CC BY
94
ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ И «ЛОКАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ»
УДК 281.2(470.44)(09)
НОВОУЗЕНСКАЯ СВЯТО-ТРОИЦКАЯ ЖЕНСКАЯ ОБИТЕЛЬ: СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ
А.П. Новиков
Саратовский государственный технический университет имени Гагарина Ю.А.,
кафедра социологии, социальной антропологии и социальной работы E-mail: novikov55@mail.ru
В статье рассматриваются основные этапы истории Свято-Троицкого монастыря города Новоузенска Саратовской губернии, который был разрушен в годы гонений на Русскую Православную Церковь. Автор исследует вопросы образования и становления монастыря, главные направления его деятельности, а также приводит краткие биографические справки об игуменьях монастыря.
Ключевые слова: Русская Православная Церковь, церковная история, монастырь, игуменья, локальная история, историческая память.
THE HOLY TRINITY FEMALE MONASTERY IN NOVOUZENSK: PAGES OF HISTORY
A.P. Novikov
The article describes the main stages in the history of the Holy Trinity Monastery in Novouzensk, which was destroyed during the persecutions of the Russian Orthodox Church. The author explores the problems of formation of the monastery, the main directions of its activity and gives brief biographies of the monastery Mothers Superiors.
Key words: Russian Orthodox Church, church history, monastery, mother superior, local history, historical memory.
Минуло уже более 120 лет, как на Новоузенской земле появился первый и единственный монастырь, именовавшийся Свято-Троицким. Однако он имел свою давнюю и интересную предысторию, начало которой было положено более 150 лет назад и неразрывно связанную с именем Мавры Нагибиной, обычной новоузенской жительницей, глубоко и искренне веровавшей христианкой.
Мавра родилась в 1813 г. в семье чертанлинского крестьянина Фомы Леонтьевича Нагибина1, который вместе с отцом (Леонтием Фёдоровичем) и четырьмя братьями в 1800 г. переселился в село Чертанлу (с 1835 г. - город Новоузенск) из села Алгасово Тамбовской губернии2. Покинуть прежнее место жительства семью Нагибиных, как и сотни других, заставила извечная крестьянская проблема - нехватка земельных угодий. На новых местах, согласно законам начала XIX в., крестьяне получали довольно обширные земельные участки - по 15 десятин на каждую мужскую душу, а также налоговые льготы на несколько лет. Так, семье Леонтия Фёдоровича, учитывая его самого, пятерых сыновей (в том числе Фому) и трёх внуков, а именно в таком составе прибыла эта семья в Чертанлу, полагалось 135 десятин земельных угодий, то есть их общинный надел должен был составлять не менее 147 га.
Мавра была вторым ребёнком в семье Фомы Леонтьевича. Её старшая сестра Анна в 1830 г. вышла замуж, женились и два брата -Фёдор и Ефим, а вот Мавра так и не нашла себе спутника жизни, оставалась девицею и проживала вместе с родителями3. В 1859 году, по всей видимости, после смерти отца, в возрасте 46 лет она решила посвятить себя исключительно служению Богу и основать в городе православную женскую общину.
Инициатива Мавры получила единодушное одобрение со стороны её многочисленных родственников и нашла поддержку у купеческого и мещанского старост, которые от имени городского общества 22 июля (3 августа) 1859 г. внесли на рассмотрение городской думы вопрос об учреждении в Новоузенске женской общины4. Дума посчитала, что основание общины скажется весьма благодатно на религиозно-нравственном состоянии городских жителей и изъявила согласие на отведение под её устройство 2,8 десятин (3 га) городской земли с небольшой рощей, находившейся в 1,5 верстах от города, за речкою Чертанлою (это на окраине современного микрорайона Чепырёвка).
1 Государственный архив Саратовской области (ГАСО). Ф. 28. Оп. 1. Д. 694. Л. 123.
2 См. Там же. Д. 156. Л. 345.
3 Там же. Ф. 637. Оп. 1. Д. 1274. Л. 181.
4 Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 796. Оп. 147. Д. 1084. Л. 16.
Чтобы закрепить выделенный участок земли за общиною, требовалось согласие губернского начальства, а поэтому соответствующие депеши были направлены в Самару (как известно, Новоузенск с его обширным уездом в 1851 г. был передан из Саратовской в Самарскую губернию). Оттуда предписали, что поскольку отведённая общине земля находится в черте города, то она, по существовавшим тогда законам, должна быть приобретена в частную собственность с торгов в городской думе. Вскоре нашлись благотворители, которые выкупили данный участок за 235 руб. 97 коп. серебром, а затем переоформили его в вечную собственность общины. Это произошло 3 (15) января 1862 года5.
Но ещё за два года до этого события Мавра пожертвовала вновь заводимой общине 2,3 десятины (2,5 га) земли, принадлежавшей ей лично. На этом участке возвели деревянный корпус, в котором разместились до 30 женщин и девиц, пожелавших последовать примеру Мавры. Здесь же был сооружён молитвенный дом, где Божественную службу стал отправлять городской священник. Так в Новоузенске впервые возникла женская обитель.
В начале 1860-х гг., когда за общиной были окончательно закреплены приобретенные у городского общества 2,8 десятины, она стала иметь в своём владении 5,1 десятины усадебной земли. Вскоре здесь построили второй двухэтажный деревянный корпус, где на первом этаже располагались кельи, а на втором устроили церковь с ризницей, богослужебными книгами и колоколами. Были сооружены и многие хозяйственные постройки, а территория обители обнесена деревянной оградой6.
Однако для дальнейшего развития общины необходимо было иметь надежные и регулярные источники дохода. Обычно главным таким источником являлись земельные угодья, без определенного количества которых невозможно было достичь и официально признанного статуса, то есть получения Высочайшего позволения на существование общины и её утверждения специальным указом Св. Синода. Таким образом, перед Маврой, как начальницей общины, встала двоякая задача: изыскать возможность для приобретения земли (минимум 150
5 РГИА. Ф. 796. Оп. 147. Д. 1084. Л. 17.
6 Там же. Л. 8-8об.
десятин) и решить вопрос о придании общине официального статуса.
Городское общество не располагало таким количеством свободной земли, а все земельные угодья за городской чертой принадлежали казне и находились в ведении министерства государственных имуществ. В этой ситуации Мавра, по согласованию с самарским епархиальным начальством, в августе 1865 г. подала прошение на имя императрицы Марии Александровны (жены Александра II), испрашивая её содействия в получении соответствующей пропорции земли из казённого фонда. «Всеавгустейшая Монархиня и Всемилостивейшая Государыня и надёжная наша Покровительница, - писала она, -воззри на наше бедное положение, удостоите нас несчастных воспользоваться Вашим Матерним милостивым
покровительством»7.
Просьбу Мавры поддержал самарский архиерей Феофил (Надеждин), отправив обер-прокурору Св. Синода представление, в котором настоятельно просил содействия в выделении общине 150 десятин казённой земли. При этом он подчёркивал, что «возведение общины в окрестностях Новоузенска признаётся нужным для пользы Православия, ибо в городе Новоузенске при 6650 душах жителей существует только одна церковь; между жителей Новоузенска значительное число разных сектантов; граница оренбургских киргизов, к которой примыкает Новоузенск, населена инородцами, да и сами православные усерднее посещают монастырскую службу, нежели отправляющую в своих приходских церквах»8.
В октябре 1865 г. секретарь императрицы дал знать обер-прокурору Св. Синода и министру государственных имуществ о ходатайстве Мавры, а в начале следующего года вышел Высочайший рескрипт о пожаловании общине узаконенной пропорции земли. В этой связи началась обычная бюрократическая переписка и бесчисленное согласование ряда вопросов между разными учреждениями и ведомствами. Дело о выделении земли явно затягивалось. 31 января 1868 г. Мавра вновь подает прошение на имя императрицы, которое по существу представляло собой жалобу на действия чиновников, от которых зависело исполнение Высочайшей воли. «Вот уже
7 РГИА. Ф. 796. Оп. 147. Д. 1084. Л. 2об.
8 Там же. Л. Зоб.
прошло около двух лет, - сообщала она, - и община не получила ещё пожертвованную Вашим Императорским Величеством землю, почему она к непоколебимому своему существованию надлежащим порядком не утверждается»9. И заключала: «А потому, прибегая под покровительство Вашего Императорского Величества, я, вполне надеясь на Ваше Монаршее благоволение, всеподданнейше прошу удостоить Новоузенскую женскую общину своим всемилостивейшим вниманием по вышеизложенному предмету»10.
Реакция императрицы была незамедлительной - она повелела секретарю своей канцелярии немедленно связаться с министерством государственных имуществ и обер-прокурором Св. Синода, дабы выяснить причины неисполнения своего решения. В марте 1868 г. министр отрапортовал, что по желанию Мавры общине надлежит отвести 150 десятин пахотных и сенокосных угодий11 близ новопоселённой деревни Николаевки, что при речке Дюре (это в районе современного села Пограничного), а обер-прокурор внёс в Св. Синод предложение об официальном признании общины и закреплении за нею пожертвованной земли.
Однако дело этим не закончилось. В августе 1868 г. Св. Синод принял решение об утверждении Новоузенской женской общины и поручил обер-прокурору представить по этому вопросу соответствующий доклад императору. После того, как 2 (14) ноября государь соизволил подписать доклад, Св. Синод в своём очередном заседании постановил подготовить специальный указ на имя самарского Преосвященного об окончательном утверждении общины, что и произошло 25 ноября (7 декабря) 1868 года12.
9 Там же. Л. 13об.
10 РГИА. Ф. 796. Оп. 147. Д. 1084. Л. 14.
11 Земельный надел в размере 150 десятин и 2000 кв. саженей был отмежеван Свято-Троицкой общине из казённого фонда 23 апреля 1873 г., а 22 мая того же года составлен его план николаевским уездным землемером Астанковым (см.: Российский государственный архив древних актов (РГАДА). Ф. 1354. Оп. 432. Д. Н-110).
12 См.: Указ Св. Синода от 25 ноября 1868 г. «О воспоследовавшим Высочайшем соизволении на учреждение женской общины в г. Новоузенске» // Самарские епархиальные ведомости. 1869. № 1. С. 4-5.
Хлопоты Мавры дали плодотворные результаты. Именно благодаря её вере, энергии и настойчивости Новоузенская Свято-Троицкая община получила официальный статус.
Следует заметить, что религиозные женские общины по своей сути являлись начальной стадией женских общежительных монастырей. С середины XIX в. они получили наиболее широкое распространение и развитие. Зачастую общины создавались как бы сами собой, без административных циркуляров и официального плана и, как правило, по инициативе самих женщин-подвижниц, имевших единое духовное намерение -служение Богу и страждущим. Путь развития этих общин во многом разнился, но каждая из них отмечена личностными чертами и жизненным опытом её учредительницы.
В отличие от насельниц монастырей сёстры общины не имели права быть пострижены в инокини. Официальное же разрешение на пострижение они получали только после утверждения общины монастырём. С получением общины официального статуса, для чего требовались определенные условия, сёстры могли выступить с инициативой о преобразовании их общины в монастырь. Этот путь, то есть через общину, прошла большая часть женских монастырей в российской провинции.
Вся же жизнь в общине организовывалась по монастырскому уставу. Причём само название «община» указывало на то, что устроение её не своекоштное, а общежительное: от поступающих не требовалось ни денежного взноса, ни сооружения на свои средства собственной кельи, все трудились сообща и получали всё необходимое от общины, то есть в общине всё было общее: кельи, трапеза, послушания, молитвы. Следовательно, община представляла собой добровольное религиозное сообщество, объединявшее девиц и женщин, не имевших права принимать иноческий чин, но живших по правилам общежительного монастырского устава.
К началу 1890-х гг. Свято-Троицкая община имела вполне благоустроенный вид, а внутренняя жизнь протекала строго по правилам монастырского жития.
В общине по-прежнему имелась однопрестольная деревянная церковь с колокольнею, и сёстры прилагали максимум усилий для возведения каменного храма: было заготовлено до 20 тысяч бутового кирпича, необходимое количество извести, кровельное
железо и другие строительные материалы. Для этого богоугодного дела не скупились и благотворители - люди глубоко верующие и искренне желающие процветания общины. Так, уроженка Новоузенска саратовская купчиха Синицына в 1893 г. завещала на строительство каменного храма 3500 рублей13.
На территории общины, общая площадь которой благодаря земельным пожертвованиям новоузенских жителей составляла уже шесть десятин (6,6 га), находились два обширных двухэтажных деревянных корпуса на каменных фундаментах, одноэтажный каменный корпус и дом из сырцового кирпича, в котором размещались церковно-приходская школа и квартира учительницы. Имелись и многочисленные хозяйственные постройки: хлебный амбар, каретник, конюшня, колодезь, погреба, баня и прачечная. Всё усадебное место было обнесено оградой: с восточной и северной сторон - каменной, а с южной и западной - деревянной. За общинной оградой располагался двухэтажный деревянный дом со всеми хозяйственными службами, он предназначался для священнослужителей, отправлявших Божественную службу в обители. При общине имелись также плодовый сад, огород и небольшая роща, а в слободе Покровской (ныне г. Энгельс) -деревянный одноэтажный флигель с дворовым местом, амбаром, каретником и конюшней.
Несмотря на ряд неурожайных лет, хозяйственное и финансовое состояние общины оставалось достаточно прочным.
Обители принадлежало теперь 370 десятин (404 га) пахотных и сенокосных угодий. Из них 350 десятин - это Высочайше дарованные участки близ села Николаевки, где сёстры общины завели хутор, построили двухэтажный деревянный флигель, кошары, конюшню и каретник, соорудили баню, погреб, амбар и запруду. Еще 20 десятин пахотной земли были пожертвованы обители новоузенским городским обществом. Имелась у общины и собственная ветряная мельница о трех поставах, причем один из них предназначался для очистки проса, а два другие для изготовления муки14.
Большую часть имевшейся земли сёстры общины обрабатывали самостоятельно - выращивали хлеб и заготовляли сено, а оставшуюся часть сдавали в аренду. В начале 1890-х гг. обитель имела около 100 насельниц.
13 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1244. Л. 1об.
14 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1244. Л. 1об.-2об.
Таким образом, сельскохозяйственная деятельность и разведение скота были главным источником для экономического развития общины и содержания её насельниц.
Другим важным источником были банковские вклады, как правило, благотворителей, которые жертвовали определенные суммы в виде банковских билетов на вечные времена, главным образом для поминовения своих усопших родственников. Такой капитал считался неприкосновенным, и обитель могла пользоваться только ежегодными процентами с этого капитала. Так, в начале 1890-х гг. Свято-Троицкая община имела четыре билета в Новоузенском общественном банке на сумму 4200 руб., два билета (2 тыс. руб.) в Саратовском общественном банке и билет Государственного банка в 100 рублей. Получается, что всего на банковских счетах находилось 6300 руб., проценты с которых употреблялись в основном на содержание причта при общинной церкви и церковно-приходской школы15.
Определенные доходы общине приносили разного рода рукодельные работы, которые сёстры исполняли главным образом в зимнее время по заказу жителей города. Как уже отмечалось, на нужды обители бывали и довольно щедрые непосредственно денежные и иные пожертвования благотворителей.
Подобное состояние общинного хозяйства и благочестивый образ жизни насельниц обители, многие из которых пребывали в ней с самого её основания и имели искреннее желание принять иноческий чин, побудили начальницу общины монахиню Ангелину16 обратиться к епископу Самарскому Гурию (Буртасовскому) с просьбой ходатайствовать перед Св. Синодом о преобразовании общины в общежительный монастырь.
Владыка Гурий с отеческим вниманием и заботой отнесся к просьбе матери Ангелины и 21 июля (3 августа) 1893 г. отправил в Св. Синод соответствующее официальное представление, в котором подчёркивал, что «возведение общины в монастырь ещё более
15 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1244. Л. 3.
16 Начальница общины Ангелина принадлежала к дворянскому сословию, ее отец имел чин статского советника. В Свято-Троицкую общину поступила в 1870 г. и до 1885 г. была смотрительницей при общинном училище для девочек. В должность начальницы вступила после смерти Мавры в 1885 году, монашеский постриг приняла в 1887 году (См.: Список настоятельниц женских монастырей и общин. СПб., 1889. С. 38-39).
увеличит благотворное влияние его на религиозно-нравственное состояние окружающего населения»17. А товарищу (заместителю) обер-прокурора Св. Синода он частным образом писал: «Усерднейше прошу дать скорейшее движение моему представлению о преобразовании Новоузенской женской общины в монастырь. Желательно самому совершить торжество до осени»18.
Однако решение затянулось до октября месяца, хотя Св. Синод еще 11 (23) августа вынес положительное заключение по данному вопросу и поручил обер-прокурору, согласно существовавшим правилам, снестись с министром внутренних дел на предмет того, нет ли каких-либо возражений и препятствий со стороны вверенного ему ведомства для возведения общины в статус монастыря. Положительный ответ из МВД последовал лишь в начале октября. Обер-прокурор незамедлительно представил его членам Св. Синода, которые на заседании 8 (20) октября порешили: «Новоузенскую Свято-Троицкую женскую общину возвести в общежительный женский монастырь с наименованием его Новоузенским Свято-Троицким, с таким числом инокинь, какое обитель по своим средствам в состоянии будет содержать; вместе с тем начальницу названной общины монахиню Ангелину назначить настоятельницею новоучреждённого монастыря с возведением её в сан игуменьи»19. Окончательное утверждение данного определения состоялось 15 (27) октября 1893 г., когда епископу Самарскому Гурию специальным указом дано было знать о решении Св. Синода. Эту дату и следует считать началом существования Новоузенского Свято-Троицкого женского монастыря. Началась новая страница в истории женской обители.
Шли годы. Монастырь креп и развивался. В конце XIX -начале XX в. был возведен великолепный каменный храм во имя Святой Троицы c двумя приделами - южным, в честь Успения Божией Матери, и северным, во имя преподобных Петра Афонского и Матроны Константинопольской (Царьградской). При игуменье Магдалине20 также возводились новые постройки и
17 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1244. Л. 3.
18 Там же. Л. 4.
19 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1244. Л. 7.
20 Настоятельница Магдалина родилась в семье священника и получила домашнее образование. В Новоузенскую Свято-Троицкую общину поступила 21 ноября 1877 г., послушание проходила по рукоделью, а затем
заметно увеличилось количество сестёр: в 1907-1917 гг. их численность ежегодно превышала 160 человек, из них монахинь было 40-50, остальные - рясофорные послушницы и белицы. Благополучно функционировала школа, в которой без какой-либо платы обучались более 80 девочек; в неурожайные годы в монастыре устраивалась бесплатная столовая для особо нуждавшихся; обедами обеспечивались и все богомольцы, приходившие поклониться монастырским святыням21. В престольный праздник - день Святой Троицы - монастырь наводнялся многими сотнями молящихся, многолюдно было в храме и в обычные службы, особенно летом. Словом, Новоузенский Свято-Троицкий монастырь стал одним из главных духовных центров не только для городских жителей, но и многих прибывавших из близлежащих селений.
В 1918 г., пришедшие к власти большевики, объявили о национализации всех монастырских земель и взяли курс на ликвидацию святых обителей. Некоторое время монахини и послушницы продолжали жить на территории бывшего монастыря. Но вскоре ситуация стала радикально меняться. В стране началась разнузданная антирелигиозная и антицерковная кампания: под предлогом борьбы с голодом все церковные ценности изымали, глумились над гробницами с мощами святых, монахов и монахинь изгоняли из прежних обителей. Особенно большой урон Церкви был нанесен в 30-е гг. ХХ в.: храмы закрывали и уничтожали, колокола использовали для промышленных нужд, духовные лица оказались вне закона, против них и верующих мирян развернули массовые репрессии. По некоторым данным, именно в 1930-е годы все постройки Свято-Троицкого монастыря, в том числе и церковь, были разобраны на стройматериалы, из которого в городе соорудили баню и родильный дом.
Так исчез с лица земли величественный Свято-Троицкий женский монастырь - духовная святыня обширного степного
преподавала в монастырской церковно-приходской школе, за что в 1885 г. получила благословление Св. Синода с грамотой. В монашество пострижена 12 декабря 1898 года, настоятельницей Новоузенского женского монастыря определена 9 марта 1907 г., а 20 января 1908 г. возведена в сан игуменьи. В марте 1910 г. была награждена Св. Синодом наперсным крестом (РГИА. Ф. 797. Оп. 81. II отделение. 3 стол. Д. 330. Л. 86об.-87).
21 Там же. Ф. 696. Оп. 440. Д. 1007. Л. 12, 30, 40, 47, 50, 88, 99, 120.
края. Картина столь же типичная, сколь и печальная. Правда, в последние годы XX и начале XXI столетий православные монастыри стали постепенно возрождаться и создаваться заново.
В Священном Писании сказано: «Всему своё время, и время всякой вещи под небом» (Еккл. 3:1), а поэтому следует верить и надеяться, что настанет момент, когда и на Новоузенской земле вновь возникнет святая обитель.
