CC BY
333
in linguistics: traditions and innovations: proceedings of the first international scient practical conf. (4 April 2012). Kazan: Kazan. (Volga) Fed. University. 2012. 259 p.; Grigorieva D. R., Shamsutdinov R. R. Interaktivnye metody obucheniya v obrazovatel'nom processe [Interactive teaching methods in the educational process] // Materialy 77 j Mezhdunarodnoj nauchno tekhnicheskoj konferencii AAI «Avtomobile i traktorostroenie v Rossii: prioritety razvitiya i podgotovka kadrov»- Proceedings of the 77th International scientific and technical conference AAI "Automobile and tractor industry in Russia: development priorities and training". Book 14. 2012. 367 p.; Dvulichanskaya N. N. Interaktivnye metody obucheniya kak sredstvo formirovaniya klyuchevyh kompetencij [Interactive teaching methods as a means of formation of key competencies] // EHlektronnoe nauchno tekhnicheskoe izdanie «Nauka i obrazovanie» - Electronic scientific and technical publication "Science and education". 2011, No. 4; Korotaeva E.V. Interaktivnoe obuchenie: voprosy teorii i praktiki obucheniya [Interactive learning: issues of theory and practice in education] // Pedagogicheskoe obrazovanie v Rossii -Pedagogical education in Russia. 2012, No. 2.
2. Federal state educational standard of secondary (complete) General education. Available at: http://www.rg.EN/2011/02/17/shkola-standart-site-dok.html (in russ.)
УДК 159.9.072
Л. Э. Семенова, Е. В. Кожина Нетрадиционные подходы к исследованию родительства
В статье осуществляется анализ некоторых подходов, предлагающих нетрадиционное «прочтение» проблем материнства и отцовства. Представлены наиболее важные для понимания сущности и специфики родительства взгляды феминистских и гендерных авторов, позволяющие по-новому переосмыслить происходящие в современном обществе трансформации в системе гендерных отношений.
The article examines some of the approaches that offer non-traditional «reading» of motherhood and fatherhood. Presents the most important for understanding the nature and specifics of parenthood views of feminist and gender authors, allowing to reconsider what is happening in modern society of transformation in the system of gender relations.
Ключевые слова: родительство, материнство, отцовство, философия феминизма, гендерный подход.
Keywords: parenthood / parenting, motherhood / mothering, fatherhood / fathering, philosophy of feminism, gender approach.
Наука, как и само общество, не стоит на месте, она развивается. При этом происходящие в обществе изменения, смена культурных приоритетов закономерно отражаются и на научной деятельности. Меняется ракурс рассмотрения многих проблем, появляются новые точки зрения, теории и концепции, новые варианты осмысления феноменов и явлений, новые методы их анализа.
Одним из таких новых, пока еще нетрадиционных подходов к изучению объективной и субъективной реальности является гендерный подход, возникший в системе научного знания сравнительно недавно - в последней четверти ХХ столетия. Его идейными источниками помимо философии феминизма стали социально-конструктивистский подход П. Бергера и Т. Лукмана, этнометодология Г. Гарфинкеля и драматургический интеракционизм И. Гофмана [1].
Именно феминистские, а позднее гендерные авторы задали новый ракурс рассмотрения проблемы родительства: впервые поставили под сомнение факт наличия у женщин материнского инстинкта, переосмыслили роль материнства и отцовства не только в воспитании и развитии детей, но и в процессе личностного становления самих женщин и мужчин, обосновали значимость дуального родительства и необходимость замены материнства (как исключительно женской обязанности родительской заботы и опеки) дуальным родительст-вом (включенность в заботу о детях отцов). Именно в рамках этого нетрадиционного подхода были четко разведены феномены родительства (материнства и отцовства) как социаль-
© Семенова Л. Э., Кожина Е. В., 2014 188
ного института и идеологии, т. е. системы культурных требований к обязанностям и поведению матери и отца, с одной стороны, и как личного опыта конкретных родителей (матерей и отцов), их реальных индивидуальных практик, мыслей, чувств и стилей поведения, связанных с воспитанием детей, - с другой [2].
Изложим некоторые из этих нетрадиционных взглядов несколько подробнее. При этом, следуя принципу историзма, начнем с рассмотрения проблем материнства, поскольку научный анализ родительства первоначально концентрировался преимущественно на изучении материнской роли.
Крайне интересной, на наш взгляд, является позиция одной из сторонниц психоаналитического феминизма Нэнси Чодороу, согласно точке зрения которой материнство является одним «из немногих всеобщих и стабильных элементов системы полового разделения труда, где бы это ни было» [3].
По утверждению исследовательницы, материнство как исключительная ответственность женщины за воспитание детей редко становилась предметом специального научного анализа, несмотря на то огромное значение, которое этот феномен имеет в плане структуры семьи, системы отношений между полами и полового разделения труда. Подобное положение дел автор связывает с тем, что исключительная ответственность женщины за исполнение материнской роли, как правило, ни у кого не вызывает сомнения, поскольку именно женщина вынашивает ребенка и кормит его грудью.
Н. Чодороу предполагает, что черты личности, ценностная ориентация женщины и мужчины смешиваются в половом и семейном разделении труда и в неразрывной идеологии гендера. Они создают асимметрию в структуре производства и репродукции, при которой женщина в первую очередь - мать и жена, а мужчина - работник. Эта структура производства и репродукции требует и предполагает развитие особенных отношений между мужем и женой, матерью и детьми и формирует ядро семьи в современном обществе.
В своей работе «Воспроизводство материнства. Психоанализ и социология тендера» Н. Чодороу рассуждает о том, почему женщины хотят быть матерями. Она отвергает стандартные объяснения, такие, как природное предназначение и принуждение общества, и обращается к анализу Эдиповой стадии развития детей, которую девочки и мальчики переживают по-разному.
Специфика психосексуального развития детей женского и мужского пола, по мнению Н. Чодороу, имеет социальные последствия. Так, если отдаление мальчика от матери подготавливает его к работе в публичной сфере, ориентирует на рациональную эффективность, то сближение девочки с матерью ориентирует ее на эмоциональные отношения, готовит к роли заботливой жены и матери в частной сфере.
Однако общество ждет от женщины не просто материнства, а идеального материнства: мать не должна быть слишком невнимательной и не должна быть чрезмерно заботливой. «Слишком мало материнства» делает детей психотиками. «Слишком много материнства» делает девочек зависимыми, а мальчиков заставляет избегать эмоциональных привязанностей и защищаться от женщин. Автор объясняет эти крайности материнства как психоаналитическими, так и социальными причинами. Если женщина не заботится о детях, значит, ее мать была незаботливой по отношению к ней. Если женщина чрезмерно опекает своих детей, это происходит потому, что ее потребности в интимности не удовлетворяются мужем, и она ожидает от своих детей того, что может дать только взрослый мужчина [4].
Для решения проблемы «переразвитости» способностей женщин к эмоциональным отношениям и «недоразвитости» этих способностей у мужчин Н. Чодороу, как и некоторые другие авторы, например Д. Диннерстайн, предлагает институционализацию дуального ро-дительства. Другими словами, выход из сложившейся ситуации видится в следующем: материнство (связанное с единоличной ответственностью за воспитание и благополучие детей исключительно женщины) должно быть заменено именно родительством, то есть мужчины должны стать равными женщинам родителями и освободить женщин от монопольной ответственности за воспитание и развитие детей.
Принципиально новый шаг в рассмотрении проблемы родительства в целом и материнства в частности был сделан в работе американской исследовательницы Адрианны Рич «Рожденные женщиной: материнство как личный опыт и социальный институт», где был поставлен вопрос о необходимости разводить культурную идеологию и политику в отношении материнства и реальную практику матерей.
По мнению А. Рич, материнство есть политический институт, и как политический институт его следует признать и изучать, в том числе анализируя, как он оборачивается против самих женщин. Однако помимо этого материнство - это еще и реальный опыт женщин-матерей, который может как соответствовать, так и не соответствовать культурно заданным стандартам материнства. Ситуация этого несоответствия, пусть не всегда, но все-таки нередко оказывается весьма драматичной, приводя ко многим негативным последствиям, становясь источником психологических проблем как самих женщин, так и их детей. А такое несоответствие вполне типично, поскольку существующие в обществе институты материнства создают настолько идеализированные образы матерей и предъявляют к женщинам-родителям такие высокие требования, что в реальности это оказывается фактически недостижимым [5]. Кроме того, определяя «здоровую идентичность» женщины исключительно как идентичность матери, культура ставит женщин в такие условия, когда они, несмотря ни на что, становятся матерями. Единственная значительная с точки зрения общества работа для женщины - это быть хорошей матерью, которая не должна иметь никаких личных планов и интересов, если они не относятся непосредственно к семье; должна круглосуточно служить своим детям и мужу и любить такое служение. При этом именно женщина и только она виновата во всех неприятностях, случающихся с ее детьми [6]. Подчеркнем, что даже на сегодняшний день такая критика «привычных истин» может восприниматься не просто как новое и необычное видение проблемы, а как ангажированная и даже опасная.
Полагаем, что весьма существенную роль в изучении родительства сыграли также исследования Энн Оукли, где был по-новому переосмыслен широко распространенный в обыденном сознании «миф о материнстве», который включает в себя три основные идеи: ребенку нужна биологическая, а не социальная мать; ребенок, особенно маленький, нуждается в том, чтобы именно мать целиком и полностью посвящала себя заботам о нем; ребенку нужен один ухаживающий за ним взрослый, а не множество.
В своих работах Э. Оукли разоблачает и опровергает все эти идеи, ссылаясь на конкретные факты:
- усыновленные/удочеренные дети ни в чем не отстают от тех, кто воспитываются родной матерью;
- ребенку в принципе нужен тот человек, с кем он может установить близкие отношения;
- те дети, что воспитывались коммуной, ни в чем не хуже детей, воспитанных в семьях.
На основании собственных рассуждений автор делает вывод о том, что биологическое
материнство не всегда является благом и необходимостью для женщин, поскольку далеко не все из них действительно хотят или могут быть матерями. Более того, по ее мнению, те женщины, которые были бы счастливы без детей, под давлением культурных норм становятся матерями, и часто несчастными, а те, которые хотели бы разделить материнскую ответственность с мужчинами, вынуждены быть матерями круглые сутки, что также делает их несчастными. Причем все это усугубляется еще и тем, что многие женщины воспринимают неудачу и несчастье в материнстве как жизненную катастрофу и личный провал [7], не говоря уже о тех, кто хочет, но не может стать матерью. Поэтому действительно счастливым материнство может стать для женщины только тогда, когда она сама будет иметь возможность определять свою судьбу.
Вместе с тем с позиций нетрадиционного подхода к исследованию материнства предполагается, что абсолютизированная идея о материнском инстинкте и незаменимости матери, а также о врожденном характере способности и желания женщины растить и воспитывать ребенка, оказывает женщине плохую услугу, поскольку на самом деле, и это подтверждают современные исследования, воспитание детей связано не с природными задатками, а с целым рядом чувств и умений, которые требуют своего развития в ходе детско-родитель-ского взаимодействия [8]. Соответственно, большинству женщин, как и большинству мужчин, приходится на практике учиться ухаживать за детьми. К тому же, судя по имеющимся научным данным, образы «положительных матерей» довольно сильно отличаются от реальных образов, рожденных опытом женщин. Эти опыты, по словам ряда специалистов, - отражение того, как на женщин воздействуют социальные институты и как конкретные матери справляются в этих условиях [9].
Иными словами, если институт материнства налагает на женщину слишком много ответственности и ограничений, приводящих ее к стрессам, то в личностном плане материн-
ская роль может приносить женщине не только огромные трудности, но и радость, удовольствие и удовлетворение. Именно поэтому в последнее время исследователи стали интересоваться опытом разных матерей, с учетом их реальных жизненных условий: матерей-монородителей; матерей-лесбиянок; матерей, воспитывающих детей в полной семье, где мужчины и женщины стараются поровну разделить родительские обязанности; матерей-домохозяек и, наконец, множество сходных опытов замужних женщин, которые работают полное время, но продолжают ухаживать за детьми и выполнять всю домашнюю работу и др. [10] Подобного рода исследования проводили и мы, изучая восприятие материнской роли, субъективный смысл материнства и стили родительского отношения замужних и незамужних матерей, с учетом факта сознательности/вынужденности монородительства последних [11].
Также предметом специального анализа с позиций нетрадиционного (феминистского, гендерного) подхода стал процесс индивидуального развития и культурного воспроизводства материнства, которому, в частности, посвящено исследование Н. Чодороу. Учитывая тот факт, что заботу о детях в раннем возрасте (как девочках, так и мальчиках) в основном осуществляет мать, автор рассматривает особенности взаимодействия матери с ребенком женского и мужского пола. Согласно ее точке зрения, в контексте этих отношений развитие личности девочки происходит в условиях, при которых мать относится к своей дочери как к подобной себе и как к продолжению самой себя, следствием чего становится идентификация девочки с матерью, ощущение себя похожей на мать и на женщину. Напротив, развитие личности мальчика происходит как противоположный процесс, связанный с отделением себя от матери, поскольку к сыну мать относится как к своей противоположности, в результате чего мальчик идентифицируется как мужчина [12]. А поскольку функции ухода за детьми и их воспитания культура приписывает женщине, именно девочки, идентифицируясь с матерью и развиваясь как женщины, усваивают модель заботливого материнства.
Таким образом, выводы Н. Чодороу позволяют понять скрытые механизмы формирования у женщин и мужчин структуры ожиданий, согласно которой общая забота о благополучии ребенка лежит на матери и именно женщины по своей природе склонны и соответственно должны заботиться о детях.
Заметим, что новый ракурс изучения материнства инициировал в конце ХХ столетия постановку в качестве специального предмета научного анализа и проблемы отцовства. В этом плане мы считаем важным подчеркнуть два момента: во-первых, изменение научных взглядов на природу и характер материнства привело к постепенному изменению представлений в среде академического сообщества об отцовской роли; и, во-вторых, пересмотр значимости для мужчин приватной сферы был во многом обусловлен изменениями положения женщин в профессиональной сфере, что в совокупности привело к переоценке отцовства как социального института и как практики воспитания детей.
Первоначально интерес к проблеме отцовства в контексте ее нетрадиционного «прочтения» возник среди сторонников феминистской позиции и участников движений за мужские права (Уоррен Фаррелл, Роберт Брэннон, Роберт Блай и др.). Позднее традицию анализа социокультурных условий становления и конкретной реализации отцовской роли продолжили гендерные исследователи, в работах которых на базе парадигмы социального конструктивизма сложился комплексный подход к изучению феномена отцовства. С позиций этого нового научного подхода отцовство стало рассматриваться как детерминированный социокультурными условиями, меняющийся с течением времени и зависящий от идеологии маскулинности (мужских гендерных норм) феномен [13]. Соответственно, постепенно утвердилась точка зрения, согласно которой признается необходимость изучения отцовства не изолированно, а с учетом психологического, социального, культурного и исторического контекста [14]. Иными словами, отцы, как и мужчины вообще, не представляют собой однородную группу; разные отцы ведут разный образ жизни и являются разными родителями.
На рубеже веков появились работы, авторы которых высказывали новые нетрадиционные взгляды относительно отцовства, расставляли иные акценты. В частности, учеными все чаще стали признаваться и озвучиваться необходимость мужской заботы о детях, значимость отцовства не только для развития ребенка, но и для самого мужчины [15]. Исследователи заговорили о наметившемся переходе от «физически присутствующих», но «функционально отсутствующих» отцов к так называемым «новым», активным, ответственным отцам, которые с готовностью ухаживают за детьми и включены в процесс их воспитания [16]. По-
лучили переосмысление многие традиционные нормы мужественности, и, как следствие, стали констатироваться факты проявлений эгалитарной культуры отцовства и отцовства как важного элемента мужской идентичности, значимого аспекта самореализации современного мужчины [17]. Все чаще подчеркивалась уже не только уникальность отцовства в сравнении с материнством, но и возможность замены заботы о ребенке со стороны женщины заботой со стороны мужчины. При этом главный пафос нетрадиционного отношения академического сообщества к отцовству можно сформулировать примерно следующим образом: «Мужчина может и должен быть хорошим родителем!». Хорошим - это значит ответственным, заботливым, внимательным, включенным в жизнь ребенка.
Так же как ранее обсуждались проблемы возможного несоответствия личного опыта материнства с его социальными стандартами, в контексте происходящих изменений рядом специалистов, - как правило, представителями гендерного подхода, начали подниматься вопросы о различного рода переживаниях некоторыми отцами по поводу расхождения их реального родительского поведения с образом «нового» отца [18], т. е. предпринимается попытка разобраться в противоречивых тенденциях обозначившегося процесса более активного включения мужчин в семейную сферу. Кроме того, предметом изучения в рамках все более набирающего в науке вес социально-конструктивистского подхода к феномену отцовства становятся не только культурные образы отца, с которыми мужчины-родители соотносят себя в каждодневной жизни, но и вариативность представлений об отцовской роли самих мужчин, принадлежащих к разным социальным слоям, этническим группам, имеющим разное образование и т. п. [19]
В целом, как указывает И. С. Кон, в современной гуманитарной науке, включая психологию, наметились три разных уровня и три разных контекста изучения отцовства. Уровень межличностных взаимодействий, где предметом анализа являются взаимоотношения между отцом и ребенком. Мезоуровень, или групповой, где изучаются особенности разных групп отцов. И макроуровень, на котором проводятся исследования соотношения отцовства с различными социальными институтами и преобладающих в той или иной культуре реальных практик отцовства [20].
Что же касается специфики отцовства применительно к условиям современного российского общества, то она во многом обусловлена противоречивым сочетанием у абсолютного большинства наших соотечественников, как женщин, так и мужчин, традиционных и эгалитарных установок относительно отцовских функций, а именно: необходимости мужчины-отца нести главную ответственность за материальное обеспечение семьи и одновременно принимать активное участие в воспитании детей [21]. И хотя сам вопрос о возможности совмещения этих функций остается дискуссионным, предпринимаются попытки изучения типичных последствий такого противоречивого сочетания традиционных и эгалитарных установок, среди которых в центре внимания исследователей, прежде всего, семейные конфликты. Вместе с тем полученные в ходе нашего исследования [22] факты относительно наличия у некоторых мужчин тенденции восприятия отцовской роли в контексте смысла собственной жизни позволяют говорить о постепенной смене приоритетов российских мужчин в направлении их ориентации на активное, ответственное отцовство.
Таким образом, исходя из изложенного выше, логично заключить, что появившееся в науке новое видение отцов не только идет в ногу со временем, отражая объективные перемены в жизни современного общества, в системе гендерных отношений, но и определяет различные перспективы в его изучении.
Итак, нами были рассмотрены некоторые идеи нетрадиционных подходов (а именно феминистского и гендерного) относительно родительства. При этом, подводя итог предпринятому анализу, мы можем сделать вывод о том, что именно этим подходам принадлежит ключевая роль в развенчании ряда весьма укоренившихся в общественном сознании мифов и, как следствие, открытии для академического сообщества целого спектра новых, весьма актуальных на сегодняшний день тем и проблем, задающих соответствующие ориентиры для научных исследований в психологии.
Примечания
1. Здравомыслова Е. А., Темкина А. А. Социальное конструирование гендера как методология феминистского исследования // Российский гендерный порядок: социологический подход: коллективная монография / под ред. Е. А. Здравомысловой, А. А. Темкиной. СПб.: Изд-во Европейского ун-та в Санкт-Петербурге, 2007. С. 9-33.
2. Воронина О. А. Теоретико-методологические основы гендерных исследований // Теория и методология гендерных исследований: курс лекций / под общ. ред. О. А. Ворониной. М.: МЦГИ: МВШСЭН: МФФ, 2001. С. 13-108; Клецина И. С. Отцовство в аналитических подходах к изучению маскулинности // Женщина в российском обществе. Российский научный журнал. 2009. №3. С. 29-41; Кон И. С. Мужчина в меняющемся мире. М.: Время, 2009. 496 с.; и др.
3. Чодороу Н. Воспроизводство материнства. Психоанализ и социология гендера. М.: «Российская политическая энциклопедия», 2006. С. 8.
4. Там же.
5. Гурко Т. А. Родительство: социологические аспекты. М.: Центр общечеловеческих ценностей, 2003.
164 с.
6. Эллиот П., Менделл Н. Теории феминизма // Гендерные исследования: феминистская методология в социальных науках / под ред. И. А. Жеребкиной. Харьков: ХЦГИ, 1998. С. 15-46.
7. Воронина О. А. Указ. соч.
8. Овчарова Р. В. Родительство как психологический феномен. М.: Московский психолого-социальный институт, 2006. 496 с.; Прихожан А. М., Толстых Н. Н. Психология сиротства. СПб.: Питер, 2005. 400 с.; и др.
9. Гурко Т. А. Вариативность представлений в сфере родительства // Социологические исследования. 2000. № 11. С. 90-97; Гурко Т. А. Родительство: социологические аспекты; Гурко Т. А. Брак и родительство в России. М.: Ин-т социологии РАН, 2008. 325 с.
10. Воронина О. А. Указ. соч.; Гурко Т. А. Брак и родительство в России.
11. Семенова Л. Э., Кожина Е. В. Специфика восприятия женщинами материнства: социально-психологический анализ // Наука и образование в условиях социально-экономической трансформации общества: материалы XV Междунар. науч.-практ. конф. Минск: ЧУО «Институт современных знаний имени А. М. Широкова», 2012. С. 74-76; Семенова Л. Э., Кожина Е. В. Стили родительского отношения замужних и незамужних матерей // Гендерные аспекты социогуманитарного знания - III: материалы третьей Всерос. (с междунар. участием) науч. конф. / под ред. Д. Б. Вершининой. Пермь: Пермский гос. нац. исслед. ун-т, 2013. С. 92-96.
12. Чодороу Н. Указ. соч.
13. Клецина И. С. Указ. соч.; Кон И. С. Указ. соч.; и др.
14. Pleck J. H. Fatherhood and masculinity // Lamb M. E. The Role of the Father in Child Development. 5th ed. Hoboken (N. J.): John Wiley & Sons, 2010. P. 27-57.
15. Клецина И. С. Указ. соч.; Кон И. С. Указ. соч.; и др.
16. Plek J. American fathering in historical perspective. In M.Kimmel (Ed.), Changing men: New directions in research on men and masculinity. Beverly Hills, CA: Sage, 1987. P. 88.
17. Клецина И. С. Указ. соч.; Кон И. С. Указ. соч.; и др.
18. LaRosa R. Fatherhood and social change. In M.S.Kimmel, M.A.Messner (Eds.) Men's Lives. New York: Macmillan, 1992. P. 532.
19. Marsiglio W. Fatherhood scholarship: An overview and agenda for the future. In W. Marsiglio (Ed.), Fatherhood: Contemporary theory, research, and social policy. Thousand Oaks, CA: Sage, 1995. P. 3.
20. Кон И. С. Отцовство как социокультурный институт // Педагогика. 2005. № 9. C. 3-16.
21. Гурко Т. А. Родительство: социологические аспекты; Гурко Т. А. Брак и родительство в России.
22. Семенова Л. Э. Специфика родительского отношения и субъективного восприятия отцовства в контексте реального опыта мужчин-монородителей // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. 2014. № 2. С. 108-111.
Notes
1. Zdravomyslova E. A., Temkina A. A. Social'noe konstruirovanie gendera kak metodologiya feministskogo issledovaniya [The social construction of gender as a methodology for feminist research] // Rossijskij gendernyj poryadok: sociologicheskij podhod: kollektivnaya monografiya - Russian gender order: a sociological approach: collective monograph / Ed. by E. A. Zdravomyslova, A. A. Temkina. SPb. European University in St. Petersburg Publ. 2007. Pp. 9-33.
2. Voronina A. O. Teoretiko metodologicheskie osnovy gendernyh issledovanij [Theoretical and methodological foundations of gender studies] // Teoriya i metodologiya gendernyh issledovanij: kurs lekcij -Theory and methodology of gender studies: lectures / under the general editorship of O. A. Voronina. Moscow. MCGI: MHSSES: FMF. 2001. Pp. 13-108; Kletsina I. S. Otcovstvo v analiticheskih podhodah k izucheniyu maskulinnosti [Paternity in analytical approaches to the study of masculinity] // ZHenshchina v rossijskom obshchestve. Rossijskij nauchnyj zhurnal - Woman in Russian society. Russian scientific journal. 2009, No. 3,
pp. 29-41; Kon I. S. Muzhchina v menyayushchemsya mire [Man in a changing world]. Moscow. Time. 2009. 496 p.; and others
3. Chodorow N. Vosproizvodstvo materinstva. Psihoanaliz i sociologiya gendera [The reproduction of mothering. Psychoanalysis and the sociology of gender]. Moscow. Russian political encyclopedia". 2006. P. 8.
4. Ibid.
5. Gurko T. A. Roditel'stvo: sociologicheskie aspekty [Parenting: sociological aspects]. Moscow. Center of human values. 2003. 164 p.
6. Elliot P., Mandel N. Teorii feminizma [The theory of feminism] // Gendernye issledovaniya: feministskaya metodologiya v social'nyh naukah - Gender studies: feminist methodology in the social Sciences / Ed. by I. A. Zherebkina. Kharkov. KCGI. 1998. Pp. 15-46.
7. Voronina A. O. Op. cit.
8. Ovcharova R. V. Roditel'stvo kak psihologicheskij fenomen [Parenthood as a psychological phenomenon]. Moscow. Moscow psychology social Institute. 2006. 496 p.; Prikhozhan A. M., Tolstykh N. N. Psihologiya sirotstva [The psychology of abandonment]. SPb. Peter. 2005. 400 p.; and others.
9. Gurko T. A. Variativnost' predstavlenij v sfere roditel'stva [The variety of views in the field of parenting] // Sociologicheskie issledovaniya - Sociological research. 2000, No. 11, pp. 90-97; Gurko T. A. Roditel'stvo: sociologicheskie aspekty [Parenting: sociological aspects]; Gurko T. A. Brak i roditel'stvo v Rossii [Marriage and parenthood in Russia]. Moscow. Institute of sociology of the Russian Academy of Sciences. 2008. 325 p.
10. Voronina O. A. Op. cit.; Gurko T. A. Brak i roditel'stvo v Rossii [Marriage and parenthood in Russia].
11. Semenova L. E., Kozhina E. V. Specifika vospriyatiya zhenshchinami materinstva: social'no psihologicheskij analiz [Specificity of the perception of women motherhood: social psychological analysis] // Nauka i obrazovanie v usloviyah social'no ehkonomicheskoj transformacii obshchestva - Science and education in conditions of socio-economic transformation of society: proceedings of the XVth international scient. practical conf. Minsk. CHUO "Institute of modern knowledge named after A. M. Shirokov". 2012. Pp. 74-76; Semenova L. E., Kozhina E.V. Stili roditel'skogo otnosheniya zamuzhnih i nezamuzhnih materej [Styles of parental relationships of married and unmarried mothers] // Gendernye aspekty sociogumanitarnogo znaniya - III - Gender aspects of socio-humanitarian knowledge - III: materials of the third all-Russian (with the intern. participation) scientific. conf. / Ed. by D. B. Vershinino. Perm: Perm State National Research University. 2013. Pp. 92-96.
12. Chodorow N. Op. cit.
13. Kletsina I. S. Op. cit.; Kon I. S. Op. cit.; and others
14. Pleck, J. H. Fatherhood and masculinity // Lamb, M. E. The Role of The Father in Child Development. 5th ed. Hoboken (N. J.): John Wiley & Sons. 2010. Pp. 27-57.
15. Kletsina I. S. Op. cit.; Kon I. S. Op. cit.; and others
16. Plek J. American fathering in historical perspective. In M. Kimmel (Ed.), Changing men: New directions in research on men and masculinity. Beverly Hills, CA: Sage, 1987. P. 88.
17. Kletsina I. S. Op. cit.; Kon I. S. Op. cit.; and others
18. LaRosa R. Fatherhood and social change. In M. S. Kimmel, M. A. Messner (Eds.) Men's Lives. New York: Macmillan, 1992. P. 532.
19. Marsiglio W. Fatherhood scholarship: An overview and agenda for the future. In W. Marsiglio (Ed.), Fatherhood: Contemporary theory, research, and social policy. Thousand Oaks, CA: Sage, 1995. P. 3.
20. Kon I. S. Otcovstvo kak sociokul'turnyj institut [Fatherhood as a social and cultural Institute] // Pedagogika - Pedagogy. 2005, No. 9, pp. 3-16.
21. Gurko T. A. Roditel'stvo: sociologicheskie aspekty [Parenting: sociological aspects]; Gurko T. A. . Brak i roditel'stvo v Rossii [Marriage and parenthood in Russia.]
22. Semenova L. E. Specifika roditel'skogo otnosheniya i sub"ektivnogo vospriyatiya otcovstva v kontekste real'nogo opyta muzhchin monoroditelej [Specificity of the parental relationship and the subjective perception of fatherhood in the context of real-world experience of men-monoparents] // Vestnik Vyatskogo gosudarstvennogo gumanitarnogo universiteta - Herald of the Vyatka state University of Humanities. 2014, No. 2, pp. 108-111.
