CC BY
11
А. С. Авдохин Неучтенный папирусный текст:
исопсефия - элитарность или массовость?
В первом томе «Papyrus grecs d'époque Byzantine» Жана Масперо на verso папируса № 67024, содержащего императорский эдикт правителю Фиваиды, присутствует следующий стихотворный энкомий (Maspero 1911: 57) :
Eiç tov ayiov S^vav шоупФа еукюцш
EmSei^aç nMiv Zronç oSov ayaBnv nv a[....] Ka^roç a[.]
te Xpiotov. s%[n]
Ayova фoPepov Sia[vu]oaç Kai viKnoaç un[ep tou] 0eou
Kai tnç a^nBeiaç e%[n]
Otav yap n§n tov ^eyav aB^ov Seite^eç, nvayraÇov oe Kpitai aSiKoi ^oavoiç ayu%oiç Bueiv e%[n]
Se Se aP^aPn ouk nnatnoev n Ko^aKia, ouk entonoav Paoava' Si uno^ovnç naoav n^avnv Kat.... e%[n] EKSuoa^evoç to oro^a Kai evSuoa^evoç aBavaoiav,
Kai yevo^evoç, ayie, ayye^rov o^oioç e%[n]
SuvoiKeiç Kai aei ouvbroupyeiç toiç XepouPiv Kai ¿epaфl[v],
Ka^iviKe e%[n]
E%eiç ouv nappnoiav npoç ov o^o^oynoaç Aiov, Kai ena[..(?)], autov napaKa^ei e^eeiv n^aç, Ka^oBe^n,
a^e^nte e%[n].
По указанию издателя, очевидно, что это христианский энкомий неизвестному из иных источников святому Сене, обладающий весьма ранней датировкой (Maspero 1911: 58). При этом следует сразу же сказать, что ни в стандартных пособиях и монографиях, посвященных раннехристианской гимнографии (см., например: Wellesz 1961; MntoàKnç 1986; de Matons 1977), ни в специальных статьях посвященных этой проблематике, данный текст не фигурирует. Между тем сохранившееся целиком литературный текст, являющийся ранним представителем
1 Текст приводится в характерной для изданий папирусов орфографии без диакритики.
того или иного жанра, должен был стать важным свидетельством истории его зарождения и эволюции. В данном же случае ситуация практически такова, что публикация раннего папирусного текста не привела к его введению в научный оборот, что само по себе чрезвычайно жаль. Однако нас в данном случае будет интересовать не масштабные вопросы важности или неважности данного произведения для понимания генезиса раннехристианской гимнографии вообще2; его сразу бросающаяся в глаза и нарочно подчеркнутая автором формальная особенность стиля - вот что станет предметом исследования и в чем, как мы постараемся показать, возможно и состоит ключ к пониманию места как данного текста в эволюции ранней гимнографии, так и той гипотетической литературной традиции, в рамках которой он был создан.
Речь идет об исопсефии, которая прямо указана в названии текста, причем не только указана, но практически вдвойне выставлена напоказ: сначала прямым называнием приема (1соупФа ёукюцш), а затем указанием напротив каждого стиха его числового значения.
Само явление исопсефии (шоупФ^а) в контексте раннехристианской словесности имеет двойственный характер.
Исопсефия представляла собой чрезвычайно распространенную и популярную в поздней античности низовую (и не только) практику обнаружения соответствий между словами, имеющими одинаковую сумму числовых значений составляющих их букв. Эта практика имела целый спектр различных приложений, литературно-стилистических, философских, религиозно-мистических, наконец, гадательных и магических (Ьее1егед 1927: 1603-6).
Наиболее известны примеры использования исопсефии в теософско-мистических построениях гностиков, где она служила для доказательства тождества или глубинной связи понятий синтетических божеств, заимствованных их различных религиозно-философских систем. Так, например, Абраксас в системе
2 Если говорить о содержательной и стилистической стороне дела, то текст в высокой степени стандартен, более того, безликость и неинди-видуализированность его стиля даже кажутся удивительными и вызывающими своего рода неподдельное восхищение таким безупречным выражением неписаного канона стихотворного энкомия, который стоит в одном шаге от схематичности позднейшего жанра тропаря.
Василида, архонт низших эонов, имел 365 как числовое значение своего имени, что связывало его с календарными и солярными божествами (Dieterich 1891). Греческий алфавит сам по себе зачастую брал на себя функцию универсального философского кода, где все буквы имели особое магическое значение, как, например, в последовательно развитом учении «О тайнах греческих букв», приписываемых одному из лидеров палестинского монашества начала VI в. Савве из Таласа (Саввы Освященного) (Firmage 1993: 74). В гностическо-христианских «Сивиллиных оракулах» (II-III вв). исопсефия используется для вычисления значения имени Иисуса, которое оказывается равным 888; значение числа не расшифровывется, но, по всей видимости, для потенциальных адресатов оно было понятно (Sib. Orac., 1. 324-331):
5"л tote ка! цеуаХою öeoß лац ävöpmnoiaiv ^ei ааркофоро^ öv^xoiq Op.oio'up.evoq ev yq, теааара ^rnv^evxa 9£prnv, то 5' a^rnvov ev атф Oiaaov- eyrn 5е ке toi äpi0p,6v y' oA,ov ¿^ovop^vrn-октю yap p,ova5aq, тоааа^ 5ека5а^ 5' ел! тата^ ^5' ëкатovта5аq октю an^o^po^ ävöprnnoiq oüvo^a аЪ 5' ev! 9pea! aqai vo^aov
äöavaxoio öeoß XpiaTov лаТ5' ^^iaxoio.
Показывая огромную актуальность подобного подхода и его огромную серьезность, Ипполит Римский в трактате «Об Антихристе», комментирует проблему «числа зверя» из «Апокалипсиса» Иоанна Богослова3 и говорит о наличии множества имен,
ьооупФа этому тайному имени (Hipp. De antichristo 50): Xeyei yap о ка! anoaxoXoq rnoe 0 voßq. 0 e%rnv ao9lav
^дф1аатю tov äpiö^ov Toß ö^plov äpiö^oq yap eaTiv ävöprnnov, ка! äpiö^oq айтои eaTiv <l> nl^v oaov vooß^ev
ä^9ißaXXovTeq Xeyrn^ev. lolXa yap e^plo^^v оv6цата тотф тф äpiö^m лeple%6цevа, oiov rnq 9£pe eineiv то Teirav
eaTiv, apxаíov ка! evOo^ov ovop^, ^ то E^av0аq.
Действовала исопсефия и не на философско-богословском уровне: в знаменитом «Онейрокритиконе» Артемидора, 4.24,
3 Очевидно, нет необходимости специально останавливаться на наиболее очевидном христианском примере исопсефии, том самом числе 666 из «Апокалипсиса»; как мы видим, автор данного текста использовал вполне ходовой и чрезвычайно знакомый своим читателям прием.
она применялась для установления связи наименования образа, явленного во сне, и его истинного значения, которое должно быть isopsephon со словом, обозначающим увиденное во сне (Artemidor. Onirocr., 4.24): 'Iaoy^oiq §£ ^p^aei, oxav ка! %rap!q tSv та ^Xen6peva touto, опер av та 1а6^Лфа
nepie%^, апц-alvn. oiov ypauq тоц voaouaiv opmpevn 0avaTov ylveTai aupPoXov- еатг yap ypauq ептакбага Teaaapa ка! ^ ё K9opa ептакбага тëaaapa. aXXa ка! ^rapi^ той iaoy^o'D [p] ypauq ¿^opaq еатг а-ц^тш^ am-p, peXXouaa ц-р eiq pa^av a^Ov-pa^ry.
Более того, имеются свидетельства совершенно бытового использования исопсефии именно в той же функции, что мы только что видели у Ипполита и в «Апокалипсисе», причем имеющие заметно более раннюю датировку, что существенно расширяет историко-временной контекст. Дайссманн приводит пример граффити из Помпей, которое говорит фгХш ^ ар10цо^ фце «люблю ту, чье число 545» (Deissmann 2003: 276), текст датируется не позже 79 г. до н.э.
Отдельного внимания требуют примеры чрезвычайно распространенной исопсефии сакральных слов, используемые в христианских папирусных документах, прежде всего письмах. Двумя наиболее распространенными типами являются 96 = 99 = a^v4 (Luijendijk 2008: 359; Epp 2004: 23) и XMY = 643 = 6ео^ Ро^бо^ (Llewelyn 1998: 156-158). По мнению исследователей, данные обозначения, используемые обычно как открывающие и завершающие формулы в письмах и иных текстах, служат своеобразными маркерами принадлежности автора и адресата церкви, а также своеобразного освящения самого текста и его материального носителя. Эта последняя ритуально-магическая функция особенно ясно видна в показательном случае надпи-сания «языческой» статуи местного чиновника Ойкумения исо-псефией %цу, которая, таким образом, очищалась от идольской скверны (Gordon, Reynolds 1995: 282). Как мы видим, этот случай демонстрирует определенную десемантизацию таких надпи-
4 См., например, Р.Оху. ЬХ1, сс.116 п.13, 135-136, п.1 ; Р.Оху. XXXI, с. 171, Р.Оху. 1058 (молитва, IV-V вв.). Характерность этого исопсе-физма именно для христианских папирусов даже используется как формальный критерий считать текст, не имеющий других указателей, христианским.
сей, превратившихся по сути в магическим образом действующие начертания сакральных слов.
Стандартным образом эти же исопсефические шифры использовались как популярные граффити в храмах и монастырях; здесь, опять же, имеет смысл говорить скорее о маги-чески-маркирующей (обозначение святого места), чем о коммуникативной функции надписей (Sevcenko 1966: 257).
Этот краткий очерк раннехристианского и позднеантичного использования исопсефии, как может показаться, позволяет достаточно ярко и полно воссоздать как раз тот контекст, в который вписывается рассматриваемый нами гимнический текст. И там, и здесь налицо принадлежность неэлитарной культуре (ср. выше о подчеркнутой простоте и даже бедности средств выражения, используемых в гимне), использование исопсефи-ческой формулы, явно выраженной в буквенном виде краткого шифра. Однако это сходство, как нам представляется, обманчивое или, по крайней мере, одностороннее.
Как мы могли заметить, во всех описанных случаях использования раннехристианской (и не только) исопсефии речь шла об исопсефичных словах или о мистико-религиозных спекуляциях по поводу слов. Исопсефичный текст - совсем другой механизм и культурный факт; уже в силу своей чисто технической сложности он на голову выше массовой низовой культуры и не может принадлежать ей полностью. В этом смысле исопсефичность стихов внутри нашего гимнографического произведения не может быть объяснена ни своим происхождением из низовой и вездесущей раннехристианской и поздне-античной исопсефии, ни из ее философско-мистических приложений.
Итак, вышеприведенные примеры позднеантичного и раннехристианского использования исопсефии в строгом смысле не могут считаться историко-литературным контекстом энкомия. Такой контекст нужно искать в исопсефичных текстах, и здесь кроется некоторая проблема для исследователя - таких текстов чрезвычайно мало, и увидеть в них устойчивую традицию непросто.
Самым большим и, главное, цельным корпусом являются эпиграммы Леонида Александрийского, дошедшие до нас в составе «Греческой Антологии» (Anth. VI. 321-329, VII. 547550, 668, 675, IX.123, 344-356). Поскольку единственным датирующим моментом, одновременно являющимся и указанием на его Sitz im Leben, является содержание нескольких из эпиграмм,
адресованных матери императора Тиберия Нерона Агриппине и его второй жене Поппее Сабине по ряду торжественных поводов, то долгое время часть произведений Леонида Александрийского фигурировала в «Антологии» под именем Леонида Тарентского (Cichorius 1922: 365-371; Hemelrijk 2005: 109-110). Вот одна из эпиграмм, написанных в честь дня рождения Агриппины (Anth. VI-329):
"AA,A,oç p,èv Kp'uaxaA.A.ov, о 5' apyupov, oi 5è xonaÇo^ç né^ouaiv, nA.o'UTO'D 5ôpa, yev£0A,15ia. âA,A,' ï5 'Aypinnelvn 5'uo 51axi%a p.oûvov iaœaaç âpKoûpm 5œpoiç, â ç06voç où 5ap,aaei.
Отличительной особенностью всех эпиграмм Леонида Александрийского является испсефичность стихов внутри каждого текста, что делает их уникальными во всей известной нам греко-язычной античной литературе, в том числе внутри корпуса раннехристианской литургической поэзии. Поэтому в качестве систематически реализуемого стилистического прецедента нашего энкомия нужно указать именно эпиграммы Леонида, несмотря на огромный разрыв в культурном и литературном уровне данных текстов, а также на четыре века, разделяющие их.
Однако, наряду с этим небольшим, но цельным корпусом, существует ряд фрагментарных свидетельств использования текстовой исопсефии.
Один из таких текстов - посвятительная надпись известного архитектора Аэлия Никона, обнаруженная при раскопках комплекса общественных зданий в Пергаме времен династии Анто-нинов (Hebding 1907: 356-360). На доске белого мрамора сохранился парафраз первых стихов «Финикиянок» Еврипида, написанный как гимн Гелиосу и имеющий теснейшую параллель в орфическом u^voç kX^tiko^, обращенном к Гелиосу, который датируется примерно концом II в. до н.э. Подчеркнутая параллель с орфическим гимном, помещенным в храме Деметры как подношение ей, делает весь текст вовлеченным в религиозный контекст архитектурного комплекса Пергама (Thomas 2007: 92-97). Текст обладает внутренней исопсефией стихов; более того, как и в случае с энкомием, буквенно-числовые значение стихов помещены на границах его композиционных частей:
AEIAIOY NEIK^NOS. A¥K¡;. APXITEKTONOS. НЛ1Е 0OAIS тПОШ EIAISS^N ФЛОГА HS nANTEAH 0NHTOISI ТН TOTE Г'НМЕРА AKTEINAS АФНКА£ YEMENOS HAIOY APOMOYS KAI THN AnEIPON rAIAN HAE YrPOY XYEIS AEPE TE KAI nYP EN TAEEI ФOPOYMENA
а
ME
[O] MONON EN AN0POnOISI ФAINETAI KAAON ANA]PASI KAI 0EION TEPnNON EIS SOTHPIAN TAKOS]MA KAEISAS EIS ENOS KOSMOY SXESIN
..............] H nPHSAS OMONOOYNT' AEI
..............] AnAYSTON EKTEAEIN APOMON
а
ME
Как мы видим, религиозная составляющая и эксплицитно выраженная композиционная роль исопсефии делает эти два текста - посвящение Никона и энкомий св. Сене - весьма типологически близкими, что заставляет думать о возможной линии генезиса от первого ко второму.
Второй текст, на который следует обратить внимание, совсем из другой эпохи. Это ранневизантийская надгробная автоэпитафия некоего протопресвитера Гесихия из Иасоса (Wiegant 1908: 157-159). Несмотря на шокирующую разницу в культурно-стилистическом уровне как по сравнению с гимном Никона, так даже и с энкомием, данный текст явно представляет собой часть той же традиции ритуально-посвятительных текстов. Его безыскусность практически абсурдна - исопсефия достигается для стихов, состоящих зачастую из одного (sic!) слова, при этом в жертву ей приносится орфография:
fHaúxioq] éA,ét öeoß npmTOnpeaßmepofq] [ávevé]rnaa Éc^A.óyov eparnoß TÓvSe [t]öv Érnviov oikov eí Sé Tiq Topp^ai [aA,A,]ov Tiva enißaXe, SiSóve arnöv Tfl [áyi]oxáTn ёк(к)А/лст1а xp^aa vo(plapaxa) SeKaSúo. fHa'uJxoq pev ekX^ö^v a^y xp
[ó] nlarnv ivpq auo-p
["H]a^xo^ auo-p
[a]vöprnnoq aíyeváp-pv auo-p
Xp^aTÖq auo-p
ßlou néXayoq ^S-p nepáaaq auo-p
y^paq ^öaaaq pe Kai öaviv pe Sí auo-p Kai povpv pov^p^ eniö^p^aaq auo-p
Tam-p aipeTp pe auo-p
■бушуете о! ф1Хог аиор
паутаг^ о! каХо! фе1Хог аиор
каХй^ урвете. аиор
Хр 'На^хю^ ¿пекХ'лв'ПУ аипр
"Л о П1аюуо^ аипр
'На^хго^ аипр
аофшт^ аипр
Хрратоц аипр
уЛфот.^ аипр
8!^ хр-аацеуо^ аипр
¿Хара^а Хгр! аипр
цурцоуе^ете ёцой аипр ае! пауте^ о! каХо! фе1Хог аипр
еррюабе ¿е! аипр
ербе^ огпауе. аипр
Во всех трех текстах, несмотря на лежащие между ними временные и культурные различия, налицо общность культово-религиозной и композиционной функции исопсефии; во всех случаях мы видим стремление в разной степени популярной и низовой культуры выразиться в формах высокой литературной традиции, как бы она не представлялась, при всей объективной (или, наоборот, субъективно нашей) разнице в собственном литературной уровне всех трех текстов.
Таким образом, для рассматриваемого энкомия прием исо-псефии, по всей видимости, был признаком литературно отделанного ритуально-религиозного текста-надписи; мы не можем сказать, оперируя имеющимся материалом, в какой степени автор данного текст был новатором, применяя приемы для энкомия святому, однако, как кажется, отточенная лаконичность стиля говорит о его работе внутри уже устойчивой традиции. Также мы не можем сказать, существовала ли в этой традиции культурная память о ее некогда блестящем литературной придворном прошлом. Кажется очевидным, что исопсефия текста стиха воспринималась как прием, повышающий литературный уровень текста и приближающий его к высокой стилистической культуре, рассматриваемой как безусловная ценность независимо от «объективной» литературной изысканности самого текста.
Ограниченная формульная лексика и фразеология текста, стремящаяся облачиться в «высокую» и желанную исопсе-фическую форму, как кажется, хорошо выражает стремление автора и его аудитории из замкнутой сферы застывающего кругозора среднего христианина к закреплению своих цен-
ностей в формах притягательной книжной традиции, сколь бы
наивно она не представлялась5.
Издания текстов
Anth. - The Greek anthology / ed. W. R. Paton. Harvard, 1970.
Artemidor. Onirocr. - Artemidorus, Onirocriticon, ed. R.A. Pack, Artemidori Daldiani onirocriticon libri v. Leipzig, 1963.
Hipp. De antichristo - De antichristo, ed. H. Achelis, Hippolyt's kleinere exegetische und homiletische Schriften. Leipzig, 1897.
Maspero 1911 - Maspero J., Papyrus grecs d'époque Byzantine. Paris, 1911.
Sibyllina Oracula - Die Oracula Sibyllina / ed. J. Geffken. Berlin, 1902.
Литература
Cichorius 1922 - Cichorius C., Römische Studien, Historisches, Epigraphisches, literargeschichtliches aus vier Jahrhunderten Roms. Berlin, 1922
de Matons 1977 - Grosdidier de Matons, Romanos le Mélode te les origines de la poésie religieuse a Byzance. Paris, 1977.
Deissmann 2003 - Deissmann A., Light from the Ancient East Or the New Testament Illustrated by Recently Discovered Texts of the Graeco Roman World. Washington, 2003.
Dieterich 1891 - Dieterich A., Abraxas - Studien zur Religiongeschichte des spätern Altertums. Leipzig, 1891.
Epp 2004 - Epp E. J. The Oxyrhynchus New Testament Papyri: «Not Without Honor Except in Their Hometown» // Journal of Biblical Literature. Vol. 123, N. 1. P. 1-55.
Firmage 1993 - Firmage R. A., The alphabet abecedarium: some notes on letters. New York, 1993.
Gordon, Reynolds 1995 - Gordon R. and Reynolds J., Roman Inscriptions 1995-2000 // The Journal of Roman Studies. Vol. 93. P. 212-294.
Hebding 1907 - Hebding H., Die Arbeiten zu Pergamon // Mitteilungen de Kaiserlich deutschen Archäelogischen Instituts, athenische Abteilung. Bd. XXXII. S. 415-567.
Hemelrijk 2005 - E. A. Hemelrijk., Matrona docta: educated women in the Roman élite from Cornelia to Julia Domna. New York, 2004.
5 Более того, сама позиция «стремления к высокой традиции» публичного ритуально-религиозного текста путем введения исопсефии, как она видится в свете имеющегося материала, также является частью этой литературной традиции.
Leclercq 1927 - Leclercq H., Dictionnaire d'archéologie chrétienne et de
liturgie. Paris, 1927. Llewelyn 1998 - Llewelyn S. R., New Documents Illustrating Early
Christianity. Vol. 8. Grand Rapids, 1998. Luijendijk 2008 - Papyri from the Great Persecution: Roman and Christian Perspectives // Journal of Early Christian Studies. Vol. 16, N. 3. P. 341369.
Sevcenko 1966 - Sevcenko I., The Early Period of the Sinai Monastery in the Light of Its Inscriptions // Dumbarton Oaks Papers. Vol. 20. P. 255264.
Thomas 2007 - Thomas E., Monumentality and the Roman Empire:
architecture in the Antonine age. Oxford, 2007 Wellesz 1961 - Wellesz E. A History of Byzantine Music and
Hymnography. Oxford, 1961. Wiegant 1908 - Wiegant Th., Inscriptions from Levant // Mitteilungen de Kaiserlich deutschen Archaelogischen Instituts, athenische Abteilung. Bd.XXXIII. S. 157-160. MnxoaKnç 1986 - MnicaK^ç K. BuÇavxivn Ypvoypa^ia. A0-qva, 1986
Summary
The present paper is a close-up on a piece of neglected evidence for a Late Antique and Early Christian practice of isopsephic poetry. By setting apart the phenomena of word and text isopsephy as different in their technical, social and interpretative aspects, the author makes a case for text isopsephy as a technique of attributing to a public religious text a higher literary value. A wide range of isopsephic interpretative tools is examined as opposed to a string of isopsephically based verse texts derived form a number of late antique inscriptions. The papyrus early Byzantine verse encomium is in the focus; though overlooked by scholars, it provides fascinating insights into both early history of Christian hymnography and its literary late antique milieu.
