CC BY
16Введение
К концу XIX в. значительно выросла численность корейцев, проживавших на российских дальневосточных землях, появились новые поселения и происходили процессы постепенной интеграции вновь образованной корейской диаспоры. Овладение грамотным русским языком и навыками социальной коммуникации в российской среде явилось необходимой социальной адаптационной стратегией. Умение читать и писать по-русски давало корейской молодежи возможность заниматься не только крестьянским делом, но и овладевать городскими специальностям, например, приказчика, телеграфиста, писаря, чиновника [1]. Перед лидерами корейских общин стала необходимость повышать уровень образованности детей и молодежи, в виде постепенного переходя от одноклассных «школ грамоты» и церковно-приходских школ, которых было все еще недостаточно, в перспективе к школам более высокого уровня. Решение о необходимости командирования способных к учебе подростков мужского пола в различные учебные заведения Российской империи принадлежит выдающемуся общественному деятелю Петру Цою (Чхве Дже Хен). Будучи старшиной Янчихэнской волости Южно-Уссурийского округа, Петр Цой способствовал строительству в корейских поселениях церквей и церковно-приходских школ, которые нуждались в собственных учителях. Юноши из семей первых переселенцев, проживавшие в Янчихинской и Адиминской волости, были направлены на обучение в учительские семинарии Омска, Томска, Казани, Иркутска [1, С. 21-22; 2; 3].
Исследование социализации и профессиональной деятельности выпускников Казанской семинарии, вернувшихся в родные края, представляется малоизученным и актуальным. В нашей статье делается попытка на доступном материале проследить дальнейшую судьбу некоторых корейских воспитанников Казанской учительской семинарии для инородцев, которые по окончании учебы получали назначения в школы Владивостокской епархии и министерства народного просвещения в Южно-Уссурийском округе.
Источники и степень изученности
В отечественной и зарубежной научной литературе накоплена некоторая библиография по интересующей нас теме. Внимание исследователей привлечено в первую очередь к лингвистическому и историческому анализу учебников и словаря корейского языка, созданных в семинарии при участии первых корейских воспитанников [4-10 и другие], на основе архивной рукописи к изданию, которая хранится в Отделе рукописей и редких книг Научной библиотеки Казанского федерального университета и изданных учебных пособий [11-17]. Исследовательское внимание других авторов направлено на жизненные пути и биографии корейских воспитанников семинарии, из которых впоследствии отдельные личности проявили себя как успешные народные учителя, просветители, священники, известные политические деятели [18-21]. Одним из архивных источников для биографического исследования являются частично опубликованныедокументы, связанные с учебой корейских юношей в Казанской учительской семинарии, которые хранятся в фондах Национального архива Республики Татарстан [22]. Разрозненная информация о дальнейшей деятельности на профессиональном и общественном поприще некоторых корейских выпускников Казанской семинарии обнаруживается в дальневосточной периодике того времени и в более поздних биографических исторических исследованиях. Отдельные сведения можно найти в выпусках «Владивостокских епархиальных ведомостей» за 1903-1917 гг. и «Памятной книжки Приморской области» за 1901-1916 гг.
Список корейских воспитанников
Казанская учительская инородческая семинария – учебное заведение, готовившее учителей для сельских народных начальных училищ с правом стать священнослужителями, что должно было способствовать христианизации инородцев. Открыта в 1872 г., в основу подготовки народных учителей была положена педагогическая концепция Н. И. Ильминского. Срок обучения в семинарии составлял 3 года, в 1877 г. был открыт приготовительный годичный класс для повышения уровня знаний по русскому языку: «Казанская Учительская семинария есть казенное, закрытое учебное заведение, в котором воспитываются русские и инородцы, православного вероисповедания, крестьянского сельского состояния, для приготовления в учителя начальных сельских русских и инородческих училищ. …Казенные воспитанники по окончанию Семинарского курса обязаны прослужить в должности учителя начального сельского училища не менее шести лет. … За содержание каждого стипендиата вносится в Казанское губернское казначейство по 65 руб. в начале каждого полугодия, а всего по 130 руб. в год. … К испытанию допускаются молодые люди, окончившие курс только в сельских двухклассных начальных училищах или одноклассных школах, не пополнившие свое образование самостоятельно не моложе 15 лет и не старше 16 лет» [23, С. 3-4].
В имеющихся источниках подробной информации об обучении по учебным годам не обнаружено. Первые корейские воспитанники приняты на учебу в 1898 г., последний ученик упомянут в документах в 1908 г. По мнению некоторых исследователей, Казанскую учительскую семинарию закончили 12 корейских юношей [24]. По нашему мнению, этот список не полон и он включает 17 имен, правда, без уточнения о действительном окончании полного курса. Список имен корейских учеников восстанавливался нами по нескольким источникам. В документах семинарии, а также в подготовительной рукописи [12; 13] и текстах изданных учебников и словаря упоминаются выпускники семинарии в первом десятилетии ХХ века: Яков Андреевич Ким (из с. Заречье), Моисей Павлович Лян (из с. Нагорное), Михаил Васильевич Тен/Тян (из с. Красное), Глеб Павлович Шегай (из с. Сидими), Петр Елисеевич Хан, Никита Петрович Хан, Константин Фомич Кан (все из с. Тизинхэ) [14], также встречаются рукописные пометки с именами: Андрей Константинович Хан (из с. Янчихе), В. Огай (Василий Васильевич Огай, из с. Фаташи), Тагай [11, С. 99-100].
Кроме того, в казанском архиве сохранилась часть переписки разных лет [25, Ф. 93. Оп. 1. Д. 580, 792 и другие] волостного старшины Петра Цоя (Чхве Дже Хен) с просьбами о принятии на обучение корейских мальчиков: это уже упомянутые Лян, Ким, Тен. В сохранившихся документах и отчетах учебного заведения также упоминаются следующие имена: Андрей Александрович Ан [26], Федор Цхай, Владимир Ким, Роман Ким, Дионисий Цой, Андрей Авраамович Хан, Федор Ким [25, Ф. 93. Оп. 1. Д. 792. Л. 3, 5, 8, 10, 12-13, 17; Ф. 83. Оп. 1. Д. 904а].
Первые ученики
Сохранился подлинник прошения о приеме на обучение в Казанскую учительскую семинарию первых корейских учеников: «Общество Янчихинской волости Южно-Уссурийского округа Приморской области, состоящее из крестьян корейцев, принявших русское подданство в 1896 году, желая иметь народных учителей, обладающих как корейским, так и русским языком, постановившее посылать ежегодно по одному мальчику из своих детей в русские учительские семинарии», обратилось 29 июня 1897 г. с просьбой принять на обучение в Казанскую учительскую семинарию трех мальчиков. Прошение «не встретило препятствий» в Министерстве народного просвещения, «если это не потребует новых ассигнований из казны» и, таким образом, 4 февраля 1898 г. получено разрешение о приеме Казанскую семинарию трех православных корейцев: одного стипендиата и двоих на казенный счет [25, Ф. 93. Оп. 1. Д. 580].
Первые ученики Моисей Лян, Яков Ким, Михаил Тен были отправлены на пароходе «Владимир» из Владивостока через Одессу в Казань, о чем свидетельствовала телеграмма из Янчихе в Казань 12 июня 1898 г. Стипендиатом Янчихинской волости являлся Тен (плата за год 130 руб.), Лян и Ким приняты за счет казны. В последующей деловой переписке семинарии с Янчихинским волостным правлением сообщались сведения о том, что «они здоровы, учатся и ведут себя хорошо». Примечательно, что трехлетнее и четырехлетнее обучение предусматривало семинарией хотя бы один отпуск «на родине, от которой они, иначе совершенно отвыкнут» [25, Ф. 93. Оп. 1. Д. 580. Л. 10, 10 об. 11].
Ученики из первых выпусков семинарии примечательны еще и тем, что они принимали активное участие в составлении учебника и словаря корейского языка. По окончании учебы в 1901 г. упомянутые воспитанники получили назначения в одноклассные и церковно-приходские школы Владивостокской епархии в Южно-Уссурийском округе: Яков Ким в Зареченскую, Михаил Тен в Красносельскую [27, С. 68]; Моисей Лян отправился в Сеул в школу при Православной миссии, где, кроме учителя, требовался переводчик церковных текстов на корейский язык. Исследователи упоминают, что в 1902 г. в 22 школах Адиминской и Янчихинской волостей 4 учителя были этническими корейцами, которые имели специальное педагогическое образование на уровне учительской семинарии, в числе которых «казанцы» М. В. Тэн (Тен) и Я. А. Ким [28].
В «Православном благовестнике» упоминается, что в 1902 г. в казанской семинарии проходили обучение 7 корейских воспитанников, среди которых Андрей Хан (Хан Менсе), очевидно, также и Петр Хан (сын церковного старосты Елисея Хана, неоднократно упоминавшегося в церковной хронике того времени), который поступил на обучение в 1899 или 1900 г. и в 1903 г. получил назначение в церковно-приходскую школу в Тизинхэ. Константин Хан обучался как стипендиат Адиминской волости, о чем свидетельствуют расписки об уплате 130 рублей за 1902-1903 и 1903-1904 учебные годы [25, Ф. 93. Оп. 1. Д. 580. Л. 16, 19]. Начальник Русской духовной миссии в Корее, выпускник Казанской духовной академии архимандрит Хрисанф (Щетковский), путешествуя из Сеула во Владивосток в 1904 г., отмечал, что он знает трех учителей, «окончивших курс в Казанской учительской се¬минарии» и что все они производят хорошее впечатление: «…в Красном селе, есть тоже школа – министерская: учи¬телем в ней кореец – молодой человек, окончивший курс в Казанской учительской семинарии», а «…один состоит учителем Миссийской школы в Сеуле» [29]. Известно, например, что в 1909 г. Яков Ким, будучи церковным старостой Зареченской церкви, получил архипастырскую благодарность «за заботы о благоустройстве приходского храма и причтовых домов», о чем сообщают «Владивостокские епархиальные ведомости» [30, 1909. № 6-7. С. 214].
Участие в русско-японской войне
В 1904 г. окончили курс семинарии 6 корейцев [31, С. 9]. 19 мая 1904 г. в семинарию из штаба Казанского военного округа пришло уведомление: «Окружной штаб уведомляет, вследствие телеграммы Главного Штаба за № 3134, что о разрешении командировать молодых людей-корейцев, воспитанников вверенной вам семинарии переводчиками на театр военных действий, представлен всеподданейший доклад, …причем жалованье положено в год производить по четыреста пятьдесят руб. и порционно деньги в размере пятьдесят коп. в сутки каждому» [25, Ф. 1. Оп. 1. Д. 793. Л. 1-2]. В докладе по Главному Штабу от 15 мая 1904 г. сообщается, что генерал-лейтенант Жилинский просит «для надобностей негласной разведки в Корее» командировать пять корейцев: «Хони-Ката-Хана, Глибшегая, Константина, Василия и Огай-Уанъ-Дуей-Хана, обучающихся в Казанской учительской семинарии и изъявивших желание быть отправленными на Дальний Восток в качестве переводчиков добровольцев». Сохранился рукописный черновик «о значении корейцев, которым присвоены в России имена: Никита Хан, Глеб Шегай, Константин Кан, Пьен (?) Огай и Андрей Хан», которые выехали через Уфу в Мукден [25, Ф. 93. Оп. 1. Д. 793. Л. 4, 6]. Таким образом, выпускники 1904 г. Никита Петрович Хан, Глеб Павлович Шегай, Константин Фомич Кан и вместе с ними два воспитанника второго класса Василий Васильевич Огай и Андрей Авраамович Хан отправились на фронт, о чем сообщалось в отчете Семинарии: «Теперь уже все окончившие курс получили назначение. Прежде всех назначены корейцы; их окончило курс трое; они и с ними два воспитанника второго класса, Огай Василий и Хан Андрей, по требованию полевого штаба Манчжурской армии, с Высочайшего соизволения, отправлены в действующую армию в качестве переводчиков. В последнем письме, полученном от них от 2 октября из Мукдена, сообщается: «Русские перешли в наступление. Вот уже восьмой день идет страшный бой около Ляояна и Янтая. Отсюда слышны безпрерывные выстрелы день и ночь; сюда привозят множество раненых» [31, С. 7].
Несмотря на то, что второкурсникам Огаю и Хану не удалось закончить полный курс учебы в Казани, впоследствии все фронтовые переводчики получили учительские должности. По имеющейся информации, в 1906 г. Константин Кан учительствовал в Фаташинской школе [32], которую оставил Василий Огай ввиду перехода к церковной деятельности. По данным 1907 г., Глеб Шегай учительствовал в Сидиминскойодноклассной школе, в Тизинхинской школе Никита Хан и Андрей Хан [27, 1907. С. 46].
В 1904 г. Казанская семинария попыталась отказаться от приема приезжих и обучать только инородцев из местных, но все же в августе приняты на учебу Владимир Ким и Роман Ким, в октябре Федор Цхай. Имя Цой Дионисия упоминается в документах семинарии 1904 г. в связи с его православным крещением (выписка из метрической книги о том, что сирота Подгы из Адими наречен Дионисием), но информации о его обучении в Казани не найдено. В учебном плане семинарии на 1908-1909 уч. г. упомянуты имена Романа Кима, Федора Кима и Владимира Кима [25, Ф. 83. Оп. 1. Д. 904а]. В более поздних источниках Федор Ким обозначен как брат священника Романа Кима, служившего позднее в Корсаковском миссионерском стане. По документам семинарии значится, что в 1904 г. обучались восемь корейцев (6 в семинарии и 2 в начальной школе).
Учительская деятельность выпускников
В местной владивостокской печати того времени можно найти некоторые обрывочные сведения о деятельности выпускников казанской учительской семинарии.
Тен Михаил Васильевич проходил учебу в Казани в 1898-1901 гг., родом из Красного Села. Упоминается в документах семинарии как один из авторов учебника корейского языка. Учительствовал в Красном Селе, о чем упоминается в Памятной книге за 1902-1911 гг. [27, 1902. С. 164; 1903. С. 11; 1905. С. 16; 1910. С. Х; 1911. С. 78]. Хан Петр Елисеевич, родом из с. Тизинхэ, сын местного церковного старосты, также один из авторов учебника корейского языка. В 1903 г. работал в Тизинхинской церковно-приходской школе [27, 1901. С. 12; 1903. С. 62, 68]. Шегай Глеб Павлович, родом из с. Сидими. Участвовал в составлении корейской азбуки. Окончил семинарию в 1904 г. и отправлен на фронт. Известно, что в 1907, 1908, 1913гг. работал в Сидиминской одноклассной школе, но в 1914 г. как учитель в с. Сидими Глеб Шегай не значится [27, 1907. С. 46; 1908. С. 46; 1913. С. 120]. Хан Никита Петрович, из с. Тизинхэ. Участвовал в написании корейской Азбуки и Словаря. Окончил семинарию в 1904 г. и отправлен на фронт. Известно, что в 1907 г. работал в Тизинхинской школе вместе с Андреем Ханом, также в 1908 и 1912 гг. [27, 1907. С. 46; 1908. С. 46; 1912. С. 99]. Кан Константин Фомич, родом из с. Тизинхэ, участвовал в составлении корейской Азбуки, Словаря, Разговорника. Окончил учебу в 1904 г. и отправлен на фронт. В 1905 г. назначен учителем в Фаташинскую школу (урочище Новокиевская), там же работал в 1907 и 1908 гг. [27, 1907. С. 46; 1908. С. 46]. Хан Андрей Константинович участвовал в составлении Тетради для списка японских чисел. Окончил семинарию в 1904 г. и отправлен на фронт. Ким Роман принят на обучение в августе 1904 г. вместе с Владимиром Кимом. Роман Ким стал православным священником, о чем упоминается в 1911-1915 гг., в Тизинхэ, в Корсаковском миссионерском стане, в Краббэ и Посьете, в с. Корсаковка [27, 1911. С. 77; 1913. С. 135; 1915. С. 127]. Лян Моисей Павлович родился в 1882 г. в с. Нагорное Янчихинской волости, закончил Янчихинскую церковно-приходскую школу в 1898 г. В 16-летнем возрасте поступил в семинарию в г. Казани, курс последней окончил в 1901 г. Являлся одним из авторов учебных пособий по корейскому языку. После окончания семинарии в 1904 г. был назначен псаломщиком в Российскую духовную миссию в Сеуле, где прослужил около года и был по причине отсутствия музыкального слуха «уволен от должности за неспособностью нести свои обязанности» [33] и переведен учителем в школу при миссии. После начала военных действий в Корее Лян выехал из Сеула, вернувшись в Казань в семинарию. В мае 1904 г. волостной старшина П. С. Цой обратился в семинарию с просьбой сообщить, где находится Лян, поскольку для него имеется учительская должность.
Персональные истории
Ограничимся жизнеописанием некоторых наиболее выдающихся выпускников, основываясь на доступных источниках.
Андрей Авраамович Хан (Хан Мен Се/Менше). С 1905 до 1920 гг. работал учителем для крестьянских детей в корейских поселениях. В 1907, 1908 гг. работал в Тизинхинской школе. Известен как коммунист, корейский и российский революционер, активный деятель корейского национально-освободительного движения, преподаватель, о котором имеется значительная биографическая литература [18, 19, 34-38]. Родился в 1885 г. в бедной крестьянской семье в с. Тизинхэ. Благодаря природному уму и упорству, закончил бесплатно двухклассную школу, чему имеется подтверждение в виде подлинного свидетельства об окончании Адиминской церковно-приходской школы в 1902 г. Затем он был отправлен на обучение в Казанскую семинарию. Побывав на фронтах русско-японской войны, в августе 1904 г. вернулся в родную Тизинхэ, где вплоть до 1920 г. работал учителем. После Февральской революции 1917 г. вступил в партию эсеров. Принимал участие в работе земельных комитетов. Избирался членом Всероссийского национального совета. В 1920 г. в Благовещенске принят в ряды РКП(б). В апреле 1921 г. избран делегатом съезда народов Дальнего Востока в Москве, также участвовал в работе съезда Корейской коммунистической партии в Иркутске. Один из организаторов объединенного съезда корейских коммунистических партий – «Шанхайской» и «Иркутской». Стал членом объединенного ЦК Корейской компартии, а после ее ликвидации работал до 1924 г. в составе Корейского бюро при Восточном отделе Коминтерна. Окончил курсы уездных партработников при ЦК РКП(б), в течение ряда лет был на выборных должностях. В конце 20-начале 30-х гг. работал директором педагогических техникумов. В 1933 г. назначен заведующим облотделом нацменьшинств Ленинградского совета. 13 сентября 1937 г. арестован по сфабрикованному делу Управлением НКВД Ленинградской области по подозрению в шпионаже в пользу Японии и приговорен к высшей мере наказания.
Василий Васильевич Огай по возвращении с фронта был назначен учителем корейской школы в родном селе Фаташи, однако в 1905 г. оставил эту должность [30, 1905. № 21]. Вероятно, это произошло в связи с возросшим интересом юноши к православному служению и отъездом во Владивосток, где В. Огай в 1910 г. обвенчался с Ириной Ивановной Тим. Некоторые сведения о церковной деятельности В. Огая можно получить из газеты «Владивостокские епархиальные ведомости» за 1905-1917 гг. В 1910 году владивостокский протоирей Попов, описывая в «Заметке о нашей Миссии», с каким энтузиазмом и ответственностью молодой катехизатор относится к крещению в православие местных корейцев, с восторгом восклицает, как полезны для епархии такие: «…скромные и Идейные люди, как наш катехизатор Огай!» [30, 1910. № 13-14]. В Отчете Владивостокского Епархиального Комитета Православного Миссионерского Общества за 1910 г. также отмечается, что назначение старшего катехизатора «Василия Огая, человека весьма грамотного, окончившего курс в Казанской учительской семинарии, религиозно хорошо настроенного и добросовестного работника, оказалось как нельзя кстати, потому что в то время уже стало замечаться усиленное тяготение корейцев к православию как в Владивостоке, так и вообще в епархии» [30, 1911. № 10]. В следующем 1911 г. катехизатор Покровской церкви, «бывший учитель Владивостокской национальной корейской школы Василий Огай» награжден Императорской серебряной нагрудной медалью на Станиславской ленте «за заслуги по духовному ведомству», о чем сообщалось в том же номере Владивостокских епархиальных ведомостей.
Некоторые сведения о жизненном пути Василия Васильевича Огая приведены в монографии А. И. Петрова о корейской диаспоре в России, откуда известно, что в 1910 г. учитель Огай «давал наставления» крестившимся в Покровской церкви Владивостока корейцам и что в 1911 г. получил серебряную медаль для ношения на груди на Станиславской ленте [39, С. 247, 341]. В апреле 1912 г. Архиепископом Евсевием рукоположен «во диакона учитель-катехизатор при Владивостокской Иннокентиевской корейской церкви-школе Василий Огай», а затем «Диакон Василий Огай рукоположен в сан священника к Иннокентиевской церкви-школе с оставлением в должности учителя-катехизатора» в новой Корейской слободке Владивостока [30, 1912. № 10, 15].
Интересна история, о том, как убежденность молодого православного проповедника Василия Огая привела к религиозной трансформации пресвитера американской церкви Цоя, командированного из Кореи «в наш край для проповеди учения пресвитерианства между живущими в наших пределах корейцами», где встречи и беседы упомянутого Цоя с отцом Василием Огаем, а также «посещение богослужения православной церкви в Светлое Воскресение произвело на него такое впечатление, что он решил перейти в православие, порвав всякую связь со своей прежней деятельностью» [30, 1912. № 2]. Позже отец Огай вызволит из тюрьмы вновь нареченного православного катехизатора Иннокентия Цоя. Кроме церковного служения, Василий Огай активно занимался общественной деятельностью. В 1913 г. во Владивостокской епархии была организована Переводческая Комиссия, которой руководил профессор Восточного Института Г. В. Подставин и куда вошел священник В. Огай. Трудами Комиссии были исправлены ранее вышедшие издания и переведены на корейский язык многие богослужебные книги. В 1914 г. В. Огай был избран секретарем 2-го Миссионерского съезда Владивостокской епархии, где представил собственный проект Инструкции катехизаторам Владивостокской православной Миссии среди корейцев. Также в 1916 г. В. Огай избирался секретарем Миссионерского съезда [30, 1914. № 15; 1916. № 13].
В Иннокентьевской церкви-школе в Новой Корейской слободке (Синханчхон) во Владивостоке Василий Огай священствовал до 1916 г., затем был переведен миссионером в Корсаковский стан на место отца Романа Кима (также выпускника Казанской учительской семинарии), где на следующий год был награжден скуфьею. Известно, что в апреле 1917 года V Миссионерский противоязыческий съезд поручил В. Огаю организовать издание Корейского вестника религиозно-нравственного содержания [30, 1917. № 11-12, 23-24]. Огай оставался православным священником вплоть до января 1918 г., когда был уволен за штат Корсаковской миссионерской церкви, вероятно, в результате конфликта с руководством «Всероссийского корейского национального союза» в лице бывшего однокашника по Казани Якова Андреевича Кима [39, С. 311], вступившись за удаленного из корейской Миссии Епископа Павла.
Далее жизненный путь В. В. Огая был связан с учительской деятельностью и поддержкой революционной борьбы, которую вела Александра Петровна Ким-Станкевич. Существует версия, что он был женат на Ким-Станкевич и у них был общий сын Борис, что последний документально опровергает; скорее всего, он был усыновлен Огаем. Биографы А. П. Ким-Станкевич называют ее друга и соратника В. В. Огая «широко образованным человеком и прогрессивно настроенным учителем», окончившим Казанскую духовную семинарию (учительскую) и Народный университет Шанявского в Москве (Московский городской народный университет имени А. Л. Шанявского) [40, С. 136].
В 1918 г. Огай был избран заместителем председателя ЦК Социалистической партии корейцев Ли Донхви. «После занятия Хабаровска белыми калмыковцами он нелегально снабжал партизанские отряды оружием. В 1919 г. он был арестован японской жандармерией. Долгое время сидел в тюрьме, вынес много лишений и заболел сердцем. После освобождения Дальнего Востока он работал директором школы в Нижне-Амурской области, где умер от порока сердца» [40, С. 121]. Известно, что В. В. Огай долгие годы проработал в русских школах в разных местах Хабаровского края. «В 1937 году, когда он работал преподавателем в школе в одной из деревень Амурской области, на квартиру к нему пришли из органов, произвели обыск, и в течение нескольких дней он находился под стражей» [40. С. 109]. Выдающийся корейский просветитель, учитель, православный миссионер и общественный деятель Василий Васильевич Огай скончался от порока сердца.
Ким Яков Андреевич окончил семинарию в 1901 г. в числе первых учеников. В 1902-1903 гг.учительствовал в Зареченской церковно-приходской школе. В 1905 г. работал учителем в Яничихинском Николаевском 2-классном училище. В 1911 г. был старшиной в Нижне-Янчихинской волости. В воспоминаниях Валентина Цоя, внука волостного старшины Петра Цоя, указано, что Яков Андреевич Ким является одним из первых корейских интеллиген¬тов, который окончил Казанскую учительскую семинарию и который считается первым автором учебника корейского языка. Также известно, что он был мужем старшей дочери Чхве Джэ-хена Веры. Я. А. Ким учительствовал, успешно занимался коммерцией, был хорошим семьянином, много занимался патриотической работой, являлся одним из учредителей и руководителей отделения «Квонопхве» («Общества развития труда») в Никольск-Уссурийском. Например, в мае 1917 г., в призыве объединяться в организацию учащихся значилось приглашение в дом Якова Андреевича Кима. Сохранился машинописный документ от 8 февраля 1922 г. за подписью председателя центрального правления корейских национальных обществ в Приморской области в виде приветствия на имя генерала Смолина следующего содержания: «Приношу в Вашем лице, г[осподин] генерал, свое искреннее поздравление по поводу перехода власти в городе в руки умеренных элементов. Коренное корейское население Южно-Уссурийского края, насчитывающее до 100000 душ, пожертвовавшее лучшими сыновьями на полях битвы германской войны, не может быть равнодушным на происходящие события и не приветствовать начало строительства здоровой краевой жизни. Являясь представителем корейского населения, я выражаю надежду, что интересы корейского населения новой властью будут справедливо учтены. Примите уверение в совершенном к Вам уважением Я. А. Ким» [41]. В 1923 г., «когда дальше не было возможности терпеть» притеснений от новых властей, Я. А. Ким вые¬хал в Харбин. В 1938 г. вернулся в Караганду с дочкой Любой и внуком Борисом, где и умер в конце 40-х годов [42].
Заключение
Таким образом, персональные истории корейских выпускников Казанской учительской семинарии для инородцев насыщены драматическими событиями, сопровождавшими исторически сложное время начала-первой половины XX в. По окончании семинарии они обучали грамоте корейских детей, священствовали в корейских православных приходах, способствуя социализации и успешному переходу растущей корейской диаспоры в капиталистическую реальность России. С приходом нового времени произошла переориентация отдельных наиболее активных представителей на революционную борьбу и на строительство нового общества. Интересные и порой трагичные судьбы корейских воспитанников Казанской учительской семинарии ждут своего исследователя.
Список литературы
1. Хон, Чжом Сук. Миссионерская деятельность русской православной церкви среди корейцев на русском Дальнем Востоке во второй половине XIX-начале XX вв. / Автореферат дисс. … кандидата исторических наук Москва – 2009. – 21 с.
2. Записка к вопросу о праздновании 50-летия переселения корейцев в пределы Приамурского края // Архивные документы о подготовке к празднованию пятидесятилетия переселения корейцев в пределы Приамурского края [Электронный ресурс]. URL: // https://koryo-saram.ru/arhivnye-dokumenty-o-podgotovke-k-prazdnovaniyu-pyatidesyatiletiya-pereseleniya-korejtsev-v-predely-priamurskogo-kraya (дата обращения: 01.11.2022).
3. Цой, В.В. Чхве Джэ Хен, революционер и просветитель. 1860-1920. Каждому селу – церковь и школа! (Просветительская деятельность П. С. Цоя) [Электронный ресурс]. URL: // http://koresaram.kz/chxve-dzhexyon-revolyucioner-i-prosvetitel-1860-1920 (дата обращения: 01.11.2022).
4. Пак, Н.С. Об одном из неопубликованных материалов, касающихся казанских материалов 1904 года // Корееведение Казахстана. − Вып. 1(2013). − С. 21-28.
5. Хайрутдинов, Р.Р., Ко, Ен Чоль. Корейский язык и социально-экономическое положение Кореи периода позднего Чосон на основе анализа русско-корейского разговорника 1904 года // Грамота. Филологические науки. Вопросы теории и практики. – Тамбов. – № 6 (72). – Июнь, 2017. – С. 159-167.
6. Ko, Young Cheol, Hajrutdinov, R.R., Huzina, A.I. The educational and social role of elementary school teacher sin the Korean community in the Russian Far East region during the 1860-1910s: based on “The experience of a short Russian-Korean dictionary // Opcion. Ano 35. Espesial No. 21. – 2019. – С. 1490-1507. [Электронный ресурс]. URL: // https://produccioncientificaluz.org/index.php/opcion/article/view/24785/25303 (дата обращения: 01.11.2022).
7. Хан, Джи Хен. Этюд для обозначения учебника для корейцев [Электронный ресурс]. URL // http://www.dbpia.co.kr/journal/articleDetail?nodeId=NODE07273577# (на кор. яз.) (дата обращения: 01.11.2022).
8. Квак, Чхунгу. Русско-корейские разговоры // Хангукхакпо. Сеул. Сб. 44. 1986 (на кор. яз.).
9. Квак, Чхунгу. Русско-корейские разговоры и диалект Кенхын провинции Северная Хамген // Чинданхакпо. Сеул. Сб. 62. 1986 (на кор. яз.).
10. Квак, Чхунгу. О корейском языке и его транскрипции в «Опыте русско-корейского словаря // Ихваомуннонджип. Сеул. Сб.10. 1988 (на кор. яз.).
11. Материалы для словаря и грамматики корейского языка. 1904 год. − 233 листа разных форм // Отдел редкой книги и рукописей Научной Библиотеки Казанского (Приволжского) Федерального Университета. Инв. № 3880.
12. Первоначальный учебник русского языка для корейцев. – Казань, 1901. − 84 с.
13. Пособие для разговорных уроков / Опыт. – Казань: Изд-во Правосл. Мис. Общ., 1901. – 192 с.
14. Азбука для корейцев. − Казань: Изд-во Правосл. Мис. Общ., 1902. XXVII+86 с.
15. Опыт краткого русско-корейского словаря. – Казань: Изд-во Правосл. Мис. Общ., 1904. – 181 с.
16. Русско-корейские разговоры. – Казань: Изд-во Правосл. Мис. Общ., 1904. ХХ+76 с. – 225 с.
17. Слова и выражения к русско-корейским разговорам. – Казань: Изд-во Правосл. Мис. Общ., 1904 г. – 241 с.
18. Хан-Фимина, В.А. Хан, Мен Се (Ше) // Вера и жизнь. №17. М., 2001. С. 30-31.
19. Хан, Менсе (Хан, Андрей Абрамович) / сост. Б. Д. Пак. М., 2005.
20. Концевич, Л.Р. О развитии традиционного корееведения в царской России // Энциклопедия корейцев России. 140 лет в России / под ред. Б. Цоя. – М.: РАЕН, 2003. − С. 77-102.
21. Ким, И.А. К вопросу о жизненном пути корейских воспитанников казанской учительской семинарии (конец XIX – первая половина XX вв.) // XXI Международная конференция по науке и технологиям. Труды конференции. – М., 2021. − С. 265-270.
22. Ко, Ен Чоль, Касаткина, В.Н. Поиск и анализ материалов по корейским студентам в архивах Казани: конец XIX-начало XX вв. // Корееведение в России: направление и развитие. Т. 2, № 2, 2021. С. 77-88.
23. Сведения для желающих поступить в Казанскую Учительскую Семинарию. − Казань: Центральная типография, 1908.
24. Чекменева, Т.М. Казанская «инородческая» учительская семинария и ее роль в просвещении нерусских народов Поволжья: дис. … канд. ист. наук. Казань, 1985. – 186 с. Цит. по: Исхаков Р. Р. Страницы истории Казанской учительской (инородческой) семинарии. [Электронный ресурс]. URL: // https://cyberleninka.ru/article/n/stranitsy-istorii-kazanskoy-uchitelskoy-inorodcheskoy-seminarii (дата обращения: 01.11.2022).
25. Государственный архив Республики Татарстан.
26. Список воспитанников Казанской Учительской семинарии 1908-1909, 1909-1910 учебный год. − II класс. № 31. − С. 15.
27. Памятная книжка Приморской области (репринт). – СПб., 2010.
28. Федирко, О. П., Бэ, Со Ен. Первые корейские школы на Дальнем Востоке России в середине ХIХ – начале ХХ в. [Электронный ресурс]. URL: // https://cyberleninka.ru/article/n/pervye-koreyskie-shkoly-na-dalnem-vostoke-rossii-v-seredine-xix-nachale-hh-v/viewer (дата обращения: 01.11.2022).
29. Епископ Хрисанф. От Сеула до Владивостока (Путевые заметки) // История Российской духовной миссии в Корее / Сост. Д. Поздняев − М., 1999. С. 109-114. Цит. по: [Электронный ресурс]. URL: // http://koresaram.kz/chxve-dzhexyon-revolyucioner-i-prosvetitel-1860-1920/ (дата обращения: 01.11.2022).
30. Владивостокские епархиальные ведомости.
31. XXXII Годовщина открытия Казанской Учительской Семинарии. (26 октября 1904). Казань: Владимирский Соборный Домъ, 1904.
32. Прибавление к Памятной книжке 1905 г. Приморской области за 1906 г. – Владивосток, 1906. − С. 36-37.
33. Православие и корейцы. Сб. статей / Авторы-составители: В. Пак, Г. Ким, В. Чен. М. Издательство «Валентин». – 2013. − С. 34.
34. Бугай, Н.Ф. Корейцы в Союзе ССР – России: ХХ-й век. История в документах. М.: ИНСАН, 2004.
35. Ку (Дегай), Светлана, Ли, Хен Кын. Корейцы − жертвы политических репрессий в СССР. 1934-1938. Книга вторая. − М.: «Возвращение», 2002. − 287 с.
36. Пак, Б.Д., Бугай, Н.Ф. 140 лет в России. Очерк истории российских корейцев. М.: ИНСАН, 2004.
37. Ким, М.Т. Корейские интернационалисты в борьбе за власть Советов на Дальнем Востоке (1918-1922).
38. Сон, Ж.Г. Российские корейцы: всесилие власти и бесправие этнической общности. 1920-1930. М.: Гриф и К, 2013.
39. Петров, А.И. Корейская диаспора в России. 1897-1917-е гг. − Владивосток, 2001.
40. Ким-Станкевич, А.П. Очерки, документы и материалы. Серия «Российские корейцы». – М., ИВ РАН, 2008.
41. [Электронный ресурс]. URL: // http://docs.historyrussia.org/ru/nodes/90616-proshenie-upolnomochennogo-vladivostokskogo-koreyskogo-obschestva-l-p-tsoy-vladivostokskomu-gorodskomu-golove-ob-arende-zemelnyh-uchastkov-v-novo-koreyskoy-slobodke-8-fevralya-1922-g-vladivostok#mode/inspect/page/2/zoom/4 (дата обращения: 01.11.2022).
42. Цой, В.В. Чхве Джэ Хен – Борец за независимость Кореи. [Электронный ресурс]. URL: // https://koryo-saram.ru/chhve-dzhehyon-borets-za-nezavisimost-korei/ (дата обращения: 01.11.2022).
References
1. Hon, Chzhom Suk. Missionerskaja dejatel'nost' russkoj pravoslavnoj cerkvi sredi korejcev na russkom Dal'nem Vostoke vo vtoroj polovine XIX-nachale XX vv. / Avtoreferat diss. … kandidata istoricheskih nauk Moskva – 2009. – 21 s.
2. Zapiska k voprosu o prazdnovanii 50-letija pereselenija korejcev v predely Priamurskogo kraja // Arhivnye dokumenty o podgotovke k prazdnovaniju pjatidesjatiletija pereselenija korejcev v predely Priamurskogo kraja [Jelektronnyj resurs]. URL: // https://koryo-saram.ru/arhivnye-dokumenty-o-podgotovke-k-prazdnovaniyu-pyatidesyatiletiya-pereseleniya-korejtsev-v-predely-priamurskogo-kraya (data obrashhenija: 01.11.2022).
3. Coj, V.V. Chhve Dzhje Hen, revoljucioner i prosvetitel'. 1860-1920. Kazhdomu selu – cerkov' i shkola! (Prosvetitel'skaja dejatel'nost' P. S. Coja) [Jelektronnyj resurs]. URL: // http://koresaram.kz/chxve-dzhexyon-revolyucioner-i-prosvetitel-1860-1920 (data obrashhenija: 01.11.2022).
4. Pak, N.S. Ob odnom iz neopublikovannyh materialov, kasajushhihsja kazanskih materialov 1904 goda // Koreevedenie Kazahstana. − Vyp. 1(2013). − S. 21-28.
5. Hajrutdinov, R.R., Ko, En Chol'. Korejskij jazyk i social'no-jekonomicheskoe polozhenie Korei perioda pozdnego Choson na osnove analiza russko-korejskogo razgovornika 1904 goda // Gramota. Filologicheskie nauki. Voprosy teorii i praktiki. – Tambov. – № 6 (72). – Ijun', 2017. – S. 159-167.
6. Ko, Young Cheol, Hajrutdinov, R.R., Huzina, A.I. The educational and social role of elementary school teacher sin the Korean community in the Russian Far East region during the 1860-1910s: based on “The experience of a short Russian-Korean dictionary // Opcion. Ano 35. Espesial No. 21. – 2019. – S. 1490-1507. [Jelektronnyj resurs]. URL: // https://produccioncientificaluz.org/index.php/opcion/article/view/24785/25303 (data obrashhenija: 01.11.2022).
7. Han, Dzhi Hen. Jetjud dlja oboznachenija uchebnika dlja korejcev [Jelektronnyj resurs]. URL // http://www.dbpia.co.kr/journal/articleDetail?nodeId=NODE07273577# (na kor. jaz.) (data obrashhenija: 01.11.2022).
8. Kvak, Chhungu. Russko-korejskie razgovory // Hangukhakpo. Seul. Sb. 44. 1986 (na kor. jaz.).
9. Kvak, Chhungu. Russko-korejskie razgovory i dialekt Kenhyn provincii Severnaja Hamgen // Chindanhakpo. Seul. Sb. 62. 1986 (na kor. jaz.).
10. Kvak, Chhungu. O korejskom jazyke i ego transkripcii v «Opyte russko-korejskogo slovarja // Ihvaomunnondzhip. Seul. Sb.10. 1988 (na kor. jaz.).
11. Materialy dlja slovarja i grammatiki korejskogo jazyka. 1904 god. − 233 lista raznyh form // Otdel redkoj knigi i rukopisej Nauchnoj Biblioteki Kazanskogo (Privolzhskogo) Federal'nogo Universiteta. Inv. № 3880.
12. Pervonachal'nyj uchebnik russkogo jazyka dlja korejcev. – Kazan', 1901. − 84 s.
13. Posobie dlja razgovornyh urokov / Opyt. – Kazan': Izd-vo Pravosl. Mis. Obshh., 1901. – 192 s.
14. Azbuka dlja korejcev. − Kazan': Izd-vo Pravosl. Mis. Obshh., 1902. XXVII+86 s.
15. Opyt kratkogo russko-korejskogo slovarja. – Kazan': Izd-vo Pravosl. Mis. Obshh., 1904. – 181 s.
16. Russko-korejskie razgovory. – Kazan': Izd-vo Pravosl. Mis. Obshh., 1904. HH+76 s. – 225 s.
17. Slova i vyrazhenija k russko-korejskim razgovoram. – Kazan': Izd-vo Pravosl. Mis. Obshh., 1904 g. – 241 s.
18. Han-Fimina, V.A. Han, Men Se (She) // Vera i zhizn'. №17. M., 2001. S. 30-31.
19. Han, Mense (Han, Andrej Abramovich) / sost. B. D. Pak. M., 2005.
20. Koncevich, L.R. O razvitii tradicionnogo koreevedenija v carskoj Rossii // Jenciklopedija korejcev Rossii. 140 let v Rossii / pod red. B. Coja. – M.: RAEN, 2003. − S. 77-102.
21. Kim, I.A. K voprosu o zhiznennom puti korejskih vospitannikov kazanskoj uchitel'skoj seminarii (konec XIX – pervaja polovina XX vv.) // XXI Mezhdunarodnaja konferencija po nauke i tehnologijam. Trudy konferencii. – M., 2021. − S. 265-270.
22. Ko, En Chol', Kasatkina, V.N. Poisk i analiz materialov po korejskim studentam v arhivah Kazani: konec XIX-nachalo XX vv. // Koreevedenie v Rossii: napravlenie i razvitie. T. 2, № 2, 2021. S. 77-88.
23. Svedenija dlja zhelajushhih postupit' v Kazanskuju Uchitel'skuju Seminariju. − Kazan': Central'naja tipografija, 1908.
24. Chekmeneva, T.M. Kazanskaja «inorodcheskaja» uchitel'skaja seminarija i ee rol' v prosveshhenii nerusskih narodov Povolzh'ja: dis. … kand. ist. nauk. Kazan', 1985. – 186 s. Cit. po: Ishakov R. R. Stranicy istorii Kazanskoj uchitel'skoj (inorodcheskoj) seminarii. [Jelektronnyj resurs]. URL: // https://cyberleninka.ru/article/n/stranitsy-istorii-kazanskoy-uchitelskoy-inorodcheskoy-seminarii (data obrashhenija: 01.11.2022).
25. Gosudarstvennyj arhiv Respubliki Tatarstan.
26. Spisok vospitannikov Kazanskoj Uchitel'skoj seminarii 1908-1909, 1909-1910 uchebnyj god. − II klass. № 31. − S. 15.
27. Pamjatnaja knizhka Primorskoj oblasti (reprint). – SPb., 2010.
28. Fedirko, O. P., Bje, So En. Pervye korejskie shkoly na Dal'nem Vostoke Rossii v seredine HIH – nachale HH v. [Jelektronnyj resurs]. URL: // https://cyberleninka.ru/article/n/pervye-koreyskie-shkoly-na-dalnem-vostoke-rossii-v-seredine-xix-nachale-hh-v/viewer (data obrashhenija: 01.11.2022).
29. Episkop Hrisanf. Ot Seula do Vladivostoka (Putevye zametki) // Istorija Rossijskoj duhovnoj missii v Koree / Sost. D. Pozdnjaev − M., 1999. S. 109-114. Cit. po: [Jelektronnyj resurs]. URL: // http://koresaram.kz/chxve-dzhexyon-revolyucioner-i-prosvetitel-1860-1920/ (data obrashhenija: 01.11.2022).
30. Vladivostokskie eparhial'nye vedomosti.
31. XXXII Godovshhina otkrytija Kazanskoj Uchitel'skoj Seminarii. (26 oktjabrja 1904). Kazan': Vladimirskij Sobornyj Dom#, 1904.
32. Pribavlenie k Pamjatnoj knizhke 1905 g. Primorskoj oblasti za 1906 g. – Vladivostok, 1906. − S. 36-37.
33. Pravoslavie i korejcy. Sb. statej / Avtory-sostaviteli: V. Pak, G. Kim, V. Chen. M. Izdatel'stvo «Valentin». – 2013. − S. 34.
34. Bugaj, N.F. Korejcy v Sojuze SSR – Rossii: HH-j vek. Istorija v dokumentah. M.: INSAN, 2004.
35. Ku (Degaj), Svetlana, Li, Hen Kyn. Korejcy − zhertvy politicheskih repressij v SSSR. 1934-1938. Kniga vtoraja. − M.: «Vozvrashhenie», 2002. − 287 s.
36. Pak, B.D., Bugaj, N.F. 140 let v Rossii. Ocherk istorii rossijskih korejcev. M.: INSAN, 2004.
37. Kim, M.T. Korejskie internacionalisty v bor'be za vlast' Sovetov na Dal'nem Vostoke (1918-1922).
38. Son, Zh.G. Rossijskie korejcy: vsesilie vlasti i bespravie jetnicheskoj obshhnosti. 1920-1930. M.: Grif i K, 2013.
39. Petrov, A.I. Korejskaja diaspora v Rossii. 1897-1917-e gg. − Vladivostok, 2001.
40. Kim-Stankevich, A.P. Ocherki, dokumenty i materialy. Serija «Rossijskie korejcy». – M., IV RAN, 2008.
41. [Jelektronnyj resurs]. URL: // http://docs.historyrussia.org/ru/nodes/90616-proshenie-upolnomochennogo-vladivostokskogo-koreyskogo-obschestva-l-p-tsoy-vladivostokskomu-gorodskomu-golove-ob-arende-zemelnyh-uchastkov-v-novo-koreyskoy-slobodke-8-fevralya-1922-g-vladivostok#mode/inspect/page/2/zoom/4 (data obrashhenija: 01.11.2022).
42. Coj, V.V. Chhve Dzhje Hen – Borec za nezavisimost' Korei. [Jelektronnyj resurs]. URL: // https://koryo-saram.ru/chhve-dzhehyon-borets-za-nezavisimost-korei/ (data obrashhenija: 01.11.2022).
Дата поступления / Received
Дата принятия в печать / Accepted
© Ким И.К, Ким И.А., 2023
© Kim I.K., Kim I.A., 2023
