CC BY
444
УДК: 340.1
ББК: 67.Х021
Заморская Л.И.
НОРМАТИВНОСТЬ ПРАВОПОНИМАНИЯ: ОБЩЕТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ (ПО Г. КЕЛЬЗЕНУ)
Zamorska L.I.
NORMATIVITY OF LAW : GENERAL THEORETICAL ASPECTS (BY G. KELSEN)
Ключевые слова: право, правовая норма, юридический позитивизм, «чистая теория права» Г. Кельзена, правопонимание, нормативность правопонимания.
Keywords: law, regulation, legal positivism, "pure theory of law " G. Kelsen, of law, of legal normativity.
Аннотация: в статье исследуется процесс возникновения и дальнейшего развития юридического позитивизма на основе нормативности права, основанной выдающимся правоведом-философом Г. Кельзеном.
Abstract: this article explores the origins and basis for further development of legal positivism based on a regulatory rule-based eminent jurist-philosopher G. Kelzenom.
Несмотря на то, что юридический позитивизм в XX в. был существенно задавлен социологическими и природнопра-вовимы теориями, формализм еще занимал значительное место в буржуазном правоведении. Наиболее влиятельным направлением юридического неопозитивизма является нормативизм Ганса Кельзена (1881-1973).
Его основной работой была "Чистая теория права". В этой работе Г. Кельзен достаточно подробно анализирует понятие нормы, а именно: рассматривает норму как схему толкования; соотносит нормы и нормотворчество, действительность и сферу действительности нормы, дает определение актов, имеющих положительный и отрицательный характер регулирования поведения людей: приказ, полномочия, разрешение; рассматривает норму и его ценность. По мнению Г. Кельзена, внешнее действие по своим объективным значениям является правовым (или противоправным) актом, -это всегда событие, происходящее в пространстве и времени и чувственно воспринимаемое, то есть это природное явление, определенное законом причинности. Однако это же явление как таковое, как элемент природы не образует предмета специфического юридического познания, вообще не относится к праву. Что превращает это дей-
ствие в правовой (или противоправный) акт, так это не его фактичность, т.е. не его казуальное (случайное) определение, включенное в систему сущего, а объективный смысл, связанный с этим актом, то значение, которое он имеет. Конкретное действие получает свой специфический юридический смысл, свое собственное правовое значение в силу существования некоторой нормы, которая по содержанию соотносится с этим действием, наделяя ее правовым значением, так что акт может толковаться согласно этой норме. Норма у Г. Кельзена понимается как схема толкования. Другими словами: соображения, согласно которым осуществлен в пространстве и времени акт человеческого поведения, является правовым (или противоправным) актом, который представляет собой результат некоторого специфического, а именно - нормативного толкования. Но и в предположении, согласно которому этот акт представляет обычное событие, выражается лишь определенное, отличное от нормативного, а именно казуальное, толкование. Норма, которая предоставляет актовые значение правового (или противоправного) акта, как упоминалось выше, сама создается посредством правового акта, который, в свою очередь, приобретает право-
вое значение от другой нормы .
Познания права, подчеркивает Г. Кель-зен, направлено на изучение тех норм, которые имеют характер норм права и придают определенным действиям характер правовых или противоправных актов. Ведь право, которое образует предмет этого познания, представляет собой нормативный порядок поведения людей, т.е. систему норм, регулирующих это поведение. Под понятием "норма" подразумевается, что несколько должно быть или осуществляться и, особенно, человек должен действовать (вести себя) определенным образом. Г. Кельзен говорит, что, если один индивид выражает волю, чтобы другой сделал что-то определенным образом, т.е. предписывает, позволяет другому действовать определенным образом или уполномочивает на определенные действия, содержание его акта заключается в том, что другой должен так поступить. Тот, кто приказывает, позволяет ли уполномочивает, проявляет волю, тот, кто получает приказ, разрешение или полномочия, должен так поступить. Глагол «должен» (sollen) Г. Кельзен употребляет здесь в более широком смысле, чем обычно. Обычно лишь приказу соответствует слово "должен", разрешению - "может", а полномочию - "имеет право". Но в этом случае слово "должен" выражает нормативное содержание акта, направленного на регулирование поведения других. Понятие обязательства ("должен") включает в системе Г. Кельзена также слова "может" и "имеет право": ведь норма может не только приказывать, но и позволять, уполномочивать2.
Таким образом, согласно Г. Кельзену, норма - это содержание акта, который предписывает или позволяет определенное поведение и, особенно, полномочия на определенные действия. При этом следует иметь в виду, что норма как специфическое содержание акта, направленного на регулирование поведения людей, - это не то же, что и акт воли, содержание которого она представляет. Ведь норма - должное, а акт воли, содержание которого она представляет, -
сущее. Поэтому то, что происходит, когда мы имеем дело с таким актом, следует описать следующим образом: один человек выявляет волю ("хочет"), чтобы другой действовал определенным образом. Первая часть этого выражения принадлежит к сущему, к имеющемуся акта воли, вторая - к должному, к норме, как к содержанию этого акта. Г. Кельзен подчеркивает, что часто встречаются неправильные утверждения, согласно которым выражение "один человек несколько должен" становится равнозначным выражению "другой человек несколько хочет", т.е. должное сводится к сущему. Разницу между сущим и должным, с точки зрения Г. Кельзена, нельзя выразить точнее. Она непосредственно присутствует в нашем познании. Однако этот дуализм сущего и должного вовсе не означает, что сущее и должное никак не соотносятся друг с другом. Существует выражение: некоторое сущее может соответствовать некоторому надлежащему; что значит: кое-что может быть таким, каким оно должно быть3.
Следует отметить, что понимание понятия права Г. Кельзен и его "чистая" теория права формировались в течение определенного периода под влиянием определенных внешних факторов. В частности, в работе "Общая теория права и государства" (1945 года) Г. Кельзен в сносках указывает на те изменения, которые произошли в его теории.
В данной работе автор осознает, что поскольку содержание положительных правовых положений постоянно меняется, для общего правоведения существует постоянная угроза того, что основные правовые понятия, которые это правоведение формулирует, не смогут охватить все явления, которые происходили в сфере права. Некоторые из этих понятий могут оказаться узкими, остальные - широковатыми. Г. Кельзен отмечал, что он не хотел бы считать второе издание "Чистой теории права" за изложение окончательных результатов исследования, он рассматривал его как дело, что требует дальнейшего развития и дополнитель-
1 Kelsen, H. General Theory of Law and State / H. Kelsen. - Cambridge: Mass, 1945. - P. 119
2 Kelsen, H. General Theory of Law and State /
H. Kelsen. - Cambridge: Mass, 1945. - P. 212
3 Vinx, Lars. Hans Kelsen's Pure Theory of Law: Legality and Legitimacy / Lars Vinx // Published to Oxford Scholarship Online. - 2009. - № 1. - P. 6
ного совершенствования.
Так, в частности, изменились взгляды Г. Кельзена на норму и процесс нормотворчества. Сначала он говорил, что правотворческий процесс представляет собой ряд актов, содержание которых в совокупности является нормой. Когда говорят, что с помощью одного из любых нормативных актов или с помощью действий, которые образуют законодательную деятельность, создается или устанавливается норма, - это просто образное выражение, которое означает, что содержание или значение этого документа (акта) или действий, составляет законодательную деятельность, является нормой. Позже Г. Кельзен несколько изменил свою позицию: он больше не придерживается своего бывшего утверждения о том, что акты голосования, по результатам которого закон принимается большинством голосов и вступает в силу, не всегда бывают актами воли, потому что те, кто голосуют, часто не понимают достаточно хорошо содержание закона, за который голосуют, а поэтому тот, кто имеет волю, должен знать содержание свободы. Когда член парламента голосует за законопроект, содержание которого ему неизвестно, то содержание его воли представляет собой своего рода выполнение своих обязанностей и полномочий. Тот, кто голосует, хочет, чтобы законом стал тот законопроект, за который он голосует, независимо от содержания этого проекта1. Однако Г. Кельзен отмечает, что следует отличать субъективный смысл от объективного.
Обязательство является субъективным содержанием любого акта, направленного на регулирование поведения другого человека. Он говорит, что, даже если воля, субъективный смысл которой является обязательством, фактически перестает существовать, а содержание (то есть именно обязательство) не исчезает вместе с ней, и если обязательство остается в силе и после исчезновения свободы, и если оно действительно даже тогда, когда индивид по субъективным актам воли должен вести себя определенным образом, ничего не знает об
1 Чистое учение о праве Ганса Кельзена к XIII конгрессу международной ассоциации правовой и социальной философии. - Токио, 1987. Сборник переводов. Выпуск 1, Москва, 1987. - С. 15
этом акте и его содержании, однако считается таким, что обязан ли уполномоченный вести себя соответственно обязательствам, вот тогда обязательства - как объективное вменение - есть действенная, есть такая, которая обязывает адресата, норма2. Так бывает, если акты свободы, субъективным содержанием которых является обязательство, это объективное содержание предоставляется нормой, и если этот акт установлен на основании определенной нормы, которая тем самым приобретает значение более высокой нормы.
Г. Кельзен также отмечает, что норма может быть содержанием не только акта воли, но и акта мышления как идеи. Мы можем представить себе норму, которая, не будучи содержанием акта воли, существует лишь в нашем воображении. Тогда это не установленная, не позитивная норма. То есть, норма не обязательно должна быть установлена, она может быть и только мнимым (мысленным) предположением3.
Учитывая сказанное, можно сделать вывод, что это положение "чистой" теории права Г. Кельзен сформировал под влиянием положений юридического неопозитивизма.
Как известно, представители юридического неопозитивизма в определении понятия право в отличие от представителей классического юридического позитивизма, рассматривавшие право "как оно есть", утверждали, что право следует рассматривать "как оно может быть представлено".
В этом же контексте можно говорить и об основной норме Г. Кельзена. Поскольку автор подчеркивает, что мы должны исходить из предположения о ее необходимости, так как она не может быть установлена таким авторитетом, чья компетентность должна опираться на какую-то еще более высокую норму. Его действие более не может выводиться от какой-либо еще высшей нормы, и основание его действия более не приходится ставить под сомнение. Такую, допущенную как высшую, норму мы здесь укажем как основополагающую норму .
2 Там же. - С.16
3 Там же. - С. 19
4 Кельзен, Г. Чисте правознавство / [переклад з шм. О. Мокровольського]. - К.: Юшверс, 2004. - С. 216
Рассмотрим теперь понимание Г. Ке-льзен действительности и сферы действительности нормы. Словом "действительность" Г. Кельзен обозначает специфическое существование, свойственное норме. Когда в переводе - как уступка привычному употреблению слов - встречаются словосочетания "вступления" и т.д. , то термины "действие" и "юридическая сила" у Г. Кельзена следует понимать как синонимы термина "действительность". Во всех случаях в оригинале употребляются только упомянутые выше сроки и всегда в том же значении.
Г. Кельзен объясняет, что, описывая содержание или значение нормотворческого акта, мы говорим, что этот акт требует от людей определенного поведения, предписывает, велит, запрещает им вести себя определенным образом. Если мы употребляем слово "должен" в том смысле, которое включает в себя все эти значения, как было предложено выше, то передаем содержание действительности нормы таким образом: несколько должно или не должно быть или осуществляться. Если же передать содержание специфического существования нормы словом "действительность", то тем самым будет выражен особый характер ее существования - в отличие от существования обычных фактов.
Г. Кельзен подчеркивает, что существование положительной нормы, т.е. ее действительность, отличается от существования акта воли, объективное содержание которого она представляет. Норма может быть действительной, даже если больше не существует акта воли, содержание которого она представляет.
Г. Кельзен считает, что неверно характеризовать норму вообще и правовую норму непосредственно как волю или приказ законодателя или государства, если под волей или приказом понимать психический акт воли1. Он говорит, что, поскольку действительностью нормы является надлежащее, а не сущее, следует отличать действительность нормы от ее действенности, то есть от того факта, что нормы на самом деле применяют и нормы соблюдают, а люди, по сути, действуют в соответствии с этой нор-
мой. То, что норма действительна, не равнозначно тому, что ее фактически применяют и нормы соблюдают, хотя между действительностью и действенностью нормы может существовать определенная связь.
Г. Кельзен отмечает, что правовая норма считается объективно действительной только в том случае, если поведение людей, которое она регулирует, хотя бы в некоторой степени фактически соответствует этой норме. Не будет считаться действующей норма, которую никто никогда не соблюдает и не применяет. На самом деле такая норма, которую длительное время не соблюдают и не применяют, теряет, через так называемое desuetudо, свою силу. Desuetudо -это, так сказать, негатив обычая, его отсутствие, и его существенная функция заключается в том, чтобы отменять действие имеющейся нормы2. Некоторый минимум так называемой действенности является условием ее действительности. Однако обязательно следует предполагать возможность поведения, которое не соответствует норме. Норма, которая предписывает то, что, как заранее известно, в силу закона природы только так и может возникнуть, была бы столь же бессмысленной, как и норма, предписывающая то, что, как заранее известно, в силу закона природы вообще не может возникнуть. Г. Кельзен объясняет, что действительность и действенность нормы не совпадают и во времени. Правовая норма становится действительной раньше действенной, то есть раньше, чем ее начинают применять и нормы соблюдать. В случае необходимости применения закона, который был только что издан, а значит еще не мог стать действенным, суд применит истинную правовую норму. Однако, по мнению Г. Кельзена, правовая норма перестает считаться действительной, если она в течение длительного времени бездействовало, то есть такой, которую долгое время никто не применял и требований которой никто не придерживался.
В теории Г. Кельзена соотношение нормы времени и места - это пространственно-временная сфера действительности нормы. Эта сфера действительности может быть ограниченной или неограниченной. Норма
1 Kelsen, H. The Pure Theory of Law, Its Method and Fundamental Concepts. // L.Q.REV, 1934. - P. 312
2 Кельзен, Г. Чисте правознавство / [переклад з шм. О. Мокровольського]. - К.: Юшверс, 2004. - С. 239
может быть действительной только для определенного места (определенного этой или другой, более высокой, нормой) и определенного времени, т.е. регулировать события только в пределах определенного времени и пространства. В противном случае, утверждает ученый, норма может быть действительной (по своему содержанию) всегда и везде, то есть относиться к событиям независимо от того, где и когда они происходят. Таково ее содержание, если она не содержит специальных пространственных определений, и никакая другая, более высокая, норма не ограничивает пространственно-временной сферы ее подлинности. Не то чтобы норма в этом случае действовала вне времени и пространства, а просто она действительно не для какого-то определенного времени и места - пространственно-временная сфера ее действительности огра-ничена1.
Кроме пространственно-временной, Г. Кельзен различает также сферу действительности норм по кругу лиц и содержательную (или материальную) сферу действительности. Ведь поведение регулируется нормами - это поведение людей, поэтому в любом предусмотренном нормой поведении можно различать личный и содержательный элементы: человека, который должен действовать определенным образом, и вид действий, которые он должен выполнять. Эти два элемента неразрывно связаны между собой. При этом ученый напоминает, что норма касается не только человека самого по себе, а всегда определенного поведения человека. Сфера действительности нормы по кругу лиц соотносится с личностным элементом предусмотренной нормы поведения. Эта сфера действительности также может быть ограниченной или неограниченной. Нравственный порядок (система нравственности) может претендовать на общественность, то есть на то, что поведение, которое предусматривают нормы этого порядка, обязательно для всех, а не только для группы лиц, особо отмеченных этим порядком. Обычно это определяют словами: этот порядок касается всех людей. Что же касае-
1 Kelsen, H. The Pure Theory of Law, Its Method and Fundamental Concepts. // L.Q.REV, 1934. -P. 172
тся поведения, которое предписывают нормы государственного правопорядка, то оно предусмотрено только для лиц, проживающих на территории этого государства, и для его граждан, находящихся за рубежом. Г. Кельзен считает, что государственный правопорядок регулирует только поведение людей, подчиненных такому правопорядку, то есть сфера действительности нормы по кругу лиц ограничена этими людьми2. Нужно заметить, что в этом случае Г. Кельзен уже применяет термин "государство", хотя в его предыдущих работах такого термина не было и государство он отождествлял с правом. Что, в свою очередь, свидетельствует о том, что правопонимание ученого формировалось и видоизменялось в течение долгого периода.
Согласно теории Г. Кельзена, человеческое поведение, регулируемое нормативным порядком, является действием или воздержанием от действия, что предусмотрено этим порядком. Регулирование поведения людей нормативным порядком может быть положительным и отрицательным. Положительно поведение можно регулировать прежде всего в том случае, если человеку предписано действовать определенным образом или воздержаться от определенных действий (в последнем случае это действие запрещено). Когда говорят, что объективно действующая норма предписывает человеку вести себя определенным образом, это означает, что такое поведение для человека обязательно. Если человек ведет себя, как предписывает норма, то он выполняет свой долг, соблюдает нормы, если же лицо ведет себя противоположным образом, то нарушает норму или - что то же - свой долг. Поведение можно регулировать положительно и тогда, когда нормативный порядок уполномочивает человека достичь предусмотренных порядком результатов с помощью определенного действия, особенно это касается создания норм или участия в нормотворчестве (если порядок регулирует создание самого себя). Позитивное регулирование поведения происходит и тогда, когда правопорядок, который устанавливает акты принуждения, уполномочивает человека со-
2 Kelsen, H. General Theory of Law and State / Н. Kelsen. - Cambridge: Mass, 1945. - Р. 126
вершать эти акты при предусмотренных правопорядком условиях, а также когда норма ограничивает сферу действительности другой нормы, т.е. позволяет человеку определенное поведение, которое в других случаях запрещено.
Следует отметить, что основное внимание Г. Кельзен уделяет норме, в частности, рассматривает норму как схему толкования; соотносит нормы и нормотворчество, действительность и сферу действительности нормы, дает определение актов, имеющих положительный и отрицательный характер регулирования поведения людей: приказ, полномочия, разрешение; рассматривает норму и его ценность.
Проанализировав, какое внимание в своей "чистой" теории права Г. Кельзен уделяет норме, приходим к выводу, что основным фактором, который привел к столь детальному рассмотрению понятия и функционирования нормы, была теория юридического неопозитивизма.
Поскольку классический юридический позитивизм концентрировал внимание на установлении норм, юридический неопозитивизм большое внимание уделял самой норме, ставил целью понять правовую систему, исходя из самых правовых норм этой системы.
Что касается определения понятия правопорядка, то Г. Кельзен считает, что теория права прежде всего должна определить понятие своего предмета. Чтобы дать определение понятия "права", следует начать с выяснения значений слов, то есть установить, что именно означает слово "право" в немецком языке и его эквиваленты в других языках. По мнению Г. Кельзена, следует выяснить, имеют социальные явления, обозначаемые этим словом, общие признаки, которые отличают их от других подобных явлений, и достаточно весомые эти признаки для того, чтобы служить элементами понятия социальной науки.
В результате такого исследования могло бы выясниться, что словом "право" и его иноязычными эквивалентами оказываются различные предметы, и общее понятие не может охватить их все. Однако с употреблением этого слова и его эквивалентов дело обстоит не так. Ведь если мы сравним
предметы, которые в разные времена у разных народов обозначались словом "право", то обнаружим, что во всех случаях речь идет о порядке человеческого поведения. Согласно Г. Кельзен порядок - это система норм, единство которых держится на том, что они имеют общую основу действительности, а основа действительности этого нормативного порядка есть основная норма, из которой выводится действительность всех норм, относящихся к этому порядку.
Правовая норма бывает сильнее не потому, что она имеет какое-то конкретное содержание, то есть что ее содержание можно вывести из какой-то допущенной основополагающей нормы путем логического добычи выводу, а потому, что она создается в определенное время, а именно - прежде всего в определенный какой-либо основополагающей нормой способ1. Проанализировав основные положения "чистой" теории права Г. Кельзен, можно исследовать, каким образом и под влиянием каких факторов формировалось правопонимание Г. Кельзе-на. В частности, как известно юридический неопозитивизм характеризовался тем, что он отказался от крайних позиций классического юридического позитивизма. Так, среди положений, которые присущи сугубо юридическому неопозитивизму, такие положения, как: утверждение во многих случаях правотворческой инициативы судьи; уделение внимания социальным аспектам права, в некоторых случаях утверждение некоторых представителей юридического неопозитивизма о существовании норм естественного права, которые законодатель должен соблюдать. Определяя право как норму (т.е. констатируя, что норма является предметом специальной науки о праве), его тем самым отделяют от природы, а правоведение - от естествознания. Однако, помимо правовых норм, существуют и другие, регулирующие поведение людей относительно друг друга, то есть социальные нормы, и поэтому правоведение - не единственная дисциплина, занимающаяся изучением и описанием социальных норм. Эти социальные нормы Г. Кельзен объединяет под названием "мораль", а дисциплину, которая
Kelsen, H. General Theory of Law and State / H. Kelsen. - Cambridge: Mass, 1945. - P. 220.
изучает и описывает их, называет этикой.
Г. Кельзен считает, что основоположник философской школы логического позитивизма М. Шлик в своих работах по этике неверно толкует норму как "воспроизведение факта реальности". По мнению Г. Кель-зена, этика, как и правоведение, является наукой о нормах. Он считает неправильными толкования этики как науки о фактах, а соответственно - и точки зрения, согласно которым этика является составной психологии и социологии.
Г. Кельзен замечает, что человек может иметь противоречивые наклонности или интересы. Его фактическое поведение в этом случае зависит от того, какой именно наклон или интерес окажется сильнее. Социальный порядок не может ликвидировать наклоны или эгоистические интересы человека как причины, склоняющие его к определенным действиям или бездеятельности. Социальный порядок может только, если он остается действенным, вызвать у человека склонность и интерес вести себя в соответствии с этим порядком и преодолевать те свои отрицательные наклонности или эгоистические интересы, которые возникали бы и при отсутствии этого порядка. Когда социальный порядок начинает действовать, он может только создать наклон или интерес к тому, чтобы вести себя соответственно социального порядка и противопоставить этот наклон и эти интересы тем, которые формируются за социальным порядком1. Однако упомянутая этическая доктрина иногда понимается в том смысле, что моральную ценность имеет поведение, противоположное наклонностям или эгоистическим интересам. Поскольку "иметь моральную ценность" означает только "отвечать моральной норме", то эта этическая доктрина, очевидно, подразумевает, что мораль ограничивает человеческие наклонности, и мотивирует его действовать, руководствуясь другими мотивами.
По Г. Кельзену, это означает, что мораль ограничивает, но норма касается только мотива поведения. Даже если оставить без внимания то, что выполнение требования действовать, руководствуясь другими
мотивами, чем наклоны или эгоистические интересы, психологически невозможно, следует все же отметить: мораль, норма которой принадлежит к мотивам поведения, предполагает наличие еще и иного социального порядка, определяет внешнее поведение. Моральная норма, касающаяся только мотивов внешнего поведения, неполная: она может быть действительной только вместе с правовыми нормами, определяющими такое внешнее поведение.
Г. Кельзен считает, что морально далеко не всякое поведение, которое противоречит склонностям или моральным интересам. Поведение имеет ценность только в том случае, если не только его мотивы, но и само поведение является моральным. Это -еще одно основание, почему понятие морали нельзя ограничить нормой, согласно которой следует ограничивать свои наклонности воплотить в жизнь своих эгоистические интересы. Но только тогда, когда это понятие морали будет ограничено именно так, можно будет отличить мораль от права в том смысле, что мораль касается внутреннего поведения (намерения) индивида, а право определяет его внешнее поведение2.
С точки зрения Г. Кельзена, правоведение обязано познавать право будто извне и затем описывать его на основе этого познания. А государственные органы, как правовая власть, обязаны прежде создавать право, чтобы правоведение могло познавать и описывать его. Верно, что правоприменительные органы также обязаны, прежде всего, будто извне познать это право. Законодатель должен знать конституцию, которую он применяет, а судья - применяемые им законы. Однако такое познание не является для них главным - это лишь подготовка к выполнению их функции, не только в случае законодателя, но и в случае судьи заключается в создании права - установлении общей нормы, если речь идет о законодателе, и установлении индивидуальной нормы, если речь идет о судье.
Определяя право как норму (или, точнее, как систему норм, как нормативный порядок) и ограничивая задачи правоведения познанием и описанием правовых норм
1 Kelsen, H. General Theory of Law and State / H.
Kelsen, Cambridge: Mass, 1945. - P. 75
2 Там же. - С. 76
и установлением последних отношений между определенными фактами, Г. Кельзен противопоставил право природе, а правоведение как нормативную науку - всем тем наукам, которые направлены на познание причинно-следственных связей в процессах, которые реально происходят. Таким образом, он получил надежный критерий, дающий возможность четко противопоставить природу обществу и естественные науки -общественным. Поскольку правовое высказывание, как и естественнонаучный закон, констатирует функциональную связь, его можно - по аналогии с естественнонаучным законом - назвать юридическим законом.
Г. Кельзен в своем основном труде "Чистая теория права" неоднократно подчеркивает, как отмечалось выше, что такой юридический закон выражает с помощью слова "должен" только специфическое содержание, в котором условие и следствие -особенно противоправное деяние и его следствие - связаны между собой в правовой норме, и природа связи, описывается юридическим законом, все же отличается от природы связи причинно-следственной. Это выражается естественнонаучным законом. Выдающийся философ-правовед отмечает, что, подобно тому, как естественнонаучный закон является суждением, которое описывает природу, а не предметом описания, так же юридический закон - есть суждение, описывающее право, а именно сформулированное правоведением правовое выражение, - не предметом описания, т.е. правом, правовой нормой. Правовая норма - хотя ее и
называют законом, когда она имеет общий характер, - не является законом: это не то, что можно назвать законом по любой аналогии с законом природы. Ведь норма не является суждением, описывающим функциональную связь между фактами. Она вообще не является суждением, а является содержанием акта, которым несколько предписывается и, как следствие, впервые устанавливается функциональная связь между фактами, который описывается правовым выражением как юридический закон1.
При этом Г. Кельзен замечает, что следует иметь в виду, что правовое высказывание, которое выступает как юридический закон, подобно закону природы, имеет общий характер, т.е. описывает общие нормы правопорядка и установленные ими отношения. Индивидуальные правовые нормы, решениями судов и административных органов, правоведение описывает так же, как естественные знаки описывают конкретный эксперимент, при этом всегда указывается закон природы, действующий в этом случае2.
Таким образом, нормативность, основанная выдающимся ученым Г. Кельзеном в «чистой теории права», поставлена в основу позитивистского правопонимания, является необходимым условием для дальнейшего развития данной научной концепции при одновременном соотношении основных начал с другими научными школами права, и является основной, особенно, для дальнейшей эволюции современного права в любом государстве.
1 Kelsen, H. General Theory of Law and State / H. Kelsen. - Cambridge: Mass, 1945. - P. 385
2 Kelsen, H. Society and Nature / H. Kelsen. - Chicago: The University of Chicago Press, 1943. - P. 67
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Кельзен, Г. Чисте правознавство / [переклад з шм. О. Мокровольського]. - К.: Юнь верс, 2004. - 496 с.
2. Чистое учение о праве Ганса Кельзена к XIII конгрессу международной ассоциации правовой и социальной философии. - Токио, 1987. Сборник переводов. Выпуск 1. - М., 1987. - 195 с.
3. Kelsen, H. General Theory of Law and State / Н. Kelsen. - Cambridge: Mass, 1945. - 446 p.
4. Kelsen, H. Society and Nature / Н. Kelsen. - Chicago: The University of Chicago Press, 1943. - 91 p.
5. Kelsen, H. The Pure Theory of Law, Its Method and Fundamental Concepts // L.Q.REV, 1934. - 474 p.
6. Vinx, Lars. Hans Kelsen's Pure Theory of Law: Legality and Legitimacy / Lars Vinx // Published to Oxford Scholarship Online. - 2009. - № 1. - 17 р.
