CC BY
38
ВЕСТНИК МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. СЕР. 9. ФИЛОЛОГИЯ. 2011. № 2
М.В. Корнева
НОВОГОДНИЕ ОБРАЩЕНИЯ ПРЕЗИДЕНТОВ Д. МЕДВЕДЕВА И Н. САРКОЗИ КАК ОТРАЖЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ РИТОРИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ РЕЧИ
В статье сопоставляются новогодние обращения президентов Д. Медведева и Н. Саркози от 31 декабря 2009 г. Тексты рассматриваются как отражение национальных риторических норм общественного выступления, сложившихся в России и Франции.
Анализ текстов обращений раскрывает примечательные различия на стилистическом уровне, которые в значительной мере обусловлены риторическим ожиданием аудитории или национальной традицией политического выступления.
Ключевые слова: политическая лингвистика, контрастивный анализ, лингвостилистический анализ, национальная риторическая традиция.
The paper is devoted to the comparative analysis the New Year addresses delivered on the 31st December 2009 by the Russian President Dmitry Medvedev and the French President Nicolas Sarkozy. The material is considered as the reflection of national rhetorical norms of political speech in Russia and France.
The analysis of texts reveals remarkable stylistic differences closely related to rhetorical expectations of the audience, or national traditions of political public speech.
Key words: political linguistics, contrastive analysis, linguostylistic analysis, national rhetorical tradition.
Новогодние обращения глав государств часто становятся объектом лингвистических исследований и в России, и за рубежом. Такие работы обычно представляют собой монолингвистические исследования, в которых новогодние обращения рассматриваются как особый жанр политического дискурса [Бурашникова, 2009; Кондратенко, 2007], в совокупности же с текстами других публичных выступлений они служат материалом изучения лингвостилистических особенностей политиков одного государства [Finiss-Boursin, 1992; Leblanc, Martinez, 2005; Rivory, 1991; Спиридовский, 2006], а также привлекаются с целью построения речевого портрета определенного оратора [Labbe, 1990; Mayaffre, 2004].
В данной статье новогодние обращения президентов Д. Медведева и Н. Саркози представлены в контрастивном ключе как отражения национальных риторических традиций современной России и Франции.
Отметим, что в обеих странах новогоднее обращение главы государства к народу стало ежегодным политическим ритуалом сравнительно недавно. И в Четвертой республике, и в Советском Союзе такого рода обращения не считались обязательными, а сам статус новогоднего оратора не был твердо установленным. В настоящее же время о новогодней речи можно говорить как об обязательном ежегодном ритуале президента как во Франции, так и в России.
В рамках новогоднего обращения оратору сложно быть оригинальным, и речи, произносимые 31 декабря, обычно вписаны в риторическую традицию общественного выступления, сложившуюся в данном государстве. Однако, как и любая другая форма политического дискурса, каждое новогоднее обращение несет также индивидуальные черты, связанные с имиджем оратора.
Материалом представленного здесь исследования послужили новогодние обращения Д. Медведева и Н. Саркози от 31 декабря 2009 г. Используемый метод — лингвостилистический анализ текста.
Структурные особенности
Жанр новогоднего обращения имеет два определяющих аспекта. Во-первых, в нем предполагается краткое подведение итогов уходящего года и постановка целей и задач для будущего года. Во-вторых, «праздничная» составляющая Нового года обязывает оратора высказать свои пожелания адресату.
Из этих двух аспектов — отчетность и праздничность — каждый президент отдал явное предпочтение одному. В результате речь Н. Саркози оказывается ближе по форме к отчету, а обращение Д. Медведева приближено к праздничному тосту.
Такой выбор не в последнюю очередь базируется на национальном восприятия Нового года в России и Франции. В России Новый год — это прежде всего праздник, который в советское время «заменил» Рождество. Именно с Новым годом по сей день связываются такие первоначально рождественские атрибуты, как елка и подарки. Во Франции же 1 января, по-видимому, является не более чем концом одного отчетного периода и началом другого, а в названии наряженной елки по сей день звучит ее соотнесенность с Рождеством: sapin de Noël.
Избранная каждым президентом форма обращения объясняет и значительное различие в объеме текстов, и речь Н. Саркози содержит примерно в 3,7 раза больше слов (820), чем речь Д. Медведева (220 слов)1.
1 Статистические расчеты проводились с помощью компьютерного анализа материала. Так как тексты создавались в исходно отличных друг от друга языковых системах, то для принципиальной возможности количественного сопоставления они были предварительно преобразованы и подведены под общую грамматическую базу.
На «отчетный» характер речи Н. Саркози указывает ее структура: она поделена на три части: минувшие события (примерно 29%), положение дел на конец года (18 %) и планы на 2010 г. (53%). Кроме того, речь президента Франции четко детерминирована во временном плане. На время произнесения обращения указывают как прямые, так и косвенные маркеры. Под прямыми маркерами здесь подразумеваются числовые обозначения наступающего года (deux mille dix), которые в речи Н. Саркози появляются четыре раза. Косвенными маркерами выступают названия законопроектов, которые обсуждались в минувшем году (le RSA, la loi Hadopi), и политические события мирового масштаба, например, Копенгагенский саммит, открытый в декабре 2009 г.
Примечательно, что числовое обозначение уходящего года не появляется ни разу: вместо него используется перифраза l'année qui s'achève или словосочетание cette année. В речи Н. Саркози минувший год уже относится к завершенному этапу, первой половине его президентства. Числовое же обозначение 'deux mille dix' звучит как новый рубеж, новое испытание. К идее испытания мы вернемся при анализе лексического состава этой речи.
В отличие от обращения Н. Саркози, актуализация речи Д. Медведева обеспечена всего двумя маркерами. Это прямое числовое обозначение «две тысячи десятый год», которое появляется один раз в последней фразе-поздравлении, и косвенный маркер — перифрастическое определение «год шестидесятипятилетия Великой Победы».
В обращении Д. Медведева о минувшем годе сказано мало («не самый простой») и без конкретных примеров. Речь идет главным образом о планах на будущий год, сформулированных кратко и просто: «сильное и современное государство», «устойчивая и умная экономика». Главные особенности обращения Д. Медведева — лаконичность и простота используемой лексики и синтаксических конструкций.
Отметим, что «неотчетная» форма обращения Д. Медведева гармонично вливается в наметившуюся еще со времен президентства Б.Н. Ельцина тенденцию (или, скорее, осознанное стремление) наполнить новогоднюю речь праздничным содержанием без элементов отчета, чего нельзя сказать, например, об обращениях Л.И. Брежнева или М.С. Горбачева.
На формальный или, напротив, личный характер речи указывают используемые ораторами обращения к адресату. Так, в речи Д. Медведева вслед за первым официальным обращением: «Уважаемые граждане России» сразу звучит неформальное: «Дорогие друзья». Н. Саркози, напротив, на протяжении всей речи использует только официальное обращение "Mes chers compatriotes"
[Уважаемые соотечественники]. В первом случае дистанция между оратором и адресатом сообщения искусственно сокращается, а во втором случае — подчеркивается. Примечательно, что прилагательное cher, русским аналогом которого в ряде контекстов выступает прилагательное дорогой, здесь имеет иную стилистическую окраску (ср. англ. dear).
Добавим, что общий тон, заданный в обращениях к адресату, на протяжении всей речи поддерживается за счет стилистических и риторических приемов. Если стиль речи Д. Медведева нейтрален, то речь Н. Саркози подчеркнуто официальна. На фонетическом уровне высокий стиль речи президента Франции поддерживается за счет соблюдения факультативного связывания: durement [t] éprouvés, trop [p] onéreuse.
Соотношение je/nous и я/мы
Представляется интересным остановиться на используемых в обращениях личных местоимениях я/je и мы/nous и соответствующих им притяжательных. В обоих текстах встречаются формы и единственного и множественного числа, однако семантическое соотношение этих местоимений неодинаково.
В речи Д. Медведева «я» — это часть «мы». «Мы» вместе, и, более того, «мы» — одна семья, в которой несущественно разделение на граждан и административный аппарат: «Нам еще многое предстоит сделать. <...> И успех наших действий зависит от каждого из нас. От того, что каждый из нас сделает для своей семьи и для своей страны». «Семейный», домашний характер праздника в этом обращении особенно подчеркивается: «Сегодня мы думаем о самых близких людях — о наших родителях. <...> О наших детях. Мы вас очень любим и очень надеемся на вас».
Сам оратор говорит как представитель среднего поколения этой семьи. В новогоднюю ночь он, как бы пользуясь случаем, произносит тост за благоденствие своей семьи, который носит подчеркнуто личный характер: «В эту ночь у меня есть несколько уникальных минут, когда я могу обратиться к каждому из вас».
Тема семьи вводится в новогодние обращения со времени президентства Б.Н. Ельцина (например: «Вместе мы и есть Россия!», 31.12.1998), а также проходит красной нитью через обращения В.В. Путина (например: «Всех нас объединяет <...> чувство принадлежности к одной большой семье», 31.12.2007).
Что же касается обращения Н. Саркози, то «мы» (nous) объединены уже не семейными узами, а государственными и культурными границами. Например, планы на будущий год президент Франции формулирует так: simplifier notre organisation territoriale; consolider
notre système de retraites; numériser nos livres pour que notre langue et notre culture puissent continuer à rayonner. Для множества "nous" существуют общие перспективы развития и общие ценности, что подчеркивается в последнем пассаже этого обращения за счет обилия местоименных глаголов: "Respectons-nous les uns les autres, faisons l'effort de nous comprendre, évitons les mots et les attitudes qui blessent. Soyons capables de débattre sans nous déchirer, sans nous insulter, sans nous désunir".
Интересно также, что из множества "nous" выделяются "je" и "le Gouvernement": "Il nous reste encore bien du travail. Je le conduirai avec le Premier Ministre et le Gouvernement". Таким образом, если в обращении Д. Медведева местоимение «я» отсылает к равному из множества «мы», то в речи Н. Саркози местоимение "je" отсылает к главе множества "nous": "<...> j'ai le devoir d'assurer la pérennité financière", — или: "Voilà le voeu que je forme pour tout le pays" ).
Примечательно, что подобная семантическая неравноценность личных местоимений в исследуемых текстах некоторым образом перекликается с положениями национальных грамматик. В России личные местоимения традиционно классифицируются по трем лицам и двум числам. В университетах же Франции все чаще говорят о шести лицах, не связанных отношением числа. В пользу этой теории говорит, например, сопоставление употреблений личных местоимений с позиций теории коммуникации. На основе подобного сопоставления можно сделать вывод, среди прочего, о том, что форма nous обозначает не множество говорящих субъектов je, но je и другие лица, связанные с этим субъектом определенными отношениями. Таким образом, появляются основания выделять местоимение nous в отдельное лицо, четвертое. Аналогичным образом рассматриваются и отрицаются чисто количественные противопоставления между местоимениями второго и третьего лица, и формы vous и ils (elles) объявляются соответственно пятым и шестым лицом.
Стилистические особенности
Речи президентов сильно отличаются и в риторическом отношении. Для обращения Д. Медведева характерны серии из двух однородных членов, соединенных сочинительной связью (например: «очень любим и очень надеемся», «самые дорогие и самые близкие»). Размещение таких серий в сильной позиции конца предложения, а также положительная семантика используемой в них лексики, как представляется, призваны создать у адресата ощущение стабильности, спокойствия. Такой же эффект создает анафорический повтор: «Хотим, чтобы у вас все получилось. Хо-
тим, чтобы вы были счастливы». Для речи российских политиков высокая риторичность вообще не является характерной.
Обращение Н. Саркози значительно богаче риторическими фигурами. Здесь есть и перечисления (sans nous déchirer, sans nous insulter, sans nous désunir; plus d'équilibre, plus de régulation, plus de justice et de paix), и нисходящие и восходящие градации (aucun continent, aucun pays, aucun secteur; de nouvelles peines, de nouvelles souffrances), и анафоры (Je veux rendre hommage — Je veux rendre un hommage particulier), и параллельные конструкции (Grâce à la loi Hadopi nos créateurs et nos artistes vont être protégés. Grâce au Grenelle de l'Environnement nous allons pouvoir relever le défi de la protection de l'environnement), и риторическое отрицание (Je ne suis pas un homme qui renonce <...>), и персонификации (ceux que l'âge a affaiblis, ceux que les accidents de la vie ont durement éprouvés), и метафоры (pour que personne ne reste sur le bord du chemin), и антитезы (Je veux dire ma détermination à ce que la République tienne à leur égard cette promesse d'égalité et de dignité qu'elle n'a pas suffisamment tenu par le passé), и одновременно сближение антонимов и риторический вопрос (Qui peut croire que dans ce monde qui bouge l'immobilisme soit une alternative?).
Наличие в речи Н. Саркози многочисленных фигур на уровне синтаксиса отчасти объясняет и среднюю длину предложений в 16,4 слова, что вдвое больше, чем аналогичный показатель в обращении Д. Медведева, который составляет 7,86 слова.
Примечателен также выбор лексики в этом обращении: на протяжении всей речи президента Франции, в том числе в заключительной части-пожелании, кумулируются слова, относящиеся к понятийному полю «испытание» (difficile, difficultés, être éprouvé, relever le défi), а также «военная» лексика (blesser, victimes, être confronté, défendre, protéger, faire reculer). В результате достигается эффект, прямо противоположный тому, который мы видели в речи Д. Медведева, а именно: возникает ощущение, что Франция только что вышла из тяжелого боя и впереди еще многочисленные тяготы.
Важным для понимания пафоса этого обращения является тот факт, что на момент его произнесения прошла половина срока президентских полномочий. В целом, можно было бы провести аналогию между этим новогодним обращением и речью полководца, ведущего народ на защиту ценностей своей страны, которые одновременно представлены как лучшее будущее для всего мира: "Les idées que la France défend vont pouvoir s'imposer dans la recherche d'un nouvel ordre mondial <...>. Ces idées nous imposent un devoir d'exemplarité". Франция объявляется защитницей высоких идеалов, и этот почетный статус страны обязывает граждан ему соответствовать. Общую атмосферу нагнетает также финальное обращение
президента Франции к солдатам. Интересно, что в двух предыдущих новогодних обращениях Н. Саркози вводил тему солдат в начале речи.
В заключение звучит традиционная финальная формула — та же, что и в обращениях Ф. Миттерана и Ж. Ширака: "Vive la République, vive la France!" Однако несмотря на ряд общих черт, объединяющих выступления Н. Саркози и его предшественников, речь нынешнего президента Франции продиктована особенностями его имиджа императора-полководца, своеобразного преемника Наполеона I.
Подводя итоги, можно сказать, что смысловое и стилистическое различия двух обращений обусловлены лингвокультурологическими традициями Франции и России, нормами устного политического выступления, сложившимися в обоих государствах. Во Франции общественно-политическая речь насыщена риторическими фигурами: к числу излюбленных приемов относятся, например, градация и риторический вопрос. Для французского языка «украшательство» публичной речи является обычным, даже обязательным явлением.
Для русского языка, напротив, обилие риторических приемов не является характерным явлением. Более того, речь политиков должна быть максимально просто построенной, чтобы русский слушатель воспринимал ее как безыскусную и сразу не заподозрил оратора в неискренности.
Во избежание возникновения предубеждения у слушателя очень важно, чтобы публичная речь оставалась в рамках риторической нормы данного государства. Однако отметим, что эта норма задает лишь общую форму устного обращения, при этом содержание, равно как и дополнительные стилистические особенности, остаются индивидуальными, свойственными данному оратору.
Список литературы
Бурашникова А.А. Трансляция ценностей в президентском дискурсе. Материалы симпозиума «Имидж государства/региона в современном информационном пространстве». СПб., 2009. Доступ на: http://www. statebrand.ru
Кондратенко Н.В. Новогоднее обращение к народу как ритуальный политический жанр: макроструктурные компоненты и средства их выражения // Материалы международной конференции «Диалог 2007». Доступ на: htttp://www.dialog-21.ru Спиридовский О.В. Лингвокультурные характеристики американской президентской риторики как вида политического дискурса: Дисс. ... канд. филол. наук. Воронеж, 2006.
Finniss-Boursin F. Les discours de vœux des présidents de la République: La
France au fond des yeux. Paris, 1992. Labbé D. Le vocabulaire de François Mitterrand. Paris,1990. Leblanc J.-M. Les vœux présidentiels sous la Cinquième République (1959—2001): Recherches et expérimentations lexicométriques à propos de l'ethos dans un genre discursif rituel. Université Paris 12-Val de Marne, 2005. Доступ на: http://leblanc.jeanmarc.free.fr/ Leblanc J.-M., Martinez, W. Positionnements énonciatifs dans les vœux Présidentiels sous la cinquième République. Analyse des marques personnelles par les méthodes de cooccurrence // Corpus. 2005. № 4. Доступ на: http:// leblanc.jeanmarc.free.fr/ Mayaffre D. Paroles de président. Jacques Chirac (1995—2003) et le discours
présidentiel sous la Vème République. Paris, 2004. Rivory E. Les vœux présidentiels de 1981 à 1990, Mémoire de DESS en communication politique et sociale. Paris, 1991.
Сведения об авторе: Корнева Марина Витальевна, аспирант кафедры французского языкознания филол. ф-та МГУ имени М.В. Ломоносова. E-mail: [email protected]
