CC BY
47
Каса И.
НОВЕЛЛЫ В ФОРМИРОВАНИИ ТРЕТЕЙСКОГО СУДА: МОЖЕТ ЛИ РОБОТ ЗАМЕНИТЬ ЧЕЛОВЕКА-АРБИТРА?
Цель: Изучение применения искусственного интеллекта в формировании третейского состава и возможности замены человека-арбитра машиной-арбитром (роботом).
Методология: Использовались методы анализа и синтеза, а также сравнительно-правовой метод.
Результаты: В статье даются определения искусственного интеллекта и искусственного общего интеллекта; рассматриваются возможность применения искусственного интеллекта в формировании третейского состава, его достоинства и недостатки. Анализируются законодательные акты Швейцарии и России и регламенты арбитражных учреждений касательно возможности замены человека-арбитра машиной-арбитром (роботом). Установлено, что машина-арбитр (робот) не может заменить человека-арбитра, так как не обладает некоторыми характерными для человека чертами, такими как эмоции, эмпатии, возможность объяснить свое решение, возможность понимать свидетелей и экспертов, имеющими большое значение при осуществлении арбитром своих функций.
Новизна/оригинальность/ценность: Статья обладает высокой научной ценностью, поскольку является одной из первых попыток проанализировать возможность замены человека-арбитра машиной-арбитром.
Ключевые слова: третейский суд, арбитр, машина-арбитр, арбитражное учреждение, арбитражное законодательство.
Kasa I.
INNOVATION IN THE FORMATION OF THE ARBITRATION TRIBUNAL: CAN A ROBOT REPLACE A HUMAN ARBITRATOR?
Purpose: The study of the application of artificial intelligence in the formation of the arbitration tribunal and the possibility of replacing the human arbitrator by a machine-arbitrator (robot).
Methodology: Methods of analysis and synthesis, as well as comparative legal method were used.
Results: The article provides definitions of artificial intelligence and artificial general intelligence; considers the possibility of using artificial intelligence in the formation of the arbitration tribunal, analyzing its advantages and disadvantages; analyzes the legislative acts of Switzerland and Russia and the rules of arbitration institutions on the possibility of replacing an arbitrator by a machine-arbitrator (robot). It is established that a machine-arbitrator (robot) cannot replace a human arbitrator because It does not have some human characteristics, such as emotions, empathy, the ability to explain Its decisions, the ability to understand witnesses and experts who are very important in the implementation of the functions of the arbitrator.
Novelty/originality/value: The article has a high scientific value as it is one of the first attempts to analyze the possibility of replacing a human-arbitrator with a machine-arbitrator.
Keywords: arbitration tribunal, arbitrator, machine-arbitrator, arbitration institution, arbitration legislation.
В последние годы принято считать, что юридическая индустрия, включая практику международного арбитража, нуждается в обновлении. С появлением новых технологий она переживает технологическую революцию. Давно возникшие идеи использования некого искусственного интеллекта, который может осуществлять работу юристов, начинают реализовываться.
В течение длительного времени в судебных разбирательствах использовались инструменты правового технологического новаторства, в которых применялось программное обеспечение, необходимое для анализа больших наборов документов, для составления и редактирования юридических документов или исследований с использованием автоматизированных процессов, а также для общего управления делами. Помимо этого они использовались в несудебном разрешении споров. В Египте, например, использовали
DRExM для разрешения споров по строительству [2]. В марте 2017 года Арбитражный институт Швейцарских палат провел первую конференцию по юридическим инновациям, на которой обсуждались технологические инновации в практике международного арбитража [9].
Юридические технологические инновации были и могут быть очень полезными в международном арбитраже, поскольку предоставляют многочисленные преимущества для более эффективной работы, в том числе путем сокращения издержек, избежания ошибок, снижения стресса для адвокатов, а также помогают сэкономить время и определить риски на раннем этапе. Потребность в качественной работе по невысокой цене, которая должна быть выполнена в течение ограниченного периода времени, требует наличия правильных автоматизированных систем [1].
В 2017 году «технологическая инновация» была, безусловно, в центре внимания юридической науки, включая понятие «искусственный интеллект».
Что же конкретно понимается под термином «искусственный интеллект»? Необходимо рассмотреть данный феномен и возможности его применения в третейском суде.
Искусственный интеллект - это область компьютерной науки, которая включает в себя обработку естественного языка, самостоятельное обучение, обработку речи, экспертную систему, робототехнику [11]. Согласно Оксфордскому словарю, искусственный интеллект - это теория и развитие компьютерных систем, способных выполнять задачи, обычно требующие человеческого интеллекта, такие как визуальное восприятие, распознавание речи, принятие решений и перевод на различные языки [3]. Многие авторы предполагают, что искусственный интеллект означает искусственный общий интеллект, то есть интеллект машины, которая выполняет любую интеллектуальную задачу таким же образом или лучше, чем ее может выполнить человек. Иначе говоря, искусственный общий интеллект - искусственный интеллект, который может соответствовать так называемому «тесту Тьюринга» [8] (способность машины проявлять интеллектуальное поведение, эквивалентное или неотличимое от поведения человека).
Существуют несколько видов искусственного интеллекта, которые можно применить в арбитраже. Считаем необходимым обратить внимание на некоторые из них. Первый вид - это машинное обучение (машина сама себя совершенствует-обучает), которое подразумевает автоматическое принятие решений с использованием правил программирования и, в некоторых случаях, полученных в процессе обучения данных. Эти данные могут быть представлены различными сетевыми структурами, например, искусственной нейронной сетью. Под последней понимается система, предназначенная для обработки информации таким же образом, как ее обрабатывает биологический мозг человека. Машинное обучение дает компьютерам (роботам, машинам) возможность учиться без явного программирования.
Второй вид - приложение искусственного интеллекта, которое использует текстовые данные или разговоры с людьми для получения смысла, контекста и эмоций посредством грамматики и графических конструкций [11].
Третьим видом искусственного интеллекта, который мы проанализируем, является автома-
тизация роботизированных процессов. Это тип программного обеспечения искусственного интеллекта, который использует самообучение для автоматизации большого объема повторяемых процессов или задач, которые требовались для выполнения человеком. Это делает его более удобным и адаптированным для конечного пользования человеком.
Данные роботы и технологии можно использовать в арбитраже. Таким образом, возникает вопрос: может ли искусственный общий интеллект (робот, машина) заменить человека-робота? Можем ли мы найти ответ на этот вопрос в нормативных правовых актах?
На сегодняшний день ни один закон об арбитраже прямо не запрещает назначение робота в качестве арбитра. Вместо этого каждое положение, касающееся действительности арбитражного соглашения, определяет его таковым только в случае его передачи на рассмотрение арбитрам. В свою очередь, в определениях «третейского суда», которые содержатся в нормативных правовых актах разных государств, говорится только о том, что стороны могут назначать единоличного арбитра или коллегию арбитров. Таким образом, можно сказать, что арбитражное соглашение, передающееся на рассмотрение третейскому суду, состоящему из людей, также и составу арбитража, состоящему из искусственного общего интеллекта, будет являться действительными [5].
Гражданский процессуальный кодекс Швейцарии (раздел 3) (далее - ГПК Швейцарии) и закон о международном частном праве (глава 12) не дают определение «арбитра» или «третейского суда» и не предусматривают положение, что арбитр должен быть «человеком». Швейцарский регламент международного арбитража также не закрепляет это определение, хотя из смысла его положений можно понять, что речь идет о «физическом лице» (например, в статье об обязанности раскрыть информацию, которая может повлиять на независимость или беспристрастность). В то же время Венский регламент международного арбитража (пункт 1 статьи 16) содержит определение «арбитра» и понимает под ним любое лицо (person), имеющее полную правоспособность и способное выступать в качестве арбитра, если стороны не договорились о каких-либо конкретных дополнительных квалификационных требованиях.
Что касается России, закон об арбитраже четко закрепляет, что арбитр (третейский судья) - это физическое лицо, избранное сторонами или избранное (назначенное) в согласованном сторона-
ми или установленном федеральным законом порядке для разрешения спора третейским судом. В Регламенте Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации прямо не написано, что арбитр - это физическое лицо, но по контексту понятно, что речь идет о физическом лице (...арбитры избираются или назначаются из числа лиц, обладающих необходимыми специальными знаниями в области разрешения споров... Лицо, соглашающееся принять на себя функции арбитра, должно также незамедлительно сообщить МКАС краткие биографические данные о себе, включая сведения об образовании, текущей и прошлой трудовой деятельности...).
Несмотря на это, существуют предпосылки того, что правовой статус искусственного общего интеллекта может измениться в будущем. К примеру, члены Европейского парламента уже предложили предоставить юридический статус роботам и классифицировать их как «электронных людей», которые также могут нести ответственность за свои действия и ошибки. Такое регулирование откроет новые горизонты в третейских разбирательствах, позволяя сторонам спора назначать машины арбитрами даже в странах, где требуют, чтобы арбитром выступал человек.
С одной стороны, согласно принципу свободы сторон, стороны сами имеют право выбрать своих арбитров, т. е. они свободны сами выбрать, иметь арбитра-человека или арбитра-машину. Если стороны закрепляют в арбитражной оговорке положение о том, что арбитром (арбитрами) будет (будут) машина, никаких вопросов в связи с этим не должно возникать.
Вторым немаловажным принципом является принцип равенства сторон. Системы искусственного интеллекта неустанно применяют высокие правовые стандарты к каждому решению, не поддаваясь на человеческие ошибки, такие как предвзятость, усталость или отсутствие новейших знаний. Увы, юридическая история изобилует суждениями, предвзятым отношением к цвету кожи, полу, сексуальной ориентации, религии, национальности и другим факторам. Машины-арбитры в принципе могут гарантировать равенство всех перед законом: они могут быть запрограммированы на то, чтобы относится ко всем одинаково [13].
С другой стороны, считаем, что решение третейского суда, предоставляемое арбитрами-машинами, может не исполняться из-за нарушения международного общественного порядка, которое может быть допущено автоматизирован-
ными арбитрами, поскольку в них отсутствуют ключевые характеристики человека, такие как эмоции, сочувствие и способность объяснять свое решение.
Несмотря на то, что в последние годы технологии значительно изменились, искусственный общий интеллект все еще не в состоянии точно читать, прогнозировать и чувствовать эмоции. На наш взгляд, отсутствие эмоциональной обработки является большим недостатком машинного арбитра.
Ученые Непперт, Каламита и Фладер полагают, что «неспособность должным образом распознать эмоциональные реакции сторон, возможно, затрудняет понимание арбитром дела, поскольку он уменьшает долю эмоций сторон в обстоятельствах, ведущих к спору» [4].
Эмоции действуют как источник информации, причины мотивации и влияют на обработку информации, окрашивая человеческие суждения.
Кроме того, такие эмоции, например, как гнев играют важную роль в принятии юридических решений. Как объяснил профессор Терри Марони, гнев порождает предрасположенность к борьбе с несправедливостью [6]. Таким образом, «сердитые» арбитры склонны испытывать сильное желание исправить несправедливую ситуацию, даже если есть большие риски, что исправить ее будет невозможно.
В связи с этим возникает вопрос, на который пока не найден ответ: может ли искусственный общий интеллект обучаться на сотнях и тысячах случаев, когда эмоции были определяющим фактором в вынесении «правильного» решения?
Кроме того, машинным арбитрам не хватает эмпатии, то есть способности понимать намерения других, предсказывать их поведение и испытывать эмоции, которые те испытывают.
Помимо вышесказанного, искусственный общий интеллект пока еще не в состоянии объяснить свои собственные решения. Это может быть проблемой даже в тех государствах, где необоснованные решения допускаются, если стороны об этом договорились. Поэтому можно сделать вывод, что такие недостатки приведут к нежеланию использования в качестве арбитров машин.
Так, Общий регламент Европейского союза по защите персональных данных, который вступит в силу с мая 2018 года, запрещает автоматизированные решения, если их алгоритмы не могут быть впоследствии объяснены его пользователям («право на объяснение»). Таким образом, можно смело утверждать, что машины довольно ограничены.
Кроме этого, машины не могут понимать эмоции свидетелей и экспертов, которые являются важной составляющей для принятия окончательного решения по конкретному делу.
Но все же технологии на сегодняшний день способны обнаруживать малейшие изменения в голосе свидетеля, мимике, взглядах, частоте сердечных сокращений и температуре кожи. Эти изменения могут сигнализировать о точности и правдивости предоставленных им показаний [7]. Однако такие изменения могут также сообщать о чем-то другом, например, сердце может начаться биться быстрее по разным причинам. Недавно с помощью функциональной магнитно-резонансной томографии ученые смогли определить регионы мозга, которые участвуют в создании и обработке лжи [7].
Это означает, что даже если машины-арбитры смогут понять эмоции свидетелей, если у них будут детекторы лжи, их решение не всегда будет четким. Для объективности стоит отметить, что арбитр-человек также ошибается, но, имея напротив такого же человека, он по-другому понимает ситуацию.
Касательно обжалования решений, может ли быть оспорено решение третейского суда-машины в государственном суде?
Статья 190 закона о международном частном праве и статья 393 ГПК Швейцарии перечисляют следующие одинаковые основания для оспаривания решения третейского суда: 1) если был нарушен порядок назначения единоличного арбитра или порядок формирования третейского суда; 2) если третейский суд ошибочно объявил себя компетентным или некомпетентным; 3) если в своем решении третейский суд вышел за пределы исковых требований либо не выразил своего отношения к какому-либо из исковых требований; 4) если в ходе третейского разбирательства было нарушено равенство сторон или их право излагать свою позицию в состязательном процессе. Статья 190 закона о международном частном праве Швейцарии помимо вышеперечисленных включает в эти основания отдельный пункт о том, что решение, несовместимое с публичным порядком, также может быть обжаловано. А ст. 393 ГПК Швейцарии дополнительно включает основания для пересмотра решения третейского суда в том случае, если решение является произвольным, то есть оно основано на выводах, которые очевидно противоречат фактам, указанным в материалах дела, или они представляют собой очевидное нарушение закона или справедливости, а также в том случае, если расходы и компенсация, установ-
ленные третейским судом, явно чрезмерны. Однако если формирование состава арбитража будет осуществляться в соответствии с арбитражным соглашением, и если считать, что искусственный общий интеллект не будет нарушать принципы третейского разбирательства или ошибаться в расходах, оснований для оспаривания не возникнет.
Возникает также вопрос доверия к машинам-арбитрам со стороны бизнеса. Будет ли бизнес доверять машинам? С одной стороны, машины будут соответствовать требованиям независимости и беспристрастности, и сомнения в их коррумпированности отпадут. А также они будут иметь огромную юридическую базу документации, которая не может уложиться в человеческой памяти. Машины-арбитры также могут устранить человеческие систематические ошибки. Так, исследование израильских судей 2012 года [10] утверждает, что судьи выносили значительно более жесткие приговоры, когда они были голодными: процент благоприятных решений постепенно снижался с примерно 65 % до почти нуля в течение каждого сеанса принятия решений и внезапно возвращался до примерно 65 % после обеденного перерыва.
С другой стороны, как уже было сказано выше, арбитр без эмпатии и способности объяснять себя не может полностью понять дело сторон, их намерения помимо письменного текста договора и иных документов. Более того, существует опасность появления хакеров и проблем программирования.
Из-за этих причин стороны могут отказаться от возможности решить их спор машиной-арбитром, несмотря на ошибочные суждения и решения, обусловленные человеческим фактором.
Мы считаем, что машина-арбитр не может заменить человека арбитра, хотя она может оказать содействие арбитрам. Например, такая машина, как ХИПО (HYPO) [12] способна помочь арбитрам в поиске прецедентов, объясняя сходства и различия между делами и даже предлагая возможные аргументы, которые могут быть использованы для разрешения спора. В таких случаях система не принимает решения, а только выступает в качестве руководства для арбитров.
Пристатейный библиографический список
1. Apostolova K. 2017 Year-in-Review: Top 5 in International Arbitration (December 28, 2017). [Electronic resource]. URL: http://arbitrationblog.kluwerarbitration. com/2017/12/28/2017-year-review-top-5-international-arbitration/?_ga=2.241816386.1979250423.1517219381-1644823710.1517219381.
2. Elziny A.A., Mohamadien M.A., Ibrahim H.M., Abdel Fattah M.K. An expert system to manage dispute resolutions in construction projects in Egypt // Ain Shams Engineering Journal. 2016. Vol. 7, Issue 1. P. 57-71.
3. English Oxford Living Dictionaries. [Electronic resource]. URL: https://en.oxforddictionaries.com/defini-tion/artificial_intelligence.
4. Flader Dieter, Calamita Jansen, Nappert Sophie. International Arbitral Process Psychological/Communicative Preconditions for the International Arbitral Process - Initial Findings of a Research Project and its Methodology. 2014. [Electronic resource]. URL: https://dieterflader. de/2014/04/06/paper-international-arbitral-process/.
5. Maria de la Jara Jose, Infantes Alejandra, Palma Daniela. Machine Arbitrator: Are We Ready? Kluver Arbitration Blog (May 4, 2017). [Electronic resource]. URL: http://arbitrationblog.kluwerarbitration.com/2017/05/04/ machine-arbitrator-are-we-ready.
6. Maroney Terry A. Angry Judges. 65 Vanderbilt Law Review. 2012. № 1207. 80 p. [Electronic resource]. URL: http://web.law.columbia.edu/sites/default/files/ microsites/criminal-law-roundtable-2012/files/Maroney_ Angry%20Judges.pdf.
7. Maud Piers,Christian Aschauer. Arbitration in the Digital Age: The Brave New World of Arbitration. Cambridge University Press, 2018. P. 137.
8. Robertson John. The Turing Test: A puzzle game that asks if machines can think. 24.06.2016. [Electronic resource]. URL: https://arstechnica.com/gaming/2016/06/ the-turing-test-game-details/.
9. SCAI Innovation Conference on «Expedited Proceedings and their Limits». 6 March 2017. [Electronic resource]. URL: https://www.swissarbitration.org/News.
10. Shai Danziger, Jonathan Levav and Liora Avnaim-Pesso. Extraneous factors in judicial decisions / Edited by Daniel Kahneman. PNAS. Princeton University: 2011. № 08 (17). P. 6889-6892. [Electronic resource]. URL: http:// www.pnas.org/content/108/17/6889.
11. Stothard Paul, Plaistowe Matthew, Dowling Cara. International arbitration report // Norton Rose Fulbright. 2017. Issue 9. P. 20.
12. Inrig S. HYPO-R Machine Description. March 27, 2012. Issue 0.7. [Electronic resource]. URL: http://rchs. on.ca/files/ComputerClub/hypo-r.pdf
13. Tegmark Max. Life 3.0: Being Human in the Age of Artificial Intelligence. Penguin UK, 2017. P. 105.
Московская городская коллегия адвокатов «Московская гильдия адвокатов и юристов»
Moscow city Bar Collegium's «Moscow Guild of lawyer and legal advisers»
осуществляет квалифицированную юридическую помощь по следующим направлениям:
- правовое обслуживание бизнеса (представление интересов предпринимателей в арбитражных судах всех инстанций; защита чести, достоинства и деловой репутации; защита права собственности, владения; арендные отношения с федеральными и муниципальными органами власти; претензионное производство; досудебное урегулирование споров на этапе переговоров; правовое сопровождение антикризисных процедур);
- уголовное право, ведение уголовных дел различной категории, защита на предварительном расследовании и в суде (более 100 успешно проведенных дел: прекращение на стадии расследования, условное осуждение, мировые соглашения), защита прав потерпевших от преступлений; условно-досрочное освобождение (неоднократно добивались положительных результатов);
- гражданское право (бракоразводные процессы, раздел имущества, определение порядка общения с ребенком; признание права собственности на квартиру, долю в квартире, выселение; споры с ТСЖ; споры со страховыми компаниями (ОСАГО, КАСКО)).
Вы можете обратиться к нам по адресу:
Юридический адрес: 115404, Россия, г. Москва, ул. Бирюлевская, д. 5, корп. 2, оф. 402.
Адрес для корреспонденции: 121601, г. Москва, Филевский бул., д. 37, оф. 88.
Телефоны: +7(926) 189-50-90, +7(903) 125-28-55 Веб-сайт коллегии: www.mos-guild.com
