CC BY
253
ПРАВО И ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО LAW AND LEGISLATION
УДК 343.976(075.8)
DOI 10.17150/1993-3541.2016.26(3).484-492
НОВЫЕ ПОТЕНЦИАЛЬНО ОПАСНЫЕ ПСИХОАКТИВНЫЕ ВЕЩЕСТВА: НЕАДЕКВАТНОСТЬ ПРАВОВОГО РЕАГИРОВАНИЯ НА ВЫЗОВЫ НАРКОРЫНКА
А. М. Бычкова
Байкальский государственный университет, г. Иркутск, Российская Федерация
Аннотация
Статья посвящена вопросам правового регулирования оборота новых потенциально опасных психоактивных веществ. Обосновывается значимость угрозы распространения таких веществ для безопасности государства, исследуется опыт зарубежных стран. Анализируются изменения в законодательстве Российской Федерации, направленные на противодействие распространению новых потенциально опасных психоактивных веществ. Отмечается нарушение порядка ведения Реестра новых потенциально опасных психоактивных веществ, оборот которых в Российской Федерации запрещен. Проводится сравнение ответственности за оборот аналогов и производных наркотических средств и психотропных веществ и ответственности за оборот новых потенциально опасных психоактивных веществ. Делаются выводы о чрезмерной мягкости уголовно-правовых мер, предусмотренных ч. 1 ст. 234.1 Уголовного кодекса РФ («Незаконный оборот новых потенциально опасных психоактивных веществ»). Предлагается разработать механизм применения судебных прецедентов по конкретным делам, связанным с оборотом аналогов, в целях реализации которого необходимо создать Реестр аналогов наркотических средств и психотропных веществ. Вносится ряд предложений по совершенствованию уголовного и административного законодательства.
Информация о статье
Дата поступления
10 мая 2016 г.
Дата принятия к печати
25 мая 2016 г.
Дата онлайн-размещения
10 июня 2016 г.
Ключевые слова
Наркотические средства; новые психоактивные вещества; потенциально опасные вещества; аналоги; производные наркотических средств; уголовная ответственность
NEW POTENTIALLY DANGEROUS PSYCHOACTIVE SUBSTANCES: INADEQUATE LEGAL RESPONSE TO THE CHALLENGES OF DRUG MARKET
Anna M. Bychkova
Baikal State University, Irkutsk, Russian Federation
Abstract
This paper addresses legal regulation of trafficking in new potentially dangerous psychoactive substances, stresses the threat of their distribution to national security and explores the experience of foreign countries. It also analyzes changes in the legislation of the Russian Federation with the objective to combat distribution of new potentially dangerous psychoactive substances and highlights violations in the register of new potentially dangerous psychoactive substances whose circulation in the Russian Federation is prohibited. The paper offers comparison between the responsibility for trafficking in analogues and derivatives of narcotic drugs and psycho-tropic substances and the responsibility for trafficking in new potentially dangerous psychoactive substances with a subsequent conclusion about outrageous leniency of measures provided in article 234.1, paragraph 1, of the Criminal Code of the Russian Federation («Illicit trafficking in new potentially dangerous psychoactive substances»). It is proposed to develop a mechanism of judicial precedent for cases related to drug trafficking in analogues, which requires establishment of the register of narcotic drugs analogues and psychotropic substances. Several proposals on improvement of the criminal law and the law on administrative offences are made.
Article info
Received May 10, 2016
Accepted May 25, 2016
Available online June 10,2016
Keywords
Narcotic drugs; new psychoactive substances; potentially dangerous substances; analogues; derivatives of narcotics; criminal liability
© А. М. Бычкова, 2016
ISSN 1993-3541
Стратегия национальной безопасности Российской Федерации, утвержденная Указом Президента РФ от 31 декабря 2015 г. № 6831, относит деятельность преступных организаций и группировок, в том числе транснациональных, связанную с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ, к основным угрозам государственной и общественной безопасности.
Стратегия государственной антинаркотической политики Российской Федерации до 2020 года называет пресечение оборота новых видов наркотиков, а также неконтролируемых психоактивных средств и веществ, используемых для немедицинского потребления одной из стратегических целей государственной антинаркотической политики в сфере сокращения предложения наркотиков в незаконном обороте2.
В 2010 г. многие страны Европы, Северной Америки и Океании сообщили в Международный комитет по контролю за наркотиками о потреблении и выявлении новых психоактивных веществ, «разрабатываемых и производимых с помощью химических технологий таким образом, чтобы оставаться вне сферы международного контроля». Наиболее известные из них продавались под видом «солей для ванн» или «подкормки для растений», а использовались в качестве заменителей таких контролируемых стимуляторов, как кокаин или «экстази». Начиная с 2008 г. в растительных курительных смесях были обнаружены некоторые синтетические каннабиноиды, которые вызывают действие, аналогичное каннабису, но не содержат контролируемых веществ3. В 2014 г. в Европе появились «новые» синтетические опиоиды, часть из которых предлагается на рынке в качестве аналога героина4.
Это явление стало новой мировой тенденцией в области незаконного оборота и потребления наркотиков. Всемирный Доклад Организации Объединенных Наций о наркотиках
1 Об утверждении Стратегии государственной антинаркотической политики Российской Федерации до 2020 года : указ Президента РФ от 9 июня 2010 г. № 690 (ред. от 1 июля 2014 г.) // Собрание законодательства РФ. 2016. № 1 (II). Ст. 212.
2 Об утверждении Стратегии государственной антинаркотической политики Российской Федерации до 2020 года : указ Президента РФ от 9 июня 2010 г. № 690 (ред. от 1 июля 2014 г.) // Собрание законодательства РФ. 2010. № 24. Ст. 3015.
3 Доклад Международного комитета по контролю над наркотиками за 2012 год. Нью-Йорк : ООН, 2012. С. 19.
4 Доклад Международного комитета по контролю над наркотиками за 2014 год. Нью-Йорк : ООН, 2015. С. 104.
назвал появление этих веществ «одной из главных угроз в области здравоохранения, которая приобрела подлинно глобальные масштабы»5. Такие вещества нередко предлагаются в качестве «легальных» или «натуральных» альтернатив контролируемым веществам, порождая ложное представление о том, что они безопасны, поскольку не контролируются согласно конвенциям о международном контроле над наркотиками. «Точную оценку количества новых психоактивных веществ на рынке получить невозможно, однако, по сообщениям Управления Организации Объединенных Наций по наркотикам и преступности, за период 2009-2013 гг. потребляемое количество таких веществ более чем удвоилось, превысив количество наркотиков, находящихся под международным контролем»6.
Проведенное в июне 2014 г. в Европейском союзе обследование молодежи в возрасте 15-24 лет, что распространенность распространенности злоупотребления такими веществами в течение всей жизни увеличился с 5 % в 2011 г. до 8 % в 2014 г., причем наиболее заметный рост, достигший двузначных показателей, наблюдался в Ирландии (с 16 до 22 %), Испании (с 5 до 13 %), Франции (с 5 до 12 %), Словении (с 7 до 13 %), Словакии (с 3 до 10 %) и Соединенном Королевстве (с 8 до 10 %)7.
В ряде стран в ответ на растущую угрозу, исходящую от новых психоактивных веществ, были внесены соответствующие изменения в законодательство. В 2013 г. Правительство Израиля добавило в свое законодательство в области борьбы с наркотиками положения, касающиеся предоставления в чрезвычайных обстоятельствах полномочий на внесение новых психоактивных веществ в экстренные заявления о веществах, распространение которых запрещено. На такие вещества вводится контроль сроком на один год, в течение которого они изучаются на предмет включения в постоянные списки в соответствии с постановлением об опасных наркотических средствах. Кроме того, законодательные поправки предоставляют правоохранительным органам Израиля право изымать и уничтожать вещества, которые считаются опасными, и теперь лицо, у которого хранятся такие вещества, обязано доказывать, что данные вещества являются безвредными8.
В январе 2014 г. в Уголовный кодекс Венгрии были внесены поправки, предусма-
5 Там же. С. 7.
6 Там же.
7 Там же. С. 107.
8 Там же. С. 90.
Ф П ч
п *
о
о
о
а ^
о
4
я ф
X X
о
5<
э *
о
X
о 3
5
£
ф
о *
о
5<
а
а
д
ф 3
м о
2
Z
ю
3
и 8
9
м
тривающие увеличение сроков тюремного заключения за поставку новых психоактивных веществ. Предложение или сбыт небольшого количества (т. е. не превышающего 10 г) может наказываться тюремным заключением сроком до одного года, а наказание за хранение более 10 г может составить до трех лет лишения свободы. Меры по установлению контроля над новыми психоактивными веществами были приняты в Словакии, Латвии и ряде других государств9.
«Проблема новых психоактивных веществ все более остро стоит и перед Российской Федерацией, — сообщается во Всемирном Докладе Организации Объединенных Наций о наркотиках за 2014 г. — Объем изъятий таких веществ в стране в период 2012-2013 гг. возрос на 50 %, составив в 2013 г. 1967 кг. Основная часть этих веществ поступила из Азии»10.
Председатель комитета Государственной Думы по безопасности и противодействию коррупции И. Яровая, комментируя законодательные инициативы о необходимости правового регулирования оборота этих веществ, в начале 2015 г. сообщила, что за последние 7 лет в 130 раз увеличился объем изъятия спайсов и дизайнерских наркотиков. «Сегодня эта цифра составляет 22 т. Поэтому чрезвычайно важна оперативность реагирования на появление новых видов этих смесей», — сказала И. Яровая, уточнив, что на начало 2015 г. были известны 734 смеси различного свойства, но только 44 из них включены в официальный перечень запрещенных веществ11.
Рассмотрим, каким образом на проблему распространения новых психоактивных веществ отреагировал российский законодатель и проанализируем основные недостатки принятых правовых норм.
Федеральным законом от 3 февраля 2015 г. № 712 в Закон «О наркотических средствах и психотропных веществах» от 8 января 1998 г. № 3-ФЗ13 (далее — Закон № 3-ФЗ) было введено понятие «новые
9 Доклад Международного комитета по контролю над наркотиками за 2014 год. Нью-Йорк, 2015. С. 99.
10 Там же. С. 104.
11 Проект закона, который позволит ФСКН запрещать новые спайсы, прошел второе чтение в Госдуме. URL : http://www.fskn.gov.ru/includes/periodics/ review/2015/0126/180936295/print.shtml.
12 О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации : федер. закон от 3 февр. 2015 г. №7-ФЗ // Российская газета. 2015. 6 февр.
13 О наркотических средствах и психотропных ве-
ществах : федер. закон от 8 янв. 1998 г. № 3-ФЗ (ред. от 5 апр. 2016 г.) // Российская газета. 1998. 15 янв.
потенциально опасные психоактивные вещества» (НПОПВ). В ст. 1 Закона № 3-ФЗ определено, что НПОПВ — «это вещества синтетического или естественного происхождения, включенные в Реестр новых потенциально опасных психоактивных веществ, оборот которых в Российской Федерации запрещен» (далее — Реестр). Согласно ст. 2.2 Закона № 3-ФЗ в этот Реестр включаются вещества, вызывающие у человека состояние наркотического или иного токсического опьянения, опасное для его жизни и здоровья, в отношении которых уполномоченными органами государственной власти Российской Федерации не установлены санитарно-эпидемиологические требования либо меры контроля за их оборотом.
Включение вещества в Реестр осуществляется при получении уполномоченными должностными лицами сведений о его потреблении, которые должны быть подтверждены результатами медицинского освидетельствования лиц, находящихся под воздействием этого вещества, проведенного в соответствии со ст. 44 Закона № 3-ФЗ. Таким образом, чтобы поставить опасное вещество под запрет, необходим его потребитель, согласившийся пройти медицинское освидетельствование. В этом случае уполномоченные государственные органы получают основание для придания веществу формального юридического критерия, т. е. включения этого вещества в Реестр.
Полномочия по принятию решений о включении вещества в Реестр были возложены на упраздненную ныне Указом Президента РФ от 5 апреля 2016 г. № 15614 Федеральную службу Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН). Согласно п. 7 ст. 2.1 Закона № 3-ФЗ Реестр и решения федерального органа исполнительной власти по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ о включении веществ в Реестр подлежат официальному опубликованию, а также размещению (опубликованию) на официальном сайте этого органа.
Размещенный на сайте ФСКН документ под названием «Реестр психоактивных веществ (курительных смесей, спайсов, солей), запрещенных к обороту на территории Российской Федерации по инициативе ФСКН
14 О совершенствовании государственного управления в сфере контроля за оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров и в сфере миграции : указ Президента РФ от 5 апр. 2016 г. № 156 // Собрание законодательства РФ. 2015. № 15. Ст. 2071.
России в 2015 году» на момент опубликования данной статьи содержит наименования 154 веществ15. Отметим при этом, что, в нарушение п. 13 собственного же Приказа16, на сайте ФСКН России в размещенном Реестре отсутствуют такие обязательные сведения, как:
- дата включения нового потенциально опасного вещества в Реестр;
- химическая структура и формула нового потенциально опасного психоактивного вещества;
- дата и номер распоряжения ФСКН России о включении нового потенциально опасного психоактивного вещества в Реестр.
Указанная небрежность в заполнении Реестра, несомненно, должна быть устранена Министерством внутренних дел РФ, которому, согласно Указу Президента РФ, переданы функции и полномочия ФСКН. Это необходимо, прежде всего, для определения действия закона во времени при привлечении лиц к ответственности за совершение преступлений или правонарушений, связанных с оборотом НПОПВ. Реестр, ведения которого так настойчиво добивалась ФСКН, в том виде, в котором он размещен на официальном сайте этого органа, представляется непригодным для практического применения в деятельности правоохранительных органов и судов.
Как должны действовать правоохранительные органы, обнаружившие в обороте опасное вещество, не включенное ни в Реестр, ни в Перечень наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Феде-рации17 (далее — Перечень)?
Единственный вариант: запустить процедуру признания данного вещества аналогом наркотических средств и психотропных веществ. Аналоги наркотических средств и психотропных веществ определяются как «запрещенные для оборота в Российской
15 Реестр психоактивных веществ (курительных смесей, спайсов, солей), запрещенных к обороту на территории Российской Федерации по инициативе ФСКН России в 2015 году. URL : http://www.fskn.gov. ru/pages/main/info/official_information/7947/38303/ index.shtml
16 Об утверждении Порядка формирования и содержании Реестра новых потенциально опасных психоактивных веществ, оборот которых в Российской Федерации запрещен : приказ ФСКН России от 18 февр. 2015 г. № 69 // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2015. 3 авг.
17 Об утверждении Перечня наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации : постановление Правительства РФ от 30 июня 1998 г. № 681 (ред. от
1 апр. 2016 г.) // СПС «КонсультантПлюс».
Федерации вещества синтетического или естественного происхождения, не включенные в Перечень наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации, химическая структура и свойства которых сходны с химической структурой и свойствами наркотических средств и психотропных веществ, психоактивное действие которых они воспроизводят»18.
Анализ специальной литературы по данной проблеме [1] показал, что наибольшие сложности вызывают два взаимосвязанных аспекта:
- проблемы проведения экспертных исследований;
- вопросы правового статуса аналогов наркотических средств и психотропных веществ.
Как писал Я. С. Карпов, «согласно тексту Приказа ФСКН России от 27 июля 2012 г. № 310, экспертно-криминалистические подразделения ФСКН России проводят исследования изъятых веществ только на предмет установления близости их химической структуры с химической структурой веществ, включенных в Перечень» [2, с. 36]. Между тем, из законодательного определения аналогов следует, что:
- это вещества, воспроизводящие психоактивное действие веществ, включенных в Перечень;
- их химическая структура сходна с химической структурой наркотических средств и психотропных веществ, психоактивное действие которых они воспроизводят.
Таким образом, установленной схожести химических структур с каким-либо из веществ, отнесенных к наркотическим средствам и психотропным веществам, в соответствии с Перечнем, недостаточно для дачи экспертом заключения о том, что данное вещество является аналогом наркотического средства или психотропного вещества, так как для определения схожести его психоактивного действия необходима токсикологическая экспертиза, которая в настоящее время отсутствует среди родов и видов экспертиз, выполняемых в экспертно-криминалистиче-ских подразделениях правоохранительных органов России [3, с. 11]. С. В. Сыромятников и И. И. Сарычев также пишут, что проведение исследований по установлению наркотической активности веществ входит в компетенцию наркологических и хими-
18 О наркотических средствах и психотропных веществах : федер. закон от 8 января 1998 г. № 3-ФЗ (ред. от 5 апр. 2016 г.) // Российская газета. 1998. 15 янв.
Ф П ч
п *
о
о
о
а ^
о
4
я ф
X X
о
5<
э *
о
X
о 3
5
£
ф
о *
о
5<
а
а
д
ф 3
м о
2
Z
ю
3
и 8
9
м
ко-токсикологических подразделений Минз-дравсоцразвития России. По своему объему они весьма продолжительны и, как правило, требуют достаточно больших финансовых затрат, исчисляемых в сотнях тысяч рублей [4, с. 23]. «Поэтому очень важна и актуальна проблема "структура — действие", т. е. зависимость между химическим строением вещества и фармакологическим действием на рецепторы организма по принципу "гость — хозяин", — пишут эксперты. —Как известно, близкие, но не идентичные по строению вещества могут обладать, а могут не обладать сходной фармакологической активностью. К сожалению, и в этой области в настоящее время существует пробел, так как на сегодняшний день не определен круг научных учреждений, способных провести такую экспертизу» [3, с. 12].
Таким образом, процедура отнесения веществ к аналогам наркотических средств и психотропных веществ, основанная на определении сходств не только химического строения, но и психоактивных свойств, является достаточно продолжительной и дорогостоящей, что затрудняет её практическую реализацию.
Предпринимая попытки поставить под контроль НПОПВ, исполнительная власть в лице Правительства РФ, минуя Закон № 3-ФЗ, ввела в правовой оборот понятие «производные наркотических средств и психотропных веществ». Постановлением Правительства РФ от 19 ноября 2012 г. № 1178 дополнено примечание к Перечню: «Производные наркотических средств и психотропных веществ являются веществами синтетического или естественного происхождения, которые не включены самостоятельными позициями в государственный реестр лекарственных средств или в настоящий Перечень, химическая структура которых образована заменой (формальным замещением) одного или нескольких атомов водорода, галогенов и (или) гидроксильных групп в химической структуре соответствующего наркотического средства или психотропного вещества на иные одновалентные и (или) двухвалентные атомы или заместители (за исключением гидроксильной и карбоксильной групп), суммарное количество атомов углерода в которых не должно превышать количество атомов углерода в исходной химической структуре соответствующего наркотического средства или психотропного вещества.
В случае если одно и то же вещество может быть отнесено к производным нескольких наркотических средств или психотропных
веществ, оно признается производным наркотического средства или психотропного вещества, изменение химической структуры которого требует введения наименьшего количества заместителей и атомов»19.
Признание вещества не аналогом, а производным имеет одно важное преимущество: «...для отнесения вещества к производному того или иного наркотического средства или психотропного вещества достаточно соотнести его химическое строение с химическим строением имеющегося в Перечне психоактивного вещества (что не представляет значительной сложности и может быть установлено в рамках производства химической экспертизы сотрудниками экспертно-криминалистических подразделений правоохранительных органов). При этом меры контроля производного соответствуют мерам контроля того наркотика, производным которого он является», — пишет А. А. Морозов [5, с. 22].
Вместе с тем, некоторые авторы высказывают серьезные претензии к использованию производных как элемента борьбы с новыми психоактивными веществами [6]. Среди прочего указывается, что «формальное замещение» не гарантирует схожесть биохимических свойств «вещества оригинала» и его «производного» [Там же, с. 31]. «Для того, что бы доказать, что вещества обладают аналогичными психоактивными и физико-химическими свойствами, как того требует действующий закон "О наркотических средствах и психотропных веществах", на самом деле, необходимо определять не "производное" вещества первоисточника, а "аналог наркотического средства, психотропного вещества"», — полагает Д. Ю. Гладышев [7].
Исходя из этого, предложение исключить понятие аналога наркотического средства и психотропного вещества с заменой его на понятие «производное» [4] представляется некорректным. Так, А. В. Федоров обоснованно указывает, что понятия «производные наркотических средств и психотропных веществ» и «аналоги наркотических средств и психотропных веществ» не тождественны, поскольку их признаки совпадают лишь частично [8, с. 8]. «Безусловно, ряд производных наркотических средств являются, по существу, их аналогами. Однако само понятие аналога все же шире понятия производного.
19 О внесении изменения в перечень наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации : постановление Правительства РФ от 19 нояб. 2012 г. № 1178 // Российская газета. 2012. 23 нояб.
Они соотносятся между собой как целое и часть. Более того, появление в последнее время в незаконном обороте новых психоактивных веществ убедительно свидетельствует о необходимости более широкого применения на практике привлечения к уголовной ответственности за незаконный оборот именно аналогов наркотических средств и психотропных веществ, — утверждает А. А. Морозов. — Данные вещества изначально не подпадают под официальное определение производных наркотических средств и психотропных веществ, что требует внесения многочисленных изменений в Перечень (а это затраты значительного количества времени)» [5, с. 24].
Поддерживая эту позицию, обратимся к недостаткам уголовно-правового запрета НПОПВ. Интересен сравнительный анализ правовых последствий двух ситуаций: когда из оборота изъято вещество, признанное в дальнейшем аналогом, и когда изъято вещество, включенное в Реестр.
Ответственность за незаконный оборот аналогов наркотических средств и психотропных веществ установлена ст. 228, 228.1, 229.1, 230 и 232 Уголовного кодекса РФ (УК РФ), а также — за незаконные приобретение, хранение, перевозку, изготовление, переработку аналогов без цели сбыта в незначительном размере — ст. 6.8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. Отметим немаловажный момент: признание вещества аналогом позволяет дифференцировать его по размерам, в зависимости от которых решается вопрос о применении административной либо уголовной ответственности, а в рамках уголовной ответственности — еще и вопрос о применении более строгой или более мягкой нормы. Из примечания к Постановлению Правительства РФ от 1 октября 2012 г. № 1002 г. следует, что значительный, крупный и особо крупный размеры аналогов наркотических средств и психотропных веществ соответствуют значительному, крупному и особо крупному размерам наркотических средств и психотропных веществ, аналогами которых они являются20.
20 Об утверждении значительного, крупного и особо крупного размеров наркотических средств и психотропных веществ, а также значительного, крупного и особо крупного размеров для растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, для целей статей 228, 228.1, 229 и 229.1 Уголовного кодекса Российской Федерации : постановление Правительства РФ от 1 окт. 2012 г. №1002 (ред. от 1 апр. 2016 г.) // СПС «Кон-сультантПлюс».
В целях привлечения к уголовной ответственности лиц, участвующих в обороте НПОПВ, в УК РФ была введена ст. 234.1 («Незаконный оборот новых потенциально опасных психоактивных веществ»). В отличие от ряда статей, устанавливающих ответственность за оборот аналогов (ст. 228, 228.1, 229.1 УК РФ), ст. 234.1 не предусматривает возможности дифференцированной ответственности в зависимости от размера НПО-ПВ: не имеет значения, ввозится в Россию 1 г НПОПВ или 10 кг — на санкцию это не влияет. Таким образом, к примеру, действия лица, осуществляющего контрабанду вещества, признанного в дальнейшем аналогом в особо крупном размере, будут квалифицированы по п. «б» ч. 4 ст. 229.1 УК РФ, санкция которой предусматривает наказание вплоть до пожизненного лишения свободы. В то же время действия лица, самостоятельно, с целью сбыта, ввозящего на территорию Российской Федерации такое же количество НПОПВ (при отсутствии признаков соучастия), будут квалифицированы по ч. 1 ст. 234.1 УК РФ, по которой виновное лицо отделается штрафом в размере до тридцати тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода за период до двух месяцев либо ограничением свободы на срок до двух лет. Наказание в виде лишения свободы присутствует лишь в квалифицированных составах ст. 234.1 УК РФ (ч. 2 и 3).
Исходя из анализа санкций ст. 234.1 УК РФ, можно сделать вывод, что законодатель чрезвычайно мягко относится к обороту НПОПВ по сравнению с наркотическими средствами и психотропными веществами, включенными в Перечень, а также их аналогами. Учитывая опасность, которую представляют НПОПВ, такой подход представляется, по меньшей мере, странным и нуждающимся в изменении.
Кроме того, возникает вполне реальная перспектива смягчения уголовной ответственности в случаях, когда лицо было осуждено за оборот аналога наркотического средства или психотропного вещества, впоследствии внесенного в Реестр в качестве НПОПВ [9]. Исходя из нормы УК РФ об обратной силе уголовного закона (ч. 2 ст. 10), если новый уголовный закон смягчает наказание за деяние, которое отбывается лицом, то это наказание подлежит сокращению в пределах, предусмотренных новым уголовным законом. Поэтому логично, что осужденный за сбыт или иные действия с аналогами вправе требовать пересмотра своего дела, ссылаясь на то, что санкции ст. 234.1 УК
ф
п ч
п *
о
о
о
а ^
о
4
я ф
X X
о
5<
э *
о
X
о 3
5
£
ф
о *
о
5<
а
а
д
ф 3
ю о
2 Z
10 3
8
9
2
2
J
SS
& &
3
о
<0
2
g
о
2
£ E
Ф ^
n
и <
tf) и
Ё о с о
и
ш
ф
п (0 л
®
з
со
РФ существенно мягче, чем санкции статей, устанавливающих ответственность за оборот аналогов.
Исходя из сказанного, необходимо решение, по меньшей мере, трех взаимосвязанных задач:
- ужесточение уголовной ответственности за оборот НПОПВ, соразмерное опасности, которую они представляют;
- более широкое использование возможности применения норм об ответственности за оборот аналогов наркотических средств и психотропных веществ;
- исключение потенциальной коллизии между аналогами, производными и НПОПВ.
Для решения первой задачи полагаем правильным ужесточить санкцию ч. 1 ст. 234.1 УК РФ за счет введения наказания не в виде ограничения свободы до двух лет, как в действующей редакции нормы, а в виде лишения свободы на срок до двух лет. Две другие задачи, как нам кажется, могут быть решены за счет создания универсального механизма применения судебных прецедентов по конкретным делам, связанным с оборотом аналогов. Для реализации этого механизма полагаем логичным создать Реестр аналогов наркотических средств и психотропных веществ (далее — Реестр аналогов). Подобный механизм, основанный на судебных прецедентах, в российском законодательстве уже апробирован. К примеру, ст. 13 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ21, п. 7 Положения о Министерстве юстиции Российской Федерации22, на Минюст России возложены функции по ведению, опубликованию и размещению в сети Интернет федерального списка экстремистских материалов.
Информационные материалы признаются экстремистскими федеральным судом по месту их обнаружения, распространения или нахождения организации, осуществившей производство таких материалов, на основании представления прокурора или при производстве по соответствующему делу об административном правонарушении, гражданскому или уголовному делу. Федеральный список экстремистских материалов формируется на основании поступающих в Минюст России копий вступивших в законную
21 О противодействии экстремистской деятельности : федер. закон от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ (ред. от 23 нояб. 2015 г.) // Российская газета. 2002. 30 июля.
22 Вопросы Министерства юстиции Российской Федерации : указ Президента РФ от 13 окт. 2004 г. № 1313 (ред. от 31 дек. 2015 г.) // Российская газета. 2004.
19 окт.
силу решений судов о признании информационных материалов экстремистскими. При этом наименования и индивидуализирующие признаки информационных материалов включаются в федеральный список экстремистских материалов в строгом соответствии с резолютивной частью решения суда.
Если воспроизвести этот алгоритм применительно к аналогам наркотических средств и психотропных веществ, то это позволит не тратить временные и финансовые ресурсы на экспертизу «свойств» уже выявленных ранее по конкретным уголовным делам аналогов на предмет установления соответствия запрещенным наркотическим средствам и психотропным веществам, психоактивное действие которых они воспроизводят. Реестр аналогов также позволит избежать дублирования позиций с Реестром НПОПВ. Как следствие, будет решен вопрос о неприменении обратной силы уголовного закона для смягчения положения лиц, признанных виновными в незаконном обороте аналогов. Помимо этого, решится множество вопросов с привлечением к административной ответственности лиц, употребляющих аналоги наркотических средств и психотропных веществ. Разумеется, также как и в отношении веществ, входящих в Реестр НПОПВ, в отношении Реестра аналогов должен быть установлен срок для их перехода в Перечень.
Полагаем правильным также расширить предмет ряда преступлений за счет включения в него НПОПВ. Так, на наш взгляд, следует криминализировать склонение к потреблению НПОПВ в рамках ст.130 УК РФ, организацию либо содержание притонов или систематическое предоставление помещений для потребления НПОПВ (ст. 232 УК РФ), а также контрабанду НПОПВ (ст. 229.1 УК РФ)23. Кроме того, ряд авторов [11; 12] справедливо обращает внимание на то, что ст. 234.1 УК РФ необходимо дополнить рядом обстоятельств, отягчающих содеянное:
- сбыт НПОПВ, совершенный в следственном изоляторе, исправительном учреждении, административном здании, сооружении административного назначения, на территории образовательной организации, на объектах спорта, железнодорожного, воздушного, морского, внутреннего водного транспорта или метрополитена, в общественном транспорте либо помещениях, используемых для развлечений или досуга;
23 На незаконный оборот НПОПВ как на деяние, примыкающее к преступлениям контрабандного харак-
тера, указывает А. В. Сачко [10].
- сбыт НПОПВ, совершенный с использованием средств массовой информации либо электронных или информационно-телекоммуникационных сетей (включая Интернет);
- сбыт НПОПВ лицом, достигшим 18-летнего возраста, в отношении несовершеннолетнего.
Помимо перечисленного, необходимо ввести административную ответственность за оборот НПОПВ без цели сбыта, поскольку нелогично устанавливать запрет на оборот таких веществ, который согласно Закону № З-ФЗ, включает не только уголовно наказуемые ввоз на территорию РФ, вывоз с территории РФ в целях сбыта, а также сбыт новых потенциально опасных психоактивных веществ (их продажу, дарение, обмен либо отчуждение этих веществ другим лицам любыми способами), но и производство, изготовление, переработку, хранение, перевозку, пересылку, приобретение, использование НПОПВ, ввоз на территорию Российской
Федерации, вывоз с территории Российской Федерации без цели сбыта. Запрещая весь спектр возможных действий, связанных с НПОПВ, нельзя не подкреплять наказанием его осуществление и административное наказание будет достаточной мерой воздействия.
Проведенное исследование убедительно показывает, что России необходимо более гибкое и разноплановое воздействие на ситуацию с распространением НПОПВ. Предложенные Федеральным законом «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» от 3 февраля 2015 г. № 7 организационно-правовые меры не являются адекватным ответом на современные угрозы безопасности России, нуждаются в пересмотре и дополнении. Полагаем, что совершенствование механизма противодействия этим угрозам должно стать одной из приоритетных задач Министерства внутренних дел РФ как правопреемника упраздненной ФСКН.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бычкова А. М. Особенности правового регулирования незаконного оборота аналогов наркотических средств и психотропных веществ / А. М. Бычкова, Д. П. Мандыбура // Проблемы организации органов государственной власти и местного самоуправления : сб. науч. тр. — Иркутск : Изд-во БГУЭП, 2014. — С. 24-29.
2. Карпов Я. С. Дизайнерские наркотики и новые прекурсоры наркотических средств и психотропных веществ: вопросы правового статуса / Я. С. Карпов // Наркоконтроль. — 2013. — № 1. — С. 35-37.
3. Дизайнерские наркотики и проблема отнесения их к аналогам наркотических средств / О. А. Степущен-ко, И. М. Фицев, В. К. Блохин [и др.] // Адвокатская практика. — 2011. — № 1. — С. 11-13.
4. Сыромятников С. В. Производные наркотических средств и психотропных веществ / С. В. Сыромятников, И. И. Сарычев // Наркоконтроль. — 2011. — № 2. — С. 21-25.
5. Морозов А. А. Актуальные вопросы противодействия незаконному обороту аналогов и производных наркотических средств и психотропных веществ / А. А. Морозов// Эксперт-криминалист. — 2014. — № 4. — С. 21-24.
6. Ведищев Н. П. Понятию «производные наркотических средств и психотропных веществ» не место в уголовном праве / Н. П. Ведищев, Д. Ю. Гладышев // Адвокат. — 2014. — № 1. — С. 29-36.
7. Гладышев Д. Ю. «Производные наркотических средств и психотропных веществ» — новый курс на химизацию Российского правосудия [Электронный ресурс] / Д. Ю. Гладышев. — Режим доступа : http://hand-help.ru/doc24.3.html.
8. Федоров А. В. Определение аналогов наркотических средств и психотропных веществ для целей уголовного законодательства / А. В. Федоров // Наркоконтроль. — 2012. — № 3. — С. 3-18.
9. Жевлаков Э. Н. О сложностях применения ст. 234.1 УК РФ / Э. Н. Жевлаков // Уголовное право. — 2015. — № 6. — С. 10-15.
10. Скачко А. В. Деяния, примыкающие к преступлениям контрабандного характера: критерии отграничения с учетом общности видового и специфики непосредственного объекта (ст. ст. 228.2, 234.1, 238.1, 242, 242.1 УК РФ) / А. В. Сачко // Российский следователь. — 2016. — № 2. — С. 28-31.
11. Зиновьев В. В. Пути совершенствования законодательства о новых потенциально опасных психоактивных веществах / В. В. Зиновьев // Совершенствование правовой базы реализации Стратегии государственной антинаркотической политики Российской Федерации до 2020 года: уголовный, уголовно-процессуальный и административный аспекты : материалы Всерос. науч.-практ. конф. Екатеринбург, 30 марта 2015 г. — Екатеринбург, 2015. — Ч. 1. — С. 124-127.
12. Пономаренко Е. В. О некоторых вопросах совершенствования уголовного законодательства в части незаконного оборота наркотиков / Е. В. Пономаренко // Совершенствование правовой базы реализации Стратегии государственной антинаркотической политики Российской Федерации до 2020 года: уголовный, уголовно-процессуальный и административный аспекты : материалы Всерос. науч.-практ. конф. Екатеринбург, 30 марта 2015 г. — Екатеринбург, 2015. — Ч. 1. — С. 128-132.
REFERENCES
1. Bychkova A. M., Mandybura D. P. Features of legal regulation of illicit trafficking in analogs of drugs and psychotropic substances. Problemy organizatsii organov gosudarstvennoy vlasti i mestnogo samoupravleniya
Ф 0 H
n *
о
о
о
а
S)
о
H
H ф
X X
о
5<
э *
о
X
о 3 s
£
ф
о *
о
5<
а
а
g
ф 3
M
о
M
Z
10
3
и 8
9
M
[Problems of the organization of public authorities and local self-government]. Irkutsk, Baikal State University of Economics and Law Publ, 2014. Pp. 24-29. (In Russian)
2. Karpov Ya. S. Designer drugs and new precursors of narcotic drugs and psychotropic substances: legal status issues. Narkokontrol = Drug Control, 2013, no. 1, pp. 35-37. (In Russian).
3. Stepushchenko O. A., Fitsev I. M., Blokhin V. K. (et al.) Designer drugs and the issue of labeling them as narcotic drugs analogues. Advokatskaya praktika = Advocate's Practice, 2011, no. 1, pp. 11-13. (In Russian).
4. Syromyatnikov S. V., Sarychev I. I. Derivatives of narcotic drugs and psychotropic substances. Narkokontrol = Drug Control, 2011, no. 2, pp. 21-25. (In Russian).
5. Morozov A. A. Topical issues of fighting illegal traffic of analogues and derivative narcotic means and psychotropic substances. Ekspert-kriminalist = Expert-Criminalist, 2014, no. 4, pp. 21-24. (In Russian).
6. Vedishchev N. P., Gladyshev D. Yu. Term «derivatives of narcotic remedies and psychotropic substances» shouldn't be used in the Criminal Law. Advokat = Lawyer, 2014, no. 1, pp. 29-36. (In Russian).
7. Gladyshev D. Yu. «Proizvodnye narkoticheskikh sredstv i psikhotropnykh veshchestv» — novyi kurs na kh-imizatsiyu Rossiiskogo pravosudiya [«Derivatives of narcotic drugs and psychotropic substances» — a new course for chemicalization of Russian justice.]. Available at: http://hand-help.ru/doc24.3.html. (In Russian).
8. Fedorov A. V. Defining analogues of narcotic drugs and psychotropic substances for the purposes of criminal law. Narkokontrol = Drug Control, 2012, no. 3, pp. 3-18. (In Russian).
9. Zhevlakov E. N. On difficulties of application of Article 2341 of the Criminal Code of the Russian Federation. Ugolovnoe pravo = Criminal Law, 2015, no. 6, pp. 10-15. (In Russian).
10. Skachko A. V. Acts close to contraband crimes: criteria of delimitation in view of the type generality and specifics of a direct object (Art. 2282, 2341, 2381, 242, 2421 of the Criminal Code). Rossiiskii sledovatel'= Russian Investigator, 2016, no. 2, pp. 28-31. (In Russian).
11. Zinov'ev V. V. Ways of improving legislation in regard of new potentionall hazardous psychoactive substances. Sovershenstvovanie pravovoi bazy realizatsii Strategii gosudarstvennoi antinarkoticheskoi politiki Rossiiskoi Federatsii do 2020 goda: ugolovnyi, ugolovno-protsessual'nyi i administrativnyi aspekty. Materialy Vserossiiskoi nauchno-prakticheskoi konferentsii. Ekaterinburg, 30 marta 2015 g. [Development of the legal framework for implementing the Strategy of the State Antidrug Policy of the Russian Federation up to 2020: criminal, criminal procedure and administrative aspects. Proceedings of the International Research Conference, Yekaterinburg, 2015, March 30]. Yekaterinburg, 2015, pr. 1, pp. 124-127. (In Russian).
12. Ponomarenko E. V. On some issues in improving criminal law in regard with drug trafficking network. Sovershenstvovanie pravovoi bazy realizatsii Strategii gosudarstvennoi antinarkoticheskoi politiki Rossiiskoi Federatsii do 2020 goda: ugolovnyi, ugolovno-protsessual'nyi i administrativnyi aspekty. Materialy Vserossiiskoi nauchno-prak-ticheskoi konferentsii. Ekaterinburg, 30 marta 2015 g. [Development of the legal framework for implementing the Strategy of the State Antidrug Policy of the Russian Federation up to 2020: criminal, criminal procedure and administrative aspects. Proceedings of the International Research Conference, Yekaterinburg, 2015, March 30]. Yekaterinburg, 2015, pr. 1, pp. 128-132. (In Russian).
Информация об авторе
Бычкова Анна Михайловна — кандидат юридических наук, доцент, кафедра правового обеспечения национальной безопасности, эксперт Федеральной службы РФ по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций, Институт национальной и экономической безопасности, Байкальский государственный университет, 664003, г. Иркутск, ул. Ленина, 11, e-mail: [email protected].
Библиографическое описание статьи
Бычкова А. М. Новые потенциально опасные психоактивные вещества: неадекватность правового реагирования на вызовы наркорынка / А. М. Бычкова // Известия Иркутской государственной экономической академии. — 2016. — Т. 26, № 3. — С. 484-492. — DOI : 10.17150/1993-3541.2016.26(3).484-492.
Author
Anna M. Bychkova — PhD in Law, Associate Professor, Expert of the Federal Service for Supervision of Communications, Information Technology and Mass Communications, Department of Legal Maintenance of National Security, Institute of National and Economic Security, Baikal State University, 11 Lenin St., 664003, Irkutsk, Russian Federation, e-mail: [email protected].
Reference to article
Bychkova A. M. New potentially dangerous psy-choactive substances: inadequate legal response to the challenges of drug market. Izvestiya Irkutskoi gosudarstvennoi ekonomicheskoi akademii = Bulletin of Irkutsk State Economics Academy, 2016, vol. 26, no. 3, pp. 484-492. DOI: 10.17150/1993-3541.2016.26(3).484-492. (In Russian).
