CC BY
19
Вестн. Моск. ун-та. Серия 12. Политические науки. 2023. Т. 1. № 6. С. 31-57. Lomonosov Political Science Journal, Vol. 1, No. 6, 2023, pp. 31-57.
DOI: 10.55959/MSU0868-4871-12-2023-1-6-31-57 Научная статья / Research paper
С.В. Володенков
Государственный академический университет гуманитарных наук, Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова (Москва, Россия)
С.Н. Федорченко
Государственный академический университет гуманитарных наук, Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова (Москва, Россия)
НОВЫЕ СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ВЫЗОВЫ ГОСУДАРСТВЕННОМУ СУВЕРЕНИТЕТУ В ЦИФРОВУЮ ЭПОХУ (ПО МАТЕРИАЛАМ МЕЖДУНАРОДНОГО ЭКСПЕРТНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ)1
Целью настоящей работы стало определение степени содержательного характера зависимости суверенитета современного государства от технологического развития в области искусственного интеллекта и нейросетевых технологий, а также выявление новых социально-политических вызовов государственному суверенитету России в условиях глобальных цифровых технологических трансформаций. В качестве методологической оптики были выбраны метод критического дискурс-анализа тематических академических исследований, а также метод экспертных интервью, позволивший более глубоко раскрыть содержательные особенности характера влияния процессов развития технологий искусственного интеллекта и нейросетевых алгоритмов на параметры современного государственного суверенитета. По итогам исследования, на основе комплексирования полученных результатов авторами сделан вывод о формировании спектра связанных с технологическим развитием в цифровой сфере вызовов суверенитету современного государства, а также
1 Статья подготовлена по результатам исследования, выполненного в Государственном академическом университете гуманитарных наук в рамках государственного задания Министерства науки и высшего образования Российской Федерации (тема № FZNF-2023-0011 «Искусственный интеллект и нейросетевые технологии как инструмент современных социально-политических коммуникаций: риски, угрозы и вызовы») при поддержке Экспертного института социальных исследований.
© Володенков С.В., Федорченко С.Н., 2023
о высоком влиянии процессов цифрового технологического развития на государственный суверенитет России. В качестве главного вызова для нашей страны выступает то, что государство, не способное создавать независимые и конкурентоспособные технологии, продукты и решения в цифровой сфере, неизбежным образом будет находиться в прямой технологической зависимости от других государств, что самым непосредственным образом влияет на способность обеспечивать собственный суверенитет и независимость.
Ключевые слова: государственный суверенитет, цифровой суверенитет, искусственный интеллект, «умные» алгоритмы, цифровая трансформация, технологические вызовы.
Для цитирования: Володенков С.В., Федорченко С.Н. Новые социально-политические вызовы государственному суверенитету в цифровую эпоху (по материалам международного экспертного исследования) // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. 2023. Т. 1. № 6. С. 31-57. DOI: 10.55959/М8Ш868-4871-12-2023-1-6-31-57.
S.V. Volodenkov
State Academic University of Humanities, Lomonosov Moscow State University (Moscow, Russia)
S.N. Fedorchenko
State Academic University of Humanities, Lomonosov Moscow State University (Moscow, Russia)
NEW SOCIO-POLITICAL CHALLENGES TO STATE SOVEREIGNTY IN THE DIGITAL AGE (BASED ON THE MATERIALS OF AN INTERNATIONAL EXPERT STUDY)
This study aims to determine the extent of the substantive nature of the dependence of contemporary state sovereignty on technological development in the field of artificial intelligence and neural network technologies, as well as to identify new socio-political challenges to Russia's state sovereignty in the context of global digital technological transformations. As a methodological lens, the method of critical discourse analysis of thematic academic studies was chosen, as well as the method of expert interviews. This made it possible to more deeply reveal the substantivefeatures of influence of artificial intelligence technologies and neural network algorithms' development processes on the contemporary state sovereignty parameters. Based on the results of the study, by the aggregation of the results obtained, the authors concluded that a whole range of challenges to the sovereignty of the contemporary
state related to technological development in the digital sphere has formed, as well as there is the high influence of digital technological development processes on the state sovereignty of Russia. The main challenge for our country is the thesis that a state unable to create independent and competitive technologies, products, and solutions in the digital sphere will inevitably be in direct technological dependence on other states, which directly affects the ability to provide its own sovereignty and independence.
Key words: state sovereignty, digital sovereignty, artificial intelligence, smart algorithms, digital transformation, technological challenges.
For citations: Volodenkov, S. V., and Fedorchenko, S. N. "New Socio-political Challenges to State Sovereignty in the Digital Age (Based on the Materials of an International Expert Study)," Lomonosov Political Science Journal, Vol. 1, No. 6, 2023, pp. 31-57. (In Russ.) DOI: 10.55959/MSU0868-4871-12-2023-1-6-31-57.
Введение
Государственный суверенитет — важнейшая проблемная область современной политической науки. Между тем от первых попыток концептуализации этого аспекта Ж. Боденом в трактате «Шесть книг о республике» (1576) нас отделяет не только временной период. Исходя из особенностей той исторической эпохи и политической динамики, с которыми так или иначе сталкивались исследователи данного феномена, они предпринимали неоднократные шаги к ре-концептуализации — переосмыслению теории государственного суверенитета. К примеру, Т. Гоббс в своем знаменитом «Левиафане» в большей степени рассматривал этот вопрос в привязке к темам безопасности и общественного договора. Свои особенности обрели концептуальные схемы Дж. Локка, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, повлияв на последующие научные изыскания в этом направлении.
Однако развитие научно-технического прогресса, трансформация экономики, форсированная цифровизация, спровоцированная пандемией COVID-19, и геополитические изменения создали новые условия, в которых возникли дополнительные ключевые факторы, возобновившие, а также актуализировавшие академический дискурс вокруг категориальных и теоретических нюансов государственного суверенитета. К таким факторам можно отнести трансформацию политической субъектности, изменения традиционных политических институтов (государства, партий, парламентаризма и т.п.) из-за внедрения сквозных цифровых технологий Big Data, искусственного интеллекта, рейтингования, предиктивной аналитики, умных
алгоритмов, интернета вещей, умного города, облачных вычислений в социально-политические коммуникации.
В настоящее время новая социотехническая реальность предполагает особый этап эволюции социального, существование которого тесно переплетено с технологическими системами. Такая реальность конструируется не только институтами семьи, представителями популярных субкультур, активными лидерами мнений в социальных группах, политическими и религиозными деятелями, традиционными массмедиа, но и алгоритмизированными цифровыми технологиями и коммуникациями, зависимыми от определенных технологических стандартов, не обязательно создаваемых и поддерживаемых государством и государственными корпорациями суверенной страны.
Элементы новой социотехнической реальности проявляются в сетевых эффектах (пользовательской концентрации на цифровых платформах, их психопрофилировании и др.), генерируемых и поддерживаемых транснациональными технологическими корпорациями, становящимися в определенном смысле конкурентами традиционных государств во влиянии на механизмы социализации, идентификации, формирования мировоззренческих картин и политических моделей у социальных групп населения разных суверенных де-юре стран.
Перечисленные факторы и эффекты определяют и актуальные вызовы государственному суверенитету в начавшуюся цифровую эпоху. Именно они и заставляют обратить внимание на те аспекты нынешних академических исследований, которые складываются в сложную и пока не окончательную концептуальную мозаику, интерпретирующую причины, последствия и перспективы цифровых метаморфоз государственного суверенитета.
Следует ответить на несколько вопросов: что происходит с известным нам государственным суверенитетом во время активного внедрения цифровых технологий и нейросетевых алгоритмов в социально-политическую сферу; как следует интерпретировать проблему цифрового суверенитета; каким образом с ним связан ценностный суверенитет?
Методологическая база исследования
В настоящей работе в качестве основного исследовательского вопроса выступает определение степени содержательного характера
зависимости суверенитета современного государства от технологического развития в области искусственного интеллекта и нейросете-вых технологий, а также выявление новых социально-политических вызовов государственному суверенитету России в условиях глобальных цифровых технологических трансформаций.
В целях определения аргументированного ответа на поставленный исследовательский вопрос авторами работы был применен метод критического дискурс-анализа научных источников по теме исследования. Для более глубокого понимания основных линий напряжения, связанных с обозначенной проблематикой, авторами настоящей работы в сентябре — ноябре 2023 г. было проведено экспертное исследование «Искусственный интеллект и нейросетевые технологии как инструмент современных социально-политических коммуникаций: риски, угрозы и вызовы», в рамках которого приняли участие 28 экспертов из России, Беларуси, Сербии, Казахстана, США, Кыргызстана и Узбекистана.
Участникам исследования было предложено ответить на серию открытых и закрытых вопросов, позволивших на основе комплекси-рования полученных мнений оценить степень и характер влияния искусственного интеллекта и нейросетевых алгоритмов на современные социально-политические коммуникации, а также определить ключевые риски, угрозы и вызовы для современного государства и общества, связанные с применением искусственного интеллекта и нейросетевых технологий.
В дальнейшем количественные оценки были подвергнуты процедуре комплексирования, а качественные оценки использовались для формирования комплексного обоснования количественных результатов исследования. В настоящей работе приведена та часть результатов экспертного исследования, которая относится к проблематике установления степени и характера влияния процессов развития технологий искусственного интеллекта и нейросетевых алгоритмов на содержательные параметры современного государственного суверенитета.
Но перед тем как перейти к полученным данным экспертного опроса, рассмотрим некоторые из современных попыток концептуального переосмысления аспектов, проблемных полей, дискуссионных вопросов, имеющих прямое отношение к теме суверенитета государства.
Концептуальные аспекты исследовательской проблемы
Политологическая традиция исследования феномена суверенитета получила мощный импульс от трактата Ж. Бодена, связывавшего эту дефиницию со способностью государя принуждать и повелевать при отсутствии посредников2. Но уже Т. Гоббс одним из первых затронул аспект конкурентов государства — корпораций. Он проницательно заметил: «Болезнью также является наличие большого числа корпораций, представляющих собой как бы много меньших государств в недрах одного большого.. .»3.
Позже, в начале XX в., британский политолог Г. Ласки подошел к анализу этой проблемы несколько с другой стороны, отметив, что государственный суверенитет связан с «групповой волей», а не только с «государственной волей»4. Тезис Ласки о «групповой воле» поразительно актуален, так как вполне сочетается с современными дискуссиями о сетевых эффектах цифровых платформ и явлениях, связанных с сообществами сетевых коммуникаций.
Немецкий исследователь К. Шмитт под государственным суверенитетом подразумевал принуждение либо монополию решения, для чего достаточно государственного авторитета и совсем не обязательно нужно правовое обоснование. Согласно базовому тезису концептуальной модели Шмитта, изложенному в его «Политической теологии», суверенное производно от способности вводить чрезвычайное положение5. Итальянский политический философ Дж. Агамбен уточняет, что «"быть вне" правопорядка и в то же время принадлежать ему — это топологическая структура чрезвычайного положения.»6.
Российский политолог В.Л. Цымбурский описывал суверенитет как ситуацию, когда определенный субъект имеет физическую возможность использовать власть, на которую претендует, а то политическое сообщество, к которому данный субъект относится,
2 Боден Ж. Шесть книг о государстве // Антология мировой правовой мысли: В 5 т. Т. 2: Европа, V-XVII вв. / Отв. ред. Н.А. Крашенинникова. М.: Мысль, 1999. С. 692-693.
3 Гоббс Т. Левиафан / Пер. с англ. А. Тутерман; Вступ. ст. А.Ф. Филиппов. М.: РИПОЛ классик, 2021. С. 411.
4 Laski H. Studies in the Problem of Sovereignty. New Haven: Yale University Press, 1917. P. 1-25.
5 Шмитт К. Понятие политического / Пер. с нем. А.Ф. Филиппова, А.П. Шурбылева, Ю.Ю. Коринеца. СПб.: Наука, 2016. С. 8.
6 Агамбен Дж. Homo sacer. Чрезвычайное положение. М.: Европа, 2011. С. 58.
признает его правом осуществление такой власти7. Это право на власть субъект, согласно Цымбурскому, способен осуществлять без посредников, сам по себе.
Принципиально важным моментом является то, что Цымбур-ский расширяет схему Шмитта, разделяя «суверенитет факта» (когда субъект заставляет признать свою власть, претензии, даже несмотря на враждебное к нему отношение) и «суверенитет согласия» (когда, к примеру, независимость государства парадоксальным образом связана с зависимостью от факта признания со стороны иного государства)8.
Несколько позже авторов стали привлекать аспекты трансформации государственного суверенитета, что вновь актуализировало предположение Гоббса о рисках корпоративных субъектов. Так, американский политолог Дж. Дин обратила внимание на особую парцелляцию суверенитета9, характеризуемую процессом фрагментации функций государства, с одной стороны, и процессом слияния экономической и политической власти — с другой, когда цифровые платформы (Apple, Google, Amazon, Microsoft и др.) начинают приобретать функции суверенитета, навязывая собственные правила государствам наподобие глобальных неофеодалов10.
Такая позиция развивалась в контексте идеи реляционного суверенитета, согласно которой государства не являются некими унитарными системами, а представляют собой сложные конфигурации отношений11. Концепция реляционного суверенитета чаще рассматривается при изучении гендерной и расовой проблематики, материальной пространственности социальной и экономической власти. Вместе с тем учеными подчеркивается, что цифровые платформы угрожают традиционному пониманию суверенитета, предполагая платформенный империализм — феномен встраивания властных отношений в операционные системы и цифровые
7 Цымбурский В.Л. Конъюнктуры Земли и Времени: Геополитические и хроно-политические интеллектуальные расследования. М.: Европа, 2011.
8 Там же. С. 186-189.
9 Дин Дж. Коммунизм или неофеодализм? // Логос. 2019. Т. 29. № 6. С. 85-116.
10 Федорченко С.Н. Сетевая легитимация политических режимов: теория и технологии: монография. 2-е изд., испр. и доп. М.: ИИУ МГОУ, 2021.
11 Jackson P.T., Nexon D.H. Relations before States: Substance, Process and the Study of World Politics // European Journal of International Relations.1999. Vol. 5. No. 3. P. 291-332.
платформы, влияющие на жизнь человека. Также подчеркивается доминирование в мире американских цифровых платформ12.
Чрезвычайно интересной и перспективной выглядит попытка концептуализации модульной формы суверенной власти (modular sovereignty), проделанная в статье Ю. Бакони из Даремского университета. В работе было показано, как на территории Международного аэропорта Могадишо происходит трансформация государственного суверенитета под влиянием международного вмешательства. Зона аэропорта подрывает правила построения классических границ, которые, как правило, создают государства. Приоритет отдается контролю передвижения населения, логистике, коммерциализации цепочек поставок, а также размещению модульных построек — контейнеров, предназначенных под разные цели. Модульная застройка трансформирует государственную власть в высокомобильную, адаптируемую модульную форму власти.
По мнению Бакони, модульные варианты суверенной власти создаются не государством, а весьма непрозрачным «международным сообществом», передающим на аутсорсинг, коммерциализирущим управленческие функции и ориентированным контролировать небезопасные территории13. Всю эту систему охраняют частные охранные компании, провоцирующие эффект status in statu.
Обращают на себя внимание и современные попытки критического анализа теории суверенитета М. Фуко, предположившего, что аппараты безопасности и дисциплина заменяют и отодвигают на второй план суверенную власть. Так, Д. Паушингер из Университета Невшателя показал ограничения фуколдианского подхода на примере анализа цифровых систем безопасности в местах с высоким уровнем насилия в Бразилии14. В итоге Паушингер предложил концепцию «треугольника управления безопасностью», подразумевающую одновременное действие суверенной власти, аппаратов безопасности и дисциплины.
Другие исследователи рассматривают вопросы потери государством монополии в области обеспечения «онтологической
12 Bannerman S. Platform Imperialism, Communications Law and Relational Sovereignty // New Media & Society. 2022. Vol. 26. No. 4. P. 1816-1833.
13 Bakonyi J. Modular Sovereignty and Infrastructural Power: The Elusive Materiality of International Statebuilding // Security Dialogue. 2022. Vol. 53. No. 3. P. 256-278.
14 Pauschinger D. The Triangle of Security Governance: Sovereignty, Discipline and the 'Government of Things' in Olympic Rio de Janeiro // Security Dialogue. 2023. Vol. 54. No. 1. P. 94-111.
безопасности»15, что влияет на мировой порядок. Ими отмечается, что новые вызовы онтологической незащищенности ограничивают традиционное государство. Хотя подчеркивается амбивалентность цифровых технологий, которые могут либо представлять угрозу для государственной власти, либо, наоборот, усилить ее.
На примере применения концепции цифрового суверенитета в странах Европейского союза изучается формирование наднациональных технологий и коллективного наднационального субъекта посредством внедрения таких инструментов защиты данных, как Общий регламент по защите данных (General Data Protection Regulation, GDRP)16. В подобных работах делаются довольно дискуссионные и неоднозначные выводы о том, что онтологическая безопасность на наднациональном уровне может усилить онтологическую безопасность граждан и государств. Доктор М. Кауард из Манчестерского университета, изучая вызовы государственному суверенитету, обращает внимание на онтополитику «сетевого мышления» (приоритет связи, господство стереотипов точности технологий и новых воображаемых угроз, принцип детерриториальности, выявление новых действующих лиц в сети, пренебрежение к сообществу и культуре). Сетевое мышление, по Кауарду, способствует появлению патологического суверенитета (pathological sovereignty), склонного к насилию из-за мифа о точном применении силы и пренебрегающего государственными границами17. Патологический суверенитет гиперболизирует функционал цифровых, технических систем (это показано Кауардом на примере необоснованной задачами национальной безопасности американской программы беспилотников и несопоставимостью программ глобального наблюдения Великобритании и США с реальными проблемами межгосударственного соперничества).
Профессор глобальных исследований Нью-Йоркского университета И. Бреммер полагает, что цифровые корпоративные гиганты уже стали походить на государственные образования, не ограничиваясь юрисдикциями и национальными границами. Бреммер различает
15 В понимании Э. Гидденса онтологическая безопасность подразумевает предсказуемость социальной реальности, а также доверие, конфиденциальность, связанные с экзистенциальными условиями социальной идентичности, самости.
16 Lupovici A. Ontological Security, Cyber Technology, and States' Responses // European Journal of International Relations. 2023. Vol. 29. No. 1. P. 153-178.
17 Coward M. Against Network Thinking: A Critique of Pathological Sovereignty // European Journal of International Relations. 2018. Vol. 24. No. 2. P. 440-463.
«физическое пространство» и «цифровое пространство», которое находится вне сферы регулирования государственной власти и в котором господствуют цифровые корпорации18.
Ф. Феррари из Утрехстского университета оспаривает эту точку зрения, считая, что регулирование все же ограничивает активность цифровых платформ крупных технологических корпораций. Государства также могут контролировать вычислительную инфраструктуру, к примеру, такую как суперкомпьютеры19. Кроме того, имеются работы, где показано, что цифровые изменения и цифровизация сами по себе не оказывают воздействия на государственный суверенитет как базовый признак государства.
Цифровизация лишь способствует конструированию новых сфер
20
государственного суверенитета20.
Однако идеи Бреммера, по нашему мнению, все же заслуживают внимания, тем более что они переосмыслены им в модели технополярного порядка — будущего, где гипотетически усиливается геополитическая роль технологических корпораций21. Но что произойдет, если элита цифровых техногигантов станет разделять специфические политические ценности, например, идеологию «темного просвещения» (или неореакционного мышления — NRx), уже влияющую на современный политический дискурс?
К примеру, Х. Смит и Р. Берроуз изучают кейс такой цифровой архитектуры NRx, как Urbit, отражающий один из возможных сценариев развития постлиберальной политики, при которой категории суверенитета и свободы понимаются через микрорасщепление
традиционных государств и их бюрократий на «правительственные
22
корпуса»22.
Важное значение в современной научной литературе по циф-ровизации начинает придаваться ценностной проблематике. Важно
18 Bremmer I. The Technopolar Moment: How Digital Powers Will Reshape the Global Order // Foreign Affairs. 2021. Vol. 100. No. 6. P. 112-128.
19 Ferrari F. State Roles in Platform Governance: AI's Regulatory Geographies // Competition & Change. 2023. Vol. 28. No. 2. P. 340-358.
20 Ефремов А.А. Государственный суверенитет в условиях цифровой трансформации // Правоведение. 2019. Т. 63. № 1. С. 47-61.
21 Bremmer I. The Next Global Superpower Isn't Who You Think // Foreign Policy. 2023. June 17. URL: https://foreignpolicy.com/2023/06/17/china-russia-us-multipolar-world-technology/
22 Smith H., Burrows R. Software, Sovereignty and the Post-Neoliberal Politics of Exit // Theory, Culture & Society. 2021. Vol. 38. No. 6. P. 143-166.
понимать, какие ценности поддерживают корпоративные акторы, создающие те же системы искусственного интеллекта, а какие нет. Не менее важное значение имеют и исследования, проводимые на стыке цифровой и ценностной проблематики и учитывающие государственных и корпоративных акторов.
На примере исследования Комитета Совета Европы по искусственному интеллекту российские ученые показали роль европейских ценностей, в том числе связанных с гендерной политикой, при реализации научных проектов23. Следует подчеркнуть, что российские исследователи начинают рассматривать темы цифрового суверенитета и ценностного суверенитета в одном проблемном контуре. А.В. Торкунов отмечает следующее: «Насущная задача исследователей состоит в разработке управленческих дизайнов и алгоритмов цифровых платформ, не противоречащих аутентичным смыслам государственного управления. Одним из таких нормативных смыслов видится укрепление национально-государственного суверенитета в его цифровом измерении... Очевидно, что понятие суверенитета охватывает не только экономику, политику и цифро-визацию, но также сферу ценностей»24.
Проблема соотношения ценностного и цифрового суверенитета становится особо актуальной из-за усиливающегося соперничества между США и Китаем в области конструирования собственных ИИ-пространств, что исследователями связывается с вызовами декаплинга их экономик, формирования новой биполярности и тех-
25
нологического размежевания25.
Однако ряд авторов считает вопрос о цифровом суверенитете дискуссионным, отмечая, что даже применительно к КНР можно лишь говорить об ограниченном цифровом суверенитете. Подобное утверждение приводит член-корреспондент РАН В.Е. Дементьев, рассматривающий в своей статье риски и возможности России в условиях соперничества США и Китая за мировую гегемонию
23 Кропачев Н.М., Архипов В.В. Традиционные духовно-нравственные ценности в контексте цифровой трансформации общества: теоретико-правовые аспекты // Вестник Санкт-Петербургского университета. Право. 2023. Т. 14. Вып. 2. С. 294-306.
24 Торкунов А.В. Россия и политический порядок в меняющемся мире: ценности, институты, перспективы // Полис. Политические исследования. 2022. № 5. С. 7-22.
25 Выходец Р.С. Большие ИИ-пространства и стратегия России в условиях санкционной войны // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2022. Т. 22. № 2. С. 256-270.
в сфере цифровых технологий26. Представляет интерес его предположение, согласно которому цифровизация, борьба между подлинной и виртуальной реальностью, а также само внедрение искусственных интеллектуальных систем будут вестись и проходить по-разному в различных цивилизациях. Помимо того, отмечается, что Россия, копируя траекторию развития Запада, не сможет сохранить суверенитет от культурного до технологического пространства27.
Как демонстрируют результаты проведенного анализа научной литературы, проблематика государственного суверенитета в различных областях его функционирования является весьма сложной и многоаспектной, но при этом крайне актуальной в условиях современных технологических трансформаций. Для эмпирической верификации полученных в ходе критического дискурс-анализа результатов далее мы перейдем к рассмотрению итогов проведенного авторами экспертного исследования.
Эмпирическая верификация: данные экспертного опроса
Экспертная оценка степени зависимости государственного суверенитета от технологического развития в области искусственного интеллекта и нейросетевых технологий. Участникам исследования в первую очередь было предложено оценить актуальную степень зависимости государственного суверенитета от технологического развития в области искусственного интеллекта и нейросе-тевых технологий. В целом эксперты достаточно высоко оценили такого рода зависимость, назвав уровень технологического развития современного государства в сфере искусственного интеллекта и ней-росетевых технологий в качестве значимого фактора, определяющего параметры и состояние государственного суверенитета в настоящее время28. Подавляющее число экспертных оценок находится в диапазоне от «выше среднего» до «высокого», в связи с чем мы можем констатировать, что зависимость государственного суверенитета от технологических разработок в области искусственного интеллекта и нейросетевых технологий является весьма существенной.
26 Дементьев В.Е. Перспективы России при цифровом доминировании Китая и США // Проблемы прогнозирования. 2022. № 4. С. 6-17.
27 ИвановВ.В., МалинецкийГ.Г. Большие вызовы XXI века // Инновации. 2020. № 2. С. 3-13.
28 Никто из принявших участие в исследовании экспертов не сказал об отсутствии влияния уровня технологического развития на состояние государственного суверенитета.
Оцените степень зависимости государственного суверенитета от технологического развития в области искусственного интеллекта и
нейросетевых технологий
;
..||И
123456789 10
Рис. 1. Оцените степень зависимости государственного суверенитета от технологического развития в области искусственного интеллекта и нейросетевых технологий (количественная оценка от 1 до 10 баллов: 1 — абсолютно не зависит, 10 — зависит максимально)
Экспертная оценка содержательных аспектов зависимости государственного суверенитета от технологического развития в области искусственного интеллекта и нейросетевых технологий. Оценив количественно степень влияния технологического развития на государственный суверенитет, эксперты также дали содержательные комментарии относительно того, каковы сущностные характеристики такого влияния. Как отмечают участники исследования, государственный суверенитет все более зависит от технологического развития в области искусственного интеллекта и нейросетевых технологий. Искусственный интеллект и нейросе-тевые технологии становятся более значимыми в технологическом развитии государства, чем это было 5 или 10 лет тому назад. Этот тренд будет только нарастать. Подобные тенденции могут влиять на экономическую и военную мощь государства, его способность обеспечивать безопасность и эффективное управление. Вместе с тем правильное использование этих технологий требует стратегического планирования и регулирования, что оказывает влияние на уровень государственной автономии и суверенитета.
■
Большинство экспертов также считают, что в современном мире государственный суверенитет приобретает новые качественные характеристики. Это связано с необходимостью обеспечения технологической независимости, а также национальной кибербезопас-ности. Зависимость государства от иностранных технологий может привести к снижению его способности самостоятельно обеспечивать развитие национальной экономики, культуры и безопасности. Кроме того, в рамках национальной доктрины государственного суверенитета важнейшим фактором выступает как технологическая, так и энергетическая суверенность. Так, цифровая трансформация существенно повысила спрос не только на развитие технологической инфраструктуры, но и на электричество. Технологии и энергия становятся главными ресурсами цифровизации. Это связано прежде всего с тем, что для развития цифровых технологий (например, систем ориентированного машинного обучения, построенных на нейронной и квантовой архитектуре), совершенствования и эффективного функционирования новых цифровых институций (цифровых платформ, облачных сервисов, различных автономных экспертных цифровых систем и т.п.), технологий кибербезопасности систем требуется как широкая и качественная национальная технологическая инфраструктура, так и колоссальная электроэнергия, несопоставимая с предшествующими этапами промышленной и технологической революции. В целом как бы ни была грандиозна и виртуальна новая цифровая реальность общества, она все так же упирается в материальные, технологические, энергетические субстраты, социальные и духовные основания.
Несмотря на представленный участниками широкий спектр аргументов, на основе комплексирования полученных экспертных оценок нам удалось выделить основные кластеры содержательных аргументов, обосновывающих существенную степень влияния уровня технологического развития государства на его суверенитет.
— Экономическая мощь в условиях цифровых технологических трансформаций во многом обеспечивается развитием технологий искусственного интеллекта и нейросетей, которые все в большей степени выступают одним из ключевых факторов для экономического роста и конкурентоспособности государства на мировой арене. А экономическая конкурентоспособность во многом влияет и на обеспечение независимого развития государства.
— Национальная безопасность и обороноспособность современного государства на сегодняшний день во многом определяются прогрессом в области искусственного интеллекта, который оказывает прямое воздействие на возможности в области кибербезопасности, обороны и контрразведки. Наличие сильной базы в области искусственного интеллекта является важным компонентом национальной безопасности, позволяя государству увеличивать потенциал эффективного применения современных видов вооружений в процессах вооруженного противоборства либо же препятствовать военным амбициям геополитических оппонентов.
— Как демонстрирует анализ актуальной практики государственного управления, применение технологий искусственного интеллекта может способствовать значительному повышению эффективности процессов государственного управления, обеспечивая более точный анализ данных, прогноз развития событий в ключевых сферах жизнедеятельности государства и общества, а также своевременное принятие обоснованных решений. Как заметил один из участников исследования, «скорость обработки и анализа информации — важное конкурентное преимущество. Проигрыш в этом компоненте приведет к запаздыванию и ухудшению качества принимаемых решений». При этом технологии искусственного интеллекта и нейросетей, по экспертным оценкам, неизбежно будут использоваться практически во всех сферах общественной жизни, одновременно обладая высокой степенью автономности. В связи с этим возможности контроля над данными технологиями напрямую будут определять и возможности государства контролировать и самостоятельно управлять основными сферами своей жизнедеятельности. Наконец, очевидным является тот факт, что если страна является технологически отсталой, то она вынуждена закупать технологии и решения у других стран, что влечет за собой усиливающуюся зависимость в ключевых сферах своей жизнедеятельности, включая управленческую. Данное обстоятельство актуализирует проблему современного цифрового неоколониализма, в рамках которого национальные цифровые данные выступают наряду с традиционными ресурсами в качестве ресурса нового типа, используемого технологическими колонизаторами в собственных экономических и геополитических интересах.
— Геополитическая власть и потенциал геополитического влияния государства все больше зависят от уровня развития технологий
искусственного интеллекта в нем. Так, государства, обладающие передовыми технологиями в области искусственного интеллекта, способны оказывать большее влияние на мировой порядок и могут эффективно использовать цифровые данные для создания и реализации успешных геополитических стратегий воздействия на другие государства. Иными словами, технологическое развитие дает государству возможность встраиваться в международные отношения и влиять на них. Кроме того, как отметил ряд экспертов, задачи создания многополярного мира, сохранения государства-цивилизации и пространства традиционной нормальности сложно выполнить в случае технологического отставания и зависимости от внешних технологий искусственного интеллекта. При этом конкуренция между странами за доминирование и влияние в области искусственного интеллекта может вызывать геополитическую напряженность и конфликты. Как считают участники исследования, геополитические отношения могут зависеть от владения и контроля над технологиями искусственного интеллекта и нейросетевых алгоритмов, а отставание в технологическом развитии предопределяет низкий рейтинг в иерархии государств и глобальных социально-экономической и геополитической систем.
— Отдельное внимание эксперты уделили такому аспекту, как неконтролируемое трансграничное влияние при помощи «умных» информационно-коммуникационных технологий на сознание граждан и государственных служащих стран-мишеней, особенно в противостояниях государств и в кризисных ситуациях. По мнению участников исследования, существует очевидная зависимость стабильности национальных политических режимов от общественного мнения внутри страны, на которое может оказываться влияние с использованием современных технологий искусственного интеллекта и нейросетей (например, дипфейки, вычислительная пропаганда). Утрата лидерства в технологиях искусственного интеллекта, как считает ряд экспертов, способна привести к перехвату контроля над массовым сознанием глобальными технологическими корпорациями, а также государствами — технологическими лидерами. В подобном случае государство и общество рискуют уступить внешним силам идейно-смысловые средства регулирования общественно значимых отношений. При этом современные цифровые платформы, использующие искусственный интеллект и нейросети для воздействия на общественное сознание, неизбежно участвуют
во внутренней политике стран, в которых они работают. Это связано с тем, что такие социально значимые платформы имеют большое влияние на формирование социополитических ценностей, норм поведения, институтов общества и власти, в связи с чем смысловая и идейная предвзятость их владельцев и бенефициаров во многом способна влиять на дизайн национальных общественно-политических процессов, препятствовать независимому суверенному развитию государств, не способных поставить под контроль цифровые информационные ресурсы и обеспечить их функционирование в национальных интересах. И ключевым в данном случае является вопрос о том, кто будет выступать в качестве основного управляющего контролера за деятельностью искусственного интеллекта и нейросетей — национально-государственные или внешние транснациональные субъекты?
— Персонификация современной политики посредством внедрения политического искусственного интеллекта, способного в автоматическом режиме на основе заложенных в него алгоритмов таргетировать информационно-коммуникационное воздействие на индивида с учетом его субъективных особенностей, уже в ближайшее время может сделать политику нового типа несоизмеримо более эффективной, нежели традиционная политика, обращенная к народу, к элитам, к гомогенным социальным группам, но не к конкретному человеку. В результате возникает потенциал утраты государством традиционных возможностей влияния на собственное население за счет использования внешними акторами (или внутренними внесистемными силами) адаптированных при помощи «умных» технологий персонализированных информационно-коммуникационных воздействий политического характера, способных осуществлять продвижение внешних интересов, обеспечивать высокий уровень и качество цифрового манипулятивно-пропагандистского воздействия на сознание, а также приводить к трансформации традиционных национальных ценностно-смысловых и мировоззренческих систем.
В целом по итогам комплексирования экспертных оценок мы можем сделать вывод о том, что независимое развитие собственных технологий искусственного интеллекта является стратегически значимым условием достижения как цифрового, так и государственного — в более широком смысле — суверенитета государства. В обозримой перспективе очевидна критическая значимость обеспечения независимости отечественного научно-технического
развития от иностранных решений и внешних факторов. Это требует независимой оценки ситуации и открытого обсуждения планов перехода отечественной промышленности к Индустрии 4.0. При этом важно учитывать, что перспективы технологий с использованием искусственного интеллекта весьма неоднозначны без соответствующих политических решений, ряд из которых уже был принят главой нашей страны. Государство, способное самостоятельно и в собственных интересах производить качественные технологии, продукты и решения в сфере искусственного интеллекта и нейросе-тевых технологий, будет обладать государственным суверенитетом. Соответственно, государство, не способное создавать такого рода технологии, продукты и решения, неизбежно будет находиться в прямой технологической зависимости от других государств, что самым непосредственным образом может повлиять на утрату собственного суверенитета.
Экспертная оценка рисков, угроз и вызовов, стоящих перед Россией в условиях глобальных технологических трансформаций. В ходе исследования участникам было предложено определить актуальные риски, вызовы и угрозы, связанные с обеспечением суверенитета России в условиях глобальных технологических трансформаций и формирующие негативный потенциал для нашей страны в данном аспекте.
По итогам комплексирования полученных экспертных оценок мы можем выделить основные линии напряжения, связанные с обеспечением суверенитета современного государства в условиях текущих цифровых технологических трансформаций, происходящих в мире на глобальном уровне. Следует отметить, что большинство определенных участниками исследования угроз, рисков и вызовов, связанных с глобальными технологическими трансформациями, относится к сфере внешних угроз и внешнего влияния на национальное пространство.
— Так, в первую очередь эксперты отмечают угрозу значительной (либо даже полной) технологической зависимости от более развитых в технологическом отношении стран и транснациональных ^-корпораций. И сегодня не на словах, а на деле России необходимо в кратчайшие сроки создать инновационную экономику, базирующуюся на принципах нового технологического уклада, так как зависимость от внешних технологических решений может существенно снижать экономическую самостоятельность России. Главные
риски связаны, по мнению участников исследования, с отставанием в технологическом развитии. Эффективность технологий будет решающим фактором в конкурентной борьбе за материальные и нематериальные ресурсы, и подобная эффективность в первую очередь зависит от их цифровой составляющей. Отставание в разработке цифрового оборудования и программного обеспечения неизбежно будет провоцировать отставание в научно-техническом прогрессе в целом. Риск отставания в ключевых технологических областях, влияя на экономический рост и инновации, создает проблемы для конкурентоспособности России на мировой арене. Кроме того, технологическое отставание ставит страну в зависимое положение от более развитых в технологическом плане стран либо, в случае изоляции, обрекает на стагнацию и даже регресс во всех ключевых для государства и общества сферах: экономике, науке, образовании, медицине и т.д. В связи с этим в качестве ключевого актуального вызова для России на сегодняшний день эксперты определили сохраняющуюся зависимость от зарубежных технологий.
— Еще одной важной линией напряжения является геополитическая составляющая цифровых технологических трансформаций. По мнению экспертов, конкуренция в сфере технологий становится ключевым аспектом геополитической стратегии. Технологии нейросетей и искусственного интеллекта, а также возможности их применения становятся ключевым стратегическим национальным ресурсом, на который в условиях геополитического противостояния России и Запада претендуют глобальные акторы мировой политики. Для сохранения статуса значимой державы на международной арене Россия должна конкурировать с другими странами за технологическое лидерство, что требует активной инновационной политики. Так как глобальные технологические преобразования переплетаются с геополитической динамикой, а Россия столкнулась с проблемами в области международного сотрудничества, в том числе в технологическом секторе, то зависимость от иностранных технологий представляет собой существенный риск для технологического суверенитета России, поскольку геополитическая напряженность может привести к ограничению доступа к важнейшим технологиям и компонентам, что в случае отсутствия собственных цифровых технологических решений может ослабить позиции нашей страны в геополитическом пространстве. Как отметил один из экспертов, принявших участие в исследовании, «на геополитической арене
только суверенные игроки имеют серьезную значимость, и их слушают другие государства».
— Крайне важной составляющей эксперты определили компе-тентностный блок рисков, угроз и вызовов. Помимо национальных цифровых технологий и инфраструктуры для обеспечения государственного суверенитета необходимо также и наличие собственных компетенций в данной сфере, обеспечение способности эффективно использовать цифровые ресурсы в интересах государственного и общественного развития, грамотно управлять процессами цифровых трансформаций. Участники исследования отмечают существенное падение управленческой культуры и уровня технологических и управленческих компетенций во всех структурах, слоях и группах общества, что во многом замедляет процессы цифрового развития. Как отметил один из экспертов, «среди множества угроз я выделю одну — это страх. Страх перед технологическим развитием, радикально меняющим социальные и политические институты. Страх власти, элит, общества. Страх, проистекающий из косности и стремления сохранить статус-кво». На фоне нехватки школьных учителей по естественно-научному циклу проблема технологических трансформаций представляется нерешаемой, а точнее, имеет только имитационное решение. Как полагает ряд экспертов, без качественного изменения сферы образования (в частности, повышения качества именно среднего образования) Россия не сможет противостоять технологическим рискам, так как подавляющее большинство населения не способно адекватно оценивать и использовать актуальные цифровые технологии. По мнению части респондентов, проблема усугубляется еще и тем, что специалисты в области нейросетевых технологий становятся все более востребованы во всем мире и лучшие из них уезжают из России, либо начинают работать на зарубежные компании, что порождает острый дефицит квалифицированных кадров, способных разрабатывать и внедрять современные цифровые технологии в ключевых сферах жизнедеятельности государства и общества. При этом скорость развития информационных технологий такова, что догнать передовые страны в этой области будет очень сложно, и отставание в данной сфере повлечет общее отставание страны в большинстве технологий. В связи с этим острым и актуальным вызовом для России является подготовка достаточного числа высококвалифицированных кадров в сфере цифровых технологий уже сегодня, так как в противном
случае, даже обладая необходимыми технологиями, государство не будет иметь возможности применять их в национальных интересах в силу отсутствия необходимых компетентных специалистов. В условиях глобальных технологических трансформаций Россия должна максимально опираться на собственные силы и возможности в плане технологий и интеллектуальных ресурсов, что позволит ей сохранить свой политический, экономический и технологический суверенитет.
— К числу внешних угроз участники исследования отнесли и проблему обеспечения национальной безопасности, связанную с появлением новых цифровых технологий. Попытки иностранных государств собирать разведывательную информацию и вмешиваться во внутренние дела России через кибершпионаж, развитие технологий, обеспечивающих возрастание уровня угроз в сфере кибербезо-пасности (в связи с растущей цифровизацией Россия подвергается киберугрозам, включая потенциальные атаки на критически важную инфраструктуру, государственные системы и частные сети), требуют более эффективных средств цифровой защиты со стороны государства, включая защиту доступа к критически важным цифровым ресурсам и данным. Иными словами, развитие новых технологий может иметь прямое воздействие на национальную безопасность и требует эффективных мер по ее обеспечению. При этом очевидным представляется тот факт, что лишь технологически развитое государство, обладающее собственными средствами защиты в цифровом пространстве, способно эффективно противостоять внешним технологическим атакам и сохранять свою независимость.
— Тесно связана с угрозами внешней интервенции в национальные сегменты цифрового пространства и угроза внешнего информационно-коммуникационного воздействия на сознание россиян, основанного на применении современных цифровых манипулятив-но-пропагандистских технологий. В условиях появления и активного применения реалистичных дипфейков социально-политического характера, распространения технологий вычислительной пропаганды (в том числе с задействованием технологий искусственного интеллекта и нейросетевых алгоритмов), масштабного распространения фейк-ньюс при помощи цифровых актантов, возможностей индивидуального таргетирования информационно-коммуникационных потоков на основе применения «умных» алгоритмов анализа цифровых следов пользователей, формирующих массивы Big Data,
появляются угрозы искажения традиционных картин мира, мировоззренческих и ценностно-смысловых систем, культурных кодов, присущих России как государству-цивилизации. Инициированные извне технологически развитыми геополитическими оппонентами процессы информационного вмешательства во внутреннюю политику России (информационные вбросы, фейк-ньюс и т.д.), размывания ценностей и политических ориентиров как общества, так и самого российского государства; направленность на разобщение, ослабление единства народа; осуществление информационно-психологических операций в цифровом пространстве на новом технологическом уровне являются на сегодняшний день, по мнению большинства экспертов, значимыми социально-политическими рисками для России как суверенного государства.
— Наконец, один из важных вызовов для России ряд экспертов, принявших участие в исследовании, связывает с необходимостью продвижения и обеспечения альтернативного глобальной цифро-визации собственного вектора развития. Данный вектор можно обозначить, в терминологии А.П. Кочеткова и А.Ю. Мамычева, как суверенный «цифровой этатизм, который выступает в качестве устойчивой тенденции к формированию суверенного цифрового пространства и политико-правовых рамок (доктрин, стратегий, нормативно-правовых актов, дорожных карт и т.д.), определяющих национально-ориентированный процесс развития сквозных цифровых технологий (систем ориентированного машинного обучения, технологий больших данных, платформенных решений, автономных роботизированных комплексов)»29. При этом в рамках меняющегося международного порядка и международного права необходимо признание и международно-правовое оформление данного вектора.
Как можно заметить, участники исследования выделили значимый спектр рисков, угроз и вызовов, выступающих факторами давления на государственный суверенитет России в технологической сфере. При этом следует указать на то, что сформированные по итогам комплексирования экспертных оценок кластеры актуальных линий напряжения, связанных с процессами современных цифровых трансформаций, во многом соответствуют результатам
29 Кочетков А.П., Мамычев А.Ю. Государственная политика России в цифровую эпоху: основные тренды, сценарии и регуляторные практики // Полис. Политические исследования. 2023. № 1. С. 96-113.
критического дискурс-анализа тематических академических исследований по заявленной нами проблематике работы, что во многом подтверждает объективность полученных нами результатов исследования.
Заключительные выводы
По итогам исследования мы можем отметить существенный уровень влияния процессов цифровых трансформаций и развития технологий искусственного интеллекта на сферу обеспечения суверенитета современного государства. При этом в рамках такого влияния формируется широкий спектр вызовов, угроз и рисков различного характера, оказывающих влияние на возможности государства сохранять свою независимость и суверенно развиваться в условиях цифровых технологических трансформаций.
Что касается России, то по итогам проведенного исследования и на основе комплексирования полученных экспертных оценок мы можем выделить ключевые негативные потенциалы, связанные с рисками, угрозами и вызовами нашей стране.
В первую очередь цифровые технологические возможности государства становятся одним из ключевых факторов, комплексно влияющих на позиции державы в современном геополитическом пространстве. Лишь технологически развитые игроки обладают потенциалом успешного развития в цифровую эпоху, позволяющим им оказывать деструктивное влияние на своих геополитических оппонентов. Отсутствие собственной цифровой технологической инфраструктуры самым непосредственным образом приводит к утрате государственного суверенитета и безвозвратному превращению в зависимые колонии тех стран, которые находятся сегодня на высоких уровнях своего технологического развития.
Кроме того, по итогам исследования мы можем выдвинуть тезис о недостаточности владения лишь собственными цифровыми технологиями и инфраструктурой. Помимо них критичным становится обеспечение формирования профессиональных компетенций управления на всех уровнях процессами цифровых трансформаций, внедрения цифровых технологий в ключевые сферы жизнедеятельности государства и общества. Недостаток высококвалифицированных кадров в цифровой сфере, включая управленческую, готовых эффективно и результативно работать в национальных интересах, делает бесполезными любые, даже
самые современные технологии. Иными словами, необходимость интенсивного и стремительного формирования компетентностной составляющей цифрового развития для исключения угроз технологического отставания становится одним из ключевых вызовов, стоящих перед Россией на сегодняшний день.
Еще один ключевой вызов для нашей страны связан с возможностями внешних субъектов цифровых трансформаций (глобальных технологических компаний, государств — геополитических противников) оказывать информационно-коммуникационное влияние на сознание населения России с помощью технологий искусственного интеллекта и нейросетевых алгоритмов. Так, большинство нейро-сетевых комплексов, массово используемых сегодня как в мире, так и в нашей стране, являются ценностно окрашенными, влияя на традиционное российское ценностно-смысловое пространство. Методы, технологии и инструменты вычислительной пропаганды, подразумевающие в настоящее время и использование автономных цифровых актантов, активно применяются нашими геополитическими противниками в процессах ведения информационных войн и информационно-психологических операций против России, нацеленных на дестабилизацию социально-политической ситуации в стране, расшатывание конституционного строя, трансформацию традиционных мировоззренческих систем, формирование про-тестных моделей политического поведения. Очевидно, что в подобных условиях российское государство для сохранения своего суверенитета должно быть способным к полноценному отражению такого рода высокотехнологичных атак в национальном сегменте цифрового пространства.
Экономический потенциал России на сегодняшний день во многом связан с уровнем ее технологического развития и способностью осуществить переход к новому технологическому укладу, сохранив при этом свои позиции ведущей мировой державы. Экономический потенциал является одним из главных критериев оценки мощи государства, его способности противостоять актуальным вызовам и угрозам, обеспечивать национальное благосостояние и проводить просоциальную политику в отношении собственного населения. И в данном случае опережающее развитие цифровых технологий становится неотъемлемым условием выживания российского государственно-политического организма в глобально трансформирующемся на основе «умных» технологий мире.
ЛИТЕРАТУРА
Агамбен Дж. Homo sacer. Чрезвычайное положение. М.: Европа, 2011.
Боден Ж. Шесть книг о государстве // Антология мировой правовой мысли: В 5 т. Т. 2: Европа, V-XVII вв. / Отв. ред. Н.А. Крашенинникова. М.: Мысль, 1999. С. 688-695.
Выходец Р.С. Большие ИИ-пространства и стратегия России в условиях санкционной войны // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2022. Т. 22. № 2. С. 256-270.
Гоббс Т. Левиафан / Пер. с англ. А. Тутерман; Вступ. ст. А.Ф. Филиппов. М.: РИПОЛ классик, 2021.
Дементьев В.Е. Перспективы России при цифровом доминировании Китая и США // Проблемы прогнозирования. 2022. № 4. С. 6-17.
Дин Дж. Коммунизм или неофеодализм? // Логос. 2019. Т. 29. № 6. С. 85-116.
Ефремов А.А. Государственный суверенитет в условиях цифровой трансформации // Правоведение. 2019. Т. 63. № 1. С. 47-61.
Иванов В.В., Малинецкий Г.Г. Большие вызовы XXI века // Инновации. 2020. № 2. С. 3-13.
Кочетков А.П., Мамычев А.Ю. Государственная политика России в цифровую эпоху: основные тренды, сценарии и регуляторные практики // Полис. Политические исследования. 2023. № 1. С. 96-113.
Кропачев Н.М., Архипов В.В. Традиционные духовно-нравственные ценности в контексте цифровой трансформации общества: теоретико-правовые аспекты // Вестник Санкт-Петербургского университета. Право. 2023. Т. 14. Вып. 2. С. 294-306.
Торкунов А.В. Россия и политический порядок в меняющемся мире: ценности, институты, перспективы // Полис. Политические исследования. 2022. № 5. С. 7-22.
Федорченко С.Н. Сетевая легитимация политических режимов: теория и технологии: монография. 2-е изд., испр. и доп. М.: ИИУ МГОУ, 2021.
Цымбурский В.Л. Конъюнктуры Земли и Времени: Геополитические и хро-нополитические интеллектуальные расследования. М.: Европа, 2011.
ШмиттК. Понятие политического / Пер. с нем. А.Ф. Филиппова, А.П. Шур-былева, Ю.Ю. Коринеца. СПб.: Наука, 2016.
Bakonyi J. Modular Sovereignty and Infrastructural Power: The Elusive Materiality of International Statebuilding // Security Dialogue. 2022. Vol. 53. No. 3. P. 256-278.
Bannerman S. Platform Imperialism, Communications Law and Relational Sovereignty // New Media & Society. 2022. Vol. 26. No. 4. P. 1816-1833.
Bremmer I. The Technopolar Moment: How Digital Powers Will Reshape the Global Order // Foreign Affairs. 2021. Vol. 100. No. 6. P. 112-128.
Coward M. Against Network Thinking: A Critique of Pathological Sovereignty // European Journal of International Relations. 2018. Vol. 24. No. 2. P. 440-463.
Ferrari F. State Roles in Platform Governance: AI's Regulatory Geographies // Competition & Change. 2023. Vol. 28. No. 2. P. 340-358.
Jackson P.T., Nexon D.H. Relations before States: Substance, Process and the Study of World Politics // European Journal of International Relations.1999. Vol. 5. No. 3. P. 291-332.
Laski H. Studies in the Problem of Sovereignty. New Haven: Yale University Press, 1917.
Lupovici A. Ontological Security, Cyber Technology, and States' Responses // European Journal of International Relations. 2023. Vol. 29. No. 1. P. 153-178.
Pauschinger D. The Triangle of Security Governance: Sovereignty, Discipline and the 'Government of Things' in Olympic Rio de Janeiro // Security Dialogue. 2023. Vol. 54. No. 1. P. 94-111.
Smith H., Burrows R. Software, Sovereignty and the Post-Neoliberal Politics of Exit // Theory, Culture & Society. 2021. Vol. 38. No. 6. P. 143-166.
REFERENCES
Agamben, J. Homo sacer. Chrezvychainoe polozhenie. Moscow: Evropa, 2011.
Bakonyi, J. "Modular Sovereignty and Infrastructural Power: The Elusive Materiality of International Statebuilding," Security Dialogue, Vol. 53, No. 3, 2022, pp. 256-278.
Bannerman, S. "Platform Imperialism, Communications Law and Relational Sovereignty," New Media & Society, Vol. 26, No. 4, 2022, pp. 1816-1833.
Boden, J. "Shest' knig o gosudarstve," Antologiia mirovoipravovoi mysli: In 5 vols. Vol. 2: Evropa, 5-17 veka, ed. N. A. Krasheninnikova. Moscow: Mysl', 1999, pp. 688-695.
Bremmer, I. "The Technopolar Moment: How Digital Powers Will Reshape the Global Order," Foreign Affairs, Vol. 100, No. 6, 2021, pp. 112-128.
Coward, M. "Against Network Thinking: A Critique of Pathological Sovereignty," European Journal of International Relations, Vol. 24, No. 2, 2018, pp. 440-463.
Dean, J. "Kommunizm ili neofeodalizm?" Logos, Vol. 29, No. 6, 2019, pp. 85-116.
Dement'ev, V. E. "Perspektivy Rossii pri tsifrovom dominirovanii Kitaia i SShA," Problemy prognozirovaniia, No. 2, 2022, pp. 6-17.
Efremov, A. A. "Gosudarstvennyi suverenitet v usloviiakh tsifrovoi transformatsii," Pravovedenie, Vol. 63, No. 1, 2019, pp. 47-61.
Fedorchenko, S. N. Setevaia legitimatsiia politicheskikh rezhimov: teoriia i tekhnologii: monografiia. 2nd ed. Moscow: IIU MGOU, 2021.
Ferrari, F. "State Roles in Platform Governance: AI's Regulatory Geographies," Competition & Change, Vol. 28, No. 2, 2023, pp. 340-358.
Hobbes, T. Leviafan, transl. A. Tuterman, ed. A. F. Filippov. Moscow: RIPOL klassik, 2021.
Ivanov, V. V., and Malinetskii, G. G. "Bol'shie vyzovy 21 veka," Innovatsii, No. 2, 2020, pp. 3-13.
Jackson, P. T., and Nexon, D. H. "Relations before States: Substance, Process and the Study of World Politics," European Journal of International Relations, Vol. 5, No. 3, 1999, pp. 291-332.
Kochetkov, A. P., and Mamychev, A. Iu. "Gosudarstvennaia politika Rossii v tsifrovuiu epokhu: osnovnye trendy, stsenarii i reguliatornye praktiki," Polis. Politicheskie issledovaniia, No. 1, 2023, pp. 96-113.
Kropachev, N. M., and Arkhipov, V. V. "Traditsionnye dukhovno-nravstvennye tsennosti v kontekste tsifrovoi transformatsii obshchestva: teoretiko-pravovye aspekty," Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. Pravo, Vol. 14, No. 2, 2023, pp. 294-306.
Laski, H. Studies in the Problem of Sovereignty. New Haven: Yale University Press, 1917.
Lupovici, A. "Ontological Security, Cyber Technology, and States' Responses," European Journal of International Relations, Vol. 29, No. 1, 2023, pp. 153-178.
Pauschinger, D. "The Triangle of Security Governance: Sovereignty, Discipline and the 'Government of Things' in Olympic Rio de Janeiro," Security Dialogue, Vol. 54, No. 1, 2023, pp. 94-111.
Schmitt, K. Poniatie politicheskogo, transl. A. F. Filippov, A. P. Shurbylev, and Iu. Iu. Korinets. St. Petersburg: Nauka, 2016.
Smith, H., and Burrows, R. "Software, Sovereignty and the Post-Neoliberal Politics of Exit," Theory, Culture & Society, Vol. 38, No. 6, 2021, pp. 143-166.
Torkunov, A. V. "Rossiia i politicheskii poriadok v meniaiushchemsia mire: tsen-nosti, instituty, perspektivy," Polis. Politicheskie issledovaniia, No. 5, 2022, pp. 7-22.
Tsymburskii, V. L. Kon"iunktury Zemli i Vremeni: Geopoliticheskie i khronop-oliticheskie intellektual'nye rassledovaniia. Moscow: Evropa, 2011.
Vykhodets, R. S. "Bol'shie II-prostranstva i strategiia Rossii v usloviiakh sanktsion-noi voiny," Vestnik Rossiiskogo universiteta druzhby narodov. Seriia: Mezhdunarodnye otnosheniia, Vol. 22, No. 2, 2022, pp. 256-270.
ОБ АВТОРАХ
Сергей Владимирович Володенков — доктор политических наук, доцент, главный научный сотрудник научно-проектного отдела Научно-инновационного управления Государственного академического университета гуманитарных наук (Мароновский пер., д. 26, 119049, Москва, Россия); профессор кафедры государственной политики факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова (Ленинские горы, д. 1, 119991, Москва, Россия), e-mail: [email protected].
Сергей Николаевич Федорченко — доктор политических наук, доцент, главный научный сотрудник научно-проектного отдела Научно-инновационного управления Государственного академического университета гуманитарных наук (Мароновский пер., д. 26, 119049, Москва, Россия); доцент кафедры истории и теории политики факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова (Ленинские горы, д. 1, 119991, Москва, Россия), e-mail: [email protected].
ABOUT THE AUTHOR
Sergey Vladimirovich Volodenkov — Doctor of Political Sciences, Associate Professor, Chief Research Fellow, Scholarly Project Department, Scientific and Innovative Management, State Academic University of Humanities (Maronovsky per. 26, Moscow 119049, Russia); and Professor, Program on Public Policy, Political Science Department, Lomonosov Moscow State University (Leninskiye Gory 1, Moscow 119991, Russia), e-mail: [email protected].
Sergey Nikolaevich Fedorchenko — Doctor of Political Sciences, Associate Professor, Chief Research Fellow, Scholarly Project Department, Scientific and Innovative Management, State Academic University of Humanities (Maronovsky per. 26, Moscow 119049, Russia); and Senior Research Fellow, Program on History and Theory of Political Science, Political Science Department, Lomonosov Moscow State University (Leninskiye Gory 1, Moscow 119991, Russia), e-mail: [email protected].
