CC BY
33
Нелюба А., Редько £..,
AeKCUKO-^oeomeiprn тновацп (2014). Словник
А. Нелюба, заг. ред., Харив, Харивське iсторико-фiлологiчне товариство, 2015, 220 с. ISBN 978-966-1630-27-6
Виктор Васильевич Шаповал Viktor V. Shapoval
Московский городской Moscow City Teacher Training
педагогический университет, University, Moscow, Russia
Москва, Россия
Неология как область актуальной лексикографии имеет большие перспективы и немалые проблемы, которые в апреле 2015 г. обсуждались на международной конференции “Современные проблемы лексикографии” в С.-Петербурге (см., например, статьи [Буцева 2015; Дмитриев 2015; Козулина 2015; Янурик 2015] и другие в: [СПЛ 2015]). При решении этих проблем весьма полезным может быть учет опыта соседних славянских стран, поскольку при значительной общности и сходстве процессов в лексической инноватике подходы к фиксации и изучению этого материала кое в чем заметно отличаются.
Седьмая книга словаря “Лексико-словотв1рш шноваци” [ЛС1-7] отражает словарные новшества, зафиксированные в течение 2014 года и представленные в различных стилях и разновидностях украинского языка. Концепция этого словаря была предложена проф. Анатолием Николаевичем Нелюбой и реализуется под его общей редакцией с соавторами начиная с 2004 г. Книга с материалами 2014 года подготовлена им в соавторстве с Евгением Александровичем Редько. Ранее вышли следующие книги того же словаря: [ЛС1-1; ЛС1-2; лС1-3; ЛС1-4; ЛС1-5; ЛС1-6].
Таким образом, достоинством данного словарного проекта является долговременность и следование выработанной концепции. Характерно для неографии и вполне обоснованное стремление через короткое время повторить издание словарного материала уже с учетом накопленных уточнений. Значительная часть инноваций, накопленных за двадцатилетие и описанных ранее в словарях серии [ЛС1], нашла отражение в новом издании “Словотворчкть незалежно! Украши. 1991-2011” [СНУ 2012].
Сходным образом в русской лексикографии вслед за серией “Новые слова и значения” [НСЗ-60, НСЗ-70, НСЗ-80] выходит опирающийся на накопленный
This is an open access article distributed under the Creative Commons Attribution-NoDerivatives 4.0 International
Slovene 2015 №2
Viktor V. Shapoval
I 261
опыт “Словарь новых слов русского языка”, охвативший материал с середины 50-х до середины 80-х годов минувшего столетия [СНС 1995]. Есть и другой пример двойного словарного описания: Т. Н. Буцева указывает, что только благодаря использованию при создании НСЗ-80 материалов ежегодных выпусков “Новое в русской лексике. Словарные материалы” [НРЛ] удалось практически раздвинуть рамки выборки до целого десятилетия [Буцева 2011: 86]. До этого приходилось в основном “подбирать лексику, пропущенную толковыми словарями” [там же: 87].
Следует отметить, что словарная фиксация лексико-словообразовательных инноваций ощутимо отличается от составления словарей новых слов и значений, хорошо известных нам более пространных продуктов неологии, хотя и заметно совпадает с последними в силу существенной общности объекта описания.
Первое отличие, которое бросается в глаза, — оперативность фиксации. В русской лексикографии изначально существовала ориентация на отражение лексических инноваций по десятилетиям, как в упомянутой серии “Новые слова и значения”. Только с 1977 года появляются выпуски серии “Новое в русской лексике. Словарные материалы” [НРЛ-77; НРЛ-94], однако ограниченные возможности при отборе материала, конечно, не позволяли всегда четко различать новое и ранее не зафиксированное слово. “Можно утверждать, что и выпуски прежней серии «Новое в русской лексике. Словарные материалы», по сути своей, не являются словарями инноваций конкретного года” [Буцева 2011: 88].
Сходные проблемы при определении границ объекта описания отмечаются и в украинской неографии. Показательно, что инновации двадцатилетия 19832003 гг. отражены в первой книге словаря [ЛС1-1], объем которой (136 страниц) позволяет прикидочно говорить примерно о 1300 единицах. Однако в этом своем первом словаре А. Н. Нелюба описал только те новообразования, которые не фиксировались другими словарями неологизмов [СНУ 2012: 8]. А за первые годы XXI столетия, как отмечает автор, были опубликованы словари новой лексики украинского языка различных авторов [Вшяр, Шпачук 1-2; Коло'13 2003; Мазурик 2002; Нов1 2010; НСЗ 2009; Стишов 2003]. Данный список демонстрирует, насколько активно разными авторами разрабатываются различные вопросы украинской неографии.
Полнота подобного словаря — это относительный параметр, зависящий как от охваченных источников, так и от методики мониторинга и принципов отбора лексики, подпадающей под определенные критерии. Видимо, при всей верности концепции, заявленной в первой книге словаря, на возрастающий объем словаря повлияло то, что за десятилетие заметно более распространенными стали электронные ресурсы и, в частности, СМИ.
Так, и русский словарь НСЗ-90 “был существенно доработан с учетом данных сетевых источников” [Буцева 2011: 87], что дало в результате три тома общим объемом более 2550 страниц, что заметно превышает суммарный объем словарей предыдущих трех десятилетий.
Новые технические возможности значительно расширяют потенциальный объем словаря инноваций, поскольку учитывают порой даже такие единицы, которым никогда не суждено появиться в речи еще раз. И это меняет смысл оперативной лексикографии: “Конечно, не все фиксированные единицы станут достоянием узуса, однако в совокупности они отражают еще и скрытые ресурсы,
2015 №2 Slovene
262 I
Нелюба А., Редько S.,
Лексико-словотвгрт тновацп (2014). Словник
возможности словообразовательной номинации украинского языка,” — справедливо отмечает А. Н. Нелюба [СНУ 2012: 3].
Актуальные словообразовательные процессы, включая авторское и экспрессивное словотворчество, отражают восприятие людьми различных событий и процессов современности. Трудно сказать, насколько полно небольшому авторскому коллективу в принципе удается отразить инновации заявленного типа, однако следует отметить, что словарь материалов 2014 года [ЛС1-7] от предыдущих книг отличает заметно больший объем: 220 страниц против 172 страниц материалов 2012-2013 гг. [ЛС1-6]. Таким образом, в словаре материалов 2014 года [ЛС1-7] насчитывается около 2000 единиц, а в предыдущей книге, представившей материал двух лет, — около 1600 единиц [ЛС1-6]. Более ранние выпуски при пересчете на год оказываются еще тоньше.
Оперативное описание такого большого объема материала было бы затруднительно без выработки четкой схемы словарной статьи, которая всегда имеет стандартную четырехкомпонентную структуру с соответствующей шрифтовой разметкой и разбивкой по строкам: 1) дериват и его мотиватор (мотиваторы), 2) словообразовательное значение деривата, 3) иллюстративный контекст использования, 4) источник [СНУ 2012: 4].
Одним из отличий рецензируемого словаря является внимание к словообразовательным связям, описанным в первой строке словарной статьи в виде дериватологической формулы. Несколько ускоряет работу лексикографа отсутствие детализированной дефиниции, которое компенсируется обязательностью наличия иллюстративного контекста.
В стандартном случае отношения производности указываются стрелочкой (^), напр.: “Айд^вець <айдаровец> ^ Айдар р’/р1” [ЛС1-7: 10]. Сегментом “р’/р” экономно обозначается наличие фоне(ма)тической вариативности в финали производящей основы.
Стандартная дефиниция в этом словаре стремится точно определить результат словообразовательного процесса, в рамках которого в потенции могут быть допустимы различные конкретные семантические реализации, например:
Мережолог ^ мереж(а) | Особа-дослщник мереж ‘лицо, изучающее сети’ [ЛС1-7: 119]. При этом только из контекста становится ясно, что “полтолухами i мережологами” ‘политологами и «интернетологами»’ изучаются сети не рыболовные и электрические, а социальные и виртуальные.
Мексикансьшсть ^ мексиканськ(ий) | Опредметнена ознака, названа при-кметником мексижнськш ‘опредмеченный признак, названный прилагательным мексиканский’ [ЛС1-7: 119]. Контекст показывает, что речь не о сомбреро и прочих атрибутах экзотического плана, а о синдроме социальной группы, утратившей свободу и стремление за нее бороться.
1 В данном случае следует учитывать, что в украинском перед [i] (исторически происходящим из [о]) нормативно [р] и приемлемо [р’], учитывая отстаиваемый орфоэпистами “нормативний характер розрiзнення твердих i м’яких приголосних перед [i] залежно вщ походження останнього” [Клллшник 2011: 296]. В словаре было бы слишком расточительно вдаваться в такие детали, поэтому знаком [’] обозначены как мягкие, так и некоторые смягченные согласные (но не обозначается смягчения г, к, х, ж, ч и ш).
Slovene 2015 №2
Viktor V. Shapoval
I 263
Сковородишзащя ^ “сковородишзувати” <в кавычках-лапках дан потенциальный член словообразовательной цепочки> ^ Сковород(а)
Опредметнена дiя (процес), пов’язана зi [sic! — В. Ш.] Г. Сковородою (поши-рення творiв Г. Сковороди).
Сковородитзащю Украти не треба вГдкладати. . . ‘опредмеченное действие (процесс), связанное с Г. Сковородой (распространение его трудов)’: *сковоро-динизацию Украины не нужно откладывать [ЛС1-7: 180].
Здесь можно было бы указать и еще один промежуточный член словообразовательной цепочки — прилагательное сковородйтвський ‘сковородианский’ (если воспользоваться для русского толкования редким прилагательным). Однако такого рода детализация в стандартных цепочках носит факультативный характер, потенциальный компонент может никогда не реализоваться.
Все приведенные примеры показывают, что задача такого типа дефиниции — наметить семантические границы, в которых возможна реализация актуального лексического значения конкретного новообразования.
Еще одной особенностью издания является его злободневность, которая позволяет судить об активных словообразовательных процессах минувшего года буквально через несколько месяцев после истечения периода наблюдений. Это дает возможность обращаться к еще свежему опыту непосредственного восприятия новостей и других элементов актуального социокультурного контекста, что облегчает описание нового слова. Конечно, более пространным лексикографическим проектам трудно угнаться за подобной оперативностью реакции. С другой стороны, эти качества живого материала определяют и потенциальную опасность недоучета того, что по мере забвения актуального контекста читателю потребуется дополнительная информация для понимания словарной статьи. Какая именно, составителю словаря сегодня трудно предсказать. В общем, можно надеяться, что иллюстративный контекст и указание источника позволят в этом случае найти недостающие сведения.
Иллюстративные цитаты с точным адресом позволяют проверить в сетевых источниках многое, но далеко не всё. Целый ряд необычных единиц взят из художественных изданий, доступных пока только в традиционной бумажной форме.
Наряду с собственно словарем [ЛС1-7: 7-215], в котором лексический материал представлен по алфавиту, в данной книге, как и в предыдущих, имеется “Перечень использованных словообразовательных средств”, включающий:
• “Префиксальные средства” [ЛС1-7: 216];
• “Конфиксальные средства” [ЛС1-7: 216-217];
• “Суффиксальные средства” [ЛС1-7: 217-219];
• “Новые словообразовательные основы” [ЛС1-7: 219].
И в седьмой книге соблюден принцип, в соответствии с которым в реестре не отражены сложные словообразовательные основы (словосочетания и предложно-субстантивные сочетания), поскольку их словообразовательная история не восстанавливается однозначно; исключение сделано для иноязычных сложных основ [ЛС1-7: 219].
Заметную часть словаря инноваций составляют прозрачные по составу частей и их суммарному значению слова: бтлолюб ‘битлолюб’ (русское толкование также реально: Гугл — 1000, Яндекс — 200 [далее в формате 1000/200]), блщпшш
2015 №2 Slovene
264 I
Нелюба А., Редько S.,
Лексико-словотвгрт тновацп (2014). Словник
‘блицпшик’ (русское слово встретилось только в контекстах, связанных с Украиной: 9/8) [ЛС1-7: 29], вангувати ‘ванговать (= пророчествовать)’ (43000/370000)2 [ЛС1-7: 33], геноцидити ‘геноцидить’ (данные по двум языкам трудно развести) [ЛС1-7: 47], гтерсбн ‘чрезвычайно крепкий сон (сторожа)’ [ЛС1-7: 51], дебшшбу ‘шоу дебилов’ [ЛС1-7: 56] и мн. др. Некоторые данные из русского интернета показывают большее или меньшее распространение точных аналогов украинских слов.
Правописание в заглавном слове (нормативное) и цитате (ситуативное) иногда различаются:
Авашвка ‘мова / язык Авакова’ “була азаровка <язык Азарова>, а тепер аваковка”;
Антискрипаль ‘антискрипач, противоположное к скрипач’, в контексте имеется упоминание (с дефисом) “анти-скрипаля, у якого «скрипка скрипить», а не видае чарГвливГ звуки” [ЛС1-7: 18];
Артярмарок ^ ярмарок | Ярмарок, пов’язаний iз артом ‘ярмарка, связанная с «искусством»’ [ЛС1-7: 20]. В контексте новое слово представлено с подчеркивающим структуру словосложения дефисом — арт-ярмарок.
Нельзя не согласиться с подобным орфографическим плюрализмом: с одной стороны, словарь как инструмент кодификации призван блюсти орфографические нормы, но с другой — сохранение авторского написания в цитате позволяет более корректно представлять аутентичный материал источника, что немаловажно и для успешного поиска цитаты в интернете, если возникнет такая необходимость. Строгая документация первых фиксаций столь неустойчивого с точки зрения графического оформления лексического материала важна и для лексикологов; в конечном счете нельзя заранее предсказать ни судьбу новообразования, ни рамки вариативности его написания в случае возрастания его употребительности.
Как показывает словарь, чрезвычайно распространены всякого рода “двуслойные” экспрессивные инновации, с трансформацией как в начале, так и в конце основы, нередко подчеркнутые особенностями написания и прочтения.
Обычно такие номинации характеризуются негативной коннотацией и порой приближаются к границе допустимого:
Дурналктика ^ [дурн(а) журна]лктика | ОЫвлення словосполучення дурна журналктика ‘универбация словосочетания глупая журналистика’ [ЛС1-7: 66];
Дупутат ^ [дуп(а) + деп]утат у/у | Депутат-дупа ‘депутат-задница’ [ЛС1-7: 66].
Нередко такое новообразование также стилизуется как бы под описку или ослышку, как, например:
Губернатхорь ^ губернатор] + тхорь о/о <формула показывает, что тхорь (диал., укр. лит. тхГр) при наложении основ теряет ударение> | Губернатор-тхорь ‘губернатор-хорь’ [ЛС1-7: 54].
Однако чаще слова приводятся с указанием на актуализированный “мерцающий” состав в графике, например:
АдвоКАТ ^ адво[кат + кат] | Адвокат-кат ‘адвокат-палач’ [ЛС1-7: 9].
2 Яндекс лучше учитывает русские глагольные формы, поэтому такая разница.
Slovene 2015 №2
Viktor V. Shapoval
I 265
Нетрудно заметить, что те же способы сегментации слова, актуализирующие произвольные смысловые ассоциации, встречаются в современных русских текстах, в публицистике, часто в заголовках, например: БУШевали, шрифтовым выделением связываемое с фамилией американского президента [НиколинА 2007: 219].
Подобная двойная мотивация может трансформировать вид исходного слова, сохраняя его узнаваемость, например:
Бшцйця ^ боець е/е ц’/ц о/i | Жшка-боець ‘женщина-боец’ [ЛС1-7: 29].
Судя по другим примерам, ожидалось бы указание на дополнительную мотивацию словом цщя ‘титька’, поскольку здесь не обнаруживается иных причин блокирования регулярного чередования ц’/ч, с учетом потенциального *бтчщя от боець, ср. укр. пару купець — купчщя ‘купчиха’, русское студенческое в 1970-е годы бойчйха ‘девушка-боец (стройотряда)’.
Нетрудно заметить, что сходные явления вошли в последние десятилетия и в русский язык публицистики и СМИ (т. е. они стали допустимыми в печатных изданиях), а в устной речи они наблюдались и ранее.
При всей потенциальности установления отношений производности для уникальных новообразований реконструкция словообразовательной основы иногда может быть предложена и другая:
Багатороая ^ багат(а) Рос£я +о+ а/а f/i ‘богатая Россия’ [ЛС1-7: 21],
слово встречено в контексте “Малороаю, Багатороаю”, который, думается, указывает и на актуализацию антонимии мало — багато ‘много’, т. е. предположительно от багат(о) РосЯ ‘много России / Многороссия’. Верность словообразовательной модели названий территорий на -роЫя объясняет, конечно, и расположение ударения.
В одном случае можно указать на оговорку в толковании:
Добшвна ^ Добкш | Дружина М. Добкша (украшський полПик). . . добтвна з
огГрками. . . ‘супруга Добкина’ [ЛС1-7: 61],
более точное толкование — ‘дочь Добкина’, судя по малопродуктивной ныне (кроме отчеств) суффиксации, а ‘супруга Добкина’ в традиционной системе номинации членов семьи — Добкова, Добчиха. Обращение к источнику в интернете (Петрович, “Весняш думки про м1м1крш”, портал “Дурдом”: https://durdom. in.ua/) позволяет подтвердить исправление толкования, а также уточнить дату публикации 30 марта 2013 г., что указывает на то, что не только материалы 2014 г. использованы в словаре, но и несколько более ранние. В обсуждении заметки автор с ником Karl Мат^ пишет то, что спровоцировало ответ автора материала со словом Добтвна: “Якби д о н ь к а Добкша серед шших виклала св1тлину з дач1, де вона поливае оирки, то це була б м1мжр1я (= Если бы дочь Добкина среди других выложила фотографию с дачи, где она поливает огурцы, то это была бы мимикрия)”.
Незначительная опечатка может быть отмечена в следующей словарной статье:
Часомолка ^ мол-о(ти) час +о+о/ о/о а/а | Предмет, який молоте час [ЛС1-7:
207].
2015 №2 Slovene
266 I
Нелюба А., Редько S.,
Лексико-словотвгрт тновацп (2014). Словник
Неверное толкование, точнее ‘предмет, который мелет время’ (‘предмет, который молотит время’ — это *часомолотка). От укр. глагола молотити 3 л. ед. ч. молотить (молоте — форма диалектно-просторечная); от укр. инфинитива молоти (русск. молоть) 3 л. ед. ч. меле ‘мелет’.
В одном стихотворном контексте, как кажется, реконструируется другое ударение:
Ясногорйти — ? [мотивация неясна] ? [толкование неясно] Хтось знав, як ти мет говориш — Шжногутариш, ясногориш Iяк та свГчечка гориш (Б. Чепурко. На-варiя) [ЛС1-7: 215].
Рифма говорит — ясногориш указывает скорее на ударение ясногбрити. В соседстве с горйш ‘горишь’ для окказионального глагола маловероятна тавтологическая производность, т. е. ясногорити, возможно, надо понимать не как производное от ясно горти, а как производное от Ясна Гора ‘одаривать благодатью, подобно Ченстоховской иконе Богоматери в Ясной Гуре’.
Понятно, что некоторые слова попадают в словарь позже, чем закрепляются в сфере неформального общения. Так, например:
Апоф^ей ^ а[по]гей + [поф^] о/о | Апогей, за якого вам “поф^” ‘апогей, при котором всем всё равно (пофиг)’ [ЛС1-7: 19].
Похожее слово было в ходу раньше, например, повесть “Апофегей” Ю. М. Полякова (1989) о драматическом выборе между карьерой и чувством в годы позднего застоя.
Борцун ^ борець е/0 ц’/ц | Зневажливомрошчне до борець ‘презрительно-ироническое к борец’ [ЛС1-7: 30].
В Гугле борцун встречается около 25 000, в Яндексе 16 000, в силу тождественности написания украинский и русский материал не разделяется.
Компактное представление нового лексического материала позволяет делать выводы об изменении в продуктивности или в моде на те или иные словообразовательные форманты. Например, Евро- в наблюдаемый период является префиксоидом, с участием которого произведено очень много новообразований — 66 слов [ЛС1-7: 69-76]. Впрочем, за 2012-2013 гг. зафиксировано 69 новообразований с тем же формантом [ЛС1-6: 47-54]. Иногда этот формант присоединяется к словам, которые редко принимают участие в словообразовании по моделям, характерным для интернациональной терминологии:
Сврощастя ^ щастя | Щастя з бвропи ‘счастье из Европы’ [ЛС1-7: 76].
Факультативное замечание с точки зрения читателя касается оформления заглавных слов. Заглавные и строчные буквы при оформление нарицательных и собственных имен существительных в позиции заглавного слова не различаются, что соответствует правилу оформления начала предложения. В данном случае при обилии трансформированных антропонимов и других имен собственных в словаре (Дездемонка [ЛС1-7: 57], Зоокарпаття ^ [зоо + За]карпаття [ЛС1-7: 84] и мн. др.) такое решение представляется не очень удобным. Возможно, имело бы смысл ориентироваться на практику этимологических словарей, где запись
Slovene 2015 №2
Viktor V. Shapoval
I 267
апеллятивной лексемы в начале предложения, коим является словарная статья или ее часть, начинается со строчной буквы.
Очевидно, статус зафиксированных неологизмов может меняться, может уточняться их описание, но “несомненным является и тот факт, что с помощью таких словарей можно в деталях и нюансах писать и изучать «текущую» историю сообщества, историю, которую нельзя переписать” [СНУ 2012: 3].
Библиография
Буцева 2011
Буцева Т. Н., “О названии словарей новых слов русского языка в аспекте эволюции их содержания”, Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского, 2/6, 2011, 85-89.
------2015
Буцева Т. Н., “«Новые слова и значения. Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 90-х гг. XX в.» Тома 2, 3 (к выходу из печати)”, в: [СПЛ 2015: 32-33].
Вшяр, Шпачук 1-2
Вшяр Г. М., Шпачук Л. Р., Словник новотворiвукраЧнськоЧмови ктця XX столття, 1-2, Кривий PiE 2000-2002.
Дмитриев 2015
Дмитриев Д. В., “Фасетное зонирование лексики в электронных словарях”, в:
[СПЛ 2015: 64-65].
Калашник 2011
Калашник В. С.,“Тверда вимова зубних приголосних перед [i] в сучаснш украшсьюй мовi (теоретичний та ортолопчний аспекти)”, в: Вш же, Людина та образ у свт мови: вибрат статтi, Харюв, 2011, 295-299.
Козулина 2015
Козулина Н. А., “О проекте толкового словаря новых эзотерических терминов”, в:
[СПЛ 2015: 95-96].
Коло'1'з 2003
Коло'1'з Ж. В., Тлумачно-словотвiрний словник оказiоналiзмiв, Кривий Рщ 2003.
ЛС1-1
Нелюба А., Лексико-словотвiрт тновацн (1983-2003): Словник, Харюв, 2004.
ЛС1-2
Нелюба А., Нелюба С. Лексико-словотвiрт тновацн (2004-2006): Словник, Харюв, 2007.
ЛС1-3
Коротич К., Лук’яненко С., Нелюба А., Нелюба С., Трифонов Р., Лексико-словотвiрнi тновацн (2007): Словник, А. Нелюба, заг. ред., Харюв, 2009.
ЛС1-4
Нелюба А., Нелюба С., Лексико-словотвiрнi тновацн (2008-2009): Словник, А. Нелюба, заг. ред., Харюв, 2010.
ЛС1-5
Нелюба А., Нелюба С., Лексико-словотвiрт тновацн (2010-2011): Словник, А. Нелюба, заг. ред., Харюв, 2012.
ЛС1-6
Нелюба А., Редько G., Лексико-словотвгрнг тновацн (2012-2013): Словник, А. Нелюба, заг. ред., Харюв, 2014.
2015 №2 Slovene
268 I
Нелюба А., Редько S.,
Аексико-словотвгрнг тноваци (2014). Словник
ЛС1-7
Нелюба А., Редько 6., Лексико-словотвгрнг гнновацИ (2014): Словник, Харюв, 2015. Мазурик 2002
Мазурик Д., Нове вукра'тськт лексищ. Словник-довгдник, Львiв, 2002.
НиколинА 2007
НиколинА Н. А., “Сегментация слова в современных текстах”, в: А. Д. Шмелев, отв. ред., Вопросы культуры речи, 9, Москва, 2007, 217-226.
Нов1 2010
Балог В. О., ЛозовА Н. 6., ТимЕнко Л. О., Тищенко О. М., ^ei й актуалiзованi слова та значення: словниковiматерiали (2002-2010), О. М. Тищенко, вщп. ред., Кшв, 2010. НРЛ-77
Котелова Н. З., Петушков В. П., Штейнсапир Ю. Е., Герасимова Н. Г., Новое в русской лексике. Словарные материалы-1977, Н. З. Котелова, ред., Москва, 1980.
НРЛ-94
Козулина Н. А., Алаторцева С. И., Денисенко Ю. Ф., Левашов Е. А., Буцева Т. Н., Бояркина В. Д., ХолодовА Е. П., Новое в русской лексике. Словарные материалы-1994,
Ю. Ф. Денисенко, ред., С.-Петербург, 2006.
НСЗ-60
Котелова Н. З., Сорокин Ю. С., ред., Новые слова и значения. Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 60-х годов, Москва, 1971.
НСЗ-70
Котелова Н. З., ред., Новые слова и значения: Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 70-х годов, Москва, 1984.
НСЗ-80
Левашов Е. А., ред., Новые слова и значения: Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 80-х годов, С.-Петербург, 1997.
НСЗ-90
Буцева Т. Н., гл. ред., Новые слова и значения: словарь-справочник по материалам прессы и литературы 90-х годов XX века, 1-3, С.-Петербург, 2009-2014.
НСЗ 2009
ТуровськА Л. В., Василькова Л. М., Новi слова iзначення. Словник, Л. О. СимонЕнко, вщп. ред., Кшв, 2009.
СНС 1995
Котелова Н. З., ред., Словарь новых слов русского языка: Середина 50-х - середина 80-х годов, С.-Петербург, 1995.
СНУ 2012
Нелюба А., Словотворчiсть незалежноЧ Украши. 1991-2011: Словник, Харюв, 2012.
СПЛ 2015
Крылова О. Н., отв. ред., Современные проблемы лексикографии: Материалы конференции, С.-Петербург, 2015.
Стишов 2003
Стишов О. А., УкраЧнська лексика ктця XX столття (на матерiалiмови засобiв масовоЧ тформацн), Кшв, 2003.
Янурик 2015
Янурик С., “Проблемы лексикографического представления нетранслитерированных новых англицизмов в современных русских словарях разного типа”, в: [СПЛ 2015: 206-208].
Slovene 2015 №2
Viktor V. Shapoval
I 269
References
Alatortseva S. I., Boyarkina V. D., Butseva T. N., Denisenko Yu. F., Kholodova E. P, Kozulina N. A., Levashov E. A., Novoe v russkoi leksike. Slovarnye materialy-1994, Yu. F. Denisenko, ed., St. Petersburg, 2006.
Baloh V. O., Lozova N. Ie., Tymenko L. O., Tyshchenko O. M., Novi i aktualizovani slova ta znachennia: slovnykovi materialy (2002-2010),
O. M. Tyshchenko, ed., Kiev, 2010.
Butseva T. N., “O nazvanii slovarei novykh slov russkogo iazyka v aspekte evoliutsii ikh soderzhaniia,” Vestnik Nizhegorodskogo universiteta im. N. I. Lobachevskogo, 2/6, 2011, 85-89.
Butseva T. N., ed., Novye slova i znacheniia: slovar'-spravochnik po materialam pressy i literatury 90-kh godov XX veka, 1-3, St. Petersburg, 2009-2014.
Butseva T. N., “«Novye slova i znacheniia. Slovar'-spravochnik po materialam pressy i literatury 90-kh gg. XX v.» Toma 2, 3 (k vykhodu iz pechati),” in: O. N. Krylova, ed., Sovremennye problemy leksiko-grafii, St. Petersburg, 2015, 32-33.
Gerasimova N. G., Kotelova N. Z., Petushkov V. P, Shteinsapir Yu. E., Novoe v russkoi leksike. Slovarnye materialy-1977, N. Z. Kotelova, ed., Moscow, 1980.
Dmitriev D. V., “Fasetnoe zonirovanie leksiki v elektronnykh slovariakh,” in: O. N. Krylova, ed., Sovremennye problemy leksikografii, St. Petersburg, 2015, 64-65.
Janurik Sz., “Problemy leksikograficheskogo pred-stavleniia netransliterirovannykh novykh anglitsizmov v sovremennykh russkikh slovariakh raznogo tipa,” in: O. N. Krylova, ed., Sovremennye problemy leksiko-grafii, St. Petersburg, 2015, 206-208.
Kalashnyk V. S., Liudyna ta obraz u sviti movy: vybrani statti, Kharkov, 2011.
Koloiz Zh. V., Tlumachno-slovotvirnyi slovnyk okazionalizmiv, Krivoi Rog, 2003.
Korotych K., Luk’ianenko S., Neliuba A., Neliuba S., Tryfonov R., Leksyko-slovotvirni innovatsi'i (2007): Slovnyk, A. Neliuba, ed., Kharkov, 2009.
Kotelova N. Z., ed., Novye slova i znacheniia: Slo-var'-spravochnik po materialam pressy i literatury 70-kh godov, Moscow, 1984.
Kotelova N. Z., ed., Slovar' novykh slov russkogo iazyka: Seredina 50-kh — seredina 80-kh godov, St. Petersburg, 1995.
Kotelova N. Z., Sorokin Yu. S., eds., Novye slova i znacheniia. Slovar'-spravochnik po materialam pressy i literatury 60-kh godov, Moscow, 1971.
Kozulina N. A., “O proekte tolkovogo slovaria no-vykh ezotericheskikh terminov,” in: O. N. Krylova, ed., Sovremennye problemy leksikografii, St. Petersburg, 2015, 95-96.
Levashov E. A., ed., Novye slova i znacheniia: Slovar'-spravochnik po materialam pressy i literatury 80-kh godov, St. Petersburg, 1997.
Mazuryk D., Nove v ukrains'kii leksytsi. Slovnyk-dovidnyk, Lviv, 2002.
Neliuba A., Leksyko-slovotvirni innovatsi'i (1983— 2003): Slovnyk, Kharkov, 2004.
Neliuba A., Slovotvorchist' nezalezhnoi Ukrainy. 1991—2011: Slovnyk, Kharkov, 2012.
Neliuba A., Neliuba S., Leksyko-slovotvirni innovatsi'i (2004—2006): Slovnyk, Kharkov, 2007.
Neliuba A., Neliuba S., Leksyko-slovotvirni innovatsi'i (2008—2009): Slovnyk, A. Neliuba, ed., Kharkov, 2010.
Neliuba A., Neliuba S., Leksyko-slovotvirni inno-vatsii (2010-2011): Slovnyk, A. Neliuba, ed., Kharkov, 2012.
Neliuba A., Red’ko Ie., Leksyko-slovotvirni inno-vatsii (2012-2013): Slovnyk, A. Neliuba, ed., Kharkov, 2014.
Neliuba A., Red’ko Ie., Leksyko-slovotvirni inno-vatsii (2014): Slovnyk, Kharkov, 2015.
Nikolina N. A., “Segmentatsiia slova v sovremen-nykh tekstakh,” in: A. D. Shmelev, ed., Voprosy kul'-tury rechi, 9, Moscow, 2007, 217-226.
Styshov O. A., Ukrains'ka leksyka kintsia XX sto-littia (na materiali movy zasobiv masovoi informatsii), Kiev, 2003.
Turovs’ka L. V., Vasyl’kova L. M., Novi slova i zna-chennia. Slovnyk, L. O. Symonenko, ed., Kiev, 2009.
Viniar H. M., Shpachuk L. R., Slovnyk novotvoriv ukrains'koi movy kintsia XX stolittia, 1-2, Krivoi Rog, 2000-2002.
Доц. Виктор Васильевич Шаповал, канд. филол. наук
Московский городской педагогический университет,
доцент кафедры методики преподавания истории
129226 Москва, 2-й Сельскохозяйственный проезд, д. 4, корп. 4
Россия/Russia
Received on June 7, 2015
2015 №2 Slovene
