НОВАЯ РОССИЯ: 30 ЛЕТ БЕЗ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

34

DOI:10.38197/2072-2060-2021-232-6-34-81

НОВАЯ РОССИЯ: 30 ЛЕТ БЕЗ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА

NEW RUSSIA: 30 YEARS WITHOUT ECONOMIC GROWTH

В статье сначала рассматривается три периода развития новой России и причины того, что не удалось добиться значимого экономического роста. При этом последние 10 лет Россия пребывает в состоянии стагнации и кризиса. Затем анализируется сформированная в России новая социально-экономическая формация с неразвитым рынком и отсутствием рыночного механизма экономического роста в виде рынка капитала и конкурентной среды. Не восприняла Россия и стратегическое народнохозяйственное планирование, в том числе пяти-

АГАНБЕГЯН АБЕЛ ГЕЗЕВИЧ

Академик Российской академии наук, д.э.н., профессор

ABEL G. AGANBEGYAN

Academician of the Russian Academy of Sciences, Doctor of Economic Sciences, Professor

АННОТАЦИЯ

летние планы, которые использовали примерно 50 рыночных стран для ускоренного социально-экономического роста как дополнительного драйвера. Созданная в России новая социально-экономическая система - государственно-олигархическая монополия с неразвитым рынком и отсталой социальной сферой - обречена на «топтание на месте». В заключительной части автор разбирает мнения экспертов о коренных преобразованиях в нашей системе для перехода к устойчивому социально-экономическому росту: организация финансового форсажа инвестиций в основной и человеческий капитал, воспроизводство «длинных» денег в экономике, поворот банковской и бюджетной системы от фискала к задачам социально-экономического развития страны на основе технологического перевооружения, повышения экономической эффективности, перехода к инновационному развитию при приоритетном повышении благосостояния населения. ABSTRACT

The author considers the reasons why Russia failed to achieve significant economic growth. The country has been in stagnation and crisis for the last 10 years. He analyzes the socio-economic system created in Russia - a state-oligarchic monopoly with an undeveloped market and a backward social sphere. In the final part, the author presents the opinions of experts on the fundamental changes necessary for the socio-economic system of the country for the transition to sustainable growth. This is the organization of a financial afterburner, an increase in investment in fixed and human capital, the reproduction of "long" money in the economy, the turn of the banking and budgetary system to the tasks of the country's socio-economic development based on the transition to innovative development with a priority increase in the well-being of the population.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА

Социально-экономический рост, инновационное развитие, технологическое перевооружение экономики, современная

3

транспортно-логистическая инфраструктура, инвестиции в основной и человеческий капитал, «экономика знаний», структурные реформы собственности, финансов, регионального развития и социальной сферы.

KEYWORDS

Socio-economic growth, innovative development, technological re-equipment of the economy, modern transport and logistics infrastructure, investment in fixed and human capital, "knowledge economy", structural reforms of property, finance, regional development and social sphere.

Рассмотрим в первую очередь непростую историю социально-экономического становления новой России за 30-летний период, характеризовавшийся спадами и подъемами и завершающийся к настоящему времени длительной стагнацией, рецессией и кризисом. Затем попытаемся оценить сформированную за этот период социально-экономическую формацию и ее особенности, не позволившие нам, в отличие от подавляющего числа стран мира, добиться роста экономики и социальной сферы. Попытаемся ответить на трудный вопрос: почему наша страна столь длительный период «топчется на месте»? И в заключение конспективно повторим экспертные мнения о том, как нам преодолеть стагнацию и добиться устойчивого социально-экономического роста в перспективе.

1. От трансформационного кризиса к социально-экономическому восстановлению, которое завершилось новым глубоким кризисом и длительной стагнацией, которая переросла в новый структурный кризис от коро-навирусной пандемии

Новая Россия возникла на развалинах Советского Союза, является правопреемником Российской Социалистической

Федеративной Республики. Экономика РСФСР составляла 60% от общесоюзного уровня, а население — 50%. При этом Россия занимает 70% территории, принадлежавшей ранее СССР. Объем экономики РСФСР до 80-х гг. прошлого века занимал второе место в мире после США по валовому внутреннему продукту, оцененному по паритету покупательной способности, опережая Японию и Германию. Стремительный подъем Японии, продолжавшийся в 1980-е гг. при сниженных темпах развития СССР, привел к тому, что к 1990 г. Россия переместилась по объему ВВП на 3-е место, уступив 2-е место Японии, но по-прежнему существенно превышая экономику Германии, Великобритании и Франции по международному рейтингу.

И хотя социально-экономическое положение РСФСР с 1960-х и начала 1970-х гг. стало ухудшаться сначала в период брежневского застоя, когда темпы роста экономики снизились примерно втрое, а потом во второй половине последнего периода существования СССР — периода перестройки стало кризисным, все же Россия получила в наследство от СССР достаточно мощную и развитую экономику, но с устаревающим технологическим уровнем, крупными диспропорциями в развитии экономики и намного отстающей от развитых стран социальной сферой и уровнем жизни населения.

Начавшийся в 1989-1991 гг., последних годах существования СССР, глубокий социально-экономический кризис вначале с нарастающим дефицитом, особенно потребительских товаров, потом переросший в долговой внешнеэкономический кризис, когда стала сокращаться экономика и катастрофически падать уровень жизни населения из-за скрытой инфляции, резко усугубился с распадом СССР, ослаблением государства, трудностью перехода

38

к новой социально-экономической системе и острой необходимостью в кризисных условиях крупной конверсии военного производства в связи с окончанием холодной войны [1]. Положение на глазах ухудшалось из-за неготовности государства, предприятий, организаций и самого населения к грядущим коренным изменениям в экономике и социальной сфере в связи с переходом от социалистического хозяйства с общенародной собственностью к капиталистической рыночной системе, основанной на частной собственности. Начался длительный 10-летний трансформационный кризис, завершившийся в 19981999 гг. глубоким структурным финансовым и социально-экономическим кризисом, где нижняя точка экономики была пройдена в 1998 г., а нижняя точка уровня жизни и социальной сферы — в 1999 г.

Как видно, трансформационный кризис в России длился без малого 10 лет. Валовый продукт при этом сократился в 1,8 раза, промышленность — в 2,2 раза, сельское хозяйство — в 1,9 раза, инвестиции в основной капитал упали в 5 раз, около 10 млн человек стали безработными, смертность резко возросла, а рождаемость, напротив, снизилась, возникла депопуляция населения — в худшие годы в размере 950 тыс. человек в год.

Столь длительный и глубокий кризис крупного государства в мирное время ранее в истории человечества не наблюдался. Его можно сравнить только с Великой депрессией в США, но ее кризисная фаза продолжалась с 1929 по 1932 год, хотя по глубине падения экономики и уровня жизни была сопоставима с трансформационным кризисом в России, а по безработице и финансовому краху, пожалуй, даже превосходила здесь новую Россию.

Заметим, что постсоциалистические страны Европы, также пережившие трансформационный кризис, в основном преодолели его за 3-4 года, после которого довольно быстро восстановились и двинулись вверх, увеличив свою экономику за 30 лет в 2-2,5 раза и вплотную приблизившись по уровню социально-экономического развития к развитым странам мира, которые развивались медленнее. Это касается и прибалтийских стран, бывших союзных республик.

Затем, с 1999 г., начался быстрый восстановительный подъем экономики. А с 2000 г. — значительный восстановительный подъем социальной сферы и уровня жизни, продолжавшийся также около 10 лет до третьего квартала 2008 г. включительно. Этот восстановительный подъем вначале был связан с четырехкратной девальвацией валютного курса рубля с 6,2 до 25 руб. за доллар в конце 1998 — начале 1999 г. При этом цены на импортные товары и услуги выросли примерно вчетверо, а внутренние цены поднялись на 84% в 1998 г. и еще на 37% в 1999 г. Объем импорта сократился в 1,5 раза. Он стал недоступен для значительной части предприятий и населения, которая переключилась на приобретение внутренней продукции с более низкими ценами. Импортозамещающие отрасли — черная металлургия, химическая, машиностроительная, лесоперерабатывающая, легкая и пищевая промышленность, чьи мощности были не загружены в период кризиса в 1992-1998 гг., прирастали по 10-20% в год, обеспечив прирост промышленности на 11% в 1999 г. и даже на рекордные 12% (самый высокий показатель в истории новой России) в 2000 г., когда в дополнение к импортозамещению вдвое увеличились цены на нефтегазовую продукцию. Возросло производство

топливно-энергетического комплекса, и намного увеличилась экспортная выручка.

В 2001-2002 гг. темпы социально-экономического развития в 2-3 раза снизились, поскольку продолжившаяся инфляция в России подтянула внутренние цены к импортным [2]. И импорт вновь вытеснил рост внутреннего производства в соответствующих отраслях. Рост промышленности в эти годы упал до 4%.

С 2003 по 2008 г. начался небывалый ежегодный прирост цен на нефтегазовое сырье, главный экспортный продукт России. Они стали возрастать по 10-15% ежегодно, и с 12 долларов в 1998 г. и 25 долларов в 2000 г. увеличились за баррель нефти до 95 долларов в 2008 г. — в 8 раз. В результате объем экспорта России поднялся с 75 млрд долларов в 1998 и 1999 гг. до 472 млрд долларов в 2008-м — в 6 раз. За 2000-2008 гг. суммарная экспортная выручка увеличилась на 2 трлн долларов, из которых 1,5 трлн был «даровой», полученный за счет повышения экспортных цен на топливо, сырье и материалы, составляющие подавляющую часть экспорта России. Больше половины этой экспортной выручки было изъято государством в связи с введенной налоговой пошлиной на нефть, величина которой прогрессивно возрастала вместе с ценой нефти. За счет этой валютной выручки государство прежде всего расплатилось с долгами, которые оставил в наследство стране первый президент РФ Б.Н. Ельцин. Внешнеэкономический долг составлял тогда 158 млрд долларов и превосходил объем ВВП страны. К 2008 г. долг был сокращен до 38 млрд долларов. Затем государство сформировало крупнейший золотовалютный фонд, достигший к августу 2008 г. 597 млрд долларов в сравнении с 10 млрд, которые оставались у государства после кризиса 1998 г.

Значительная часть валютных ресурсов была направлена на увеличение доходов консолидированного госбюджета и внебюджетных государственных фондов (пенсионного, здравоохранения и социального). Из дефицитного госбюджет стал высокопрофицитным, и его доля в ВВП увеличилась с 20% в 1999 г. до 40% в 2009 г. Удвоенный рост госбюджета тянул за собой всю экономику. Дополнительная экспортная выручка и по линии государства, и по линии бизнеса в большой мере шла на увеличение доходов населения. За 2000-2008 гг. реальные располагаемые доходы населения увеличились благодаря этому в 2,3 раза, в то время как ВВП — в 1,9 раза. Соответственно, намного вырос розничный товарооборот, объем платных услуг населению и средства, затраченные населением на улучшение своих жилищных условий. В совокупности эти расходы составили около 30% ВВП. Увеличиваясь в 1,5 раза быстрее, чем росла экономика в целом, они тоже тянули ее вверх.

По расчетам Всемирного банка, социально-экономический рост примерно наполовину в период 10-летнего восстановительного подъема был связан с увеличением экспортной валютной выручки. С другой стороны, повышение экспортных цен стимулировало рост объемов производства, прежде всего топливно-энергетического комплекса.

Значительные валютные средства использовались на инвестиции в основной капитал, и они возросли в период 10-летнего подъема в 2,8 раза, став важным драйвером этого роста.

Экономическая мощь страны в результате увеличилась примерно вдвое. А благодаря накоплению огромных резервов страна получила надежную финансовую базу. В то же время отметим, что происшедший в этот период социально-

42

экономический подъем России шел в основном экстенсивным путем. Огромные дополнительные финансовые ресурсы не были в должной мере использованы для технологического прорыва страны, и ее отставание от развитых стран не сократилось.

Не были использованы эти ресурсы и для сокращения резко возросшего в период трансформационного кризиса социального неравенства. Так что душевой доход 10% богатого населения стал превышать доход 10% бедного населения в 15-16 раз. В то время как в СССР эта разница составляла 3 раза, в Западной Европе — менее 10 раз, в странах социал-демократической ориентации в Европе и Японии — 5-6 раз. Но реальные доходы намного выросли у всех слоев населения — и у бедных, и у богатых. Особенно важно, что численность бедного населения с доходами ниже прожиточного минимума удалось сократить втрое с 42 млн человек — до 15,5 млн. Вместе с тем самый большой прирост доходов в период подъема был у богатых, в разы возросло количество миллионеров и миллиардеров в России, и по отношению к уровню своего ВВП и среднего душевого дохода Россия вышла на 1-е место среди крупных стран мира. Пятьсот самых богатых семей России концентрируют 40% доходов всего населения — рекордно высокий показатель среди крупных стран мира.

С четвертого квартала 2008 г. в Россию пришел циклический общемировой кризис, который продолжался весь 2009 г. Глубина этого кризиса в экономике России была наивысшей среди 20 крупнейших стран, представленных на мировом саммите. Так, ВВП России в 2009 г. сократился на 7,8%, в то время как в Японии — на 6%, главным образом из-за цунами и атомной катастрофы, в Англии — на 5%, в ЕС — на 4%, а в США — на 3%. Что касается развивающихся стран во главе

с Китаем и Индией, то их ВВП не упал, а годовые темпы снизились с 6 до 2 процентов. Китай прошел кризис, снизив экономический рост с 10-12% до 8%, а Индия — до 6%. На нуле прошли кризис Бразилия, Беларусь и Казахстан.

Больше всех в России снизился внешнеэкономический оборот — на 40%, в то время как в среднем в мире — на 20%. Фондовый рынок России обесценился более чем в 4 раза, в то время как в других странах — в среднем в 2-2,5 раза. Объем поступлений от налогов и сборов для формирования госбюджета в России сократились в 1,7 раза. В других странах — вдвое меньше.

Но Россия легче, чем многие другие страны, прошла этот глубокий кризис, прежде всего потому, что использовала свои возросшие финансовые ресурсы на антикризисные меры, потратив их в объеме 10,9% ВВП, что было одним из самых высоких показателей в мире. Благодаря этому удалось пройти этот кризис без снижения реальных доходов населения, и даже при преувеличении реальной величины пенсий.

Большая помощь правительством и Центральным банком была оказана банковской системе, введены даже беззалоговые кредиты для предотвращения банкротства банков. Это позволило избежать банковского кризиса. Государство оказало помощь крупным предприятиям и организациям, которые накануне кризиса увеличили свой валютный долг за счет дополнительных кредитов и теперь должны были расплачиваться за них при снижении валютного курса рубля. Правительству удалось быстро прекратить панику населения, когда долларовый курс рубля стал быстро расти и люди бросились в банки изымать рублевые ставки и покупать на них доллары. В результате было потрачено 211 млрд долларов из суммы золотовалютных резервов.

44

Антикризисная программа правительства позволила также ограничить безработицу и обеспечить послекризисный подъем. За один 2010 год удалось восстановить докризисный уровень розничного товарооборота и потребления населения. За два года восстановили объем валового внутреннего продукта, промышленности и внешней торговли. Три года потребовалось, чтобы восстановить сильно снизившиеся инвестиции в основной капитал и объем строительно-монтажных работ. В то же время не удалось достигнуть докризисного уровня по фондовой бирже России. Ее оценка поднялась в три раза, но упала в кризис более чем вчетверо.

В 2010-2012 гг. среднегодовые темпы ВВП составили 4% — примерно на уровне мировых показателей и вдвое выше, чем в развитых странах. В развивающихся странах послекризис-ный подъем привел к повышению темпов роста в среднем по 6% ежегодно. В период указанного послекризисного подъема, казалось бы, сложились благоприятные условия для продолжения социально-экономического роста. Минимальных значений достигла инфляция. В 2012 г. она стала самой низкой в предшествующей истории России — 5,1%. Поддерживалась низкая (5,5%) ключевая ставка Центрального банка. Удалось разогнать инвестиции в основной капитал в среднем по 8% в год за этот трехлетний период. Цена на нефть, которая снизилась в кризис в 2009 г., в 2011 г. восстановилась, а в 2012 г. достигла самого высокого уровня за 30 лет — 112 долларов за баррель. В связи с этим на 50 млрд долларов увеличился объем экспорта, достигший до этого максимума в 2008 г. Он вырос до 523 млрд долларов в 2012. Предприятия и организации России в эти годы заняли на мировом финансовом рынке по низким процентным ставкам 80 млрд долларов в 2010 г., 100 млрд в 2012 г. и 90 млрд в 2013 г., а всего 270 млрд дол-

ларов на свое развитие. При этом долг России, в основном корпоративный, увеличился до 730 млрд долларов.

Заблаговременно по указанию премьер-министра В.В. Путина была подготовлена детальная развернутая программа подъема экономики до 2020 г., которая была составлена с участием ученых и специалистов Российской академии народного хозяйства и госслужбы и Высшей школы экономики вместе с министерствами и ведомствами. Эта программа несколько раз обсуждалась у Президента РФ и в Совете министров, детально рассматривалась она на коллегиях Минэкономразвития, Минфина, Минпрома, Минздрава и других министерств и ведомств.

В 2012 г. вновь был избран Президентом РФ В.В. Путин, который 7 мая 2012 г. издал серию указов о развитии экономики и социальной сферы России до 2020 г. В указе по экономике было дано задание увеличить долю инвестиций в основной капитал в ВВП до 25% к 2015 г. и 27% к 2018 г., в то время как в 2012 г. этот показатель был равен 21%. Это предполагало переход к форсированному росту этих инвестиций по 13% в среднем в год, что, безусловно, обеспечивало намеченный на этот период 5-процентный рост экономики.

Но этим планам не удалось свершиться. С первого квартала 2012 г. квартальные темпы ВВП стали сокращаться. Во многом из-за снижения государственных инвестиций и инвестиций предприятий и организаций, подчиненных государству, особенно крупных концернов типа Газпрома, РЖД, Ростехнологии и др. Это снижение продолжалось до 2015 г. включительно. Госинвестиции упали на 30%. А ведь они вместе с сопряженными инвестициями, контролируемыми государством, составляли половину всех инве-

46

стиционных ресурсов страны, направляемых на основной капитал. И хотя частные инвестиции в 2013-2015 гг. увеличились на 10%, они не смогли предотвратить падение общих инвестиций более чем на 11%. Одновременно в этот период сокращался и ввод основных фондов в результате сниженных инвестиций в предшествующий кризисный период.

Переходу к стагнации способствовал и отток капитала из России, который начался с кризиса 2008 г. Снижение инвестиций и отток капитала сократили норму выбытия основных фондов и норму их обновления. Началось прогрессивное устаревание инвестиций в основной капитал. В результате 23% всех машин и оборудования работают свыше сроков амортизации и должны быть заменены раньше. Они больше стоят, чем работают, требуют ремонта и запчастей. На старой технике нельзя достичь роста производительности труда, начать производить новую продукцию, снизить энергопотребление и расход материалов. Одним словом, нельзя заметно поднять экономическую эффективность, за счет которой происходит экономический рост. И этот рост прекратился. С 2013 г. страна погрузилась в застой — в стагнацию. В 2013 г. рост экономики составил только 1,8%, а с начала 2014 г., до присоединения Крыма и санкций, экономика приросла всего на 0,7%.

Присоединение Крыма вызвало санкции со стороны развитых стран мира, особенно серьезно повлияли на наше развитие санкции в конце 2014 г. по ограниченному доступу России на мировой финансовый рынок, по ограничению поставки в Россию товаров двойного назначения (на вооружение и гражданские цели) и запрещение поставлять в Россию нефтегазовое оборудование для добычи сланцевой нефти

и шельфовой добычи. По оценке экспертов, это снижает ежегодно наш валовый продукт на 1-1,5%.

Со второй половины 2014 г. по инициативе Саудовской Аравии и стран ОПЕК началось снижение цен на нефть, чтобы воспрепятствовать увеличению добычи сланцевой нефти в США. Эти цены со 110-115 долларов снизились до 60-65 долларов уже к началу 2015 г. Но при этих ценах США продолжали добывать сланцевую нефть, улучшив технологию. Потребовались новые усилия стран ОПЕК, и цена на нефть сократилась до 20-30 долларов со второй половины 2015 г. и в начале 2016 г. Это также, по мнению экспертов, сокращает ВВП России на 1-1,5%.

В результате санкций и снижения цен на нефть в 2015 г. стагнация переросла в рецессию, и ВВП снизился на 2%, а промышленность — на 3,4%. Экспорт снизился в 1,8 раза к 2013 г. Из-за снижения цен на нефть произошла девальвация рубля и его валютный курс по отношению к доллару с 30 руб., которые продержались с кризиса 2009 г. по 2014 г., девальвировал до 60-70 руб. В результате значительно повысились цены на импортные товары, а за ними устремились и внутренние цены, и инфляция повысилась втрое с 2012 г., составив 15,5% в 2015 г. При этом темп прироста денежной зарплаты, как ни странно, с 2012 года снижался и минимума в 4,6% достиг в 2015 г. В результате реальная зарплата рухнула на 9,5%. Сократились реальные доходы, упало конечное потребление домашних хозяйств, и это все продолжилось в 2016 г., который практически был нулевым по экономическим показателям, но негативным по инвестициям, доходам и потреблению населения, по динамике розничной торговли, платных услуг, приобретению жилья и др.

48

Столь низкие цены на нефть в 20-30 долларов привели к дефициту бюджета Саудовской Аравии в 2015 г. на 97 млрд долларов. И на его покрытие ушла четверть всех накопленных за годы нефтедолларов страны. Большие убытки понесли и все другие страны ОПЕК, а также Россия. Было заключено соглашение стран ОПЕК с Россией и Ираном по сокращению добычи нефти и поддержанию цен на нефть на приемлемом уровне. В результате экономика немножко оживилась в 2017-м и особенно в 2018 году. Экспорт увеличился сразу в 1,5 раза благодаря повышению цен на нефть до 70 долларов в 2018 г.

Лучшим годом стагнации был 2018 г., когда была предпринята попытка перейти к социально-экономическому росту [3]. Все вроде складывалось благоприятно. Возросли валютные поступления из-за повышения цен на нефть. Снизились инфляция и ключевая ставка. Поднялись темпы роста инвестиций в основной капитал — до 5,5%. Двинулась вверх промышленность, и небывало, на 56%, увеличилась прибыль всех предприятий и организаций (за вычетом убытка). Если бы эту возросшую прибыль предприятия при содействии государства вложили в дополнительные инвестиции, если бы активнее повел себя Центральный банк, увеличив инвестиционный кредит и вложение средств в экономику, экономический рост можно было бы поднять до 3-4%. Но государственные органы упустили эту возможность, не уделили внимания повышению доходов населения, которые почти не выросли в реальном выражении, а ведь это 60% ВВП. Мало того, государство не только не потратило уже накопившийся Фонд национального благосостояния, а, напротив, его увеличило, к тому же скупая золото, евро и доллары, по-

тратив здесь больше средств, чем нужно было бы вложить в социально-экономический рост.

К тому же не было заделов на 2019 г. Прирост ВВП снизился до 1,3%. А резко возросшие доходы предприятий и организаций 2018 г. не были вложены в экономику, а в основном поступили на счета отечественных и зарубежных банков, в том числе много средств было отправлено в офшоры. Так продолжалось до первого квартала 2020 г.

Со второго квартала 2020 г. начались коронавирусная пандемия и вызванный ею новый глубокий структурный кризис. Он был усугублен нежеланием России договориться со странами ОПЕК по регулированию цен на нефть, и они рухнули в 2015 г. в 1,5 раза, что существенно сократило ВВП и особенно доходы федерального бюджета, ограничив финансовые ресурсы на борьбу с пандемией.

Как видно, за прошедшие 30 лет в экономике и социальной сфере России не удалось заметно продвинуться вперед по технологическим, экономическим и социальным показателям. Последнее десятилетие оказалось провальным.

Из краткого обзора социально-экономического развития России за 30 лет следует, что на каждом этапе развития у России были возможности возобновить социально-экономический рост, но государство и бизнес не использовали эти возможности. Итог этого пути в целом оказался безрадостным. Он начался с кризиса и закончился кризисом. За 30 лет был 10-летний период значительного восстановительного подъема в 1999-2008 гг. и короткий трехлетний период восстановления после кризиса 2009 г.

За 30 лет новой России (вплоть до 2019 г.), если рассмотреть его вплоть до кризисного 2019 г., Росстат оценивает прирост ВВП всего на 15%. Между тем, как отмечалось, на-

0

половину главный восстановительный подъем был связан с внешнеэкономическими факторами, вызвавшими восьмикратное повышение цен на нефть. Без учета этого фактора, если рассмотреть только внутренние условия и факторы социально-экономического роста, валовый продукт России не только не повысился бы, а снизился примерно на 10%. Промышленность новой России в 2019 г. не дотянула 10% до уровня 1990 г.

Еще хуже обстоит дело с динамикой главного драйвера, от которого зависит социально-экономический рост — инвестиций в основной капитал. За 30 лет они сократились на 40%. И их норма в ВВП снизилась с 40 в лучшие советские годы до 17 процентов к концу рассматриваемого 30-летнего периода. Так же сократилась в ВВП доля второго важнейшего драйвера социально-экономического роста — комплекса отраслей по «экономике знаний» (НИ-ОКР, образование, информационно-коммуникационные технологии, биотехнологии и здравоохранение), доля которого в СССР колебалась от 20 до 25 процентов ВВП, а в последнее время снизилась до 14%. В итоге удельный вес инвестиций в основной капитал и вложений в человеческий капитал в ВВП стал минимальным среди значимых стран мира и не обеспечивает в России даже простого воспроизводства. Поэтому стагнация у нас является не просто рукотворной, но и закономерной.

2. Какая социально-экономическая система создана в новой России за 30 лет

При формировании нового российского государства в 1991-1992 гг. была провозглашена задача перехода к частной собственности и рыночной экономике, подкрепленной позднее курсом на укрепление государственного сектора.

Для перехода к рынку была проведена достаточно радикальная либерализация цен. Но проведена она была в основном 2 января 1992 г. на базе общенародной государственной собственности, а не частной собственности. Это явилось важной причиной небывалого обесценения рубля в России при увеличении цен в 29 раз в 1992 г., в 9 раз в 1993 г. и в 4 раза в 1994 г. при высокой в сравнении с другими странами двузначной инфляции на протяжении последующих лет. Такое повышение цен обесценило сбережения населения, которые правительство России не индексировало в 1992 г., когда полностью обесценились все рублевые сбережения и населения, и предприятий. В три раза еще раз обесценились сбережения населения и предприятий в 1998-2002 гг. Отказ от индексирования сбережений, на наш взгляд, является одной из крупнейших ошибок руководства страны. Из-за этого во многом неудачно прошла приватизация, не создав класс эффективных собственников, а у населения был подорван авторитет государства со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Между тем перед нашими глазами был опыт великого реформатора всех времен и народов Людвига Эрхарда, который, руководя финансами Западной Германии при проведении денежной реформы в неизмеримо более худших условиях в стране, проигравшей войну, индексировал сбережения населения и бизнеса. Хотя был вынужден в течение нескольких лет ограничивать использование многократно увеличившихся счетов при использовании денег.

При всех недостатках и неиспользованных возможностях все же президентом России и правительством Е. Гайдара и В. Черномырдина удалось сохранить Россию и провести массовую приватизацию с доведением доли частной соб-

ственности до 65% к 2003 г., когда соответствующая кампания завершилась. В государственной собственности в то время находилось 35% всей собственности. Но государственная власть была очень слаба, не могла осуществлять эффективную социально-экономическую политику, сплотить народ, предотвратить центробежные тенденции со стороны автономных республик и крупных краев и областей России. С приходом нового президента страны В.В. Путина эта задача с укреплением вертикали власти была решена.

В 2003-2005 гг. были заложены основы новой социально-экономической политики, утвержден Налоговый кодекс, бюджетные правила, возросла роль федерального центра, проведена важная пенсионная реформа. Закончено формирование на той стадии новых рыночных институтов — банковской системы, фондовой биржи, регулирования курса рубля, созданы внебюджетные государственные фонды, отрегулирован процесс взаимодействия федерального центра с регионами. Тогда казалось, что основы рыночной экономики заложены и нужно их развивать и эффективно использовать.

На деле оказалось, что наступил конец эпохи реформирования и преобразований. Было провозглашено, что рыночные реформы закончились, Россия перешла к рынку. Но это была полуправда. Ведь рынок заключался не только в либерализации цен, регулирующих спрос и предложения, устраняющий дефицит в экономике. Развитый рынок, кроме либерализации цен, и развития отдельных рынков — рынка товаров и услуг, жилья, рабочей силы, недвижимости, финансовых ресурсов, земли и природных ресурсов, если это будет признано необходимым, включает формирование рынка капитала и конкурентной среды, которые лежат в основе механизма социально-экономического роста.

Рынок капитала, основанный на «длинных» деньгах, в России не был создан. Преобладали «короткие» деньги. Даже банковская система не воспроизводила «длинные» деньги. И поэтому доля инвестиционного кредита у нас была одной из самых низких в мире. Его доля в инвестициях не превышала 10%, в то время как она преобладала в развитых странах. Привлеченные ресурсы в развитых странах были главным в инвестиционном развитии. А в России на две трети предприятия развивались за счет собственных ресурсов. Понятно, что их развитие не могло быть успешным по определению. Они развивались при остром дефиците капитала. Крупные предприятия могли этот капитал приобретать за границей, благодаря своим экспортным поставкам. А подавляющая часть бизнеса была лишена этой возможности. И поэтому малый и средний бизнес в России так и остался второстепенным, занимая не более 20%, а не 50-60% в создании ВВП, как это происходит в рыночных странах, развитых странах, постсоциалистических странах Европы, в Китае и большинстве успешно развивающихся странах третьего мира.

Не создав полноценного рынка капитала, базируясь на «коротких» деньгах, фондовая биржа в России, в отличие от других стран, не является крупным источником привлечения инвестиций. Биржа России в основном содержит «короткие» деньги. Поэтому носит в определенной мере спекулятивный характер и характеризуется сверхволатильностью, падая в период кризисов в 5-10 раз (10 раз падение в кризис 19981999 гг. и почти в 5 раз в кризис 2008-2009 гг.).

Не созданы в России и внебанковские фонды «длинных» денег. Мы не используем накопительную систему пенсий, не имеем сколь-нибудь значительных здесь накопитель-

54

ных фондов в отличие от развитых и развивающихся стран, а также Казахстана, который перешел на накопительную пенсионную систему еще в 1997 г. Мы не развили страхование, и у нас минимальные страховые фонды, не являющиеся, как в развитых и передовых развивающихся странах, крупным источником «длинных» денег и долговременных инвестиционных кредитов. Небольшой размер у России и паевых фондов, а в развитых и передовых развивающихся странах, их на порядок больше. Я не говорю о наличии в других рыночных странах крупнейших инвестиционных фондов с активами в сотни миллиардов долларов, чего и близко нет в России, об огромных венчурных фондах для финансирования инноваций. Нет в России и развитой системы льгот и привилегий для благотворительности с долговременными вложениями, преобладающей во многих секторах экономики развитых стран.

Даже в государственных рамках в России не воспроизводят «длинные» деньги. А ведь это так просто. Казначейство в США, Японии и многих других странах выпускают долговременные облигации на 10, 20, 40 и даже 50 лет и продают их, которые в основном покупают центральные банки этих стран. В активах этих центральных банков эти сертификаты играют основную роль, составляя подчас 70, 80, 90 процентов. А в активах ЦБ России их несколько процентов. Тем самым формируются «длинные» деньги, которые потом расходятся по всем отраслям и сферам. Да и сами казначейские бумаги покупают не только центральные банки, но и крупные инвестиционные фирмы, ипотечные банки и т.д.

Но дело не только в рынке капитала. Механизм развития в качестве своей важнейшей органической части включает конкурентную среду. В России она подорвана, поскольку важ-

нейшие отрасли монополизированы либо государственными концернами типа Газпрома, либо олигархическими крупными структурами. 70% активов банковской системы сосредоточено в государственных банках, в банках, находящихся под санацией ЦБ или в банках при организациях, подчиненных государству, например, Газпромбанке или банковской группе «Зенит», подчиненной «Татнефти», и др. Один Сбербанк сосредотачивает активы 34 трлн руб., то есть на уровне консолидированного бюджета страны, включающего суммарно федеральный бюджет и все региональные бюджеты.

В то же время при переходе к рынку после развала СССР новая Россия не восприняла стратегическое народнохозяйственное планирование, осуществляемое в ходе пятилеток, как это сделали около 50 рыночных стран в те или иные периоды своего развития, в основном применяя планирование в период, когда они нуждались в ускорении социально-экономического роста. Европейские страны во главе с Францией, где был создан комиссариат планирования, использовали пятилетки для восстановления экономики после Второй мировой войны. Отсталые азиатские страны использовали планы, чтобы вырваться из отсталости. Так сделали Япония, Южная Корея, Индия, так делает Китай, Малайзия, Турция и другие страны. Китай, как известно, осуществляет 14-ю пятилетку, Индия несколько лет назад закончила 12-ю пятилетку, Турция завершает 11-ю пятилетку. Россия лишена и этого дополнительного драйвера.

Социально-экономическая система России с рассматриваемых позиций ухудшилась в последние 15 лет благодаря массовому огосударствлению собственности. В это время была организована Роснефть, ставшая благодаря присо-

единению активов ЮКОСа одним их крупнейших производителей нефти. Была прекращена реформа собственности в РЖД, и она превратилась в подчиненную государству структуру, возникла Ростехнология, огромный, с триллионом рублей конгломерат из 600 разнородных предприятий, отнюдь не только оборонного профиля. На попятную после рыночной реформы пошли и в энергетике, не просто свернув эту реформу, а создав крупнейшие компании по производству электроэнергии и тепла, принадлежащие государству, — Интер РАО, РусГидро, Газпромэлектрохолдинг, не говоря уже о концерне Росэнергоатом, которые сосредотачивают около половины всех мощностей этой сферы. Создано гигантское ОАО «Сетевая компания», самая крупная по передаче электроэнергии компания мира, тоже под эгидой государства.

Часть гражданских предприятий, частично производящих оборонную продукцию, которые были в частной собственности, перешли под эгиду государства при формировании крупных комплексов по авиационной промышленности, кораблестроению, различных видов вооружений. Федеральная власть все больше перераспределяет на себя финансовые ресурсы, доведя объем золотовалютных резервов в кризисный 2021 г. до небывало высокого уровня более 630 млрд долларов, превзойдя здесь объем этих резервов в США и имея их в таком фонде больше, чем Германия, Великобритания, Франция и Италия, вместе взятые, с населением на 50 млн человек больше, чем России. Эти резервы копятся в тяжелый кризис 2020-2022 гг. и не используются даже для достойного финансирования здравоохранения, мощности которого не хватает для производства вакцин и предотвращения растущей смертности в коронавирусную пандемию.

Какая же социально-экономическая система сложилась в конце концов в России за эти 30 лет? Я бы сформулировал так. У нас сложилась государственно-олигархическая монопольная система с недоразвитым рынком и отсталой социальной сферой.

Экономическая система России является государственно-монополистической, потому что государственные предприятия и организации и предприятия и организации, подчиненные государству, производят, по расчетам Всемирного банка, более 70% ВВП, чего нет ни в одной рыночной стране. В Китае, например, эта доля составляет 30%. В России при завершении приватизации она составляла 35%. В настоящее время доля расширенного консолидированного госбюджета в ВВП составляет примерно 37%, включая внебюджетные госфонды (в 2003 г. их доля составляла 20%). Еще около четверти ВВП производится крупными концернами и объединениями, подчиненными государству, включая Газпром, Роснефть, РЖД, Ростехнологию, Росатом, оборонные объединения, ВАЗ, Ростелеком, Аэрофлот, подчиненные государству системы Внешэкономбанка, объединяющие институты развития, и Сбербанка, активы которого составляют более четверти активов всей банковской системы России, и многое другое. К этому надо добавить тысячи отдельных предприятий и организаций, подчиненных федеральным, региональным и муниципальным организациям. Более 70% активов банковской системы в целом контролируются Центральным банком или госорганами. Из всех крупных стран концентрация капитала в России является наивысшей, а доля мелкого и среднего бизнеса — наименьшей. Эта концентрация осуществляется не только государственными органами, но и крупными олигархическими структурами, во

58

главе которых стоят олигархи — миллиардеры, концентрирующие у себя более половины частного бизнеса.

Рынок России недоразвит, поскольку многие сферы деятельности огосударствлены и цены на них регулируются государством. Речь идет о природном газе, электроэнергии, жилищно-коммунальном хозяйстве и др. Региональные органы ограничивают время от времени свободный переток товаров из региона в регион. Поэтому в России различия в уровне цен и оплаты труда весьма значительны между регионами. Ни в одной крупной стране нет столь большой разницы в социально-экономическом уровне регионов.

Ущербным, не до конца свободным является рынок недвижимости, поскольку не до конца решен вопрос о собственности земли. Формально собственность недр вроде бы является государственной, но на деле значительная часть ренты оказывается не в руках государства, а в руках добывающих компаний, самых богатых по уровню прибыльности в России. Плохо функционирует и рынок труда в России, поскольку из-за бедности и недоступности приобретения жилья значительной частью населения, которая не имеет возможности переехать в другой регион с более высокими заработками или получить хорошее образование в крупных центрах.

Особенно монополизирована главная часть экономики — финансовая система. Она не соответствует требованиям к рыночной экономике. Здесь подавлена конкуренция, практически отсутствует блок инвестиционных компаний, превалируют «короткие» деньги, спекулятивные операции, монополизированы и крайне высоки процентные ставки по кредитам, комиссионные сборы, многочисленные поборы с потребителей финансовых услуг. Финансовая система,

включая бюджет, налоги и сборы, банковскую систему, различные фонды, не просто монополизирована. Она к тому же не развита и не соответствует рыночным требованиям. Если по объемам экономики Россия занимает 6-е место по ППС и 11-е место по рыночному курсу рубля, то по ключевым финансовым показателям — от 30-го до 60-го места среди стран мира. Речь идет об объемах по отношению к ВВП мо-нетаризации, банковских активов и кредитования. Еще хуже обстоит дело с инвестиционными фондами, внебанковскими фондами «длинных» денег, страхованием, объемом фондового рынка, выпускаемых облигаций, сделок IPO и др.

Налоговая система однобока. 85% поборов падает на предприятия и организации, а население уплачивает лишь 15%. В то время как в рыночной экономике господствует правило 50/50. А в США и ряде других стран население уплачивает больше налогов и сборов, чем бизнес. Поэтому в бизнес других рыночных стран выгодно вкладываться, а в бизнес России — нет. И поэтому финансовый результат предприятий и организаций страны (прибыль минус убыток) в основной своей части направляется не на социально-экономическое развитие страны, а идет на обогащение крупных акционеров и отправляется на счета в значительной мере иностранных банков, в том числе в офшоры.

Россия — одна их немногих стран мира, где финансовая система вся пронизана фискалом и не нацелена на стимулирование бизнес-процессов. Закономерно, что национальные програмы, составленные правительством в соответствии с указом Президента РФ В.В. Путина, на три четверти финансируются госбюджетом и только на одну четверть бизнесом. И это при том, что 60% всех инвестиций в стране изыскивают сами предприятия и организации. Эти средства

0

не являются привлеченными. Финансовая система, страны, особенно денежно-кредитная система, не нацелена на обеспечение социально-экономического роста.

Напротив, меры Центрального банка по развитию денежно-кредитной системы идут вразрез с установкой на социально-экономический рост, тормозят его. Очевидно, что долговременная стагнация в России является главным образом следствием фискальной бюджетной и денежно-кредитной политики, приведшей к резкому сокращению государственных инвестиций и кредитных инвестиций со стороны банковской системы. Отток капитала тоже во многом порожден внутренними проблемами страны и во многом связан с отдачей необоснованно взятых зарубежных долгов в конвертируемой валюте, оценка которых все время возрастает из-за девальвации валютного курса рубля.

Ко всему этому добавляется непрозрачность экономической и финансовой системы страны с высокой долей теневой экономики и финансов, оцениваемой в 28%. По доле теневой экономики, неформальной занятости и теневых доходов среди крупных стран, а также по размеру коррупции, Россия в мировых рейтингах занимает последние места.

К тому же экономика России является отсталой. В ее структуре крайне низка доля высокотехнологических производств и еще ниже доля интеллектуальных услуг. По уровню экономического развития (ВВП на душу населения) Россия занимает 40-е места среди 150 значимых стран мира, по международному рейтингу. В России в 2-3 раза выше энергоемкость валового продукта и в 1,5 раза выше его материалоемкость. Уровень производительности труда тоже в 2-3 раза отстает от развитых стран.

Еще отсталые состав и структура экспорта России, где топливно-энергетический экспорт составляет около 70% при минимальной доле продуктов переработки топливных ресурсов, преобладает экспорт сырья полуфабрикатов и в лучшем случае материалов. Экспорт готовой продукции и услуг один из самых низких в процентном отношении при сравнении с другими странами. Имея один из самых высоких в мире научный уровень математики, включая прикладную математику, Россия отстает от многих развивающихся стран по объемам экспорта математических программ и информационно-коммуникационных технологий. В 10 раз она отстает по этим показателям от Индии и Китая.

Наиболее отсталой частью в социально-экономической системе России, к сожалению, является социальная составляющая. Удельный вес сферы «экономики знаний», главной составной части человеческого капитала, составляет 14%, в 1,5 раза ниже, чем в Китае (22%), вдвое ниже, чем в ЕС (30%), почти вчетверо ниже, чем в США (40%). Доля этой сферы ниже в новой России, чем она была в Советском Союзе. В 2019 г. по финансированию образования Россия занимала 120-е место в мире в процентах ВВП из 189 стран, по рейтингу ООН. Соответственно, по финансированию здравоохранения место России в подобном рейтинге было еще ниже — 140-е. По всем социальным показателям, кроме качества образования, во многом доставшегося нам в наследство от СССР, рейтинг России намного ниже, чем даже по экономическим показателям. Всемирный банк и МВФ оценивают человеческий капитал в России на душу населения в размере 100 тыс. долларов, в то время как средний показатель по объединению стран экономического сотрудничества 500 тыс.

Негативные социальные тренды в период 7-летней стагнации перешли и усугубились в кризис 2020-2022 гг. от коронавирусной пандемии. Речь идет прежде всего о снижении реальных доходов населения в 2014-2020 гг. на 14% и сокращении конечного потребления домашних хозяйств на 11%. В 2021 г. удалось восстановить уровень 2019 г., когда эти показатели были на 8-10% ниже уровня 2012-2013 гг. Чтобы восстановить ранее достигнутый уровень доходов и потребления, предстоит увеличить фонд потребления населения в составе ВВП примерно на 6 трлн руб.

Хуже всего обстоят дела у России в рейтинге здоровья (119-е место) среди стран мира по ожидаемой продолжительности общей и здоровой жизни ниже 100-го места, по уровню жизни пенсионеров (примерно 80-е место), в то время как по уровню жизни работающих место высокое. При сопоставимом уровне реальных доходов населения с другими странами, где Россия занимает 60-е места, по уровню социального развития в международных рейтингах Россия опускается на 80-90-е места.

Это относится и к жилищной обеспеченности россиян. Формальный показатель обеспеченности жильем в России равен 26 кв. метров — намного больше, чем было в СССР (18 кв. метров). Но 21% этого жилья не обеспечен холодной водой, 23% — канализацией, 38% не имеют ни душа, ни ванны, 40% не имеют горячей воды. Такие помещения не могут по определению считаться комфортным жильем. Так что по обеспечению комфортным жильем средний норматив России 17 кв. метров — вдвое ниже, чем в Европе, при худшем качестве жилья и его инфраструктуры.

Самое плохое в социальной сфере России — чрезмерное социальное неравенство, относящееся не только к диф-

ференциации доходов и потребления, но и социальное неравенство по доступу к услугам образования и здравоохранения, информационным технологиям, условиям отдыха. Крайне низка возможность вырваться из нищеты, преодолеть низкий душевой доход в размере 20-25 тыс. руб. в месяц, если вы проживаете в сельской местности или в мелком городе. При всех недостатках в советской системе все же разница в доходах на душу населения 10% богатых и 10% бедных составляла три раза, а не 15,4 раза, как в 2019 г. У 10% богатых среднедушевой доход составил около 120 тыс. руб. в месяц, а у 10% бедных только около 8 тыс. В СССР социальные лифты работали. И многие наши собратья, чьи родители и прародители были бедными, жили в селе или в малых городах, все же смогли получить высшее образование, добиться достойного уровня жизни [5].

Фундамент экономики — его материально-технологическая база. В России эта база может быть оценена как отсталая и устаревшая. При коэффициенте ежегодного выбытия основных фондов 0,7% в последние годы за 10 лет выбывает только 7%, а 93% фондов устаревают на 10 лет. А ведь 40% этих фондов составляют машины и оборудование, средний срок службы в России которых около 15 лет. В то время как границей старости считается 10 лет. Две трети предприятий и организаций страны нуждаются в технологическом перевооружении. Многие отрасли работают на основе технологий, которые уже не используются в передовых странах. Особенно плохо обстоит дело в России с машиностроением. Оно деградировало по сравнению с советским временем, хотя и тогда не отличалось высоким уровнем. И начиная с брежневского застоя наше отставание и здесь нарастало. Мы имеем самую низкую долю машиностроения в про-

64

мышленности не только среди развитых, но и среди многих развивающихся стран. И поэтому до 70% необходимых нам машин и оборудования мы вынуждены приобретать за рубежом, что для нас крайне затруднительно и из-за ограничивающих санкций, и из-за оттока капитала в другие страны, и дефицита валюты у предприятий и организаций.

Государство при этом никогда не использует золотовалютные резервы для технологического переоснащения нашей страны, а предпочитает их копить, «сидя на сундуках», набитых золотом, евро и долларами, все время увеличивая эту массу. Забылись слова Наполеона о том, что богатство состоит не в накоплении роскоши, а в использовании этой роскоши на благо. Этого использования мы пока не видим даже в ужасающий кризис 2020-2022 гг. в нашей стране с рекордно высокой дополнительной смертностью в России среди всех крупных стран мира. Именно в эти кризисные годы мы не тратили золотовалютные резервы, а скупали золото, евро и доллары, доведя объем золотовалютных резервов до самого высокого значения в новой России.

Устойчивое развитие страны в перспективе может базироваться только на технологическом прорыве, как это неоднократно подчеркивал Президент РФ В.В. Путин.

Особенно сильно отстала инфраструктура России, для нас особенно важная, так как страна занимает наибольшую территорию суши на земле и нуждается прежде всего в железнодорожной и автомобильной инфраструктуре [4]. Скорость передвижения груза в России низка — 16,6 км в час, при том что в последнее время эта скорость значительно увеличилась. В СМИ скорость передвижения грузовых поездов сравнивают с передвижением на велосипеде. Переходы через границу с другими странами, где колея меняется,

технологически несовершенны и неразвиты и сдерживают транспортные потоки. Китай, являющийся главным торговым партнером России, ряд лет назад почти все контейнерные грузы по железной дороге перевозил через Забайкальск, финансируя продолжительный путь контейнеров по территории России до границы с Западной Европой. Но все попытки добиться технического перевооружения и развития пропускной способности этого перехода не увенчались успехом. И Китай был вынужден ввозить основную часть контейнеров через Казахстан. И только потом сразу вклиниваться в европейскую часть страны, где пробег контейнеров по территории России минимален и, соответственно, надо платить намного меньшую плату. И хотя путь через Казахстан для Китая немного дороже, чем через Забайкальск, сегодня подавляющая часть грузов идет этим путем — намного быстрее и успешнее, чем раньше через Забайкальск. Россия лишилась нескольких миллиардов долларов доходов ежегодно.

В России крайне мало двухсторонних автострад и совсем нет скоростных железных дорог в отличие не только от Франции и других западноевропейских стран и от Японии, давно развивающих скоростное железнодорожное движение, но мы безнадежно отстали даже от Китая, где построено около 50 тыс. км скоростных железных дорог, и они продолжают строиться и совершенствоваться ударными темпами.

После распада СССР в России было свернуто фактически авиационное перемещение с помощью региональной авиации. Сейчас ее предстоит возродить, построив тысячу региональных полос и аэропортов, что резко улучшит доступность авиасообщения в региональные центры.

Сильно отстает Россия и по развитию логистических центров в крупных транспортных узлах, что затрудняет систему доставки грузов на обширные территории нашей страны. Нам нужна, таким образом, новая современная транспортно-логистическая инфраструктура. И для ее создания нужно перейти к массовому строительству двухсторонних автомобильных автострад, скоростных железных дорог регионального авиасообщения, формированию логистических центров.

Самая отсталая часть экономической политики страны — ее пространственная ориентация. Не происходит процесс выравнивания со стороны экономических условий по регионам страны. Все попытки сделать Дальний Восток привлекательным местом для обеспечения дополнительным населением и рабочей силы пока не увенчались успехом. Отток населения продолжается. Не удается обеспечить более высокие темпы развития дальневосточной экономики. А ведь это единственная крупная территориальная программа общероссийского уровня. Создано отдельное министерство, администрация этой программы, выделяются колоссальные средства, а результаты мизерные. Но таких программ в России должно быть несколько, как это было в свое время в СССР, где успешно осуществлялось планомерное размещение производительных сил, жестко выдерживался курс на приоритетное развитие восточных регионов, благодаря чему там была создана главная топливно-энергетическая база страны, крупные территориально-производственные комплексы, переместилась на восток металлургия, химическая промышленность, был развит лесопромышленный комплекс, построены крупные машиностроительные комплексы, созданы новые города. Ничего близкого за 30 лет

новой России здесь пока не создано. Хотя объектов, нуждающихся в строительстве, здесь немало.

Ударными темпами в советское время создавалась транспортная инфраструктура. Достаточно упомянуть обширнейшую Байкало-Амурскую магистраль, крупнейшую железную дорогу даже по мировым меркам, построенную в неимоверно трудных условиях. Нужен прорыв в пространственном развитии России, которая сильна своими регионами, а продолжает все больше развиваться преимущественно за счет столичных городов и областей.

В связи с коронавирусной пандемией на первый план всех ключевых проблем развития нашей страны выдвинулась проблема сохранности народа. Положение здесь, прямо скажем, не просто неудовлетворительное. Оно катастрофическое. Смертность превысила рождаемость в годы пандемии в 2021 г. более чем на 1 млн человек. Население страны сократилось за последние годы на 1,3 млн человек. Дополнительно умерло не только от коронавирусной пандемии, но и от других причин за полтора года с мая 2020 г., когда в России началась пандемия, до ноября 2021 г. более 800 тыс. человек. Все это самые высокие показатели в мире, если их соотнести с численностью населения. Предстоит в короткий срок восстановить нормальную докризисную смертность, которая и так в России крайне высока в сравнении с другими странами. Особенно от сердечнососудистых заболеваний, от которых умирают в России в 2-3 раза больше, чем в развитых странах и передовых развивающихся странах. Сокращение смертности поднимет ожидаемую продолжительность жизни, которая в России на 10 лет меньше в сравнении с развитыми странами. Предстоит коренным образом улучшить здравоохранение,

68

удвоить и утроить его финансирование. Это позволит улучшить здоровье россиян, добиться увеличения ожидаемой продолжительности здоровой жизни. Если предпринять скоординированную систему коренных мер, то к 2030 г., по нашим расчетам, можно восстановить сохранность народа страны — перейти к естественному росту населения, повысить ожидаемую продолжительность жизни в среднем свыше 80 лет.

Подводя итог сказанному, подчеркнем — Россия нуждается в новой технологической и социально-экономической политике, которая призвана ее преобразовать и в 10-15-летний период из среднеразвитой и отсталой по многим направлениям страны превратить в развитую, передовую, страну одного из лидеров мирового развития.

3. Возможности и сценарии развития в среднесрочной и долгосрочной перспективе

Ежедневно занимаясь макроэкономикой, я прежде всего хочу констатировать, что благодаря интенсивным исследованиям в Российской академии наук, ведущих университетах и корпорациях создан большой потенциал, на основе которого можно выстроить программу, а лучше стратегический народно-хозяйственный план возобновления устойчивого социально-экономического роста с инновационным уклоном на базе технологического и интеллектуального прорыва на долгосрочную перспективу 10-15 лет. Заделы идей и разработок здесь немалые. Важно построить гармоничную взаимосвязанную систему мер не просто по развитию страны, а по ее преобразованию в высокоразвитую в технологическом, экономическом и социальном содержании страну с рыночной конкурентной средой, развитым рынком капитала и стратегическим народнохозяй-

ственным пятилетним планом, что качественно поднимет уровень управления страной.

Возможности в стране для этого есть. При всех недостатках интеллектуальный уровень страны достаточно высок. По многим направлениям есть заделы. В стране немало передовых предприятий, организаций и даже регионов — форпостов развития. Самое главное — есть ресурсы для подъема и преобразования в указанных выше направлениях.

Россия располагает крупными источниками финансовых средств для преодоления кризиса и стагнации и перехода к устойчивому социально-экономическому развитию. Перечислим эти средства. К ним относятся:

— прежде всего, долговременные низкопроцентные (35%) инвестиционные кредиты банковской системы. Активы банковской системы в кризис увеличились на 16% и впервые превысили объем ВВП. В России самая низкая доля инвестиционных кредитов в составе общих инвестиций страны — 8-10%. В развитых странах это 40-50%, а в развивающихся, где доля инвестиций в ВВП вдвое выше, чем у нас (30-35%, а не 17%), — 20-30%. Их можно увеличить в 3-5 раз. В ближайшие годы при относительно высокой инфляции и ключевой ставке ЦБ госбюджет может доплачивать банкам часть процентной ставки. Для этого надо окупаемые проекты прежде всего при расходах на национальную экономику в федеральном и региональном бюджете финансировать не безвозвратно, а только на базе инвестиционных кредитов. А это, по нашим подсчетам, 5 трлн руб. Высвобожденных бюджетных средств будет более чем достаточно;

— на развитие экономики и социальной сферы, особенно на возвратных условиях, может быть использовано до половины накопленных золотовалютных резервов, объем

70

которых по максимуму в 2021 г. составил 626 млрд долларов. 300 млрд можно оставить для финансовой безопасности, 190 млрд — это Фонд национального благосостояния, который, на наш взгляд, должен использоваться только по прямому назначению. А 120 млрд долларов можно по 1520 млрд ежегодно направлять на массовое технологическое перевооружение предприятий и организаций нашей страны, две трети из которых имеют устаревшие технологии и технику. Окупаемость здесь 5-7 лет. Нам предстоит втрое увеличить долю высокотехнологических производств в экономике. Окупаемость ввода в действие дополнительных мощностей здесь оценивается в 10-12 лет. Третье направление — создание современной транспортно-логистической инфраструктуры, скоростных автомагистралей и железных дорог, строительство региональных аэропортов и др. Здесь окупаемость 20-25 лет. В Китае, например, они финансируются с помощью долговременных инвестиционных кредитов;

— значительные средства могут быть мобилизованы за счет дополнительных долгов нашего государства. Внешнеэкономический долг России 4% ВВП против 85% стран ЕС и 110% США. Внутренний и внешний долг вместе в России составляет 19%, в Японии — 250% ВВП, а в Китае даже 270%. Россия вполне может поднять свой долг с позиции финансовой безопасности до 30-35% к 2025 г. и до 45-50% к 2030 г. Жесткая норма безопасности ЕС — 60% долгов к ВВП. Мы можем занять средства у Саудовской Аравии и странах ОПЕК, в Китае, где золотовалютные резервы превышают 3,5 трлн долларов, в крупных инвестиционных компаниях и международных банках. Тем более что Россия имеет высокий рейтинг надежности в отдаче долгов, кото-

рые мы возвращали в 2000-е гг. даже с опережением сроков, платя иногда премию за досрочный возврат;

— крайне важно мобилизовать дополнительные источники инвестиций с предприятий и организаций, на долю которых приходится до 60%, в формировании общего объема инвестиций в основной капитал в стране. Для этого целесообразно освободить от налогообложения часть прибыли, из которой черпаются инвестиции, что позволит дополнительно ежегодно привлечь, по оценке, до 1 трлн руб. Следовало бы также в 1,5-2 раза сократить сроки амортизации в России по примеру «рейганомики», что увеличит амортизационный фонд, из которого черпаются более половины инвестиций предприятий и организаций, что также дополнительно даст до 1 трлн руб.;

— для финансирования жилищного строительства и производства легковых автомашин государство могло бы организовать низкопроцентный облигационный заем для населения, желающего гарантированно приобрести жилье или легковой автомобиль с предоставлением низкопроцентного кредита и пониженной цены в том случае, если соответствующая семья накопит определенный размер таких облигаций, за счет которых будет финансироваться дополнительное развитие этих отраслей. Здесь легко найти взаимный интерес населения, производителей и государства.

Не исключена возможность привлечения финансов с мирового финансового рынка, для чего нужно улучшать отношения прежде всего с развитыми странами мира.

Следовало бы жестко и целенаправленно использовать указанные возможности и ресурсы в первую очередь по массовому технологическому перевооружению действующих предприятий и организаций, по ускоренному вводу

72

в действие новых мощностей высокотехнологических производств, по формированию современной транспортно-ло-гистической инфраструктуры, по ускоренному жилищному и социальному строительству и по перестройке и увеличению экспорта прежде всего готовой продукции с высокой добавленной стоимостью.

Задача среднесрочной перспективы — финансовый форсаж инвестиций в основной капитал и вложений в человеческий капитал — в «экономику знаний» и повышение их доли в ВВП — и инвестиций, и вложений до 25% к 2025 г., что обеспечит нам устойчивый рост по 3-4% ежегодно до 2030 г.

Затем можно перейти к более умеренным темпам увеличения инвестиций в основной капитал и вложений в экономику знаний, наращивая их ежегодно по 8-10% до 2030 г. Это увеличит их долю в ВВП до 30% и позволит поднять темпы социально-экономического развития до 5% в среднем за год.

Следовало бы составить конкретные годовые показатели с объемами необходимых инвестиций и их источников по конкретным направлениям. Задача — за 10-15 лет достигнуть технологического, экономического и социального уровня развитых стран. Потребуется три пятилетних плана, с 2021-2025 гг. и до 2035 г., чтобы выполнить эту программу.

Основным источником — драйвером устойчивого социально-экономического роста являются инвестиции в основной капитал в индустриальной стране, какой является Россия. По нашей оценке, инвестиции наполовину — на 50% определяют этот рост.

Вторым важнейшим фактором являются вложения в сферу «экономика знаний». В развитых странах, где доля «экономики знаний» в ВВП является преобладающей (30-40% при доле промышленности 20-25%), которые вступили на инноваци-

онный путь постиндустриального развития, этот драйвер является основным, обеспечивающим для высокоразвитых стран 2-3-процентный ежегодный рост высшего качества. Этот рост развитых стран идет за счет высокотехнологических отраслей и интеллектуальных услуг, а не за счет традиционных отраслей, уровень которых достаточен. Применительно к России доля этого фактора в приросте ВВП в обозримой перспективе, по нашей оценке, составит 20-25%.

Третьим по важности фактором роста является увеличивающийся ввод жилья. В ближайшие годы его роль составит около 10% в приросте ВВП, а когда мы выйдем на укоренный рост жилищного строительства, он может составить до 15%.

Последний из важнейших факторов — внешняя торговля товарами и услугами также с возможной долей в приросте ВВП в размере 10-15%.

При этом роль «экономики знаний» — главной составной части человеческого капитала в развитии страны — будет возрастать. Кроме того, эта доля сегодня критически низка и является препятствием для перехода к инновационному развитию, в котором мы остро нуждаемся. Поэтому развитию и совершенствованию всех отраслей «экономики знаний» нужно уделять первостепенное внимание.

Рассмотрим это по компонентам. В ближайшие пять лет долю НИОКР в ВВП следовало бы поднять с одного до двух процентов, а за 10 лет — до 3% ВВП, как это было в СССР и к которому близко подошли развитые страны. Россия должна вернуть себе звание лидирующей научной державы в мире наряду с США, как это было в советское время. Здесь нужны кардинальные реформы по реальной интеграции Академии наук с ведущими университетами под единым

74

научным руководством со стороны Президиума Академии. Предлагается воссоздать ГКНТ во главе с первым заместителем премьер-министра страны, возложив на этот ключевой орган руководство не только наукой и высшим образованием, но и технологическим развитием страны. Предстоит удвоить расходы на образование с 4 до 8% ВВП к 2030 г., перестроив систему образования с упором на самостоятельную работу студентов и длительную стажировку в передовых научно-производственных организациях с выдачей лицензии после приобретения необходимого опыта и умения по ключевым специальностям. В соответствии с Указом Президента РФ В.В. Путина от 7 мая 2018 г. поставлена задача утроить долю информационно-коммуникационных технологий в ВВП, заняв здесь лидирующие позиции вместе с США и Китаем. В разы предстоит увеличить биотехнологический сектор, включая современную фармацевтику. В целом следовало бы поднять расходы на здравоохранение с 5 до 7% к 2025 г. и действительно 10% к 2030 г.

Дело осложняется необходимостью восстановить достигнутый ранее в 2012-2013 гг. максимальный уровень реальных доходов населения и конечного потребления домашних хозяйств, который на 8-10% выше показателей 2021 г., когда был восстановлен уровень 2019 г. По проектировкам Минэкономразвития, в последующие годы намечается повышать реальные доходы по 2% в год. В этом случае мы сможем восстановить этот уровень только к 2026 г. и затем двинуться вверх. А без восстановления фонда потребления, доля которого в ВВП 60%, нельзя перейти к устойчивому экономическому росту. Так что после кризиса с 2023 г. мы опять вернемся к стагнации, которую преодолеть, как известно, намного труднее, чем кризис. Чтобы этого не допустить,

надо добиться повышения доходов и потребления населения в 2022-2023 гг. по 4-5% в год, и тогда мы с 2023-2024 гг. сможем наладить социально-экономический рост. Средства для такого скачка у нас есть — 14 трлн руб. в Фонде национального благосостояния, из которого максимум потребуется потратить для этой цели до 4 трлн руб.

Предлагается в первую очередь в 2022 г. поднять размер минимальной зарплаты более чем на 10 тыс. руб. — до 25 тыс. руб. в месяц. Это можно сделать за счет резко возросших прибылей предприятий и организаций страны для своих работников. В бюджетной сфере можно изыскать средства для этого за счет небольшого сокращения численности работников. Фонд национального благосостояния следовало бы использовать для повышения до 25 тыс. руб. среднего размера пенсии, а также чтобы утроить пособия по безработице, размер которого у нас ниже прожиточного минимума — самый небольшой среди крупных стран мира. На 5-10 тыс. руб. в месяц целесообразно увеличить среднедушевой доход на селе и в малых городах, где он составляет 20-25 тыс. руб. в сравнении с 35 тыс. в среднем по России и 45 тыс. в крупных городах. Для этого из относительно крепких подсобных личных хозяйств при льготах со стороны государства и низкопроцентном кредите можно было бы сформировать несколько сот тысяч фермерских хозяйств, объединив их в эффективную промысловую кооперацию, при которой в малых городах и крупных селах можно было бы создать несколько тысяч небольших предприятий и организаций по переработке сельхозпродукции и обслуживания фермерских хозяйств, а также постепенно наладить новую крупнейшую торговую сеть продовольственными товарами КООП по всей России.

7

Предстоит существенно преобразовать структуру и состав нашей экономики — в 1,5-2 раза увеличить долю мо-нетаризации в ВВП, сначала втрое, а потом впятеро поднять объем долговременного низкопроцентного инвестиционного кредитования, прежде всего на цели технического перевооружения, инфраструктурного строительства и развития образования, информационно-коммуникационных и биотехнологий и других сфер «экономики знаний». Соответственно, взамен полуспекулятивного использования «коротких» денег предстоит заняться воспроизводством «длинных» денег, сделав их преобладающими в фондовой торговле. В 3-5 раз предстоит увеличить до 2025-2030 гг. внебанковские фонды «длинных» денег, переведя пенсионную систему на накопительные рельсы, развив страхование, особенно страхование жизни, в разы увеличив паевые фонды и др., для чего создать соответствующие льготы и привилегии. Предстоит сформировать мощные инвестиционные финансовые центры и компании по примеру других стран. А главное, предстоит повернуть всю финансовую систему страны к задачам социально-экономического развития.

В отраслевой структуре народного хозяйства предстоит значительно сократить долю добывающих отраслей, но не за счет снижения объемов, а за счет приоритетного развития более высокими темпами обрабатывающих отраслей и особенно высокотехнологических производств товаров и услуг, которые к 2030 г. целесообразно увеличить в 3 раза до уровня развитых стран. Первоочередной задачей при этом является развитие электроники, приборостроения и других ключевых отраслей современного машиностроения, которое должно стать главной промышленной отраслью. Также важно развить современную химию, осо-

бенно ее высшие сферы с производством синтетических материалов.

В соответствии с задачами четвертого энергоперехода, углеродной нейтральности и преимущественного развития «зеленой экономики» нужны радикальные меры по перестройке всей энергетики и сокращению энергопотребления в расчете на единицу ВВП в 2-3 раза до уровня развитых стран. Также в 1,5-2 раза следовало бы сократить и материалоемкость экономики России. Эти преобразования в структуре экономики должны сразу отражаться и в структуре экспорта России, где на первое место по объему вместе топливно-энергетических продуктов должна выйти торговля готовыми, в основном высокотехнологическими продуктами с высокой добавленной стоимостью.

Сложность решения этой задачи заключается в том, что при этом приоритетном научно-технологическом инновационном развитии не просто сохранить, а преумножить предстоит социальную составляющую экономического развития. Это предполагает осуществление крупных структурных реформ в социальной сфере, которая в России не соответствует уровню экономического развития. Если по уровню экономического развития в международном рейтинге Россия занимает примерно 40-е место среди стран мира, но по важнейшим социальным показателям — 60-120-е место. Это касается таких считающихся самыми важными показателей, как ожидаемая продолжительность общей и здоровой жизни, качества здоровья, жилищных и экологических условий жизни, качественного питания и потребления промышленных товаров. Еще важнее до минимума сократить социальное неравенство во всех сферах и приоритетно улучшить жизнь пенсионерам и многодетным семьям.

78

В основе этих структурных преобразований, связанных с переходом к устойчивому социально-экономическому росту по инновационному и социальному пути, нужно поставить решение проблем собственности. Россия нуждается в коренной структурной реформе собственности с массовой эффективной приватизацией тех предприятий и организаций, подчиненных государству, которые не выполняют государственных функций, а занимаются коммерцией и самообогащением.

Удельный весь предприятий и организаций, подчиненных государству, в производстве ВВП предстоит, по нашему мнению, сократить примерно с 70 до 40-45%, а долю частной собственности, соответственно, поднять с 30% вдвое — до 55-60%. Такую реформу можно провести за три-четыре года, начиная с 2022-2025 гг.

Другая важная структурная реформа, способствующая социально-экономическому росту, связана с региональным управлением. Целесообразно перевести регионы на самоокупаемость, самофинансирование и самоуправление. В ближайшие годы это можно сделать примерно с 70% регионов, в которых взнос предприятий и организаций в федеральный бюджет существенно превышает трансфер федеральных средств в соответствующий регион. На втором этапе целесообразно преобразовать административно-экономическое районирование, сформировав крупные губернии и сохранив, естественно, автономные республики, обладающие намного большей самостоятельностью по примеру передовых федеральных стран: Германии, Канады, США.

О социальных структурных реформах, в том числе пенсионной реформе, реформе по финансированию здравоохра-

нения, переводе жилищно-коммунального хозяйства на частные рельсы было упомянуто выше. Их целесообразно осуществить, когда начнется социально-экономический рост, и с таким расчетом, чтобы не снизились реальные доходы населения у подавляющей его части не только у бедных, но и у представителей среднего класса [6].

Эти реформы связаны с тем, что из доходов населения будет уплачиваться часть пенсионных накоплений, страховых взносов по здоровью, увеличится подоходный налог с высоких заработков и доходов. Будет введен нормальный налог на недвижимость граждан при льготах для малообеспеченных. Все это должно быть компенсировано индексацией зарплаты. Если суммировать возможный размер этой индексации, то, по-видимому, уровень зарплаты придется повысить примерно в 1,5 раза, компенсируя значительной части предприятий возмещение, снижение прибыльности в связи с понижением себестоимости, за счет снижения налогов. При этом налоги должны быть снижены таким образом, чтобы не только компенсировать средства, которые пойдут на уплату дополнительных налогов и сборов, но и стимулировать предприятия, организации и самих граждан вкладывать средства в свою экономику, инвестировать их, дополнительно расходовать на образование, здравоохранение свои пенсионные накопления, сберегать, особенно при покупке облигаций и вложений в паевые фонды, тратить на благотворительность и т.д.

При повышении минимальной заработной платы, размера пенсии и душевых доходов на селе и в малых городах численность бедного населения в России значительно сократится. Чтобы дополнительно снизить чрезмерную разницу между бедными и богатыми, целесообразно ввести,

80

как многие предлагают, прогрессивный подоходный налог с заработной платы и доходов свыше 100 тыс. руб. в месяц в размере, например, 20% свыше этой суммы. А если доход превышает 200 тыс. руб., то свыше этой суммы взимать налог 25%, а свыше 300 тыс. — 30% и, наконец, свыше 500 тыс. — 35%. При этом заработок и доход до 30 тыс. руб. в месяц предлагается освободить от налога. Следовало бы также увеличить налогообложение прибыли с предприятий и организаций, которые производят товары и услуги, недоступные среднему классу, и, напротив, снизить налоги для тех, кто поставляет товары и услуги, доступные бедным при надлежащем качестве. Речь идет о стоимости жилья, автомобилей, гостиниц, торговых сетей и др.

Тем самым удастся перестроить социальную сферу в соответствии с требованиями рыночной экономики по примеру передовых стран.

Указанные выше структурные реформы призваны создать условия, для того чтобы дополнительные инвестиции в основной и человеческий капитал, на ввод жилья и другие важные цели были бы эффективно использованы и реально привели к ускоренному социально-экономическому развитию сначала по 3-4% в год на период до 2030 г., а затем после повышения доли этих инвестиций в ВВП к 5-6% ежегодному социально-экономическому росту с все большим креном по мере развития в инновационном и социальном направлении.

Библиографический список

1. Ясин Е.Г. Российская экономика: истоки и панорама рыночных реформ. Курс лекций. 2-е изд. — М.: Издательский дом НИУ ВШЭ, 2019.

2. Мау В.А. Экономическая политика России: год за годом (20002018). — М.: Издательский дом Дело, 2019.

3. Механизмы стимулирования сверхбыстрого роста: мировая практика / под ред. Миркина Я.М. — М.: Магистр, 2018.

4. Научные труды Вольного экономического общества России. 2021. Том 228. «Абалкинские чтения».

5. Научные труды Вольного экономического общества России. 2021. Том 231. 30 лет новой России: ретроспектива, проблемы, развитие.

6. Аганбегян А.Г. Новой России — 30 лет. Достижения и упущения (социально-экономический анализ). — Левада Центр, 2021.

References

1. Jasin E.G. Rossijskaja jekonomika: istoki i panorama rynochnyh reform. Kurs lekcij. 2-e izd. M.: Izdatel'skij dom NIU VShJe, 2019.

2. Mau V.A. Jekonomicheskaja politika Rossii: god za godom (20002018). Izdatel'skij dom Delo. M. 2019.

3. Mehanizmy stimulirovanija sverhbystrogo rosta: mirovaja praktika / pod red. Mirkina Ja.M. M.: Magistr, 2018.

4. Nauchnye trudy Vol'nogo jekonomicheskogo obshhestva Rossii. 2021. Tom 228. «Abalkinskie chtenija».

5. Nauchnye trudy Vol'nogo jekonomicheskogo obshhestva Rossii. 2021. Tom 231. 30 let novoj Rossii: retrospektiva, problemy, razvitie.

6. Aganbegjan A.G. Novoj Rossii — 30 let. Dostizhenija i upushhenija (social'no-jekonomicheskij analiz). Levada Centr. 2021.

Контактная информация / Contact information

Аганбегян Абел Гезевеч / Abel G. Aganbegyan aganbegyan@gmail.com