CC BY
366
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2019. № 1
Ежи Йозеф Вятр,
доктор социологических наук, профессор, почетный ректор Европейской высшей школы права и администрации (ул. Окопова, д. 59, 01-043 Варшава, Польша), e-mail: [email protected]
НОВЫЙ АВТОРИТАРИЗМ: КРИЗИС ИЛИ КОНЕЦ ЛИБЕРАЛЬНОЙ ДЕМОКРАТИИ?
Статья посвящена исследованию современного кризиса либеральной демократии и феномена нового авторитаризма как последствия данного кризиса. Прежде всего, современный кризис проявляется в массовой поддержке популистских политиков и политических организаций правого толка в демократических странах Запада.
Автор проводит сравнительный анализ исторических форм авторитарных систем и их аналогов вXXI в., отмечая, что современные авторитарные системы имеют демократическую легитимацию и реже используют насильственные методы, однако всегда стремятся к ограничению функций традиционных демократических институтов. В статье предлагается рассматривать новый авторитаризм как систему концентрации государственной власти, которая не уважает принцип разделения властей, верховенство закона, конституционные положения, а также ограничивает права и свободы граждан.
В качестве основных причин кризиса демократии автор указывает разочарование граждан своим социально-экономическим положением и рост национализма. Автор отмечает, что существующий кризис может быть преодолен путем реформирования традиционных демократических институтов, проведения образовательно-просветительской деятельности и повышения роли граждан в политическом процессе. Несмотря на негативные последствия кризиса для либеральной демократии, автор полагает, что его конечным результатом может стать укрепление демократических институтов в том случае, если предложенные реформы будут реализованы.
Ключевые слова: демократия, кризис, авторитарный режим, новый авторитаризм, национализм, партии, выборы.
Jerzy Jozef Wiatr,
Doctorate in Sociology, Professor, Honorary Rector of the European School of Law and Administration (Okopowa 59, 01-043 Warsaw, Poland), e-mail: jwiatr@ewspa. edu.pl
THE NEW AUTHORITARIANISM: A CRISIS OR THE END OF LIBERAL DEMOCRACY?
This article examines the modern crisis of libera! democracy and the phenomenon of new authoritarianism arising from it. The current crisis manifests itself in mass support for populist politicians and right-wing political organizations in the Western democratic countries.
The author makes a comparative analysis of historical forms of authoritarian systems and their analogues in the 21st century, noting that modern authoritarian systems have democratic legitimization and rarely use violent methods; however, they always seek to limit the functions of traditional democratic institutions. The article proposes to consider the "new authoritarianism" as a system of concentration of state power that does not respect the principle of separation of powers, the rule of law or constitutional provisions while limiting the rights and freedoms of citizens.
The author notes that the frustration of citizens with their socio-economic situation and the growth ofnationalism are the main causes of the crisis ofdemocracy. The existing crisis can be overcome, he continues, by reforming traditional democratic institutions, carrying out educational activities and increasing the role of citizens in the political process. The end result of the crisis, the author concludes, may be the strengthening of democratic institutions if the proposed reforms are implemented.
Key words: democracy, crisis, authoritarian regime, new authoritarianism, nationalism, parties, elections.
В конце XX в. оптимистическое убеждение об окончательной победе либеральной демократии было доминирующим представлением о том, каким будет политическое будущее мира. Холодная война завершилась победой демократического Запада, потерей европейскими коммунистическими партиями своего правящего статуса и — что наиболее существенно — не просто трансформацией советской политической системы, а полным распадом Советского Союза.
Государства, возникшие на территории бывшего СССР, в том числе Россия, в 1990-е гг. находились в состоянии глубокого кризиса, и поэтому они не воспринимались как угроза доминирующему положению в мировой политике демократических государств, объединенных вокруг США. К тому же за несколько лет до этого демократические преобразования произошли почти во всех странах Латинской Америки, в частности, в таких «оплотах авторитаризма», как Аргентина, Бразилия и Чили. Глобальное доминирование Соединенных Штатов в данный период воспринималось как гарантия того, что демократический строй не только сохранится, но и постепенно будет распространяться по всему миру.
Анализируя процессы изменений в общественно-политическом строе посткоммунистической Европы, мы уже отмечали, что в Центральной Европе, в отличие от стран, до 1939 г. входивших в состав СССР, демократические перемены имеют устойчивый и, по
сути, необратимый характер1, но это, в свою очередь, не означает полного отсутствия возможных угроз и кризисов.
С либеральным оптимизмом конца ХХ столетия сильно контрастирует сегодняшнее ощущение кризиса и, более того, опасение, что мы находимся перед крахом, концом либеральной демократии во всем мире. Характеризуя современную политическую ситуацию, выдающийся политолог-теоретик Мартин Круль пишет, что «это конец мира либеральной демократии, которая имела феноменальные достижения в течение последних 70 лет на Западе и в течение последних 30 лет у нас; это было что-то исключительное в истории, но это закончилось»2. О кризисе либеральной демократии и о том, что она сменяется таким гибридом, как «неолиберальная демократия», еще в конце 2000-х гг. писал и известный американский публицист Фарид Закария3.
Стоит выделить три ключевые причины появления подобного пессимизма в отношении либеральной демократии и ее будущего. В качестве первой причины стоит назвать то, что Самуэль Хантингтон в 1991 г. обозначил как «третью волну демократизации»4. После публикации одноименной книги Хантингтона демократические преобразования произошли только в одной стране — в Южноафриканской Республике, где была упразднена система апартеида, а в 1994 г. проведены демократические выборы, которые выиграли Африканский национальный конгресс и его лидер Нельсон Мандела.
В то же время в государствах, которые возникли после распада СССР, за исключением четырех стран, аннексированных СССР в 1940 г. (Латвии, Литвы, Молдавии и Эстонии), изменения в политическом строе привели либо к установлению авторитарной власти (чаще всего во главе с бывшими коммунистическими лидерами), либо к формированию гибридных политических систем, в которых институты представительной демократии сосуществуют с элементами авторитарной власти и криминальными структурами.
Демократические преобразования не затронули азиатские коммунистические государства. Помимо этого, экономические и политические успехи, которые демонстрирует Китайская Народная Республика, свидетельствуют о том, что переход к либеральной
1 Wiatr J.J. Europa pokomunistyczna: przemiany panstw i spoleczenstw od 1989 roku Warszawa: Wydawnictwo Naukowe SCHOLAR, 2006.
2 Krol M. Obysmy znow nie byli glupi // Polityka. 2019. Stycznia 2-8.
3 Zakaria F. The Future of Freedom: Illiberal Democracy at Home and Abroad. New York: W.W. Norton, 2007.
4 Huntington S.P. Trzecia fala demokratyzacji. Warszawa: Wydawnictwo Naukowe PWN, 1995.
демократии страны с самым большим населением в мире либо невозможен вовсе, либо произойдет в очень отдаленной перспективе. «Арабская весна», начавшаяся в 2011 г., вопреки ожиданиям, не привела к демократизации арабских государств (за исключением Туниса), а ее результатом стали хаос и гражданские войны (в Йемене, Ливии и Сирии).
Второй причиной возрастающего пессимизма является кризис американской гегемонии. В конце XX в. для многих политических аналитиков аксиомой было мнение о том, что глобальное доминирование США является гарантией распространения демократии в мире. Однако, на наш взгляд, Соединенные Штаты допустили большую стратегическую ошибку, увязнув в войне с Ираком, что привело к эрозии авторитета США в мире и росту антиамериканских настроений в исламских государствах. Это, наряду с другими обстоятельствами, способствовало сохранению авторитарных систем власти.
Третьей — и наиболее сложной — причиной нынешнего пессимизма является рост правого экстремизма и национализма, который наблюдается не только в странах, освободившихся от авторитаризма в конце прошлого века, но и в старых демократиях. Победа Дональда Трампа на президентских выборах 2016 г., высокая поддержка Национального фронта во Франции и Лиги Севера в Италии, а также другие аналогичные явления в странах демократического Запада дают исследователям повод полагать, что современная демократия находится в кризисе.
В частности, о подобных вызовах пишет в одном из своих последних социологических эссе Зигмунт Бауман5. Клаус фон Байме также отмечает, что нарастание волны правого популизма и национализма является основной опасностью для демократии6. На наш взгляд, можно согласиться с Адамом Пшеворским, который полагает, что демократия будет постепенно деградировать, однако не перестанет существовать в большинстве государств, где на сегодняшний день функционируют демократические режимы7. Стоит отметить, что существующий кризис может стать поводом для глубокого реформирования, результатом которого станет появление более прочной, эффективно противостоящей вызовам демократической системы.
5 Bauman Z. Some of the Foremost Challenges to the Status Quo // Studia Socjologiczno-Polityczne. Seria Nowa. 2017. No. 2 (07). P. 31-45.
6 Beyme K. von. From Post-Democracy to Neo-Democracy. Cham: Springer, 2017; Beyme K. von. Populism, Right-wing Extremism and Neo-Nationalis // New Authoritarianism: Challenges to Democracy in the 21st Century / Ed. J. Wiatr. Opladen; Berlin; Toronto: Verlag Barbara Budrich, 2019. P. 9-16.
7 PrzeworskiA. Crises of Democracy. New York: Cambridge University Press, 2019.
Старый и новый авторитаризм: сходства и различия
Есть существенное различие между нынешним кризисом либеральной демократии и подобными явлениями в прошлом, особенно — волной антидемократических переворотов в межвоенной Европе. Падение демократических систем в первой половине ХХ в. — от итальянского «марша на Рим» в 1922 г. до испанской гражданской войны в 1936-1939 гг. — происходило путем насилия и привело к установлению диктаторских режимов, поддерживаемых репрессивными средствами.
Подобные режимы не являлись демократическими, несмотря на то что в некоторых государствах они появились благодаря поддержке большинства граждан. В этом контексте характерен пример Германии, где поддержка НСДАП была особенно массовой и устойчивой. Однако и в данном случае в основе нацистского политического режима лежало не демократическое волеизъявление граждан, а насилие, поскольку, получив полномочия канцлера, лидер НСДАП Адольф Гитлер в короткий срок провел ряд антидемократических реформ, устанавливая то, что Франтишек Рышка очень точно назвал «государством чрезвычайного положения»8. Автор первой монографии о нацистском государстве, опубликованной в 1942 г., Франц Нойман отмечает, что закон о полномочиях, который стал правовой основой для трансформации системы Веймарской демократии в режим партийной диктатуры, был утвержден в атмосфере террора, когда более 80 депутатов от коммунистической партии и многие из депутатов-социалистов уже находились в тюрьме и не могли принять участие в голосовании9.
Насилие являлось источником авторитарной власти в межвоенный период и в других странах. Пример майского переворота 1926 г. в Польше это хорошо иллюстрирует. Даже через 2 года после захвата власти лагерь маршала Пилсудского был не в состоянии выиграть демократические выборы 1928 г., так как оппозиционные партии имели поддержку большинства избирателей.
Ведущие к авторитаризму перемены, происходящие в XXI столетии в прежде демократических государствах, имеют иной характер. Они проявляются не в антидемократических переворотах, а в поддержке избирателями антидемократических сил в ходе свободных и конкурентных выборов. Благодаря сохранению такой политической поддержки системы «нового авторитаризма»
8 Яуяика F. Раш1даэ Б1апи wyj^tkowego. К^есЕ о 5уз1ет1е раш^а 1 prawa Тгеегад К^еБ^. Wroclaw; Warszawa: Zaklad Narodowy 1т. ОББоИпзккЬ, 1964.
9 Neuman F. Behemot: narodowy socjalizm, ustr6j 1 fUnkcjonowanie 1933-1944. Warszawa: Fundacja Wydawnictwo Naukowe ТехШга, 2016. Р. 60.
обеспечивают себе устойчивость, каждый раз продляя свой мандат на очередных свободных выборах.
Еще одно значительное различие между старым и новым авторитаризмом — это масштабы применяемого насилия. Первый использовал насилие в б6льших масштабах не только во время захвата власти, но и после. Так, к примеру, в Аргентине в период последней военной диктатуры было убито порядка 30 тыс. человек, а в Чили уже после военного переворота — около 3 тыс. Даже менее жестокий по сравнению с другими аналогами польский авторитарный режим 1926-1939 гг. нередко прибегал к репрессивным мерам: несмотря на отсутствие массовых казней, многие политические противники польского авторитарного режима были отправлены в тюрьму, в том числе в созданный в 1934 г. концентрационный лагерь в Березе-Картузской.
Современные авторитарные режимы не используют масштабные политические репрессии, массовые аресты и смертную казнь. Исключением из этого правила — правда, без применения смертной казни — стала волна репрессий в Турции после неудавшегося военного переворота в июле 2016 г. Однако эти меры имели определенные легитимные основания, поскольку часть оппозиции прибегла к незаконным действиям с целью свержения власти, получившей мандат в результате выборов.
В политической социологии уже давно принято различать тоталитарные и авторитарные системы. В классической работе Карла Фридриха и его ученика Збигнева Бжезинского под тоталитарными режимами понимаются режимы, обладающие следующими признаками:
- концентрация всей политической власти в руках партии;
- идеология, обещающая полное преобразование мира;
- отсутствие политического плюрализма;
- монополия правящей группы в экономической, политической и духовной сфере10.
Понимаемые так тоталитарные диктатуры были по своей сути партийными режимами, а не военными. Армия в таких системах находилась под строгим контролем гражданских властей, который в определенные периоды (как, например, в СССР в 1937-1938 гг.) осуществлялся посредством массового террора.
Более 50 лет тому назад американский политический социолог испанского происхождения Хуан Линц ввел важное теоретическое различие между тоталитаризмом и авторитаризмом, которое
10 Friedrich C.J., Brzezinski Z.K. Totalitarian Dictatorship and Autocracy. Cambridge: Harvard University Press, 1956.
по-прежнему принимается большинством ученых11. Согласно Линцу, авторитарные режимы обладают следующими признаками:
- ограниченный политический плюрализм, который, однако, не создает условия для эффективной конкуренции за власть в государстве;
- отсутствие господствующей идеологии, вместо которой имеется определенный и необязательно согласованный в смысловом отношении набор взглядов;
- отсутствие интенсивной политической мобилизации;
- осуществление власти лидером или небольшой правящей группой в рамках условных институциональных правил.
На наш взгляд, к перечисленным признакам авторитаризма следует добавить еще один — это наличие сильного, чаще всего, доминирующего положения армии в государстве и политиков, имеющих военное прошлое.
Такие классические авторитарные системы можно до сих пор встретить в Азии и Африке, однако в Европе и Латинской Америке они исчезли в ходе «третьей волны демократизации». В Европе падение трех авторитарных режимов произошло в 70-е гг. XX в.: в Португалии и Греции — в 1974 г., а в Испании — после смерти генералиссимуса Франко в 1975 г. В Латинской Америке авторитарные системы подверглись демонтажу в 80-е гг. прошлого столетия. Ни в Европе, ни в Америке не наблюдалось возврата к описанной модели авторитарного правления.
Однако это не означает, что авторитаризм полностью остался в прошлом. Более того, он проявляет себя в том, что можно назвать «новым авторитаризмом». Мы полагаем, что «новый авторитаризм» можно определить как систему концентрации государственной власти, которая не уважает принцип разделения властей, верховенство закона, конституционные положения, а также ограничивает права и свободы граждан12. Современный политический режим, в котором наблюдается описанное отношение к закону и гражданским свободам, может быть охарактеризован как авторитарный. При этом большинство подобных режимов не лишено демократической легитимации, поскольку она обеспечивается посредством победы в
11 Linz J.J. Totalitarian and Authoritarian Regimes. Boulder: Lynn Rienner Publishers, 2000; Linz J.J. An Authoritarian Regime: Spain // Cleavages, Ideologies and Party Systems: Contributions to Comparative Political Sociology / Eds. E. Allardt, and Y. Littunen. Helsinki: The Academic Bookstore, 1964. P. 291-341.
12 Wiatr J.J. New and Old Authoritarianism in a Comparative Perspective // New Authoritarianism: Challenges to Democracy in the 21st Century / Ed. J. Wiatr. Opladen; Berlin; Toronto: Verlag Barbara Budrich, 2019. P. 169-181.
конкурентных выборах, результаты которых даже не оспариваются политическими оппонентами.
Это означает, что при анализе авторитаризма главным становится изучение не способа прихода к власти и ее удержания, а способа ее осуществления, особенно отношения правящей элиты к закону, который является гарантом гражданских свобод.
Кризис либеральной демократии, о котором теперь часто пишут и говорят, не является результатом лишения народа возможности решать, кто будет править, а представляет собой кризис институтов, которые должны гарантировать, чтобы «власть народа» не превратилась в «тиранию большинства»13.
Эта проблема не является новой. Почти два столетия тому назад Алексис де Токвиль писал, что «во времена, когда правитель не спускает глаз с человека, а его руку можно увидеть в самых мелких деталях человеческой деятельности, когда индивид слишком слаб, чтобы быть способным защищаться, и слишком одинок, чтобы рассчитывать на помощь близких, судебная власть больше, чем когда-либо, служит делу свободы»14.
Новые авторитарные системы всегда стремятся к ограничению судебной власти. Они делают это с помощью существенного увеличения полномочий органов исполнительной власти, путем формирования свободного от ограничений законодательного органа либо посредством сочетания этих двух способов. Независимая судебная власть, особенно конституционный суд, представляет для нового авторитаризма угрозу оказаться в правовом бессилии, при котором политическое руководство не сможет реализовывать все свои замыслы, поскольку ему будут мешать правовые нормы и стоящие на их страже суды. Таким образом, идея «монолитной государственной власти», на которую когда-то ссылались для обоснования диктаторской власти коммунистической партии, возродилась в концепции, согласно которой национальные интересы — в той трактовке, в какой их понимает правящая элита — должны быть выше права. Для реализации своих намерений представители нового авторитаризма зачастую стремятся пересмотреть конституцию. Когда напрямую изменить основной закон страны невозможно, они действуют в обход конституции либо пытаются истолковать конституционные
13 ЫагауаП З.Ы. И^^У prawa jako Ьгоп polityczna // Demokracja 1 К^У prawa / Eds. М.М. Jose, and А. Przeworski. Warszawa: Wydawnictwo Naukowe БСНОЬАЯ, 2010. Р. 253-290.
14 Tocqueville А. de О demokracji w Ameryce. Warszawa: Paпstwowy Instytut Wydawniczy, 1976.
положения в угоду своим интересам. В этом отношении новый авторитаризм, как и его классический предшественник, является отрицанием демократического правового государства. Ни степень имеющейся поддержки, ни масштаб применения насилия в данном случае ничего не меняют.
Важное значение для устойчивости и выживаемости новых авторитарных систем имеет политическая поддержка. Такая система может гармонично функционировать без потрясений и необходимости использовать грубую силу только при наличии высокой поддержки населения. Когда этот фактор ослабевает, перед руководством встает дилемма: отдать власть или сохранить ее, используя насилие по образцу классических авторитарных режимов. В свою очередь, для сохранения стабильно высокой поддержки избирателей правящей команде необходимо удовлетворять те общественные ожидания, которые ранее обеспечили ей приход к власти.
Общественные источники нового авторитаризма
Новый авторитаризм как феномен XXI в. формируется и поддерживается благодаря тем процессам, которые деструктивно влияют на либеральную демократию и являются причиной ее кризиса. Данные процессы по-разному проявляют себя в отдельных демократических государствах, однако имеют место быть общие тенденции, которые необходимо отметить.
Одним из подобных процессов является разочарование в либерально-демократической власти бедных слоев населения и даже той части среднего класса, которая пострадала от экономической стагнации и растущей диспропорции между средним и быстро разбогатевшим высшим классами.
В ранний период трансформации общественного строя в бывших социалистических государствах ученые проводили исследования угроз стабилизации новых демократий. Среди этих угроз на первый план всегда выдвигались общественные последствия экономической рецессии, безработицы и явно растущего имущественного расслое-ния15. Уже в 1990-е гг. мы отмечали вероятность угрозы появления нового авторитаризма в странах Восточной Европы и говорили о необходимости проведения общественно-экономической политики, направленной на сокращение социального напряжения путем «общественного договора», который был бы основан на компромиссе
15 Sustainable Democracy / Ed. A. Przeworski. Cambridge: Cambridge University Press, 1995.
между правительством, бизнесом, а также профсоюзами и организациями аграриев16.
В конце прошлого столетия казалось, что острый конфликт на экономической почве возможен только в государствах, которые осуществляют переход от недемократического режима к демократии, поскольку система социального государства на Западе стабильно функционировала и, как предполагали исследователи, должна была предотвращать появление подобных проблем. В XXI столетии ситуация изменилась, особенно под влиянием масштабного финансового кризиса 2008 г.
Адам Пшеворский среди причин нынешнего кризиса либеральной демократии называет экономическую стагнацию, рост неравенства и замедление процессов социальной мобильности17. Причем кризисные явления сильнее проявляются в наименее богатых странах. Однако и в достаточно крупных и богатых государствах в последние годы появляются признаки общественного недовольства, которые эксплуатируются авторитарными лидерами, наиболее очевидным примером чего является президентство Дональда Трампа.
Экономический фактор нельзя недооценивать, но также нельзя сводить только к нему всю проблему. Исследования авторитаризма на примере Польши, которые провел Мачея Гдули, привели его к выводу о том, что источники кризиса либеральной демократии имеют не только экономический, но и культурный характер18. Это подтверждают и результаты местных выборов 2018 г., на которых партия «Право и справедливость» добилась лучших результатов в сельских районах, среди избирателей с более низким уровнем образования и в воеводствах, которые после разделов Речи Посполитой в XVIII в. входили в состав Российской и Австрийской империй. Это свидетельствует о том, что основной электорат правящей партии — это консервативные избиратели, привязанные к традиции и опасающиеся последствий экономической и культурной модернизации.
Важным источником нового авторитаризма является рост и радикализация национализма. Стоит согласиться с Клаусом фон Байме, который видит в нарастающей волне национализма ключевую угрозу либеральной демократии19. Исследования, которые провел Иренеуш
16 Wiatr J.J. Democracy versus a New Authoritarianism in Eastern Europe // Culture, Modernity and Revolution: Essays in Honour of Zygmunt Bauman / Eds. R. Kliminster, and I. Varcoe. Cambridge; London: The MIT Press, 1996. P. 165-196.
17 Przeworski A. Op. cit.
18 Gdula M. Nowy Autorytaryzm. Warszawa: Wydawnictwo Krytyki Politycznej,
2018.
19 Beyme K. von. Populism, Right-wing Extremism and Neo-Nationalis.
Кшеминский, также показывают, что в Польше в последние годы происходит радикализация антисемитизма: количество антисемитов среди польских граждан не увеличилось, однако антисемитизм радикальных групп приобретает более открытую и грубую форму20.
Указанные тенденции актуализируют необходимость проведения глубокого анализа причин радикализации национализма в современном мире. Мы полагаем, что таких причин несколько:
- разочарование, вызванное ухудшением условий жизни, что, как показывают многочисленные исследования, зачастую ведет к агрессии и поиску «козла отпущения»;
- опасения европейцев, вызванные наплывом мигрантов из стран Африки и Ближнего Востока;
- продолжающийся израильско-палестинский конфликт как причина радикализации антисемитизма.
Наличие многочисленных факторов роста националистических настроений осложняет поиск простого и эффективного способа борьбы с ними. Однако ключевым инструментом подавления радикализма сегодня, несомненно, является общественное сопротивление всем тем процессам, которые стали причиной появления нацизма и других аналогичных явлений ХХ столетия.
Третьим источником кризиса либеральной демократии является процесс постепенной эрозии демократических институтов. Прежде всего это проявляется в ослаблении роли традиционных политических партий и активизации многочисленных антипартийных политических движений. Войтех Садурский отмечает, что «партийная система, в которой концепции управления обсуждаются внутри партии и лишь затем вступают в конкуренцию с программами других политических организаций, в большей степени заменена плебисцитарной системой, в которой выборы вместо программных дебатов превращаются в выражение мнений относительно тех или иных партийных лидеров»21. Последние нередко отказываются от подлинного лидерства и ответственности, подчиняясь «воле народа». Наиболее яркий пример — это предложение бывшего британского премьер-министра Дэвида Камерона переложить решение о выходе страны из Евросоюза на избирателей, проголосовавших на референдуме, на котором не были уточнены условия Брексита.
20 КгившШИ I. АПуБетйуЕШ narodowo-katolicki // Gazeta ^уЪогсЕа. 2013. ■^^ебша 20.
21 БасСигйЫ Ш. МеНЬега^ demokracja' to politycznyjednoroZec // Gazeta Wyborcza. 2018. Maja 11.
Помимо прочего, достаточно распространенными явлениями на Западе стали низкая явка на выборах и рост политической апатии граждан, что, однако, не мешает появлению электоральной мобилизации, когда речь идет о популистских лидерах и заявлениях. Наконец, исследователи отмечают повсеместное снижение доверия к политическим элитам, вследствие чего возникают требования массовой «смены элит»22.
Реформа или конец либеральной демократии?
Несмотря на наличие большого количества факторов, способствующих кризису демократии, говорить о полном переходе к новому авторитаризму преждевременно. В государствах с демократической традицией, существующей на протяжении жизни многих поколений граждан, авторитарным популистам, несмотря на отдельные электоральные успехи, все же не удается демонтировать демократию, о чем свидетельствует, к примеру, ограничение действий Дональда Трампа, связанное с существованием в США системы разделения властей. Наибольших успехов новый авторитаризм добивается на периферии демократического мира, в государствах, которые относительно недавно освободились от диктатуры.
В то же время существует опасность распространения кризисных явлений и на «старые» устойчивые демократии. В этой связи видятся необходимыми глубокий и свободный от фаталистического пессимизма анализ проблем современной демократии, продуманная просветительская деятельность и разработка программы реформ демократических институтов.
В сфере социально-экономической политики это означает прежде всего реализацию мер, направленных на борьбу с процессом материального расслоения. Выполнение этой задачи осложняется тем, что предпринимаемые отдельными государствами меры могут оказаться неэффективными из-за существующей экономической глобализации. Так, например, реформирование налоговой системы с целью более справедливого распределения благ может привести к тому, что капитал будет уходить в страны с более благоприятной налоговой политикой.
Однако в компетенции отдельных государств находится образовательная политика, которая является важным средством борьбы с распространением ксенофобских, расистских и национа-
22 Reykowski J. The Massive Exchange of Elites as a Mean of Formation of the Authoritarian Regime // New Authoritarianism: Challenges to Democracy in the 21st Century / Ed. J. Wiatr. Opladen; Berlin; Toronto: Verlag Barbara Budrich, 2019. P. 50-56.
листических настроений. Благодаря грамотной образовательной и просветительской работе необходимо воспитывать общественную нетерпимость к этим явлениям. Это особенно важно, учитывая тот факт, что нередко пропаганда радикальных идей проводится во имя свободы слова, представляя угрозу для демократии как таковой. В этой связи защитники демократии должны правильно подбирать аргументы, не подчиняться моральному «террору» тех, кто из демократических принципов делает ширму для антидемократических действий.
Наконец, видится важным продуманное реформирование институтов представительной демократии. Большинство из них функционирует, исходя из априорной идеи о том, что правящая элита всегда руководствуется доброй волей и действует согласно духу демократического правового государства. Исторический опыт, в том числе и опыт Польши, показывает, что так бывает не всегда. Отсюда возникает необходимость уточнения правовых норм и устранения пробелов, которыми умело пользуются авторитарные политики. В рамках решения данной задачи также необходимо последовательное привлечение к ответственности тех, кто нарушает закон. Нередко после возврата к власти демократических групп прежние конституционные или правовые нарушения предавались забвению, создавая прецеденты для последующего возвращения к авторитарным методам управления.
Для преодоления кризисных явлений необходимым является построение или восстановление подлинной гражданской службы — беспартийного государственного аппарата, который служит любому правительству и свободен от политических связей, в особенности от обусловленного политическим фактором продвижения по службе.
Очень важно усиление и восстановление институтов правового государства: независимой судебной власти и свободной от политического давления прокуратуры. Одной из гарантий независимости судов является отказ от обязательного выхода судей на пенсию (как это имеет место, например, в Высшем суде Соединенных Штатов) при определении порядка отстранения от должности судьи, состояние здоровья которого не позволяет ему и дальше исполнять свои обязанности.
Гражданам, которые часто чувствуют отчуждение и лишены реального влияния на государственную политику, необходимо придать субъектность и вернуть чувство собственной роли, например, путем хорошо разработанных оснований для вынесения важных решений на референдум или путем конституционных гарантий
права на эффективную гражданскую инициативу в законодательном процессе.
На наш взгляд, перечисленные задачи — это наиболее важные и актуальные меры, необходимые для преодоления современного кризиса либеральной демократии. Они не гарантируют устранение угроз, но могут привести к их эффективному ограничению. Нынешний кризис демократии не должен стать ее концом. Он может стать импульсом к ее укреплению.
ЛИТЕРАТУРА
Bauman Z. Some of the Foremost Challenges to the Status Quo // Studia Socjolog-iczno-Polityczne. Seria Nowa. 2017. No. 2 (07). P. 31-45.
Beyme K. von. From Post-Democracy to Neo-Democracy. Cham: Springer, 2017.
Beyme K. von. Populism, Right-wing Extremism and Neo-Nationalis // New Authoritarianism: Challenges to Democracy in the 21st Century / Ed. J. Wiatr. Opladen; Berlin; Toronto: Verlag Barbara Budrich, 2019. P. 9-16.
Friedrich C.J., Brzezinski Z.K. Totalitarian Dictatorship and Autocracy. Cambridge: Harvard University Press, 1956.
Gdula M. Nowy Autorytaryzm. Warszawa: Wydawnictwo Krytyki Politycznej,
2018.
Huntington S.P. Trzecia fala demokratyzacji. Warszawa: Wydawnictwo Naukowe PWN, 1995.
Krol M. Obysmy znow nie byli glupi // Polityka. 2019. Stycznia 2-8.
Krzeminski I. Antysemityzm narodowo-katolicki // Gazeta Wyborcza. 2013. Wrzesnia 20.
Linz J.J. Totalitarian and Authoritarian Regimes. Boulder: Lynn Rienner Publishers, 2000.
Linz J.J. An Authoritarian Regime: Spain // Cleavages, Ideologies and Party Systems: Contributions to Comparative Political Sociology / Eds. E. Allardt, and Y. Littunen. Helsinki: The Academic Bookstore, 1964. P. 291-341.
Maravall J.M. Rz^dy prawa jako bron polityczna // Demokracja i rz^dy prawa / Eds. M.M. Jose, and A. Przeworski. Warszawa: Wydawnictwo Naukowe SCHOLAR, 2010. P. 253-290.
Neuman F. Behemot: narodowy socjalizm, ustroj i funkcjonowanie 1933-1944. Warszawa: Fundacja Wydawnictwo Naukowe Textura, 2016.
Przeworski A. Crises of Democracy. New York: Cambridge University Press, 2019.
Reykowski J. The Massive Exchange of Elites as a Mean of Formation of the Authoritarian Regime // New Authoritarianism: Challenges to Democracy in the 21st Century / Ed. J. Wiatr. Opladen; Berlin; Toronto: Verlag Barbara Budrich, 2019. P. 50-56.
Ryszka F. Panstwo stanu wyj^tkowego. Rzecz o systemie panstwa i prawa Trzeciej Rzeszy. Wroclaw; Warszawa: Zaklad Narodowy im. Ossolinskich, 1964.
Sadurski W. Nieliberalna demokracja' to polityczny jednorozec // Gazeta Wyborcza. 2018. Maja 11.
Sustainable Democracy / Ed. A. Przeworski. Cambridge: Cambridge University Press, 1995.
Tocqueville A. de O demokracji w Ameryce. Warszawa: Panstwowy Instytut Wydawniczy, 1976.
Wiatr J.J. Democracy versus a New Authoritarianism in Eastern Europe // Culture, Modernity and Revolution: Essays in Honour of Zygmunt Bauman / Eds. R. Kliminster, and I. Varcoe. Cambridge; London: The MIT Press, 1996. P. 165-196.
Wiatr J.J. Europa pokomunistyczna: przemiany panstw i spoleczenstw od 1989 roku. Warszawa: Wydawnictwo Naukowe SCHOLAR, 2006.
Wiatr J.J. New and Old Authoritarianism in a Comparative Perspective // New Authoritarianism: Challenges to Democracy in the 21st Century / Ed. J. Wiatr. Opladen; Berlin; Toronto: Verlag Barbara Budrich, 2019. P. 169-181.
Zakaria F. The Future of Freedom: Illiberal Democracy at Home and Abroad. New York: W.W. Norton, 2007.
REFERENCES
Bauman, Z. "Some of the Foremost Challenges to the Status Quo," Studia Socjo-logiczno-Polityczne, Seria Nowa, No. 2 (07), 2017, pp. 31-45.
Beyme, K. von. From Post-Democracy to Neo-Democracy. Cham: Springer, 2017.
Beyme, K. von. "Populism, Right-wing Extremism and Neo-Nationalis," New Authoritarianism: Challenges to Democracy in the 21st Century, ed. J. Wiatr. Opladen; Berlin; Toronto: Verlag Barbara Budrich, 2019, pp. 9-16.
Friedrich, C. J., Brzezinski, Z. K. Totalitarian Dictatorship and Autocracy. Cambridge: Harvard University Press, 1956.
Gdula, M. NowyAutorytaryzm. Warszawa: Wydawnictwo Krytyki Politycznej, 2018.
Huntington, S. P. Trzecia fala demokratyzacji. Warszawa: Wydawnictwo Naukowe PWN, 1995.
Krol, M. "Obysmy znow nie byli glupi," Polityka, January 2-8, 2019.
Krzeminski, I. "Antysemityzm narodowo-katolicki," Gazeta Wyborcza, September 20, 2013.
Linz, J. J. "An Authoritarian Regime: Spain," Cleavages, Ideologies and Party Systems: Contributions to Comparative Political Sociology, eds. E. Allardt, and Y. Lit-tunen. Helsinki: The Academic Bookstore, 1964, pp. 291-341.
Linz, J. J. Totalitarian and Authoritarian Regimes. Boulder: Lynn Rienner Publishers, 2000.
Maravall, J. M. "Rz^dy prawa jako bron polityczna," Demokracja i rzqdy prawa, eds. M. M. Jose, and A. Przeworski. Warszawa: Wydawnictwo Naukowe SCHOLAR, 2010, pp. 253-290.
Neuman, F. Behemot: narodowy socjalizm, ustroj i funkcjonowanie 1933-1944. Warszawa: Fundacja Wydawnictwo Naukowe Textura, 2016.
Przeworski, A. Crises of Democracy. New York: Cambridge University Press, 2019.
Przeworski, A. Sustainable Democracy. Cambridge: Cambridge University Press,
1995.
Reykowski, J. "The Massive Exchange of Elites as a Mean of Formation of the Authoritarian Regime," New Authoritarianism: Challenges to Democracy in the 21st Century, ed. J. Wiatr. Opladen; Berlin; Toronto: Verlag Barbara Budrich, 2019, pp. 50-56.
Ryszka, F. Pahstwo stanu wyjqtkowego. Rzecz o systemiepahstwa iprawa Trzeciej Rzeszy. Wroclaw; Warszawa: Zaklad Narodowy im. Ossolinskich, 1964.
Sadurski, W. "Nieliberalna demokracja' to polityczny jednorozec," Gazeta Wyborcza, May 11, 2018.
Tocqueville, A. de O demokracji w Ameryce. Warszawa: Panstwowy Instytut Wydawniczy, 1976.
Wiatr, J. J. "Democracy versus a New Authoritarianism in Eastern Europe," Culture, Modernity and Revolution: Essays in Honour of Zygmunt Bauman, eds. R. Kliminster, and I. Varcoe. Cambridge; London: The MIT Press, 1996, pp. 165-196.
Wiatr, J. J. Europa pokomunistyczna: przemiany panstw i spoleczenstw od 1989 roku. Warszawa: Wydawnictwo Naukowe SCHOLAR, 2006.
Wiatr, J. J. "New and Old Authoritarianism in a Comparative Perspective," New Authoritarianism: Challenges to Democracy in the 21st Century, ed. J. Wiatr. Opladen; Berlin; Toronto: Verlag Barbara Budrich, 2019, pp. 169-181.
Zakaria, F. The Future of Freedom: Illiberal Democracy at Home and Abroad. New York: W.W. Norton, 2007.
