CC BY
44
Несиндромный пролапс митрального клапана и сердечно-сосудистые осложнения
Трисветова Е.Л.,
доктор медицинских наук, профессор 2-й кафедры внутренних болезней Белорусского государственного медицинского университета, Минск
Trisvetova E.L.
Belarusian State Medical University, Minsk
Non-syndromic mitral valve prolapse and cardiovascular complications
Резюме. Пролапс митрального клапана встречается как самостоятельное генетическое заболевание - несиндромный, или первичный пролапс митрального клапана - и как синдром наследственных нарушений соединительной ткани. Несиндромный пролапс митрального клапана наблюдается как семейный или спорадический, наследуется по аутосомно-доминантному или Х-сцепленному типу и отличается генетической гетерогенностью. Клинические проявления пролапса митрального клапана нередко зависят от морфологических характеристик и ассоциированных состояний, включающих митральную регургитацию, аритмии сердца, инфекционный эндокардит и сердечную недостаточность. Раннее распознавание первичного пролапса митрального клапана, профилактика осложнений и своевременное лечение оказывают решающее значение для улучшения прогноза и качества жизни пациентов. Ключевые слова: пролапс митрального клапана, сердечно-сосудистые осложнения, митральная регургитация, аритмии сердца, инфекционный эндокардит, сердечная недостаточность. Медицинские новости. - 2022. - №6. - С. 33-38.
Summary. Mitral valve prolapse occurs as an independent genetic disease - non-syndromic or primary mitral valve prolapse and as a syndrome of hereditary connective tissue disorders. Nonsyndromic mitral valve prolapse occurs as a familial or sporadic, inherited in an autosomal dominant or X-linked pattern, and is characterized by genetic heterogeneity. The clinical manifestations of mitral valve prolapse often depend on morphological characteristics and associated conditions, including mitral regurgitation, cardiac arrhythmias, infective endocarditis, and heart failure. Early recognition of primary mitral valve prolapse, prevention of complications and timely treatment are crucial to improve the prognosis and quality of life of patients.
Keywords: mitral valve prolapse, cardiovascular complications, mitral regurgitation, cardiac arrhythmias, infective endocarditis, heart failure.
Meditsinskie novosti. - 2022. - N6. - P. 33-38.
Пролапс митрального клапана (ПМК) относится к распространенным заболеваниям, которое выявляют у 2-3% населения [1]. Несмотря на то, что о пролапсе известно более 130 лет, клиническое значение и место среди нозологических форм заболеваний продолжают обсуждать. Результаты мо-лекулярно-генетических исследований истекших десятилетий свидетельствуют о гетерогенности форм ПМК, встречающихся у населения. Несиндромный, первичный или изолированный ПМК рассматривают как самостоятельное заболевание в отличие от синдромного, являющегося проявлением многих наследственных нарушений соединительной ткани (ННСТ): синдром Марфана, синдром Элерса - Данло, несовершенный остеогенез и др. Несиндромный ПМК протекает доброкачественно, вместе с тем морфологические особенности, изменяющие функцию митрального клапанного комплекса, обусловливают развитие ассоциированных сердечнососудистых осложнений: внезапная сердечная смерть (ВСС); митральная
регургитация, требующая хирургической коррекции; аритмии сердца, в том числе жизнеугрожающие; сердечная недостаточность; инфекционный эндокардит. Изучение патологических механизмов ассоциированных осложнений позволит стратифицировать риск и обосновать необходимое медикаментозное и немедикаментозное лечение.
Строение митрального клапанного комплекса
Митральный клапанный комплекс включает несколько компонентов: створки, фиброзное кольцо, митрально-аортальный занавес, створочные хорды, папиллярные мышцы, стенки левого желудочка и левого предсердия, строение и взаимосвязь которых влияют на функцию митрального клапана [2].
Митральный клапан состоит из двух створок: передней (аортальной), прилегающей к митрально-аортальному занавесу, и задней (пристеночной), в свою очередь каждая из створок состоит из трех сегментов. Передняя створка в 2 раза длиннее задней, занимает большую часть площади митрального
клапана. Обе створки прикрепляются базальными отделами к подвижному фиброзному кольцу митрального клапана, при этом передняя створка занимает 2/5 окружности, задняя - оставшиеся 3/5 окружности. Площадь обеих створок в 2,5 раза превышает площадь левого атриовентрикулярного отверстия, что необходимо для лучшего смыкания створок. В систолу глубина коаптации (смыкания) створок составляет в среднем 8,0 мм, что является «коаптационным резервом» в случае расширения фиброзного кольца [2, 3].
У взрослых людей створки митрального клапана по всей длине состоят из трех слоев: предсердного, спонгиоз-ного и фиброзного (желудочкового). Предсердный слой, толщина которого наибольшая у края створки, обеспечивает способность створки выдерживать значительную деформацию в систолу и упругую отдачу в диастолу. Благодаря наличию миоцитов левого предсердия и гладкомышечных клеток в предсердном слое, прилегающих к нервным окончаниям, створка устойчива к временным
изменениям жесткости и деформации во время их смыкания. Спонгиозный слой содержит рыхлую соединительную ткань, представленную гликозаминогликанами и протеогликанами, удерживающую воду и обеспечивающую устойчивость к напряжению, вызываемому коаптацией. Фиброзный слой, толщина которого у фиброзного кольца больше по сравнению с краем створки, состоит из толстых организованных, плотно упакованных, расположенных параллельно свободному краю створки, коллагеновых волокон. Фиброзный слой является основным несущим элементом створки. В местах прикрепления створочных хорд фиброзный слой из плоской переходит в цилиндрическую структуру, что способствует постепенной передаче нагрузки от створки к хорде. Распределение слоев в передней и задней створке различается: в передней преобладает фиброзный слой, что обеспечивает способность выдерживать значительную нагрузку при растяжении, задняя - более тонкая и гибкая [4].
Предсердная и желудочковая поверхность створок покрыта пластинчатым субэндотелиальным слоем, состоящим из коллагена и эластина, выдерживающим значительную деформацию при растяжении в систолу. Эндотелиальные клетки, покрывающие створки, образуют нетромбогенный слой, регулирующий иммунные и воспалительные реакции [5]. Слой, обращенный к желудочкам, состоит преимущественно из волокон эластина. На внутренней поверхности створок определяют редкие интерстици-альные клетки, фенотипически подобные фибробластам, которые при стрессе могут индуцировать активацию и пролиферацию интерстициальных клеток, трансформироваться в миофибробла-стоподобные клетки, ответственные за ремоделирование внеклеточного матрикса и неоангиогенез [5].
Обе створки делятся от кольца до свободного края на три зоны, для каждой из которых характерны уникальная структура и биомеханика. Зона перехода от митрального кольца к створке простирается приблизительно на 1,0 см радиально к краю створки и содержит предсердные миоциты, а также клетки, экспрессируемые гладкомышечным актином. В эту область от митрального кольца проходят нервные волокна и
окончания, сохраняя электрофизиологические свойства сердца, и мелкие кровеносные сосуды. Гладкая зона, формирующая центральную часть створки, состоит из тонких плотных коллагеновых волокон и виментин-положительных фибробластов, активно синтезирующих внеклеточный матрикс под влиянием механической нагрузки. Дистальная шероховатая зона, толстая и богатая гликозаминогликанами, начинается в 1,0 см от дистального края створки, при соединении створок митрального клапана за счет этой зоны поддерживается их герметичность [3, 5].
Фиброзное кольцо является соединением левого предсердия, левого желудочка и створок митрального клапана. Это динамичная седловидной формы структура, состоящая из параллельно расположенных колла-геновых волокон [5]. По сравнению с передней частью фиброзного кольца задняя часть свободно прикреплена к окружающим тканям и легко смещается при сокращении и расслаблении желудочка. Седловидная форма фиброзного кольца и ее динамическая изменчивость уменьшают напряжение ткани створок и необходимы для их коаптации. Фиброзное кольцо иннервируется и снабжает створки кровеносными сосудами. За счет изменений фиброзного кольца площадь атриовентрикулярного отверстия в период созревания плода с 18-й по 24-ю неделю и после рождения ребенка увеличивается в 25 раз, достигая 10 см2 у взрослых здоровых людей [6, 7].
Сухожильные хорды начинаются от головок папиллярных мышц, веерообразно расходятся и прикрепляются к желудочковой поверхности передней и задней створок. Первичные (маргинальные) створочные хорды прикрепляются ближе к свободному краю створки, вторичные (базальные) -ближе к шероховатой зоне переднего края и по всему телу задней створки. Хорды состоят из тесно связанных сетей коллагена и эластина [2]. Первичные хорды, тонкие ограниченно растяжимые из-за высокой плотности коллагеновых фибрилл и меньшей извитости, препятствуют выворачиванию краев створки. Вторичные хорды толще первичных, с более извитыми
фибриллами коллагена, способствующими их большей растяжимости.
От верхушечной части левого желудочка начинаются тела папиллярных мышц, головки которых располагаются в полости. Система, включающая папиллярные мышцы - хорды, поддерживает пространственное соотношение между фиброзным кольцом и головками папиллярных мышц, предотвращая пролабирование створок митрального клапана [2, 6].
Исторические сведения,
диагностика ПМК
Аускультативные признаки в виде систолического щелчка и систолического шума у молодых людей впервые описаны в 1880 году W. Osler. В дальнейшем J.P. Griffilti (1892) указал на то, что позд-несистолический шум, выслушиваемый на верхушке сердца, является признаком митральной регургитации. P. Cuffer, L. Barbillon в 1897 году описали средне-систолический щелчок, не связанный с изгнанием крови. Непосредственная причина описанных аускультативных феноменов в виде прогибания створки митрального клапана в левое предсердие стала известна благодаря результатам ангиографических исследований J.B. Barlow в 1963 году. Термин «ПМК» в 1966 году предложен J.M. Criley [2].
Физикальное обследование, результаты двухмерной трансторакальной эхокардиографии (ЭхоКГ) являются «золотым» стандартом диагностики ПМК. Магнитно-резонансную томографию (МРТ) с гадолинием применяют для оценки анатомических и функциональных отклонений при ПМК (структуры и функции митральных створок и фиброзного кольца, выявления фиброза миокарда, состояния стенок и папиллярных мышц левого желудочка, гемодинамических особенностей) и стратификации риска желудочковых аритмий сердца [6].
При первичном ПМК описывают многие симптомы, включающие кардиалгию, сердцебиение или перебои в работе сердца, одышку, низкое артериальное давление, признаки дисфункции вегетативной нервной системы. При физикальном исследовании выслушивают характерные признаки ПМК: интермиттирующий систолический щелчок, средне- или позднесистолический шум в области
проекции митрального клапана. Шум, как правило, музыкальный, громкий, сопровождается прекардиальным систолическим дрожанием. В 20% случаев у пациентов с подтвержденным ПМК по результатам ЭхоКГ отсутствуют типичные аускультативные признаки [1].
ПМК при трансторакальной ЭхоКГ диагностируют при смещении (выпячивании, вздутии) одной или обеих створок либо одного сегмента створки митрального клапана более чем на 2,0 мм за линию, соединяющую точки шарнира фиброзного кольца, имеющего седловидную форму, при исследовании в парастернальной позиции по длинной оси сердца. Концевые отделы створок и точка коаптации остаются на стороне желудочков. Классический ПМК определяют при толщине створки не менее 5,0 мм, неклассический - при толщине створки менее 5,0 мм. В случае отрыва створочной хорды или папиллярной мышцы выявляют молотящую или порхающую (flail) створку митрального клапана (часто задняя створка) (рис. 1) [7]. В случае молотящей створки нарушается ее коап-тация и свободный край выворачивается в левое предсердие. Смещение точки коаптации в предсердие сопровождается умеренной или тяжелой митральной регургитацией.
К другим характеристикам при ПМК, исследуемым при ЭхоКГ, относятся длина створок, диаметр митрального кольца и митральная регургитация. Средняя длина передней створки составляет 22-23 мм, задней - 12-13 мм, нормальный диаметр кольца - 28-30 мм [2].
При некачественной визуализации сердца методом трансторакальной ЭхоКГ применяют более информативную, с дополнительными преимуществами оценки пролабирующих сегментов створок чреспищеводную ЭхоКГ.
Метод МРТ обладает высокой чувствительностью и специфичностью (100%) в диагностике ПМК, используется в случае планирования хирургического лечения клапанных нарушений.
Широкое распространение получило признание двух фенотипов ПМК - болезнь Barlow's и фиброэластический дефицит (ФЭД), между которыми не всегда выявляют четкие различия (таблица) [8]. Тем не менее анатомические характеристики болезни Barlow's включают диффузное утолщение створок митрального
Схема классификации ПМК
ЦаблОЕш Клинические признаки и характеристика митрального клапана при болезни Barlow's и ФЭД [10]
Характеристика Болезнь Barlow's ФЭД
Патология тканей Миксоматоз Нарушения структуры соединительной ткани
Возраст Молодой, <60 лет Средний, 60 лет и более
Продолжительность заболевания Несколько лет, десятилетия Месяцы
Продолжительность выслушивания шума в сердце Часто длительное Непродолжительное время
Наследственность Изредка отягощена Не отягощена
Системные нарушения соединительной ткани Характерны (<5 баллов) Отсутствуют
Данные аускультации Среднесистолический клик и позднесистолический шум Голосистолический шум
Результаты ЭхоКГ Створки избыточные, утолщенные (>3 мм), пролабирование нескольких сегментов или обеих створок, высота выпячивания передней створки >38 мм Створки тонкие, про-лабирование одного сегмента, разрывы хорд
При оперативном лечении Избыточная ткань створок, чрезмерно утолщенные хорды, удлиненные хорды с разрывами, атриализация створок (часто задней), сращение, фиброз и кальцификация хорд, папиллярных мышц, расширенного митрального кольца Тонкие створки, изредка утолщение и избыточная ткань, встречающаяся в пролабирующем сегменте (часто Р2), разрывы хорд
Хирургическое лечение митрального клапана Более сложное Менее сложное
клапана, пролабирование нескольких сегментов, всей створки или обеих створок клапана, расширение фиброзного кольца и удлинение створочных хорд за счет миксоматоза. В случае ФЭД наблюдают очаговые изменения
створки, уменьшение толщины створки за счет нарушения синтеза коллагена, эластина и протеогликанов, прола-бирование одного сегмента, часто среднего, задней створки клапана, удлинение и/или разрыв створочной
хорды, обусловливающий острую митральную недостаточность [9].
До настоящего времени вопрос о взаимосвязи двух фенотипов дискутируется: оба фенотипа являются двумя разными заболеваниями или частью одного дегенеративного процесса [8-11]. Результаты гистологических исследований у оперированных по поводу ПМК пациентов показали, что миксоматоз-ные изменения характерны для обоих фенотипов [12]. При болезни Barlow's во всех трех слоях пролабирующей створки определяют фрагментированные и дезорганизованные волокна коллагена и эластина, избыток протеогликанов, при ФЭД выявляют изменения преимущественно эластиновых волокон. Авторы считают, что патологическое ремоделирование створок, возможно, вызвано механическим воздействием в случаях митральной регургитации, продолжительность которого при ФЭД незначительная, при болезни Barlow's -годы [11].
Генетика ПМК
Несиндромный ПМК в 60% случаев является семейным наследственным заболеванием с возрастной и половой фе-нотипической экспрессией, в остальных случаях - спорадическим. В настоящее время описаны три генных локуса на 16, 11 и 13 хромосомах (MMVP1, MMVP2 и MMVP3) с аутосомно-доминантным типом наследования, сниженной пенетрантно-стью и вариабельной экспрессивностью [13-15]. MMVP1 идентифицирован на хромосоме 16p11.2-p12.1, ген не установлен [13]. MMVP2 описан с локусом на хромосоме 11p15.4, в дальнейшем обнаружен вариант миссенс-мутации (p.R2513H) в гене DCHS1. Ген DCHS1 относится к сигнальным пептидам, членам надсемейства кадгеринов, которые кодируют кальциево-зависимые молекулы клеточной адгезии. Он экс-прессируется в фибробластах и регулирует миграцию клеток, участвующих в формировании митрального клапана [16,17]. MMVP3 идентифицирован на хромосоме 13q31.3-q32, ген и белок не установлены [15].
Х-сцепленную рецессивную форму ПМК описали в 1969 году на хромосоме Xq28 как миксоматозную дистрофию или дисплазию клапанов сердца, в дальнейшем выявлены четыре миссенс-мутации гена FLNA: G288R, P637Q, V711D и H743P
ответственных за миксоматозную дистрофию створок [16, 18, 19]. Результаты эхокардиографического исследования пациентов с мутацией в гене FLNA свидетельствовали об уникальном фенотипе ПМК, характеризующимся неоднородностью ремоделирования створки (утолщение свободного края по сравнению с толщиной створки у фиброзного кольца), ограничением движения створок в диастолу (из-за коротких створочных хорд и смещения папиллярных мышц ближе к фиброзному кольцу), поражением нескольких клапанов (часто клапана аорты) [19, 20].
В 2017 году описана аутосомно-рецессивная форма ПМК, сцепленная с геном PLD1, который кодирует фосфо-липазу D1, катализирующую гидролиз фосфатидилхолина [21]. Выявлено взаимодействие PLD1 с актиновыми микроволокнами, которые регулируют пролиферацию клеток, на этапе раннего вальвулогенеза [22]. При мутации в гене PLD, помимо ПМК, исследователи описали неонатальную кардиомиопатию, врожденные дефекты правого атриовен-трикулярного клапана сердца.
К другим причинам появления ПМК относят мутации в гене DZIP1, связанном с цилиогенезом [23]. Измененная реснично-зависимая регуляция внеклеточного матрикса может быть потенциальным механизмом, лежащим в основе ПМК.
Генетические исследования улучшили понимание механизмов развития и диагностики ПМК. Установлено, что гетерогенность ПМК возможна в пределах одной семьи: у членов семьи значительно различаются толщина створок, степень смещения створок в левое предсердие, появление и степень митральной регургитации [24]. Показано, что существуют продромальные формы ПМК, при которых смещение створок в левое предсердие не диагностическое, вместе с тем имеется смещение точки коаптации в левое предсердие как признак чрезмерной длины задней створки [25].
Сердечно-сосудистые осложнения
В клинических исследованиях с участием больших контингентов пациентов с ПМК доказана ассоциация заболевания с сердечной недостаточностью (ФВ <50%), потребностью в хирургической коррекции клапанного нарушения,
аритмиями сердца, инфекционным эндокардитом и смертью (20%) при митральной недостаточности от умеренной до тяжелой степени [26].
Митральная регургитация у пациентов с ПМК варьирует от незначительной до тяжелой из-за смещения точки коап-тации вследствие удлинения или разрыва створочной хорды и расширения митрального кольца. Нередко регистрируют эксцентричную позднесистолическую (при умеренной степени) или голосисто-лическую (при тяжелой степени) регурги-тацию, в то время как функциональную наблюдают во время ранней систолы. Тяжелая митральная регургитация развивается у 10% пациентов с ПМК в случае разрыва створочной хорды и появления молотящей створки митрального клапана [27]. Прогрессирование структурных нарушений приводит к расстройству взаимодействия компонентов клапанного комплекса, уплощению митрального кольца, повышенному напряжению, растяжению и разрыву хорд, усугубляющих степень митральной регургитации, вызывающей ремоделирование левого желудочка и снижение сократительной функции сердца.
С момента первого описания ПМК известно, что для людей с этой патологией характерными являются аритмии сердца, в частности, желудочковые (преждевременные желудочковые экстрасистолы, неустойчивая и устойчивая желудочковая тахикардия, полиморфная желудочковая тахикардия, фибрилляция желудочков) и внезапная сердечная смерть (ВСС) [28]. Среди основных причин ВСС у населения в целом, и профессиональных спортсменов в частности, в 2-4% случаев диагностируют ПМК [29].
Истинная распространенность и механизмы развития ВСС при ПМК до настоящего времени обсуждаются. В приведенных литературных источниках исследованы разнородные контингенты с неодинаковыми диагностическими подходами и критериями для выявления пролабирования створок митрального клапана (методом ЭхоКГ с/без МРТ). Вместе с тем результаты многих исследователей свидетельствовали о том, что у пациентов с ВСС и ПМК в большинстве случаев (преимущественно у женщин) выявляли пролабирующие избыточные миксоматозные (толщина
Схема изображения трансторакальной ЭхоКГ в парастернальной позиции по длинной оси: длина дизъюнкции митрального кольца (двусторонняя стрелка) измеряется в конце систолы от соединения стенки левого предсердия (ЛП) и задней створки МК до вершины задней стенки левого желудочка - А; двухмерная трансторакальная в парастернальной проекции по длинной оси ЭхоКГ отражающая ПМК и заднюю дизъюнкцию митрального кольца (ДМК) -Б [из 31 с изменениями]
>5 мм) обе створки митрального клапана и умеренную или тяжелую митральную регургитацию [30].
В настоящее время выделяют анатомические и электрофизиологические факторы риска развития желудочковых нарушений ритма и ВСС при ПМК. Среди различных механизмов электрической нестабильности миокарда отмечают локальный фиброз нижнебазальной стенки и папиллярной мышцы левого желудочка, появление которых обусловлено аномальной тракцией пролабирующей створкой при избыточном натяжении створочной хорды [31]. Анатомическим фактором риска желудочковых аритмий является дизъюнкция митрального кольца («зазор» между задней створкой, миокардом левого предсердия и желудочка) и «скручивание» или гипермобильность митрального кольца в систолу (рис. 2) [32, 33].
Триггерами фибрилляции желудочков считают преждевременные желудочковые экстрасистолы, возникающие из эктопических очагов с клетками Пурки-нье в миокарде, локальный базальный фиброз и наличие распространенного фиброза миокарда, вероятно, обусловленного скрыто протекающей кардиомиопатией и/или фибромуску-лярной дисплазией мелких сосудов [31]. Несомненно, дилатация митрального кольца, тяжелая митральная регургитация и объемная перегрузка левого желудочка, дисфункция вегетативной нервной системы, меха-
ническое раздражение удлиненной хордой эндокарда желудочка относятся к факторам, инициирующим развитие желудочковых аритмий [31, 32].
Изменения миокарда левого желудочка при первичном ПМК обусловлены многими причинами: ремоделирование в случае умеренной и тяжелой митральной регургитации; развитие локальных зон ишемии и фиброза в базальной области при аномальной тракции папиллярной мышцы створочной хордой; изменение структуры внеклеточного матрикса с появлением распространенного интерстициального фиброза; нарушения кровотока и тромбозы при фибромускулярной дисплазии мелких сосудов миокарда [27, 33-36].
Дискуссионным является связь наличия фиброза в области нижней стенки левого желудочка, митральной регургитации и распространенного заместительного фиброза, вероятно, обусловленного скрыто протекающей кардиомиопатией. А^.С^. ВеаиЛ^ и соавт. исследовали методом МРТ 400 пациентов (средний возраст -53±15 лет, 55% мужчины) с первичным несиндромным ПМК и признаками митральной регургитации по данным ЭхоКГ [37]. Заместительный фиброз наблюдали в 28% случаев в базальной нижнелатеральной стенке и в области папиллярной мышцы. Исследователи отметили зависимость частоты встречаемости фиброза от степени митральной регургитации: при легкой -
13%, умеренной - 28%, тяжелой - 37%. Дилатацию левого желудочка и аритмический синдром диагностировали при любой степени регургитации, наибольшие изменения полости левого желудочка и частоту аритмий сердца определяли при тяжелой митральной регургитации. Низкую 4-летнюю выживаемость с осложнениями в виде аритмии сердца, ВСС и/или прогрес-сирования сердечной недостаточности связали с объемом митральной регургитации и распространенностью фиброза в миокарде [37].
Исследования, выполненные 20-30 лет назад, показали, что при ПМК с миксоматозом и систолическим шумом, часто у мужчин, имеется повышенный риск развития инфекционного эндокардита [38]. За истекшие десятилетия опубликованы работы, указывающие на риск развития инфекционного эндокардита при ПМК, примерно в 4-5 раз больший по сравнению с общей популяцией [39]. Более поздние исследования с корректной ЭхоКГ-диа-гностикой ПМК свидетельствовали о более высоком риске развития инфекционного эндокардита.
0. Ка1ап и соавт. сообщили, что заболеваемость инфекционным эндокардитом у пациентов с ЭхоКГ-доказанным ПМК составляет 87 случаев на 100 000 человеко-лет (против 14 на 100 000 человеко-лет в 1985 году) и в 8 раз превышает риск развития заболевания у населения в целом [40]. Авторы подсчитали, что в год у одного из 1100 пациентов с ПМК возможно развитие инфекционного эндокардита. Пол и возраст не влияли на развитие инфекционного эндокардита. Вместе с тем наличие митральной недостаточности и ее степень повышали риск развития заболевания.
Заключение
Совершенствование инструментальных методов диагностики и достижения молекулярной генетики, результаты многолетних клинических наблюдений за пациентами дополняют современные представления о первичном ПМК. Знания о механизмах развития, возможных осложнениях, влиянии на прогноз жизни заболевания снизят частоту заблуждений о доброкачественном течении или усугублении представлений о ПМК.
Л И Т Е Р А Т У Р А
1. Freed L.A., Levy D., Levine R.A., et al. // N. Engl. J. Med. - 1999. - Vol.341, N1. - P.1-7. doi: 10.1056/ NEJM199907013410101
2. Ho SY // Heart. - 2002. - Vol.88, Suppl.IV. - P.5-10. doi: 10.1136/heart.88.suppl4.iv5
3. Dal-Bianco J.P., Levine R.A. // Cardiol. Clin. -2013. - Vol.31, N2. - P.151 —164. doi: 10.1016/j. ccl.2013.03.001
4. Mulholland D.L., Gotlieb A.I. // Cardiovasc. Pathology. - 1997. - N6. - P.167-174. doi: 10.1016/ s1054-8807(96)00115-9
5. Leo A.L., Paiocchi V.L., Schlossbauer S.A., et al. // J. Cardiovasc. Dev. Dis. - 2020. - Vol.7, N4. - P.49. doi: 10.3390/jcdd7040049
6. Dal-Bianco J.P., Aikawa E., Bischoff J., et al. // Circulation. - 2009. - Vol.120, N4. - P.334-342. doi:10.1161/CIRCULATI0NAHA.108.846782
7. Carceller-Blanchard A.M., Fouron J.C. // British Heart J. - 1993. - Vol.70, N5. - P.457-460. doi:10.1136/hrt.70.5.457
8. Van Wijngaarden A.L., Kruitchof B.PT, Vinella T, et al. // J. Cardiovasc. Dev. Dis. - 2021. - Vol.8, N2. -P.23. doi:10.3390/jcdd8020023
9. Kruithof B.PT, Paardekooper L., Hiemstra YL., et al. // Cardiovasc. Res. - 2020. - Vol.116, N5. -P.931-943. doi: 10.1093/cvr/cvz204
10. Anyanwu A.C., Adams D.H. // Semin. Thorac. Cardiovasc. Surg. - 2007. - Vol.19, N2. - P.90-96. doi: 10.1053/j.semtcvs.2007.04.002
11. Hjortnaes J., Keegan J., Bruneval P., et al. // Semin. Thorac. Cardiovasc. Surg. - 2016. - Vol.28, N4. - P.757-767. doi: 10.1053/j.semtcvs.2016.08.015
12. Adams D.H., Rosenhek R., Falk V. // Eur. Heart J. -2010. - Vol.31, N16. - P.1958-1966. doi: 10.1093/ eurheartj/ehq222
13. Disse S., Abergel E., Berrebi A., et al. // Am. J. Hum. Genet. - 1999. - Vol.65, N5. - P.1242-1251. doi: 10.1086/302624
14. Freed L.A., Acierno J.S., Dai D., et al. // Am. J.
Hum. Genet. - 2003. - Vol.72, N6. - P.1551-1559. doi: 10.1086/375452
15. Nesta F, Leyne M., Yosefy C., et al. // Circulation. -2005. - Vol.112, N13. - P.2022-2030. doi: 10.1161/ CIRCULATI0NAHA.104.516930
16. Delling G.N., Vasan R.S. // Circulation. -
2014. - Vol.129, N21. - P.2158-2170. doi: 10.1161/ CIRCULATIONAHA.113006702
17. Durst R., Sauls K., Peal D.S., et al. // Nature. -
2015. - Vol.525 (7567). - P.109-113. doi: 10.1038/ nature14670
18. Zhou J., Kang X., An H., et al. // Gene. - 2021. -Vol.784. - P.145575. doi: 10.1016/j.gene.2021.145575
19. Duval D., Labbe P., Bureau L., et al. // J. Cardiovasc. Dev. Dis. - 2015. - Vol.2, N3. - P.233-247. doi: 10.3390/jcdd2030233
20. Bandaru S., Ala C., Zhou A.-X., Akyurek L.M. // Int. J. Mol. Sci. - 2021. - Vol.22, N12. - P.6555. doi: 10.3390/ijms22126555
21. Ta-Shma A., Zhang K., Salimova E., et al. // J. Med. Genet. - 2017. - Vol.54, N4. - P.278-286. doi: 10.1136/medgenet-2016-104529
22. Lahrouchi N., Postma A.V, Salazar C.M., et al. // J. Clin. Invest. - 2021. - Vol.131, N5. - P.142148. doi: 10.1172/JCI142148
23. Toomer K.A., Yu M., Fulmer D., et al. // Sci. Transl. Med. - 2019. - N11 (493). - P.0290. doi: 10.1126/ scitranslmed.aax0290
24. Chahal C.A., Boutia-Naji N. // J. Cardiol. Pract. -2019. - Vol.16, N35. - Режим доступа: https:// www.escardio.org/Journals/EJournal-of-Cardiology-Practice/Volume-16/Genetics-of-mitral-valve-prolapse-and-its-clinical-impact
25. LeTourneau T, Merot J., Rimbert A., et al. // Heart. - 2018. - Vol.104, N12. - P.978-984. doi: 10.1136/heartjnl-2017-312420
26. Avierinos J.F, Gersh B.J., Meltonill L.J., et al. // Circulation. - 2002. - Vol.106, N11. - P.1355-1361. doi: 10.1161/01.CIR.0000028933.34260.09
27. Levine R.A., Hagege A.A., Judge D.P., et al. // Nat. Rev. Cardiol. - 2015. - N12 (12). - P.698-710. doi: 10.1038/nrcardio.2015.161
28. Barlow J.B., Bosman C.K., Pocock W.A., Marchand P. // Br. Heart J. - 1968. - Vol.30, N2. -P.203-218. doi: 10.1136/hrt.302.203
29. Han H.-C., Ha FJ., Teh A.W., et al. // J. Am. Heart Soc. - 2018. - N7 (23). - e010584. doi: 10.1161/ JAHA.118.010584
30. Zuppiroli A., Mori IF, Favilli S., et al. // Am. Heart J. -1994. - Vol.128, N5. - P.919-927. doi: 10.1016/0002-8703(94)90590-8
31. Basso C., Iliceto S., Thiene G., Perazzolo Marra M.// Circulation. - 2019. -Vol.140, N11. - P.952-964. doi: 10.1161/CIRCULATI0NAHA.118.034075
32. Benett S., Thamman R., Griffiths T, et al. // Echocardiography. - 2019. - Vol.36, N8. - P.1549-1558. doi: 10.1111/echo.14437
33. Dejgaard L.A., Skjolsvik ET, Lie O.H., et al. // J. Am. Coll. Cardiol. - 2018. - Vol.72, N14. - P.1600-1609. doi: 10.1016/j.jacc.2018.07.070
34. Pavon A.G., Monney P., Schwitter J. // Diagnostics (Basel). - 2021. - Vol.11, N4. - P.683. doi: 10.3390/ diagnostics11040683
35. Guglielmo M., Fusini L., Muscogiuri G., et al. // Eur. Radiol. - 2021. - Vol.31, N2. - P.1100-1109. doi: 10.1007/s00330-020-07140-w
36. Kitkungvan D., Nabi F, Kim R.J., et al. // J. Am. Col. Cardiol. - 2018. - Vol.72, N8. - P.835-837. doi: 10.1016/jack.2018.06.048
37. Beaufils A.-L.C.D., Huttin O., Jobbe-Duval A., et al. // Circulation. - 2021. - Vol.143, N18. 1763-1774. doi: 10.1161/CIRCULATI0NAHA.120.050214
38. MacMachon S.W., Hickey A.J., Wilcken D.E., et al. // Am. J. Cardiol. - 1987. - Vol.59, N1. - P.105-108. doi: 10.1016/s0002-9149(87)80080-2
39. Wilson W., Taubert K.A., Gewitz M., et al. // Circulation. - 2007. - Vol.116, N15. - P.1736-1754. doi: 10.1161/CIRCULATI0AHA.106.183095
40. Katan O., Michelena H.I., Avierinos J.-F, et al. // Mayo Clin. Proc. - 2016. - Vol.91, N3. - P.336-342. doi: 10.1016/j.mayocp.2015.12.006
Поступила 15.02.2022 г.
Л
Открыта подписка на II полугодие 2022 года!
Теперь можно, не выходя из дома, подписаться на бумажную версию журнала «Медицинские новости» на сайте www.mednovosti.by в разделе «Подписка»
Фрагмент каталога РУП «Белпочта» на II полугодие 2022 г. (стр. 126)
Индекс Наименование издания Периодичность Стоимость подписки, рублей
1 мес 3 мес 6 мес
74954 «Медицинские новости» для индивидуальных подписчиков 1 раз в месяц 12,60 37,80 75,60
749542 «Медицинские новости» для предприятий и организаций 1 раз в месяц 26,86 (НДС: 4,48) 80,58 (НДС: 13,44) 161,16 (НДС: 26,88)
Возможна подписка на журнал «Медицинские новости» и через магазин «БелСоюзПечать». Постоянно открыта подписка на электронную версию журнала «Медицинские новости» в формате pdf. Подробная информация - на сайте www.mednovosti.by в разделе «Подписка» и «Электронная подписка».
