CC BY
68
УДК 81'372.462
В. А. Климик
аспирант каф. грамматики и истории английского языка факультета английского языка МГЛУ; e-mail: [email protected]
НЕТРАДИЦИОННАЯ ОРФОГРАФИЯ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ КАК СПОСОБ ПЕРЕДАЧИ ЗНАНИЙ
Статья посвящена проблеме конфликта в печатном художественном тексте, в частности конфликта, возникающего в результате использования автором оригинальных орфографических приемов. Подобные приемы рассматриваются, с одной стороны, как компактный и, вместе с тем, содержательный способ передачи знаний, с другой - как один из путей реализации стратегии автора по стимулированию интереса к произведению. Предлагается таксономия офографических приемов, а также когнитивно ориентированный способ их интерпретации.
Ключевые слова: детская литература; когнитивный диссонанс; конфликт; языковой конфликт, орфографические приемы; орфография; печатный текст.
V. A. Klimik
Postgraduate, Chair of Grammar and History of English, English Language Department, MSLU; e-mail: [email protected]
NONTRADITIONAL ORTHOGRAPHY IN FICTION AS A WAY TO IMPART KNOWLEDGE
The article is concerned with conflict-in-text phenomenon - in particular, with the conflict based on using original spelling techniques in printed text. Such spelling techniques are treated, on the one hand, as a compact and informative language means of imparting knowledge; on the other hand, as part of the author's strategy to raise interest to the book. We suggest a taxonomy of such spelling techniques, and a possible guideline on their interpretation.
Key words: children's literature; cognitive dissonance; conflict; conflict-in-text; spelling techniques; spelling; orthography; printed text.
Явление когнитивного диссонанса, зародившись в русле философских и психологических учений, исследуется также в лингвистике, например как фактор, влияющий на успешность коммуникации, или как следствие языкового конфликта.
Естественно, что лингвистику интересуют разнообразные проявления когнитивного диссонанса на вербальном уровне. Так, например,
Т. Дроздова рассматривает когнитивный диссонанс как один из структурных компонентов художественного пространства и художественного образа [5]. Е. Вебер обращается к этому явлению с целью объяснения механизма вербальных манипулятивных стратегий (в отношении дипломатического дискурса) [2]. Н. Белоус анализирует семантические и прагматические факторы конфликта в коммуникативной ситуации [1].
Вместе с тем, проблема возникновения языкового конфликта и связанного с ним психологического явления когнитивного диссонанса на структурном уровне английского языка на данный момент не получила достаточного внимания исследователей. Тем не менее вопрос о том, может ли языковой конфликт быть спровоцирован формой, а не содержанием, представляется очень важным для грамматики на ее современном, когнитивно и семантически ориентированном, этапе.
Ярким примером, дающим положительный ответ на поставленный вопрос, является получающая всё большее развитие в текстах художественной литературы тенденция к игре с формой слова, словосочетания или даже предложения. Здесь мы имеем в виду правописание, а именно, приемы, основанные на отклонении от его канонов, например:
1. HELP! HELP! [13, с. 39].
2. IMJUSTCOMING [13, с. 47].
3. T-H-E E-N-D [14, с. 82].
Не вызывает сомнения, что любознательный читатель непременно обратит внимание на подобные «визуальные эффекты» печатного текста и задумается об их значении. В частности, наш опыт работы со студентами показывает, что подобные «игры» с орфографией, при встрече с ними в тексте, интригуют и часто даже озадачивают читателя, чувствующего, что отклонение от канонов правописания в тексте происходит не просто «для красоты».
Нельзя сказать, что современные писатели являются «первопроходцами» в деле использования ярких визуальных образов в рамках литературного текста. Достаточно вспомнить, например, историю с хвостиком, созданную Льюисом Кэрроллом [15, с. 37], или описание дождя, придуманное польским автором Ежи Людвиком Керном для книги «Фердинанд Великолепный» [6, с. 110-113], где графическое решение текста формирует и поддерживает необходимый автору образ.
Игровые приемы, используемые в классической детской литературе, перестали быть редкостью во взрослых книгах, причем здесь они начинают восприниматься как новаторские, режущие глаз, вносящие ощутимый диссонанс, разрушающие стереотипы о печатной продукции. Яркими образцами подобных произведений можно назвать романы «The Juror» («Присяжный заседатель») Дж. Грина [20] и «The Last Samurai» («Последний самурай») Хелен Девитт [16]. Таким образом, языковые игры, связанные с орфографией, представляют собой важную тенденцию в процессе создания текста.
Данная статья рассматривает подобные орфографические приемы как иллюстрацию возможностей формы расширять внутреннее содержание языкового знака, или свое семантическое поле. В частности, семантическое расширение возможно ввиду способности формы спровоцировать возникновение языкового конфликта и связанного с ним когнитивного диссонанса. Мы предлагаем классификацию таких орфографических приемов, а также возможный путь к их интерпретации.
Данное исследование проведено на материале художественной детской литературы на английском языке. Нами был проанализирован текст бестселлеров, принадлежащих перу британского детского писателя Майкла Бонда, «A Bear Called Paddington» и «More About Paddington». Выбор этот не случаен: он продиктован, во-первых, нашим научным интересом к литературе для детей, во-вторых, особенностью сюжета. Герой данной серии произведений, медвежонок из никому не известной экзотической страны, прибывает в Лондон, где знакомится с типичной английской семьей, и, поселившись в их доме, осваивает новый для него уклад жизни, при этом попадая в забавные ситуации. Таким образом, книга иллюстрирует процесс освоения культуры и развития языковой личности младшего школьника, олицетворенного медвежонком Паддингтоном. Последнее обстоятельство нам кажется очень важным, поскольку мы считаем, что исследование особенностей языка детской литературы имеет большое значение для совершенствования преподавания английского языка и культуры.
Прежде чем приступить к обсуждению непосредственно орфографических приемов, необходимо сделать небольшой экскурс в область исследований когнитивного диссонанса в литературе.
Термин «когнитивный диссонанс» (далее - КД) был предложен Леоном Фестингером для обозначения состояния напряженности и психологического дискомфорта, которое может испытывать человек
в ситуации, когда новое полученное знание противоречит ранее усвоенным знаниям, а также системе установок и ценностей данного человека. Согласно Л. Фестингеру, «возникновение диссонанса, порождающего психологический дискомфорт, будет мотивировать индивида к попытке уменьшить степень диссонанса и, по возможности, достичь консонанса» [10]. Более поздние исследования природы КД подтверждают, что избавлению от психологического дискомфорта способствует пересмотр установок (см., например, [12; 17]).
Исследования (см., например, [3; 5]) показывают, что явление когнитивного диссонанса часто возникает в связи с чтением и интерпретацией художественной литературы, в том числе, как результат наличия языкового конфликта в тексте. В частности, в данном исследовании мы анализировали случаи языковых конфликтов, возникающих на уровне диалога «автор - читатель». Как отмечает О. Е. Фролова, в основе подобных конфликтов - ориентация гипотетического читателя на некую норму, касающуюся содержания и способов его оформления в привычных для него рамках жанра. Согласно исследователю, «читатель ожидает сигналов от автора, чтобы выявить характер ре-ференциального пространства1 литературного прозаического текста» [11, с. 426-427]. Соответственно, авторские сигналы могут соответствовать ожиданиям гипотетического читателя, а могут и вступать с ними в конфликт - вследствие противоречий между читательскими ожиданиями и текстом. Причем такой конфликт может создаваться автором намеренно и нести в себе положительный «заряд», быть «взаимовыгодным», т. е. удобным как автору, так и читателю.
Т. Дроздова показывает, что КД может возникать на разных структурных уровнях языковой личности. В частности, в данном исследовании речь пойдет о развитии КД на вербально-семантическом уровне («лексикон»), в результате несоответствия языковых кодов автора и читателя [5].
1 Термин «референциальное пространство» (зона, область) рассматривается как метафорическое осмысление дискурса, обладающего несколькими измерениями, т. е. являющегося, в действительности, объемным построением. Речь идет о том, что для описания дискурса необходимо принять во внимание наличие неких границ, внутри которых существует задаваемая автором, уникальная для данного текста взаимосвязь смыслов и языковых единиц, средств, которые ответственны за «упаковку», оформление, материализацию этих смыслов (см., например [4; 9; 18; 19]).
Как уже отмечалось выше, ощущение КД может побудить человека к пересмотру установок. Благодаря такому свойству, грамотное управление ситуацией когнитивного диссонанса может стать действенным инструментом в преодолении языковых конфликтов [12]. В этом смысле мы полагаем, что автор может намеренно вводить в текст языковой конфликт - с целью побудить читателя изменить свои представления и установки. При этом КД функционирует как мотивирующий фактор, как стимул к активизации процессов восприятия и осмысления текста. Другими словами, автор может придумывать языковые «игры» и «приглашать» читателя к участию. В данной статье мы остановимся на языковых играх, связанных с правописанием и выбором шрифта (см. примеры, приведенные выше).
При анализе лингвистического материала мы учитывали примерный возраст целевой аудитории произведений (7-11 лет), а также предположительно небольшой читательский опыт детей этого возраста. Мы также руководствовались тем соображением, что книги, адресованные начинающим читать детям, представляют собой образцы канонического текста с минимальным использованием нетривиальных средств построения текста (примером могут послужить тексты большинства фольклорных сказок, басен, легенд) - см., например, [7].
Ниже мы приводим таксономию орфографических приемов и нашу трактовку их функционирования в качестве провоцирующего языковой конфликт фактора. Такой конфликт может возникать как результат противоречия между усвоенными читателем нормами правописания и авторскими «отступлениями» от них. Как следствие конфликт вызывает у читателя когнитивный диссонанс, сопровождающийся желанием преодолеть состояние дискомфорта. Анализ орфографических приемов может быть использован как руководство по интерпретации подобных явлений, в дополнение или как альтернатива другим видам лингвистического описания.
Типология орфографических приемов, основанных на отклонении от нормы
1. Слова, набранные заглавными буквами
«He tried calling out "Help", first in quite a quiet voice, then very loudly: "HELP! HELP!»
По контрасту с обычным, вполне нейтральным "Help" второе употребление этого слова ("HELP! HELP!"), набранного заглавными
буквами, бросается в глаза и дает читателю понять, до какой степени был напуган персонаж. Повтор слова "HELP!" помогает раскрыть еще ярче ужас и отчаяние героя. Примечательно, что автор оставляет юному читателю подсказку к верной «расшифровке» созданного образа («very loudly»). Наличие такой подсказки сигнализирует о том, что выбор в пользу прописных букв не был случайным, и автор, учитывая возможную неопытность своего читателя, продумал, как обеспечить верное истолкование слов "HELP! HELP!", написанных (точнее, напечатанных) неканоничным, окказиональным образом.
Данный прием в большинстве зарегистрированных нами случаев совместим с другими техниками визуализации печатного текста, которые мы рассмотрим ниже.
2. Связывание слов
(+ Слова, набранные заглавными буквами)
"Paddington looked up, an expression of bliss on his face; that part of his face which could be seen behind egg whiskers and toast crumbs. He tried to say something but all he could manage was a muffled grunting noise which sounded like IMJUSTCOMING all rolled into one".
В последней части предложения, в дополнение к окказиональному написанию целого слова заглавными буквами, автор не разделяет границы слов IMJUSTCOMING, игнорируя базовые правила английской орфографии. При этом намерение автора представляется вполне прозрачным: будучи «склеенной», фраза IMJUSTCOMING стимулирует создание яркого картиноподобного [8, c. 157; 21] образа, представляющего медвежонка, пытающегося одновременно и говорить, и прожевать большой кусок лакомства. Таким образом, порождая столь яркий образ, использованный орфографический прием глубже раскрывает неловкость и «неуклюжесть» описываемой ситуации.
Аналогично предыдущему примеру, автор дает ключ к интерпретации записанной не по правилам традиционной орфографии фразы: ".. .IMJUSTCOMING all rolled into one".
3. Парцелляция
(+ Слова, набранные заглавными буквами)
"And as Paddington lifted a tired paw and waved the last sparkler in the air to spell out the words T-H-E E-N-D, everyone agreed they had never seen such a successful bonfire before - or such a well-dressed guy".
Благодаря приему парцелляции - дробления слова на отдельные буквы (на письме отображается с помощью дефисов) - привычное для ситуации окончания зрелищного представления клише «The End» теряет тривиальность и становится броским, запоминающимся. Подобный отход от базовых и канонических правил письменного оформления текста, с одной стороны, провоцирует возникновение когнитивного диссонанса у маленького читателя. С другой - прием парцелляции обогащает клише дополнительным смыслом: визуальное дробление создает впечатление, что слово будто «отчеканено», т. е. произнесено с приданием ему особой важности. Действительно, ближайший контекст ("everyone agreed they had never seen such a successful bonfire before") подтверждает созданный образ «важного» слова. Таким образом, анализ более широкого контекста позволяет вывести дополнительное значение, привносимое альтернативной печатной визуализацией слова: "T-H-E E-N-D" в компактной и оригинальной языковой форме помогает понять, насколько медвежонок был горд и доволен собой в описываемой ситуации.
4. Намеренные орфографические ошибки (+ Слова, набранные заглавными буквами)
"With the little that was left he tried writing his new name again. He had several attempts and finally decided on PADINGTUN. It looked most important".
Несомненно, написанное с двумя орфографическими ошибками слово «PADINGTUN» моментально привлекает к себе внимание юного читателя, уже усвоившего, что книга - образец языковой нормы. Тот факт, что, согласно сюжету, медвежонок ошибочно написал собственное имя, служит дополнительным ярким штрихом к портрету героя: «намекает» на юный возраст Паддингтона и его пока еще далеко не совершенный английский. Таким образом, компактная и лаконичная языковая форма «PADINGTUN» передает немалый объем важной, характеризующей персонажа информации, более того, доносит эту информацию читателю в увлекательной и забавной, вызывающей улыбку манере.
5. Намеренные грамматические ошибки
Намеренные, со стороны автора, орфографические ошибки также помогают передать дополнительные смыслы. Например, в анализируемом материале название «страны», из которой медвежонок
Паддингтон прибыл в Лондон, пишется как «Darkest Peru». Такой выбор воспринимается как нарушение нормы английского языка, которая диктует употребление прилагательных в превосходной степени («darkest») в сочетании с определенным артиклем. Выбор в пользу отступления от нормы обусловлен дополнительной смысловой нагрузкой окказионализма - в частности, вымышленный топоним «Darkest Peru» подчеркивает экзотичность местности, где родился и вырос персонаж.
Анализ зарегистрированных орфографических приемов позволил сделать два важных вывода.
Во-первых, благодаря неотъемлемой визуальной составляющей нестандартных орфографических приемов они способны привносить дополнительные смыслы и передавать мельчайшие оттенки художественных образов в компактной и «наглядной» языковой форме. Это становится возможным благодаря сочетанию языкоподобных и картино-подобных ментальных репрезентаций в одном языковом «контейнере».
Во-вторых, употребление приемов нетрадиционной орфографии в печатном тексте (в частности, художественном) стимулирует процесс инференции. Инференция в данном случае возникает как результат эмоционального отклика или напряжения в процессе перцепции и интерпретации случаев неканоничного правописания. Согласно исследованиям когнитивного диссонанса, при получении нового знания, противоречащего уже усвоенному, возникает психологический дискомфорт, избавлению от которого способствует пересмотр установок. Провоцируя подобный «познавательный» дискомфорт, когнитивный диссонанс одновременно обладает и значительным мотивирующим потенциалом. Таким образом, логично предположить, что появление в тексте языкового конфликта (в нашем исследовании конфликта, вызванного отходом от традиционных правил орфографии), вызывает у читателя ощущение дискомфорта и, способствуя интенсификации интерпретационных усилий, помогает приобрести новое знание.
Подведем итоги. В данной статье мы предприняли попытку наметить возможный подход к интерпретации явления, далеко не редкого в англоязычной художественной литературе, а именно - орфографических приемов, основанных на отходе от нормативных правил. Предлагаемый подход рассматривает подобные приемы как намеренное (со стороны автора) введение в текст языкового конфликта как
оригинального вербально-образного средства. Цель подобной стратегии автора заключается в следующем: 1) обеспечить многомерность и многоплановость дискурсивных смыслов; 2) активизировать когнитивные усилия читателя по интерпретации текста и декодированию этих смысловых измерений.
Нами также была предпринята попытка разработки первичной таксономии подобных орфографических приемов, а именно:
1. Слова, набранные заглавными буквами.
2. Связывание слов.
3. Парцелляция.
4. Намеренные орфографические ошибки.
5. Намеренные грамматические ошибки.
Необходимо признать, что предложенная классификация не претендует на полноту и завершенность и подлежит дальнейшему уточнению и совершенствованию.
Мы также считаем, что проблематика языковых (и, в частности, грамматических) средств создания языкового конфликта нуждается в проведении дальнейших исследований с целью получить ответы на ряд важных вопросов. Отметим лишь некоторые из них. Следует ли рассматривать языковой конфликт (провоцирующий, в частности, явление когнитивного диссонанса) как негативное или положительное явление? Какие факторы при этом необходимо принимать во внимание? Каковы средства реализации языкового конфликта и часто связанной с ним манипулятивной стратегии1 текстообразования? Как можно определить границы основанной на конфликте языковой игры, и до какой степени такие игры связаны с нарушением языковой нормы?
Отметим также, что исследование проблематики языкового конфликта (в частности, связанного с отклонениями от грамматической нормы) имеет потенциальное прикладное значение. В первую очередь, результаты исследований в данной области важны для развития и совершенствования навыков чтения у детей. В современную эпоху, когда дети интересуются книгами значительно меньше, чем их
1 Под манипулятивной стратегией мы здесь подразумеваем стратегию автора, решающего за читателя, на что в тексте непременно нужно обратить внимание, и апеллирующего (в случае рассмотренных техник визуализации печатного текста) к когнитивной метафоре «БОЛЬШЕ ФОРМА - БОЛЬШЕ СОДЕРЖАНИЕ».
сверстники предыдущих поколений, очень важно выявить и задействовать факторы, стимулирующие читательский интерес и облегчающие запоминание (последнее особенно важно в условиях информационной пресыщенности). Продуманный и искусно созданный на страницах книги языковой конфликт может успешно служить этим двум целям. В этом смысле особенно перспективны «игры» со шрифтом, рассмотренные в данной статье, - благодаря создаваемым ярким визуальным образам они понятны даже самым юным читателям и, несомненно, интригуют ребенка, повышая интерес к книге.
Кроме того, освещение проблематики языковой игры имеет важное значение в области профессионального обучения стратегиям тексто-образования. Развитое представление о природе и коммуникативной значимости языкового конфликта важно иметь не только филологам, но и представителям любых специальностей, связанных с коммуникацией (журналистика, психология, государственное управление, маркетинг и др.). В случае профессионального обучения искусственный языковой конфликт и связанный с ним когнитивный диссонанс можно рассматривать как стратегию повышения успешности образовательной деятельности и, в более общем смысле, как средство создания эффективной коммуникативной среды в обществе.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Белоус Н. А. Конфликтный дискурс в коммуникативном пространстве: семантические и прагматические аспекты : автореф. дис. ... д-ра филол. наук. - Краснодар : Кубанский гос. ун-т, 2008. - 48 с.
2. Вебер Е. А. Опыт лингвистического исследования когнитивного диссонанса в английском дипломатическом дискурсе : дис. ... канд. филол. наук. - Иркутск : ИГЛУ, 2004. - 213 с.
3. Воскобойник Г. Д. Когнитивный диссонанс как проблема теории и практики перевода: основные концептуальные положения. Иркутский гос. лингвист. ун-т. Авторский проект / Г. Д. Воскобойник. - Иркутск : ИГЛУ, 2001. - 31 с.
4. Демьянков В. З. «Событие» в семантике, прагматике и в координатах интерпретации текста // Известия Академии наук СССР. - Т. 42. - М. : Наука, 1983. - № 4. - С. 320-329. - (Серия литературы и языка).
5. Дроздова Т. В. Когнитивный диссонанс как лингвистическая проблема (на материале английского языка) : автореф. дис. ... канд. филол. наук. -Белгород, 2011. - 24 с.
6. Керн Л. Е. Фердинанд Великолепный : пер. с польск. - М. : Прогресс, 1969. - 160 с.
7. Климик В. А. Обучающий потенциал синтаксиса фольклорной и литературной сказок (компетентностный подход) // Лингвистика и лингводидак-тика: когнитивно-коммуникативные аспекты грамматических исследований. - М. : ФГБОУ ВПО МГЛУ, 2015. - С. 150-157. - (Вестн. Моск. гос. лингвист. ун-та; вып. 28 (739). Сер. Лингвистика и литературоведение).
8. Кубрякова, Е. С., Демьянков, В. З., Панкрац, Ю. Г., Лузина, Л. Г. Краткий словарь когнитивных терминов / под общ. ред. Е. С. Кубряковой. - М. : Изд-во Моск. ун-та, 1997. - 245 с.
9. Степанов Ю. С. Альтернативный мир, дискурс, факт и принцип причинности // Язык и наука конца XX века : сб. ст. / под ред. Ю. С. Степанова ; РАН, Ин-т языкознания РАН. - М. : Рос. гос. гуманитар. ун-т, 1995. -С. 35-73.
10. Фестингер Л. Теория когнитивного диссонанса / пер. с англ. А. Анистра-тенко, И. Знаешева. - СПб. : Ювента, 1999. - 318 с., илл.
11. Фролова О. Е. Конфликт текста и читательских ожиданий // Конфликт в языке и коммуникации : сб. ст. / сост. и отв. ред. Л. Л. Федорова. - М. : РГГУ, 2001. - С. 425-427.
12. Barker Ph. Cognitive Dissonance // Beyond Intractability / Eds. Guy Burgess and Heidi Burgess. - Boulder: Conflict Information Consortium, University of Colorado, 2003 [Электронный ресурс]. - URL : http://www. beyondintractability.org/essay/cognitive-dissonance
13. BondM. A Bear Called Paddington. - Harper Collins Publishers Ltd., 2003. -159 p.
14. BondM. More About Paddington. - Harper Collins Publishers Ltd., 2003. -144 p.
15. Carroll L. Alice's Adventures in Wonderland. - New York : D. Appleton and Co., 1866. - 441 p.
16. DeWitt H. The Last Samurai. - New York : Hyperion, 2000. - 530 p.
17. Elliot A. J., Devine P. G. On the Motivational Nature of Cognitive Dissonance. Dissonance as Psychological Discomfort // Journal of Personality and Social Psychology. - American Psychological Association, 1994. - Vol. 67, No. 3. -P. 382-394.
18. Givon T. Beyond Foreground and Background // Coherence and Grounding in Discourse. - Philadelphia, 1984. - P. 175-189.
19. Givon T. Functionalism and Grammar. - Amsterdam : John Benjamins Publishing Co., 1995. - 486 p.
20. Green G. D. The Juror. - Bantam Books, 1996. - 432 p.
21. Paivio A. Imagery and Verbal Processes. - New York : Holt, Rinehart & Winston, 1971. - 596 p.
