Низкоуглеродное развитие России: вызовы и возможности в новых условиях Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

Online First

Вестник международных организаций. 2023. Т. 18. № 4. С. Научная статья УДК 327.7

doi:10.17323/1996-7845-2023 -04-03

Низкоуглеродное развитие России: вызовы и возможности в новых условиях1

И.М. Попова, О.И. Колмар

Попова Ирина Максимовна - н.с. Центра исследований международных институтов (ЦИМИ) Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС); Россия, 119034, Москва, Пречистенская наб., д. 11; popova-im@ranepa.ru

Колмар Ольга Ивановна —н.с. Центра исследований международных институтов (ЦИМИ) Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС); Россия, 119034, Москва, Пречистенская наб., д. 11; Kolmar-oi@ranepa.ru

Аннотация

Модель экономического развития России, основанная на экспорте углеводородов, определяла изначально скептическое отношение страны к низкоуглеродной трансформации. Однако растущие негативные эффекты от изменения климата, выражающиеся в участившихся природных катастрофах (наводнения, пожары, экстремальная жара), а также растущее число экстерриториальных мер торговых партнеров, потенциально ограничивающих доступ на рынки, привели к смене курса и принятию целого ряда стратегических документов и нормативно-правовых актов для формирования и реализации в России политики низкоуглеродного развития. Поставленные цели и принятые меры подверглись критике за недостаточную амбициозность и жесткость, однако все равно запустили процессы, без которых экономика продолжила бы сталкиваться с негативными эффектами изменения климата и растущими ограничениями на глобальных рынках. Геополитический кризис 2022 года и расширяющиеся санкции значительно ограничили возможности достижения поставленных климатических целей. Несмотря на это продолжилась разработка механизмов, способствующих декарбонизации в ключевых отраслях. Кроме того, не закрылись и возможности сотрудничества с дружественными странами.

Данная статья анализирует стратегические документы и основные меры политики России в сфере низкоуглеродного развития, включая деятельность крупных компаний.

1 Статья поступила 21.08.2023 г.

Рассматриваются возможности реализации лесных климатических проектов, а также их ограничения, сахалинский эксперимент по достижению углеродной нейтральности региона и его наполнение конкретными инициативами, перспективы и ограничения водородной отрасли, задачи и инструменты по декарбонизации транспорта, перспективы развития технологий улавливания, использования и хранения углерода, критерии зеленых проектов и ситуация на рынке зеленых облигаций. Также выделяются две важные сферы, значимость которых растет с масштабированием процессов климатического перехода: атомная энергетика и добыча и производство критически важного сырья. На основании проведенного анализа даются рекомендации по перспективным направлениям сотрудничества России с партнерами по БРИКС и ЕАЭС.

Ключевые слова: Стратегия долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года, декарбонизация экономики, ценообразование на углерод, лесоклиматические проекты, добровольный углеродный рынок, критически важное сырье

Благодарности: статья подготовлена в рамках выполнения научно-исследовательской работы государственного задания РАНХиГС.

Для цитирования: Попова И.М., Колмар О.И. Низкоуглеродное развитие России: вызовы и возможности в новых условиях // Вестник международных организаций. 2023. Т. 18. № 4. С. (на русском и английском языках). doi:10.17323/1996-7845-2023-04-03

Введение

Российская Федерация является восьмой экономикой мира [World Bank, n.d.] и пятым самым крупным эмитентом парниковых газов после Китая, США, Индии и ЕС [Friedrich et al., 2023]. В 2020 году выбросы составляли 2476,8 мт CO2 или 4,7% от всей глобальной эмиссии. Размер экономики, ее относительно высокий, хоть и гораздо меньший, чем у лидеров (Китай, США и Индия ответственны за 42,6% глобальной эмиссии парниковых газов), вклад в общий уровень выбросов, потенциал для их снижения и поглощения, а также статус крупнейшего поставщика энергоресурсов делает Россию значимым актором, внутренняя политика и международное сотрудничество которого является важным условием достижения Парижских целей.

Позиция России по вопросам изменения климата и необходимых мер для его замедления до приемлемых темпов всегда подвергалась критике за со стороны экспертов [Climate Action Tracker, n.d.], активистов и некоторых западных партнеров [Lo, 2021] за недостаточную амбициозность, периодически высказываемые официально сомнения в антропогенном характере изменений, расширение добычи и экспорта углеводородов без планов по их сокращению. Подход России всегда предполагал приоритет экономического роста, а углеводороды составляют значительный источник поступлений в бюджет и обеспечения энергетической безопасности населения. Трансформация такого видения не может произойти быстро. Климатические цели долгое время в принципе отсутствовали в государственном планировании, несколько лет понадобилось для присоединения к Парижскому соглашению, а необходимая отчетность в рамках РКИК ООН предоставлялась позже большинства участников процесса, базовый для соглашения 1990 год дает широкое пространство для фактического увеличения выбросов до 2030 года. Некоторые стратегические документы, принятые уже после ратификации Парижского соглашения, прямо называют тренд на глобальную декарбонизацию одним из главных вызовов для социально-экономического развития России [Government of the RF, 2020]. Энергетическая стратегия до 2035 предусматривает дальнейший рост добычи углеводородов как гарантии

будущего России в качестве глобальной экономической державы. Однако комбинация внешних и внутренних факторов все-таки привела к постепенной смене отношения страны к вопросам изменения климата и началу формирования инструментария политики декарбонизации, которые позволили бы постепенно снижать общий уровень чистых выбросов (с учетом поглощений) и не подрывать основы экономического роста.

Изменение климата серьезно сказывается на социально-экономическом развитии. По расчётам Росгидромета, на территории России за последние 40 лет потепление климата происходило быстрее, чем в среднем по планете — со скоростью роста температуры около 0,47 °С за 10 лет (на фоне среднемирового показателя 0,18 °С за 10 лет). В российской части Арктики скорость потепления еще больше - 0,8°С за 10 лет (температура воздуха в 2019 г. оказалась выше нормы в среднем на 2,5°C) [Mitrova et al., 2020]. Изменение климата, рост температур, учащение неблагоприятных погодных явлений, сдвиг климатических зон влияет на здоровье людей и их миграцию, продовольственную безопасность, долговечность зданий и сооружений, трубопроводную и транспортную инфраструктуру и их надежность [Mitrova et al., 2020]. Участившиеся разрушительные природные явления, такие как лесные пожары и наводнения, происходящие порой одновременно в разных регионах страны привели к осознанию серьезности вызова от изменения климата и подтолкнули к началу формирования нормативно-правовой и стратегической базы в сфере низкоуглеродного развития.

Одновременно с этим в 2019-2021 годах интенсифицировались усилия экономических партнеров России по формированию новых инструментов климатической политики. Риски от введения экстерриториального регулирования, ужесточения требований для доступа на рынки и активное развитие международного климатического регулирования также поспособствовали формированию этой повестки в России.

Важно отметить роль российского научно-академического и экспертно-аналитического сообщества, исследования которого помогли подсветить реальные угрозы от изменения климата [Mitrova et al., 2020] и возможности от внедрения и развития новых технологий [Kokorin, Potashnikov, 2018] и возобновляемых источников энергии [Lanshina, Barinova, 2017], возможную роль лесов в поглощении выбросов [Ptichnikov et al., 2022], вопросы зеленого финансирования [Bobylev, Kiryushin, Koshkina, 2021], перспективы и ограничения законодательных и институциональных аспектов политики [Veselova, 2021], предложить возможные пути развития политики в России с учетом национального контекста и без ущерба для экономического роста [Makarov, Stepanov, 2017]. Работы российских исследователей также были направлены на поиск таких путей низко углеродного развития, которые не усугубляли бы проблему неравенства [Grigoryev et. al,

2020]. Вовлеченность российских исследователей в международные проекты помогла усилить присутствие и роль страны в формировании глобальной повестки [Makarov et al.,

2021]. Научное обоснование необходимости введения комбинации различных инструментов, которые при этом не скажутся негативно на экономическом росте, и экспертно-аналитическое сопровождение деятельности органов власти внесли вклад в начало активного развития повестки декарбонизации в стране.

Указом Президента Российской Федерации от 4 ноября 2020 г. № 666 "О сокращении выбросов парниковых газов" была поставлена цель ограничить к 2030 году выбросы парниковых газов до 70 процентов от уровня 1990 года (не более 2162,4 млн. тонн СО2-эквивалента) [President of Russia, 2020]. Также в 2020 году был представлен определенный на национальном уровне вклад (ОНУВ) России в РКИКК ООН, который закрепляет цель сокращения выбросов в 70% [UNFCCC, 2022]. В 2021-2023 годах в России был принят ряд нормативно-правовых актов, регулирующих аспекты климатической политики в стране.

Геополитический кризис, наложенные на Россию санкции и частичная экономическая изоляция не могли не повлиять на дальнейшее формирование и развитие политики низкоуглеродного развития в стране. Громче стали звучать призывы выйти из Парижского соглашения, отказаться от цели достижения углеродной нейтральности к 2060

году. Однако президент В. Путин подтвердил поставленные цели по выбросам и подчеркнул приверженность страны декарбонизации [President of Russia, 2023a]. В принятой в 2023 года Климатической доктрине подтверждены основные задачи климатической политики России: развитие информационной и научной основы климатической политики; разработка и реализация мер по адаптации и смягчению антропогенного воздействия на климат; разработка комплекса мероприятий по сокращению выбросов парниковых газов или увеличению их поглощения (климатических проектов); развитие взаимовыгодного сотрудничества по вопросам изменения климата на двусторонней и многосторонней основе [President of Russia, 2023b]. В доктрине отмечается, что «выбор экономических инструментов, способствующих снижению выбросов парниковых газов (включая возможное использование рыночных механизмов, в том числе торговлю квотами на выбросы), будет определяться с учетом эффективности этих инструментов с использованием механизмов государственного и частного финансирования» [President of Russia, 2023b]. Представители бизнеса призвали не выходить из Парижского соглашения, однако попросили пересмотреть некоторые показатели, а также временные горизонты, озвучили стремление отойти от западных моделей низкоуглеродной трансформации и разработать новые подходы в тесном сотрудничестве со странами БРИКС и ЕАЭС [RBC, 2023].

В условиях внешних ограничений усилились старые и появились новые вызовы и угрозы для низкоуглеродного развития России, однако не закрылись и определенные возможности как для реализации внутренней политики, так и международного сотрудничества. Целью данной статьи является выявление возможностей для развития политики низкоуглеродного развития страны и сотрудничества с ключевыми партнерами. Для этого анализируются основные направления и инструменты политики низкоуглеродного развития, предусмотренные ключевыми стратегическими документами и нормативно-правовыми актами, а также деятельность российского бизнеса.

Стратегия низкоуглеродного развития и перспективы ее реализации в новых условиях

29 октября 2021 года была утверждена Стратегия социально-экономического развития Российской Федерации с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года. [Government of the RF, 2021a]. Ее целевой сценарий предусматривает дополнительные меры по декарбонизации отраслей экономики и увеличению поглощающей способности управляемых экосистем. В принятой стратегии целевым сценарием является интенсивный [Government of the RF, 2021a]. Он предполагает сокращение нетто выбросов с 1584 млн тонн CO2 экв. до 630 млн тонн при росте поглощающей способности управляемых экосистем с текущих 535 млн. тонн эквивалента углекислого газа до 1200 млн. тонн эквивалента углекислого газа в лесном хозяйстве [Government of the RF, 2021a].

Совокупные инвестиции в снижение нетто-выбросов составляют в среднем 1 процент ВВП в 2022 - 2030 годах и 1,5 - 2 процента в 2031 - 2050 годах. Ожидается, что дополнительный рост валового внутреннего продукта до 2050 года в ответ на инвестиции превысит объем вложенных средств на 25 процентов [Government of the RF, 2021a].

Стратегия предполагает введение следующих общеотраслевых мер:

- введение мер финансовой и налоговой политики;

- развитие механизмов, предусмотренных статьей 6 Парижского соглашения

- развитие системы публичной нефинансовой отчетности компаний;

- повышение энергетической и экологической эффективности;

- перевод технологических процессов на наилучшие доступные технологии;

- оказание мер государственной поддержки в отношении безуглеродных технологий;

- повышение доли использования вторичных энергетических ресурсов, вовлечения отходов в производственные циклы и при производстве товаров;

- установление отраслевых целей по снижению выбросов ПГ;

- изменение налоговой, таможенной и бюджетной политики с учетом вызовов развития с низким уровнем выбросов парниковых газов;

- учет последствий для изменения баланса парниковых газов при осуществлении бюджетных расходов и инвестиций;

- развитие устойчивого "зеленого", финансирования;

- принятие планов по адаптации;

- поддержка и распространение технологий улавливания, захоронения и дальнейшего использования парниковых газов.

Стратегия подверглась критике со стороны международного и российского экспертного сообщества. Несмотря на то, что итоговая версия стала более амбициозной, чем изначальный проект и в ней интенсивный сценарий с введением дополнительного регулирования принят за базовый, цели по сокращению выбросов были оценены как недостаточно амбициозные [Climate Action Tracker, n.d.]. Стратегия дает России значительное пространство для фактического увеличения выбросов. Цели по выбросам предполагают их рост вплоть до 2030 года. Кроме того, значительная роль в достижении углеродной нейтральности отводится поглощениям лесами и другими природными объектами. Хотя Россия обладает хорошим потенциалом для поглощения выбросов, для реализации такого сценария нужная максимально эффективная политика в сфере лесопользования, в том числе в сфере борьбы с лесными пожарами. Прогноз углеродного баланса российских лесов на период до 2050 года показал, что при сохранении современных уровней лесопользования и нарушений лесов от пожаров нетто-поглощение СО2 к 2050 году не возрастет, а уменьшится до 367 млн тонн в год в связи с увеличением среднего возраста лесных насаждений. Другим фактором снижения стока углерода является планируемое увеличение объемов лесопользования и заготовок древесины [Korotkov, 2022a]. Также отмечается, что в определенный момент Россия включила в потенциал поглощения неуправляемые леса, что противоречит принятой в РКИК ООН методологии [Climate Action Tracker, n.d.].

В 2022 году Стратегия была опубликована РКИК ООН с эксплицитным упоминанием намерения достичь углеродной нейтральности к 2060 году. К моменту официального представления стратегии на международных площадках должен был быть утвержден план ее реализации, обеспечивающий ее наполнение конкретными мерами, а также сроки их внедрения. В начале февраля 2022 года Министерство экономического развития подготовило проект плана реализации Стратегии [RBC, 2022]. В плане предлагались налоговые меры, в том числе «применение нулевой ставки по налогу на прибыль и НДС в отношении торговли углеродными единицами». Власти также планировали «возмещать российским организациям часть затрат на выплату процентов по облигациям или кредитам при внедрении «зеленых» технологий», следует из проекта. Минфин и Минэкономразвития должны были в 2022 году определить меры финансового (в том числе налогово-бюджетного) стимулирования бизнеса к сокращению выбросов парниковых газов. Те же ведомства должны были проработать вопрос о введении системы квотирования выбросов и налоговых льгот в отдельных отраслях экономики. Более того, согласно проекту плана предусматривалось даже незначительное сокращение выбросов к 2030 году, что означало повышение амбициозности Стратегии, которая изначально предполагала их увеличение. Однако изменившиеся геополитические и экономические условия привели к задержке в согласовании плана. РСПП попросил перенести его одобрение на первый квартал 2023 года, но на момент написания статьи оно так и не состоялось.

Ограничения доступа к технологиям, связанное с ним увеличение издержек, сокращение бюджетных поступлений из-за наложенных санкций значительно ухудшили условия для реализации Стратегии. В ноябре 2022 г. эксперты Института народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН провели исследование и пришли к ъ выводу, что санкции ограничили возможности России по сокращению выбросов. По их

5

мнению, Россия не сможет реализовать часть мероприятий по декарбонизации экономики из-за введенных ограничений. Эмиссия выбросов CO2 снизится к 2050 г. до 1,119 млрд т вместо запланированных стратегическими документами 630 млн т CO2. Таким образом, потенциал России по сокращению выбросов парниковых газов сократится примерно вдвое [Vedomosti, 2023]. Также по их расчетам, для достижения углеродной нейтральности к 2050 г. потребуются совокупные инвестиции в декарбонизацию в размере 458 трлн руб. за 28 лет, это, в свою очередь, приведет к росту цен и падению ВВП. Для сокращения выбросов до 441 млн т CO2 к этому моменту потребуются сопоставимо меньшие вложения - 182 трлн руб., до 532 млн т - 149 трлн руб. Наиболее близкий к утвержденной стратегии вариант -снижение выбросов до 671 млн т к 2050 г. - потребует инвестиций в размере 108 трлн руб. (примерно по 4 трлн руб. в год) [Vedomosti, 2023]. По оценкам ЦЭНЭФ, цель углеродной нейтральности на 2060 год все еще достижима, однако ожидаемые выбросы, связанные с энергетикой, в 2060 году будут на 80 МтС02 выше уровня сценария 4D (Development Driven by Decarbonization and Democratization - развитие, обусловленное декарбонизацией и демократизацией) (2022 год). Именно столько дополнительных поглотителей в секторе ЗИЗЛХ потребуется для достижения углеродной нейтральности в 2060 году. Однако снижение поглощения углерода в секторе ЗИЗЛХ в 2021 году на 73 Мт CO2 делает надежды на этот сектор как на "волшебную таблетку" все более иллюзорными [Bashmakov, 2023].

Введенные ограничения и санкции не только значительно ограничили возможности России по декарбонизации, но и привели к росту выбросов на глобальном уровне. Вынужденное изменение логистических цепочек после введения антироссийских санкций в 2022 г. привело к росту выбросов парниковых газов при доставке грузов, согласно исследованию «Декарбонизация магистральной логистики», проведенному экспертами «Сколково» [Perdero et al., 2022]. Закрытие воздушного пространства увеличило длину маршрутов между Европой и севером Азиатско-Тихоокеанского региона, на перелетах между США и Индией. Среднее увеличение полетного времени в 3,5 часа «соответствует примерно 40 т СО2 на каждый авиарейс. Кроме того, исследования показывают, что выбросы парниковых газов при добыче, транспортировке, сжижении и регазификации СПГ могут быть почти равны выбросам, образующимся при сжигании газа, что фактически удваивает воздействие на климат каждой единицы энергии, полученной из газа, транспортируемого за рубеж. По некоторым оценкам, в 2022 году углеродный след европейских поставок газа в целом, включая трубопроводный и СП1, увеличился с примерно 30 кг углекислого газа на баррель нефтяного эквивалента до 37 кг CO2 на баррель нефтяного эквивалента в результате увеличения доли СПГ [Ghilotti, 2022].

Таким образом, санкционное давление и частичная экономическая изоляция России негативно влияют не только на перспективы декарбонизации страны, но и на глобальные выбросы, а значит, возможность достижения Парижских целей. Несмотря на это, сохраняется ряд перспективных направлений политики низкоуглеродного развития, реализация которых внесет вклад в снижение негативных эффектов от изменения климата для российской экономики, позволит усилить сотрудничество с ключевыми партнерами и не допустить полной изоляции России и ее исключения из глобального климатического регулирования.

Реализация климатических проектов и добровольный углеродный рынок

Главным, по всей видимости, компромиссным для власти, общества и бизнеса, инструментом климатической политики России в настоящий момент можно считать климатические проекты, особенно в лесной сфере и формирование добровольного углеродного рынка как инструмента ценообразования. Добровольный характер инструмента, значительная роль, отведенная поглощениям лесами выбросов в ОНУВе, традиционно предпочтительный для российской социально-экономической политики проектный подход и зачастую ошибочное восприятие лесных проектов как простых в реализации определяют выбор в их пользу. Центральная роль лесным проектам отводилась

изначально, именно они упоминаются в законе «Об ограничении выбросов парниковых газов» в отличие от, например, прямого ценообразования или других инструментов. Согласование условий реализации, верификации и учета было одной из главных задач российской делегации на КС 26 в Глазго и все с удовлетворением отмечали прогресс в этом направлении по итогам встречи в 2021 году. Кроме того, Россия присоединилась к глобальной инициативе по лесам, но не стала участником других подобных соглашений по сокращению метана, постепенному отказу от угля.

В сентябре 2022 года вступили в силу нормативно-правовые акты, регулирующие порядок реализации в России климатических проектов и выпуск в обращение соответствующих углеродных единиц. Согласно закону, все такие проекты должны в обязательном порядке проходить валидацию у одного из аккредитованных Росаккредитацией органов по валидации и верификации ПГ и затем в установленном порядке регистрироваться в реестре углеродных единиц [Government of the RF, 2021f]. В ноябре 2022 года Росаккредитация отчитывалась о регистрации 12 таких органов [RusAccreditation, 2022]. В 2023 году были удовлетворены еще несколько заявок, обновлены правила аккредитации,2 утвержден план перехода участников национальной системы аккредитации на применение национальных стандартов, идентичных международным. [RusAccreditation, 2023]. В настоящее время в Реестре углеродных единиц зарегистрировано семь климатических проектов, выпущено 84 471 углеродных единиц, а 2 468 603 единиц подлежит выпуску [Registry Carbon Units, 2023].

На данном этапе основное внимание в России уделяется лесоклиматическим проектам, хотя они представляют лишь одну разновидность этого инструмента. Климатический проект - комплекс мероприятий, обеспечивающих сокращение (предотвращение) выбросов парниковых газов или увеличение поглощения парниковых газов. Чтобы считаться климатическим, проект должен соответствовать также следующим критериям:

- Не противоречить законодательству и осуществляться в соответствии с документами национальной системы стандартизации;

- Не приводить к увеличению выбросов ПГ или снижению уровня их поглощения за пределами проекта;

- Быть дополнительным по отношению к мероприятиям, направленным на выполнение предусмотренных обязательных требований;

- Не быть следствием сокращения производства;

- Сокращение выбросов парниковых газов или увеличение их поглощения в течение срока реализации проекта не является результатом влияния факторов, не связанных с мероприятиями проекта.

К климатическим проектам относятся проекты в области низкоуглеродной энергетики, экономии ресурсов, эффективного обращения с отходами, устойчивого сельского хозяйства, а также лесовосстановительные проекты [Registry Carbon Units, 2023]. Россия имеет большой потенциал в реализации как природных, так и технологических климатических проектов. По разным подсчетам, в ближайшие несколько лет их объем может составить 1,5-10 миллионов углеродных единиц [Soldatova, 2023].

Согласно оценкам, для выполнения национальных целей необходимо к 2050 году нейтрализовать за счет климатических проектов до 20-30% выбросов крупных компаний,

2 Обновленная процедура включает подачу заявления и документов, их прием и проверку Росаккредитацией на соответствие установленным требованиям; формирование экспертной группы; оценку соответствия заявителя критериям аккредитации; принятие решения по результатам процедуры аккредитации.

что составляет около 150-200 млн тонн эквивалента углекислого газа [Aptekar, 2023]. В сентябре 2023 года было объявлено, что в России заработал первый лесоклиматический проект. Оператор Реестра углеродных единиц АО "Контур" внес информацию о лесном климатическом проекте Рослесинфорга на Сахалине в свою систему. Это первый подобный проект, прошедший валидацию [Zadera, 2023]. Сахалинский проект нацелен на увеличение поглощения парниковых газов на острове. В рамках его реализации будет создан лиственничный лес на болотистых нелесных землях с последующей защитой его от пожаров. Всего на 6 тысяч гектаров к 2028 году будет высажено 21 млн деревьев. За весь период они нейтрализуют 1,5 млн тонн вредных выбросов. За это время будет выпущено в обращение столько же углеродных единиц [Roslesinforg, 2023].

Крупные российские компании тоже отчитываются о том, что проводят лесоклиматические проекты. В 2019 году в Иркутской области и Красноярском крае начала реализовывать свой пилотный проект компания Русал. На ее средства на территории в 520 га было высажено более 1,1 млн саженцев сосны, в течение последующих пяти лет будут финансироваться все необходимые мероприятия по уходу за этими лесами (дополнение, агротехнические и лесоводственные уходы) [Ecosphere, 2023]. В ноябре 2022 года стартовал первый пилотный этап лесоклиматического проекта «Уралхима» в Лабинском районе Краснодарского края. На трех участках общей площадью 7 га высажено более 15 000 саженцев дуба, ореха и ясеня [Uralchem, 2023]. Эти проекты не валидированы и призваны помочь оценить потенциальный эффект реализации и при получении позитивных результатов заложить основу для дальнейшего официального оформления. Другие компании также озвучивают свой интерес в инициативе, запускают пилотные проекты, договариваются о сотрудничестве с научными центрами [Parfenenkova, 2022].

С учетом большого потенциала России в поглощении выбросов, лесоклиматические проекты могут внести серьезный вклад в достижение углеродной нейтральности. Однако их реализация несет ряд рисков и ограничений. Природно-климатические проекты рассчитаны на длительные сроки, нередко необходимы дополнительные вложения в обводнение и защиту лесов. Для снижения уровня СО2 в атмосфере за счет лесов нужны постоянные усилия, которые с каждым годом должны становиться все более и более масштабными. Кроме того, проект невозможно экономически эффективно реализовать на территории менее 10 000 га, а выход углеродных единиц может существенно различаться в зависимости от структуры леса [Aptekar, 2023]. Главными рисками лесоклиматических проектов являются утечки углерода; гибель древостоев в результате пожаров, болезней и других причин; прекращение финансирования проекта [Korotkov, 2022Ь].

При кажущейся простоте лесные проекты - едва ли не самый сложный тип климатических решений. И не только потому, что эти проекты требуют специальных знаний и навыков высококвалифицированных специалистов лесного хозяйства, но и потому что они подвержены природным и иным рискам, которые плохо поддаются контролю и управлению. По мнению экспертов в сфере управления лесами, в любом случае при выборе мер достижения установленных климатических целей необходимо начинать с мер сокращения выбросов парниковых газов от источников, а к мерам секвестрации углерода прибегать для нейтрализации неустранимых выбросов от источников, для которых нет адекватных низкоуглеродных технологий [Korotkov, 2022Ь]. Даже при условии эффективной реализации лесных проектов, согласно некоторым оценкам, две трети сокращений выбросов придется делать за счет промышленных технологий [Ecosphere, 2023].

Реализация других типов климатических проектов может внести серьезный вклад в декарбонизацию страны. Они по-прежнему будут осуществляться на добровольной основе и действовать за счет развития рынка углеродных единиц, однако будут помогать снижать

выбросы. На данный момент в реестре углеродных единиц зарегистрировано семь климатических проектов, шесть из которых не связаны с лесом и поглощением выбросов [Registry Carbon Units, 2023]. Проекты направлены на сокращение выбросов парниковых газов за счет модернизации оборудования, внедрения возобновляемых источников энергии, подключения новых менее углеродоемких установок. То есть проекты имеют технологический характер.3 Внедрение таких инициатив большим количеством хозяйствующих объектов, их масштабирование могут обеспечить снижение выбросов и в меньшей степени полагаться на поглощение.

Для стимулирования реализации климатических проектов, особенно технологических, необходимо эффективное функционирование углеродного рынка. В России он находится в стадии становления. Углеродный рынок представляет собой механизм финансирования проектов и технологий, которые способствуют митигации изменения климата, но нерентабельны в отсутствие монетизации их климатического эффекта. Поскольку этот товар невещественный, основные сложности — обеспечение конкретных, понятных, достаточно жестких, но вместе с тем выполнимых правил для исполнителей, введение системы гарантий их добросовестности, а также удобной инфраструктуры для покупателей [Soldatova, 2023].

Отсутствие официально утвержденных и систематизированных методологий для климатических проектов является одним из главных ограничений развития углеродного рынка. ГОСТ позволяет исполнителю климатического проекта определять ее самостоятельно, и он может использовать методологию какого-либо международного стандарта или разработать ее самостоятельно, руководствуясь требованиями Минэкономразвития РФ. В попытке решить эту проблему в феврале 2022 года было заключено соглашение между Банком ГПБ и Институтом глобального климата и экологии им. академика Ю.А. Израэля». В рамках этого соглашения специалисты Института разработают методологии реализации климатических проектов, которые будут способствовать повышению качества российских углеродных единиц и повышению их конкурентоспособности. Перечень из 18 вошедших в соглашение методологий сформирован, исходя из потребностей потенциальных исполнителей климатических проектов, обратившихся в российский реестр углеродных единиц [Soldatova, 2023] и особенностей каждой конкретной сферы реализации проекта. Использование международно признанной методологии является предпочтительным вариантом, так как облегчает верификацию для тех, кто хочет зачесть единицы на внешних рынках, а также снижает барьеры для присоединения России к глобальным рынкам. Варианты международного утвержденных методологий для проектов различных масштабов и отраслей были разработаны для реализации проектов механизма чистого развития Киотского протокола и используются до сих пор [Clean Development Mechanism, 2023].

26 сентября 2022 года на Национальной товарной бирже были заключены первые биржевые сделки с углеродными единицами. Эти сделки прошли в режиме товарных аукционов. По итогам первого дня были заключены две сделки купли-продажи углеродных единиц общим объемом 20 штук. Средневзвешенная цена продажи составила 1000 руб. за штуку [MOEX, 2022]. В сентябре 2023 года РусГидро и «Удоканская медь» подписали

3 Например, Строительство установки по производству сжиженной углекислоты производительностью 4 т/ч с

целью сокращения выбросов парниковых газов АО "НАК "АЗОТ", Сокращение выбросов парниковых газов за

счет изменения технологии производства диоктилтерефталата (ДОТФ) АО «СИБУР-Химпром», Строительство

общезаводской факельной системы Миннибаевского газоперерабатывающего завода Управления

"Татнефтегазопереработка", Снижение удельных выбросов парниковых газов на Владивостокской ТЭЦ-2 за

счет модернизации с заменой угольных котлоагрегатов № 12 - 14 на газовые и др.

9

договор купли-продажи углеродных единиц. РусГидро реализовало часть углеродных единиц, полученных от реализации климатического проекта на Владивостокской ТЭЦ-2, переведя ее с угля на газ [RusHydro, 2023].

У некоторых российских компаний есть успешный опыт участия в международном рынке углеродных единиц. Например, АО «Лесозавод-25» и ОАО «Архангельский ЦБК» по результатам осуществления проектов, предусматривающих сжигание древесных отходов для выработки энергии на собственные нужды, верифицировали и продали свыше 800 тыс. добровольных единиц сокращения выбросов на сумму около 1,5 млн евро [Uledova, Yulkin, 2023]. В VCS-реестре компании Verra зарегистрированы еще два российских проекта -проект сохранения малонарушенных лесов компании «Тернейлес» (в стадии валидации) и проект Core Carbon Group по сокращению утечек метана в газораспределительных сетях низкого давления на территории Томской области [VERRA, n.d.].

Важно отметить, что при создании реестра углеродных единиц не была предусмотрена возможность перевода углеродных единиц в зарубежные реестры [Uledova, Yulkin, 2023]. Все выпущенные в реестре углеродные единицы могут обращаться исключительно внутри него самого и не могут быть переведены на счет владельца в зарубежном реестре. Это создает еще один барьер для компаний, которые хотели бы выходить на международные углеродные рынки.

Реализация климатических проектов и развитие добровольного углеродного рынка могут стать основным, но не единственным, инструментом для достижения климатических целей России и повышения их амбициозности в будущем. Для этого необходимо продолжать разрабатывать методологии оценки эффективности, стандарты верификации и валидации, стимулировать осуществление технологических проектов, более серьезно изучать и осознавать все ограничения и потенциальную стоимость лесных, закладывать условия для участия российских компаний в международных рынках углеродных единиц.

Сахалинский проект

На Сахалине с 1 сентября 2022 г. по 31 декабря 2028 г. будет проведен эксперимент по ограничению выбросов парниковых газов. Его цель - достижение до 31 декабря 2025 г. углеродной нейтральности на территории Сахалинской области. Предполагается, что он станет своего рода тестовым полигоном по имплементации различных инструментов климатической политики, а его результаты и итоги смогут заложить основу для проведения подобных экспериментов в других субъектах и дальнейшего масштабирования регулирования на всю территорию страны.

Сахалин является прототипом внутреннего углеродного рынка. Сахалинский эксперимент позволит апробировать различные меры углеродного регулирования и оценить их эффективность для последующего масштабирования на уровне страны. Пока в стране активно развивается только добровольный рынок, но без введения обязательных ограничений и либо торговли квотами на выбросы, либо углеродного налога в долгосрочной перспективе при условии смягчения внешних ограничений, сложно будет обеспечить реальное сокращение эмиссии.

С 2023 г. под систему квотирования попадают крупные сахалинские эмитенты, выбрасывающие более 50 тыс. т СО2-экв. парниковых газов, а в 2025 г. эксперимент затронет и компании, эмиссии которых превышают 20 тыс. т. Правительство Сахалинской области утвердило перечень регулируемых в рамках эксперимента региональных организаций. В него вошли 50 компаний, в частности - "Сахалинская энергия" (оператор СРП-проекта "Сахалин-2"), "ННК-Сахалинморнефтегаз", "Сахалинское морское пароходство", "Российские железные дороги", "Газпром добыча шельф Южно-Сахалинск", "РН-Шельф-Дальний Восток", авиакомпания "Аврора" и другие организации. В конце

сентября 2023 года региональные власти Сахалинской области утвердили квоты выбросов парниковых газов для 35 регулируемых в рамках "сахалинского эксперимента" организаций, которые по итогам верификации представили отчетность за 2022 год с превышением порога в 20 тысяч тонн СО2. К 2025 году данным компаниям предстоит совокупно сократить порядка 160 тысяч тонн СО2-экв, что составляет менее 2% от уровня выбросов 2022 года с учетом планов по росту производства [Interfax, 2023].

Основными мероприятиями по сокращению выбросов парниковых газов являются газификация и развитие ВИЭ. Целями на 2025 г. являются: 100 % техническая газификация Сахалинской области; перевод 145 угольных котельных на газ; газификация 37 237 домовладений и 157 предприятий, 66 коммунально-бытовых предприятий, подключенных к природному газу. Предполагаются компенсационные выплаты гражданам и субсидии юридическим лицам - производителям работ по газификации жилых домов, заключившим в установленном порядке договоры с гражданами. На основе возобновляемых источников энергии в Сахалинской области вырабатывается менее 1 % энергии, как и в целом по России, планируется к 2026 г. довести долю ВИЭ до 15% [Skokov, Guzenko, 2023].

Также целью эксперимента является сокращение выбросов метана в секторе «Отходы»; раздельный сбор отходов, запуск инфраструктуры по вторичной переработке отходов. Правительство Сахалинской области ставит задачу довести до 50 % долю газомоторных и электрических транспортных средств в общей доле транспорта в 2025 г. Для достижения цели предусмотрен целый пакет стимулирующих мер, включающих различные субсидии, обнуление транспортного налога, компенсации, закупки. Есть среди мер по реализации эксперимента и развитие водородной энергетики, и внедрение технологий по улавливанию и хранению углерода.

Таким образом, на Сахалине запустили самый амбициозный в истории России проект по-настоящему комплексной политики декарбонизации. Изначально более значительная роль отводилась обязательным ценовым инструментам и регулированию. Изменение внешних и внутренних экономических условий уже привело к более позднему старту проекта, увеличению сроков достижения поставленных целей, смещению акцента на лесные и другие климатические проекты. Но проведение эксперимента необходимо как стартовая точка для практической реализации инструментов, которые предусмотрены Стратегией низкоуглеродного развития до 2050 года, выявления их ограничений и возможностей. На национальном уровне многие направления политики также были запущены и в итоге столкнулись с серьезными ограничениями из-за санкций.

Развитие водородной отрасли

В августе 2021 года была выпущена Концепция развития водородной энергетики в Российской Федерации. Концепция подчеркивает, что развитие водородной энергетики позволит снизить риски, связанные с глобальным трендом на декарбонизацию и оказать положительный эффект на экономику за счет диверсификации структуры экспорта, снижения углеродного следа поставляемой на экспорт промышленной продукции и привлечения инвестиций в проекты производства и применения водорода [Government of the RF, 2021b]. Также отмечается, что «Российская Федерация может обеспечить конкурентоспособную стоимость водорода как на рынке Европы, так и на рынке Азиатско-Тихоокеанского региона». При этом одной из главных задач является преодоление системных ограничений развития, в том числе обеспечение экономически эффективной транспортировки водорода, для чего необходимо развитие инфраструктуры и технологий. В 2021 году потенциальные объемы экспорта водорода из Российской Федерации на мировой рынок оценивались так: до 0,2 млн. тонн в 2024 году, 2 - 12 млн. тонн в 2035 году и 15 - 50 млн. тонн в 2050 году в зависимости от темпов развития мировой низкоуглеродной

экономики и роста спроса на водород на мировом рынке. Россия планировала занять пятую часть мирового рынка производства водорода, в том числе и за счет наращивания экспорта извлекаемого из природного газа водорода в страны Евросоюза [Solovyova, 2023].

Концепция развития водородной энергетики изначально предполагала развитие в России экспортноориентированной отрасли, основными покупателями назывались ЕС, Япония, Южная Корея и Китай. Очевидно, что в новых условиях все цели будут пересмотрены. Минэнерго РФ позднее скорректировало прогнозы по экспорту: ориентир по экспортному потенциалу был снижен с 9,5 млн до 4,5 млн т, прогноз по фактическому экспорту был снижен с 2,2 млн до 1,4 млн т в год к 2030 году. Теперь приоритетом стало развитие собственных технологических компетенций и удовлетворение потребностей внутреннего рынка. В настоящее время водородными технологиями в России занимается несколько десятков компаний, в их числе «Газпром», «Росатом», «РОСНАНО», НОВАТЭК, H2 Чистая Энергетика и др. Данные компании разрабатывают и инвестируют в разработки технологий производства, хранения и транспортировки водорода, утилизации СО2, а также над использованием водорода в различных областях промышленности, в энергетике и транспорте.

В России исходя из соображений рентабельности рассматривались только технологии производства голубого и коричневого углерода, из газа и угля. Такой водород более экономически выгоден, менее энергозатратен. В Европе же, которая должна была стать главным направлением экспорта, и в других странах, например, в Японии, предпочтение отдается зеленому водороду, который производят с помощью ВИЭ. На момент написания стратегии такого однозначного отношения к методам получения водорода в ЕС не было, однако после принятия в начале 2022 года плана REPowerEU было закреплено предпочтение именно зеленому водороду. Китай по-прежнему может быть перспективным партнером, но планирует широкое развитие собственных технологий производства. Это необходимо учитывать при построении долгосрочных планов развития отрасли.

Перспективным для России направлением развития водородной отрасли может быть его производство с помощью атомной энергии. Ядерные энергетические реакторы могут быть соединены с установкой по производству водорода в единую систему когенерации для экономически эффективного производства одновременно электроэнергии и водорода [Fisher, 2020]. В 2019 году Россия запустила свою первую инициативу по производству водорода с помощью ядерной энергии. Реализуемая Государственной корпорацией по атомной энергии «Росатом» программа предусматривает использование электролиза на основе вырабатываемой АЭС электроэнергии, а также термохимическое производство с использованием высокотемпературных газоохлаждаемых реакторов. Первую в России атомную станцию для наработки водорода планируется запустить к 2033 году, а ввести в промышленную эксплуатацию — к 2036 году [RIA, 2021].

Декарбонизация транспорта

В 2019 году сжигание топлива в транспорте привело к эмиссии около 15 % всех выбросов парниковых газов в России. В 2019 году 61 % выбросов было от дорожного транспорта, 5 % — от авиации (внутренней), 3 % — от железнодорожного транспорта, 1 % — от морского и внутреннего водного транспорта, 27 % — от трубопроводов (нефтепроводов и газопроводов) [Russian Socio-Ecological Union, 2022]. Снижение уровня выбросов от транспорта необходимо для достижения общих климатических целей. Транспортная стратегия России, принятая в 2021 году, подчеркивает, что миссия государства в сфере обеспечения функционирования и развития транспортной системы заключается в том числе в расширении доступа к безопасным и качественным транспортным услугам с минимальным воздействием на окружающую среду и климат [Government of the RF, 2021 с].

Изменение климата называется в стратегии одной из угроз развития транспортной системы в стране. Согласно тексту Транспортной стратегии, «для снижения выбросов парниковых газов в российском транспортном секторе приоритетным является автомобильный транспорт». Воздушные перевозки, железнодорожный транспорт, внутренний водный и морской транспорт являются также важными секторами для последующей декарбонизации, хотя и имеют относительно малый удельный вклад в выбросах парниковых газов.

Важным инструментом сокращения выбросов парниковых газов от транспортной отрасли станет создание стимулирующих и регуляторных условий для масштабного изменения структуры грузо- и пассажирооборота в пользу менее углеродоемких видов транспорта. Стратегия предлагает несколько основных направлений реализации политики по снижению выбросов на автомобильном транспорте: использование энергоэффективных транспортных средств, применение гибридных систем аккумулирования энергии; электрификация и газификация транспорта общего пользования, стимулирование перехода на использование менее углеродоемких моделей; перевод автомобильного транспорта на гибридные аналоги, развитие зарядной инфраструктуры для электромобилей. При этом реализация более агрессивного прогноза снижения объема выбросов предполагает внедрение новых транспортных и информационных технологий, систем автоматического вождения; масштабное изменение структуры грузо- и пассажирооборота в пользу менее углеродоемких видов транспорта; масштабное стимулирование совместного использования транспортных средств, развитие велосипедного и другого немоторизированного транспорта.

В 2021 году была представлена Концепция по развитию производства и использования электрического автомобильного транспорта в Российской Федерации на период до 2030 года [Government of the RF, 2021d]. К ключевым направлениям государственной политики в сфере развития производства и использования на территории Российской Федерации электротранспортных средств относятся: совершенствование законодательства, снятие регуляторных барьеров; стимулирование развития зарядной инфраструктуры; стимулирование спроса на отечественные электротранспортные средства; производство тяговых аккумуляторных батарей и компонентов к ним, а также водородных топливных элементов и сопутствующих систем; производство и локализация электротранспортных средств, в том числе на водородных топливных; создание испытательной базы для проведения сертификационных и доводочных работ при проектировании автомобилей с низким углеродным следом; создание инфраструктуры на водороде. Согласно Концепции развития электротранспорта в РФ, к 2030 году каждый 10-й выпускаемый в России автомобиль будет электрическим. По планам уже через восемь лет в стране будут выпускаться порядка 220 тыс. электрокаров в год, а общее число транспортных средств на электротяге превысит 1,4 млн, в эксплуатацию будет запущено не менее 15 тыс. зарядных станций, из которых больше трети — для быстрой зарядки электрокаров. Существует также программа господдержки для рынка электромобилей в России. С 1 января 2023 года государство компенсирует 25% (но не более 625 тыс. рублей) на покупку электрокара. Главное, чтобы автомобиль был собран на территории страны. Сейчас под условия программы подпадают машины Evolute [Expobank, 2023].

Снижение стоимости электрического транспорта, возможность осуществлять его поставки из дружественных стран, прежде всего, Китая, развивающееся в стране производство батарей, большой потенциал по добыче лития и расширяющаяся зарядная инфраструктура создают благоприятные условия для декарбонизации российского автомобильного транспорта даже в условиях ограничений.

Улавливание, хранение и использование углерода

Еще одним перспективным направлением политики низкоуглеродного развития для России может стать разработка технологий улавливания и хранения углерода (Carbon Capture, Utilization and Storage — CCUS). К таким технологиям относят технические процессы, позволяющие уловить до 90 % выбросов СО2. Они включают в себя отделение СО2 от промышленных и энергетических источников или из атмосферы, транспортировку к месту хранения и долгосрочную изоляцию от атмосферы либо использование для создания новых продуктов. При этом ведущие международные организации отмечают ключевую роль технологий CCUS в достижении глобальной углеродной нейтральности, а по оценкам МГЭИК, достижение глобальных климатических целей будет на 138% дороже без развертывания CCUS [Osiptsov et al., 2022]. Bloomberg New Energy Finance посчитали, что следует улавливать более 174 млрд т СО2 к тому же сроку, иначе достижение чистого нуля будет практически невозможно [Hostert et al., 2022].

В России со стороны бизнеса появляются заявления о планах по использованию CCUS у «Новатэка», «Газпрома», «Газпром Нефти», «НМЛК», «Роснефти» и «Татнефти». «Роснефть» планирует к 2035 г. предотвратить выбросы 20 млн т СО2-эквивалента парниковых газов, запуск пилотного проекта CCUS ожидается в 2028 г. «Татнефть» запланировала выход на углеродную нейтральность к 2050 г. благодаря реализации проектов CCUS. «Газпром нефть» инвестирует порядка 30 млрд руб. в проект в Оренбургской области по улавливанию и захоронению углерода, заключила с правительством Сахалинской области соглашение о сотрудничестве в сфере устойчивого развития и реализации климатических проектов и программ на территории островного региона. «Новатэк» и «Северсталь» планируют совместно реализовать пилотный проект по производству «голубого» водорода из природного газа с применением технологий улавливания и хранения углекислого газа. «Новатэк» также ведет сотрудничество с НЛМК в области изучения перспектив водорода и технологий по улавливанию и хранению СО2. Проекты CCUS могут быть интересны нефтехимическим компаниям.

На данный момент отрасль CCUS не входит в список секторов промышленности, находящихся под иностранными санкциями. Однако в санкционные списки могут входить технологии, одновременно применяющиеся и в нефтепереработке, и в CCUS. Подобные условия ставят под вопрос международное партнерство в российских CCUS-проектах.

Россия обладает значительным потенциалом в хранении углерода. Технологии улавливания и закачки в пласты находятся на начальной стадии развития во всех странах, а значит, пока нет значительного отставания и есть возможность занять нишу на формирующемся рынке. Крупные российские компании заинтересованы в снижении углеродоемкости своего производства, а также обладают ресурсами для реализации пилотных проектов и финансирования научных разработок, готовы осуществлять совместные проекты. Разработка и масштабирование таких технологий может помочь значительно снизить углеродоемкость российской добывающей промышленности, что внесет вклад в сокращение выбросов от сектора, а также сделает российское сырье более конкурентоспособным на международных рынках в условиях растущих требований по выбросам.

Зеленая таксономия и финансирование

Низкоуглеродная трансформация невозможна без достаточных объемов финансирования. Для создания стимулов к декарбонизации и направления ресурсов на действительно климатически и экологически нейтральные проекты страны и интеграционные объединения разрабатывают критерии устойчивости проектов. В 2021 году в России были приняты критерии проектов устойчивого (в том числе зеленого) развития и

требования к системе верификации инструментов финансирования [Government of the RF, 2021 e]. Проект будет считаться зеленым или устойчивым, если он соответствует нескольким основным требованиям. Проект должен способствовать достижению Парижских целей или Целей устойчивого развития, не иметь значимых побочных эффектов на окружающую среду, соответствовать технологическим показателям наилучших доступных технологий (НДТ), обеспечивать сокращение выбросов парниковых газов, сохранение, охрану или улучшение состояния окружающей среды, снижение выбросов и сбросов загрязняющих веществ и (или) предотвращение их влияния на окружающую среду, энергосбережение, повышение эффективности использования ресурсов. Его реализация должна привести к достижению экологического эффекта, который материален, соответствует требованиям законодательства РФ в области охраны окружающей среды, подробно описан и верифицирован [VEB RF, 2021].

Таксономия также выделяет восемь основных направлений реализации зеленых проектов и шесть - для адаптационных. Зеленые проекты могут развиваться в сферах управления отходами, энергетики, строительства, управления ландшафтами, водоотведения и водоснабжения, промышленности, транспорте и сельском хозяйстве. В сфере энергетики примерами проектов называются генерирующие объекты на ВИЭ, строительство гидроэлектростанций, развитие атомной и водородной энергетики, развитие городских и муниципальных системы теплоснабжения на низкоуглеродных источниках энергии, модернизация или замещение действующих объектов генерации со значительным повышением энергоэффективности и/или снижением выбросов, установка объектов ко-генерации. В промышленности проекты могут реализовываться для развития «зеленых» стали, алюминия и цемента. Для адаптационных проектов было выделено шесть основных направлений: обращение с отходами; энергетика (модернизация объектов по добыче полезных ископаемых, направленная на существенное сокращение выбросов, модернизация НПЗ или ГПЗ, производство и транспортировка СПГ, объекты электро-и теплогенерации, газоочистительное оборудование, плотинные ГЭС); устойчивая инфраструктура (создание и модернизация объектов зеленой инфраструктуры); промышленность (производство металлов, химических веществ, полимеров в соответствии с требованиями); транспорт; сельское хозяйство [VEB RF, 2021]. В целом, принятая в России таксономия четко определяет критерии устойчивости проектов, разрабатывалась с учетом международных требований и опыта.

После принятия таксономии стали активно обсуждаться финансовые стимулы для их реализации. В качестве мер поощрения обсуждались смягчение регулирования ЦБ, обнуление налоговой ставки к доходам зеленых облигаций на три года, фактическое возмещение за верификацию зеленых проектов до 1 млн руб [Boyko, Grinkevich, 2021].

Официально Программа льготного финансирования зелёных проектов и инициатив в сфере устойчивого развития заработала в 2021 году. В 2023 году несмотря на ухудшившуюся экономическую ситуацию был расширен перечень направлений зелёных инициатив, на реализацию которых можно привлечь льготное финансирование через специальные облигации или займы. Например, в список проектов, которые могут получить финансовые стимулы, вошли создание и модернизация инфраструктуры по прямому улавливанию из окружающей среды парниковых газов, а также с улавливанием и утилизацией свалочного газа с последующим получением энергии, инициативы по модернизации и ремонту инфраструктуры для транспортировки водорода, по производству аккумуляторных батарей, их утилизации и повторному использованию [Government of the RF, 2023 a].

Развитие рынка зеленых облигаций в стране идет не очень быстрыми темпами. Объем в обращении бумаг устойчивого развития составляет 250 млрд руб., большую часть из которых разместили в 2020 и 2021 гг., но первые выпуски датируются 2016 г. Рынок концентрирован: три крупнейших выпуска на 70 млрд, 50 млрд и 25 млрд руб. разместили правительство Москвы, ВЭБ.РФ и Сбербанк соответственно. Эти эмитенты стали локомотивом развития сегмента устойчивого развития. Выпуски реального сектора или секьюритизации обычно не превышают 10 млрд руб [Avtukhov, 2022]. Отмечается, что одним из сдерживающих факторов роста является отсутствие дисконта в купонной ставке.

Дальнейшее развитие рынка зеленых облигаций будет зависеть от общей финансово-экономической обстановки в стране. В 2022 году рынок ожидаемо значительно просел, однако отмечается, что в 2023 году можно ожидать его постепенное оживление [Gorchakov, Panicheva, 2022]. Оживление финансового рынка вероятно приведет и к росту выпуска зеленых облигаций.

Важные аспекты низкоуглеродного развития: энергоэффективность, управление отходами, сокращение выбросов метана

Потенциал для снижения выбросов есть у России и через реализацию политики по повышению энергетической эффективности и совершенствованию обращения с отходами. В сентябре 2023 года была утверждена комплексная стратегия «Энергосбережение и повышение энергетической эффективности». В документе отмечается, что в 2015-2021 годах среднегодовые темпы снижения энергоемкости валового внутреннего продукта Российской Федерации составили 0,6 процента, отставая от среднеевропейских темпов в 5,4 раза и от среднемировых в 3,1 раза [Government of the RF, 2023b]. В 2021 году самыми энергоемкими отраслями стали электроэнергетика и теплоэнергетика (27%), обрабатывающая промышленность (20%), строительство и жилищно-коммунальное хозяйство (10%), транспорт (15%), добывающая промышленность (10%) и население (17%).

Стратегией предусмотрены меры по стимулированию когенерации (когда при выработке электроэнергии появляется возможность рационально использовать попутное тепло), развитию альтернативных и возобновляемых источников энергии, переводу котельных на экономичные виды топлива, снижению потерь электро- и теплоэнергии. В промышленности повышению энергоэффективности должно способствовать внедрение наилучших доступных технологий и принципов энергетического менеджмента. В строительстве и ЖКХ предполагается стимулировать применение экологичных и имеющих высокую энергоэффективность строительных материалов.

В России также совершенствуется политика в сфере обращения с отходами. В июне 2022 года был принят федеральный закон, направленный на совершенствование правового регулирования в области обращения с отходами производства и потребления. Он ввел понятия «вторичные ресурсы» и «вторичное сырьё», установил требования к обращению с вторичными ресурсами, в том числе запрет на их захоронение. Законом предусматривается установление перечней видов товаров, работ и услуг, производство, выполнение и оказание которых допускается лишь с использованием определённой доли вторичного сырья и в отношении которых осуществляется стимулирование, а также видов продукции, производство и использование которых не допускаются из-за невозможности обработки и утилизации. Федеральный закон «Об охране окружающей среды» был дополнен новой статьёй 511 «Требования при обращении с побочными продуктами производства». В ней предусматривается, что при обращении с побочными продуктами производства не допускается загрязнение окружающей среды и её компонентов, в том числе почв, водных объектов и лесов. Кроме того, Федеральным законом уточняются отдельные положения, касающиеся обращения с отходами производства и потребления, платы за негативное

воздействие на окружающую среду, лицензирования отдельных видов деятельности, и другие положения законодательных актов Российской Федерации [President of Russia, 2022].

Меры по повышению энергетической эффективности и управлению отходами помогают снизить углеродоемкость экономики, повысить ее эффективность, имеют важные эффекты не только для снижения выбросов, но и устранения других негативных воздействий на окружающую среду.

Все большую роль в политике России будут иметь меры по адаптации к изменениям климата. В 2019 году был принят первый национальный план адаптации, его реализация завершилась в 2022 году. В марте 2023 года был представлен план реализации второго этапа мероприятий по адаптации. Меры по адаптации к изменениям климата являются отдельным значимым направлением климатической политики, которое заслуживает детального глубокого анализа. Данная статья концентрируется на инструментах снижения выбросов, поэтому не анализирует более глубоко меры по адаптации.

Перспективные отрасли в новых условиях: атомная энергетика и добыча критически важного сырья

Повсеместная декарбонизация и разработка и масштабирование новых климатически нейтральных технологий значительно повышают спрос на материалы, необходимые для их производства. Добыча, переработка и поставки критически важного сырья становятся центральной темой для обсуждения в ведущих экономиках мира. ЕС и Япония активно развивают как внутреннюю политику в сфере КВС, так и продвигают свои интересы на крупных международных площадках, таких как «Группа семи», «Группа двадцати», Генеральная Ассамблея ООН. Достижение климатической нейтральности самыми большими экономиками потребуют колоссального количества КВС, предложение которого пока ограничено. Китай является лидером по разведанным запасам и производству таких материалов, однако они в основном используются для удовлетворения нужд собственной промышленности, периодически Китай вводит ограничения на экспорт. Экономики, запасы которых ограничены, в первую очередь ЕС, ищут ниши на пока очень слабо развитом международном рынке, чтобы обеспечить необходимые объемы поставок, без которых невозможно будет развивать локальное производство технологий в желаемых масштабах. Страны, обладающие значительными запасами КВС, по сути владеют одним из самых ценных ресурсов будущей климатически нейтральной экономики.

Россия обладает одними из самых крупных разведанных запасов КВС. Россия (12 млн. метрических тонн) находится на четвертом месте в мире по запасам редкоземельных металлов после Китая (44 млн. метрических тонн), Вьетнама (22 млн. метрических тонн) и Бразилии (21 млн. метрических тонн).

Несмотря на внушительные запасы, после распада СССР Россия практически не реализует этот потенциал через добычу. При четвертых по размеру запасах доля в глобальном производстве составляет лишь 1,3%. Основные запасы России сосредоточены в труднодоступных и слабоизученных месторождениях. Осваивается только Ловозерское на Кольском полуострове, где добывают комплексные лопаритовые руды, содержащие, помимо РЗМ, тантал, ниобий и титан. Обогащенную руду отправляют на единственный в стране Соликамский магниевый завод, где получают промежуточный продукт — коллективный карбонатный концентрат РЗМ. Чтобы извлечь металлы, необходимые промышленности, нужно разделить его на оксиды. Предприятий, способных это делать в промышленных масштабах, в России нет. После распада Советского Союза они достались Казахстану и Эстонии. Коллективный концентрат отправляли на переработку именно туда, теперь эта схема не действует [RIA, 2022]. В итоге Россия, обладая одной из крупнейших в

мире минерально-сырьевых баз КВС, оказалась на сто процентов зависимой от импорта этого стратегического сырья.

Для развития потенциала в 2020 году был представлен план, в том числе инвестиционный, который должен помочь «существенно нарастить производство критически важных для электроники и обороны редкоземельных металлов, чтобы за пять лет снизить зависимость от импорта, а к 2030 году стать второй после доминирующего на рынке Китая» [Reuters, 2020]. Чтобы стимулировать развитие отрасли, РФ снизила налог на добычу редких металлов с января 2020 года до 4,8% с 8%, ввела понижающий коэффициент 0,1 для новых проектов на 10 лет от запуска, предоставляет льготные кредиты и возможность субсидирования ставки. Также правительство вместе с государственной корпорацией Росатом утвердили "дорожную карту" развития отрасли, включив в нее 11 проектов с участием частных инвесторов с инвестициями 100-110 миллиардов рублей. Они должны позволить России за пять лет стать более обеспеченной редкоземельной продукцией, начать экспорт в 2026 году, а к 203 0 - превратиться в крупного мирового игрока с долей производства 10% [Reuters, 2020].

Развитие добычи и, главное, технологий и предприятий по обработке КВС может заложить основы для роста экспортной прибыли России в условиях повсеместной декарбонизации, компенсировать снижение части доходов от продажи углеводородов после сокращения глобального спроса в долгосрочной перспективе. Поэтому эта отрасль должна стать приоритетной и получать необходимое стимулирование и финансирование даже в условиях ограниченного бюджета.

Еще одним стратегически важным направлением низкоуглеродного развития и декарбонизации является развитие атомной энергетики как внутри страны, так и на глобальном уровне. Доля выработки электроэнергии атомными станциями в России составляет около 20% от всего производимого электричества. [Rosatom, 2023]. Благодаря их работе ежегодно предотвращается выброс в атмосферу свыше 100 млн тонн углекислого газа. Россия планирует к 2040 году увеличить долю атомной энергии в балансе производства электроэнергии страны до 25%, а доля страны на мировом рынке АЭС малой мощности к 2030 году достигнет 20% [Novak, 2022].

Законодательное признание атомной энергии в качестве экологичной происходит на уровне стран и регионов. Россия и Китай включили атомную энергетику в национальные таксономии «зеленых» проектов. В международных стандартах верификации Climate bonds атомная генерация также отнесена к «зеленой» категории. Летом 2022 г. Европарламент поддержал включение атомной энергетики в таксономию ЕС в качестве «переходного» источника энергии [Novak, 2022]. Роль атомной энергетики как отрасли, обеспечивающей достижение целей климатической нейтральности, подтверждает также отнесение ее к низкоуглеродноым технологиям Римской энергетической инициативой «Группы семи» 2014 г. и последующими документами «семерки». Сегодня на этапе сооружения находятся 58 реакторов в 18 странах.

Российская атомная промышленность занимает первое место в мире по величине портфеля зарубежных проектов: на разной стадии реализации находятся 34 энергоблока в 11 странах мира - это свыше 70% мирового экспорта АЭС. Кроме того, российская госкорпорация «Росатом» - единственная в мире компания, которая обладает компетенциями во всей технологической цепочке ядерного топливного цикла. «Росатом» полностью обеспечивает производство ключевого оборудования для всех проектов строительства АЭС в России и за рубежом [Novak, 2022]. Российские специалисты ведут строительство АЭС в таких странах, как Китай, Индия, Бангладеш, Турция, Венгрия, Республика Беларусь, Египет.

Дальнейшее развитие колоссального научно-технического потенциала России в атомной энергетике, в том числе в сфере розового водорода, для укрепления международных лидирующих позиций и партнерств может быть основой для преодоления изоляции и реальным вкладом страны в глобальную декарбонизацию.

Возможности международного сотрудничества

Динамичное развитие азиатских и латиноамериканских экономик и постоянно ухудшающиеся отношения с развитыми странами привели к осознанию необходимости диверсификации экспортных потоков и партнерских отношений страны. Однако так называемый «поворот на восток» осуществлялся крайне медленно. Геополитический кризис 2022 года, наложенные и расширяющиеся санкции, частичная изоляция российской экономики ускорили процесс переориентации внешнеполитического и внешнеэкономического курса. Для реализации международного сотрудничества по низкоуглеродному развитию и декарбонизации в России главными партнерами называются страны БРИКС и другие развивающиеся экономики, а также партнеры по ЕАЭС. Все чаще озвучиваются призывы разработать совместно с этими государствами незападные подходы к климатической политике.

Когда представители бизнеса или органов власти говорят о «незападных» подходах, они не конкретизируют, что имеют под ними в виду. Среди приемлемых для России инструментов называются лесные и другие климатические проекты, развитие газомоторного топлива, гидро- и атомной энергетики. Все эти направления политики декарбонизации осуществляются и в развитых западных странах. Климатические проекты и оборот углеродных единиц были одним из важных механизмов реализации Киотского протокола, поэтому вряд ли можно считать их традиционно незападным механизмом. Вероятно, когда речь идет о западных подходах, подразумевается обязательное прямое ценообразование на углерод, повсеместное развертывание ВИЭ, введение стандартов, а также трансграничных углеродных корректировок. Прямое ценообразование в виде торговли квотами или прямых налогов действительно реализуется в большинстве развитых стран. Но, например, в США нет и не предвидится общенациональное регулирование, в Японии на данный момент торговля квотами идет только в двух муниципальных образованиях, в Австралии предпочли альтернативные стимулирующие инструменты, а трансграничные корректировки вводит только ЕС и сталкивается с критикой даже со стороны партнеров по «семерке». Одновременно целый ряд развивающихся стран либо уже ввели полноценное ценообразование на углерод, как это сделал Китай с запуском общенациональной системы торговли квотами или ЮАР с введением углеродного налога, либо рассматривают такую возможность. Развивающиеся страны и партнеры по БРИКС, включая новых членов, рассматривают весь спектр политики декарбонизации и в целом не отказываются от ограничительных инструментов. Они, конечно, всегда подчеркивают принцип общей, но дифференцированной ответственности, приоритет социально-экономического развития, свои приоритеты развития и обязательства развитых стран по финансированию климатического перехода, но не отрицают необходимость декарбонизации экономик с помощью международного финансирования и в рамках, например, партнерств по справедливому энергетическому переходу.

Реализация климатических, особенно лесных, проектов и учет углеродных единиц рассматривается как важный инструмент практически всеми партнерами по БРИКС и ЕАЭС. При этом все партнеры и сама Россия сталкиваются со сложностями в установлении стандартов верификации и валидации и признания единиц на международном уровне. Формирование общих подходов и стандартов в рамках расширенного БРИКС и ЕАЭС могли бы по крайней мере обеспечить возможность признания единиц партнеров, а это

потенциально очень широкий рынок. Единый стандарт для такого количества юрисдикций повысил бы его авторитет и вероятность признания на международном уровне. Единая позиция стран также помогла бы совместно работать по дальнейшему развитию положений по шестой статье Парижского соглашения в отношении торговли углеродными единицами между государствами, добиться более широкого учета оффсетов при отчетности.

Принятие общей для БРИКС таксономии устойчивой деятельности могло бы стимулировать развитие рынков зеленого финансирования в развивающихся странах, усилить потенциал взаимного финансирования. Россия, Китай и ЮАР уже приняли свои варианты таксономий, Бразилия и Индия пока не представила свои критерии устойчивости проектов. Целесообразно начать работу по согласованию таксономий и принятию единой версии, которая отражала бы особенности и интересы всех членов БРИКС.

В рамках сотрудничества в сфере энергетики перспективно развивать сотрудничество по вопросам атомной энергетики и добычи критически важного сырья. Атомная энергетика интереса всем партнерам по БРИКС, включая новых членов, ее развитие может помочь значительно снизить выбросы. КВС - это индустрия будущего, поэтому сотрудничество и обмен опытом будут взаимовыгодны. Можно развивать сотрудничество по производству электрической мобильности и батарей. В целом, расширение сотрудничества в рамках партнерства на вопросы низкоуглеродного развития и климатически нейтральных технологий может дать ему новый толчок к развитию, так как именно эти технологии будут лежать в основе новой промышленной революции.

России также может быть интересен опыт партнеров по БРИКС, например, предложенная Саудовской Аравией для «Группы двадцати» концепция углеродной экономики замкнутого цикла. Обе страны являются крупнейшими экспортерами углеводородов, доход от которых формирует бюджет. Полный отказ от этого источника роста подорвет основы социально-экономического развития и общественный договор. Поэтому предлагается альтернативный вариант, который предполагает постепенное снижение зависимости от углеводородов при активной декарбонизации отрасли добычи и развитии альтернативных источников энергии.

Солидарность по вопросам декарбонизации на всех международных площадках необходима для усиления позиции развивающихся стран. Отстаивание права на экономический рост, решение проблемы задолженности развивающихся стран и требование выполнения обязательств, принятых развитыми странами в сфере финансирования и трансфера технологий должны быть в основе климатической повестки БРИКС и «Группы двадцати», тем более в условиях расширения БРИКС и возможностей усиления влияния членов БРИКС в «двадцатке». Также как и совместное противодействие различным ограничительным мерам, оправдываемым климатом, к которым относится не только СВАМ ЕС, но и запущенная им инициатива по борьбе с обезлесением, которая может закрыть европейский рынок для многих развивающихся стран на основании несоответствия стандартам по вырубке лесов. Расширение БРИКС, предстоящие председательства Бразилии и ЮАР в «двадцатке» важно использовать для максимального отражения интересов развивающихся стран.

Требование выведения климатически нейтральных технологий из-под санкций тоже остается важной частью повестки России на международной арене. Ограничения не только ударили по способности России достичь климатические цели, но и привели к общему увеличению выбросов.

Климатическая повестка и низкоуглеродное развитие становятся все более важными приоритетами для партнеров России по ЕАЭС. Все они выражают интерес к международному сотрудничеству, озвучивают угрозы, с которыми сталкиваются из-за

изменения климата. Принятие на уровне ЕАЭС критериев зеленых проектов (модельной таксономии) создает основу для гармонизации подходов к использованию зеленых финансовых инструментов с учетом критериев и подходов, используемых в стандартах международного признания.4 Формирование единой позиции по ключевым вопросам международного климатического регулирования, прежде всего, по статье 6 Парижского соглашения и инструментам финансирования развивающихся стран, помогло бы представлять интересы членов ЕАЭС более консолидировано на международных площадках, прежде всего, РКИК ООН.

Активное участие во всех форматах сотрудничества по вопросам климата позволяет не допустить дальнейшей изоляции, оставаться включенными в выработку решений и обсуждение важнейших направления развития повестки. В случае с климатом речь идет о механизмах, которые будут действовать десятилетиями, а некоторые аспекты глобального сотрудничества только закладываются сейчас и заработают ближе к середине века. Участие в этих процессах позволит более быстро вернуться к сотрудничеству со всеми акторами, когда условия изменятся.

Выводы

Модель экономики России, в основе которой лежит получение доходов от экспорта углеводородов и обеспечение граждан и бизнеса недорогими энергоресурсами, будет вынуждена претерпеть значительные изменения, если глобальный тренд на декарбонизацию действительно будет развернут в полном объеме. Поэтому изначально отношение к низкоуглеродным инициативам было скептическое, они воспринимались как прямая угроза для экономического роста и международного влияния России. Растущие негативные эффекты от изменения климата, которые обернулись значительными экономическими потерями, а также принятие жестких экстерриториальных мер партнерами России заставили пересмотреть отношение к климатической повестке и увидеть в ней не только ограничения, но и определенные возможности. С 2021 года началось активное формирование подходов к национальной климатической политике, был принят целый ряд стратегий для основных отраслей, сформулирован ОНУВ и принята долгосрочная низкоуглеродная стратегия. Геополитический кризис значительно ухудшил условия осуществления политики и возможности достижения поставленных целей, которые и так не были амбициозными. Несмотря на это, многие инициативы все равно были продолжены и в 2023 году также был принят целый ряд нормативно-правовых актов, необходимых для осуществления декарбонизации экономики и мер по адаптации к изменению климата.

Недополучение части прибыли от углеводородов, которая закладывалась в мероприятия по декарбонизации, в среднесрочной перспективе, фактическое закрытие европейского рынка как для традиционных углеводородов, так и для перспективных проектов в сфере водорода, наложение запрета на российский экспорт в целом ряде отраслей, на которые распространится СВАМ, снизили уровень готовности российского бизнеса к новым ограничениям внутри страны.

Однако долгосрочный характер всех климатических проблем и растущие от них риски, прежде всего, для социально-экономического развития и роста, не позволяют просто забыть про низкоуглеродное развитие внутри страны и отменить уже принятые инициативы. Внешние условия могут поменяться очень быстро и без основ климатической политики будет крайне сложно вернуться на все мировые рынки и площадки. Снижение уровня выбросов парниковых газов и вредных веществ, мероприятия по лесовосстановлению, благоприятно скажутся на здоровье граждан, а значит, не позволят подорвать

4 https://eec.eaeunion.org/upload/medialibrary/df7/Kriterii-dlya-opublikovaniya-_Modelnaya-taksonomiya_.pdf

21

эффективность экономики. Поэтому даже в условиях полной изоляции России стоило бы проводить мероприятия по сокращению выбросов и увеличению их поглощения.

Необходимо дальше совершенствовать и систематизировать систему валидации и верификации климатических проектов, максимально приводя их в соответствие с международными стандартами. В настоящий момент идет активный процесс выдачи статуса органа верификации и валидации выбросов парниковых газов, следует обеспечить контроль над деятельностью всех агентов, чтобы обеспечить синхронизацию их работы и ее результатов. До компаний всех размеров важно донести все плюсы и ограничения реализации лесных проектов, их реальную стоимость. Технологические проекты могут быть не менее экономически эффективны с большим эффектом для снижения выбросов. Таксономия устойчивой деятельности, принятая в России, большое внимание уделяет различным технологическим проектам, включая внедрение возобновляемых источников энергии. Несмотря на прохладное отношение к ВИЭ в стране, она обладает значительным потенциалом для развития определенных видов альтернативной энергии в зависимости от региона и природно-климатических условий. Поэтому климатические технологические проекты имеют в том числе потенциал получить стимулы от государства или привлечь внешнее финансирование.

Реализация в полном объеме, пусть и с измененными сроками и приоритетом инструментов, Сахалинского эксперимента позволит накопить данные и улучшить основу для принятия решений в будущем, опробовать механизмы ограничения выбросов, включая обязательное ценообразование. Запуск похожих проектов в других, менее отдаленных и географически специфических регионах должен стать следующим шагом, для этого нет необходимости ждать завершения Сахалинского проекта.

Россия обладает значительным стратегическим, технологическим и научно-исследовательским потенциалом и преимуществом в сфере атомной энергетики, которая может сыграть значительную роль в декарбонизации глобальной экономики. Ее использование можно расширять внутри страны, увеличивая долю в электрогенерации, развивать международные партнерства. Доходы от экспорта в этой сфере не такие значительные, как от продажи углеводородов, но сотрудничество поддерживает стратегический характер отношений с партнером, так как и строительство, и дальнейшее функционирование построенных АЭС осуществляется Росатомом. Использование потенциала атомной энергетики для производства розового водорода также составляет важный приоритет и возможность для низкоуглердного развития страны.

Несмотря на растущее санкционное давление, страна не осталась отрезанной от мировых рынков и международных площадок, многие акторы по-прежнему готовы развивать сотрудничество по перспективным направлениям. БРИКС, особенно в его расширенном составе, называется в качестве основной площадки для международного сотрудничества по вопросам климата. России важно укреплять связи с партнерами и реализовывать свои национальные интересы через взаимодействие по вопросам атомной энергетики и критически важного сырья, согласование стандартов учета углеродных единиц, критериев устойчивости проектов. Совместный ответ на разрабатываемые некоторыми развитыми странами ограничительные меры, такие как СВАМ, требования по недопущению обезлесения для доступа на европейский рынок, протекционистские меры в сферах климатически нейтральных технологий и критически важного сырья, позволит более эффективно защищать интересы развивающихся стран в условиях растущих противоречий и разногласий, обеспечить реальное соблюдение принципа общей, но дифференцированной ответственности.

Список использованных источников (References)

Aptekar P. N. (2023) Prirodno-klimaticheskie proekty: kakoj dolzhna byt povestka dekarbonizacii segodnja v Rossii [Natural and Climate Projects: What Should Be the Decarbonization Agenda in Russia Today]. HSE Daily, 1 March. Available at: https://daily.hse.ru/post/816 (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Avtukhov A. (2022) Rossijskij rynok zelenyh obligacij: shokirovan, no ne slomlen [Russian Green Bond Market: Shocked but Not Broken]. Vedomosti, 27 December. Available at: https://www.vedomosti.ru/opinion/columns/2022/12/27/957175-rossiiskii-rinok-obligatsii-ne-slomlen (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Bashmakov I. (2023) Russia's Foreign Trade, Economic Growth, and Decarbonisation: Long-Term Vision. Center for Energy Efficiency. Available at: https://cenef-xxi.ru/uploads/Policy paper 0b89e06980.pdf (accessed 13 November 2023).

Bobylev S. N., Kiryushin P. A., Koshkina N. R. (2021) Novye prioritety dlja jekonomiki i zelenoe finansirovanie [New Priorities for the Economy and Green Finance]. Ekonomicheskoe vozrozhdenie Rossii, vol. 67, no 1, pp. 152-66. Available at: https://cyberleninka.rn/article/n/novye-prioritety-dlya-ekonomiki-i-zelenoe-finansirovanie/viewer (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Boyko A., Grinkevich D. (2021) V pravitel'stve razoshlis' vo vzgljadah na stimuly dlja zelenogo finansirovanija [The Government Is Divided on Incentives for Green Finance]. Vedomosti, 16 September. Available at: https://www.vedomosti.ru/economics/articles/2021/09/16/887048-zelenogo-finansirovaniya (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Clean Development Mechanism (CDM) (2023) CDM Methodologies. Available at: https://cdm.unfccc.int/methodologies/index.html (accessed 27 September 2023).

Climate Action Tracker (n.d.) Russian Federation. Available at: https://climateactiontracker.org/countries/russian-federation/targets/ (accessed 27 September 2023).

Ecosphere (2023) Chto takoe lesoklimaticheskie proekty i kak oni rabotajut [What Are Forest Climate Projects and How Do They Work?]. 9 January. Available at: https://ecosphere.press/2023/01/09/chto-takoe-lesoklimaticheskie-proekty-i-kak-oni-rabotayut/ (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Expobank (2023) Razvitie rynka jelektromobilej v Rossii: tendencii i prognozy [Development of the Electric Vehicle Market in Russia: Trends and Forecasts]. 15 May. Available at: https://expobank.ru/blog/razvitie-rynka-elektromobiley-v-rossii-tendentsii-i-prognozy-/ (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Federal Service for Accreditation (RusAccreditation) (2022) Infrastruktura dlja validacii i verifikacii klimaticheskih proektov na dannyj moment dostatochna i ona rabotaet [The Infrastructure for Validation and Verification of Climate Projects Is Currently Sufficient and Working]. 25 November. Available at: https://fsa.gov.ru/press-

center/news/17145/?sphrase id=964504 (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Federal Service for Accreditation (RusAccreditation) (2023) Shema akkreditacii organov po validacii i verifikacii parnikovyh gazov v nacional'noj sisteme akkreditacii CM N 03.1-9.0002 [Accreditation Scheme for Bodies for Validation and Verification of Greenhouse Gases in the National Accreditation System CM N 03.1-9.0002]. Version 4, September (Approved by RusAccreditation on 31 August 31). Available at: https://base.garant.ru/407598712/ (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Fisher M. (2020) More Than Just a Power Source: Hydrogen Production Using Nuclear Energy for a Low Carbon Future. IAEA Bulletin, vol. 61, no 3. Available at:

https://www.iaea.ors/ru/bulletin/bolshe-chem-prosto-istochnik-energii (accessed 27 September 2023).

Friedrich J., Ge M., Pickens A., Vigna L. (2023) This Interactive Chart Shows Changes in the World's Top 10 Emitters. World Resources Institute, 2 March. Available at: https://www.wri.org/insights/interactive-chart-shows-changes-worlds-top-10-emitters (accessed 27 September 2023).

Ghilotti D. (2022) Europe's Reliance on LNG Imports Triggering Surge in Emissions. Upstream, 29 September. Available at: https://www.upstreamonline.com/lng/europe-s-reliance-on-lng-imports-triggering-surge-in-emissions/2-1-1320605 (accessed 27 September 2023).

Gorchakov V., Panicheva S. (2022) The Russian ESG Bond Market Is Alive. Analytical Credit Rating Agency, 18 August. Available at: https://www.acra-ratings.ru/research/2698/?lang=en (accessed 27 September 2023).

Government of the Russian Federation (RF) (2020) Jenergeticheskaja strategija Rossijskoj Federacii [Energy Strategy of the Russian Federation]. Available at: http://static.government.ru/media/files/w4sigFOiDjGVDYT4IgsApssm6mZRb7wx.pdf (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Government of the Russian Federation (RF) (2021a) Strategija social'no-jekonomicheskogo razvitija Rossijskoj Federacii s nizkim urovnem vybrosov parnikovyh gazov do 2050 goda [Strategy for the Socio-Economic Development of the Russian Federation With Low Greenhouse Gas Emissions Until 2050]. Available at:

http://static.government.ru/media/files/ADKkCzp3fW032e2yA0BhtIpyzWfHaiUa.pdf (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Government of the Russian Federation (RF) (2021b) Koncepcija razvitija vodorodnoj jenergetiki v Rossijskoj Federacii [Concept for the Development of Hydrogen Energy in the Russian Federation]. Available at:

http://static.government.ru/media/files/5JFns1CDAKqYKzZ0mnRADAw2NqcVsexl.pdf (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Government of the Russian Federation (RF) (2021c) Transportnaja strategija Rossijskoj Federacii [Transport Strategy of the Russian Federation]. Available at: http://static.government.ru/media/files/7enYF2uL5kFZl00pQhLl0nUT91RjCbeR.pdf (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Government of the Russian Federation (RF) (2021d) Koncepcija po razvitiju proizvodstva i ispol'zovanija jelektricheskogo avtomobil'nogo transporta v Rossijskoj Federacii na period do 2030 goda [Concept for the Development of Production and Use of Electric Road Transport in the Russian Federation for the Period Until 2030]. Available at: http://static.government.ru/media/files/bW9wGZ2rDs3BkeZHf7ZsaxnlbJzQbJJt.pdf (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Government of the Russian Federation (RF) (2021e) Postanovlenie Pravitel'stva RF ot 21.09.2021 N 1587 (red. ot 11.03.2023) "Ob utverzhdenii kriteriev proektov ustojchivogo (v tom chisle zelenogo) razvitija v Rossijskoj Federacii i trebovanij k sisteme verifikacii instrumentov finansirovanija ustojchivogo razvitija v Rossijskoj Federacii" [Decree of the Government of the Russian Federation (RF) of 21 September 2021 No 1587 (as amended on 11 March 2023) "On Approval of Criteria for Sustainable (Including Green) Development Projects in the Russian Federation and Requirements for the Verification System of Financing Instruments for Sustainable Development in the Russian Federation"]. Available at:

https://veb.ru/files/?file=241564b6389fa131150d57c7813fFd6b.pdf (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Government of the Russian Federation (RF) (2021f) Federal'nyj zakon ot 02.07.2021 № 296-FZ "Ob ogranichenii vybrosov parnikovyh gazov" [Federal Law of 2 July 2021 No 296-FZ "On Limiting Greenhouse Gas Emissions"]. Available at:

http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202107020031 (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Government of the Russian Federation (RF) (2022) Federal'nyj zakon ot 6 marta 2022 g. N 34-FZ "O provedenii jeksperimenta po ogranicheniju vybrosov parnikovyh gazov v otdel'nyh sub#ektah Rossijskoj Federacii" [Federal Law of 6 March 2022 No 34-FZ "On Conducting an Experiment to Limit Greenhouse Gas Emissions in Certain Constituent Entities of the Russian Federation"]. Available at: https://rg.ru/documents/2022/03/11/parnik.html (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Government of the Russian Federation (RF) (2023a) Postanovlenie ot 11 marta 2023 g. № 373 O vnesenii izmenenij v postanovlenie Pravitel'stva Rossijskoj Federacii ot 21 sentjabrja 2021 g. № 1587 [Resolution No 373 of 11 March 2023 "On Amendments to Decree of the Government of the Russian Federation (RF) of 21 September 2021 No 1587"]. Available at: http://static.government.ru/media/files/2RlCYwVWSKtvRJOMZtIKo3kWF4kkUiLG.pdf (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Government of the Russian Federation (RF) (2023b) Postanovlenie ot 9 sentjabrja 2023 g. № 1473 Ob utverzhdenii kompleksnoj gosudarstvennoj programmy Rossijskoj Federacii "Jenergosberezhenie i povyshenie jenergeticheskoj jeffektivnosti" [Resolution No 1473 of 9 September 2023 "On Approval of the Comprehensive State Program of the Russian Federation "Energy Saving and Increasing Energy Efficiency"]. Available at: http://static.government.ru/media/files/xQ1UWgkZNLRiO9zNT6PTlnfK0EsXfxVS.pdf (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Grigoryev L., Makarov I., Sokolova A., Pavlyushina V., Stepanov I. (2020) Climate Change and Inequality: How to Solve These Problems Jointly? International Organisations Research Journal, vol. 15, no 1, pp. 7-30. Available at: http://doi.org/10.17323/1996-7845-2020-01-01

Hostert D., Kimmel M., Berryman I., Vasdev A., Bullard N., Bromley H., Ampofo K., Cheung A., Sanghera S., Lubis C., Annex M. (2022) New Energy Outlook 2022. BloombergNEF. Available at: https://about.bnef.com/new-%20energy-outlook/ (accessed 27 September 2023).

Interfax (2023) Vlasti Sahalina utverdili kvoty vybrosov parnikovyh gazov na 2024-2028gg dlja 35 reguliruemyh organizacij [Sakhalin Authorities Approved Greenhouse Gas Emission Quotas for 2024-2028 for 35 Regulated Organizations]. 28 September. Available at: https://www.interfax-russia.ru/far-east/main/vlasti-sahalina-utverdili-kvoty-vybrosov-parnikovyh-gazov-na-2024-2028gg-dlya-35-reguliruemyh-organizaciy (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Kokorin O., Potashnikov Yu. (2018) Global'nyj nizkouglerodnyj trend razvitija kak dvizhushhaja sila realizacii parizhskogo soglashenija [Global Low Carbon Trend of Development as a Driving Force for Paris Agreement Implementation]. Ekonomicheskaya Politika, vol. 13, no 3, pp. 23455. Available at: http://doi.org/10.18288/1994-5124-2018-3-10 (in Russian).

Korotkov V. (2022a) Skol'ko CO2 pogloshchayut rossijskie lesa i skol'ko oni eshche mogut poglotit'? [How Much CO2 Do Russian Forests Absorb and How Much More Can They Absorb?]. Department of Natural Resources Management and Environmental Protection of the City of Moscow. Available at: https://climate-change.moscow/article/skolko-co2-pogloshchayut-rossiyskie-lesa-i-skolko-oni-eshche-mogut-poglotit# (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Korotkov V. (2022b) Forest Climate Projects in Russia: limitations and Opportunities. Russian Journal of Ecosystem Ecology, vol. 7, no 4. Available at: https://doi.org/10.21685/2500-0578-2022-4-3 (in Russian).

Lanshina T., Barinova V. (2017) The Global Governance of Renewable Energy: International Trends and Russia. International Organisations Research Journal, vol. 12, no 1, pp. 110-26 (in Russian and English). Available at: http://doi .org/10.17323/1996-7845-2017-01-110

Lo B. (2021) Klimaticheskaja politika Rossii: mezhdu otricaniem i adaptaciej [Russian Climate Policy: Between Denial and Adaptation]. Notes de l'Ifri-Russie.Nei.Visions, issue 121. Available at: https://www.ifri.org/sites/default/files/atoms/files/bobolo russia climate change 2021 ru.pdf (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Makarov I. A., Stepanov I. A. (2017) Carbon Regulation: Options and Challenges for Russia. Moscow University Economics Bulletin, no 6, pp. 3-22. Available at: https://doi.org/10.38050/01300105201761 (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Makarov I., Besley D., Hasan D., Boratynski J., Chepeliev M., Golub E., Nemova V., Stepanov I. (2021) Russia and Global Green Transition: Risks and Opportunities. Energy-Environment Review, World Bank. Available at: http://hdl.handle.net/10986/36757 (accessed 23 November 2023).

Mitrova T., Khokhlov A., Melnikov Y., Perdero A., Melnikova M., Zalyubovskiy Y. (2020) Globalnaja klimaticheskaja ugroza i jekonomika Rossii: v poiskah osobogo puti [Global Climate Threat and the Russian Economy: In Search of a Special Path]. Skolkovo. Available at: https://sk.skolkovo.ru/storage/file storage/74285006-e26c-4aec-9c1d-

c38bb44891a7/SKOLKOVO EneC Climate Primer RU.pdf (accessed 27 September 2023) (in Russian).

MOEX (2022) Torgi uglerodnymi edinicami startovali na Moskovskoj birzhe [Trading in Carbon Units Started on the Moscow Exchange]. Available at: https://www.moex.com/n51701/?nt=106 (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Novak A. (2022) Atomnaja jenergija XXI veka: dostupnost', jekologichnost', nadezhnost' [Nuclear Energy of the 21st Century: Accessibility, Environmental Friendliness, Reliability]. Energy Policy, 13 December. Available at: https://energypolicy.ru/atomnaya-energiya-xxi-veka-dostupnost-ekologichnost-nadezhnost/business/2022/12/13/ (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Osiptsov A., Gaida I., Grushevenko G., Sergey K. (2022) Tehnologii po ulavlivaniju, hraneniju i ispol'zovaniju ugleroda (CCUS) - tehnologicheskaja osnova dekarbonizacii tjazheloj promyshlennosti v RF [Technologies for Carbon Capture, Storage and Use (CCUS): The Technological Basis for the Decarbonization of Heavy Industry in the Russian Federation]. Skoltech. Available at: https://www.skoltech.ru/app/data/uploads/2022/11/CCUS-Skolteh-2022-11-10.pdf (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Parfenenkova M. (2022) Lesoklimaticheskie proekty spasajut planetu [Forest Climate Projects Save the Planet]. Vedomosti, 22 December. Available at: https://www.vedomosti.ru/esg/climate/articles/2022/12/22/956576-lesoklimaticheskie-proekti-spasayut-planetu (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Perdero A., Grushevenko E., Dobroslavsky N., Gaida I., Lyashik Y. (2022) Dekarbonizacija magistralnoj logistiki [Decarbonization of Long-Haul Logistics]. Skolkovo. Available at:

https://sk.skolkovo.ru/storage/file storage/19ae32e0-5da7-487a-b9b1-

deeef88b9e47/SKOLKOVO EneC RU DMLogistics-06.08 FINAL.pdf (accessed 27 September 2023) (in Russian).

President of Russia (2020) Ukaz Prezidenta Rossijskoj Federacii ot 4 nojabrja 2020 g. N 666 "O sokrashhenii vybrosov parnikovyh gazov" [Decree of the President of the Russian Federation of 4 November 2020 No 666 "On Reducing Greenhouse Gas Emissions"]. Rossiyskaya Gazeta, 6 November. Available at: https://rg.ru/documents/2020/11/06/parnik-dok.html (accessed 13 November 2023) (in Russian).

President of Russia (2022) Podpisan zakon, napravlennyj na sovershenstvovanie pravovogo regulirovanija v oblasti obrashhenija s othodami proizvodstva i potreblenija [A Law Aimed at Improving Legal Regulation in the Field of Industrial and Consumer Waste Management Was Signed]. 14 July. Available at: http://www.kremlin.ru/catalog/keywords/89/events/68912 (accessed 27 September 2023) (in Russian).

President of Russia (2023a) Videoobrashhenie k uchastnikam Delovogo foruma BRIKS [Video Message to the Participants of the BRICS Business Forum]. August 22. Available at: http://kremlin.ru/events/president/news/72085 (accessed 27 September 2023) (in Russian).

President of Russia (2023b) Ukaz Prezidenta Rossijskoj Federacii ot 26.10.2023 g. № 812 "Ob utverzhdenii Klimaticheskoj doktriny Rossijskoj Federacii"Ukaz Prezidenta Rossijskoj Federacii ot 26.10.2023 g. № 812 "Ob utverzhdenii Klimaticheskoj doktriny Rossijskoj Federacii" [Decree of the President of the Russian Federation Dated 26 October 2023, No 812 "On Approval of the Climate Doctrine of the Russian Federation"]. Available at: http://www.kremlin.ru/acts/bank/49910/page/1 (accessed 13.11.2023) (in Russian).

Ptichnikova A. V., Shvartsa E. A., Popovab G. A., Baibar A. S. (2022) Rol lesov v realizacii strategii nizkouglerodnogo razvitija Rossii, Doklady Rossijskoj Akademii nauk. nauki o zemle [The Role of Forests in the Implementation of Russia's Low-Carbon Development Strategy]. Doklady Rossijskoj akademii nauk. Nauki o Zemle , vol. 507, issue 1, pp. 152-7. Available at: http://doi.org/10.31857/S268673972260120X (in Russian).

RBC (2022) Vlasti sostavili plan perehoda k nizkouglerodnoj jekonomike [The Authorities Have Drawn Up a Plan for the Transition to a Low-Carbon Economy]. 11 February. Available at: https://www.rbc.ru/economics/11/02/2022/62055f659a79471065483290 (accessed 27 September 2023) (in Russian).

RBC (2023) Glava RSPP prizval peresmotret' «zapadnyj» podhod k problemam klimata [The Head of the Russian Union of Industrialists and Entrepreneurs Called for a Reconsideration of the "Western" Approach to Climate Problems]. 17 February. Available at: https://www.rbc.ru/economics/17/02/2023/63ef549b9a794761544d52fe (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Registry Carbon Units (2023) Climate Project Registration. Available at: https://carbonreg.ru/ru/ (accessed 27 September 2023).

Reuters (2020) Rossiya hochet stat' krupnym eksporterom redkozemel'nyh metallov k 2030 godu [Russia Wants to Become a Major Exporter of Rare Earth Metals by 2030]. 13 August. Available at: https://catalogmineralov.ru/news_rossiya_hochet_stat_krupnyim_eksporterom.html (accessed 27 September 2023) (in Russian).

RIA (2021) V Rossii vvedut v stroj pervuju atomnuju stanciju dlja narabotki vodoroda [The First Nuclear Power Plant for Hydrogen Production Will Be Commissioned in Russia]. 27 December. Available at: https://ria.ru/20211227/stantsiya-1765585173.html (accessed 27 September 2023) (in Russian).

RIA (2022) "Jeto otrazitsja na vsem": v Rossii vozrodjat vazhnejshuju otrasl' promyshlennosti ["This Will Affect Everything:" The Most Important Industry Will Be Revived in Russia]. 27 December. Available at: https://ria.ru/20221206/rzm-1836479079.html (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Rosatom (n.d.) Generacija jelektrojenergii [Electricity Generation]. Available at: https://rosatom.ru/production/generation/ (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Roslesinforg (2023) VJeF: lesoklimaticheskij proekt na Sahaline kompensiruet vybrosy 1,5 mln tonn parnikovyh gazov [WEF: Forest Climate Project on Sakhalin Offsets Emissions of 1.5 Million Tons of Greenhouse Gases]. 12 September. Available at: https://roslesinforg.ru/news/all/9891/ (accessed 27 September 2023) (in Russian).

RusHydro (2023) RUSGIDRO sovershilo sdelku po prodazhe uglerodnyh edinic [RusHydro Completed a Deal to Sell Carbon Units]. 11 September. Available at: https://rushydro.ru/press/news/1109202383663/ (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Russian Project Finance Factory (VEB RF) (2021) Nacional'naja zelenaja metodologija i osobennosti ee primenenija [National Green Methodology and Features of Its Application]. Available at: https://veb.ru/files/?file=12a960afd2a81d80890b3511f3a9d18e.pdf (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Russian Socio-Ecological Union (2022) Russian Transport in 2035. 7 July. Available at: https://rusecounion.ru/eng/transport_russia_2035_eng (accessed 27 September 2023).

Skokov R., Guzenko M. (2023) Sahalinskij jeksperiment dostizhenija uglerodnoj nejtral'nosti [Sakhalin Experiment to Achieve Carbon Neutrality]. Energy Policy, February 27. Available at: https://energypolicy.ru/sahalinskij-eksperiment-dostizheniya-uglerodnoj-nejtralnosti/regiony/2023/20/27/ (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Soldatova V. (2023) Rynok uglerodnyh edinic: tekushhee sostojanie i perspektivy [Carbon Market: Current Status and Prospects]. EcoStandard Journal, 15 July. Available at: https://journal.ecostandard.ru/esg/ustoychivoe-razvitie/rynok-uglerodnykh-edinits-tekushchee-sostoyanie-i-perspektivy/ (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Solovyova O. (2023) Shansy na jeksport rossijskogo vodoroda sushhestvenno sokratilis' [The Chances of Exporting Russian Hydrogen Have Decreased Significantly]. Nezavisimaya Gazeta, 24 April. Available at: https://www.ng.ru/economics/2023-04-24/1 8714 hydrogen.html (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Uledova N., Yulkin M. (2023) Rossija i uglerodnyj rynok [Russia and the Carbon Market]. Klimaticheskaya platforma 23 April. Available at: https://climate-change.moscow/article/rossiya-i-uglerodnyy-rynok (accessed 27 Septembe 2023) (in Russian).

United Nations Framework Convention on Climate Change (UNFCC) (2022) Russian Federation First NDC. Available at: https://unfccc.int/documents/497862 (accessed 23 November 2023).

Uralchem (2023) «Uralhim» realizuet lesoklimaticheskij proekt [Uralchem Is Implementing a Forest Climate Project]. Available at: https://www.uralchem.ru/esg/climate-project/ (accessed 27 September 2023) (in Russian).

Vedomosti (2023) Minjekonomrazvitija: strategiju nizkouglerodnogo razvitija peresmotrjat s uchetom sankcij [Ministry of Economic Development: The Low-Carbon Development Strategy Will Be Revised Taking Into Account Sanctions]. 19 February. Available at: https://www.vedomosti.ru/economics/news/2023/02/19/963543-minekonomrazvitiya (accessed 27 September 2023) (in Russian).

VERRA (n.d.) Verified Carbon Standard. Available at: https://registry.verra.org/app/search/VCS (accessed 27 September 2023).

Veselova D. N. (2021) Klimaticheskaja politika Rossijskoj Federacii: zakonodatel'nye i institucional'nye aspekty [Climate Policy of the Russian Federation: Legislative and Institutional Aspects] Diskurs Pi, vol. 18, no. 3, pp. 96-111. Available at: https://dx.doi.org/10.17506/18179568_2021_18_3_96 (in Russian).

World Bank (n.d.) GDP (Current, US$). Available at: https://data.worldbank.ors/indicator/NY.GDP.MKTP.CD?most recent value desc=true&view=c hart (accessed 27 September 2023).

Zadera S. (2023) Pervyj lesoklimaticheskij proekt zaregistrirovan v Rossii [The First Forest Climate Project Was Registered in Russia]. Rossiyskaya Gazeta, 8 September. Available at: https://rg.ru/2023/09/08/pervyj-lesoklimaticheskij-proekt-zaregistrirovan-v-rossii.html (accessed 27 September 2023) (in Russian).

International Organisations Research Journal, 2023, vol. 18, no 4, pp. Original Article

doi:10.17323/1996-7845-2023-04-03

Russia's low carbon development policy: opportunities and constraints in the new

economic and political reality5

Irina Popova - Researcher at the Center for International Institutions Research, Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration; 11 Prechistenskaya naberezhnaya, Moscow, 119034, Russia; popova-im@ranepa.ru

Olga Kolmar - Researcher at the Center for International Institutions Research, Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration; 11 Prechistenskaya naberezhnaya, Moscow, 119034, Russia; Kolmar-oi@ranepa.ru

Abstract

Russia's model of economic development, based on hydrocarbon exports, initially determined the country's scepticism toward low-carbon transformation. However, the growing negative effects of climate change, manifesting in increased natural disasters (floods, fires, extreme heat), as well as extraterritorial measures imposed by major trading partners, which could potentially limit market access, led to a transformation of the perceived climate change challenge and the adoption of a range of policy documents and regulations to articulate and implement a low-carbon development policy in Russia. The targets and measures have been criticized for lacking ambition and rigour, but still pushed the processes without which the economy would continue to face the negative effects of climate change and increasing constraints in global markets. The geopolitical crisis of 2022 and widening sanctions have significantly constrained Russia's ability to meet climate targets. Despite this, mechanisms to promote decarbonization in key sectors continue to be developed. In addition, opportunities for cooperation with some major non-western economies have not closed.

This article analyzes Russia's strategic documents and key low-carbon development policies, including the activities of major companies. It provides perspective on the role of forest climate projects as well as their drawbacks and risks, the Sakhalin experiment to achieve carbon neutrality in the region and how it is implemented through concrete initiatives, the prospects and limitations of the hydrogen industry, the challenges and tools for decarbonizing transport, state of play in the carbon capture, use and storage technologies, the criteria for green projects, and the situation on the green bond market. It also identifies two important areas which gain importance as the climate transition scales up: nuclear power and the extraction and production of critical raw materials. Based on the analysis, recommendations are given on promising areas of cooperation between Russia and its BRICS and EAEU partners.

Keywords: Strategy of long-term socio-economic development of the Russian Federation with low greenhouse gas emissions until 2050, decarbonization of the economy, carbon pricing, forest climate projects, voluntary carbon market, critical raw materials

Acknowledgments: the article was written on the basis of the RANEPA state assignment research programme

5 This article was submitted 21.08.2023

For citation: Popova I., Kolmar O. (2023) Russia's low carbon development policy: opportunities and constrains in new economic and political reality. International Organisations Research Journal, vol. 18, no 4, pp. (in English). doi:10.17323/1996-7845-2023- 04-03