CC BY
145
но услуг, и знаки, используемые для идентификации работ.
В качестве примера сервисных знаков может быть назван, в частности, знак, содержащий буквенное обозначение «Lufthansa» и принадлежащий крупнейшему авиаперевозчику Европы Deutsche Lufthansa AG22. Примером идентификатора работ может стать знак, включающий буквенное обозначение «think/quality» и принадлежащий Vinci construction grands projerts — известной компании, занимающейся проектированием и строительством инженерных сооружений (тоннелей, мостов, дамб, резервуаров для хранения природного газа и проч.) и зданий (небоскребов, торговых центров, гостиниц и проч.)23.
Таким образом, производимая градация знаков, применимых к товарам и услугам, является четким отражением идентификации бизнеса — относится ли он к производству
22 URL: http://www.lufthansagroup.com/en.
23 URL: http://www.vinci-construction-projects.com/projets.nsf/en/quality.htm.
товаров, торговле, оказанию услуг или выполнению работ.
Вероятно, подобная классификация знаков, по крайней мере на указанные группы, не требует обязательного закрепления в законодательстве. Однако нельзя не заметить, что в гл. 7 Кодекса интеллектуальной собственности Франции 1993 г.24 прямо упоминаются производственные и торговые марки, а также сервисные знаки, но что более важно — в ней содержится открытый перечень знаков (марок).
Думается, что отсутствие в отечественном законодательстве подробной градации знаков, применимых к товарам и услугам, не должно обеднять отечественную доктрину. Вследствие этого деструктивными представляются указания на недопустимость использования терминов «торговая марка» или «производственная марка» со ссылками на их нелегитимность.
24 URL: http://codes.droit.org/cod/propriete intelle ctuelle.pdf.
Библиографический список
Бирюлин В. И. Товарные знаки в Российской Федерации: сб. М., 2004.
Городов О. А. Право промышленной собственности: учебник. М., 2011.
Золотарев Б. Ю. Из истории правовой охраны товарных знаков в СССР (Отечественное законодательство и практика 20—30 годов) // Вопросы изобретательства. 1967. № 10.
Маковский А. Л. О кодификации гражданского права (1922—2006). М., 2010.
Панкова М. Н. Эволюция и развитие законодательства о средствах индивидуализации в России // Вестник Военного университета. 2011. № 3.
Рожкова М. А. О некоторых вопросах оборота исключительных прав и материальных носителей объектов интеллектуальной собственности // Журнал российского права. 2014. № 9.
Розен Я. С. Товарные знаки. Законы и применение их в административной и судебной практике. Законодательные мотивы и решения Правительствующего Сената. Трактаты и декларации. СПб., 1913.
Судариков С. А. Право интеллектуальной собственности: учебник. М., 2013.
Новое в коллизионном регулировании обязательств, возникающих вследствие неосновательного обогащения
ШЕСТАКОВА Марина Петровна, кандидат юридических наук, ведущий научный сотрудник отдела международного частного права Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации
Российская Федерация, 117218, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34 E-mail: maksmar@bk.ru
Рассматриваются современные тенденции развития российского коллизионного права в части регулирования обязательственных отношений, возникающих вследствие неосновательного обогащения. Кратко освещается история развития этого института в российском гражданском праве. Особое внимание уделяется поправкам, внесенным в раздел VI «Международное частное право» Гражданского кодекса Российской Федерации в ходе реформы гражданского законодательства. Отмечается существенное расширение автономии воли сторон в определении права, подлежащего применению к внедоговорным обязательствам. Исследуются соотношение общих и специальных правил, регламентирующих складывающиеся между сторонами отношения, критерии и принципы выбора надлежащих источников правового регулирования применительно к конкретным ситуациям. Наряду с тенденцией к унификации правового регулирования обязательственных отношений с участием субъектов, подчиненных разным правовым системам, отмечается универсализация подходов к их регулированию — распространение на внедоговорные обязательства ряда принципов, действовавших ранее лишь применительно к договорным отношениям.
Ключевые слова: коллизионное регулирование, автономия воли сторон, неосновательное обогащение, унификация права.
New in Conflict of Laws Regulation of Obligations Arising from Unjust Enrichment
M. P. Shestakova, PhD in law
The Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation
34, Bolshaya Cheremushkinsкaya st., Moscow, 117218, Russia
E-mail: maksmar@bk.ru
The article considers modern trends in the development of the Russian conflict of laws regulation with regard to the regulation of legally binding relations arising from unjust enrichment. A brief historical background of this institution in the Russian civil law is provided. Special attention is paid to new amendments and alterations to Section VI "Private International Law" of the Civil Code of the Russian Federation as part of the recent reform of the Russian civil legislation. The author notes a significant expansion of the autonomy of the parties' will in determining the law to be applied to noncontractual obligations. The author explores the interrelation of common and special rules which regulate the parties' relationships, criteria and principles of choosing proper sources of legal regulation in respect of specific cases. Alongside with the tendency towards unification of the legal regulation of obligations involving parties belonging to different legal systems, the author notes universalization of approaches to their regulation — extension of a number of principles which were previously applied only to contractual obligations, to non-contractual obligations.
Keywords: conflict of laws regulation, autonomy of the parties' will, unjust enrichment, unification of law.
DOI: 10.12737/10298
Одним из направлений совершен- тью Гражданского кодекса Россий-
ствования российского гражданско- ской Федерации»1. Наряду с прочими
го законодательства, осуществляе- вопросами они затрагивают колли-
мого в последние годы, стала подго- зионное регулирование обязатель-
товка изменений и дополнений к раз- ственных отношений, в том числе
делу VI Гражданского кодекса РФ, _
посвященному международному 1 Об организации и проведении работ
частному праву. Существенные по- по подготовке изменений к части третьей
правки к ранее принятым нормам, а ГК РФ, а также о содержании внесенных
также ряд новых положений внесе- поправок см.: Асосков А. В. Реформа раз-
ны в этот раздел Федеральным зако- дела VI «Международное частное право»
ном от 30 сентября 2013 г. № 260-ФЗ Гражданского кодекса РФ // Хозяйство и
О внесении изменений в часть тре- право. 2013. № 2.
54
возникающих в связи с неосновательным обогащением2.
Развитие форм и способов коллизионного регулирования внедого-ворных обязательств, возникающих между субъектами из разных стран, осуществлялось значительно медленнее, чем тот же процесс в области договорных отношений. Если участники договорных обязательств имели возможность выбора права, подлежащего применению к их отношениям, уже с 50-х гг. прошлого столетия, что нормативно закреплялось в ряде международно-правовых актов3 и в национальном законодательстве ряда стран, то для внедоговор-ных обязательств такая возможность довольно долго была исключена. В международном частном праве существовали коллизионные привязки, относившие регулирование таких отношений к праву страны, где имело место причинение вреда или неосновательное обогащение. Со временем это положение перестало устраивать как участников соответствующих отношений, так и специалистов в области международного частного права. В. П. Звеков, исследовавший проблемы регулирования внедоговорных обязательств в сфере международного частного права, писал, что к середине ХХ в. усилилась критика жесткости классических (традиционных) коллизионных начал, подтолкнувшая страны к созданию и внедрению нового поколения конфликтных норм, способных решать коллизионные вопросы, избегая штампованных случайных ре-
2 Неосновательное обогащение — это приобретение или сбережение имущества без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований, произведенных за счет другого лица (п. 1 ст. 1102 ГК РФ).
3 Гаагская конвенция о праве, применимом к международной купле-продаже товаров (движимых вещей) 1955 г.; Гаагская конвенция о праве, применимом к международной купле-продаже 1986 г.; Римская конвенция о праве, применимом к договорным обязательствам 1980 г.
шений и учитывая особенности конкретных ситуаций4. Постепенно в законодательстве европейских стран и некоторых других государств прежние подходы к решению коллизионных проблем начали меняться, уступая место более гибким. Опыт зарубежных кодификаций учитывался и при внесении изменений в российское коллизионно-правовое регулирование рассматриваемых от-ношений5.
В российском международном частном праве коллизионная норма, определяющая право, подлежащее применению к обязательствам вследствие неосновательного обогащения, появилась в Основах гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1991 г. В статье 168 Основ, исходя из сложившейся к тому времени традиции и практики, предусматривалось, что к обязательствам, возникшим вследствие неосновательного обогащения, должно применяться право, где обогащение имело место. Данная норма относилась к любому кондикционно-му обязательству, в том числе свя-
4 Подробнее см.: Звеков В. П. Обязательства вследствие причинения вреда в коллизионном праве. М., 2007; Он же. Международное частное право: учебник. М., 2004. Гл. 16; Он же. Международное частное право: учебник / под ред. Н. И. Марышевой. М., 2010. Гл. 18.
5 Необходимость внесения изменений в коллизионную регламентацию отношений,
связанных с обязательствами, возникающими вследствие неосновательного обогащения, объясняется в литературе потребностями развитого гражданского оборота в условиях рыночной экономики, а также существующим зарубежным опытом (подробнее см.: Звеков В. П. Обязательства вследствие причинения вреда в коллизионном праве; Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / под ред. А. Л. Маковского, Е. А. Суханова. М., 2002; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации части третьей (постатейный). 3-е изд. / отв. ред. Н. И. Мары-шева, К. Б. Ярошенко. М., 2010.
занному с существующим или предполагаемым отношением.
Такое коллизионное регулирование известно современному зарубежному законодательству о международном частном праве, действующему в ряде стран, в частности в Австрии, Германии, Лихтенштейне, Румынии, Турции, Швейцарии и др.6
В части третьей ГК РФ, вступившей в силу с 1 марта 2002 г., коллизионному регулированию обязательств, возникающих из неосновательного обогащения, была посвящена ст. 1223. В ней воспроизводилось положение ст. 168 Основ гражданского законодательства (о применении к таким обязательствам права страны, где обогащение имело место) и вместе с тем вводилось новое положение — о предоставлении сторонам возможности договариваться о применении к их отношениям права страны суда. Данное дополнение позволяло сторонам осуществлять выбор применимого права, но в весьма ограниченных пределах. Подобная норма содержится в швейцарском Законе о международном частном праве.
Встречающаяся в литературе оценка введения в 2002 г. указанной нормы в российское законодательство как существенного расширения прав участников рассматриваемых отношений представляется завышенной. Здесь скорее можно говорить лишь о первом шаге к решению проблемы автономии воли сторон при определении права, подлежа-
6 См. § 46 Федерального закона Австрии о международном частном праве 1978 г.; ст. 38 Вводного закона к Германскому гражданскому уложению 1986 г. (в ред.); ст. 50 Закона Лихтенштейна о международном частном праве 1996 г.; ст. 104 и 106 Закона Румынии применительно к регулированию отношений международного частного права 1992 г.; ст. 26 Закона Турции о международном частном праве и международном гражданском процессе 1982 г.; ст. 128 Федерального закона Швейцарии о международном частном праве 1987 г.
щего применению к внедоговорным обязательствам.
Статья 1223 ГК РФ, помимо этого, была тогда дополнена п. 2, установившим правила определения применимого права в случаях, когда неосновательное обогащение возникало в связи с существующим или предполагаемым правоотношением, по которому приобретено или сбережено имущество. В подобных случаях к обязательствам, возникшим вследствие неосновательного обогащения, следовало согласно закону применять право страны, которому было или могло быть подчинено это правоотношение.
При подготовке поправок к части третьей ГК РФ имелись в виду задачи, сформулированные в Указе Президента РФ от 18 июля 2008 г. № 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации», на основе которого развертывалась работа по реформированию гражданского законодательства. В числе важных требований указывалось на необходимость дальнейшего развития основных принципов российского гражданского законодательства применительно к новому уровню развития рыночных отношений и сближения положений Гражданского кодекса РФ с правилами регулирования соответствующих отношений в других странах.
Для международного частного права, регулирующего отношения, участниками которых выступают субъекты (юридические и физические лица), подчиненные различным правовым режимам, эти требования особенно важны. Сближение норм национального законодательства, включая коллизионные, относится к способам унификации пра-ва7, обеспечивающим единообразие
7 Унификация правового регулирования в сфере международного частного права осуществляется в нескольких направлениях. Во-первых, это выработка единых подходов при использовании коллизионного метода регулирования, обеспечивающих
в регулировании правовых отношений, что существенно для их установления и организации, создания равных условий для участников отношений и усиления гарантий защиты их прав и интересов. В условиях интенсивного развития интеграционных процессов в мировой экономике с вовлечением в них все большего числа участников из разных государств актуальность проблемы унификации правового регулирования возникающих в этой сфере отношений возрастает.
В законодательстве европейских стран, посвященном коллизионному регулированию внедоговорных обязательств, в последние годы происходили существенные изменения. Основная их направленность — расширение свободы и автономии воли сторон при решении вопросов регулирования складывающихся между ними отношений и более развернутая регламентации таких отношений на законодательном уровне, придающая им большую определенность и четкость. Активно этот процесс осуществлялся в рамках Европейского Союза. В Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, подготовленной во исполнение Указа Прези-
наиболее рациональный и предсказуемый выбор норм иностранного права, подлежащих применению к конкретным отношениям. Во-вторых, создание системы единообразного материально-правового регулирования путем принятия унифицированных международных актов прямого действия, что создает условия для более успешного и взаимовыгодного сотрудничества партнеров из разных стран на общей правовой основе. В-третьих, сближение норм национального законодательства (подробнее по этому вопросу см.: Вилкова Н. Г. Договорное право в международном обороте. М., 2002; Зве-ков В. П. Коллизии законов в международном частном праве. М., 2007; Проблемы унификации международного частного права / под ред. А. Л. Маковского, И. О. Хлестовой. М., 2012; Асосков А. В. Основы коллизионного права. М., 2012).
дента РФ от 18 июля 2008 г. № 1108 Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства8, говорилось о целесообразности использования удачных решений, найденных при выработке соответствующих норм и принципов в законодательстве других стран.
Федеральным законом от 30 сентября 2013 г. № 260-ФЗ в ГК РФ внесена новая норма, отвечающая получившим признание в международных отношениях принципам. Так, в п. 1 ст. 12231 говорится: «Если иное не вытекает из закона, после совершения действия или наступления иного обстоятельства, повлекших причинение вреда или неосновательное обогащение, стороны могут выбрать по соглашению между собой право, подлежащее применению к обязательству, возникающему вследствие причинения вреда или вследствие неосновательного обогащения»9. Им может быть право любой страны — одной из тех, к которым относятся участники, либо третьей страны. Ограничений в выборе применимого права, связанных с национальной принадлежностью сторон, системой национального законодательства, а также кругом решаемых им вопросов, данная статья не содержит.
Формулировка п. 1 названной статьи, закрепляющая принцип автономии воли сторон в выборе применимого права, вместе с тем устанавливает последовательность в выборе источника правового регулирования конкретных отношений. Приоритет отдается специальному закону, если таковой имеется, подлежащему применению в указанных в нем ситуа-
8 Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации / вступ. ст. А. Л. Маковского. М., 2009.
9 В названной статье и в некоторых других взаимосвязанных с ней нормах говорится одновременно об обязательствах из причинения вреда, которые далее в данной работе не будут упоминаться, поскольку выходят за рамки ее темы.
циях. За пределами действия специальной нормы возможности сторон в выборе применимого к их отношениям права не ограничиваются. Коллизионное правило ГК РФ о применении права страны, где произошло обогащение (п. 1 ст. 1223), действует лишь тогда, когда отсутствуют и специальный закон, и соглашение сторон, по иному решающие данный вопрос. Об этом сказано в п. 3 ст. 1223 ГК РФ. Таким образом, в российском праве на законодательном уровне решается вопрос о наделении участников внедоговорных обязательственных отношений широкой автономией при определении применимого права10.
В связи с введением новых правил признан утратившим силу абзац второй п. 1 ст. 1223, предоставлявший сторонам возможность договариваться о применении права страны суда. Такой вариант не исключен и сейчас в силу общей нормы ст. 12231.
В статье 1223 Кодекса сохранен п. 2 (в ред. 2001 г.), содержащий коллизионную норму для случаев, когда неосновательное обогащение возникает в связи с существующим или предполагаемым правоотношением сторон. Эта норма может рассматриваться как специальная по отношению к общей коллизионной привязке п. 1 указанной статьи. Применимым в этих случаях согласно закону становится право, которому было подчинено или могло быть подчинено данное правоотношение.
Ситуации, при которых сторонам приходится обращаться к приведенной норме, нередки. Неоснователь-
10 Предоставление сторонам обязательств
возможности договориться о праве, подлежащем применению к обязательству, признается в литературе как одно из наиболее примечательных новшеств современного коллизионного права внедоговорных обязательств (подробнее см.: Звеков В. П. Коллизии законов в международном частном праве; Банковский А. В. Об автономии воли сторон при выборе статута деликтного обязательства // Государство и право. 2002. № 3).
ное обогащение может возникать в случаях, когда стороны связаны договорным обязательством, по которому одна из сторон выполняет принятые на себя обязанности, а другая не предоставляет встречного исполнения. Это бывает, например, при авансовой оплате покупателем (заказчиком) приобретаемых товаров (работ, услуг) и невыполнении своих обязательств его контрагентом (продавцом, подрядчиком). В этом случае правом, применимым к отношениям сторон, возникшим вследствие неосновательного обогащения — необоснованного получения платежа за не переданный покупателю товар или невыполненные работы, признается право, которому был подчинен соответствующий договор (купли-продажи, подряда). О предполагаемом правоотношении речь может идти при признании договора недействительным или в случаях, когда у сторон имеется предварительная договоренность о намерениях заключить договор и одна из них передает другой (в счет будущего договора) какие-либо материальные ценности, но заключения реального договора не происходит. Определение применимого права во всех указанных случаях осуществляется в соответствии с правилами ст. 1210 ГК РФ с учетом договора, на основе которого складывались (или должны были складываться) правоотношения сторон.
Установленное п. 2 ст. 1223 ГК РФ правило, отличающееся от общей коллизионной нормы п. 1 той же статьи, может рассматриваться как специальное, однако оно не обладает тем приоритетом, о котором говорится в отношении специального закона, поскольку ему придан диспозитивный характер. Пункт 3 ст. 1223 предусматривает, что правила, установленные п. 1 и 2 названной статьи, применяются лишь при отсутствии соглашения сторон.
Новой в российском международном частном праве является норма п. 2 ст. 12231, в которой говорит-
ся, что, если в момент совершения действия или наступления иного обстоятельства, повлекшего причинение вреда или неосновательное обогащение, все касающиеся существа отношений сторон обстоятельства связаны с одной страной, выбор права другой страны не может затрагивать действие императивных норм права той страны, с которой связаны все касающиеся существа отношений сторон обстоятельства11.
Следует обратить внимание еще на одно положение, внесенное в Кодекс: выбранное сторонами право должно применяться без ущерба для прав третьих лиц (п. 1 ст. 12231). В нем можно видеть отражение весьма важного для гражданского и международного частного права принципа — проявления добросовестности в поведении и действиях участников гражданско-правовых отношений. Здесь же содержится указание и на такое непреложное условие, как
11 Вопросам действия императивных норм в международном частном праве уделяется немало внимания. См.: Садиков О. Н. Императивные нормы в международном частном праве // Московский журнал международного частного права. 1992. № 2. С. 71 и след.; Жильцов А. Н. Императивные нормы в международном коммерческом арбитраже // Международный коммерческий арбитраж. 2004. № 2. С. 60 и след.; Асосков А. В. Основы коллизионного права. С. 139 и след.; Международное частное право: учебник: в 2 т. Т. 1: Общая часть / отв. ред. С. Н. Лебедев, Е. В. Кабатова. М., 2011. С. 326—335.
Необходимость обращения к императивным нормам в рассматриваемых ситуациях можно проиллюстрировать таким примером. Стороны выбирают в качестве применимого право страны, законодательство которой устанавливает срок исковой давности для предъявления соответствующих требований, отличающийся от срока, предусмотренного императивной нормой страны, с которой связаны все касающиеся существа отношений сторон обстоятельства. В этом случае подлежит применению норма о сроке исковой давности страны, с которой возникшие отношения имеют связь.
недопустимость включения в заключаемый сторонами договор (соглашение) положений, создающих обременение (обязанности, ущерб) для третьих лиц.
Аналогичные нормы содержатся и в законодательстве ряда зарубежных стран12.
Новые нормы, внесенные в раздел VI ГК РФ, во многом совпадают с действующими положениями международного частного права, закрепленными в законодательстве европейских стран. Наглядно это проявляется при сопоставлении внесенных Федеральным законом от 30 сентября 2013 г. № 260-ФЗ поправок с Регламентом Рим II, принятым Европейским Союзом и являющимся обязательным для применения в странах ЕС13. Названный документ содержит наиболее полное на сегодняшний день и детализированное регулирование коллизионных вопросов, относящихся к внедоговор-ным обязательствам, отражает современные тенденции по унификации и гармонизации международного частного права.
В Регламенте Рим II затронут более широкий круг вопросов по сравнению с воспринятыми ГК РФ. Некоторые из них могли бы стать предметом обсуждения при разработке новых предложений по совершенствованию отечественного законодательства.
Анализируя новые положения, внесенные в раздел VI части третьей ГК РФ, а также нормы международного частного права в законодательстве других государств, нельзя не обратить внимание еще на од-
12 См. Вводный закон к Германскому гражданскому уложению; Закон Грузии «О международном частном праве» 1998 г.; Кодекс международного частного права Болгарии 2005 г.; Закон Бельгии «О кодексе международного частного права» 2004 г.
13 Регламент Европейского Союза от 11 июля 2007 г. № 864/2007 «О праве, подлежащем применению к внедоговорным обязательствам» (Рим II).
ну значимую тенденцию в развитии современного международного частного права. Наряду с унификацией правового регулирования складывающихся в этой сфере отношений идет процесс универсализации способов правового регулирования разных типов отношений. Различные формы унификации международного частного права затрагивают, как правило, отдельные институты либо виды правовых отношений. Универсализация проявляется в том, что принципы и методы, первоначально выработанные для регулирования отдельных категорий отношений, постепенно распространяются на иные виды. Имеется в виду, в частности, распространение на
внедоговорные обязательства ряда принципов и подходов, сформировавшихся в процессе унификации правового регулирования договорных отношений. Это проявляется в предоставлении сторонам свободы выбора применимого права; в коллизионной привязке регулирования конкретных обязательств к праву страны, с которой они наиболее тесно связаны, и др.
Расширение сферы действия проверенных временем принципов международного частного права может способствовать более эффективному использованию правовых средств и на уровне участников этих отношений, и в правоприменительной практике соответствующих институтов.
Библиографический список
Асосков А. В. Основы коллизионного права. М., 2012.
Асосков А. В. Реформа раздела VI «Международное частное право» Гражданского кодекса РФ // Хозяйство и право. 2013. № 2.
Банковский А. В. Об автономии воли сторон при выборе статута деликтного обязательства // Государство и право. 2002. № 3.
Вилкова Н. Г. Договорное право в международном обороте. М., 2002.
Жильцов А. Н. Императивные нормы в международном коммерческом арбитраже // Международный коммерческий арбитраж. 2004. № 2.
Звеков В. П. Коллизии законов в международном частном праве. М., 2007.
Звеков В. П. Международное частное право: учебник. М., 2004.
Звеков В. П. Международное частное право: учебник / под ред. Н. И. Марышевой. М., 2010.
Звеков В. П. Обязательства вследствие причинения вреда в коллизионном праве. М., 2007.
Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации части третьей (постатейный). 3-е изд. / отв. ред. Н. И. Марышева, К. Б. Ярошенко. М., 2010.
Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / под ред. А. Л. Маковского, Е. А. Суханова. М., 2002.
Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации / вступ. ст. А. Л. Маковского. М., 2009.
Международное частное право: учебник: в 2 т. Т. 1: Общая часть / отв. ред. С. Н. Лебедев, Е. В. Кабатова. М., 2011.
Проблемы унификации международного частного права / под ред. А. Л. Маковского, И. О. Хлестовой. М., 2012.
Садиков О. Н. Императивные нормы в международном частном праве // Московский журнал международного частного права. 1992. № 2.
