводов.
Свойства языковой пары (ср. замечания А. Мауранен о том, что интерференцию необходимо считать универсалией высокого уровня абстракции [21], а также мнение Н. К. Гар-бовского о том, что интерференция - основная причина формирования переводного дискурса [1]), в свою очередь, также представляют собой детерминанту свойств переводного дискурса. Эти свойства можно наблюдать при сравнении оригиналов и переводов; частично они пересекаются с выделяемыми Э. Честер-маном 8-универсалиями [18].
На основании рассмотренных определений дискурса в целом и переводного дискурса в частности мы предлагаем следующую трактовку: под переводным дискурсом следует понимать совокупность текстов, репрезентирующих прототипическую коммуникативную ситуацию повторяющего типа и погруженных в данную ситуацию, воспринимаемую участниками общения как часть перевода-процесса, в неразрывной связи с ситуативным контекстом (в совокупности с экстралингвистическими, прагматическими, коммуникативными и другими факторами), с системой коммуникативно-прагматических и когнитивных целеу-становок переводчика, взаимодействующего с (потенциальным) реципиентом текста перевода, обусловливающими особую - ту, а не иную - упорядоченность языковых единиц разного уровня при воплощении в тексте перевода.
Можно предположить, что в прототипиче-ской коммуникативной ситуации так или иначе присутствует определенный конечный ряд детерминант свойств переводного дискурса (приведенный выше список, безусловно, нельзя считать полным), но влияют на свойства конкретной вербальной репрезентации данные
детерминанты в различной степени. Отделить реализацию потенциально универсальных для всех языковых пар тенденций от проявления тенденций, проявляющихся в результате столкновения отдельных языков и дискурсивных пространств - задача дальнейших исследований сравнительно-сопоставительного характера.
Список литературы
1. Гарбовский, Н. К. Перевод и «переводной дискурс» / Н. К. Гарбовский // Вестн. Моск. унта. - 2011. -№ 4,- Сер. 22. Теория перевода. - С. 3-19.
2. Гарбовский, Н. К. Русский переводной дискурс: миф или реальность / Н. К. Гарбовский // Русский язык и культура в зеркале перевода : материалы III Междунар. науч.-практ. конф. «Язык и культура в зеркале перевода», 25-29 апреля 2012 г.-М,- С. 130-136.
3. Зимняя, И. А. Лингвопсихология речевой деятельности / И А. Зимняя. - М.; Воронеж, 2001. -432 с.
4. Каде, О. Проблемы перевода в свете теории коммуникации / О. Каде // Вопр. теории пере-водав зарубеж. лингвистике. - М., 1987. - С. 69-90.
5. Комиссаров, В. Н. Теория перевода / В. Н. Комиссаров. - М.: Высш. шк., 1990. - 253 с.
6. Кошкин, Р. К. Особенности нормативной девиации в переводном дискурсе. На материале военно-технических переводов с русского языка на английский : дис. ... канд. филол. наук / Р. К. Кошкин. - М., 2006. - 233 с.
7. Краснопеева, Е. С. Реализация симплификации как переводческой универсалии в русскоязычном переводном дискурсе: количественный анализ / Е. С. Краснопеева // Материалы Международного молодежного научного форума «ЛОМОНОСОВ-2015». - М.: МАКС Пресс, 2015.
8. Леонтьева, К. И. Дискурсивная онтология перевода: к обоснованию статуса / К. И. Леонтьева // Вестн. Тверск. гос. ун-та. - 2012. - № 10. Сер. Филология. Вып. 2. - С. 78-85.
9. Миньяр-Белоручев, Р. К. Теория и методы перевода / Р. К. Миньяр-Белоручев. - М., 1996. -208 с.
10. Нефедова, Л. А. Когнитивно-деятельностный аспект импликативной коммуникации / Л. А. Нефедова. - Челябинск, 2001. - 151 с.
11. Плотникова, С. В. Языковое, дискурсивное и коммуникативное пространство / С. В. Плотникова// Вестн. Иркут. гос. лингвистич. ун-та. - 2008. -№ 1.-С. 131-135.
12. Ремхе, И. Н. Роль переводчика в свете когнитивного моделирования переводческого процесса / И. Н. Ремхе II Языковая личность переводчика. - Челябинск, 2012.-С. 317-337.
13. Тюленев, С. В. Теория перевода / С. В. Тюленев. - М., 2004. - 336 с.
14. Чернявская, В. Е. Лингвистика текста. Лингвистика дискурса / В. Е. Чернявская. - М., 2013.-208 с.
15. Швейцер, А. Д. Теория перевода (статус, проблемы, аспекты) / А. Д. Швейцер. - М., 1988. -215 с.
16. Baker, М. Corpus Linguistics and Translation Studies: Implications and Applications / M. Baker II Text and Technology: In honour of John Sinclair. - Amsterdam, 1993. - Pp. 223-243.
17. Becher, V. Explicitation and implicitation in translation: A corpus-based study of English-German and German-English translations of business texts : Dissertation zur Erlangung der Würde des Doktors der Philosophie / V. Becher. - Hamburg, 2011.-251 p.
18. Chesterman, A. Why study translation universale? / A. Chesterman II Acta Translatologica Hel-singiensia (ATH). - 2010. - Vol. l.-P. 38-48.
19. Hermans, Т. Descriptive Translation Studies / Т. Hermans II The Encyclopedia of Applied Linguistics. - Blackwell Publishing Ltd., 2012. - P. 1681-1686.
20. Mason, I. Discourse and the Translator /1. Mason, B. Hatim. - Longman, 1993. - 258 p.
21. Mauranen, A. Corpora, universale and interference / A. Mauranen II Translation universale: Do they exist?. - Amsterdam, 2004. - Pp. 15-33.
22. Translation universale: Do they exist?. - Amsterdam, 2004. -214 p.
Сведения об авторе
Краснопеева Екатерина Сергеевна - аспирант кафедры романских языков и межкультурной коммуникации факультета лингвистики и перевода, преподаватель кафедры теории и практики перевода Челябинского государственного университета, уе .кг 121csu@gmail .сот
Bulletin ofChelyabinskState University. 2015. No. 27 (382). Philology Sciences. Issue 98. Pp. 108-113.
ON THE PLACE OF TRANSLATION UNIVERSALS CONCEPT IN TRANSLATED DISCOURSE RESEARCH
E. S. Krasnopeeva
ChelyabinskState University, [email protected]
An attempt is made to trace the interrelation of the concepts of translated discourse and translation universals. Corpus-based methodology is suggested as potentially relevant in translated discourse research. The nature of translation universals' is seen as one resulting from the peculiarities of mental processes involved in translation as an activity, and pragmatic characteristics of the prototypical communicative event, during which translated discourse is generated.
Keywords:/>rocess oftranslation, translated discourse, translation universals, communication theory, discourse ontology oftranslation, corpus-based translation studies.
References
1. Garbovskij N.K. Perevod i «perevodnoj diskurs» [Translation and "translated discourse"]. Vestnik Moskovskogo universiteta [Bulletin ofMoscow University], 2011, no. 4, ser. 22, pp. 3-19. (In Russ.).
2. Garbovskij N.K. Russkij perevodnoj diskurs: mif ili real'nost' [Russian translation Discourse: Myth or Reality]. Russkij jazyk i kul'tura v zerkale perevoda : materialy IIIMezhdunar. nauch.-prakt. konf. «Jazyk i kul'tura v zerkale perevoda» 25-29 aprelja 2012 g. [Russian language and culture in the mirror of translation: Materials III International, scientific and practical. Conf. "Language and culture in the mirror oftranslation" April 25-29, 2012]. Pp. 130-136. (In Russ.).
3. ZimnjajaI.A. Lingvopsihologija rechevojdejatel'nosti [Lingvopsihologiya speech activity]. Moscow; Voronezh, 2001. 432 p. (In Russ.).
4. Kade O. Problemy perevoda v svete teorii kommunikacii [Problems of translation in the light of the theory of communication], Voprosy teorii perevoda v zarubezhnoj Ungvistike [Problems in the theory of translation in foreign linguistics]. Moscow, 1987, pp. 69-90. (In Russ.).
5. Komissarov V.N. Teorijaperevoda [Theory ofTranslation], Moscow, 1990. 253 p. (In Russ.).
6. Koshkin R.K. Osobennosti normativnoj deviacii v perevodnom diskurse. Na materiale voenno-tehnicheskih perevodov s russkogo jazyka na anglijskij [Features normative deviations in transferable discourse. On a material of military-technical translation from Russian into English], Moscow, 2006. 233 p. (In Russ.).
7. Krasnopeeva E.S. Realizacija simplifikacii kak perevodcheskoj universale v russkojazychnom perevodnom diskurse: kolichestvennyj analiz [Implementation of simplification as a translation in the Russian language universals Bills discourse: a quantitative analysis]. Materialy Mezhdunarodnogo molodezhnogo nauchnogoforuma «LOMONOSOV-2015» [Materials of the International Youth Scientific Forum "Lomonosov-2015"]. Moscow, 2015. (In Russ.).
8. Leont'eva K.I. Diskursivnajaontologijaperevoda: k obosnovaniju statusa [Discursive ontology of translation: to thejustification of the status]. Vestnik Tverskogo gosudarstvennogo universiteta [Bulletin ofTver State University], 2012, no. 10, iss. 2, pp. 78-85. (In Russ.).
9. Min'jar-Beloruchev R.K. Teorija i metody perevoda [Theory and methods of translation], Moscow, 1996. 208 p. (In Russ.).
10. Nefedova L.A. Kognitivno-dejatel'nostnyj aspekt implikativnoj kommunikacii [Cognitive activity aspect implicative communication], Chelyabinsk, 2001. 151 p. (In Russ.).
Ojuecme nonnmuH «nepeeodnecKueyHueepcanuu».
113
11. Plotnikova S. V. Jazykovoe, diskursivnoe i kommunikativnoe prostranstvo [Linguistic, discursive and communicative space]. Vestnik Irkutskogo gosudarstvennogo lingvisticheskogo universiteta [Bulletin oflrkutsk State Linguistic University], 2008, no. 1, pp. 131-135. (In Russ.).
12. Remhe I.N. Rol' perevodchika v svete kognitivnogo modelirovanija perevodcheskogo processa [The role of the interpreter in the light of cognitive modeling of the translation process]. Jazykovaja lichnost'perevodchika [Linguistic personality interpreter], Chelyabinsk, 2012. Pp. 317-337. (In Russ.).
13. Tjulenev S.V. Teorijaperevoda [Translation Theory], Moscow, 2004. 336 p. (In Russ.).
14. Chernjavskaja V.E. Lingvistika teksta. Lingvistika diskursa [Text Linguistics. Linguistics of discourse]. Moscow, 2013. 208 p. (In Russ.).
15. Shvejcer A.D. Teorija perevoda (status, problemy, aspekty) [Theory of Translation (status, issues, aspects)]. Moscow, 1988. 215 p. (In Russ.).
16. Baker M. Corpus Linguistics and Translation Studies: Implications and Applications. Text and Technology: In honour ofJohn Sinclair. Amsterdam, 1993. Pp. 223-243.
17. Becher V. Explication and implicitation in translation: A corpus-based study of English-German and German-English translations of business texts : Dissertation zur Erlangung der Würde des Doktors derPhilosophie. Hamburg, 2011.251 p.
18. Chesterman A. Why study translation universals? Acta Translatologica Helsingiensia (ATH), 2010, vol. 1. Pp. 38-48.
19. Hermans T. Descriptive Translation Studies. The Encyclopedia of Applied Linguistics. Blackwell Publishing Ltd., 2012. Pp. 1681-1686.
20. Mason I., Hatim B. Discourse and the Translator. Longman, 1993. 258 p.
21. Mauranen A. Corpora, universals and interference. Translation universals: Do they exist?. Amsterdam, 2004. Pp.15-33.
22. Translation universals: Do they exist?. Amsterdam, 2004. 214 p.
