Полная летопись Санкт-Петербургского международного криминологического клуба с марта 2001 по декабрь 2010 года Текст научной статьи по специальности «Право»

ПОЛНАЯ ЛЕТОПИСЬ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО МЕЖДУНАРОДНОГО КРИМИНОЛОГИЧЕСКОГО КЛУБА ПО ДЕКАБРЬ 2010 ГОДА

1999 ГОД

В 1999 г. Санкт-Петербургский криминологический центр юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета, действовавший с 1992 г., был преобразован в Криминологический клуб в виде структурного подразделения факультета «на общественных началах».

В сентябре 2001 года Санкт-Петербургский криминологический клуб обрёл статус юридического лица, оформленный в 2002 г. Учредителями клуба тогда выступили доктора юридических наук, профессора Яков Ильич Гилинский, Сергей Фёдорович Милюков, Дмитрий Анатольевич Шестаков. Президентом клуба был объявлен Д.А. Шестаков.

Клуб получил поддержку со стороны Российского государственного педагогического университета (РГПУ) им. А. И. Герцена, на юридическом факультете которого было открыто соответствующее структурное подразделение — Санкт-Петербургский криминологический клуб. Офис клуба переместился с 22-й линии Васильевского острова на набережную Мойки.1

12 февраля 1999 г. Теоретический семинар «Криминология накануне третьего тысячелетия. Основной докладчик — доктор юридических наук, профессор Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

Приняли участие санкт-петербургские специалисты из СПбГУ, Санкт-Петербургского отделения Института социологии Академии Наук России, Санкт-Петербургского юридического института прокуратуры РФ, Санкт-Петербургского юридического университета МВД РФ, а также криминологи из г. Нижнего Новгорода (Г.Н. Горшенков) и Иваново (И.Б. Степанова).

2000 ГОД

21 января. Теоретический семинар: «Criminology today». Основной докладчик

— доктор юридических наук, профессор Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия). В прениях выступили В.Н. Бурлаков (Санкт-Петер-

1 О деятельности криминологического центра и обстоятельствах выхода клуба из юридического факультета СПбГУ см.: Криминология: вчера, сегодня, завтра. — 2003, №1 (6). — С.335-341.

бург, Россия), О.В. Лукичёв (Санкт-Петербург, Россия), А.Л. Сморгунова (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

4 марта. Теоретический семинар: «Преступность в сфере массовой информации: уголовно-правовой и криминологический аспекты». Основной докладчик — доктор юридических наук, профессор Геннадий Николаевич Горшенков (Нижний Новгород, Россия). В прениях выступили В.Н. Бурлаков (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

7 апреля. Теоретический семинар: «Современная немецкая криминология». Основная докладчица — кандидат социологических наук, доцент Татьяна Владимировна Шипуно-ва (Санкт-Петербург, Россия). В прениях выступили А.Л. Сморгунова (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

2-5 мая 2000 г. Международная конференция: «Отмена смертной казни и проблемы дальнейшего совершенствования законодательства о противодействии преступности». С

докладами выступили В.Н. Бурлаков. (Санкт-Петербург, Россия), Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), Э. Гондолф (Индиана, США), А. Добрынин (Вильнюс, Литва), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), Э.Ф. Побегайло (Москва, Россия), В.М. Хомич (Минск, Беларусь), Х. Швенке (Берлин, ФРГ), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия). Конференция отражена СМИ (сообщения российского и санкт-петербургского телевидения), а также в периодической печати.

2001 ГОД

22—26 июня 2001 г. Международная конференция: «25 лет семейной криминологии в России». Основные докладчики: доктор юридических наук, профессор Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия), доктор социологии, профессор Э. Гондолф (Индиана, США).

С докладами выступили: Я.И. Гилинс-кий (Санкт-Петербург, Россия), М. Борн и К. Гаврэй (Брюссель, Бельгия), С. Брошу (Канада), Н. Брюнелль (Канада), Г. Восснер и Х. Кури (Фрайбург, Германия), Т.А. Денисова

(Запорожье, Украина), С.Ф. Денисов (Запорожье, Украина), Л. Клаус (Индиана, США), М. Кузино (Канада), О.В. Лукичёв (Санкт-Петербург, Россия), Л. Паоли (ФРГ), Д.В. Рив-ман (Санкт-Петербург, Россия), С.С. Рыжаков (Санкт-Петербург, Россия), Н.Н. Турецкий (Алматы, Казахстан), РА. Фостер (Индиана, США), В.М. Хомич (Минск, Беларусь), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия), П. Шне-ебергер (Канада).

23 ноября 2001 г. Теоретический семинар: «Философия преступления: классические парадигмы». Основной докладчик

— доктор социологических наук, профессор Владислав Аркадьевич Бачинин (Санкт-Петербург, Россия).

В обсуждении приняли участие В.А. Беседина (Санкт-Петербург, Россия), Я.И. Ги-линский (Санкт-Петербург, Россия), О.И. Лепёшкина (Санкт-Петербург, Россия), А.Л. Сморгунова (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

21 декабря 2001 г. Теоретический семинар: «Преступность и общество: компромисс или борьба?» Основной докладчик — доктор юридических наук, профессор Владимир Николаевич Бурлаков (Санкт-Петербург, Россия). В прениях по докладу выступили: Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), В.С. Харламов (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

В 2001 г. при поддержке юридического факультета СПбГУ Клуб издал первый номер первого в истории России криминологического журнала «Криминология в развитии». (Главный редактор — Д.А Шестаков, ответственный секретарь — В.Н. Бурлаков). Подписан в печать 16.03.2001. В подготовке номера важную роль сыграли члены клуба В.Н. Никитенко и А.Л. Сморгунова.

После перемещения клуба из Санкт-Петербургского государственного университета журнал клуба был преобразован в Труды Санкт-Петербургского криминологического клуба «Криминология: вчера, сегодня, завтра». Первый номер полностью воспроизводит содержание журнала «Криминология в развитии». Главным редактором остался Д.А. Шестаков, ответственным секретарём стала А.Л. Сморгунова. В подготовке к печати текстов участвовали стажёр клуба из ФРГ А. Мелинг и администратор М.В. Сорокина.

2002 ГОД

8 февраля 2002 г. Обсуждение учебника Д.А. Шестакова «Криминология. Преступ-

Криминодогия

ность как свойство общества» (СПб., Лань, Изд-во Санкт-Петербургского госуниверсите-та, 2001.). Выступили: Н.Б. Бараева (Санкт-Петербург, Россия), В.Н. Бурлаков (Санкт-Петербург, Россия), В.В. Гольберт (Санкт-Петербург, Россия), Н.Д. Гомонов (Мурманск, Россия), Г.Н. Горшенков (Нижний Новгород, Россия), С.У. Дикаев (Санкт-Петербург, Россия), П.А. Кабанов (Нижнекамск, Россия), Е.И. Кайр-жанов (Алматы, Казахстан), Г.Л. Касторский (Санкт-Петербург, Россия), В.С. Харламов (Санкт-Петербург, Россия).

Д.А. Шестакову вручено удостоверение за номером 3 почётного профессора Казахстанской криминологической ассоциации.

Материалы обсуждения опубликованы в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра». — 2002. — № 4(5).

26—28 мая 2002 г. Международная конференция: «Кризис наказания и проблемы ресоциализации». В ней приняли участие: Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), Э. Гон-долф (Индиана, США), С.У. Дикаев (Санкт-Петербург, Россия), В. Люит (Йоханнесбург, ЮАР), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), Н.Н. Турецкий (Алматы, Казахстан),

В.М. Хомич (Минск, Беларусь), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

Материалы конференции опубликованы в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра». — 2003. — № 1(6).

19 октября 2002 г. Обсуждение учебника Я.И. Гилинского «Криминология» (СПб., «Питер», 2002). В обсуждении приняли участие: Н.Б. Бараева (Санкт-Петербург, Россия),

В.В. Гольберт (Санкт-Петербург, Россия), С.У. Дикаев (Санкт-Петербург, Россия), В.В. Колесников (Санкт-Петербург, Россия), О.В. Лукичёв (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), Ф.Ю. Сафин (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия), Т.В. Шипунова (Санкт-Петербург, Россия).

20 декабря 2002 г. Круглый стол: «Правовые проблемы противодействия терроризму». В обсуждении приняли участие: Н.Б. Бараева (Санкт-Петербург, Россия), В.В. Голь-берт (Санкт-Петербург, Россия), С.У. Дика-ев (Санкт-Петербург, Россия), О.В. Лукичёв (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия) и др.

2003 ГОД

31 января 2003 г. Теоретический семинар: «Проблемы корыстоведения». Основной докладчик — кандидат юридических наук Василий Николаевич Никитенко (Санкт-Петер-

бург, Россия). В обсуждении приняли участие:

Н.Б. Бараева (Санкт-Петербург, Россия), Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), В.В. Гольберт (Санкт-Петербург, Россия), С.У. Ди-каев (Санкт-Петербург, Россия), В.В. Колесников (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

14 февраля 2003 г. Теоретический семинар: «Негативные религиозные явления, связанные с преступностью». Основной докладчик — доктор юридических наук, доцент Г.Л. Касторский (Санкт-Петербург, Россия). В обсуждении приняли участие: Я.И. Гилин-ский (Санкт-Петербург, Россия), С.У. Дикаев (Санкт-Петербург, Россия), О.В. Лукичёв (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), А.А. Раськевич (Санкт-Петербург, Россия), В.С. Харламов (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

29 мая 2003 г. Теоретический семинар: «Торговля женщинами». Основной докладчик

— профессор, доктор права, директор Института зарубежного и международного уголовного права им. Макса Планка Ханс-Йорг Альбрехт (Фрайбург, ФРГ). В обсуждении доклада приняли участие: Н.Б. Бараева (Санкт-Петербург, Россия), Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), В.В. Гольберт (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Денисов (Запорожье, Украина), Т.А. Денисова (Запорожье, Украина), С.У. Дикаев (Санкт-Петербург, Россия), Л. Ерохина (Владивосток, Россия), Д.А. Ли (Москва, Россия),

О.В. Лукичёв (Санкт-Петербург, Россия), Г.Л. Касторский (Санкт-Петербург, Россия), В.В. Колесников (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), А.А. Раськевич (Санкт-Петербург, Россия), М.В. Сорокина (Санкт-Петербург, Россия), О.В. Старков (Краснодар, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия), Т.В. Шипунова (Санкт-Петербург, Россия).

5—9 октября 2003 г. Балтийский криминологический семинар, объединённый с годовой конференцией Санкт-Петербургского криминологического клуба: «Террор и терроризм в контексте мирового социального насилия». Приняли участие: Г. Бабахинайте (Вильнюс, Литва), В.А. Голубев (Запорожье, Украина), Э.В. Гондолф (Индиана, США), Т.А. Денисова (Запорожье, Украина), С.Ф. Денисов (Запорожье, Украина), С.У. Дикаев (Санкт-Петербург, Россия), С.Н. Ениколопов (Москва, Россия), А.Т. Жукенов (Астана, Казахстан), Г.И. Забрянский (Москва, Россия), Х. Кури (Фрайбург, ФРГ), А. Лепс (Таллинн, Эстония), Д.А. Ли (Москва, Россия), А. Мар-

кина (Таллинн, Эстония), А.П. Петровский (Краснодар, Россия), С.Л. Сибиряков (Волгоград, Россия), Н.Н. Турецкий (Алматы, Казахстан), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия), Г.В. Штадлер (Калининград, Россия).

На этом форуме криминологов в соответствии с уставом Санкт-Петербургского криминологического клуба его президентом избран Д. А. Шестаков сроком на пять лет.

Материалы семинара опубликованы в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра». — 2005. — № 1(8).

18 ноября 2003 г. Китайско-российский круглый стол по вопросам криминологии и уголовно-исполнительного права. Участники: Ван Ян (Пекин, Китай), Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), С.У. Дикаев (Санкт-Петербург, Россия), Рен Юн-уие (Пекин, Китай), Юу Тонг-чи (Пекин, Китай), В.В. Гольберт (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), А.А. Раськевич (Санкт-Петербург, Россия), Д.И. Санфиров (Санкт-Петербург, Россия), В.П. Силкин (Санкт-Петербург, Россия), М.В. Сорокина (Санкт-Петербург, Россия), В.Ю. Сморгунова (Санкт-Петербург, Россия), Хуанг Дао-хиу (Пекин, Китай), С.Д. Цэнгэл (Санкт-Петербург, Россия), Чао Енг-ченг (Пекин, Китай), Чао Минг-шенг (Пекин, Китай), Чанг Хин-ханг (Пекин, Китай), Чанг Я-чун (Пекин, Китай), Ченг Чен-юан (Пекин, Китай), Чи Иу-юинг (Пекин, Китай), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия) и др.

19 декабря 2003 г. Теоретический семинар: « Структура криминологии ( эпистемологические единицы)». Основной докладчик — доктор юридических наук, профессор Илья Львович Честнов (Санкт-Петербург, Россия). В прениях выступили: Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), В.В. Гольберт (Санкт-Петербург, Россия), С.У. Дикаев (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), А.А. Раськевич (Санкт-Петербург, Россия), Д.И. Санфиров (Санкт-Петербург, Россия), В.П. Силкин (Санкт-Петербург, Россия), С.Д. Цэнгэл (Санкт-Петербург, Россия).

На семинаре также состоялась презентация подготовленной членами Клуба коллективной монографии «Преступность среди социальных подсистем».

Ответственным секретарём журнала «Криминология: вчера, сегодня, завтра», начиная с номера 1(6) / 2003 становится исполнительный директор клуба С.У. Дикаев.

2004 ГОД

21 января 2004 г. Теоретический семинар: «Проблема преступления с позиций теологии и права». Основные докладчики — канди-

дат философских наук доцент Сапронов Пётр Александрович (Санкт-Петербург, Россия), доктор философских наук профессор Иванов Олег Евгеньевич (Санкт-Петербург, Россия).

В прениях выступили: Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия). Доклад О.Е. Иванова опубликован в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра» — 2005. — № 2(9).

8 июня 2004 г. Теоретический семинар: «Обзор совместной работы полиции и органов юстиции в Европе». Основной докладчик

— доктор права Б. Хубер (Фрайбург, ФРГ). В прениях выступили: Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

15 октября 2004 г. Теоретический семинар: «Криминологическая безопасность. Вопросы теории». Основной докладчик — заслуженный деятель науки РФ, доктор юридических наук, профессор Михаил Матвеевич Бабаев (Москва, Россия).

В обсуждении доклада приняли участие: Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

24 сентября 2004 г. Теоретический семинар: «Криминологическое образование

в США». Основной докладчик — кандидат юридических наук, доцент Анна Леонидовна Сморгунова (Санкт-Петербург, Россия).

В обсуждении доклада приняли участие: Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

2005 ГОД

22-25 мая 2005 г. Международная конференция «Противодействие преступности молодежи: совершенствование законода-

тельства». Приняли участие: Г. Бабахинайте (Вильнюс, Литва), А. Волков (Великий Новгород, Россия), Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), В.В. Гольберт (Санкт-Петербург, Россия), Т.А. Денисова (Запорожье, Украина), С.У. Дикаев (Санкт-Петербург, Россия), А.П. Дьяченко (Москва, Россия), С.Н. Ениколопов (Москва, Россия), Г.И. Забрянский (Москва, Россия), А.В. Корнилов (Новосибирск, Россия), Е.А. Костыря (Санкт-Петербург, Россия),

О.В. Лукичёв (Санкт-Петербург, Россия), А.А. Матвеева (Москва, Россия), Н.П. Мелеш-ко (Ростов-на-Дону, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), В.В. Молокоедов (Великий Новгород, Россия), Э.Ф. Побегай-ло (Москва, Россия), Ю.Л. Приколотина (Лу-

Криминодогия

ганск, Украина), А.А. Раськевич (Санкт-Петербург, Россия), И.А. Топольскова (Луганск, Украина), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

На обсуждение были вынесены проблемы молодёжной преступности: её тенденции, перспективы, также международное и национальное законодательство о противодействии преступности в молодёжной среде.

В ходе конференции была принята Декларация криминологов СНГ, состоялось обсуждение Профессионального кодекса криминолога.

Указом Президента РФ № 938 от 8 августа 2005 г. президенту Санкт-Петербургского криминологического клуба Шестакову Дмитрию Анатольевичу присвоено почётное звание заслуженного деятеля науки Российской Федерации.

14 октября 2005 г. Теоретический семинар: «Причины преступности». Основной докладчик — заслуженный деятель науки РФ, доктор юридических наук, профессор Юрий Мира-нович Антонян (Москва, Россия). В обсуждении доклада приняли участие: Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), Г.Л. Касторский (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

Профессор Д.А. Шестаков, в частности, сказал: «Сформулированная Ю.М. Антоняном концепция личностной детерминации преступления, включающая в себя: 1) отчуждение и одиночество, 2) ощущение угрозы, 3) особое отношение к смерти, — представляется вполне соответствующей реальности. Она тем более убедительна, что основана на глубоком изучении её автором большого числа преступников.

Однако отстаиваемая Ю.М. Антоняном схема формирования у человека готовности совершить преступление, не является исчерпывающей. Преступление представляет собой частную разновидность поведения, в основе которой лежат общие закономерности человеческой активности. Существуют разные теории, направленные на объяснение поступков людей. Две из них представляются мне наиболее продуктивными. Людьми движут стремления, во-первых, приспособиться к окружающему и окружающим (Г. Спенсер), во-вторых, выделиться (по Ф. Ницше — побуждение к мощи).

Человек таков, что чувствует себя не уютно, если живёт хуже других, если жизнь его среди окружающих не устроена; при данных обстоятельствах нередко он хочет быть «как другие», «не отставать от других». В неравенстве усматривалась причина преступлений ещё

в античные времена, на это указывал, в частности, Аристотель.

Но, обладая возможностями других, так сказать, достигнув равенства, человек не испытывает удовлетворения, но ощущает потребность выразить свою неповторимую индивидуальность и таким образом в известном смысле стать «над другими». «Мы не ненавидим ещё человека, коль скоро считаем его ниже себя, — замечает Ф. Ницше, — мы ненавидим его лишь тогда, когда считаем его равным себе или выше себя».

Самоутверждение как глубинный мотив преступления не всегда осознаётся преступниками. Ярчайшим литературным примером личности, осознавшей самоутверждение в качестве мотива преступления, является Раскольников из романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», цитату из которого мы поставили в качестве эпиграфа к настоящей работе: «Тварь ли я дрожащая, или право имею...». Глубокий русский мыслитель Д.С. Мережковский заметил, что преступление для Раскольникова «не только отрицание, разрушение, но утверждение, созидание нового, связанное... с вечными... законами природы».

Феномен Раскольникова, человека с идеей преступного самоутверждения, воспроизводится в различные эпохи при разных социально-исторических обстоятельствах. Поклонник Ф.М. Достоевского, французский криминолог Г. Тард, пишет, что решение, приготовление и совершение преступления могут рассматриваться как протекание особого рода лихорадки, которую можно отнести к разряду таких же внутренних процессов, как стремление к самоубийству, любовь, поэтическое вдохновение. Это один из тех кризисов, из которых организм выходит изменённым... Человек изумляется, его удивляет, что он победил честь, право, сострадание, нравственность; он чувствует себя одновременно отчуждённым, свободным и падшим, брошенным в новый открывшийся перед ним мир, навсегда изгнанным из родного дома. Русский философ Н.А. Бердяев по данному вопросу, очевидно беспокоившему развивавшуюся в России философию, высказался так: «Самоутверждение ведёт к самоистреблению, раскрытие свободной игры сил человека, не связанное с высшими целями, ведёт к иссяканию творческих сил».

Заурядного преступника, человека из толпы, возможно, подталкивает не всегда осознанное стремление сравняться. Выдающимся преступником, с созревшей идеей, в ряде случаев движет желание стать над другими. Оба механизма при сложившемся определённом образе жизни могут сформировать и «отчуждённую,

тревожную с особым отношением к смерти» личность, но могут и напрямую привести к преступлению.

Несколько подробнее о побуждениях к преступлению я пишу в моём учебнике криминологии. Полагаю, что криминология без психологии мертва. Для меня лично жизнь в криминологии некогда началась с формулы любви, из неё поднялся вопрос о супружеских убийствах, в связи с которыми родилась семейная криминология, потребовавшая по-новому определить явление преступности, — и так далее через осмысление преступности социальных подсистем к криминологии закона. Сказанным я хочу подчеркнуть значимость эмпирических и теоретических изысканий профессора Юрия Мирановича Антоняна, который вместе с его учениками и коллегами представляет сложившуюся в России психологическую школу криминологии».

Материалы семинара опубликованы в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра».

— 2006. — № 2(11).

21 декабря 2005 г. Совместный семинар Санкт-Петербургского криминологического клуба и Института Генеральной прокуратуры РФ: «Необходимая оборона: нетрадиционные подходы к криминологической оценке и способам уголовно-правового регулирования». Основной докладчик — доктор юридических наук, профессор Сергей Фёдорович Милюков (Санкт-Петербург, Россия).

В обсуждении доклада приняли участие: Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), С.У. Дикаев (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

Начиная с номера 2(9) / 2005, ответственным секретарём журнала «Криминология: вчера сегодня, завтра» является Галина Александровна Янковская.

2006 ГОД

22 февраля 2006 г. Теоретический семинар: «Кризис российской уголовной политики». Основной докладчик — заслуженный деятель науки, доктор юридических наук, профессор Эдуард Филиппович Побегайло (Москва, Россия).

В прениях выступили: М.М. Бабаев (Москва, Россия), Б.В. Волженкин (Санкт-Петербург, Россия), Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), Э.Э. Раска (Таллинн, Эстония), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

13 октября 2006 г. Теоретический семинар: «Поощрение в уголовном праве». Основной докладчик — доктор юридических наук, профессор Юрий Владимирович Голик

(Москва, Россия). В прениях выступили: Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), В.В. Колесников (Санкт-Петербург, Россия), А.В. Корнилов (Новосибирск, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), Б.Б. Танги-ев (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия), а также многие другие.

Материалы семинара опубликованы в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра».

— 2007. — № 1(12) .

2 октября 2006 г. Презентация книги профессора Нилса Кристи «Приемлемое количество преступлений». Международный коллоквиум.

Основной докладчик — профессор Н. Кристи (Осло, Норвегия). В дискуссии приняли участие: Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия) и Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

Профессор Кристи обратил внимание на то, что успешное развитие экономики в Норвегии, начиная с 80-х годов прошлого столетия, играет негативную роль. Как небоскрёбы пришли на место соборов, так материальные интересы стали вытеснять духовную жизнь. Кристи ставит под сомнение само понятие преступления. По его мнению, нет преступления, а есть конфликты, и было бы желательно договориться разрешать их, не причиняя боли. Ведь казнь — новое насилие. Он придаёт большое значение роли местного сообщества в урегулировании конфликтов. Профессор предлагает вернуть «украденные конфликты» людям. В качестве одного из путей к этому он усматривает восстановление микросоциумов.

Президент Клуба Д.А. Шестаков, выступая в прениях, сказал нижеследующее:

«Позиции профессора Н. Кристи в криминологии близки мне. Вообще нас объединяют несколько идеалистические воззрения на различные стороны жизни, даже на архитектуру. Как и ему, моей душе ближе город с собором, а не с гигантскими домами торговли в центре. В одном из моих беллетристических сочинений я противопоставляю романтически-духовный Париж со стрельчато устремлённым в небо Нотр-Дам де Пари прямоугольному упёршемуся в землю Нью-Йорку. Когда я там бываю, то воспринимаю небоскрёбы как гигантские сверкающие шкафы или холодильники, или сейфы, которые вытянулись вверх, стремясь заслонить небо. А толстуха, статуя свободы, зажгла свечу, чтобы пересчитать накопленное в шкафах барахло.

Духовность и грубая сила противостоят друг другу. Как России приблизиться к идеалу гуманной реакции на преступность, восстано-

Криминодогия

вительной юстиции, медиации, как свести до минимума применение лишения свободы? Что этому мешает? Мешает, конечно, многое. Остановлюсь только на факторах политических, из области политической криминологии.

Во всемирном масштабе речь идёт о беспрецедентной военной, экономической, политической экспансии Запада, прежде всего США, направленной на установление контроля над мировым богатством, в первую очередь над сырьевыми ресурсами. Глобальная захватническая политика, ставшая возможной после развала СССР, осуществляется в интересах относительно малочисленного сообщества мировой олигархии, проявляется в преступлениях ведения всё новых агрессивных войн, геноцида и т. д. Но глобальное насилие не может быть односторонне направленным. Не случайно третье тысячелетие началось символическим уничтожением 11 сентября 2001 г. небоскрё-бов-близнецов, этой визитки Соединённых Штатов, которая была разорвана и брошена в лицо президента страны. В условиях нарастающей в мире агрессии едва ли можно рассчитывать на значительное уменьшение в России идущего от власти насилия.

Что касается внутренней политической линии оказавшейся у власти группы людей, то складывается впечатление, что она направлена не на переустройство экономики страны в интересах её населения, а на контроль (нечто вроде рэкета) над эксплуатацией преступно захваченных по ходу «приватизации» природных ресурсов. При данных обстоятельствах власть время от времени должна заявлять о себе силовыми акциями, не разрушая сложившихся экономических связей в целом. Примером тому может служить дело Ходорковского. Кроме того, не следует забывать, что значительная либерализация уголовной политики, в том числе в отношении численности «тюремного населения», в силу традиционного карательного настроя общества не способствовала бы популярности, в поддержании которой власть заинтересована.

Тем не менее, определённые шаги в области гуманизации реакции на преступность в России, как и на всём пространстве СНГ, делаются. Таким шагом является, например, фактический мораторий на смертную казнь, убеждённым противником которой я, также как и профессор Кристи, являюсь».

24 октября 2006 г. Круглый стол: «Преступность стран СНГ в сравнении». Основной докладчик — доктор юридических наук Газиз Сырбаевич Мауленов (Алматы, Казахстан). В прениях выступили: С.У. Дикаев (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петер-

бург, Россия), А.В. Чураков (Санкт-Петербург, Россия), Г.А. Янковская (Санкт-Петербург, Россия).

2007 ГОД

19 января 2007 г. Теоретический семинар: «Понятие преступления в зарубежной криминологии». Основной докладчик

— кандидат юридических наук, доцент Анна Леонидовна Сморгунова (Санкт-Петербург, Россия). В прениях выступили: Я.И. Гилинс-кий (Санкт-Петербург, Россия), В.В. Гольберт (Санкт-Петербург, Россия), Г.Л. Касторский (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

Материалы семинара опубликованы в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра».

— 2008. — № 1(14) .

2—3 марта 2007 г. Двухдневный теоретический семинар: «Криминология закона».

Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия), обосновывая общую тему семинара, отметил, что завтрашняя криминология, по его мнению, должна увязать в себе, помимо прочего, развивающуюся криминологическую теорию и криминологическое законодательство. Криминология закона, разрабатываемая Невско-Волжской криминологической школой, отрасль науки о преступности, призвана криминологически осмыслять законодательство. Она исследует «законодательную преступность», а также обоснованность, оправданность, эффективность уголовного закона (см.: Шестаков Д.А. Криминология. — СПб., 2006.

— С. 402-403). В связи с непрекращающейся в криминологии дискуссией между либералами и неоконсерваторами президент Клуба пообещал предложить концепцию нового криминологического либерализма.

На заседании 2 марта с основным докладом на тему «Эффективное уголовное законодательство: утопия, иллюзия или нереализованные возможности?» выступила директор Саратовского центра изучения организованной преступности и коррупции, доктор юридических наук, профессор Наталья Александровна Лопашенко (Саратов, Россия).

В докладе были сформулированы нижеследующие положения. Эффективность уголовного закона (ЭУЗ) — это эффективность криминализации (ЭК), эффективность законотворчества (ЭЗ) и эффективность правоприменения (ЭП), вместе взятые, что может быть выражено в следующей формуле: ЭУЗ = ЭК + ЭЗ + ЭП. Эффективность уголовного закона не может быть связана с задачей охраны каких-либо ценностей (личности, общества, государства). Ставящий такую задачу закон

утопичен. Он и иллюзорен, одновременно, поскольку вводит в заблуждение и население, и власть о том, что охрана возможна. Задача, которая должна стоять перед уголовным законом, — предупреждение преступлений. Но не всех; это ещё одна утопия и иллюзия. Речь должна идти о предупреждении максимально возможного количества преступлений, того, которое наращивается к преступному ядру. А в этом направлении эффективность современного уголовного законодательства представляет собой нереализованные возможности.

Заседание 3 марта было посвящено 70-летнему юбилею заслуженного деятеля науки РФ, доктора юридических наук профессора Эдуарда Филипповича Побегайло (Москва, Россия). Юбиляр сделал доклад: «О проблемах борьбы с преступностью и современной уголовной политики».

В прениях по докладам выступили: В. Б. Волженкин (Санкт-Петербург, Россия), Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), В.В. Колесников (Санкт-Петербург, Россия),

Н.А. Кондратов (Санкт-Петербург, Россия), С.Я. Лебедев (Москва, Россия), А.А. Майоров (Санкт-Петербург, Россия), А.С. Михлин (Москва, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), В.Б. Малинин (Санкт-Петербург, Россия), О.В. Старков (Краснодар, Россия), Э.Ф. Побегайло (Москва, Россия), Ю.Е. Пудовочкин (Москва, Россия), В.Г. Шарыгин (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

Подводя итог семинару, президент Клуба Д.А. Шестаков высоко оценил оба основных доклада. Он обратил, в частности, внимание на оригинальный подход Н.А. Лопашенко к критерию эффективности уголовного закона, которую она видит по существу в уменьшении дюркгеймовской «нормы преступности». Президент Клуба отметил в докладе Э.Ф. По-бегайло блестящий анализ инструментария уголовного права, стремление использовать достижения юридической науки на пользу не только отдельным индивидам и их группам, но России в целом.

Далее Д.А. Шестаков коснулся обещанной им в начале семинара концепции нового криминологического либерализма, которую он связал с тезисом Н.А. Лопашенко о том, что уголовное право не должно иметь перед собой задачи защиты государства, и тезисом Э.Ф. Побегайло о губительности либерального законодательства для России. Профессор Д.А. Шестаков сказал: «Полагаю, что от политики не удастся уйти ни криминологической теории, ни уголовному законодательству. При этом либеральное направление, связанное с критикой власти, будет

оставаться весьма значимым. Однако нужен новый криминологический либерализм, который я связываю с изменением структуры глобальной власти. Новые либеральные уголовно-правовые идеи должны быть направлены своим остриём против новой мировой власти, против внешней государственной и надгосударственной преступности».

Президент Клуба напомнил о предложенном им ранее ряде составов преступлений для внутреннего и международного права, которые призваны обеспечивать защиту суверенных государств от вмешательства, а также о праве задержания особо опасного преступника на территории чужого государства. (Д.А. Шестаков. Криминологический аспект деятельности частных военных компаний // Криминология: вчера, сегодня, завтра. Труды Санкт-Петербургского криминологического клуба. — 2006.

— № 1(10). — С. 226-229). Поставленные таким образом вопросы в настоящее время имеют значение также для дискуссии по поводу обсуждаемого в мировой криминологии Модельного кодекса постконфликтной уголовной юстиции (Model Codes for Postconflict Criminal Justice. 2007). Потребность в новом либерализме обусловлена не только преступной политической реальностью, но и логикой развития в общей криминологической теории представлений о преступлении и преступности. К этим вопросам Д.А. Шестаков пообещал вернуться в одном из своих ближайших выступлений в Клубе.

Материалы семинара опубликованы в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра».

— 2008. — № 1(14).

12 октября 2007 г. Теоретический семинар «Феномен предательства: криминологический аспект». Основной докладчик — Виктор Григорьевич Шарыгин (Санкт-Петербург, Россия).

В докладе было проанализировано социально-психологическое явление предательства как вида государственной преступности, а также опыт превентивной политики в отношении предательства в России XIX века. В данной плоскости дана криминологическая оценка идеолого-политической метаморфозы российской государственности в период крушения монархии и установления советской власти. Освещены криминологические проблемы, связанные с предательством в советский период, формирование в этой связи составов мнимых преступлений. В контексте темы дана оценка коррупции.

В прениях приняли участие: В.А. Бачи-нин (Санкт-Петербург, Россия), Я.И. Гилин-ский (Санкт-Петербург, Россия), А.П. Данилов (Санкт-Петербург, Россия), И.И. Иванов (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков

Криминология

(Санкт-Петербург, Россия), Н.С. Нижник (Санкт-Петербург, Россия), И.А. Носкова (Санкт-Петербург, Россия), Б.Б. Танги-ев (Санкт-Петербург, Россия), А.В. Чураков (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия), Т.В. Шипунова (Санкт-Петербург, Россия) и др.

В.А. Бачинин: «Если государство и его правительство в своих главных предприятиях следуют заповедям Бога, то христианин с готовностью выполняет их требования. Если же государство демонстрирует позицию богоотступничества или тем более, богоборчества, то христианин, хранящий верность Богу, не может следовать за таким правительством. Библия требует не участвовать в делах тьмы».

И.А. Носкова: «Метод Алена Даллеса: «Литература, театры, кино — всё будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых творцов, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства — словом, всякой безнравственности. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркоманию, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу. Все это мы будем ловко и незаметно культивировать... » Специалистам в области криминологии массовой коммуникации, равно как политической криминологии необходимо разработать стратегию противодействия криминальной и криминогенной деятельности враждебных России спецслужб».

А.В. Чураков: «Следует освещать воздействие серьёзных семейных неурядиц, супружеской измены на эмоциональную сферу несовершеннолетних и особенно малолетних, проживающих в подверженных им семьях, приводить данные зависимости между семейным неблагополучием в родительской семье и алкоголизацией, наркотизацией, прочими негативными девиациями подростка и ребёнка».

А.П. Данилов: «Выражение и лоббирование интересов западных государств, часто выходящее за рамки закона, противоречит интересам России, снижает защищённость жизненно важных интересов общества и государства от внутренних и внешних угроз, то есть по существу является предательством по отношению к своей стране в целях получения собственной финансовой или иной выгоды».

Подводя итог заседанию, Д.А. Шестаков рассмотрел явление измены в плоскости ранее предложенного им криминологического определения преступления и трактовки криминологии в качестве науки о зле. В чём состоит зло

измены и, стало быть, преступность наиболее вредоносных её проявлений? Ответы на поставленный вопрос лежат в сферах как земного, материального, так и высокого, идеального. В низшей, материальной сфере, например в гражданско-правовых отношениях, опасность и вред измены состоят в ненадёжности, способности подвести (случай невозвращения долга, т.е. измены принятым обязательствам). В высшей, идеальной сфере зло измены заключается в вероломстве, в отступлении от идеала. Материалы семинара опубликованы в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра».

— 2008. — № 2(15).

14 декабря 2007 г. Презентация: «Частная криминология», очередной том четырёхтомного курса криминологии / под редакцией доктора юридических наук, профессора, заслуженного деятеля науки Российской Федерации Д.А. Шестакова.

В обсуждении приняли участие: Я.И. Ги-линский (Санкт-Петербург, Россия), А.П. Данилов (Санкт-Петербург, Россия), С.У. Дика-ев (Санкт-Петербург, Россия), П.А. Кабанов (Набережные Челны, Россия), О.Г. Каратаев (Санкт-Петербург, Россия), В.В. Колесников (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), Б.Б. Тангиев (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

2008 ГОД

29 февраля 2008 г. Теоретический семинар на тему: «Латентность преступности». Основной докладчик: доктор юридических наук, профессор, заведующий отделом латентной преступности Академии Генеральной прокуратуры РФ Сергей Михайлович Иншаков (Москва, Россия) выступил с докладом «Латентная преступность как объект криминологического изучения». Докладчик охарактеризовал изучение латентности преступности как перспективное направление криминологических исследований. Отделом латентной преступности НИИ Академии Генеральной прокуратуры РФ в течение семи лет проводится измерение скрытой составляющей криминального феномена. По результатам исследований количество незарегистрированных преступлений составляет не менее 23 млн. С учётом 3, 58 млн. зарегистрированных преступных деяний фактически в 2007 году в России совершено более 26 млн. преступлений. В течение всего периода изучения латентной преступности (с 2001 г.) фактическая преступность непрерывно росла на 3-5 % в год (в 2007 г. рост фактической преступности составил 5 %).

Эти исследования позволяют более объ-

ективно оценить реальные масштабы преступности, её структуру, выявить тенденции её развития. В новом ракурсе открываются перспективы взаимодействия общества и преступности, актуализируется проблема поиска альтернативных стратегий социального воздействия на это негативное явление.

Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия) отметил значение работы, которую проводит Отдел латентной преступности НИИ Академии Генеральной прокуратуры РФ, возглавляемый в настоящее время известным криминологом С.М. Иншаковым. Деятельность отдела

— прорыв в познании подлинных размеров преступности нашего общества. Профессор Иншаков, как известно, внёс свою лепту и в развитие теории преступности, нетрадиционного подхода к пониманию этого феномена.

Имея в виду криминологическое понятие преступления, необходимо давать оценку масштабам неучтённости «некриминализирован-ных преступлений». Теперь к таковым следует отнести, например, вмешательство в формирование органов власти суверенного государства; инсценировку преступлений, в частности, на почве межэтнической вражды и др. Следуя семантическому понятию преступности, надо особо исследовать латентность причин преступлений. (Не путать с причинами латентности). Было бы хорошо, чтобы специалисты по латентности задумались над тем, почему в стране так часто происходят «несчастные случаи» с политически влиятельными людьми, кто раздувает «ксенофобию» в России, в чём причины совершаемых сегодня с применением армий и частных военных компаний преступлений против человечества и воинских преступлений.

К ранее разработанной иерархии уровней проявления преступности (см.: Д. А. Шестаков. Криминология, 2-е изд. СПб., 2006) теперь следует добавить 5-й уровень, надгосударственный, на котором проявляется борьба за глобальный контроль над ресурсами, СМИ, властью в отдельных государствах. Необходим банк данных неучтённых преступлений всех уровней преступности. В качестве одного из критериев возможной латентности, полагает профессор, может выступать «критическое множество подозрений», общество заинтересовано в научном мониторинге подозрительных случаев.

Известно, отметил президент Клуба, что латентность преступности постоянно выступает в роли инструмента политических спекуляций. Одно замалчивается, другое раздувается. В нынешние времена, когда эпохальным злом стала глобально-американизированная пре-

ступность, замалчивается, например, геноцид в отношении сербов на Балканах.

И.А. Носкова (Санкт-Петербург, Россия) на основании проведённого ею исследования преступности средств массовой информации в Санкт-Петербурге отметила, что недоверие граждан суду, правоохранительной системе в целом обусловливает неучтённость (латентность) значительной части случаев уголовнонаказуемой клеветы. По её мнению, одним из наиболее латентных является преступление, предусмотренное ст. 242 УК РФ (Незаконное распространение порнографических материалов или предметов). Распространение порнографии достаточно часто встречается на веб-сайтах. Однако при изучении статистики ГУВД Санкт-Петербурга за 1997 2007 год зарегистрированы всего два преступления, совершённые с использованием сети Интернет. Всего же по ст. 242 УК РФ за указанный промежуток времени было зарегистрировано 398 преступлений. Можно себе представить, во сколько раз возросло бы количество учтённых преступлений, если бы в связи с размещением на всех сайтах и блогах, на которых выставляются порнографические материалы, были бы возбуждены уголовные дела.

А.П. Данилов (Санкт-Петербург, Россия) посвятил своё выступление латентности политической преступности и, в частности, убийств по политическим мотивам, тяжело исследуемого по самым разнообразным причинам феномена. Латентность, определил он, это своеобразное качество преступности любой из социальных подсистем. Латентность политической преступности свойство политической сферы скрывать в своей среде по причинам политического, экономического, социального и иного характера политические преступления.

В развитие суждения Д.А. Шестакова в качестве метода выявления латентности политических убийств предлагается использовать способ подстановки определённых признаков выявления латентности под конкретный случай гибели. К таким признакам он относит:

1) опасность, которую представляло лицо для определённых политических сил или бизнес элиты в связи с имевшейся у него негативной информацией об этих силах или отдельных их высокопоставленных представителях; 2) крупная помеха, которой представлялось лицо для определённых политических сил или бизнес-элиты в связи с продвижением по «служебной лестнице», например, занятием руководящих постов в правоохранительных или контрольнонадзорных органах; 3) внезапность смерти такого лица, особенно если она сопровождалась экстремальной ситуацией, например, автока-

Криминодогия

тастрофа, взрыв, падение с высоты, самоубийство и т.д.; 4) негативные последствия гибели или смерти лица для военной, экономической, политической мощи страны, престижа России;

5) наличие в звене «лицо — гибель лица» фактов использования финансовой, организационной и иной зарубежной поддержки.

Ю.С. Апухтин (Санкт-Петербург, Россия) поставил вопрос о латентности преступной деятельности частных военных компаний (ЧВК) и на основании её анализа за последние несколько лет пришёл к выводу о том, что подавляющее большинство преступлений, совершаемых сотрудниками ЧВК, остаётся неучтённым.

Основным и зачастую единственным источником информации о преступной деятельности ЧВК являются средства массовой информации, сообщающие о самых вопиющих фактах. Реакция же государств-заказчиков услуг ЧВК, как правило, отсутствует или ограничивается заявлениями чиновников о том, что «инцидент будет исследован самым тщательным образом».

До настоящего времени привлечение ЧВК и их сотрудников к ответственности является исключением из общего правила. В связи с деятельностью ЧВК можно говорить о неуч-тённости: 1) преступной государственной политики (политика США в отношении Ирака, Афганистана, Сербии); 2) преступлений, не учтённых в силу нежелания чиновников/государства расценивать их как преступление (деятельность ЧВК в Ираке); 3) преступления, о которых не заявлено потерпевшими и свидетелями (например, преступления сексуального характера на Балканах); 4) скрытые преступления, известные только самим преступникам (например, при осуществлении разведывательной деятельности). В выступлении были подробно проанализированы причины и условия высокой латентности преступной деятельности ЧВК.

В дискуссии также приняли участие: М.М. Бабаев (Москва, Россия), Н.Б. Бараева (Санкт-Петербург, Россия), Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), Б.В. Волженкин (Санкт-Петербург, Россия), В.В. Колесников (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Корецкий (Ростов-на-Дону, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), А.В. Петровский (Краснодар, Россия), Б.Б. Тангиев (Санкт-Петербург, Россия) и др.

Материалы семинара опубликованы в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра».

- 2009. — № 1(16).

13 марта 2008 г. Презентации книги «Дети в тюрьме» (по материалам эмпирического ис-

следования в России и Англии). Книгу представила автор — профессор Мэри Маколи (Великобритания). На презентации выступили: Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия),

А.П. Данилов (Санкт-Петербург, Россия), А.В. Комарницкий (Санкт-Петербург, Россия),

Н.И. Пишикина (Санкт-Петербург, Россия), Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

26 сентября 2008 г. «Круглый стол» — Август 2008-го: события в Южной Осетии в свете новых отраслей криминологии и международного уголовного права. Со вступительным словом выступил Д.А. Шестаков, сделавший предварительный набросок квалификации совершённых в Северной Осетии преступлений руководством Грузии в соучастии с руководством США, Израиля, Украины, а также непосредственными исполнителями — нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой (ч. 1 ст. 360 УК РФ), убийство (п.п. «а», «б», «е», «ж», «к», «л» ст. 105 УК РФ), применение запрещённых средств и методов ведения войны (ч. 1 статьи 356 УК РФ), геноцид (ст. 357 УК РФ). Такая квалификация согласуется с положениями Женевской конвенции о защите гражданского населения во время войны от 12 августа 1949 г.; Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него от 9 декабря 1948 г.; Конвенции о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов от 14 декабря 1973 г. Далее он поставил вопросы юрисдикции, которой подлежит вышеназванный круг преступников.

Криминологическую оценку трагедии, произошедшей в Южной Осетии, президент Клуба дал с позиций нового, как он его определил, постлиберального статуса современной криминологии, на котором наука охватывает глобальные причины преступности, уделяя особое внимание преступной внешней политике государств и надгосударственных структур (транснациональных корпораций). Он обратил внимание на методику дезинформации пособничавших геноциду в Республике Южная Осетия западных СМИ, использующих при интерпретации ожидаемых политических событий заранее заготовленные искажающие действительность клише, которые затем заполняются препарированной информацией. Эта широко распространённая практика ставит под сомнение свободу слова в странах Запада.

За «круглым столом» также выступили: Ю.А. Апухтин (Санкт-Петербург, Россия), Е.В. Богданов (Минск, Беларусь), Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), В.Ю. Голик (Москва, Россия), А.П. Данилов (Санкт-Петербург,

Россия), С.У. Дикаев (Санкт-Петербург, Россия), И.Н. Лопушанский (Санкт-Петербург, Россия), В.В. Колесников (Санкт-Петербург, Россия), С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия), И.А. Носкова (Санкт-Петербург, Россия), В.С. Овчинский (Москва, Россия). Кроме того, в адрес криминологического Клуба поступили сообщения от известных специалистов в области криминологии и международного уголовного права, не имевших возможности лично участвовать в обсуждении трагических событий в Южной Осетии. Приводим краткое изложение как прозвучавших за «круглым столом» выступлений, так и поступивших затем сообщений.

В.С. Овчинский обратил внимание на то, что реальность, сложившаяся после 11 сентября и 8 августа, такова, что «ловушки» самообороны, самоопределения и миротворчества, содержащиеся в двусмысленностях документов ООН, можно использовать для обоснования ведения войны против суверенных государств, имея соответствующую военную силу и политическую волю, способную обеспечить эти превентивную самооборону, самоопределение дружественных государственных новообразований и миротворческие операции по принуждению к миру.

Для восстановления в Республике Южная Осетия законности и правопорядка необходимо уголовно-процессуальное закрепление преступлений, совершённых вооруженными силами Грузии против мирного населения Цхинвала. Но российский УПК позволяет проводить следственные действия только на территории России. УПК и УК не адаптированы ни для ситуации войны, ни для миротворческих операций за пределами Российской Федерации. Потребуется также тщательная проверка расходования финансовых средств на строительство нового газопровода в Южной Осетии и на обеспечение оборонительных мероприятий. Возможно, здесь потребуются и расследования выявленных нарушений.

Помимо проверки расходования прошлых финансовых вливаний из России возникает необходимость обеспечения безопасности новых. Ведь они предполагают многомиллиардные ассигнования на восстановление разрушенного Цхинвали, сёл и посёлков, дорог и других коммуникаций, на выплату зарплат и пособий.

Важнейшим элементом обеспечения законности и правопорядка в ходе восстановления мирной жизни в Южной Осетии и Абхазии должно стать недопущение насильственных и иных притеснений грузинского населения на территории этих государственных новообразований.

Я.И. Гилинский заявил, что не усматривает принципиальных различий в уголовно-правовой оценке действий правительства Саакашвили в Южной Осетии и российского правительства в Чечне. А как с уголовно-правовой точки зрения оценить августовские действия российских властей и командования Вооружённых Вил, вторгшихся на территорию независимого суверенного государства — Грузии, захвативших грузинские села, города Поти и Гори — в нескольких десятках километров от столицы Тбилиси? Эти действия как минимум выходили за рамки оказания помощи населению Цхинвала.

С.Ф. Милюков высказал сомнения по поводу того, как находящаяся в затяжном системном кризисе российская Армия (См.: Милюков С.Ф. Криминологические основы российского военно-уголовного права // Криминология: вчера, сегодня, завтра. — 2005. — № 2(9).

— С. 13-20) столь молниеносно смогла мобилизовать свои силы и без серьёзных потерь в кратчайшие сроки решить в Южной Осетии поставленные задачи. Августовские события в Южной Осетии напоминают «странную» войну в Ираке и не менее странное уничтожение башен-«близнецов» 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке. Как известно, плодами этих происшествий воспользовались прежде всего США, а также их союзники и сателлиты по НАТО. Настораживает крайне скудная информация о том, оказывали ли грузинские подразделения сопротивление при освобождении Цхинвала, велись ли встречные бои, включая танковые. Навевают сомнения и утверждения о том, что Цхинвал был полностью разрушен всего за несколько часов.

Нужны решительные меры, — заключил С.Ф. Милюков, — по очистке тыла на Кавказском театре прошедших и потенциальных военных действий, прежде всего в Северной и Южной Осетии, а также в Чечне, Ингушетии, Дагестане. В правовом плане требуется незамедлительное пополнение Общей и Особенной частей УК нормами, рассчитанными на применение их в военное время или боевой обстановке, которая, как показывает действительность, каждодневно возникает на территории России (конкретные предложения на этот счёт см. в первой из вышеуказанных публикаций). (См.: Милюков С.Ф. Нетрадиционные методы обращения с преступником // Современные проблемы и стратегия борьбы с преступностью. СПб., 2005. — С. 573-589; Он же. Насилие как средство осуществления уголовной политики // Российский криминологический взгляд.

- 2007. — № 4. — С. 107-116).

С.У. Дикаев представил события в Южной

Криминология

Осетии как «срежиссированный акт», целью которого послужило создание условий для принятия политических решений, главным образом, по абхазскому вопросу. Дело в том, что Российский Черноморский флот в недалёком будущем придётся вывести из Крыма, являющегося территорией Украины. Проблема российского присутствия на Чёрном море теперь будет решена путём его передислокации в Абхазию. Не исключаю того, что, если не сам этот сценарий, то его результат, в какой-то степени был согласован с западными государствами (вроде пакта Молотова-Риббентропа), а заявления и действия руководителей государств есть ничто иное, как политическая мишура. В этом случае всякие рассуждения об ответственности организаторов массовых убийств теряют смысл, и вероятнее всего, что эту проблему «заболтают» и за убийство более чем тысячи человек никто не понесёт наказания.

Грузинские вооружённые силы организованы, обучены и вооружены по натовским стандартам. В этой связи следует обратить внимание ещё на одно обстоятельство. В Южной Осетии в полевых условиях была произведена апробация вооружённых сил НАТО и России. Кроме того, была произведена «разведка боем» того, как мировое сообщество реагирует на возникшую ситуацию.

Такое однажды имело место, когда в сентябре-октябре 1999 г. в Москве были взорваны дома и начата вторая военная кампания в Чечне. Спустя два года 11 сентября 2001 г. взрыв башен-близнецов создал условия для начала «зачистки» в мировом масштабе с последующей оккупацией государств Афганистан и Ирак под предлогом борьбы с терроризмом.

Кажется, что в мире есть политические силы, которые создают провокации, сопровождающиеся большими людскими жертвами и материальным ущербом, для продвижения своих политических или экономических проектов. Возможно, что в ближайшие год-два эти силы проанализируют все детали ЮгоОсетинских событий, и этот сценарий будет повторен, но с большим размахом, что будет иметь трагические последствия значительно большего числа людей, чем в Южной Осетии. Главным провокатором и действующим лицом в этой трагедии будет США, чья экономика дышит на ладан. Возможно, что США планируют отказаться от своей национальной валюты — доллара, для чего им необходимо создать в глобальном масштабе условия, которые бы оправдывали такое решение. Это может быть провокация столкновения мусульманства и христианства, для чего, возможно, будет нанесен с территории Пакистана ядерный удар по

одной из европейских государств (до США же им не достать).

Если США откажутся от доллара, то они совершат ограбление планетарного масштаба, но это позволит им выйти из тяжелейшего экономического кризиса. Если Россия не выведет свои активы из экономики США, не изменит баланс государственного валютного резерва, ликвидировав или значительно уменьшив его долларовую часть, то это ограбление непосредственно скажется на благосостоянии народа России. Вместо этого Россия, несмотря на углубление кризиса, продолжает вкладывать деньги стабилизационного фонда в экономику США, что было заявлено министром финансов России А. Кудриным. Это даёт основание подозревать российские власти в сговоре с мировой олигархией, сомневаться в искренности их заявлений об их озабоченности повышением благосостояния населения, в правильности их политики вообще, экономической и уголовной политики, в частности.

Одной из очередных задач политической криминологии должно стать прогнозирование таких провокаций, установление их истинных причин и заинтересованных субъектов, а также выработка действенного международного механизма принуждения к ответственности не только руководителей государств, но и самих государств. Мерой наказания для государства могло бы быть принуждение к заглаживанию причинённого им вреда, штрафы в пользу беднейших государств или в пользу решения экологических проблем.

В качестве же желательной юридической перспективы событий в Южной Осетии,

— заключил С.У. Дикаев, — хотелось бы видеть рассмотрение дела специализированным наднациональным судебным органом, чьей задачей станет установление истины и наказание виновных. При этом неизбежность ответственности каждого из виновных должна быть главным принципом этого суда вне зависимости от того, лидерами или гражданами каких государств или какой стороной конфликта они являются.

Е.В. Богданов предпринял попытку описания алгоритма возможного криминологического анализа событий в Южной Осетии в августе 2008 г. на основе теории конфликта. Эти события стали результатом двух конфликтов: социокультурного этнического конфликта, который, существует в кавказском регионе со времён царской России, и конфликта геополитических интересов, возникшего посла распада СССР. Участники социокультурного этнического конфликта на Кавказе: осетинский и грузинский народы. Основными участника-

ми геополитического конфликта выступали (и продолжают выступать) Россия с одной стороны, Грузия и США с другой.

Средства массовой информации использовали известные информационные технологии в целях пособничества участникам вооружённых столкновений, апробированные прежде, например, при освещении столкновений в Ливане в 2006 г. Российские средства массовой информации трактовали эти столкновения как войну Израиля с Ливаном, а западные журналисты ограничивали состав участников этих событий Израилем и радикальным шиитским движением «Хезболлах».

Конфликт в Южной Осетии далёк от завершения, в связи с чем полная и объективная правовая оценка произошедшего сегодня вряд ли возможна. На данный момент отсутствует судебный орган международной юрисдикции, который мог бы провести независимое и беспристрастное расследование произошедшего. Е.В. Богданов заключил, что стратегической целью противоборствующих сторон должно выступать завершение и этнического, и геополитического конфликтов в Кавказском регионе.

Ю.В. Голик заострил внимание на том, что войну начала Грузия. Это не логический вывод после сопоставления фактов, а заявление полномочного представителя Грузии. 7 августа в 23 часа 30 минут господин Круашвили, бригадный генерал, командующий миротворческими силами Грузии в этом регионе (обращает внимание сама должность, занимаемая этим генералом — командующий миротворческими силами), объявил о том, что Грузия приняла решение начать войну с Южной Осетией. Поскольку заявление было сделано одним из руководителей Вооружённых сил Грузии, постольку Грузия полностью несёт ответственность за эти действия. Государство может быть, а в конкретных случаях и должно быть признано субъектом преступления. Вопрос о формах этой ответственности и способах привлечения к ней — это вопрос будущего. Установление уголовной ответственности для государства-агрессора (равно как и для других случаев проявления криминальных действий со стороны государства). Сказанное, разумеется, не означает отказа от привлечения к уголовной ответственности конкретных физических лиц.

И.Н. Лопушанский назвал едва ли правомерными высказанные за «круглым столом» аналогии событий «Грузия — Южная Осетия» и Россия-/ — Чечня». Грузинские войска фактически осуществляли этнический геноцид, при котором уцелевшее население Южной Осетии бежало в Россию. Россия же в Чечне

боролась против политического режима Д. Дудаева.

События на Кавказе 8 августа 2008 г. для России начались не с продвижения наших танковых колонн и авиации в Южную Осетию и затем собственно в Грузию, как было сказано одним из участников «круглого стола», а с созыва по требованию Российской Федерации экстренного заседания Совета Безопасности ООН по вопросам вторжения грузинских войск в зону действия миротворческих сил, разрушения Цхинвала, бегства и массовой гибели мирного населения. СБ ООН оказался медлительным (вопрос решался часами) и безучастным к гуманитарной катастрофе. Странно, что наши политики и СМИ практически не используют этот международно-правовой аргумент для обоснования дальнейших действий России в регионе.

Более 15 лет РФ признавала территориальную целостность Грузии, однако реализация традиционных геополитических интересов России в этом регионе натолкнулась на геополитические притязания США, на чьи деньги была осуществлена «революция роз» и избран проамериканский президент М. Саакашвили. Интерес к Грузии со стороны США — создание стратегического плацдарма на Кавказе против России и Ирана, вооружение грузинской армии для проверки баланса сил на российско-грузинской границе.

Главным поводом для изменения отношения России к статусу Южной Осетии и Абхазии стало признание Европейским Союзом и США отделения Косово — исконной территории Сербии, заселённой (не населённой, а именно заселённой) албанцами.

Результаты и перспективы развития событий, по мнению И.Н. Лопушанского, следующие: Саакашвили в нестабильной внутренней политической ситуации получил консолидацию большей части населения и поддержку США и европейских стран НАТО (правда, ряд государств воздерживается от немедленного приёма провокатора в свои ряды). Южная Осетия: получила шанс воссоединения в единой Осетии в составе РФ. Абхазия: вероятно, будет укреплять свою независимость, гарантом которой видит Россию. Россия: показала, что готова отстаивать свои интересы в регионе, используя международно-правовые принципы и прецеденты (Косово). Для закрепления своих позиций и, учитывая угрозу присутствия США в Грузии, она собирается развернуть свои военные базы в Южной Осетии и Абхазии. Не исключено, что Абхазия предоставит РФ часть побережья для размещения Черноморского флота после 2017 г., года предположительного

Криминология

закрытия базы в Севастополе. Однако своей поддержкой независимости Южной Осетии и Абхазии Россия также создала прецедент для собственных сепаратистов, а это весьма неприятная перспектива развития событий.

Приславший к «круглому столу» сообщение В.В. Лунеев (Москва, Россия) пишет, в частности, что жажда кровавой расправы с братскими народами у грузинского руководства всех мастей было доминирующей идеей фикс многие годы. Очаги террористического национализма, полагает он, не погасить, например, политически, юридически и криминологически порочными и идеологизированными образца 2002 г. статьями 282, 282-1 и 282-2 УК РФ (как было в России), когда к реалистичным расовым, национальным и религиозным мотивам были «пристёгнуты» мотивы идеологической, политической и социальной вражды и ненависти. Такого не было даже при Сталине!

На этой основе соответствующие слои нашего общества объединили эти мотивации в одно: в России якобы наступают фашизм и русский национализм! Были раздуты несу-шествующие обстоятельства. В 2007 г. УК РФ изуверски подправили, переместив «по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы» из ст. 282-1 в 11 статей УК, предусматривающие ответственность за убийство, причинение любого вреда здоровью, угрозу, хулиганство, вандализм и т. д., а также в обстоятельства, отягчающие наказание.

8 августа Саакашвили решил разрубить «гордиев узел», туго завязанный самой историей, — отметил В.В. Лунеев. Но узел лишь туже затянулся на нём самом. Восьмёрка оказалась почти петлёй. Александра Македонского из Саакашвили не вышло.

А.Г. Кибальник (Ставрополь, Россия) пишет в Клуб, что обвинение в адрес России, введшей войска на территорию Южной Осетии и «ядровой» территории Грузии, в осуществлении агрессии в отношении этого государства в принципе несостоятельно, так как войска были введены в ответ и для защиты российских миротворцев, находящихся по мандату ООН, и российских граждан, проживающих в Южной Осетии. Введение частей на «ядровую» территорию Грузии для подавления военной инфраструктуры стороны, нарушившей международные соглашения, вполне оправданно правом на самооборону, данным любому субъекту международного права ст. 51 Устава ООН и которым Россия воспользовалась в полной мере.

А.П. Данилов связал войну в Южной Осе-

тии с государственным и надгосударственным уровнями преступности (согласно классификации Д.А. Шестакова). Подобные конфликты всё ближе подводят государства к открытой конфронтации. Тем самым противодействие этим уровням преступности становится крайне актуальной задачей в условиях, когда вектор преступной политики США направлен на установление глобального контроля над ресурсами планеты, что, с большой долей вероятности, может привести к мировой войне.

И.А. Носкова проанализировала события в Южной Осетии с позиций криминологии СМИ. Восприятие людьми из разных стран одной и той же ситуации происходило по-разному, в зависимости от подачи информации и комментариев к ней. По телевидению нередко транслировались одни и те же кадры, но с противоположными комментариями. Так, например, 45-летняя москвичка, Светлана Козаева, побывавшая 11 августа на родине в Цхинвале, рассказала в печати, что СММ и ВВС передают кадры из Цхинвала, но говорят, что они сняты в Гори. Она сообщила: «Я своими собственными глазами видела фальшивку. В одном из репортажей я узнала разрушенную артобстрелом улицу моего родного города. Это была улица Героев». Диктор же выдавал разрушенный осетинский город за грузинский.

После боевых действий в Южной Абхазии,

— заключила И. А. Носкова, — Россия приобрела некоторый полезный для нас опыт ведения информационной войны.

Ю.А. Апухтин остановился на деятельности частных военных компаний, которые, по его данным, внесли вклад в повышение боеспособности вооружённых сил Грузии, чем способствовали развязыванию военных действий в Южной Осетии. Деятельность частных военных компаний непосредственным образом затрагивает вопросы обеспечения безопасности России и её союзников. Вооружённое вторжение Грузии на территорию Южной Осетии вновь поставило вопрос о необходимости специального регулирования деятельности частных военных компаний на международном уровне. Автор предлагает уделить особенное внимание изучению деятельности частных военных компаний в рамках политической криминологии и разработке соответствующего криминологического законодательства.

Подводя итог заседанию, Д.А. Шестаков выразил удовлетворение присущим Клубу разнообразием подходов к обсуждённой проблеме. Очень важно, чтобы научный анализ, осуществляемый у нас в Клубе, в конечном счёте, служил на благо возрождающейся, восстанавливающей присущее ей мировое зна-

чение России, чтобы он вёл к разработке эффективного противодействия преступлениям против России и россиян и таким образом вносил свой скромный вклад в гармонизацию мирового сообщества.

В связи с поднятым Я.И. Гилинским вопросом Д.А. Шестаков высказал свою версию уголовно-правовой оценки действий российских вооружённых сил на в то время ещё грузинской территории. По его мнению, в основном совпадающему с мнением А.Г. Кибаль-ника, в период с 8 по 10 августа, руководствуясь статьёй 51 Устава ООН (о праве государств на самооборону), Вооружённые Силы России, осуществили оборону собственных граждан, пресекли совершаемый вооружёнными силами Грузии геноцид осетинского народа. При этом грузинская армия оказала сопротивление правомерным действиям Вооружённых Сил России. Прежде чем быть выдворенными за пределы РЮО, грузинские вооружённые силы совершили убийство 63 российских военнослужащих — в связи с осуществлением российскими военными их служебной деятельности, общеопасным способом, организованной группой, — т.е. совершили преступление, предусмотренное пунктами «а», «б», «е», «ж» статьи 105 УК РФ. Произведённые Российской Армией военные действия за пределами Южной Осетии на территории Грузии также охватываются понятием самообороны, которая по своей интенсивности должна быть достаточной для недопущения возобновления преступлений, от которых осуществляется оборона. Эти действия заключались в занятии стратегически важных высот и подавлении военной базы, игравшей существенную роль в нападении на Цхинвал и др. объекты Южной Осетии. Впрочем, институт необходимой обороны (самообороны) в международном уголовном праве нуждается в более подробной регламентации, касающейся, в частности, условий совершения оборонительных действий на территории суверенного государства, повинного в совершении преступления.

Высказанные за «круглым столом» подозрения о сговоре высших властей России и США выглядят преувеличенными. Очень трудно поверить в то, что с оголтелыми США можно прийти к какому-либо компромиссу по Грузии, например, по поводу размещения российской военно-морской базы в Республике Абхазия, против независимости которой США, к тому же, категорически возражают. Однако почву для подобных версий создают некоторые стороны экономической политики, проводимой сегодня в России: прежде всего, отказ от коррекции последствий пре-

ступной приватизации, размещение российских средств, в частности, стабилизационного фонда в американских банках. Похоже на то, что у высшего чиновничества на сегодня есть заинтересованность и в состоятельности олигархов, и в стабильности финансовой системы США. Но в виду нарастающей военной угрозы, а также граничащей с глупостью наглой политики двойных стандартов США, например, по отношению к Сербии и к Грузии, ощущается и тенденция российского руководства к преодолению унизительной зависимости.

Весьма важно то, что в своём послании «круглому столу» В.В. Лунеев увязал события в РЮО с «модной» проблемой ксенофобий, на исследование проявления которых в России, как известно, западные фонды расходуют немалые средства. Да, геноцид против осетин — крайнее проявление ксенофобии, повлекшей распад Грузии. Для России, да и для мирового сообщества, особенно важно противодействовать сегодня антирусизму в широком и узком смысле слова, целенаправленно осуществляемому в мире политическими кругами и СМИ Запада. Было бы полезным, чтобы российские исследователи сделали соответствующий собственный вклад в изучение «преступлений ненависти», разжигаемой против россиян.

На постлиберальном этапе, в который вступила криминология, необходимо дать оценку криминогенности однополярного устройства мира. Перспективу его преодоления Д.А. Шестаков связал с идеей евразийства, отказом от использования долларов США и ценных бумаг этой страны, с деятельностью ШОС, ОДКБ, с развитием связей Евразии и Латинской Америки, а также с возможным созданием параллельно ООН более эффективной организации «Мир Без США».

9 октября 2008 г. В связи с истечением срока полномочий президента клуба Д.А. Шестакова, согласно его распоряжению, исполняющим обязанности президента назначен член совета Клуба, доктор юридических наук, профессор Салман Умарович Дикаев.

Начиная с номера 1(14) / 2008, в качестве ответственного секретаря журнала «Криминология: вчера сегодня, завтра» трудится Александр Владимирович Чураков. Начиная с номера 2(15) / 2008, ответственным секретарём журнала «Криминология: вчера сегодня, завтра» назначен кандидат юридических наук Андрей Петрович Данилов.

2009 ГОД

27 февраля 2009 г. Международный семинар: «Криминология XXI века: теория и практика». С теоретическим докладом на

Криминология

тему: «КРИМИНОЛОГИЯ НА ПОСТЛИБЕРАЛЬНОМ ЭТАПЕ» выступил Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).

Криминология вошла в постлиберальный этап своего развития. Внимание её заострено, или, по крайней мере, должно быть заострено — в этом ощущается потребность — на международной составляющей преступности, глобальных факторах и процессах её воспроизводства. Постлиберализм не означает отказа от либеральных ценностей, связанных с правами человека, он предполагает их дальнейшее развитие. Так, либерализм требует терпимости к мнениям и свободной критики власти. Но коль скоро мы говорим о терпимости, то не следует ограничивать доступ в науку связанных с религией философских подходов, если мы говорим о критике власти, то будем критиковать также глобальную олигархическую власть, закрепившуюся в современном мире. Внешний государственный и надгосударственный уровни планетарной преступности сегодня могут быть охарактеризованы как глобально-американизированная преступность (ГАП). В ней проявляется претензия США на однополярное правление миром, эксплуатацию мировой экономики. От финансово-экономической политики США производна противоправная деятельность транснациональных компаний. На этих уровнях преступности должно быть сосредоточено внимание военной, экономической, политической, сакральной криминологии, — поддерживаемых криминологической школой преступных подсистем.

Противодействие ГАП предполагает укрепление евразийского самосознания, его духовных ценностей, а также выведение национальных экономик из статуса сырьевых придатков Запада. И то, и другое означает отнюдь не конфронтацию со странами Атлантики, но обеспечение в случае необходимости собственного независимого воспроизводства и развития.

Докладчик предложил пути развития международного уголовного права и инструментов его реализации. Он подчеркнул, что развитие теоретико-криминологического поля школы преступных подсистем ведёт к свободе: свободе криминологии от диктата законодателя, свободе мирового сообщества от глобально-американизированной преступности, свободе Духа от золотого тельца.

Ориентированная на практику часть семинара была представлена в докладе Х. Кури (Фрайбург, Германия) «Криминологический прогноз поведения сексуальных и опасных преступников: немецкий опыт».

В 1990-е годы возросли зарегистрирован -ное число преступлений и дискуссия о таких

особых преступниках как насильственные и сексуальные. В Германии, например, состоялась широкая дискуссия о страхе перед преступлениями. В этой связи также приобрело особое значение обсуждение прогнозов опасности, например, задержанных или осуждённых. В докладе были описаны критерии, которые должны соблюдаться в добротном прогностическом экспертном заключении, и освещено то, как они за несколько лет были выработаны в Германии группой экспертов.

Докладчик представил результаты анализа внешней экспертизы задержанных по подозрению в преступлении, который показывает, что прогностическое заключение на фоне повышенных требований в последние годы стали качественно лучше, что, однако, возвращает в этой области к большему спросу преимущественно на психологов.

По докладам состоялась дискуссия. Ниже приводятся резюме выступлений членов, а также гостей Клуба.

Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия) сказал, что доклад Д.А. Шестакова, как всегда, привлекает оригинальностью, новаторским подходом, неординарностью выдвигаемых положений.

Вполне поддерживаю, призыв к свободе криминологии от законодателя, — заметил Я.И. Гилинский. — Согласен с отстаиваемым профессором Шестаковым тезисом о кримино-генности многих законодательных решений.

Вместе с тем не все положения доклада разделяются мною. Так, я не сторонник утверждения о «самобытности и самодостаточности» России. Я полагаю, что вхождение в мировую систему совершенно необходимо. Изоляционизм во всем, включая науку (и прежде всего

— науку) — наша беда, трагедия, а не достоинство. Впрочем, Дмитрий Анатольевич своей международной деятельностью и публикациями в Германии, США и других странах сам «опровергает» себя.

Для меня несколько удивителен и, быть может показавшийся мне, «антиамериканизм» доклада, в частности, мысль о «глобально-американизированной преступности». В условиях глобализации, нравится она нам или нет, говорить о «глобально-американизированной преступности» столь же «обоснованно», как о «глобально-руссифицированной» (вспомним

о зарубежной панике по поводу «русской мафии») или же «глобально-исламской» (имея в виду некоторые террористические организации и некоторое участие в наркотрафике). Очевидно преступность в современном мире столь же глобализируется (интернационализируется), сколь и экономические, полити-

ческие, информационные процессы. Впрочем, подробно об этом говорится в ряде моих работ, включая нашу коллективную монографию «Глобализация и девиантность» (под редакцией Я.И. Гилинского, СПб., 2006).

Думается, что во всех российских бедах «виноваты», прежде всего, мы сами во главе с нашей же властью. Да и наша «общинная ментальность» отнюдь не способствует прогрессу

— экономическому, политическому, социальному.

В докладе Х. Кури затронута чрезвычайно важная проблема, не вполне осознаваемая еще отечественной наукой. Речь идёт о росте репрессивности сознания (как следствии «страха перед преступностью», по выражению С. Коэна), особенно «среднего класса». Это, в свою очередь, ведёт к возрастанию репрессивности практики, столь милой правоохранительным органам и популистским властным структурам.

Что же касается трудоёмкой и дорогостоящей экспертной практике в Германии, о чём нам поведал докладчик, то у нас это не было бы проблемой: 200-300 евро и быстро получаешь нужное заключение...

С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия) в своём выступлении поддержал большинство высказанных Д.А. Шестаковым идей, прежде всего о глобально американизированной преступности. Средства массовой коммуникации (радио, большинство газет и, конечно, телевидение и Интернет) непрерывно ведут оголтелую пропаганду капитализма американского образца, что разрушает национальную (прежде всего духовную и культурную) идентичность русских и других народов, населяющих Россию. Свежим примером такой подрывной деятельности служит регистрация Минюстом России некоммерческой «ЛГБТ — организации Выход», дислоцированной в Петербурге. Аббревиатура ЛГБТ расшифровывается как «лесбиянки, геи, бисексуалы и тарансгенде-ры». Уставной целью формально является «реализация социально-правовых программ, направленных на защиту прав и свобод гражданина, развитие гражданских институтов, на преодоление дискриминации и нарушений прав граждан по признаку сексуальной ориентации, гендерной идентичности» (см.: Санкт-Петербургские ведомости. — 2009. — 3 марта). Действительной целью этих и подобных образований, по нашему убеждению, выступает стремление окончательно разложить население России, сделать необратимой демографическую катастрофу, которую она переживает с начала 90-х гг. прошлого века. Вспомним хотя бы Великую империю Древнего Рима, кото-

рый, среди прочего, погубила безудержная содомия.

Вместе с тем, по мнению С.Ф. Милюкова, невозможно согласиться с позицией Д.А. Шестакова по поводу криминологической и политической оценке событий в Южной Осетии в августе 2008 г. С.Ф. Милюков сослался на своё выступление за состоявшимся 26 сентября того же года «круглом столом». Прошедшие пять месяцев внесли определённую ясность в предмет нашей дискуссии, заявил С.Ф. Милюков. Оказалось, что потери среди мирного населения Южной Осетии составили не 1600 — 2000 человек (см.: Шестаков Д.А. Август 2008-го: События в Южной Осетии в свете международного уголовного права // Криминология: вчера, сегодня, завтра. — 2009. — № 1(16). — С. 12), а всего 162 человека, о чём официально заявил 23 декабря 2008 г. председатель Следственного комитета при Генеральной прокуратуре РФ А. Бастрыкин (Санкт-Петербургские ведомости. — 2008. — 24 декабря).

За эти же месяцы резко активизировался процесс свертывания Российской Армии. В частности, заявлено о расформировании 77-й отдельной гвардейской бригады морской пехоты, входившей в состав Каспийской флотилии. Взамен остаётся всего два батальона (!) морской пехоты, один из которых будет базироваться в Каспийске, а другой — в Астрахани (см.: Санкт-Петербургские ведомости. 2009. 3 марта). И это на Северо-Кавказском театре военных действий, которые ежедневно (пока в партизанском формате) ведутся в Дагестане и прилегающих к нему субъектах Российской Федерации. И это в регионе, где в лихорадочном темпе ведётся восстановление боеспособности Грузии, наращивается присутствие сил США и других стран НАТО, нарастает угроза в отношении непокорного Ирана!

Убыль регулярной армии зримыми образами сопряжена с содержанием и наращиванием частных (по существу феодальных) армий в России. Как пишется в том же номере Санкт-Петербургских ведомостей, «в стране на вполне законных основаниях (об этом в 2007 году позаботилась Госдума) создаются частные, то есть корпоративные армии. Так, вооружённые силы Газпрома и Транснефти призваны контролировать безопасность трубопроводов. При этом они оснащены средствами доставки и могут в любой момент перебросить «нефтегазовые» войска в любую точку страны... Общая же численность силовых структур, нацеленных на борьбу с разного рода внутренними врагами, достигает в РФ 2,5 млн. человек — это больше, чем вся Российская Армия!».

Вот одна (и немаловажная) причина того,

Криминология

что в Вооружённых Силах России, как было отмечено С.Ф. Милюковым за упомянутым круглым столом», «по-прежнему остро не хватает современного вооружения, самолётов, вертолётов и военных кораблей. Денежное довольствие военнослужащих, их социальная защищённость и обеспеченность жильём не выдерживает никакой критики».

С.Ф. Милюков отметил положительный процесс отхода некоторых известных криминологов от декоративно-либеральной к патри-отически-национальной платформе (особенно ярко эта метаморфоза произошла с высказываниями известного криминолога В.С. Овчинско-го — см. его огромную статью «Криминология кризиса», опубликованную в январско-февральских номерах газеты «Завтра» за 2009 г., где он чуть ли не превосходит в радикализме её главного редактора — известного публициста и писателя А. Проханова). Важно только, чтобы этот процесс стал не данью сиюминутной политической конъюнктуре, а подлинным свидетельством гражданской озабоченности судьбой России, неуклонно приближающейся к грозящей ей катастрофе.

С.У. Дикаев (Санкт-Петербург, Россия) обратил внимание на то, что в условиях глобализации невозможно получить более или менее полные знания о преступности, если при исследовании её факторной обусловленности придерживаться исключительно рамок национальных границ. Выход при исследовании причин преступности на глобальный уровень наводит на размышления о роли государств, культур, религий в противодействии глобализации преступности. В этом отношении доклад профессора Д.А. Шестакова интересен своей направленностью на поиск гиперпричины глобализации и «окорыстения» преступности. В докладе убедительно показано, что в значительной степени этому способствует глобальная политика отдельных, прежде всего экономически развитых государств. Современный политический расклад в мире таков, что ответ на вопрос: «Каковы перспективы человечества?» зависит от развитых стран, и они несут особую ответственность за судьбу мира. Однако реальность такова, что в мире от голода ежедневно умирают десятки тысяч человек, а подавляющее большинство людей на планете

— это нищие и совсем бедные люди. Уже это даёт основание сомневаться в искренности международной политики развитых («цивилизованных») государств, декларирующих общечеловеческие ценности, но ничуть не облегчающих жизнь большинства человечества. В докладе автор убеждает, что США и европейские государства обворовали российских

граждан. Здесь следует заметить, что на протяжении многих столетий движущей силой «прогресса» было обворовывание и эксплуатация многомиллионных народов. В этом главные причины нынешнего процветания США, Западной Европы и прочих «оазисов» капитализма. Вековая «привычка» жить за чужой счёт, ограниченность сырьевых и энергетических ресурсов планеты неизбежно ведёт к жесткому соперничеству государств, а преступления против человечности, инициируемые транснациональными корпорациями (ТНК), что мы наблюдаем в Ираке, Афганистане, Палестине и проч., являются идеальным инструментом отстаивания их корыстных интересов.

Россия, втянутая в процесс глобализации, используется глобальной американизированной преступностью (ГАП) как неиссякаемый источник финансирования чужой глобальной, откровенно вредной для России, политики уничтожения государств, ограбления народов и их истребления. Хуже всего то, что власти России подыгрывают этой политике. Здесь можно напомнить о списании Россией восьмимиллиардного (в долларах США) долга Ирака, перешедшего России от бывшего СССР. Этот долг был списан тогда, когда законная власть Ирака была свергнута, а новое правительство ещё не было сформировано. Фактически это списание выглядит как завуалированная схема оплаты Россией злодеяний США и его союзников в Ираке.

Можно напомнить и о действиях наших монетарных властей в период, когда мировой кризис набирал обороты. США и европейские государства сделали финансовые вливания в национальную экономику посредством повышения покупательной способности населения. В России же, наоборот, вливания сделали в банковскую систему, по вине которой и случился кризис. Банки перевели выделенные из резервного фонда рубли в ещё дешёвые доллары и вывезли их из страны. И лишь после решения ими этой задачи правительство начало девальвировать национальную валюту — рубль, усугубляя плачевное положение российских граждан. Многие государства снизили процентные ставки по кредитам, в России кредиты и до кризиса были дорогими, а теперь стали вовсе недоступными. Власти России вовлекли в большинстве своём экономически неграмотный народ в авантюру с ипотечным кредитованием на кабальных условиях. Теперь же банкам с молчаливого согласия властей позволяется повышать процентные ставки и отнимать заложенное жильё у тех, кто по глупой, если не сказать преступной, политике Правительства потерял работу. Власти весьма лояльно отно-

сятся к деятельности коллекторских фирм, занимающихся «выбиванием» долгов у потерявших работу граждан и по этой причине не способных оплачивать кредиты, узаконив тем самым вымогательство. В условиях кризиса было бы разумным снизить налоговое бремя с простых граждан, снизив единый социальный налог, или введя прогрессивную шкалу налогообложения, но власти поступают прямо наоборот, снижают налог на прибыль коммерческих организаций. По сути, за счёт российского народа спасается бизнес, в том числе и бизнес ТНК, которых никогда не интересовали ни проблемы государств, ни тем более проблемы народа. Такие действия руководителей страны наводят на крамольную мысль: «А не продиктованы ли такие «неразумные» действия их личными интересами и не находятся ли наши власти в сговоре с мировой олигархией?»

В 2005 году, завершая работу над монографией, анализируя повторяющиеся циклы трагедий российского народа, С. У. Дикаев сделал вывод о том, что «нынешний этап в развитии России (централизация власти, борьба с бедностью, ограничение свободы слова и т.д.) следует рассматривать как новый виток использования народа России для очередного накопления, которое будет у него изъято в будущем — возможно ещё при нашей жизни,

— если у российского народа не хватит мудрости не наступать в третий раз на одни и те же грабли». Как теперь мы знаем, мудрости не хватило, и российский народ в очередной раз ограблен, но ограблен не без нашего участия.

В своём докладе Д.А. Шестаков выявил корень зла, именуемый глобально американизированной преступностью, теперь нужны исследования по его искоренению. Криминологией должен быть предложен обществу надёжный механизм привлечения за провалы в работе государственных деятелей, отвечающих за безопасность и благосостояние народа, к уголовной ответственности. Не к политической ответственности, каковой нет в природе и быть не может.

Е.В. Богданов (Минск, Республика Беларусь) говорит о том, что проведённое в доктрине преступных подсистем её автором, Д.А. Шестаковым, разграничение понятий преступности и преступного множества придало новое звучание вопросу о соотношении криминологической и юридической стороны преступности. Этот криминолог различает подлинные преступления и преступления мнимые (фиктивные). Если первые обладают признаком общественной опасности безотносительно к тому, запрещены они уголовным законом или нет, то ко вторым относятся деяния, уголовная

ответственность за которые установлена законом необоснованно, без явной необходимости. Закон — это не всегда право. Не всё запрещённое законом преступно и не всё разрешённое

— непреступно. Следующий важный теоретический шаг Д. А. Шестакова состоит в том, что он ввёл также понятия криминогенного, противоправного и преступного законов. Эти положения дают пищу для дальнейших рассуждений. Нам представляется, что факторами криминогенности закона могут быть: высокая стоимость его реализации легитимными участниками общественных отношений, недостаточное сдерживающее воздействие запретов и ответственности на преступников, преступность самого закона либо необоснованные запреты объективно правомерных форм поведения.

В.И. Поклад (Луганск, Украина) выделяет социальную функцию криминологии анализ криминальных явлений и своевременный диагноз для последующей работы по «оздоровлению» общества. Современный экономический кризис является «болезнью» реализовавшегося варианта глобализации. Глобальная динамика преступности демонстрирует не только симптомы, но и направления будущего развития общества.

Т.В. Константинова (Санкт-Петербург, Россия). В русле доклада Д.А. Шестакова рассматривает человечество как большую семью. В школе преступных подсистем семейная преступность определена как свойство социального института семьи, находящегося на той или иной стадии развития, порождать определённое количество преступлений, в том числе совершаемых внутри семьи (Д.А. Шестаков, В.С. Харламов). Любые преступления, совершаемые вне зависимости от страны и вида преступлений, будут, в известном смысле (при сравнении человечества с большой семьёй), соответствовать внутрисемейным преступлениям.

Внутрисемейное преступление — преступление, совершаемое одним членом семьи, против другого её члена. К числу внутрисемейных преступлений криминофамилистика (семейная криминология) относит насильственные преступления, совершаемые как в юридически оформленной, так и в сожительской семье, в том числе т.н. детоубийства.

Современное общество юридически оформленной семьёй назвать затруднительно, оно

— сожительская семья. Детоубийства в масштабе человечества — любая смерть человека, связанная с возможностью её предотвращения, вне зависимости от его возраста (войны, голод и т.д.). При таком подходе возникает вопрос о судье. Есть преступления, предполагается наличие судьи и ответственности. Ответ даётся в

Криминология

Евангелии, там же содержится и предсказание, к чему придёт человечество, обладая свойством преступности и совершая внутрисемейные преступления. Самый долгосрочный криминологический прогноз? Быть может, не такой уж долгосрочный?

Б.М. Ломов (Тольятти, Россия). С позиций семантической концепции Д.А. Шестакова, преступность экономики представляет собой свойство экономических отношений воспроизводить множество опасных для людей деяний, проявляющееся во взаимосвязи экономических преступлений и их причин. Б.М. Ломовым разработана программа эмпирического исследования в Тольятти особо тяжких преступлений против личности в сфере экономических отношений. Исследованием будут охвачены уголовные дела, возбуждённые по фактам убийства и причинения тяжкого вреда здоровью. Также будут изучены розыскные дела, дела по установлению личности неопознанных трупов, материалы, по которым в возбуждении уголовного дела было отказано. Всего планируется проанализировать более 200 фактов за период с 1993 года по настоящее время.

И.А. Носкова (Санкт-Петербург, Россия). На основании проведённого в Санкт-Петербурге исследования преступлений, совершённых с использованием средств массовой информации, проводит их классификацию в зависимости от наличия или отсутствия в деянии квалифицирующего признака: «использование средств массовой информации».

Как и принявший участие в работе семинара Е.В. Богданов, И.А. Носкова придерживается предложенного в учении о преступности социальных подсистем деления преступлений на преступления в юридическом и криминологическом смысле слова.

Количественному анализу пока поддаются только преступления, совершаемые с использованием средств массовой информации в юридическом смысле. Статистика совершения преступлений с использованием средств массовой информации в криминологическом смысле отсутствует.

Теперь, изучив динамику совершения преступлений, совершаемых с использованием средств массовой информации в юридическом смысле за 1997—2007 годы в Санкт-Петербурге, можно прогнозировать их прирост на ближайшее будущее примерно на 15-40 %.

А.П. Данилов (Санкт-Петербург, Россия). Говорит о том, что здравому смыслу уже давно пора возыметь верх в человеке, вследствие чего мы увидим не просто экономический или любой другой кризис (демографический, продовольственный, экологический), а системный

кризис человечества, который в принципе, является вполне закономерным, т. к. всё в мире конечно. Выделяемые Д.А. Шестаковым такие уровни преступной деятельности как внешний государственный и надгосударственный, находят своё преступное воплощение во всех социальных институтах, которые в масштабе современного мира «заражены» и пронизаны вирусом американской системы поглощения всего и всех для собственных нужд.

Криминология СМИ, политики, экономики, экологии, религии, закона своими инструментами и методами познания должны помочь нам отделить преступное, выделить то зло, которое несёт нам западная цивилизация во главе с США своей культурой, в действительности являющейся антикультурой, потребительской психологией, разнузданной нравственностью, мнимым либерализмом, демагогией о демократии, а в конечном итоге уничтожение человечества вследствие попрания основных библейских добродетелей и заменой их пороками, уже почти не воспринимаемыми обществом в качестве таковых.

Если вспомнить об уничтожении Богом Содома и Гоморры — мест разврата, попрания моральных устоев общества, то вывод напрашивается сам собой: иносказательно интерпретируя Библию, можно говорить о том, что развитие человечества в современном направлении движения в скором времени приведёт его к «божественной каре», а попросту говоря к гибели.

А.О. Магуза (Москва, Россия) поддерживает высказанную Д.А. Шестаковым и другими авторами идею о России как самобытном государстве. В настоящее время российскому обществу следует задуматься о защите своей самобытности и самодостаточности страны как ценностей исторически обусловленного характера. Самобытность нации есть некая уникальная, неповторимая, присущая только ей духовная составляющая. Именно она и обусловливает специфические особенности жизнедеятельности того или иного общества. Без этой составляющей не может быть нации, она распыляется, превращается в объект поглощения другой самобытности. Основной целью западного общества является проведение политики уничтожения самобытности славянских народов и внедрения своих культурных ценностей на этом пространстве. Но этому процессу противится одна сила, объединяющая эти народы — православная вера.

По окончании дискуссии кратко выступили основные докладчики.

Х. Кури подчеркнул, что, не в первый раз участвуя в заседаниях Клуба, теперь, как и

прежде, он услышал здесь много важного и интересного для себя. Он рад большому числу поступивших ему вопросов и тому, что, по мнению участников семинара, проблема прогноза индивидуального преступного поведения актуальна и для России.

Д.А. Шестаков отметил, что доклад Х. Кури представляет несомненный интерес для российских специалистов, имеющих дело с лицами, совершающими опасные преступления, в особенности для криминологов и психологов. Освещённый в докладе вопрос о критериях прогнозируемой опасности личности должен вызвать соответствующий отклик. Сам Д.А. Шестаков неоднократно высказывался за использование достижений психологии при реагировании на преступное поведение, за законодательную регламентацию назначения соответствующих мер при освобождении от уголовной ответственности, условном осуждении и условно-досрочном освобождении от наказания (См.: Шестаков Д.А. Семейная психотерапия и предупреждение преступлений (к вопросу о групповом уровне криминологической профилактики) // Вестник ЛГУ.— 1989. № 6. — С. 56-61 и др.).

Отвечая на полемические замечания по поводу собственного доклада, Д.А. Шестаков заметил: «У меня нет «антиамериканизма» (профессор Гилинский), я даю себе отчёт в том, например, что от нынешнего экономического кризиса, разразившегося в результате злоупотреблений финансовой олигархии, пострадали и рядовые американцы, в том числе мои друзья, но не сами финансисты. Глобально американизированная преступность — это категория, характеризующая состояние наднационального и внешнегосударственного уровней преступности, на которых заметную роль играют транснациональные корпорации преимущественно американского происхождения.

В том, что количество истреблённых в августе 2008-го мирных осетин оказалось на порядок меньше, чем об этом сообщалось под первым впечатлением от нападения грузинской армии на Южную Осетию (профессор Милюков), для меня нет ничего неожиданного. 162 убитых — это мало?! Обычно СМИ при подобных обстоятельствах на порядок искажают информацию. Это нормально и не меняет моего первоначального наброска квалификации действий грузинской стороны и её сообщников. Высказывание об «отходе некоторых известных криминологов от декоративно-либеральной к патриотически-националь-ной платформе» ко мне не имеет отношения. Я неизменно как стоял, так и стою за сильную, небольшевистскую Россию». (Д.А. Шестаков.

Криминология. Краткий курс. Преступность как свойство общества. — СПб., 2001. — С. 248250).

Из бывших диссидентов идейно близкими мне остались немногие, во главе с А.И. Солженицыным, которого Запад поддерживал лишь в разрушительной деятельности, но с раздражением отпрянул от него, когда писатель выступил за «обустройство» России. Новейшая криминология, надеюсь, сохранит национальную традицию критиковать со своих, профессиональных, позиций собственную российскую власть. Пусть даже это не приносит скорую пользу. Верный криминологический прогноз профессора С.У. Дикаева о грядущем «новом витке использования народа России для очередного накопления, которое будет у него изъято», увы, подтвердился. Будем лучше прислушиваться друг к другу.

Полные тексты выступлений опубликованы в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра». — 2010. — № 1(18).

После семинара состоялось общее собрание Санкт-Петербургского криминологического клуба, на котором избран его новый президент — доктор юридических наук, профессор Салман Умарович Дикаев.

Принято решение о принятии кафедры криминологии, конфликтологии и социологии Луганского государственного университета внутренних дел им. Э.А. Дидоренко (заведующий кафедрой — кандидат философских наук, доцент Василий Иванович Поклад) в Санкт-Петербургский криминологический клуб в качестве его коллективного члена. Таким образом, на сей день Клуб имеет представительства в Киргизской Республике и Украине.

17 апреля 2009 г. Международный семинар: «Криминология сегодня: достижения, проблемы, перспективы».

Я.И. Гилинский представил 2-е издание своего сочинения: «Криминология: теория, история, эмпирическая база, социальный контроль». — СПб.: Юридический центр Пресс. 2009. Он акцентировал внимание на разработке, принятии и реализации адекватной, реалистичной научно обоснованной уголовной политики в России.

В семинаре приняли участие криминологи Санкт-Петербурга, Москвы, Таллинна.

Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия). Работу Якова Ильича Гилинского «Криминология: теория, история, эмпирическая база, социальный контроль» я нахожу содержательной, глубокой, оригинальной. В ней собран и квалифицированно проанализирован обширный материал о преступности и социальной реакции на неё как в России, так и в

Криминология

целом мире. Особое внимание уделено криминальному насилию, корыстным преступлениям, организованной преступной деятельности, «беловоротничковой преступности», профессиональной преступной деятельности, подростково-молодёжным преступлениям, преступлениям, связанным с наркотиками, иным видам преступлений.

Мне лично импонирует гуманная направленность книги, критический подход её автора к неоправданно широкому распространению уголовно-правовых запретов, к институту уголовного наказания вообще и лишению свободы в частности. Он убедителен в обосновании необходимости безоговорочной отмены смертной казни. В этом отношении мы многие годы работаем параллельно.

Бесспорным отличительным достоинством книги является её теоретическая составляющая. Книга пронизана теорией. Яков Ильич, видный представитель санкт-петербургской плеяды криминологов, многое делает для того, чтобы донести до российских специалистов положения, сформулированные нашими зарубежными, прежде всего западными коллегами. Он творчески использует эти положения для развития собственных воззрений на преступление, преступность, контроль над ней и её профилактику. В сочинении использовано около 250 источников на иностранных языках.

Блестящая книга! С учётом её глубины, информативности и доходчивости её можно рассматривать и как монографию и как учебник одновременно.

Подробно Д.А. Шестаков остановился на соотношении подходов к понятию преступности, представленного в обсуждаемом сочинении Я.И. Гилинского и исповедуемого самим Д.А. Шестаковым в рамках разработанной им доктрины преступности социальных подсистем.

Краткое изложение доклада Я.И. Гилин-ского помещено в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра». — 2010 — № 1(18).

1 сентября 2009 г. Перерегистрация Клуба в качестве некоммерческого партнёрства (Свидетельство о государственной регистрации некоммерческой организации за ОГРН 7814031719). В качестве учредителей выступили Я.И. Гилинский, С.У. Дикаев, С.Ф. Милюков, Д.А. Шестаков.

16 октября 2009 г. Теоретический семинар: «Криминогенность современных моделей экономики и мировой финансово-экономический кризис». Докладчик — доктор юридических наук, профессор Вадим Вячеславович Колесников (Санкт-Петербург, Россия).

В семинаре приняли участие криминологи Владивостока, Минска, Москвы, Пскова,

Санкт-Петербурга.

В.В. Колесников (Санкт-Петербург, Россия). Использование основополагающих принципов права при организации хозяйственных систем впервые позволило бы сформировать криминологически конструктивные модели правовой экономики. Только принципиальная смена парадигмы мирового экономического развития за счёт демонтажа цивилизации торговцев и утверждения цивилизации производителей создаст реальные предпосылки для реальной криминологической санации экономики и общества.

Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия). Помимо тонкого анализа преступных экономических моделей, с помощью которых «финансовые алхимики» обкрадывают во всемирных масштабах производителей экономических благ, для меня интересна проявившаяся на семинаре связь между исследованием животрепещущей криминологической проблемы мирового финансового кризиса и продвижением вперёд общей криминологической теории.

Ещё недавно вычленение в криминологической науке её отраслей, нацеленных на комплексы проблем, сосредоточенных в основных социальных подсистемах (семейная криминология, криминопенология, политическая криминология, криминология СМИ, экономическая криминология), вызывало сопротивление. Теперь, кажется, ни у кого не вызывает сомнения, что, скажем, в связи с разразившимся мировым кризисом мало изучать «систему экономических преступлений» и их причины, но надо пытаться осмыслить преступность экономики в целом, что, собственно и ведёт к формированию соответствующей отрасли.

Если бы в криминологии не был поставлен вопрос о криминологическом, отличном от законодательного понятия преступления (преступление как таковое), то доступ криминологии в дебри злоупотреблений с долларами, деривативами и т.п. был бы сегодня закрыт, ибо не за все виды этих махинаций установлена уголовная ответственность.

Экономическая оценка законодательного сопровождения преступной приватизации и представления, разрабатываемые теорией криминологии закона, о криминогенном, неправовом, преступном, укрывательском законах дополняют друг друга. Криминология должна исследовать не только то, что государство назвало преступным, но и то, что преступно по существу.

Согласно парадигме преступных подсистем, преступность экономики — это воспроизводящиеся в экономической сфере криминогенные детерминанты и преступления.

Состоявшийся семинар во многом стал продолжением начатого в Клубе 27 февраля сего года разговора о глобально американизированной преступности, в том числе с позиций пост-либеральной криминологии.

Деньги — штучки от дьявола, тем более, если это не обеспеченные деньги. Из доклада профессора В.В. Колесникова и выступлений участников дискуссии явствует, что преступность глобально американизированной экономики («торговой цивилизации»; «ростовщической, спекулятивной экономики») проявляется в закачивании в мировой оборот злокачественной валюты (американского доллара) и спекулятивных банковских операциях, таких как широкая торговля ценными бумагами, кредитование, в особенности, ипотечное. Ускорению «онкологических» процессов экономики способствует внедрение в неё долларовых деривативов (derivative). Хотелось бы сказать: «доллар — это пустота, а дериватив

— пустота в энной степени». Но в этих словах, верных по существу, есть доля преувеличения. Банковский «спекулянт» успевает обменять пустые «штучки от дьявола» на реальные материальные блага. В результате усугубляется количественно охарактеризованная на семинаре болезнь чудовищного экономического неравенства.

Вместе с тем на нашем семинаре остались требующими дальнейшей разработки вопросы о том, почему делание денег из денег преступно? Преступно, в том числе в криминологическом смысле? Иными словами, в чём заключается вред для человека и человечества от этих махинаций? В развёрнутом ответе на данные вопросы состоит, как мне кажется, одна из перспектив развития экономической криминологии. Не будучи экономистом, предположу, что злокачественность механизмов сегодняшней финансовой олигархии связана с тем, что «непроизводитель», 1) наращивающий по экспоненте капитал 2) в условиях закачивания в мировую экономику метастазов «пустого доллара», что усиливает инфляцию, 3) таким образом, разоряет производителя, ибо на его долю остаётся всё меньше экономических благ. И, конечно, стратегически значимые блага захватываются «^производителем». Разумеется, требуется квалификация специалистов в области экономической криминологии — профессора Колесникова, его учеников и последователей — для уточнения криминальной сути механизмов финансовой алхимии, сегодня, кажется, особенно в отношении «закачки» в финансовый оборот долларовых деривативов.

Докладчик безусловно прав, придавая антикриминогенное значение желательному

наделению собственностью по возможности большей части населения. Разумеется, нужен бинарный — с участием наёмного работника

— капитал, нужно прогрессивное налогообложение и гарантированно высокая доля заработной платы в себестоимости производимого продукта. На мой взгляд, по ряду позиций требуется провести и национализацию. Всё это, по-видимому, в основном понятно населению. Вместе с тем без государственной воли обозначенное В.В. Колесниковым определяющее криминогенное противоречие между интересами тех, кто создаёт экономические блага (товары и услуги), и тех, кто из денег делает деньги, не создавая никаких экономических благ, снять невозможно. А такой воли нет. В современных политических условиях России с её управляемой на американский манер «четырёхпартийной» демократии большая часть перечисленных мер едва ли возможна.

К криминологическому осмыслению преступной глобально американизированной преступности в настоящее время подключились учёные многих стран мира. (См., например: Ханс-Вернер Зин. Капитализм как казино. Как пришли к финансовому кризису и что теперь делать. Берлин, 2009 (H.-W. Sinn. Kasino-Kapitalismus. Wie es zur Finanzkrise kam und was jetzt zu tun ist. Econ Verlag. Berlin, 2009).

А.П. Данилов (Санкт-Петербург, Россия). Современное состояние мировой экономической модели зависит от деятельности политической и экономической элиты США, зачастую, представленной одними и теми же лицами, прямо или косвенно обладающими политической властью.

Возможен ли отказ США от преступной спекулятивной доминанты, когда именно она является одной из составляющих их экономического успеха?

Мировой финансово-экономический кризис выступает в качестве одного из преступных проявлений деятельности ГАП в целях разрушения государств и государственности через уничтожение национальных экономик. Деятельность ГАП приближает нас к построению глобального наднационального управления мировой элитой.

П.И. Сащенко (Минск, Беларусь). Обесценивание предприятий в условиях кризиса снижает затраты на их приобретение, одновременно уменьшается количество внешних конкурентов, готовых вложить денежные средства в приобретение собственности, а незаконное использование служебных полномочий позволяет создавать административные барьеры для участия в приватизации внешних конкурентов со значительными денежными ресурсами.

Криминология

В.А. Номоконов, Т.Л. Тропинина (Владивосток, Россия). Массированная интервенция и вмешательство государства, лоббирование интересов отдельных лиц и корпораций (или уступка давлению со стороны этих лиц или корпораций) может превратить кризис в экономическую и, возможно, даже политическую катастрофу. Нужно видеть грозящую опасность и быть готовыми её минимизировать.

Полные тексты выступлений будут опубликованы в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра». — 2010. — 2(19).

24 декабря 2009 г. Состоялось заседание Совета Санкт-Петербургского международного криминологического клуба, на котором закреплены следующие обязанности:

Данилов Андрей Петрович, к.ю.н., назначен на должность заместителя президента Санкт-Петербургского международного криминологического клуба; Константинова Татьяна Владимировна — заведующая библиотекой Клуба; Носкова Ирина Александровна — администратор Клуба.

2010 ГОД

5 марта 2010 г. Теоретический семинар «Преступность и российская уголовная политика в условиях кризиса». Доклады — Геннадий Николаевич Горшенков (Нижний Новгород, Россия): антикоррупционная политика; Владимир Семёнович Овчинский (Москва, Россия): что происходит с преступностью в условиях кризиса?

В семинаре приняли участие криминологи Москвы, Нижнего Новгорода, Санкт-Петербурга. По докладам состоялась дискуссия. Приводим выжимки из докладов и выступлений участников семинара.

Г.Н. Горшенков (Нижний Новгород, Россия). В докладе Г.Н. Горшенкова обращено внимание на два негативных явления современной антикоррупционной политики: а) её необоснованную в научном плане радикализацию, которая усматривается в переоценке репрессивных мер государственно-правового противодействия коррупции; б) мифологизацию, т. е. формализацию в ведомственных положениях и оценках, лишённых адекватного отражения в них явлений реальности.

Это определило и соответствующие направления доклада, в которых автор высказал ряд суждений, представляющих научный интерес. Во-первых, предложено незамедлительно отказаться от метода проб и ошибок в утверждении антикоррупционной политики и исходить из системного подхода к политическому обеспечению государственно-правового про-

тиводействия коррупции, что должно найти воплощение в соответствующей концепции.

Во-вторых, высказана идея обеспечения предметного характера важных элементов теории и практики противодействия коррупции. Предложено новое криминологическое понимание должностного лица, рассматриваемого не только как субъекта коррупционного преступления, но и одновременно как объекта преступного посягательства (подкупа). Предполагается равное положение перед уголовным законом субъектов коррупционной сделки, т. е. подкупаемого лица (коррупционера) и подкупающего лица (корруптёра), что означает, в частности, отмену привилегии для взяткодателя, в силу которой ему гарантировано освобождение от уголовной ответственности (в силу примечания к ст. 291 УК РФ, т. е. добровольного сообщения органу, имеющему право возбудить уголовное дело о даче взятки).

При таком изменении «криминогенной» нормы, по мнению докладчика, исключается существующая ныне возможность безнаказанной провокации взятки, на чём построен один из видов бизнеса правонарушений.

В докладе приведены доктринальные определения коррупции, коррупционного преступления, коррупционной сделки, которые должны быть включены в Федеральный закон от 25 декабря 2009 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции».

Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия). Доклад профессора Г.Н. Горшенкова представляет собой блестящую теоретическую разработку с оригинальной концепцией противодействия взяточничеству, в которой, в частности, предлагается перенести центр тяжести со взяточника на взяткодателя. Хотя идеи Геннадия Николаевича и не бесспорны, я, слушая его выступление, получил удовольствие от погружения в добротную криминологическую теорию.

К теме же доклада могу напомнить свою позицию. Моя модель «идеального» уголовного наказания за коррупционное преступление такова: основное наказание в виде длительного лишения права занимать определённые должности плюс дополнительное наказание в виде штрафа. Лишение свободы как вид наказания за получение взятки без отягчающих обстоятельств излишен. Его можно исключить из уголовного законодательства без ущерба для противодействия коррупции (Подробнее см.: Д.А. Шестаков. Тезисы об уголовно-правовой реакции на коррупцию // Криминология: вчера, сегодня, завтра. — 2005. — № 2(9). — С. 242248).

В докладе профессора В.С. Овчинского,

как всегда ярком и содержательном, были приведены убедительные доводы о происходящем ослаблении противодействия преступности в период кризиса, в частности, рост «ножниц» между числом зарегистрированных преступлений и числом выявленных преступников. Убедительно высказаны упрёки в адрес реформирования систем МВД и ФСИН.

Он, безусловно, прав, утверждая, что обязательно нужно восстанавливать подразделения по борьбе с организованной преступностью, которые были уничтожены в 2008 году. Но совсем в другом режиме — как криминальную разведку, как секретные подразделения.

Соглашусь также с сомнениями Владимира Семёновича по поводу намеченной в стране реформы системы исполнения наказания, предполагающей замену колоний в значительной части тюрьмами. По этому поводу на семинаре со знанием дела выступил специалист в области пенологии А.А. Раськевич, по мнению которого, самым губительным для заключённых является замыкание их в криминальной «камерной» среде.

Я от души поздравляю обоих юбиляров

— Геннадия Николаевича с 70-летием, Владимира Семёновича с 55-летием!!!

В Клубе в последнее время складывается традиция заслушивать известных криминоло-гов-юбиляров: доклады Я.И. Гилинского, Г.Н. Горшенкова, В.В. Колесникова, В.С. Овчинского.

Г.Г. Горшенков (Нижний Новгород, Россия). Действительно, государственная власть нуждается в защите от преступности, которая активно противодействует власти, завладевает властью, особенно путём подкупа, превращая власть в средство обеспечения криминальной деятельности. Разумеется, эта позиция отнюдь не предполагает освобождения от активного уголовного преследования коррумпированных лиц.

Но репрессия — всего лишь вспомогательное и малоэффективное средство в качественном преобразовании кадров, например, в развитии нравственного и профессионального компонентов личности субъекта, осуществляющего властную и управленческую деятельность. Ещё академик Д.С. Лихачёв высказывал мнение о том, что целью подготовки современного специалиста является не образование, а воспитание.

Человека, идущего во власть, нужно готовить к предстоящей профессии (в том числе и в вузе) особенно ответственно. При этом необходимо обращать внимание на формирование и совершенствование не только его профессиональных, но и моральных качеств, главным из

которых следует выделить неподкупность; а в широком понимании — нравственно-правовую устойчивость личности. Но при этом непременно следует оказывать общее превентивное воздействие на среду функционирования управленческой системы, например, противодействовать политическим манипуляциям, дезориентации общественного мнения, «массированному» подкупу и т. п.

И здесь важно указать на два пути: а) следовать предусмотренному международной теорией по борьбе с коррупцией «принципу нулевой толерантности» (каждый гражданин должен принять для себя решение: взятку не давать); б) повышение роли институтов гражданского общества, активно влияющих на реализацию государственной власти, к которым мы относим и уважаемое научное сообщество Санкт-Петербургского международного криминологического клуба.

А.А. Раськевич (Санкт-Петербург, Россия). Для более эффективного предупреждения пенитенциарной преступности необходима реформа всей пенитенциарной системы:

— прежде всего, как одно из условий, уменьшение числа лиц, содержащихся в местах лишения свободы;

— необходимо разрушить основы сложившейся субкультуры изоляцией впервые осуждённых от лиц, отбывавших наказания, уже на стадии следственных изоляторов и пересылочных тюрем для недопущения влияния на них законов и обычаев субкультуры;

— улучшить условия содержания осуждённых в комплексе с применением общественно полезного труда;

— необходимо укомплектовать штаты служб и органов, исполняющих наказание, квалифицированными юристами, психологами, психиатрами, педагогами;

— применять к осуждённым психологопедагогические меры профилактики преступности в комплексе с проведением социальной работы среди них;

— усилить контроль за возможными каналами поставок запрещённых предметов и веществ путем увеличения штатов оперативных сотрудников;

— шире привлекать общественность и религиозные организации для оказания социальной помощи лицам, лишённым свободы.

Концепция реформирования системы исполнения наказания, предусмотренная Минюстом РФ, предполагающая замену исправительных колоний на тюрьмы и колонии-поселения, вызывает настороженность. Главная опасность состоит в том, что это может привести к большей замкнутости заключённых в своём собс-

Криминодогия

твенном кругу вне более широкого социума: работы, самодеятельности, профессионального психолого-воспитательного воздействия.

Представляется возможным использовать опыт создания частных пенитенциарных учреждений в США и западноевропейских государствах. Главной идеей организации такого управления является экономия денежных средств. Считается, что частные компании более эффективно используют средства и предлагают больше услуг осуждённым. Среди аргументов такого управления называются также минимизация участия правительства в социальных учреждениях и предотвращение утечки государственных средств.

А.П. Данилов (Санкт-Петербург, Россия). Г.Н. Горшенков отметил, что проводимая действующей властью антикоррупционная политика не достигает своих целей. К факторам неэффективности антикоррупционной политики следует отнести:

1. Изначально рекламно-популистский характер принимаемых мер.

2. Ожидание мгновенного эффекта от антикоррупционных мер.

3. Неприменение антикоррупционных мер к главным субъектам политики.

4. Отсутствие необходимой политической воли у высшего руководства страны.

5. Прямая взаимозависимость в цепочке: «коррупционеры» — «некоррупционеры» — должностные лица на всех уровнях.

6. Гипертрофированное потребительское сознание и общее нравственное разложение.

А.А. Иванова (Нижний Новгород, Россия).

В.С. Овчинский рассматривает коррупцию исключительно как организованную преступность. С этим можно согласиться в той части, что коррупция, в основе которой лежит подкуп-продажность, выступает неотъемлемым, доминирующим признаком организованной преступности.

Г.Н. Горшенков не так однозначно определяет коррупцию. Во-первых, он рассматривает её как социально-правовое явление; во-вторых, как проявление коррупции на разных уровнях, а именно: а) на уровне коррупционной сети, что и свойственно организованной преступности; б) на уровне конкретного акта социального поведения, в том числе и, особенно, коррупционного преступления. Это в методологическом плане абсолютно верно. Кстати, положительно, что в докладе даны определения этих понятий.

Именно путём противодействия конкретным проявлениям коррупции, т. е. коррупционным правонарушениям, возможно реальное противодействие коррупции как социальноюридическому явлению. Это соответствует и

положениям Национального плана противодействия коррупции, в котором, в частности, прямо предусматривается уголовное преследование лиц, совершивших коррупционные преступления.

При этом заслуживает внимания предложение Г.Н. Горшенкова об устранении из Уголовного кодекса РФ привилегированного для взяткодателя основания освобождения от уголовной ответственности. Данная буква закона противоречит его духу, ввиду чего уголовноправовая норма становится коррупциогенной. Она не только стимулирует дачу взятки (ст. 291 УК РФ), но, как правильно заметил докладчик, стимулирует безнаказанную провокацию получения взятки, на чём не чистые на руку предприимчивые люди делают бизнес, который приносит им немалый доход.

3 июня 2010 г. Международный теоретический семинар. Криминология закона. «Преступность и российская уголовная политика в условиях кризиса».

Доклады: Ульрих Зибер (директор Института зарубежного и международного уголовного права им. М. Планка, Фрайбург, Германия): Свобода против безопасности в борьбе с терроризмом и организованной преступностью

— международное развитие и германская уголовная политика. Юбилейный доклад: Сергей Фёдорович Милюков (профессор РГПУ им. А.И. Герцена, Санкт-Петербург, Россия): уголовная политика в постсоветской россии: бутафорская и реальная.

В семинаре приняли участие криминологи Санкт-Петербурга, Москвы, Ставрополя, Фрайбурга (Германия), Ярославля.

По докладам состоялась дискуссия. Приводим выжимки из докладов и выступлений участников семинара.

С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия). В докладе С.Ф. Милюкова «Уголовная политика в постсоветской России: бутафорская и реальная» обращено внимание на то, что руководители всех без исключения ветвей российской власти без устали прокламируют, что внутренняя и внешняя политика современной России является демократической, основанной на равном уважении и защите интересов всех без исключения социальных слоёв и групп, каждого отдельно взятого гражданина. На самом деле это не что иное, как бутафория (букв. : предметы сценической обстановки, специально подделанные под настоящие). Речь идет, естественно, не о театральной, а политической сцене.

На самом же деле политика в целом и уголовная в частности имеет сугубо классовое, сословное содержание. Первоочередное вни-

мание уделяется защите интересов крупных и сверхкрупных собственников, сросшихся с коррумпированными чиновниками и защитившими себя государственным и негосударственным военно-полицейским аппаратом. Доказательство: Федеральный закон от 7 апреля 2010 г. № 60-ФЗ, давший очевидные преференции экономическим преступникам, чья общественная опасность вполне сопоставима с террористическим подпольем (кстати, они тоже связаны между собой).

Под давлением аболиционистов, составляющих ничтожное меньшинство российского общества, Конституционный суд в конце прошлого года принял очередное неправосудное решение по смертной казни, проигнорировав установления ч. 1 ст. 3 Конституции РФ о том, что единственным источником власти в нашей стране является её многонациональный народ. Смертная казнь замещена расстрелом без суда и следствия, который из чрезвычайной меры внепроцессуальной репрессии превратился в повседневную практику (по примеру США, других стран НАТО, а также Израиля).

В декорацию стремятся превратить и лишение свободы. Планируется создать образцово-показательные тюрьмы для действительно опасных, с точки зрения правящего класса, преступников. Основную же массу бандитов, хулиганов, воров, грабителей предполагается после судебного рассмотрения возвращать в среду законопослушного населения под предлогом соблюдения прав осуждённых. Собственную безопасность власть имущие стремятся обеспечить за счёт создания зон, недоступных для посещения простыми людьми, своего рода феодальных «замков». Такое обособление чревато разрушительными народными бунтами, в ходе которых будут гибнуть и правые и виноватые.

Наконец, удручающим выглядит уровень юридического образования в стране. И здесь власти стремятся создать элитный (т.е. сословно-феодальный) анклав. 1 июня 2010 г. в Петербурге образована Ассоциация федеральных университетов, национальных исследовательских центров и двух университетов с особым (КВ!) статусом — МГУ и СПбГУ. Примечательно, что учредительская конференция Ассоциации прошла на юридическом факультете СПб-ГУ при участии министра образования и науки РФ А. Фурсенко. Нет никакого сомнения, что только получения диплома вуза, вошедшего в Ассоциацию (всего их 39) гарантирует успешную карьеру выпускнику, в том числе юристу. Говорить здесь о каком-то равенстве возможностей не приходится.

Задача каждого честного учёного состоит в

том, чтобы заставить власть отбросить бутафорию и осуществлять подлинно демократическую политику в интересах созидающих, а не потребляющих слоёв населения.

У. Зибер (Фрайбург, Германия). В новом рискованном и информационном обществе возникают новые риски, связанные с глобализацией организованной преступности, в том числе террористической деятельности, и смена парадигм противодействия преступности. Традиционные правовые категории размываются. В области внутренней безопасности происходит смешение компетенций уголовного права, с одной стороны, и полицейского права, права секретных служб, законодательного регулирования положения иностранцев, с другой стороны. В области внешней безопасности имеет место смешение категорий мира и войны, преступления и военной агрессии, внутренней и внешней безопасности, уголовного и права войны. Уголовное право теснится новым превентивным правом безопасности. Докладчик ставит под сомнение выдвинутый Соединёнными Штатами лозунг: «Война против преступления». Этот лозунг, однако, имеет развитие от «войны против преступления» к «праву войны». «Vom «Krieg gegen das Verbrechen» zum «Kriegesrecht»? «Право войны» внутри уголовного права проявляется в «войне против экономических преступлений», «войне против наркотиков», «войне против террора». Таким образом, появляется некое «враждебное» уголовное право («Feindstrafrecht»). Вне уголовного права, а именно в праве вооружённых конфликтов формируется право на самооборону, согласно ст. 51 Устава ООН. Центральная проблема сегодня: столкновение свободы и безопасности.

Докладчик критически рассматривает американскую «войну против террора», а также далеко зашедшее британское антитеррористи-ческое законодательство. На фоне этих стран выигрышней выглядит Германия. Хотя в ней также расширяется право безопасности, нарушающее классические границы уголовного права, тем не менее, делается это в известных пределах и под контролем критики. Эти пределы создаются уголовно-правовой наукой, ориентированной на основополагающую догматику, а также Федеральным конституционным судом ФРГ, обладающим широкой компетенцией по отклонению законов.

По мнению профессора У. Зибера, новые вызовы современного рискованного, информационного глобального общества ведут к двум основным последствиям. Возникает потребность в повышении 1) безопасности через новые мероприятия социального контроля, 2) защиты свободы посредством создания госу-

Криминодогия

дарственно-правовых гарантий.

А.П. Данилов (Санкт-Петербург, Россия). Криминологически интересной представляется постановка тем обоих докладов, в какой-то степени взаимосвязанных. В их развитие хотелось бы высказать следующие соображения.

Рассматривая уголовную политику как стратегию и тактику государства, направленную на противодействие преступности, можно констатировать бутафорность таковой. Следует заметить, что бутафорная уголовная политика является лишь частью общей государственной политики России, также являющейся во многих сферах бутафорной.

Бутафорность уголовной политики особо явствует из несоответствия заявлений нашего государства его реальным действиям. Государство имитирует осуществление одного направления, а реализует совершенно иное. Рассмотрим сказанное на конкретном примере. Законодатель в связи с принятием Федерального закона от 27 декабря 2009 года № 377-ФЗ объявляет о начале нового этапа в российской уголовной политике — переходе к наказаниям, альтернативным лишению свободы, а также гуманизации самого наказания. Проведённое нами исследование (Д.А. Шестаков, А.П. Данилов), основанное на анализе норм принятого нормативного акта, позволяет говорить о дезинформации и, фактически, обмане населения. Изменения, внесённые в УК РФ Федеральным законом от 27 декабря 2009 года № Э77-ФЗ, таковы: в 126 санкциях эти изменения направлены на усиление наказания и только в 25 санкциях на его смягчение.

Сегодня мы имеем все основания назвать современную глобализацию преступной. И преступна она во всех своих направлениях: социальном (низложение института семьи, национальных культур, депопуляция населения и др.), экономическом (разрушение, фактическая ликвидация национальных экономик, разворовывание национальных ресурсов и др.), политическом (марионеточные режимы, ведение агрессивных войн, бутафорная политика, в том числе уголовная и др.).

В очередной раз вспомним надгосударственный уровень преступной деятельности (См.: Шестаков Д. А. Постлиберальный статус криминологии // Криминология: вчера, сегодня, завтра. — 2009. — № 1(17).). Изучение данного уровня, анализ его проявлений позволят нам реально оценить опасность глобализации-ширмы, преступной глобализации-реальности, судить о её причинах и предложить комплекс спасительных мер по противодействию построению глобальной эксплуатации. Назовём лишь некоторые из них:

— запрещение фондовых бирж или, как минимум, полный контроль государства над протекающими там процессами (что в настоящий момент по самым разным причинам уже не принесёт действительной пользы);

— ослабление влияния транснациональных компаний на государственные и, особенно, надгосударственные процессы;

— контроль преступной эмиссии валюты иностранных государств (конкретно интересует деятельность Федеральной резервной системы США);

— приведение к власти в нашем (!) государстве национальной элиты, имеющей целью укрепление собственного государства.

25 июня 2010 г. Теоретический семинар: Вайолентология, политическая криминология. Доклады: Анна Алексеевна Корсантия (Москва, Россия): Латентность убийств в современной России; Андрей Петрович Данилов (Санкт-Петербург, Россия): Тенденции политических убийств в современной России.

В семинаре приняли участие криминологи Санкт-Петербурга, Москвы, Набережных Челнов. По докладам состоялась дискуссия. Приводим выжимки из докладов и выступлений участников семинара.

А.А. Корсантия (Москва, Россия). Латентность убийств в современной России.

В докладе на тему «Латентность убийств в современной России» представлены результаты исследования, основной задачей которого было уточнение, что кроется за данными официальной статистики, которые в последние годы фиксируют снижение убийств, — действительное снижение преступности или искажение криминальной реальности в статистических показателях.

В ходе исследования использовались методы анализа данных официальной статистики о динамике преступности, такие как анализ цикличности динамики преступности, метод сопоставления данных о преступности с нормальной динамикой, анализ отклонений от нормальной величины корреляционной зависимости, а также метод экспертных оценок, изучение общественного мнения.

По результатам проведённого исследования представляется возможным сделать вывод о том, что статистические данные о зарегистрированных убийствах за последние годы перестали отражать истинные тенденции реального социального явления (фактического состояния убийств). Наиболее вероятной причиной такого искажения является укрытие преступлений и связанный с этим рост латентности убийств.

Составить некоторые представления о ре-

альном уровне убийств в нашей стране представляется возможным на основании экспертных оценок.

По оценкам экспертов, латентные убийства скрыты в следующих массивах: 1) среди неопознанных трупов; 2) в группе лиц, пропавших без вести; 3) в группе лиц, причина смерти которых официально зарегистрирована как самоубийство; 4) в группе лиц, причина смерти которых официально зарегистрирована как результат некриминальной травмы; 5) в группе лиц, причина смерти которых официально зарегистрирована как естественная — от старости или от болезни.

Кроме того, по результатам исследований высокий и сверхвысокий уровень латентности убийств имеет место в следующих социальных группах: 1) среди лиц, занимающихся проституцией; 2) среди нелегальных мигрантов; 3) среди лиц без определённого места жительства; 4) среди беспризорных и безнадзорных детей; 5) среди иных категорий лиц, в том числе принуждаемых к занятию проституцией и находящихся в рабстве.

Экспертные оценки доли скрытых убийств в вышеперечисленных массивах и социальных группах позволяют отнести убийства к категории не низколатентных, а среднелатентных преступлений.

А.П. Данилов (Санкт-Петербург, Россия). Тенденции политических убийств в современной России.

1. Одновременно с моментом распада СССР и началом фактически бесконтрольного разворовывания национальных благ обозначилась тенденция увеличения числа политических убийств политико-экономической мотивации (О. Кантор, И. Кивелиди, М. Маневич).

2. Борьба за обладание политической властью на местном и региональном уровне обусловливает совершение политически мотивированных убийств, уровень которых внутри каждого региона и субъекта РФ, за отдельными исключениями, остаётся на протяжении двух десятилетий примерно одинаковым (на региональном уровне — около 30 % случаев от общего количества совершаемых политических убийств; на местном уровне — около 35 % случаев).

3. В настоящее время существует объективная необходимость среди политически мотивированных убийств выделить в отдельный блок убийства политико-идеологической мотивации (особенно в республиках Северного Кавказа), всесторонне их изучить, определить меры, направленные на противодействие. Средствами массовой информации не осуществляется реальное освещение складыва-

ющейся ситуации (в чём видна определённая заинтересованность действующей власти). Огромное количество случаев совершения данных убийств (за последние 5 лет около 50 % случаев от общего количества совершённых политических убийств), масштаб поражённос-ти общества этим «заболеванием» остаются для абсолютного большинства населения неизвестными, «тайной за семью замками».

4. Часть политических убийств совершается (при организационном и ином участии западных сил) для последующего использования таковых в целях дискредитации российской власти в глазах мирового сообщества, оказания на неё давления, вмешательства во внутренние дела РФ, навязывания вредного России политического курса (убийство Маркелова, Эсте-мировой и др.).

5. Большое количество подозрительных смертей глав субъектов РФ (А. Лебедь, М. Евдокимов, А. Гужвин и др.) позволяет говорить о совершении на федеральном уровне политически мотивированных убийств глав исполнительной власти (возможно, в рамках укрепления власти центра).

6. На протяжении почти 20 лет существования Российской Федерации выделяется, как когда-то и в Российской империи, тенденция совершения политически мотивированных убийств наиболее видных, патриотично настроенных, национально ориентированных политических и общественных деятелей, видных фигур (от П.А. Столыпина к И. Талькову и К.В. Смирнову-Осташвили (Председатель Союза за национально-пропорциональное представительство русского народа в органах власти)). В совершении подобных преступлений более всего заинтересованы и получают максимальную выгоду надгосударственные политикоэкономические силы.

7. В условиях чрезвычайной виктимизации сотрудников правоохранительных органов представляется необходимым принять соответствующие экстренные меры на государственном, региональном и местном уровнях, направленные на усиление защиты сотрудников силовых структур и правоохранительных органов. Тенденция совершения политически мотивированных убийств сотрудников правоохранительных органов характеризуется ростом числа подобных случаев (Г. Исаев, А. Ма-гомедтагиров, А. Торшхоев и многие др.).

8. Анализ массива политических убийств позволяет говорить об основной направленности данных преступлений на дестабилизацию обстановки в стране, разрушение целостности нашего государства, подрыв его суверенитета (как правило, за счёт политических убийств на

Криминология

Северном Кавказе).

Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия). Расстрелы Кеннеди и Талькова как знаковые политические убийства.

Криминологическое сопоставление

убийств президента США Джона Кеннеди (1963 г.) и русского барда Игоря Талькова (1991 г.) приводит к двум предварительным результатам, открывающим некоторые научные перспективы.

1. На пересечении вайолентологии и политической криминологии напрашивается постановка вопроса об особой разновидности политических убийств, а именно убийств, организованных надгосударственными политико-экономическими силами с использованием этими силами государственных правоохранительных структур и средств массовой информации. Отсюда вытекает задача отслеживания преступлений этой конкретной узкой разновидности и подозрительных случаев, задачи анализировать их причины и разрабатывать рекомендации по реагированию.

2. В области теории латентности преступности в связи с подобными преступлениями требуется дальнейшее совершенствование разработанной с участием А.П. Данилова методики исследования подозрительных смертей политических, общественных деятелей, представителей искусства, журналистов и т.п., исходя из того, что масса этих случаев с известной степенью вероятности может содержать в себе не выявленные и не раскрытые преступления.

Полные тексты выступлений опубликованы в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра». — 2011. — № 1(20).

15 октября 2010 г. Теоретический семинар: Ювенология как междисциплинарное научное знание. Доклады: Олег Васильевич Лукичёв (Санкт-Петербург, Россия): Феномен ювенологии как комплексного междисциплинарного знания о подростающем поколении; Анатолий Васильевич Комарницкий (Санкт-Петербург, Россия): Научная мысль о ювенальной юстиции в России: содержание, принципы, концепция.

В семинаре приняли участие криминологи Санкт-Петербурга, Москвы.

По докладам состоялась дискуссия. Приводим выжимки из докладов и выступлений участников семинара.

О.В. Лукичёв (Санкт-Петербург, Россия). Государственная политика должна базироваться на комплексном междисциплинарном знании о взрослении и становлении молодого поколения в диалектическом единстве социального, духовного и биологического начал.

Подобный подход соответствует единству процессов воспитания, образования и социализации молодого поколения, а также основным ориентирам стратегического развития России и её регионов на долгосрочную перспективу с учётом активизации человеческого фактора в экономической и социальной жизни.

Формирование единой ювенальной политики в отношении семьи, детства и молодёжи определяется во многом развитием коллективного и междисциплинарного знания о механизмах взросления и социализации молодого поколения, а также дальнейшем становлении в России региональной политики и регионального развития. Взаимосвязь и взаимообусловленность всех составляющих процесса взросления, становления и развития молодого поколения определили необходимость привлечения различных научных дисциплин, что обусловило формирование ювенологии как самостоятельной науки (отрасли знания).

А.В. Комарницкий (Санкт-Петербург, Россия). Ювенальная юстиция — это особая система правосудия, при которой её центральное звено — ювенальный суд — тесно взаимодействует с социальными службами как до рассмотрения дела судом, так и после принятия судебного решения, независимо от того, рассматривает ли суд материалы в отношении несовершеннолетнего правонарушителя, либо осуществляет защиту его прав в порядке гражданского судопроизводства.

В ювенальной юстиции акценты противодействия правонарушениям несовершеннолетних переносятся с карательного и репрессивного, на воспитательный и реабилитационный, при этом приоритет воспитательных и реабилитационных мер обеспечивается судом во взаимодействии с социальными службами; предусматривается судебная защита прав несовершеннолетних при рассмотрении гражданских дел с их участием.

Суд по делам несовершеннолетних становится центральным звеном ювенальной юстиции, объединяет вокруг себя различные службы и органы исполнительной власти, а также те институты гражданского общества, которые осуществляют свою деятельность в сфере защиты прав детей.

Суд для несовершеннолетних сконцентрировал в своей деятельности те признаки, которые были задуманы как противоположность общему (общеуголовному, общегражданскому) суду. Реализация специфических принципов ювенальной юстиции общим судом, по меньшей мере, затруднительна, а фактически невозможна. Поэтому и возникла необходимость в ювенальной юстиции с уникальным

«детским» судом, действующей автономно от общего правосудия.

Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия). Сердечно поздравляю докладчиков-юби-ляров: Олега Васильевича Лукичёва с 70-летием, Анатолия Васильевича Комарницкого с 60-летием — датами, которые мы с ними отметили в текущем году. Их доклады на заседании Клуба представляют собой своего рода отчёты о многолетней научной и практической работе по предупреждению преступлений несовершеннолетних. Оба доклада: О.В. Лукичёва, который раскрыл проблему преодоления плачевного социального положения молодёжи в России, детерминирующего воспроизводство преступного поведения, и А.В. Комарницкого, заострившего внимание на становлении молодёжной юстиции, — содержательны и многосторонни. Поэтому они и были выслушаны участниками семинара с большим интересом.

Со своей стороны ещё раз обращусь к моим прежним соображениям о сближении идей юве-нологии и семейной криминологии. Мне представляется, что требуется даже не молодёжная, а семейная юстиция, основу которой составили бы семейные суды. Семейная юстиция, охватывающая правонарушения несовершеннолетних и в отношении несовершеннолетних, все внутрисемейные преступления, независимо от возраста виновных и потерпевших, а также гражданско-правовые споры, затрагивающие интересы семьи и несовершеннолетних. Кроме того, я давно призываю регламентировать в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве применение медиации, проведение криминологической экспертизы личности и криминогенной ситуации, а также введение специальности юриста-криминолога (подробнее, например: Шестаков Д.А. Семейные суды

— перспектива правосудия в отношении несовершеннолетних // Предупреждение преступности. Казахстанская криминологическая ассоциация. Юридический журнал. — 2004. — № 1(7). — С. 28-30.). Эти предложения поняты и развиты рядом специалистов: Ю.Е. Пудовоч-киным, Н.П. Мелешко и др.

В области социально-психологического объяснения молодёжного преступного поведения вновь востребована теория ролевых ожиданий. (Шестаков Д.А. Влияние социальных ролей на формирование личности несовершеннолетнего правонарушителя // Правоведение.

— 1976. — № 3. — С. 133). Если в советское время юные люди ощущали, что общество рассчитывает на их труд на благо Отчизне, то теперь им навязывается роль потребителей навязанных рекламой услуг и товаров. Резкая смена ожиданий общества криминогенна.

Л.В. Готчина (Санкт-Петербург, Россия). Анализ современной нормативно-правовой базы в сфере профилактики молодёжного наркотизма, состояния наркопреступности и иных связанных с ней негативных явлений позволяет сделать предварительный прогноз, открывающий некоторые научные перспективы.

1. Ведущими объектами антинаркотической деятельности выступят:

— население страны, в первую очередь, дети, подростки, молодёжь и их семьи, особенно входящие в группы риска вовлечения в незаконный оборот наркотиков и их прекурсоров, а также лица, злоупотребляющие наркотиками без признаков зависимости, и их семьи; больные наркоманией, нуждающиеся в лечении и реабилитации, и их семьи; работники отдельных видов профессиональной деятельности и деятельности, связанной с источниками повышенной опасности;

— организации и учреждения, участвующие в легальном обороте наркотиков и их прекурсоров;

— организованные преступные группы и сообщества, участвующие в незаконном обороте наркотиков.

2. Административная и уголовная ответственность будет ужесточена за сбыт наркотиков в исправительных учреждениях, в учреждениях или местах, используемых для проведения учебных, спортивных, культурных, развлекательных и иных публичных мероприятий.

3. Первоочередными направлениями профилактики молодёжного наркотизма сохранятся внедрение здорового образа жизни, сохранение численности полных семей, повышение профессиональной компетентности специалистов-ювенологов и более тесное взаимодействие субъектов профилактики.

12 ноября 2010 г. Теоретический семинар: Экологическая криминология: вопросы методологии. Доклад: Бахаудин Батырович Танги-ев (Санкт-Петербург, Россия).

В семинаре приняли участие криминологи Санкт-Петербурга.

По докладам состоялась дискуссия. Приводим выжимки из докладов и выступлений участников семинара.

Б.Б. Тангиев (Санкт-Петербург, Россия). Столетиями природа рассматривалась как неисчерпаемая кладовая. Только в XX в. возникла необходимость рационального использования природных ресурсов, а позже возникла острая потребность беречь природу. Россия по-прежнему рассматривается не иначе, как сырьевой придаток Запада и полигон для захоронения радиоактивных, токсичных отходов, а также самый эффективный рынок для реализации фальсифицированной продукции, контрафактного ширпотреба и генно-

Криминодогия

модифицированных (трансгенных) продуктов питания.

Экокриминология (oikoscrimenlogos) — (от греч. oikos — дом, родина; от лат. Crimen / criminis/ - преступление; от греч. logos — слово, понятие, учение; англ. Ecocriminology)

— учение об экологическом преступлении, его причинах и условиях, причинно-следственной связи и зависимости, личности экопреступника, учение об экологической преступности. Новое научное, междисциплинарное направление, возникшее на стыке криминологии — экологии — экологического права.

Первоначально экокриминология формировалась как частная криминологическая дисциплина. Изучает экопреступления и правонарушителя окружающей среды, а также разрабатывает оптимальные концепции контроля над экологической преступностью (с использованием инновационных достижений науки и техники и оптимизации их внедрения). Рассматривает экопреступность как комплексное явление и личность экопреступника. Проводит анализ наиболее прогрессивных международных механизмов контроля (реакции международных, государственных, общественных структур и правоохранительных органов).

В долгосрочной перспективе должна прогнозировать уровень и степень причин и условий, экодевиаций и детерминантов, обусловливающих возникновение и развитие экологических агрессий, экологического терроризма, экодиверсий, транснациональной экопреступности, беловоротничковой экологической коррупции.

В ближайшее время предстоит кропотливая законотворческая деятельность, так как, до сих пор не приняты необходимые федеральные законы: «Об экологической информации», «Об охране растительного мира», «Об опасных химических (бактериологических) веществах и их компонентах», «Об охоте», «Об охране водных биоресурсов», «О защите Ладожского озера», «О криминологической (экокрими-нологической) экспертизе», «О безопасности потребительских товаров и услуг», «О генно-модифицированных продуктах» и др. По всей видимости, эти вопросы найдут свое отражение в проектах следующих федеральных законов: «Об экологической безопасности», «Экологическом кодексе Российской Федерации», «Технологическом регламенте обеспечения экологической безопасности» и других нормативно-правовых актах, которые в ближайшее время, надеюсь, будут приняты. Или их постигнет безвестная участь.

Р.Э. Агаева (Санкт-Петербург, Россия). Возрастающее внимание к охране окружаю-

щей среды обусловливает необходимость в экспертном анализе как отдельных объектов живой и неживой природы, так экологической обстановки в целом. Одной из форм обеспечения экологической безопасности населения, охраны природной среды и рационального использования её ресурсов является привлечение к юридической ответственности за экологические правонарушения и преступления.

Д.А. Шестаков, находящийся в заграничной командировке, откликнулся на прошедший семинар из Бругга (Швейцария). Экологическая криминология (экокриминология) — отрасль криминологии, в которой исследуется преступность той социальной подсистемы, в которой складываются отношения человека с окружающей средой. Бахаудин Батырович Тангиев уже многие годы посвятил разработке доктрины экологической преступности и системы мер её сдерживания.

Его научная деятельность отвечает потребностям времени. Если вдуматься, то становится очевидным, что сегодня преступное отношение к природе по своей опасности образует криминологическую проблему номер один. Варварски обращаясь с окружающей средой, разоряя и загрязняя её в доселе невиданных масштабах, мир поставил себя на грань экологической катастрофы. Это особенно заметно в России, безмерно отдающей свои естественные запасы и явно недостаточно заботящейся о восстановлении природных ресурсов.

Потребность в экокриминологии обусловлена и логикой развития самой криминологической науки, а именно происходящим в ней формированием новых и новейших отраслей, исследующих преступность основных институтов (социальных полей — по П. Бурдьё) общества. Бахаудин Батырович вносит заметный научный вклад в развитие школы преступных подсистем.

10 декабря 2010 г. Теоретический семинар: семейная криминология. Доклад: Валентин Станиславович Харламов (Санкт-Петербург, Россия).

В семинаре приняли участие криминологи Санкт-Петербурга.

По докладам состоялась дискуссия. Приводим выжимки из докладов и выступлений участников семинара.

В.С. Харламов (Санкт-Петербург, Россия). Оздоровление отношений в неблагополучной семье невозможно без своевременного криминологического диагноза семейных отношений. До настоящего времени научная разработка проблем диагностирования криминогенных явлений в семейной сфере не проводилась. В докладе представлены обоснование необхо-

димости криминологической диагностики семейных отношений, её принцип и понятийный аппарат. Рассмотрены деформации семейных отношений, диагностические приёмы и криминологически значимая типология семей России. Отражены отдельные недостатки семейного законодательства, российская и зарубежная практика криминологического воздействия на семейные отношения.

Л.В. Готчина (Санкт-Петербург, Россия). Анализ современного состояния наркопреступности и иных связанных с ней негативных явлений позволяет сделать выводы, открывающие некоторые научные перспективы.

1. Наблюдается рост числа «наркотизированных семей». Под ними понимаются конкретные семьи, члены которых не противодействуют или склоняют к совершению преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков, психотропных веществ или их аналогов и (или) немедицинскому употреблению указанных средств и веществ. «Наркотизированные семьи» являются группами риска молодёжных наркопреступности и наркотизма.

2. Корни молодёжного наркотизма усматриваются в семье. Семейная криминология (криминофамилистика) — отрасль криминологии, теоретические основы которой сформулированы Д.А. Шестаковым, исследует преступность сферы семейных отношений, то есть, прежде всего, семейные причины (противоречия института семьи) различных видов преступной активности, а также закономерности совершения преступлений внутри семьи. В рамках семейной криминологии изыскиваются возможности сдерживания преступности посредством воздействия на семью (см.: Шестаков Д.А. Введение в криминологию семейных отношений. — Л., ЛГУ, 1980. — С. 14; Он же. Семейная криминология (криминофами-листика). СПб., «Юридический центр Пресс», 2003.). В научный оборот этим автором введено понятие семейной десоциализации. Во всех случаях криминогенное влияние семьи связано с невыполнением ею функции социализации (Шестаков Д.А. Введение в криминологию семейных отношений. — Л., ЛГУ, 1980. — С. 33; его: Семья как объект криминологического исследования // Правоведение. — 1982.

— № 4. — С. 60-66; его: Десоциализирующая семья как фактор формирования личности преступника // Вестник ЛГУ. — 1985. — № 6.

— С. 84-88.). «Суть криминогенного процесса семейной десоциализации заключается во взаимодействии определённых негативных компонентов семейной микросреды с личностью, вследствие которого происходит отрицательная коррекция личностной направ-

ленности, либо в дезорганизации семейной ячейки, приводящей к отчуждению личности от семьи с переориентацией на антисоциальное окружение. Кроме того, криминологически значимым признаётся такое состояние семейных отношений, которое заключается в невыполнении семьёй функции ограждения от внешних криминогенных влияний» (Шестаков Д.А. Введение в криминологию семейных отношений. — Л., ЛГУ, 1980. — С. 39.). Выработке склонности к совершению преступления подростка способствуют такие обстоятельства, как отсутствие одного из родителей (чаще отца), их неумение воспитывать детей, создавать дома спокойную доброжелательную обстановку, материальные трудности, дурной пример, вовлечение близкими родственниками несовершеннолетних в аморальную и преступную деятельность (Шестаков Д.А. Криминология: новые подходы к преступлению и преступности. Криминогенные законы и криминологическое законодательство. Противодействие преступности в изменяющемся мире. — СПб. — 2006. — С. 216.). Как показывают криминологические исследования Ю.М. Антоняна, период раннего детства с участием семьи, родителей составляет основу дальнейшего приспособления ребёнка к действительности, соблюдения правил поведения в обществе, в том числе уголовно-правовых запретов (Антонян Ю.М. Психология убийства. — М.

— 1997. — С. 218.).

3. Среди ведущих факторов молодёжной наркопреступности первое место по степени значимости определяем семейному. В результате применения таких стилей воспитания, как гиперопекающий, авторитарный или попустительский, формируется наркотическая зависимость молодёжи. Семья рассматривается и как объект профилактики, и как её субъект.

4. В соответствии с Руководством по проведению программ обучения навыкам жизни в семье в целях предотвращения злоупотребления психоактивными веществами (Руководство по проведению программ обучения навыкам жизни в семье в целях предотвращения злоупотребления психоактивными веществами: Управление ООН по наркотикам и преступности. — Нью-Йорк. — 2009. — № R.09.XI.8 Р.) основными семейными факторами, приводящими к возникновению риска злоупотребления психоактивными веществами для детей и подростков, являются:

1) отсутствие близости и ненадежность отношений с родителями;

2) отсутствие содержательных отношений со взрослым человеком, обеспечивающим уход;

Криминология

3) неумелое воспитание;

4) хаотичная атмосфера в доме;

5) ситуация, когда родители или братья и сестры злоупотребляют наркотиками, страдают умственными расстройствами или занимаются преступной деятельностью;

6) социальная изоляция.

5. Классифицируются семьи, представляющие «группы риска, провоцирующие наркозависимость молодёжи, способствующую наркопреступности»:

1) неполная семья (не стимулируется познавательная активность ребёнка, недостаток внимания, однополое воспитание и т. д.);

2) асоциальная семья (социальное наследование и стереотипы в семье);

3) педагогически несостоятельная семья (финансово обеспеченная, характеризуется высокой занятостью родителей и недостаточным контролем за времяпровождением детей и расходованием ими финансов).

6. Семья нуждается в дополнительной уголовно-правовой защите путем введения:

1) квалифицирующего признака «членами семьи» в статьи УК РФ за сбыт наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, растений или их частей, содержащих указанные средства или вещества, склонение к потреблению наркотиков, организацию или содержание наркопритонов;

2) примечания к указанным статьям УК РФ: «Под членами семьи понимаются супруг, дети, родители. Другие родственники и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи, если они проживают совместно с потерпевшим в качестве членов его семьи».

О.Ю. Ильченко (Владивосток, Россия). Под семейной преступностью, основываясь на семантической концепции преступности,

В.С. Харламов понимает свойство социального института семьи, находящегося на той или иной стадии развития, порождать определённое количество преступлений, в том числе совершаемых внутри семьи. Феномен семейной преступности включает в себя семейные причины преступного поведения и внутрисемейные преступления. (Харламов В.С. Семейная преступность как свойство института семьи // Криминология: вчера, сегодня, завтра. Труды Санкт-Петербургского криминологического клуба. — 2002. — № 4(5). — С. 239-240).

Семья оказывает влияние на формирование личности несовершеннолетнего. Внутренний разлад в семье может привести к насилию над детьми, детской безнадзорности, совершению несовершеннолетними правонарушений.

Семейная преступность связана с макроструктурой общества, с основными закономерностями его развития и функционирования. Региональные социально-экономические и демографические процессы, происходящие в Приморском крае, как показывают наши исследования, оказывают влияние на жизнедеятельность семьи, на её противоречия, способствующие преступному поведению её членов.

Д.А. Шестаков откликнулся на доклад В.С. Харламова из Фрайбурга (Германия). Валентин Станиславович в настоящее время является одним из самых перспективных российских специалистов в области семейной криминологии. Его научное творчество отличает самостоятельное, независимое от пришедших в страну модных и не безвредных феминистских веяний.

Проводя обширные самостоятельные исследования, он составляет собственное представление о том, что происходит в криминогенных семьях и что представляет собой преступность института семейных отношений.

Не случайно свой доклад он посвятил диагностированию — этому важнейшему этапу криминологической коррекции семейных отношений. Теория криминофамилистического диагноза, безусловно, требует скрупулёзной разработки. В.С. Харламову на этом пути хорошо помогает ранее построенная им, на основании эмпирических исследований типология семей.

Пользуясь случаем, сердечно поздравляю Валентина Станиславовича с пятидесяти пятилетием!