CC BY
35
ПСИХОЛИНГВИСТИКА И ВОПРОСЫ РЕЧЕВОГО ПОВЕДЕНИЯ
УДК 81’42
О КЛЮЧЕВОЙ ЛЕКСИКЕ НЕФОРМАЛЬНОГО СТУДЕНЧЕСКОГО ДИСКУРСА: МОДЕЛЬ АНАЛИЗА
А.Ю. Ларионова
Статья посвящена актуальной проблеме выявления и анализа набора ключевых слов. Предлагаемая методика осуществляется на материале текстовых граффити неформального студенческого дискурса.
Некоторые понятия, аспекты действительности, по мысли В.Г. Гака, являются первоочередными, ближайшими для членов определенного социума, а слова, обозначающие эти аспекты и понятия, наиболее употребительны1. Такие слова, как правило, находятся в семантическом (степень реализации языкового значения слова), прагматическом (перло-кутивная и эстетическая сила) и психологическом (типичность и значимость для внутрисоциумного речетворчества) фокусе текста и, по существу, являются ключевыми, составляющими ментальный лексикон социума.
Объектом наблюдений в данной статье является студенческий социум, под которьм мы понимает группу людей, объединенных такими общими чертами, как возраст, профессиональные (учебные) интересы, карьерные устремления, уровень образования и культуры, психологические особенности возраста и пр. Предмет анализа составляют ключевые слова (КС) текстовых граффити неформального студенческого дискурса. Задача заключается в описании исследовательской модели выявления набора ключевой лексики в данном дискурсе. Разработка подобной модели анализа имеет ценность для кон-цептуально-идеографического описания социумно-го речетворчества и исследования особенностей конкретной дискурсивной практики. Под социум-ным речетворчеством мы понимаем продуцирование текстов в условиях отдельного социума и в соответствии с его установками и предпочтениями. Дискурсивную специфику социума мы определяем как систему речемыслительной деятельности и речепроизводства, имеющую значение основной, первой для определенной социальной группы.
При описании природы КС ученые выделяют различные их признаки: частотность, специфичную семантику, значимость в построении сюжета (Ю.Н. Караулов); значимость для текущего момента (Т.В. Шмелева); обозначение явлений и понятий, находящихся в фокусе социального внимания2;
культуроспецифичность для отдельно взятой культуры, или субкультуры3; концептуальность заключенной информации4. Столь разнообразная атрибутивность КС обусловлена разной средой их функционирования, послужившей объектом научных наблюдений: КС в художественном тексте, в разговорной речи, в политическом дискурсе и пр. Разнородность существенных признаков, положенных в основу характеризации ключевой лексики, дополняется неразработанностью процедуры ее формирования и отсутствием однозначного толкования отдельных понятий и критериев. Так, например, показатель частотности активно используется при статистическом анализе, однако не признается учеными в полной мере достоверным диагностическим критерием5. В результате возникает необходимость введения дополнительных оснований объективизации выявления набора КС. Одним из таких оснований с точки зрения психолингвистики следует признать критерий психологической реальности (термин Д.О. Добровольского, Ю.Н. Караулова), который учитывается в современных экспериментальных методиках. Основанием объективности такого критерия является тезис о существовании доминирующих и редуцированных синтагматических ассоциаций в тексте, к которому пришли Ю.Н. Караулов и Д. О. Добровольский в процессе работы над ассоциативным словарем идиом. Так, например, по экспериментальным наблюдениям ученых, в идиоматичных текстах синтагматические ассоциации, связанные с тем или иным словом, имеют разную яркость (силу). В конкретных идиомах Бабушка надвое сказала и Дать по носу они убывают «слева направо»: БАБУШКА надвое сказала, НОСУ дать по6. Градуальный характер яркости синтагматических ассоциаций ученые связывают, помимо традиционных способов репрезентации языка (в текстах и как системы), с еще одним способом репрезентации, обозначенным как ассоциативно-вербальная сеть. Данный способ репрезентации языка является
онтологичным по своей сути и фиксирует психологически релевантные связи и отношения [Там же]. На необходимость учета данного способа репрезентации языка и связанного с ним критерия характеризации языковых явлений указывали в своих работах А.Н. Соколов, Л.В. Сахарный7. Ван Дейк и Кинч также отмечали, что реципиенты могут выделять неодинаковые значения в качестве представляющих интерес и могут наделять дискурс различными темами и основным содержанием8. Идея критерия психологической реальности имеет подтверждение в понятиях престижного и периферийного статуса априорно равноценных элементов смысла9; тематических выражений и тематических ключевых слов10; социально неравных актантов (требующих анализа пресуппозиций значения слова)11; силы ключевых слов12; слов с интенциональным и неин-тенциональным значением, последнее из которых не участвует в реализации намерений говорящего и не является актуальным элементом13.
Все вышеизложенное позволяет говорить о наборе КС и механизме его выявления как научной проблеме, сложность решения которой обусловлена спецификой сферы функционирования КС, отсутствием исследований конечного множества КС14 в том или ином социолекте (что свидетельствует о непредельности данной парадигмы, обусловленной различными аспектами ее рассмотрения), а также отсутствием последовательной методики их обнаружения и анализа15. Как считает А. Вежбицка, в качестве составляющих процедуры формирования ключевой лексики можно признать, например, установление общеупотребительности слова, частотности в определенной семантической сфере, демонстрацию «членства» и частотности во фразеологическом семействе (в пословицах, в изречениях, в популярных песнях, в названиях книг) и под. Однако сама А. Вежбицка указывает на вспомогательную функцию подобной методики и считает, что, если выбор слов не «внушен» самим материалом, мы будем не в состоянии продемонстрировать что-то интересное. Это значит, что обосновать ключевой характер лексики в некоторой субкультуре возможно с определенной долей условности, ставя конкретную задачу исследования и используя для ее решения определенную модель описания. При этом важно учитывать общее впечатление от интен-сиональности всей совокупности социумно ориентированных текстов дискурса и характера ее презентации. Под социумно ориентированными текстами мы понимаем такие тексты, которые созданы в соответствии с социумными установками и предпочтениями в сфере речетворчества: Водку мы пьём для запаха, дури и своей хватает // Вот блондиноч-ка прошла: попка - просто чудо! Посмотрел я ей вослед: ну и амплитуда! К речетворчеству в неформальном студенческом дискурсе мы относим продуцирование оригинальных текстов (собственно текстовые граффити) и трансформативное воспроизводство прецедентных текстов (трансформиро-
ванные текстовые граффити), «пропущенное через идеологию» студенческого социума: Кнопка удаления лектора: в случае загруза преподами ударить лбом со всей дури //Длинные ноги - не роскошь, а средство передвижения. «Идеология» включает общность представлений о внешнем мире, «типов фантазий», оценочной маркированности слов, вкуса в отношении языка и речи, устойчивых ассоциативных связей между ментальными и языковыми единицами и т. д. К общему впечатлению мы относим креативность и асоциальность данного дискурса, объединенные понятием оппозитивности, проявляющейся 1) в детабуировании тем и языковых средств их репрезентации, как правило отягощенных оценочными, эмоциональными, экспрессивными коннотациями: Пока я тут сидел и ср*л, мой х* свернулся в интеграл // Кто не был студентом, тому не понять, как хочется жрать, е*ться и спать; 2) в противоречии содержания трансформированных прецедентных текстов по отношению к содержанию первичных: И все-таки место красит человека // Не дай себе просохнуть и др.
Предлагаемая исследовательская модель выявления набора КС на основе текстов неформального студенческого дискурса включает следующие этапы: 1) выборка частотных слов с учетом и без учета психологической реальности; 2) составление словника на основе лексических совпадений результатов всех видов выборки; 3) сопоставительно-семантический анализ словарных дефиниций полученного словника, предполагающий выявление наиболее частотной идентификационной и дифференцирующей семантики и минимизацию на их основе «ключевого» списка (через сравнительную процедуру или процедуру ступенчатой идентификации); 4) установление общеупотребительности (непериферийности) выделенных слов с помощью частотного словаря; 5) проверка «членства» слов в традиционных устойчивых конструкциях, прецедентных текстах, а также в «антипословицах»;
6) формирование парадигмы имен концептов, совокупность которых представляет концептосферу (концептуальную систему) социума.
В рамках данной статьи мы ограничиваем описание формирования набора ключевой лексики объемом анализируемого текстового материала (одна тематическая сфера) и первыми тремя этапами исследовательской модели: выборка частотных слов, составление «частотного» словника, редактирование словника через сопоставительно-семантический анализ. Под тематической сферой мы понимаем денотативно-референциальное пространство, объединяющее референциальную отнесенность текстов и их интерпретативный потенциал. Референциальная отнесенность текста отражает денотативные сферы, каждая из которых есть совокупность денотатов, т. е. текстов или текстовых фрагментов, соотносимых с ситуацией. Принадлежность текстов к одной референциальной сфере обусловлена общностью фактора (предмета), без которого ни одна из
ситуаций, служащих основой денотата, состояться не может. Под интерпретативным потенциалом текста мы понимаем предлагаемое в тексте истолкование референтной ситуации, смысл, коннотации, возможное различие которых обусловлено комбинаторным и иерархизированным характером содержания текста.
Описание денотативного пространства есть составляющая концептуально-идеографического исследования социумно специфичных текстов. В качестве начального этапа подобного описания мы предлагаем выявление «ключевой» лексической парадигмы. Экспериментальным материалом послужили 47 текстов тематической сферы «Интересы в студенческом социуме». Данные тексты соотносятся с денотативными сферами «употребление алкоголя», «курение», «употребление наркотиков», «нетрадиционная сексуальная ориентация». В состав анализируемых текстов вошли одиночные (1) и «серийные» тексты, продуцированные по одной синтаксической модели (2): (1) Непьющий студент рискует забыть правило // Праздник без водки как паспорт без фотки; (2) Если ты не пид*ас, дай соседу в левый глаз /Если ты не пид*ас, распишись тут пару раз / Если ты не голубой - нарисуй вагон другой / Если ты не гомик - нарисуй тут домик.
Первый этап предлагаемой модели анализа включает выборку частотных слов с учетом и без учета психологической реальности, в связи с чем делится на два подэтапа. Один подэтап включает компьютерную обработку материала, второй - экспериментальный опрос информантов - членов социума.
К результатам компьютерной обработки мы относим словесную парадигму, выделяемую как частотную (табл. 1).
Таблица 1
Полученный машинным способом словник позволяет, абстрагируясь от содержания конкретных текстов, увидеть в них частотные слова и лексику эквиполентной с ними семантики. Последняя, несмотря на разовые словоупотребления, дополняет частотные словники в рамках денотативных сфер, поддерживая их ключевой характер. Для первой группы текстов это Спирт - 1, Вино - 1; Нажираться
- 1, Врежем - 1, Опрокинем - 1. Дня второй группы текстов нет. Для третьей группы текстов это номинации наркотических средств, идентификационные, собственные, коннатативные, - 13: Конопля - 2, Веселящий газ - 1, N20 - 1, Наркотик - 1, Мак - 1, Порошок - 1, Дурь - 1, Атвин - 1, Медол - 1, Торен - 1, Ьвс! - 1, Амфшс - 1. Для четвертой группы текстов это Лесбиянки - 1. Кроме того, к лексике, поддерживающей «ключевую» парадигму, относятся:
1) для первой группы текстов названия процесса и признака, связанных с употреблением спиртных напитков: Пьянка - 1, Пьяный - 1, Пьянее - 1; названия емкостей, тары для спиртного напитка, а также слова с семантикой количества: Рюмка - 1, Рюмашка - 1, Стаканчик - 1, Стопаря - 1, Ведрами -
1, Бутылка- 1, Литр -1, Разливное -1;
2) для второй группы текстов название процесса: Курение - 1, название обязательной составляющей процесса: Никотин - 1;
3) для третьей группы текстов название лица: Наркоман - 1; название состояния: Эйфория - 1, Безудержное веселье - 1, Протащиться - 1, Сорвала в моей башке последние гайки - 1, На игле - 1; название количества (тары) предмета: Мешок - 1;
4) для четвертой группы текстов название признака по принадлежности к сексуальным меньшинствам: Негееспособен -1.
Отметим, что «частотный» словник включает также однозначное представление субъекта денотативного пространства (студент, студенты, молодежь) и отражает личностный характер отношения к ситуациям, поддерживаемый частотными я-, ты-, он-предложениями, а также императивами (см. таблицу, текстовые формы сохранены). Итак, к результатам машинной обработки текстов мы относим следующие данные (табл. 2).
Второй подэтап выборки КС нацелен на получение данных на основе экспериментального опроса. Более чем 100 информантам (членам социума) в режиме электронной презентации были предложены те же тексты с заданием отметить в них наиболее синтагматически яркие слова, содержательно и эмоционально значимые для информанта (цепочку предложено было ограничить 3-5 словами), и расположить их в порядке убывания яркости (т. е. первое место в цепочке занимает наиболее синтагматически яркое слово). Несмотря на некоторое разнообразие полученных словесных цепочек, в них наблюдаются довольно четкие синтагматические доминанты.
Денотативные сферы Количество фиксаций
Денотативная сфера «Употреб- 27
ление алкоголі»)
Частотные слова
названия спиртных напитков: Водка - 8, Пиво - 5, глагольные лексемы с корнем Пить - 14 (Пить - 6, Пьем -1, Пью - 1, Выпил - 3, Нальется - 1, Выпьешь - 1, Не-
пьющий- 1)
Денотативная сфера «Курение» 6
Частотные слова
глагольные лексемы с корнем Курить -Курите - 1, Курит - 1, Курю - 1) 6 (Курить - 3,
Денотативная сфера «Употреб- -
ление наркотиков»
Частотные слова Нет
Денотативная сфера «Нетради- 7
ционная сексуальная ориентация»
Частотные слова
названия лица или признака по принадлежности к сексуальным меньшинствам: Голубой - 4 (Голубой - 3, Голубая - 1), Пид*ас - 3 (Пвд*ас - 2, Пид*ы - 1), Го-
мики-2
Субъекты тематической сферы и денотативные сферы
Таблица 2
Кол-во
фиксаций
Субъекты тематической сферы, вербализованные в текстах
Студент - 2, Студенты - 1, Молодежь - 1
Денотативная сфера «Употребление алкоголя»
43
Частотные слова
• названия спиртных напитков: водка - 8, пиво - 5, спирт - 1, вино - 1
• название действия, процесса и признака, связанных с употреблением спиртных напитков: пить - 6, пьем - 1, пью - 1, выпил - 3, напьется - 1, выпьешь - 1, нажираться - 1, врежем - 1, опрокинем - 1, непьющий -1; пьянка - 1; пьяный - 1, пьянее - 1
• название количества, тары для спиртного напитка: рюмка - 1, рюмашка - 1, стаканчик - 1, стопаря - 1, ведрами - 1, бутылка - 1, литр - 1, разливное - 1
Денотативная сфера «Курение»
Частотные слова
• названия действия, процесса; обязательного компонента процесса: курить - 3, курите - 1, курит - 1, курю -1, курение - 1, никотин - 1.____________________
Денотативная сфера «Употребление ____________наркотиков»____________
20
Частотные слова
• названия наркотических средств: конопля - 2, веселящий газ - 1, N20 - 1, наркотик - 1, мак - 1, белый порошок - 1, дурь - 1, агвин - 1, медол - 1, торен - 1, Ьэй — 1, амфик-1
• название лица: наркоман -1
• название состояния: эйфория - 1, безудержное веселье - 1, протащиться - 1, сорвала в моей башке последние гайки - 1, на игле -1
• название количества (тары) предмета: мешок - 1________
Денотативная сфера «Нетрадиционная
сексуальная ориентация»______________
11
Частотные слова
• названия лица или признака: голубой - 3, голубая -1, гомики - 2, лесбиянки - 1, пидорас - 2, пидоры - 1. негееспособен -1
Тексты денотативной сферы «Употребление алкоголя».
1. Тексты, включающие слово-название спиртного напитка. Доминирующими в них являются слова водка, пиво, спирт, вино, Буратино и Жириновский как названия водки (1 место - 65 раз, 2 место - 46 раз); один раз на 1-е место поставлено не существующее в языке слово верд, травестийное продуцирование которого осуществляется с опорой на внешние признаки употребленного в этом же контексте слова спирт: однослоговость, частичная фонетическая общность, нулевое окончание.
2. Тексты, включающие глагольные лексемы со значением пить и не включающие названия спиртных напитков. Доминирующими в них являются пить, выпить, напиться, нажраться, врезать, опрокинуть, непьющий (1 место - 62 раза, 2 место - 2 раза).
3. Тексты, включающие слова-названия процесса принятия спиртных напитков или признака по
результату процесса. Доминирующими в них являются пьянка, пьяный, пьянее, дровами в значении «быть без чувств, не способным двигаться под воздействием спиртного напитка», срывать крышу в значении «лишаться способности разумно мыслить под воздействием спиртного напитка» (1 место - 15 раз, 2 место - 11 раз).
4. Тексты, включающие слова с актуализо-ванным количественным значением (названия емкостей, мер жидкости в этих емкостях). Доминирующими в них являются рюмашка, стаканчик, стопарь от стопка, ведрами от ведро, литр, глоток (1 место - 37 раз).
Тексты денотативной сферы «Курение». Доминирующими в них являются формы глагола курить, курение, никотин (1 место - 39 раз, 2 место
- 12 раз).
Тексты денотативной сферы «Употребление наркотиков». Доминирующими в них являются названия наркотических средств (1 место - 27 раз).
Тексты денотативной сферы «Нетрадиционная сексуальная ориентация». Доминирующими в них являются названия лица и признака лица по принадлежности к сексуальным меньшинствам: голубой, гомики, лесбиянки, пидорас, пидоры, Сережа (ситуация «целуются два Сережи»), негееспособен (гее-не-способен) (1 место - 29 раз).
Сопоставление результатов двух видов выборки КС на втором этапе позволило получить набор КС, включающий названия спиртных напитков; названия действия, связанного с процессом пития; названия действия, связанного с процессом курения; названия наркотических средств; названия лиц нетрадиционной сексуальной ориентации. Помимо «ключевого» списка, по результатам эксперимента, в качестве наиболее синтагматически яркой информантами выделяется также:
1) стилистически маркированная лексика:
а) просторечная: дурь в значении «глупость», кретин, клевый,
б) вульгарная: п*дец в значении «конец чему-л., жизни»;
2) лексика, номинирующая прецедентные феномены: Буратино, Жириновский, Ирак, Новый год;
3) лексика ментального интереса -
а) к интимным отношениям: любовь, жена, резиновая женщина, иметь в значении «находиться в интимных отношениях», целоваться,
б) к деньгам: деньги,
в) к желаемому: я, хочу, жить офигенно, офи-генно,
г) к смерти: яд, моток веревки, реквием по мечте, п*здец в значении «конец чему-л., жизни»,
д) к осуждаемому в народном сознании: кинопособие (в контексте - для желающих стать наркоманом);
4) лексика ментальной атрибутивности: безалкогольное (пиво), халявное (пиво), холодное (пиво); хорошие (люди), клевый (адвокат);
5) лексика, представляющая конкретную семантическую парадигму «вуз»: вуз, сопромат, ректор.
Приведенные лексические группы не демонстрируют высокой частотности и не могут быть отнесены к ключевой лексике по статистическому показателю, однако их коммуникативная значимость для информантов подтверждается фактом выдели-мости в процессе эксперимента, что безусловно значимо для описания денотативно-референциаль-ного пространства социума.
Третий этап анализа включает сопоставительно-семантическое обследование словарных дефиниций полученного словника, предполагающее выявление наиболее частотной идентификационной, дифференцирующей и периферийной семантики и минимизацию на его основе «ключевого» списка (через сравнительную процедуру и/или процедуру ступенчатой идентификации). Так, например, полученный на втором этапе набор КС может быть сведен к следующему лексическому списку: алкоголь, пить, курить, наркотик, представитель сексуального меньшинства.
В качестве иллюстрации «технологии» обработки полученных экспериментально материалов приведем два текста, относящихся к разным денотативным сферам. В тексте Сколько водки ни бери, все равно два раза бегать! (денотативная сфера «Употребление алкоголя») в приведенных информантами словесных цепочках на первом месте предсказуемо оказалось слово водка - 62 раза, а также бегать - 8 раз, два раза - 6 раз. В остальных случаях информанты либо не ответили, либо дали общую формулировку смысла, частично отойдя от задания. Смысл текста был сведен к следующим номинациям: отдых студентов, жизненная философия, алкоголизм, пьянство, культура употребления алкоголя. Подобный ряд по сути отражает концеп-тосферу с «плавающим» концептом «алкоголь», который в зависимости от реализации той или иной слотовой информации перемещается то в область «отдых студента», то в область «культура», то в область «проблемы общества» и т. д., которые могут быть прослежены и в других текстовых граффити, включающих слово водка. Например, Деньги -мусор, мода - тоже, любовь и водка всех дороже // Праздник без водки как паспорт без фотки //Водка «Буратино»: почувствуйте себя дровами // Водка «Жириновский» срывает крышу с первой рюмки, после второй рвешься в Ирак, а после третьей идешь в юридическую фирму искать своего папу // Водка - враг студента, студент врагов не боится // Водку мы пьём для запаха, дури и своей хватает. В попытках проинтерпретировать тексты информанты привели замечания типа «водки много не бывает», «народное слово», «логика», «верно подмечено», «закон подлости», «водка заканчивается в самом разгаре» и под., имеющие свойство дополнительного комментирования к уже приведенным выше, которые мы могли бы отнести к концепту-
альным. Частотность выделяемости информантами какой-л. лексемы в одном социумно ориентированном тексте в соответствии со стратегической гипотезой (термин Ван Дейка, Кинча) позволяет и в других текстах дискурса, включенных в данную денотативную сферу, прогнозировать встречаемость, во-первых, данной лексемы, во-вторых, слов данной ЛСГ и, в-третьих, слов, имеющих частичную семантическую общность с лексемой, выделяемой в качестве частотной. Так, например, наряду со словом водка в текстах неформального студенческого дискурса данной денотативной сферы реіулярно фиксируются слова пиво, вино, спирт, имеющие в языковом значении общую сему «алкоголь». Приведем семантизацию этих слов в словаре русского языка в 4-х томах (МАС). Водка - алкогольный напиток, представляющий собой смесь воды и винного спирта. Пиво - напиток из ячменного солода с небольшим содержанием алкоголя. Вино - 1) алкогольный напиток, получаемый обычно в результате брожения винограда; 2) водка. Спирт - горючая, богатая алкоголем, жидкость. Само слово алкоголь определяется как винный спирт. В приведенных толкованиях эксплицированная языковая семантика акцентирована на «содержании алкоголя / «технологии» состава продукта». В то же время, по данным опроса информантов, анализируемые слова, реализуясь в текстах, воспринимаются как слова с актуализованной семантикой отдыха, свободного времяпрепровождения, противопоставленного основному занятию студента (учеба) и ментальному отношению к явлению, связанному с понятием алкоголь. Очевидно, что языковая семантика «содержание алкоголя» в текстах неформального студенческого дискурса имеет периферийные, не основные для дискурса, реализации. Актуальной является семантика воздействия алкоголя, однако и она выступает как родовая по отношению к социумно специфичной семантике, ради которой продуцируется текст, - семантике воздействующей силы алкоголя, доставляющей человеку удовольствие, нивелирующей личностные проявления физического и эмоционального состояния человека и оцениваемой отрицательно с традиционных ментальных позиций и преимущественно положительно с позиции социума. Помимо слов ЛСГ «спиртные напитки» в текстах неформального студенческого дискурса в качестве частотных фиксируются также глагольные лексемы в значении «пить» (см. табл.), лексемы, имеющие в значении семантику «потребление спиртных напитков»: Непьющий студент рискует забыть правило // Едва лишь выпьешь 2 глотка, и жизнь мила, и жизнь легка // Ну выпил литр, ну два, ну три, но нажираться-то зачем? // Если утром жена с вами не разговаривает - значит, пьянка удалась! // Стаканчик бы. Член социума априори знает: пьянство - характерная черта русских, приоритетный способ времяпрепровождения (не всегда свободного); в русском ментальном представлении отдых немыслим без употребления
спиртных напитков: отдохнуть - значит выпить / выпить - значит отдохнуть. С другой стороны, член социума знает: пьянство традиционно воспринимается как сугубо отрицательное явление, бич общества. Бравадное отношение к данному знанию в текстах студенческого дискурса есть проявление его оппозитивной специфики.
В тексте Я узнал, что у меня есть огромная семья: мак и белый порошок, конопли большой мешок; водка, пиво разливное - это всё моё родное. Всё на свете для меня. Наркоман, наверно, я?! (группа «Употребление наркотиков») 70 % выполнивших задание информантов (в 35 случаях) поставили на первое-второе-третье место, т. е. отнесли к синтагматически ярким, названия наркотических средств и названия спиртных напитков. В 30 % ответов (в 15 случаях) на первое и второе место было поставлено «Наркоман-я / Я-наркоман / Я», что свидетельствует о важности для субъекта личностного отношения к предложенному тексту и отраженному в нем явлению, а также проецирования явления на себя. В целом по результатам опроса в рамках данной денотативной сферы продемонстрирована синтагматическая яркость следующих словесных цепочек: Конопля-водка / Конопля-пиво -18 раз, Семья-мак-порошок-конопля-водка-пиво -9, Наркоман-конопля-мак-пиво - 8, Наркоман-я / Я-наркоман / Я / Родное-наркоман-я - 15. Половина информантов не дала словесных цепочек по яркости, но продемонстрировала полярно противоположные оценки отраженного в текстах содержания: Деградация молодежи и Друзья студентов. Обращает внимание однозначное домысливание субъекта сферы (молодежь, студенты).
Номинации наркотических средств имеют преимущественно разовые словоупотребления (см. табл.) и представляют парадигму, включающую, помимо собственных имен синтетических наркотических средств, лексику, в словарных толкованиях которой нет семантики «наркотик» (конопля, мак, порошок, дурь, веселящий газ), однако функционирование которой в текстах неформального студенческого дискурса предполагает реализацию именно этого значения как идентифицирующего. Само слово наркотик также разово фиксируется в тексте. Семантизация его в МАС представлена следующим образом: наркотики - сильнодействующие вещества, вызывающие состояние одурманивания, опьянения (используются в медицине как болеутоляющие и снотворные средства). Словарная репрезентация значения подчеркивает специальный, медицинский, аспект использования данных веществ и их свойств. Сопоставительный анализ языкового значения слова наркотик и его реализации в текстах неформального студенческого дискурса демонстрирует несущественность эксплицированных в дефиниции компонентов значения и актуализацию семантики «состояние одурманивания, опьянения», которая в импликации дополняется различными смысловыми компонентами, такими, как:
1) компонент рекламы, пропаганды, информирования на основе перечисления «без объяснений»: Атвин, Медол, Торен, LSD $, АМФИК;
2) компонент удовольствия, расслабленности, легкой и приятной жизни: Купим домику реки, там посадим конопли, будем мы курить и пить, офиген-но будем жить;
3) компонент отрицательного воздействия: О, Дурь, повсюду, от Чукотки до Ямайки, сорвала в моей башке последние гайки!;
4) компонент смерти, беды: Кинопособие для студентов и молодежи: «THE KIDS», «На игле», «В отрыв», «Пуля», «Реквием по мечте» // Сорвал, сложил, залил, сварил, отжал, принял, подождал и п*дец.
Таким образом, вместо диктуемой дефиницией семантики «экстренная медицинская помощь», «снятие боли», «предсмертное состояние» в текстах неформального студенческого дискурса преимущественно актуализируется семантика удовольствия, приятной жизни, пагубного влияния на человека стремления к удовольствию, «смертельной» расплаты за удовольствия, т. е. семантика, практически не эксплицированная в дефинициях слов данной парадигмы.
Итак, предложенная модель анализа КС (в частичной ее презентации в рамках статьи) представляет собой исследовательскую процедуру, позволяющую выявить «ключевую» лексическую парадигму, актуальную для текстовых граффити неформального студенческого дискурса. «Ключевая» парадигма включает слова, находящиеся в эквипо-лентных отношениях и реализующие в текстах дискурса семантику, как правило, отличную от словарной репрезентации языкового значения. Реализация «ключевого» словника в социумно ориентированных текстах обнаруживает приоритеты в отображении окружающего мира и демонстрирует отношение приятия в студенческом социуме явлений, имеющих ментально негативные коннотации. «Ключевой» словник есть подтверждение факта оппозитивности дискурса и проявление интенсио-нальности социумно ориентированного речетворче-ства. Выявление «ключевого» словника имеет перспективу в концептуально-идеографическом описании дискурса, что, в свою очередь, значимо для исследования дискурсивной специфики социума.
'Гак В.Г. Сопоставительная лексикология. М.. Международные отношения, 1977. С. 20.
2 Земская Е.А. Ключевые слова как базовые основы словопроизводства // Русский язык конца XX столетия (1985-1995). 2-е изд. М.: Языки русской культуры, 2000. С. 92.
3 Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. М.: Языки славянской культуры, 2001. С. 36.
4 Какорина Е.В. Стилистический облик оппозиционной прессы // Русский язык конца XX столетия (1985-1995). 2-е изд. М.: Языки русской культуры, 2000. С. 420;
Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультуро-логия. М.: Гнозис, 2002. С. 206.
5 Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. С. 45; Кнорина Л.В. Словоупотребление компонента индивидуального стиля (на материале разговорной речи) // Язык и личность. М.: Наука, 1989; Вежбицкая А. С. 30.
6 Добровольский Д.О., Караулов Ю.Н. Идиоматика в тезаурусе языковой личности // ВЯ. 1993. № 2.
7 Об этом Бабенко Л.Г. Филологический анализ текста. Основы теории, принципы и аспекты анализа: Учебник для вузов. М.. Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2004. («Gaudeamus»). С. 18.
8 Ван Дейк Т., Кинч В. Макростратегии // Ван Дейк Т. А. Язык. Познание. Коммуникация: Пер. с англ. / Сост. В.В. Петрова; Под ред. В.И. Герасимова; Вступ. ст.
Ю.Н. Караулова и В.В. Петрова. М.: Прогресс, 1989. С. 45.
9 Бергельсон М.Б., Кибрик А.Е. Прагматический «принцип приоритета» и его отражение в грамматике языка // Известия АН. Сер. лит. и яз. 1981. Т. 40. № 4. С. 344.
10 Ван Дейк Т., Кинч В. С. 59- 60.
11 Карасик В.И. Признак этикета в значении слова // Филологические науки. 1991, № 1.С.54-64.
12 Жинкин Н.И. Язык. Речь. Творчество. М.: Лабиринт, 1998. С. 332.
ь Бондарко А.В. О формальности языковых значений // Язык: теория, история, типология / Под ред. Н.С. Бабенко. М.: Эдиториал УРСС, 2000. С. 19.
14 А. Вежбицкая С. 37.
15 Новиков 1983. Об этом Бабенко Л.Г. С. 109; Вежбицкая А. С. 37.
