Неоколониализм как общественно опасное последствие экспорта "демократии" Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

УДК 378

НЕОКОЛОНИАЛИЗМ КАК ОБЩЕСТВЕННО ОПАСНОЕ ПОСЛЕДСТВИЕ ЭКСПОРТА «ДЕМОКРАТИИ»

Касторский Геннадий Львович

Санкт-Петербургский имени В.Б. Бобкова филиал Российской таможенной академии, профессор кафедры уголовно-правовых дисциплин, доктор юридических наук, профессор, e-mail: mihail.kastorskii@mail.ru

Статья содержит обзорный анализ исторического процесса формирования экономик современных высокоразвитых стран, строивших своё благополучие нецивилизованными средствами, в том числе путём эксплуатации других народов

Ключевые слова: дискриминация; имущественная дифференциация; криминогенный фактор; миграция; национализм; терроризм; цивилизованность; экстремизм

NEOCOLONIALISM AS SOCIALLY DANGEROUS EFFECT OF EXPORTING DEMOCRACY

Kastorsky Gennady L.

Russian Customs Academy St. Petersburg branch named after Vladimir Bobkov, Professor of Department of Criminal Law Disciplines, Doctor of Law, Professor, e-mail: mihail.kastorskii@mail.ru

The article presents an overview of the historical process of formation of economies of modern highly developed countries that built their wealth by uncivilized methods including exploitation of the peoples of other races

Keywords: discrimination; property differentiation; criminogenic factor; migration; nationalism; terrorism; civility; extremism

Для цитирования: Касторский Г.Л. Неоколониализм как общественно опасное последствие экспорта «демократии» // Ученые записки Санкт-Петербургского имени В.Б. Бобкова филиала Российской таможенной академии. 2018. № 3 (67). С. 41-46.

Во второй половине ХХ века в мире сложились представления о существовании цивилизованных стран, являющихся образцами соблюдения и обеспечения прав человека. К ним можно отнести государства, экономическое развитие которых позволило обеспечить благосостояние подданных, что оказалось связанным и с возможностями реализации демократических преобразований. В число таких стран попали Австралия, Австрия, Великобритания, Германия, Канада, Норвегия, США, Финляндия, Франция, Швейцария, Швеция.

Так называемые цивилизованные страны в целом зарекомендовали себя в истории отношений с развивающимися странами в качестве использующих методы не только экономического принуждения. Развитие ныне преуспевающих стран осуществлялось во многом за счёт эксплуатации чужих народов путём колонизации свободных земель и создания резерваций, искусственного завышения цен на промышленные и занижения цен на сельскохозяйственные товары. К концу XIX в. под колониальным гнётом Европейских государств, особенно Англии (под ее гнетом находилось около четверти всей территории и населения Земли; территория британских колоний в 75 раз превосходила размеры Англии, по количеству населения - в 6 раз, перед началом Первой мировой войны - в 100 и в 8 раз соответственно [1, с. 153-163]) находилась половина территории планеты. В число эксплуатируемых стран, хотя и не колоний, попала и Россия. В целом территория индустриально развитых стран была в 5 раз меньше территории эксплуатируемых стран [2, с. 251-252, 257-259].

Являя своей историей экономики классический вариант накопления капитала, Англия продемонстрировала факторы такого накопления: ростовщичество, пиратство [1, с. 132-140], работорговля, разграбление церковного имущества, неэквивалентный обмен или прямой грабёж колоний. В течение XIX в. США, добившись независимости от Англии, также оказались не очень разборчивыми в средствах решения экономических проблем, используя при этом: территориальную экспансию за счёт насильственного сгона индейцев с их исконных земель, прямые военные захваты, скупки за бесценок земель у других стран, постепенное превращение Латинской Америки в аграрно-сырьевой придаток США, работорговлю (50-60 млн рабов было вывезено из Африки, из которых только 15-20 млн доставлены живыми в Америку).

Цивилизованные страны строили своё будущее, которое мы сегодня и наблюдаем, «нецивилизованными» средствами, стремясь решать свои экономические проблемы в том числе за счёт поверженного противника по итогам Первой мировой войны, то есть проявляя неблагородное качество - пинать упавшего [1, с. 164-166]. Обе мировые войны явились борьбой империалистических группировок за мировое господство, в которой наша страна из двух зол выбрала меньшее, обеспечив победу англо-американской цивилизации. В материальном плане от итогов мировых войн выиграли только США [2, с. 298, 315, 317], которые уже в период между мировыми войнами постепенно вытеснили Англию, как былую законодательницу «мировой экономической моды» [1, с. 167-176], превратившись в мировой финансово-кредитный центр

>

к

н

а

л

сг

н Ы

Ь1

П

Ъ

о

е

м

п о

Cd

е

М

м

н

н о

э

Э

н

н

о

М S к S

[3, с. 148-149, 152, 177, 181]. Этот процесс был очевиден уже в начале ХХ в. [1, с. 153-163].

В годы Второй мировой войны экономический рост США носил искусственный характер -выполнение военных заказов правительства на сумму 175 млрд долл.: 87 тысяч танков, 300 тыс. самолётов, 387 тыс. артиллерийских орудий, 2400 тыс. грузовых автомобилей и так далее. Американский экспорт за годы войны постоянно увеличивался -с 3 до 14 млрд долл. в год, в мировом удельном весе - с 14 до 40 %. Это не помешало в 1946 г. в 2 раза уменьшить реальную зарплату наёмных работников. Стимулировала экономику США и корейская война 1950-х гг. [1, с. 402, 404-407].

К началу 1970-х гг. промышленный потенциал Западной Европы начинает составлять серьёзную конкуренцию США, а ФРГ выходит на третье место в мире по объёму промышленного производства. За двадцать предшествующих лет золотой запас США сократился с 22,8 млрд долл. до 11,1, а объём американских долларов, находящихся на счетах европейских банков, за это же время увеличился с 0 до 2 млрд долл. [2, с. 335, 338]. Денежная масса составила примерно 1500 трлн долл., что в 20 раз превышает объём мирового ВВП [4, с. 167]. Предложения «всем миром» отказаться от доллара США не содержат убедительной альтернативы этой резервной валюте [5].

Некоторые отечественные учёные справедливо указывают на агрессивные побуждения высокоразвитых стран. Так, В.С. Овчинский называет истинными целями военной операции стран - членов НАТО в Ливии: захват территории, смену неугодного режима, получение контроля над природными ресурсами [6]. Прикрывался этот разбой, как известно, необходимостью обеспечения прав и свобод ливийцев, «угнетённых» режимом Каддафи [7, с. 134-144, 164-174, 188-214].

Д.А. Шестаков считает ливийский пример не случайным единичным актом организованной группы международных преступников, а одним из этапов развития глобально-американизированной олигархической преступности: «Агрессивные войны, которые теперь постоянно развязываются западными странами, сочетаются с разжигаемыми ими по периметру России революциями» [8, с. 65]. Это напоминает отказ от приоритета демократических идей, манипулирование которыми не выдерживает никакой критики даже в рамках часто проводимых исследований общественного мнения населения подобных «гарантов» демократии. Экспорт подобной «демократии» в Сербию, Ирак, Сирию, Ливию трудно отличить от агрессии с признаками военных преступлений, влекущих массовые жертвы [9; 10; 11; 12; 13].

Помимо так называемых цивилизованных стран другими гарантами защиты демократических ценностей являются международные организации, прежде всего - Организация Объединённых Наций с её специализированными

учреждениями (такими как Всемирная организация здравоохранения, Международная организация труда, ЮНЕСКО - вопросы образования, науки и культуры, ЮНИДО - вопросы промышленного развития, Международный фонд сельскохозяйственного развития, Продовольственная и сельскохозяйственная организация и другими), а также и региональные международные организации наподобие Европейского союза. Их наименования свидетельствуют о специфике курируемых вопросов. Но, наряду с целями обеспечения равноправного сотрудничества, этими организациями устанавливаются льготные условия внешнеэкономической деятельности для государств-участников, что следует рассматривать в качестве шагов по пути глобализации, монополизации и дискриминации отдельных стран, народов, наций.

Универсальные и региональные акты международного права и отражающие их положения, внутригосударственные нормы, направленные против дискриминации, лишь опосредованно ограничивают эксплуатацию народов. Между тем в значительной степени эти документы страдают декларативностью, хотя и несут в своей основе важнейшее гуманистическое значение (просвещают людей относительно главных общечеловеческих ценностей).

Провозглашаемые на международном и национальном уровнях принципы и правила взаимоотношений людей и социальных групп неосуществимы без механизма обеспечения прав и свобод человека. Императивность норм не влечёт за собой автоматического соблюдения их всеми. Общепризнанно, что убивать людей и присваивать чужое имущество предосудительно, но, между тем от голода каждый год умирает во всём мире в три раза больше людей, чем их ежегодно погибало в ходе Второй мировой войны [14, с. 137-138].

В науке существует немало дискуссий относительно избыточности, неполноты перечня прав человека и даже невозможности составления исчерпывающего перечня таких прав в международных и национальных нормах [14, с. 10]. Приоритетным актом в данной области является Всеобщая декларация прав человека, принятая резолюцией № 217 А (III) Генеральной Ассамблеи ООН 10.12.1948 г. В этом документе отрицательное отношение мирового сообщества к проявлениям эксплуатации выражено довольно однозначно.

Множество антидискриминационных норм всё же не охватывает все возможные формы нарушений прав человека по признаку принадлежности к определённым социальным группам. Например, из этой сферы регулирования выпали различия по имущественному признаку и признаку гражданства, хотя в отдельных случаях на уровне национальных норм предпринимаются попытки предотвратить правовые последствия имущественного неравенства (ст. 19 Конституции Российской Федерации, ст. 4, 136 Уголовного кодекса Российской Федерации). Дифференциация людей на различные

социальные группы, прежде всего, по имущественному признаку является наиболее существенным стимулятором роста числа убийств и самоубийств в мире [15, с. 127].

Криминологи обнаруживают и нарастающие криминогенные последствия навязывания «западного образа жизни»: это сходные с гитлеровскими методами агрессивные войны, геноцид, военные преступления, вмешательство во внутриполитические дела развивающихся стран, чтобы ограничить их равноправное участие в мировой экономике [8, с. 19, 23, 168]. «Гуманитарные интервенции» Запада с их двойными стандартами в международной политике вызывают ответную агрессивную реакцию Востока, прикрываемую идеями возрождения традиционных ценностей и культур, поэтому процесс универсализации прав человека потенциально опасен своими криминогенными последствиями [14, с. 126-127].

Во второй половине XX в. США, используя полученные в ходе Второй мировой войны экономические преимущества, навязывают миру новые средства эксплуатации путём создания Международного банка реконструкции и развития, Международного валютного фонда (для обеспечения доминирования американской валюты в международных экономических отношениях) под предлогом реализации в Европе плана восстановления разрушенного хозяйства, подготовленного Д. Маршаллом и оформленного Генеральным соглашением о тарифах и торговле еще в 1947 г. В ответ на сопротивление значительной части западноевропейского общества установлению мировой гегемонии США сторонники плана Д. Маршалла развернули массовую антикоммунистическую кампанию, положившую начало полувековой «холодной войне».

Высокоразвитые страны, используя свои мощные экономические и военно-технические возможности, выращенные на корыстных пороках прошлого, построили такой послевоенный мир, в том числе в рамках международно-правовых институтов, где бывшие колонии оказались поставщиками исходных продуктов, неся все тяготы, связанные с неблагоприятной эволюцией цен в мире, оказываясь в зависимости от диктуемых колебаний цен на международных рынках. Отсюда следует сделать вывод, «товар служит ещё и средством коммуникации: он передаёт информацию о социальном статусе человека, об уровне его достатка» [16].

В современном мире всё более обостряется конкурентная борьба между тремя главными центрами мирового хозяйства - США, Западной Европой и Японией. Данное обстоятельство стимулирует расширение сфер экономического влияния [3, с. 372]. Следовательно, неизбежно столкновение интересов: бывшие союзники и партнёры по бизнесу вновь могут ощутить неприязнь друг к другу, как это было накануне предшествующих мировых войн [17, с. 76].

В качестве негативных тенденций экономического роста особенно выделяются:

1) накопление ресурсов и капитала более быстрыми темпами, чем рост населения;

2) усиление различий между странами в уровнях реальных доходов населения, что отрицательно сказывается на тенденциях общеуголовной преступности [18];

3) рост эффективности всего мирового производства, опережающий его ресурсное обеспечение;

4) всё большая зависимость научно-технического прогресса от развития личного и вещественного факторов производства;

5) неравномерность экономического роста различных регионов мира с появлением в Азии центра более динамичного развития новой цивилизации [3, с. 377].

Современная публицистика всё более увлекается прогнозами предстоящего экономического краха. Это угнетающе действует на психику не только широких слоёв населения, но и бизнесменов, и даже некоторых учёных: «53,3 % опрошенных экспертов ждут следующего удара бури в течение ближайших 5-10 лет. Ещё 31,3 % - не позже чем через три года. В общем, большинство - за промежуток между 2015 и 2020 гг.»; «специалисты Института прикладной математики имени Келдыша АН СССР/ РФ спрогнозировали страшный удар мирового кризиса в 2014 г.»; «глава Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования... прогнозирует страшную, разрушительную волну глобо-кризиса на 2016-2018 гг. из-за лопания пузырей государственных долгов» [19, с. 60-61].

Условием сохранения социального и духовного здоровья людей и их общностей являются нормативно-ценностные системы религиозного, нравственно-этического и правового характера. Данные системы призваны удерживать макросистемы в нормативных пределах, обеспечивающих их благополучное существование и развитие. Когда же регулятивно-дисциплинарного потенциала оказывается недостаточно, возникают различные общественные коллизии, в том числе социальные кризисы и антропологические катастрофы глобального характера [20, с. 106].

Миграционные процессы и экономические кризисы также портят в XXI в. благовидную ситуацию, лишь подтверждая отмеченную зависимость осуществления императивных норм от экономических возможностей: как только приходится делиться с ближним местом под солнцем, любовь начинает ослабевать, постепенно перерастая в неприязнь, иллюстрируемую экстремистскими побуждениями.

Высказываются мнения, что идея об исключительности в США культивировалась с момента создания государства. Многие поколения воспитывались в духе собственной избранности, но, оказавшись за границей, многие американцы с удивлением обнаруживали, что их страну, несущую по всему миру лишь добро, в действительности не любят за её пределами [21]. Президент французского католического института «Сивитас» А. Эскада отмечает:

«Сомневаюсь, что американская нация получила благословение свыше на особую миссию в мировых делах» [22].

По мнению Председателя Конституционного Суда Российской Федерации В. Зорькина, Соединённые Штаты Америки вполне открыто начинают претендовать на безусловное глобальное превосходство, воспринимаемое как военно-политическая гегемония [23]. Аналогичные оценки высказывают и представители американской интеллигенции, например, писатель, политолог и публицист США Уильям Блум в своей книге «Смертоносный экспорт Америки: демократия» [24].

Видимо, необходимо обозначить вопрос: насколько соответствуют императивным нормам международного права о принципах сосуществования государств слова Президента Обамы о том, что Соединённые штаты Америки должны играть ведущую роль в мире, и вооружённые силы всегда будут основой этого лидерства [25]? Подобные посягательства на суверенитет независимых государств свидетельствуют о стремлении навязать человечеству единое мировое государство, а это возможно реализовать «только силой, кровавым подавлением противодействующих народов и стран». Однако следует помнить: «закон, как и государство, существует не для того, чтобы построить земной рай, а для того, чтобы на Земле не было ада» [23].

Международная политика становится всё более нечистым (нечестным) занятием. Государственные деятели, использующие насильственные методы, «играют с огнём». Представляя интересы крупного капитала транснациональных корпораций, они подсознательно реализуют лозунг: «Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем», которому еще в 1918 г. дал жизнь А. Блок в поэме «Двенадцать», -поскольку спровоцированные конфликты нередко приобретают международный (не просто межэтнический или межконфессиональный) характер, распространяясь за пределы смоделированного сценария.

Германский доктор права Й. Арнольд утверждает, что государства, считающие себя демократическими, для организации противостояния прогрессивным и левым силам поддерживали режимы, игнорирующие права человека - эту роль играли США почти во всех военных переворотах 1970-х годов в Латинской Америке [8, с. 208]. Отдельные признаки тоталитарного режима можно обнаружить в странах англо-саксонской (двупартийность - это не многопартийность) и романо-германской (французская ксенофобия) систем права. С обострением экономических, политических, социальных, религиозных противоречий эти признаки будут неизбежно нарастать [26, с. 197-198].

Исторический опыт взаимоотношений спецслужб США с представителями неугодных правительству этой страны режимов вызывает обоснованные опасения у руководителей других государств, вынужденных уступать давлению

вопреки национальным интересам своих стран и императивным нормам международного права. Усиление такого давления оказывается в зависимости от роста государственного долга Соединенных Штатов, которые продолжают внушать миру иллюзию о надёжности доллара, о его незаменимости в качестве резервной валюты и о непревзойдённой мощи экономики США. И с правами человека внутри США не так уж всё благополучно: за пятнадцать лет, в конце ХХ в., количество заключённых увеличилось в три раза, что учёные связывают с позицией заботы, прежде всего, о финансах и торговле [27, с. 37]. Но, как известно, уровень заключённых в стране является одним из значимых показателей либеральности или жестокости уголовной политики [28, с. 50].

Мировой экономический кризис, по мере своего углубления, сметает общечеловеческие ценности «бульдозером» корпоративных интересов, когда «гаранты» по мере надобности присваивают ярлыки террористов, сепаратистов и экстремистов тем, кто стоит на пути удовлетворения их корысти. Так, «лозунг борьбы с терроризмом активно используется для оправдания деяний, совершаемых в политических целях, таких как упрочение политической власти, устранение политических оппонентов, пресечение законной оппозиции и/или подавление сопротивления военной оккупации» [29, с. 19; 30, с. 113]. Но ведь политика - это концентрированное выражение экономики!

Для обоснования неравноправных или иных предосудительных проектов стимулируются межнациональные, межконфессиональные и другие конфликты на почве ненависти и вражды (между мусульманами и христианами в Югославии, между шиитами и суннитами в Ираке, между украинцами и русскими в Украине, между арабами и евреями в Ливане и так далее). В таких условиях и появляется повод у США и других западных стран применить силу в отношении того или иного неугодного режима под предлогом защиты преследуемых властью социальных групп.

Криминологические идеи эпохи постмодернизма, касающиеся средств обеспечения прав человека и международной безопасности, направляют внимание политиков в сторону того, что:

1) мир без насилия пока невозможен;

2) основной антитеррористической задачей следует считать сокращение масштабов насилия;

3) основным способом такого сокращения является урегулирование социальных конфликтов политическими (не насильственными, не репрессивными) методами, направленными на сокращение имущественной дифференциации [7, с. 134-144, 214-224; 31, с. 300, 563; 32, с. 125-127].

Непродуманные, поспешные решения, связанные с вмешательством в дела других стран, в национальные традиции народов могут быть губительны для всего человечества. На сегодняшний день, в качестве последствий экспорта западной демократии,

является бедность 5,5 млрд людей, проживающих не в так называемых цивилизованных (развитых в экономическом и правовом отношении) странах, а в странах, вынужденных менять свою социальную политику в угоду рынку [14, с. 137-138]. При этом большая часть богатств мира скапливается у нескольких сотен людей, которые продолжают увеличивать своё богатство: за 2017 г. общее состояние миллиардеров увеличилось на 20 %, (более чем на $1 трлн) и достигло $8,3 трлн., в том числе у 159 миллиардеров США и 27 миллиардеров России [33].

Дифференциация людей по имущественному признаку - сильнейший стимулятор недовольства, корыстно-насильственной преступности, коррупции [34, с. 161-179], сепаратизма и так называемых оранжевых революций, приводящих во власть представителей крупного капитала, еще более усиливающих эксплуатацию и ограничивающих права человека под благовидным предлогом противодействия экстремизму.

Стремление одних стран и народов строить своё благосостояние и правовое демократическое государство за счёт других может порождать различные средства эксплуатации, близкие к геноциду. При этом идеологическое обоснование методов обеспечения более благоприятных условий для одних народов с одновременным снижением уровня и качества жизни других нередко сопровождается вполне благопристойными лозунгами.

Рассматривая гипотезу о том, что ложь правит миром и манипулирует демократическими ценностями, мы неизбежно обращаемся к внешнеполитическому курсу высокоразвитых государств и можем там обнаружить сохранившуюся преемственность колониальной политики, постоянно совершенствующиеся средства которой со временем всё менее отличаются от нецивилизованных проектов прошлого.

Библиографический список:

1. Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран: Учебное пособие / Под ред. М.Н. Черпу-рина. М.: Юридический Дом «Юстицинформ». 2012. 504 с.

2. Островский А.В. История цивилизаций. Учебник. СПб.: изд-во Михайлова В.А. 2000. 360 с.

3. Неровня Т.Н. История экономики в вопросах и ответах. Ростов н/Д: Феникс. 1999. 416 с.

4. Колесников В.В. Криминогенность современных моделей экономики - ключевой фактор детерминации мирового финансово-экономического кризиса // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2010. № 1 (18). С. 166-168.

5. Чураков А.В. Отказ от доллара США как средство противодействия мировой олигархической преступности // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2014. № 1 (32). С. 97-100.

6. Овчинский В.С. О псах войны // Завтра. 2011. 27 апреля. С. 2.

7. Касторская Е.В., Касторский Г.Л. Экстремизм в религии и праве: криминологический анализ. Монография. СПб.: МИЭП при МПА ЕврАзЭС. Алеф-Пресс. 2015. 252 с.

8. Шестаков Д.А. Преступность политики. Размышления криминолога. СПб.: Алеф-Пресс. 2013. 224 с.

9. Данилов А.П. Преступностиведение о нападениях на Ливию и Сирию // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2014. № 1 (32). С. 88-96.

10. Дикаев С.У. Является ли преступная политика предметом криминологии? // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2013. № 4 (31). С. 68-74.

11. Шестаков Д.А. Планетарная олигархическая преступная деятельность // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2012. № 2 (25). С. 12-22.

12. Данилов А.П. Криминологический анализ агрессии против Ливии // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2013. № 4 (23). С. 16-19.

13. Шестаков Д.А. Агрессия против суверенной Ливии, набросок формул обвинения // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2013. № 4 (23). С. 10-15.

14. Рахманова Е.Н. Права человека. Преступность. Глобализация. Опыт комплексного криминологического исследования: Монография. М.: Российская академия правосудия. 2009. 192 с.

15. Демидова (Чиркова) Е.Е. Сравнительный анализ региональных особенностей распространения убийств и самоубийств в современном мире // Преступность и социальный контроль в обществе постмодерна: Сборник материалов XXVIII международной Балтийской криминологической конференции 27-28 мая 2015 г. В 2 ч. / Под ред. В.Ю. Сморгуновой, Я.И. Ги-линского, Н.А. Исаева. СПб.: ИД «Алеф-Пресс». 2015. Ч. 1 С. 127-130.

16. Выжутович В. Не пора ли ограничить потребление? // Российская газета. 2014. 22 июля. С. 12.

17. Кузминых Ю.В. К проблеме «неуправляемости» мировой экономики»: краткий ретроспективный обзор // Евразийский экономический союз в условиях глобализации: вызовы, риски, тенденции. Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции 23-27 ноября 2015 г. В 2 ч. / Под общ. ред. С.Н. Гамидуллаева. СПб.: филиал РТА. 2015. Ч. 2. С. 76-86.

18. Gilinskiy Y. Social and Economic Inequality as Deviantogenic Factor // XVIII ISA World Congress of Sociology / Book of Abstracts. Yokohama. 2014. Р. 311-315.

19. Калашников М. XXI кровавый век. Катастрофа неизбежна! (Россия при смерти. Апокалипсис сегодня). М.: Яуза-пресс. 2011. 320 с.

20. Бачинин В.А. Российская цивилизация как продукт социального конструирования /деконструирования (проблемы макроисторической девиантологии) // Конструирование девиантности. Монография / Сост. Я.И. Гилинский. СПб.: ДЕАН. 2011. С. 84-132.

21. Пчельников Л. Анкара не правит балом // Российская газета. 2013. 14 октября. С. 10.

22. Прокофьев В. Чтоб руки были развязаны // Российская газета. 2013. 14 октября. С. 10.

23. Зорькин В. Кризис международного права: современный контекст // Российская газета. 2014. 20 июня. С. 17.

24. Блум У. Смертоносный экспорт Америки - демократия. Правда о внешней политике США и многом другом / Пер. с англ. под ред. Е. Логинова. М.: Кучково Поле. 2014. 272 с.

25. Воробьёв В. Какой покой несёт миру Обама // Российская газета. 2014. 18 июня. С. 8.

26. Касторский Г.Л. Демократия, религиозность, экстремизм: перспективы сосуществования // Преступность и социальный контроль в обществе постмодерна: Сборник материалов XXVIII международной Балтийской криминологической конференции 2728 мая 2015 г. В 2 ч. / Под ред. В.Ю. Сморгуновой, Я.И. Гилинского, Н.А. Исаева. СПб.: ИД «Алеф-Пресс». 2015. Ч. 1. С. 196-204.

27. Кристи Н. Опасные государства (опасные режимы) // Политический режим и преступность / Под ред. В.Н. Бурлакова, Ю.Н. Волкова, В.П. Сальникова. СПб.: Юридический центр Пресс. 2001. С. 22-38.

28. Гилинский Я.И. Девиантность, социальный контроль и политический режим // Политический режим и преступность / Под ред. В.Н. Бурлакова,

Ю.Н. Волкова, В.П. Сальникова. СПб.: Юридический центр Пресс. 2001. С. 39-65.

29. Дикаев С.У. Терроризм и преступления террористического характера (опыт системного анализа): Монография / Под общ ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России. 2004. 359 с.

30. Дикаев С.У. Вековые конфликты и современные проблемы терроризма: Монография (Правовой и политико-криминологический анализ). Уфа: ОН и РИО УЮИ МВД РФ. 2003. 227 с.

31. Гилинский Я.И. Девиантология: социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийств и других «отклонений». Монография. СПб.: Алеф-Пресс. 2013. 634 с.

32. Гилинский Я.И. Социальное насилие: Монография. СПб.: Алеф-Пресс. 2013. 185 с.

33. Фомченков Т. Богатые не плачут // Российская газета. 2017. 29 декабря. С. 17.

34. Касторская Е.В., Касторский Г.Л. Условия, причины, последствия и предупреждение мздоимства. Монография. СПб.: МИЭП. Алеф-Пресс. 2017. 268 с.