CC BY
277
9. Кандалова Г.Т., Кутькина Н.В. Восстановление растительного покрова и плодородия опустыненных земель Сибири, подвергнутых стихийной консервации // Опустынивание земель и борьба с ним: мат-лы Междунар. науч. конф. по борьбе с опустыниванием. - Абакан, 2006. - 156 с.
10. Гуркова Е.А. Специфика внутренней структуры элементов кольцевой зональности почвенного покрова Центрально-Тувинской котловины // Вестн. ТГУ. - 2009. - № 321. - С. 184-188.
11. Самбуу АД. Динамика видового состава в восстанавливающихся сухих степях Тувы // Изучение и охрана горных экосистем Южной Сибири: мат-лы Междунар. науч.-практ. конф. - Барнаул, 2005. - С. 56-58.
12. Кальная О.И. Динамика процессов опустынивания сельхозугодий в Республике Тыва // Аграрная наука Тувы: проблемы, пути их решения, перспективы: сб. науч. тр. РАСХН СО; Тувинский НИИ сельского хозяйства. - Абакан, 2004. - С. 123-124.
13. Гончаров П.Л. Сельское хозяйство в засушливых условиях Верхнего Енисея // Мат-лы науч.-практ. конф., посвященной 70-летию тувинской аграрной науки. - Новосибирск, 2004. - С. 2-3.
---------♦'----------
УДК 576+895(Т-575) А.П. Савченко, Н.В. Карпова, А.Н. Евтихова
О ФОРМИРОВАНИИ МИГРАЦИОННЫХ ПУТЕЙ ПТИЦ ЦЕНТРАЛЬНОЙ СИБИРИ
В статье на основе многолетних данных изучения миграций птиц выявлены и показаны их континентальные пролетные пути. Используя количественные оценки и данные массового кольцевания, сделана наиболее вероятная реконструкция становления пролетных путей птиц как на территории Центральной Сибири, так и континентальной Азии в целом. Обсуждаются причины и закономерности формирования миграционных путей.
Ключевые слова: миграционные пути, пролетные пути, птицы, миграции, расселение птиц, история формирования миграционных путей.
A.P. Savchenko, N.V. Karpova, A.N. Evtikhova ON THE CENTRAL SIBERIA BIRD MIGRATION WAY FORMATION
On the basis of the long-term data of studying the bird migrations, their continental flyways are revealed and shown in the article. The most probable reconstruction of the bird flyway formation both on the territory of the Central Siberia, and continental Asia as a whole is made by means of the quantitative estimations and the data of mass ringing. The reasons and laws of the migratory ways formation are discussed.
Key words: migration ways, flyways, birds, migrations, bird dispersal, migration way formation history.
Теория пролетных путей была выдвинута в 1874 г. Пальменом [43] и получила дальнейшее развитие в трудах М.А. Мензбира [19], Н.А. Северцова [26]. Наибольший вклад в разработку теоретических основ форм прохождения миграций птиц внесли работы П.П. Сушкина [28], А.Н. Промптова [23], А.Я. Тугаринова [30], а в последующем А.В. Михеева [20], Э.В. Кумари [16], на Азиатском континенте - Э.И. Гаврилова [6], В.Р. Дольника [8,9].
Некоторые авторы [19, 30, 32] происхождение миграций птиц связывали с расселением видов, а следовательно, современные пути перемещений, по их мнению, должны повторять пути исторического расселения. А.В. Михеев [20], напротив, утверждает, что в основе этих двух явлений лежат совершенно различные причины и закономерности.
Цель исследований. На основе многолетнего изучения миграций птиц Центральной Сибири сформировать представление о континентальных пролетных путях, истории формирования и особенностях их прохождения.
Объекты и методы исследований. Объектами изучения были пролетные пути птиц и история их формирования. Материалом для данной работы послужили личные наблюдения авторов и сотрудников кафедры прикладной экологии и ресурсоведения Сибирского федерального университета. Исследования по изучению миграций птиц в Центральной Сибири начаты с 1977 г. География работ включала территорию Красноярского края, Республик Хакасии и Тывы. Стационарные исследования, как правило, проводили на
ключевых участках, но для оценки суммарных миграционных потоков пункты наблюдения распределялись без привязки к местам повышенной концентрации птиц.
Наряду с литературными источниками, включая и последние публикации [17, 22, 31, 39, 46], использованы данные Центра кольцевания РАН и сведения о находках птиц, поступившие от корреспондентов.
Изучение миграций птиц проводили на основе ранее разработанного методического комплекса [25], в который по мере технической оснащенности исследований вносили соответствующие коррективы. Комплекс включает 10 основных методик: визуально-оптические (дневные) и акустико-оптические (ночные) наблюдения, отлов птиц и прижизненный анализ, коллектирование модельных видов, аэровизуальные, автомобильные (лодочные) и пешие маршрутные учеты, подсчет птиц в местах концентрации, регистрацию транзитнолетящих стай птиц, а также машинную обработку и анализ данных.
Сопровождение визуально-оптических наблюдений отловом мигрантов стационарными ловушками или паутинными сетями, маршрутными учетами и регистрацией появления птиц в местах скоплений в значительной степени помогало выяснению состава групп и относительного обилия отдельных видов.
Для статистических сравнений использовали пакет программ Statistika 7.0.
Результаты исследований и их обсуждение. В настоящее время большинство ученых, в том числе и авторы настоящей работы, склоняются к точке зрения, которую можно назвать «синтетической»: пролет птиц идет широким фронтом, но внутри него образуются участки с повышенной концентрацией - миграционные пути (трассы), формирующие при слиянии миграционные коридоры. Ф. Белроуз [35] предложил выделять пролетные пути нескольких уровней. Пролетные пути высшего порядка ^^ау), прослеживающиеся в пределах 1-2 континентов, принято называть континентальными, более мелкие (II и III порядков) - региональными и местными.
Континентальные трассы миграций (рис. 1) выделены нами с использованием всего массива данных, приведенного в методике. По разным оценкам, в Азии различают от 5 до 8 и более пролетных путей [12, 37, 42; и др.]. Мы считаем, что через Центральную Сибирь проходит два основных континентальных пути миграций - Восточноазиатско-африканский (протяженностью 17,3 тыс. км) и Западноазиатско-австралазийский (15,8 тыс. км). Первый берет свое начало на крайнем северо-востоке Азии или даже на Аляске, второй - на севере Восточной Европы. Евросибирско-средиземноморская и часто упоминаемая в отечественной и зарубежной литературе Центрально-азиатская трассы, по нашему мнению, являются категориями II порядка.
Рис. 1. Континентальные пути миграций птиц Центральной Сибири. Пунктиром слева направо обозначены предполагаемые участки путей пролета Ph. b. borealis Bias., Calidris acuminatа (Horst.)
и Oеnanthe oenanthe (L.)
Наряду со ставшими уже хрестоматийными миграциями Oe. oenanthe и Ph. b. borealis можно назвать перемещения R. diluta и R. riparia. Ранее они считались подвидами и было непонятно, почему из смешанных колоний, расположенных в долине Енисея, птицы летят на зимовки, в одном случае преодолевая 3700 км, в другом - 9600 км. Массовое мечение их на территории Казахстана и Центральной Сибири позволило установить, что бледные и береговые ласточки являются самостоятельными видами [7], что подтверждено результатами последних генетических исследований [44]. Заселяя новые территории и продвигаясь на северо-восток Азии, R. riparia осталась привержена своим исконным местам зимовок, расположенным в Африке, а R. diluta - в Индостане.
Анализ состава северных видов куликов, регулярно встречающихся на пролете в Туве, на водоемах Внутренней Азии, его сравнение с Казахстаном [5] свидетельствуют о генетической детерминированности континентальных путей миграций региона (рис. 2). По мнению П.С. Томковича [29], Ph. pugnax, C. temminckii и C. subminuta имели самостоятельную позднеплейстоценовую историю. Так, особенности экологии C. temminckii и его наиболее массовые миграции через Монгольскую группу озер позднего плейстоцена указывают на формирование видовых черт, скорее всего, вблизи водоемов Западной и Приенисейской Сибири, где в плейстоцене периодически происходило мощное накопление песков и супесей в лесотундровых условиях [3, 15].
Рис. 2. Изменение обилия основных видов мигрирующих куликов на водоемах юга Центральной Сибири, Юго-Восточного и Центрального Казахстана по данным отловов: T - Тувинская;
M - Южно-Минусинская; Ch - Чулымо-Енисейская котловины; A - Ачинская и Красноярская лесостепи; K1 - Юго-Восточный Казахстан; K2 - Центральный Казахстан; C. tem. - белохвостый песочник; T. tot. - травник; Ph. lob - круглоносый плавунчик; C. sub. - длиннопалый песочник;
T. gl. - фифи; C. min. - кулик-воробей; C. ferr. - краснозобик; Ni = 15505 (юг Центральной Сибири);
N2 = 43979 (Казахстан, по А.Э. Гаврилову, 1988)
Вероятно, сравнительно недавно произошло проникновение в Туву и Монголию ряда голарктических видов (например, A. clypeata), которые, как и S. vulgaris, осенью летят из Тувы в начале на север, пересекая Саяны, и лишь затем, обогнув менее приподнятый Кузнецкий Алатау, поворачивают на юго-запад.
Многократно повторяющиеся ледниковые процессы и особенно верхне-четвертичное зырянское оледенение, имевшее весьма широкое развитие, во многом предопределили возникновение меридиональной зоогео-графической границы Палеарктики, влияние которой на миграционные процессы подчеркивается многими исследователями [2, 18, 24, 45; и др.]. Однако, несмотря на эмиграции и иммиграции четвертичного периода, историческая связь птиц с центрами своего происхождения оказывает определяющее влияние на формирование основных современных миграционных потоков и их прохождение в Центральной Сибири (рис. 3).
□ Тибетский □ Монгольский □ Средиземноморский
□ Европейский □ Китайский □Арктический
□ Сибирский
80 п
2
З Ю-З Ю ЮВ
Рис. 3. Распределение фоновых видов птиц по основным направлениям миграционных потоков в Центральной Сибири, относящихся к различным типам фаун
По мнению целого ряда авторов, происхождение перелетов птиц относится к третичному периоду, поскольку уже тогда возникли условия, необходимые для их зарождения [15, 16, 36, 41; и др.]. Существование на Крайнем Севере гипоарктических и тундроподобных сообществ на границе плиоцена и плейстоцена считается доказанным [38, 40], но формирование сравнительно богатой и своеобразной фауны в пессимальных условиях должно было быть связано со способностью птиц к дальним сезонным миграциям [13]. Особую фауногенетическую роль для Центральной Сибири в начале третичного периода, вероятно, играли такие крупные территории, как Центральная Азия, являющаяся основным очагом возникновения и расселения ксерофильной фауны, и древняя суша в Восточно-Азиатской части.
Дендрофильные формы распространялись по югу Сибири, где до начала четвертичного периода господствовал широколиственный лес китайского типа. Проникновению их в более северные таежные леса в значительной мере способствовали горы Западного Китая, частично изменяющие низменную китайскую фауну [32]. Хорологический анализ современных, в том числе и дизъюнктивных, ареалов мигрирующих видов птиц, таких, как ваШпШа оЫогорив, 1- тШив, ОЬШоЫав 1еисор1егив, АогосерЬа1ив агипсИпаоеив, Эрпив вртив и др., указывает на то, что, по-видимому, еще в доледниковый период не только происходил обмен между фаунами европейского и китайского типов, но и шло образование раздельных областей зимовок в Западной и Восточной Азии.
Из-за отсутствия горной изоляции в конце третичного периода на юге региона влияние Внутренней Азии распространялось до широты современной р. Ангары. С этого времени уже существовали основные наблюдаемые ныне в северных лесостепях флороценотипы [1]. Фрагменты сухих и теплых летом ландшафтов, напоминающих современные предгорья Тувы и Забайкалья, шли вплоть до северо-востока [33], что подтверждается также расселением млекопитающих из Азии в Америку в ирвингтонское время [14]. Распространение таких представителей артоальпийской фауны, как предковые формы Оепап^е оепапЬе и Е. топпеНив, которые, по мнению А.А. Кищинского [13], генетически связаны не с горами, а с аридными областями Южной Палеарктики, очевидно, шло вдоль современного Восточноазиатско-африканского континентального миграционного пути.
К началу ледникового периода автохтонная восточно-сибирская фауна (китайского типа) была вытеснена сибирской, арктической и монгольской. После конца ледникового периода арктические виды отступили на север, но взаимопроникновение элементов этих фаун оказало прямое влияние на формирование миграционных путей с их участием. Становление растительных сообществ плейстоценовой лесостепи и, прежде всего, бетулярного комплекса вело к расширению участия в миграционных процессах представителей европейского типа фауны, по определению Б.К. Штегмана [32], больше связанных не с самим лесом, а опушками и кустарниками.
Благодаря отсутствию серьезных преград для расселения животных, в пределах современной Чулы-мо-Енисейской области миграций происходило смешивание форм/видов, продвигавшихся в разных направлениях. По-видимому, к этому же периоду следует отнести и формирование юго-западного направления миграций с новыми областями зимовок у таких видов китайской фауны, как 8. опе^аИв, РЬ. косЫШев, в настоящее время представленных разными формами. Лесостепные ландшафты, господствовавшие в межледниковые периоды и достигающие верхнего течения р. Тунгуски, среднего течения р. Лены и нижнего те-
чения р. Алдана, составляли основной путь распространения альпийских видов растений по междуречью Енисея и Лены от Гималаев до Арктики [21]. Однако лесостепи имели не только огромное флорогенетическое значение для Северной Азии, но и стали важным местом контакта и взаимопроникновения различных типов фаун Палеарктики на Азиатском континенте, что, безусловно, способствовало становлению главных континентальных миграционных потоков (см. рис. 1).
Многократно формирующиеся в плейстоцене по краям ледников водоемы создавали необходимые условия для возникновения внутриматериковых пролетных путей водоплавающих и околоводных птиц. В районе стока подпрудного водоема (Тургайская депрессия - Аральское море - Каспий), занимавшего значительную часть Западносибирской низменности [4], в настоящее время проходит наиболее массовая внутри-материковая миграция.
В Центрально-Азиатском регионе крупные внутриконтинентальные водоёмы, датируемые плейстоценом, в основном были значительно больше, чем сейчас. Обширные мелководья способствовали формированию водно-болотного комплекса с соответствующей аборигенной и пролётной фауной птиц [10,11]. Однако даже при более высокой обводненности Внутренней Азии, чем сейчас, на наш взгляд, состав мигрантов существенно не отличался от современного, как не отразилось на нем и создание в ХХ в. водохранилищ на Оби и Енисее.
Переход к голоценовому этапу (10,3-10,5 тыс. л.н.) в северных лесостепях отличался постепенностью [34]. Увеличение увлажнения и распространения лесов привело, с одной стороны, к изоляции и обособлению степных и лесостепных участков, с другой - к расширению распространения в южном направлении представителей европейского и сибирского типов фаун.
Следует отметить, что в отношении различий фаун, формирующихся в условиях аридного климата, еще Б.К. Штегман [32] писал, что отсутствие единства между этими фаунами может на первый взгляд показаться удивительным, «ведь тут и там преобладает открытый ландшафт со степями и пустынями». Однако Средиземноморские пустыни низменные и жаркие, монгольские же - нагорные и холодные. Климат Средней Азии представляет собой нечто среднее, он значительно мягче климата Монголии, что дает возможность здесь выживать значительному количеству средиземноморских элементов. Так, в бассейне Тарима, отличающегося меньшей приподнятостью и, как следствие, меньшей суровостью, зимой насчитывается до 128 видов птиц [27] и проходит один из важных пролетных путей.
Таким образом, преобладающее юго-западное направление осенней миграции птиц, характерное для большинства видов региона, очевидно, объясняется резкими различиями экологических условий Центральной, Средней Азии и Средиземноморья на протяжении всего периода формирования континентальных путей миграций. Мы считаем также, что нельзя исключать того, что первоначально миграционные пути могут совпадать с направлением расселения видов, и что на каких-то этапах или отрезках они отражают историю их расселения.
Литература
1. Антипова Е.М. Флора северных лесостепей Средней Сибири: автореф. дис. ... д-ра биол. наук. -Томск, 2008. - 35 с.
2. Баранов А.А., Бабенко В.Г. Алтае-Саянский экорегион - область формообразования и высокого уровня биологического разнообразия птиц // Фауна и экология животных Средней Сибири и Дальнего Востока: межвуз. сб. науч. тр. - Красноярск: РИО КГПУ, 2008. - Вып. 2. - С. 18-43.
3. Волков И.А. Позднезыряновский (сартанский) покров лёсов, лёссовидных суглинков и эоловых песков // Палеогеография Западно-Сибирской равнины в максимум позднезыряновского оледенения. - Новосибирск: Наука, 1980. - С. 66-73.
4. Волков И.А., Волкова В.С. О позднеплейстоценовом озере-море на юге Западно-Сибирской низменности // Тр. Ин-та геологии и геофизики СО РАН СССР. - Новосибирск, 1964. - Вып. 44. - С. 109-129.
5. Гаврилов А.Э. Осенние миграции куликов в Центральном и Юго-Восточном Казахстане: автореф. дис. ...
канд. биол. наук. - Алма-Ата, 1988. - 20 с.
6. Гаврилов Э.И. Сезонные миграции птиц на территории Казахстана. - Алма-Ата, 1979. - 256 с.
7. Гаврилов Э.И., Савченко А.П. О видовой самостоятельности бледной ласточки // Бюл. МОИП. Отд. биол. - М., 1991. - Т. 96. - Вып. 4. - С. 34-44.
8. Дольник В.Р. Проблемы миграции птиц над горами Средней Азии осенью (программа «Азия») // Ночные миграции птиц над аридными и горными пространствами Средней Азии и Казахстана. - Л., 1985 а. -С. 3-7.
9. Дольник В.Р. Энергетические проблемы перелетных птиц в Средней Азии и Казахстане (программа «Азия») // Энергетические ресурсы птиц, перелетающих аридные и горные пространства Средней Азии и Казахстана. - Л., 1985 б. - С. 3-6.
10. Доржиев Ц.З. Динамика и история становления водно-болотной орнитофауны Байкальской Сибири в плейстоцен-голоцене // Вестн. Бурят. гос. ун-та. Биология, география. - 2008. - № 4. - С. 173-176.
11. Забелин В.И. К истории становления пролетных путей водоплавающих и околоводных птиц в верхнем плейстоцене-голоцене Западной Сибири и Западной Монголии // Казарка: Бюллетень рабочей группы по гусям и лебедям Восточной Европы и Северной Азии. - М., 2001. - № 7. - С. 39-45.
12. Карри-Линдал К. Птицы над сушей и морем. - М.: Мысль, 1984. - 204 с.
13. Кищинский А.А. Авифауна северо-востока Азии: история и современное состояние. - М.: Наука, 1988.
- 288 с.
14. Кищинский А.А. Формирование горной териофауны Северо-Восточной Сибири // Тр. МОИП. - 1972. -Т. 48. - С. 177-198.
15. Колпаков В.В. Влияние оледенений на реки Якутии // Четвертичное оледенение Средней Сибири. -М.: Наука, 1986. - С. 101-108.
16. Кумари Э.В. Теоретические проблемы изучения миграций птиц // Материалы Всесоюз. конф. по миграциям птиц: тез. докл. (Москва, 2-5 июня 1975 г.). - М.: Изд-во МГУ, 1975. - Ч. 1. - С. 11-14.
17. Птицы из Красной книги РСФСР в Китае // Редкие и нуждающиеся в охране животные. Материалы к Красной книге: сб. науч. тр. ЦНИЛ Главохоты РСФСР. - М., 1989. - С. 35-39.
18. Матюшкин Е.Н. Европейско-восточноазиатский разрыв ареалов наземных позвоночных // Зоол. журн.
- 1976. - Т. 55. - Вып. 9. - С. 1277-1291.
19. Мензбир М.А. Миграция птиц с зоогеографической точки зрения. - М.; Л.: Гос. изд-во биол. и мед. лит., 1934. - С. 1-111.
20. Михеев А.В. Роль факторов среды в формировании миграций птиц Восточной Палеарктики // Материалы по фауне и экологии животных. - М.: Наука, 1964. - С. 3-278.
21. Нащокин В.Д. История лесной растительности в Красноярском крае в антропогенезе // Мат-лы по изучению лесов Сибири и Дальнего Востока. - Красноярск: ИЛиД сО АН СССР, 1963. - С. 281-291.
22. Остапенко В.А. Эколого-географические закономерности сезонного размещения птиц Восточной Азии: автореф. дис. ... д-ра биол. наук. - М., 1992. - 31 с.
23. Промптов А.Н. Сезонные миграции птиц. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1941. - 143 с.
24. Рогачева Э.В., Сыроечковский Е.Е. Енисейская биогеографическая граница - основа повышенного биоразнообразия Приенисейской Сибири // Сохранение биологического разнообразия Приенисейской Сибири: мат-лы межрегион. науч.-практ. конф. по сохранению биол. разнообразия Приенисейской Сибири. - Красноярск: Краснояр. гос. ун-т, 2000. - Ч. 1. - С. 3-4.
25. Савченко А.П. Методический комплекс по изучению миграций птиц: метод. рекомендации. - Красноярск, 1991. - 48 с.
26. Северцов Н.А. Об орографическом образовании Высокой Азии и его значении для распространения животных // Речи и протоколы VI съезда естествоиспытателей и врачей в Санкт-Петербурге. - СПб., 1880.
27. Судиловская А.М. Зимняя авифауна Таримского бассейна и окружающих его горных хребтов // Орнитология. - М.: Изд-во МГУ, 1968. - Вып. 9. - С. 289-294.
28. Сушкин П.П. Птицы Средней Киргизской степи (Тургайская область и восточная часть Уральской) // Мат-лы к познанию фауны и флоры. - СПб., 1908. - Вып. 8. - 803 с.
29. Томкович П.С. История формирования и основы сохранения видового многообразия песочников (Calidridinae, Charadriiformes, Aves): автореф. дис. ... д-ра биол. наук. - М.: Изд-во МГУ, 1997. - 36 с.
30. Тугаринов А.Я. Пути перелетов птиц как свидетельство былых ландшафтов и территориальных связей // Зоол. журн. - 1952. - № 31. - Вып. 5. - С. 700-712.
31. Фефелов И.В., Пыжьянов С.В., Журавлев В.Е. Миграции и зимовки околоводных птиц Прибайкалья: пространственный аспект // Инвентаризация, мониторинг и охрана ключевых орнитологических территорий России. - М.: Союз охраны птиц России, 1999. - С. 148-154.
32. Штегман Б.К. Основы орнитогеографического деления Палеарктики // Фауна СССР. Птицы. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1938. - Т. 1. - Вып. 2. - С. 1-76.
33. Юрцев Б.А. Гипоарктический ботанико-географический пояс и происхождение его флоры. - М.: Наука, 1966. - 94 с.
34. Ямских Г.Ю. Реконструкция растительности и климата голоцена внутриконтинентальных территорий Приенисейской Сибири: автореф. дис. ... д-ра геогр. наук. - Барнаул, 2006. - 34 с.
35. Bellrose F.C. Waterfowl migration corridors east of the Rocky Mountains in the United States // Biol. Notes. -Urbana: Illinois Natur. Hist. Survey. - 1968. - Vol. 61. - P. 1-24.
36. Eckardt E. Die Vogelwelt als geographisches problem // Geogr. Zeirschrift. - 1922 . - Р. 23-42.
37. Fisher J., Peterson R.T. The world of birds: A comprehensive guide to general ornithology. - London, 1964.
- 288 p.
38. Guthrie R.D., Matthews J.V. Jr. The Cape Deceit Fauna: early Pleistocene mammalian assemblage from the Alaska Arctic // Quaternary Res. - 1971. - Vol. 1. - P. 474-510.
39. MacKinnon J., Phillipps K. A Field Guide to the Birds of China. - Oxford Univ. Press, Oxford, 2000. - P. 56-143.
40. Matthews P.H. Morphology. - Cambridge, 1974. - 330 p.
41. MayrE., Meise W. Theoretisches zur Geschichte des Vogelzuges. - Vogelzug, 1930. - Vol. 1. - P. 149-172.
42. McClure H.E. Migration and survival of the birds of Asia. - Bangkok, Thailand, 1974. - P. 25-48.
43. Palmen I.A. Ober die ZugstraGen der Vogel. - Leipzig, 1876. - P. 1-293.
44. Pleistocene evolution of closely related sand martins Riparia riparia and R. diluta / A. Pavlova, R.M. Zink,
S. Drovetski [et al.] // Molecular Phylogenetics and Evolution. - 2008. - Vol. 48. - P. 61-73.
45. Rogacheva H. The birds of Central Siberia. - Husum: Husum Druck- und Verlagsgesellshaft, 1992. - 737 p.
46. Veen J., Yurlov A.K., Delany S.N. An atlas of movements of Southwest Siberian waterbirds [Электронный ресурс] // Wetlands International, Wageningen. - The Netherlands, 2005. - Режим доступа: www.wetlands.org.
----------♦-------------
УДК 631.8:631.95 А.В. Синдирева
ЭКОЛОГО-ТОКСИКОЛОГИЧЕСКАЯ ОЦЕНКА ДЕЙСТВИЯ КАДМИЯ, ЦИНКА, СЕЛЕНА В УСЛОВИЯХ ЮЖНОЙ ЛЕСОСТЕПИ ОМСКОЙ ОБЛАСТИ
В статье рассматриваются вопросы неблагополучной экологической ситуации, сложившейся во многих регионах России. Обозначена одна из ключевых проблем, которая заключается в развитии микро-элементного дисбаланса в живых организмах. Автором приведены основные принципы нормирования и прогнозирования действия ряда микроэлементов (Cd, Zn, Se) в системе «почва-растение-животное» в определенных агроэкологических условиях в Омской области.
Ключевые слова: микроэлементы, столовая свекла, морковь, рапс яровой, Омская область, экологическая оценка, крысы, печень.
A.V. Sindireva ECOLOGICAL AND TOXICOLOGICAL ESTIMATION OF CADMIUM, ZINC, SELENIUM EFFECT IN THE OMSK REGION SOUTHERN FOREST-STEPPE CONDITIONS
The issues of unfavorable ecological situation that has emerged in many Russian regions are considered in the article. One of the key problems which is microelement disorder development in live organisms is emphasized. The main principles of rationing and forecasting some microelement (Cd, Zn, Se) effect in the "soil-plant-animal" system in certain agroecological conditions in Omsk region are given by the author.
Key words: microelements, table beet, carrot, spring rape, Omsk region, ecological estimation, rats, liver.
Введение. Одним из основных факторов, определяющих качество окружающей среды, является ее элементный состав. В условиях неблагополучной экологической ситуации, сложившейся во многих регионах России, значительной проблемой является развитие микроэлементного дисбаланса в живых организмах. Биологическая роль многих микроэлементов, в частности, кадмия, селена, цинка, неоднозначна. В малых количествах они входят в состав биологически активных веществ, регулирующих нормальный ход жизнедеятельности организмов. Нарушение этих концентраций в результате техногенного загрязнения окружающей среды приводит к отрицательным последствиям для живых организмов.
