CC BY
48
К.-М.А. Симчит
Тувинский институт гуманитарных исследований О лексеме хайыракан в тувинском шаманизме
Аннотация: В статье рассматривается тувинская лексема хайыракан, дается ее лексико-семантическая характеристика в сравнении с южно-сибирскими тюркскими и монгольскими языками, а также историко-этимологические комментарии по поводу ее возможного происхождения. Кроме того, приводится и анализируется наименования ирреальных существ высшей категории, имеющих, как компонент, в своем составе лексему хайыракан, а именно Кудай-хайыракан, Улу-хайыракан, Кезер-хайыракан. Все они встречаются в текстах шаманского фольклора и высшей степени почитаются тувинцами.
In clause the Tuva lexeme haiyrakan is considered, its lexicon-semantic characteristic in comparison with the South-Siberian Turkic and Mongolian languages, and also historical-etymological comments in occasion of its possible origin is given. Besides it is resulted and analyzed names of irreal essences of the maximum category having, as a component, in the structure a lexeme haiyrakan, namely Kudai-haiyrakan, Ulu-haiyrakan, Kezer-haiyrakan. All of them meet in texts of shamanist folklore and the maximum degree are esteemed by Tuvinians.
Ключевые слова: лексика, лексема, семантика, тувинский шаманизм, божество, южно-сибирские тюркские языки, монгольские языки.
Lexicon, a Lexeme, Semantics, Tuvan Shamanism, a Deity, South-Siberian Turkic Languages, the Mongolian Languages.
УДК: 4с (Тув) + 902.7 (Тув) + 29.
Контактная информация: Республика Тыва, Кызыл, ул. Кочетова, 4. ТИГИ, сектор языка. Тел. (39422) 23936. E-mail: [email protected].
Хайыракан - в тувинском шаманизме почтительное название ирреального существа высшей категории, милостивое божество. Другое не менее распространенное значение слова в современном тувинском языке - 'медведь'. Кроме того, хайыракан, как составная часть, входит в названия некоторых гор, отличающихся своим величием. По данным «Топонимического словаря Тувы», например, в Туве гор, имеющих в своем составе компонент хайыракан, насчитывается три - в Улуг-Хеме, Эрзине и Монгун-Тайге [Ондар, 2004, с. 203]. Все эти горы являются священными (тув. ыдык).
В шаманском контексте хайыракан выступает как синоним слова децгер в значении 'владыка, божество', поэтому применяется в качестве слова-гонорификатора к именам собственным властителей высшего ранга: ср. Кудай-хайыракан, Улу-хайыракан, Эрлик-хайыракан, Кезер-хайыракан и др. Они вторые по важности в тувинской мифологии и следуют после так называемых «царей-владык» (тув. хаан), которых всего три: ср. Курбусту-хаан, Эжен-хаан, Эрлик-хаан. Те же владыки иногда могут притянуть к себе «титул» хайыракан: ср. Кур-бусту-хайыракан. Милостивые божества, как и владыки, сохраняют собственные имена. Если контакт с владыками для простого смертного почти невозможен, то с этими милостивыми божествами вполне реален. Только, как объяснял один ту-
винец Г.Н. Потанину, они сильны и страшны; человек не может вынести их вида; увидев, умирает [Потанин, 1883, с. 225].
По материалам из шаманских песнопений, собранных видным исследователем тувинского шаманизма М.Б. Кенин-Лопсаном, так могут обращаться: к небу: Дээр-хайыракан, вршээ 'Милостивое небо, помилуй'; к звездам: ср. Долаан бур-ган, хайыракан 'Милостивые Семь божеств'; к горам: ср. Бай Тацды, хайыракан 'Милостивый богатый Танды'. Кроме того, так обращаются к огню: ср. от чаяачы хайыракан 'ты - огонь, ты - творец, ты - божество доброе' [Кенин-Лопсан, 1992]. В художественной литературе встречается сочетание ай-хайыракан 'божество-луна' [Сарыг-оол, 1978, с. 94].
Кроме того, в повседневной речи некоторые тувинцы при испуге неосознанно восклицают «вршээ, хайыракан!» 'Господи, помилуй', где хайыракан употребляется как модальная частица без какой-либо религиозной семантики и его без видимой разницы можно заменить другими лексемами, выражающих небесные силы: ср. вршээ-авыра, вршээ-азыра, вршээ Бурган, вршээ-дадай и др.
В случае с медведем, как нам кажется, в начале было адыг-хайыракан, но в дальнейшем под влиянием эвфемизма, вслух произносился только второй компонент, так как тувинцы верят, что медведь чер кулактыг, т.е. у медведя земля -уши [Алексеев, 1980, с. 122]. И если произносить адыг, то он услышит и как-то повлияет на исход охоты. Поэтому хайыракан постепенно стал обозначать медведя. Почему именно медведя? Наверное, из-за того, что у дореволюционных тувинцев охота была одним из важных форм жизнедеятельности. А в тайге, на охоте единственным конкурентом человека был медведь.
Лексема хайыракан и близкие к ней словоформы подробно рассматриваются в словарной статье на цайран Этимологического словаря тюркских языков. Где отмечается, со ссылкой на известных тюркологов и монголистов, таких как М. Рэсэнен, Г. Рамстедт и др., монгольское происхождение тюркского слова кай-ран и других словоформ, однокоренных с ней. Из тюркских языков эти слова представлены только в тех, которые претерпели в наибольшей мере монгольское влияние, а некоторые продолжают оставаться в контактной тюркско-монгольской зоне, как например, в тувинском языке, имеющего, поэтому наибольшее количество монголизмов с корнем хайра употребляются следующие производные: хайы-ра 'милость, пощада', хайыраан 'жаль, жалко, как жалко' хайырааты 'господин, государь', хайыралыг 'милостивый; дорогой, любимый' и др. [ЭСТЯ (К), 1997, с. 206].
Данная лексема в той или иной форме и значениях зафиксировано в различных словарях тюркских и монгольских языков Саяно-Алтайского региона. В словаре В.В. Радлова каграккан 'почтительное прозвание божества, духов, ангел-хранитель' [Радлов, 1899, с. 22]. У Вербицкого кайракан (кайран каан) досточтимый царь (почтительное название божества, духов, идолов, чтимых как божество гор и т.п.) [Вербицкий, с. 119]. Н.Ф. Катанов толкует ка/ыркан, как 'владыка, господин' [Катанов, 1903, с. 76]. По данным ХРИЭС хайрахан '1. господин, владыка; 2. господь-бог; 3. эпитет великих духов; 4. медведь' [ХРИЭС, с. 174]. В алтайском языке кайракан '1. почтительное название божества, духов, идолов, чтимых как божество; 2. эпитет Эрлика' [ОйРС, с. 68]. В монгольском варианте хайрхан 'милостивый, священный (почтительное название гор)' [БАМРС (4), 2002, с. 21]. В калмыцком языке хээрхн '1. о, господи 2. милостивый' [КалРС, 1977, с. 587]. В литературе встречается вариант этимологии хайыракан - 'царь скал', от сложения хая 'скала' и хан 'царь' [Алексеев, 1980, с. 122].
Можно высказать еще одно, достаточно гипотетичное предположение по поводу возможного происхождения слова хайыракан. Как нам кажется, слово хайыракан можно сопоставить с древнетюркской лексемой qadirqan 'кадырканская чернь (совр. Хинган)' [ДТС, с. 403]. В ДТС приведено, как нам кажется, основы предыдущей лексемы qadir 'суровый, жестокий, лютый, свирепый' и его фонети-
ческий вариант qajir 'свирепый, лютый'. Сопоставление хайыракан / qadirqan возможно с точки зрения фонетики. Ведь переход интервокального -д- / -й- в начальном слоге характерная черта древних тюркских, возможно и монгольских, языков. Кроме того, возможно и семантическое сопоставление. Древнетюркское qadirqan и лексема хайыракан обе имеют отношение к горам.
Кроме того, по верованиям кумандинцев в нижнем мире обитает Кагыр-хан, который распоряжается судьбой людей [Алексеев, 1984, с. 57]. Его тоже можно считать фонетическим вариантом хайыракан.
К категории милостивых божеств относится Кудай-хайыракан. В ТувРС сказано, что кудай - синоним слова дээр 'небо, небеса', у которого также имеется мифологическое значение 'потусторонний мир'. По предположению Б.И. Татаринцева тувинское кудай ранее, вероятно, означало 'Верхний мир, небожители', а затем приобрело значение 'небо как место обитания божеств [ЭСТувЯ (3), 2004, с. 260]. Возможно, поэтому очень часто употребляется вместе со словом дээр, образуя парное слово кудай-дээр (вариант кудай-децгер). В речи простых тувинцев кудай - название неба при обожествлении.
Слово имеется почти во всех тюркских языках. Общеизвестно его персидское происхождение [СИГТЯ (6), 2006, с. 567].
Улу-хайыракан. В речи тувинцы просто улу 'дракон' стараются не говорить, а почтительно добавляют к имени хайыракан. Относительно ранних тувинских мифов, связанных с драконом, подробные и самые первые сведения приводит Г.Н. Потанин в своих этнографических материалах [Потанин, 1883, с. 139]. Улу появляется в основном в летнее время, зимой как бы спит. Признаком того, что он проснулся является гром и молнии. Гром возникает от телодвижений дракона, а молнии - это огненная пламя, выходящая из-за рта дракона. Иногда дракон (как и чылбыга 'ведьма') может проглотить луну (лунное затмение), что вызывала большую панику среди населения.
В народных мифах улу-хайыракан - предок тувинцев [Самдан, 2004, с. 237]. Имеются сведения про дракона также в шаманском фольклоре, собранном М.Б. Кенин-Лопсаном: ср. кызыл дытты кыргый дYшкен, кызыл шокар улуларым, сарыг дытты чалча душкен, сарыг шокар улуларым 'Вы, мои мощные драконы. Вы то красные, вы то пёстрые. Вы прекрасные стрелки. Красные лиственницы Вы убили стрелами. Вы, мои грозные драконы. Вы появляетесь желтеющими. Ваши удары в щепки разбили жёлтые лиственницы вековые' [Кенин-Лопсан, 1992, с. 87].
В шаманских песнопениях встречаются следующие разновидности улу: ср. кара-шокар улу 'черно-пёстрый улу', сарыг-шокар улу 'желто-пёстрый улу', кы-зыл-шокар улу 'красно-пёстрый улу'. Иносказательно дракона могут называть сыры чылан (досл. огонь-змея), которого, в свою очередь, можно связать с другим шаманским персонажем амырга-моос (авырга) 'огромная многоголовая змея' в сказках и мифах тюркских и монгольских народов. В сказках компонент моос в сложных названиях персонажей иногда может заменяться словом чылан 'змея' в том же значении: ср. амырга-чылан.
В тувинской мифологии помимо самого дракона, народ верит в чудодейственную силу костей дракона (тув. улу сввгY). Возможно, это кости динозавров. Тувинцы верят, что кости дракона являются сильным лекарством от увечий. Помимо этого, верят, что если потревожит эти кости, быть природным катаклизмам (сильный снег, град летом) [Кыс-Халыыр, с. 100]. Верят еще в драконову вошь (тув. улу саргызы или улу быды), которая появляется весной. Драконова вошь очень опасна и вредна, так как отличается от овечьего клеща тем, что сосет живую кровь и выпускает через рот то, что от нее осталось после употребления. В то время как овечья вошь, которая не вредна для скота, отходы выпускает через заднее отверстие [Кенин-Лопсан, 2002, с. 312].
Лексема улу имелось еще в древнетюрксом языке *uluv 'дракон, змея'. Данную лексему сопоставляют: кит. lung 'дракон', тибет. klu 'змея «демон»', монг. uluu 'змея «демон»' [СИГТЯ (6), 2006, с. 590]. Некоторые сопоставляют улу в сочетании с хан (*улу-хан) с персонажем Ульгеном [Алексеев, 1984, с. 48].
Кезер-хайыракан - одухотворение эпического героя книжного происхождения, проникшего в тувинский фольклор из тибетской мифологии, вероятно, через средневековую монгольскую литературу. В речи тувинцы стараются не говорить просто Кезер, полное имя данного персонажа Ачыты Кезер-Мерген, встречается вариант Кезер-Чингис Богда-хаан. Как пишет Д.С. Куулар, тувинцы в имя Кезер вкладывают следующие понятия: рубящий своих врагов (в первую очередь Эжен-хана), чертей и демонов, а также прорубающий водные каналы, дороги через перевалы [Ачыты, 1995, с. 10], т.к. для непосвященных имя Кезер напрямую созвучно с глаголом кезер 'резать, рубить, косить'. В записях Г. Н. Потанина, он же впервые указал людям на огонь и сделал водку [Потанин, 1883, с. 212].
Как пишет видный исследователь фольклора монгольских тувинцев Э. Таубе, Гесер в шаманских песнопениях выступает как тенгри (тув. децгер) -небесное божество. Во время бедствий просили грамотного человека, чтобы он прочитал текст сутры, носили ее вокруг юрты по ходу солнца - верили, что таким образом приводится в действие текст, подобно тому как, крутя молитвенный цилиндр, буддисты приводят в действие написанные на бумаге и положенные внутрь цилиндра слова [Таубе, 2007, с. 273].
Кроме вышеуказанного варианта в шаманском фольклоре часто встречается вариант Кезер-Чингис: ср. Бурган башкы номнап кагган, Кезер Чицгис хемчээп кагган 'так учил ученой мудростью когда-то бурган башкы, такой срок жизни дал когда-то владыка Кезер-Чингис' [Кенин-Лопсан, 2002, с. 179]. Данное парное слово образовано от совмещения имен двух разных исторических героев: Кезер 'Гэ-сэр' и Чицгис 'Чингисхан'. Хотя если Чингис вполне реальная личность (Чингисхан), то Кезер - скорее эпический герой [Дылыкова, 1990, с. 49]. В данном контексте они выступают как единый персонаж. Еще Г.Н. Потанин отмечал, что тувинцы спаривают эти имена в сложении Кезер-Чингис. Кроме данного сочетания в его материалах встречаются сочетания Кезер-Хайыракан или Кезер-Чингис-Хайыракан [Потанин, 1883, с. 208]. Вообще-то, смешение разных исторических личностей свойственно не только тувинцам, еще монголы смешивали имя самого Чингиса с его братом Хасаром: ср. Хазар-Чингис [Потанин, 1883, с. 796].
В хакасском языке кизер 'богатырь подземного царства (в сказках их бывает семь или девять братьев)' [ХРИЭС, с. 41], а также имеется чицес, в сочетании со словом хан: ср. Чицес хан, 'Чингисхан - имя подземного владыки' [ХРИЭС, с. 217]. В хакасской мифологии Чицес хан и Ирлж хан по многим параметрам равнозначны. В алтайском языке кезер 'витязь, удалой; дебошир, хулиган' [ОйРС, с. 78].
Таким образом, лексема хайыракан в тувинском языке выступает: 1) словом-гонорификатором в сложных наименованиях ирреальных существ; 2) компонент наименований некоторых священных гор; 3) модальная частица в устойчивых междометных выражениях; 4) переносным наименованием медведя. Кроме того, в статье высказывается гипотеза о возможной этимологии данной лексемы.
Литература
Алексеев Н.А. Ранние формы религии тюркоязычных народов Сибири. Новосибирск, 1980.
Алексеев Н.А. Шаманизм тюркоязычных народов Сибири. Новосибирск, 1984.
Ачыты Кезер-Мерген (Сказание о благородном Кезер-Мергене) / Подгот. к изд. Д. С. Куулар. Кызыл, 1995.
БАМРС - Большой академический монгольско-русский словарь. Москва, 2001-2002. Т. 1-4.
ДТС - Древнетюркский словарь. Ленинград, 1969.
Дылыкова В.С. Тибетская литература. М., 1990.
КалРС - Калмыцко-русский словарь / Под.ред. Б. Д. Муниева. М., 1977.
Катанов Н.Ф. Опыт исследования урянхайского языка, Отдельный оттиск из Ученых записок Император. Казан. Университета, Казань, 1903.
Кенин-Лопсан М.Б. Тыва хамнарнын алгыштары. Кызыл, 1992.
Кенин-Лопсан М.Б. Мифы тувинских шаманов. Кызыл, 2002.
Кыс-Халыыр (Девичья скала), сост. Д. С. Куулар. Кызыл, 1996.
ОйРС - Ойротско-русский словарь. Горно-Алтайск, 2005.
Опыт словаря тюркских наречий / В.В. Радлов. СПб., 1899. Т II. Ч 1.
Потанин Г.Н. Очерки Северо-Западной Монголии. Материалы этнографические. СПб., 1883. Вып. IV.
Сарыг-оол С.А. Ангыр-оолдун тоожузу, Кызыл, 1978.
Словарь алтайского и аладагского наречий тюркского языка / Сост. В. Вербицкий. Горно-Алтайск, 2005.
Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков (Пратюркский язык-основа). М., 2006.
Ондар Б.К. Топонимический словарь Тувы. Абакан, 2004.
Таубе Э. Заповеди и запреты, связанные с рассказыванием богатырских сказок и других эпических текстов // Ученые записки ТИГИ. Кемерово, 2007. № 21.
ХРИЭС - Хакасско-русский историко-этнографический словарь / сост. В.Я. Бутанаев. Абакан, 1999.
Самдан З.Б. Чылбыга айны канчап сыырыпканыл? (Как ведьма проглотила луну?). Кызыл, 2004.
ЭСТувЯ - Этимологический словарь тувинского языка / Авт.-сост. Б.И. Татаринцев: В 3 т. Новосибирск, 2000-2004.
ЭСТЯ: Этимологический словарь тюркских языков (Общетюркские и межтюркские лексические основы на буквы К-К). М., 1997.
