НЕЗАКОННОЕ ЛИШЕНИЕ СВОБОДЫ: ОТДЕЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ Текст научной статьи по специальности «Право»

ТРИБУНА МОЛОДОГО УЧЕНОГО

УДК 343.432(470)

Г. Ш. АЮПОВА, старший

преподаватель кафедры уголовного права Уральского юридического института МВД России, кандидат юридических наук (г. Екатеринбург)

G. SH. AYUPOVA, Senior instructor of the Chair of Criminal Law of the Ural Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Candidate of Law (Yekaterinburg)

С. Х. АХРОРКУЛОВ, слушатель факультета подготовки следователей Уральского юридического института МВД России (г. Екатеринбург)

S. H. AHRORKULOV, Student of the Investigators Training Department of the Ural Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia (Yekaterinburg)

НЕЗАКОННОЕ ЛИШЕНИЕ СВОБОДЫ: ОТДЕЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ

UNLAWFUL IMPRISONMENT: CERTAIN QUALIFICATION ISSUES

Аннотация. В статье на основе анализа теоретических положений уголовного права, разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, судебной и следственной практики исследуются особенности объективных и субъективных признаков незаконного лишения свободы. В работе автор акцентирует внимание на отдельных спорных вопросах квалификации преступления, предусмотренного ст. 127 УК РФ, а также проблемах разграничения незаконного лишения свободы и похищения человека. С учетом относительно высокой частоты использования в уголовном законе признака «иные тяжкие последствия», а также неоднозначности подходов к его толкованию как в теории уголовного права, так и в судебной и следственной практике, указанный признак подвергнут отдельному исследованию применительно к ч. 3 ст. 127 УК РФ. Представляется, что освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием должно распространяться и на ст. 127 УК РФ, в связи с чем формулируется предложение о внесении соответствующих изменений в уголовный закон.

Ключевые слова и словосочетания: незаконное лишение свободы, удержание, законность, тяжкие последствия, похищение человека, преступление, квалификация, уголовный закон.

Annotation. Based on the analysis of theoretical provisions of criminal law, explanations of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation, judicial and investigative practice, the article examines the features of objective and subjective signs of illegal imprisonment. The author focuses on certain controversial issues of qualifying a crime under Article 127 of the Criminal Code of the Russian Federation, as well as the problems of distinguishing between illegal imprisonment and kidnapping.

Taking into account the relatively high frequency of using the sign "other grave consequences" in the criminal law, as well as the ambiguity of approaches to its interpretation both in the theory of criminal law and in judicial and investigative practice, this feature is subjected to a separate study in relation to part 3 of Article 127 of the Criminal Code of the Russian Federation. It seems that the exemption from criminal liability in relation to active repentance should also apply to Article 127 of the Criminal Code of the Russian Federation, in connection with which a proposal to amend the criminal law is formulated.

Keywords and phrases: illegal imprisonment, detention, legality, grave consequences, kidnapping, crime, qualification, criminal law.

В условиях современного гуманистического государства первоочередное внимание уделяется защите личности, обеспечению ее естественных прав и свобод. Важность названных ценностей подтверждается их расположением в структуре Особенной части российского уголовного закона.

Уголовный Кодекс Российской Федерации (далее - УК РФ) в целях защиты и охраны прав человека на свободу и личную неприкосновенность в главе 17 УК РФ закрепил нормы, предусматривающие уголовную ответственность за преступления против свободы, чести и достоинства личности. Анализ судебной и следственной практики указывает на отсутствие единообразного толкования отдельных признаков незаконного лишения свободы, что обусловливает необходимость соотношения теоретических положений уголовного права с практикой применения уголовного закона.

Уголовная ответственность за незаконное лишение свободы закреплена в ст. 127 УК РФ. Основным непосредственным объектом данного преступления следует признавать личную свободу человека.

Объективная сторона состава преступления включает в себя общественно опасное деяние - удержание, которое может быть выражено в форме как действия, так и бездействия. Удержание лица может осуществляться как тайным способом (когда место нахождения потерпевшего тщательно скрывается и никому не известно), так и открытым (когда

кто-либо осведомлен о месте незаконного лишения свободы).

Анализ диспозиции нормы, положений постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2019 года № 58 [1], а также судебной и следственной практики позволяет сделать вывод о том, что для квалификации содеянного по ст. 127 УК РФ уголовно-правовое значение имеет установление таких признаков, как «незаконность» и «отсутствие связи с похищением лица».

Лицо не подлежит уголовной ответственности по ст. 127 УК РФ в случаях законного ограничения свободы, в том числе связанного с мерой государственного принуждения, а также при задержании лица, совершившего преступление, в состоянии крайней необходимости, при необходимой обороне, в случае исполнения приказа или распоряжения. Кроме того, исключается уголовная ответственность при ограничении свободы несовершеннолетнего ребенка родителем или иным законным представителем в целях защиты и обеспечения прав ребенка, например, в случаях установления запрета покидать пределы квартиры в определенное время суток (комендантский час, установленный в некоторых субъектах страны), посещать некоторые нежелательные мероприятия, при этом наличие цели защиты и обеспечения прав и законных интересов несовершеннолетнего лица является обязательным.

Так, например, приговором от 20 августа 2019 года М. признан виновным в совершении незаконного лишения свободы, не связанного с его похищением,

группой лиц по предварительному сговору, в отношении несовершеннолетнего (п. «а», «д» ч. 2 ст. 127 УК РФ) при следующих обстоятельствах. А., недовольная поведением своего сына Б., в целях его наказания предложила М. закрыть Б. в чердачном помещении., на что М. дал согласие. Реализуя совместный преступный умысел, А. и М. потребовали от несовершеннолетнего Б. пройти вместе с ними в указанное помещении, где А. дала указание М. приискать веревку и связать Б., что М. и сделал, тем самым лишив потерпевшего возможности передвижения и смены положения на иное. После указанных действий А. и М., оставив связанного Б., покинули помещение чердака дома [2].

«Отсутствие связи с похищением лица» указывает на взаимоисключае-мость рассматриваемых норм уголовного закона. По ст. 126 УК РФ без дополнительной квалификации по ст. 127 УК РФ следует квалифицировать действия лица, ранее удерживавшего человека в неволе, а затем переместившего его в другое место [1]. Так, в случае, если лицо, например, незаконно заперло потерпевшего в его же доме, лишив свободы передвижения, а затем вывезло в другое место, содеянное следует квалифицировать по ст. 126 УК РФ, как похищение человека, поскольку объективная сторона включает уже все три признака: захват, перемещение и удержание лица. При этом дополнительная квалификация по статье 127 УК РФ является излишней.

Диспозиция ч. 1 ст. 126 УК РФ охватывает применение насилия, не опасного для жизни или здоровья, под которым следует понимать, в частности, нанесение ударов, побоев, связывание веревкой, сковывание наручниками, иными подручными средствами, а также вербальное и невербальное выражение угрозы их совершения. Применение насилия, не опасного для жизни или здоровья лица, не требует дополнительной квалификации.

В случае применения насилия, опасного для жизни или здоровья, содеянное подлежит квалификации по п. «в» ч. 2 ст. 127 УК РФ. Вместе с тем п. «в» ч. 2 ст. 127 УК РФ охватывает лишь причинение легкого вреда здоровью или вреда здоровью средней тяжести. Дополнительной квалификации по ст. 111 УК РФ требует причинение тяжкого вреда здоровью. В случае высказывания угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью содеянное помимо ч. 1 ст. 127 УК РФ подлежит квалификации по ст. 119 УК РФ.

Под угрозой применения насилия понимается выраженное вовне намерение лица совершить определенные действия. При этом такое намерение должно восприниматься потерпевшим как реальное. Следует отметить, что насилие может осуществляться как в отношении лица, чья свобода ограничивается, так и в отношении любого другого лица, в том числе близких родственников потерпевшего с целью устранения препятствий либо преодоления сопротивления со стороны незаконно лишенного свободы лица.

Место удержания может быть любым: квартира, парк, подвал, если лицо при этом лишено реальной возможности самостоятельно покинуть его. Кроме того, под незаконным лишением свободы понимается не только полная изоляция лица, но и его нахождение в определенном месте, покинуть которое оно не может, в частности, под угрозой применения насилия.

По составу преступление является формальным. Преступление является оконченным с момента выполнения его объективной стороны преступления: с момента незаконного фактического лишения потерпевшего возможности самостоятельно определять свое местонахождение и осознания указанного факта потерпевшим. На квалификацию преступления не влияет длительность незаконного удержания в определенном месте лица, лишенного свободы. В судебной и

следственной практике содержатся примеры, когда удержание производилось от нескольких минут до нескольких месяцев и более.

Субъективная сторона состава незаконного ограничения свободы характеризуется виной в форме прямого умысла. Факультативные признаки (мотив, цель, эмоции) на квалификацию не влияют.

В случае, если умыслом лица охватывается совершение другого преступления, а лишение свободы является способом облегчения его совершения, содеянное следует квалифицировать по соответствующей статье УК РФ, предусматривающей ответственность за преступление, на совершение которого был направлен умысел лица, и дополнительной квалификации по ст. 127 УК РФ не требует. Так, например, Ш., продолжая преступные действия, направленные на открытое хищение чужого имущества, с целью предотвращения какого-либо сопротивления со стороны М., связал последнего скотчем и оставил в помещении комнаты для персонала. Содеянное было квалифицировано по п. «а», «в», «г», «д» ч. 2 ст. 161 УК РФ [3].

Субъект преступления общий. В случаях совершения указанного преступления должностным лицом с использованием своего служебного положения (специальным субъектом) содеянное подлежит квалификации по специальной норме (ст. ст. 285, 286, 301, 305 УК РФ).

Научно-исследовательский интерес представляет анализ отдельных квалифицирующих признаков состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 127 УК РФ. Представляется, что в случаях, когда в результате умышленного причинения тяжкого вреда здоровью по неосторожности наступает смерть, ч. 3 ст. 127 УК РФ исключается, содеянное подлежит квалификации по совокупности ч. 1 ст. 127 и ч. 4 ст. 111 УК РФ.

В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2019 года № 58 [1] не нашло

отражения содержание признака «иные тяжкие последствия». Под иными тяжкими последствиями применительно к п. «в» ч. 3 ст. 127 УК РФ следует понимать самоубийство потерпевшего, а также психическое расстройство, наступившее как результат совершения преступления в отношении лица, развитие заболевания (наркомании, заражение ВИЧ-инфекцией и т. п.).

Вместе с тем, учитывая, что Пленум Верховного Суда Российской Федерации в ряде постановлений [см., например, 4] последовательно указывает, что к «иным тяжким последствиям» следует относить, в частности, причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности хотя бы одному человеку либо причинение средней тяжести вреда здоровью двум и более лицам, представляется допустимым применение указанного положения для целей ст. 127 УК РФ.

Указанная позиция нашла отражение в судебной практике. Так, согласно приговору Якутского городского суда Республики Саха (Якутия) от 16 июля 2019 года Д., находясь в изолированных условиях в квартире с целью освободиться от незаконного лишения свободы, решила самостоятельно покинуть данную квартиру через окно. Д., открыв окно, находящееся в спальной комнате, без верхней теплой одежды, невзирая на отрицательную температуру окружающей среды, спрыгнула на землю. В результате падения здоровью Д. причинен тяжкий вред. Виновное лицо не предвидело возможность наступления указанных последствий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия, учитывая то, что с его ведома Д. оставалась в квартире против своей воли, и попытка бегства из удерживаемой квартиры в отсутствие удерживающих лиц являлась возможным вариантом поведения Д. Таким образом, действия виновных лиц подлежат квалификации по ч. 3 ст. 127 УК РФ [5].

Вопрос о субъективной стороне состава преступления, конструкцией которого предусмотрен признак «иные тяжкие последствия» является дискуссионным. Представляется, что в случаях, когда в диспозиции нормы отсутствует указание на форму и вид вины возможны как умышленная, так и неосторожная формы.

Вопросы разграничения незаконного лишения свободы и похищения человека закреплены в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 декабря 2019 года № 58, положения которого определяют основные критерии их разграничения.

Обратимся более подробно к каждому из критериев разграничения.

Во-первых, указанные преступления различаются по объективной стороне состава. Общественно опасное деяние, предусмотренное ст. 126 УК РФ, содержит три обязательных действия: захват, перемещение, удержание. Преступление считается оконченным с момента захвата лица и начала его перемещения хотя бы на непродолжительное время в другое место, при этом на квалификацию преступления не влияет дальность перемещения потерпевшего и длительность его удержания. Незаконные захват, перемещение и последующее удержание могут быть осуществлены путем обмана или введения в заблуждение лица. В таком случае преступление считается оконченным с момента захвата и принудительного перемещения лица или же с момента захвата и удержания лица, если оно более не перемещалось [1]. Действия лица, удерживающего потерпевшего, ранее похищенного другими лицами, с которыми он не состоит в сговоре, образуют состав незаконного лишения свободы (ст. 127 УК РФ). Кроме того, указанные преступления

следует разграничивать также по месту осуществления удержания. Так, при разграничении похищения человека от незаконного лишения свободы следует обращать внимание на обстоятельства, при которых осуществлено перемещение потерпевшего. Было ли лицо перемещено в другое место путем обмана, введения в заблуждение, путем угроз или применения насилия, или оно оставалось и удерживалось в месте своего изначального нахождения. В первом случае содеянное следует квалифицировать как похищение человека, а во втором - как незаконное лишение лица свободы. Таким образом, если виновное лицо удерживает человека без намерения переместить его в другое место, то содеянное подлежит квалификации по ст. 127 УК РФ. По ст. 127 УК РФ следует квалифицировать также удержание потерпевшего в неволе, если этому не предшествовало перемещение его в другое место.

Субъект преступлений, предусмотренных ст. 127 и 126 УК РФ, - общий. Вместе с тем согласно ст. 20 УК РФ в отличие от незаконного лишения свободы возрастом уголовной ответственности за похищение человека является четырнадцатилетний возраст.

Представляется спорной позиция законодателя, который не закрепил поощрительную норму в виде освобождения от уголовной ответственности виновного лица, несмотря на наличие соответствующего примечания к ст. 126 УК РФ. Учитывая, что степень общественной опасности незаконного лишения свободы относительно ниже степени общественной опасности похищения, отсутствие такой поощрительной нормы в ст. 127 УК РФ представляется не вполне оправданным, в связи с чем формулируется предложение о внесении соответствующих изменений в уголовный закон.

***

ЛИТЕРАТУРА

1. О судебной практике по делам о похищении человека, незаконном лишении свободы и торговле людьми: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24 декабря 2019 года № 58 // Российская газета. 2019. № 296. 31 декабря.

2. Приговор Каменского городского суда Алтайского края от 20 августа 2019 года. URL: https://sudact.ru/ (дата обращения: 05.07.2020).

3. Приговор Фрунзенского районного суда г. Владивостока от 27 декабря 2019 года- URL: https://sudact.ru/ (дата обращения: 21.07.2020).

4. О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 5 июня 2002 года № 14 (ред. от 18.10.2012) // Российская газета. 2002. № 108. 19 июня.

5. Приговор Якутского городского суда Республики Саха (Якутия) от 16 июля 2019 года. URL: https://sudact.ru/ (дата обращения: 15.07.2020).

© Аюпова Г. Ш.

© Ахроркулов С. Х.