CC BY
34
УДК 343.146 ББК 67
некоторые вопросы допустимости доказательств в досудебном производстве
ПАВЕЛ ВИКТОРОВИЧ АКСЕНОВ,
адъюнкт кафедры уголовного процесса Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, Научная специальность 12.00.09 — уголовный процесс.
E-mail: aksenov-pavel@mail.ru, Научный руководитель: профессор кафедры уголовного процесса Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, Заслуженный юрист РФ,
кандидат юридических наук, профессор Белозеров Ю.Н. Рецензент: профессор кафедры уголовного процесса Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, Заслуженный юрист РФ,
кандидат юридических наук, профессор Белозеров Ю.Н.
Citation-индекс в электронной библиотеке НииоН
Аннотация. Рассматриваются проблемные вопросы, возникающие при участии в следственных действиях понятых, а так же о допустимости доказательств при доследственной проверке сообщений о преступлениях и при производстве сокращенной формы дознания.
Ключевые слова: следственные и процессуальные действия, понятые, доследственная проверка, дознание в сокращенной форме.
Annotation. In the article attention is paid to the problematic issues arising during participation in the investigation of witnesses, admissibility of evidence when the pre-investigation check crime reports and the production of the reduced form of inquiry.
Keywords: the investigation and the proceedings, witnesses, preliminary examination, inquiry in abbreviated form.
Анализ практики применения положений Федерального закона Российской Федерации от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» показывает, что на современном этапе развития уголовного процесса у правоприменителя возникают проблемные вопросы, касающиеся реализации положений настоящего Федерального закона, одним из которых является вопрос исследования доказательств в досудебном производстве по уголовным делам. С введением в уголовно-процессуальный кодекс РФ дополнительной главы 32.1 «Дознание в сокращенной форме» на законодательном уровне был установлен порядок упрощенного производства расследования по уголовному делу в случае его возбуждения в отношении конкретного лица по признакам одного или нескольких преступлений компетенции дознания. Проблемные вопросы возникают у субъектов доказывания как на стадии сбора материалов доследственных
проверок, так и в ходе выполнения отдельных следственных и процессуальных действий. Кроме того, в правоприменительной практике возникает вопрос о целесообразности применения положений главы 32.1 УПК РФ при расследовании преступлений небольшой и средней тяжести, а также потребности дополнения указанной главой уголовно-процессуального закона.
Безусловно, вышеуказанные вопросы на прямую относятся к значению и проблемам уголовно-процессуальной формы. На протяжении последних 3-х десятилетий проблемы уголовно-процессуальной формы обсуждались и рассматривались в различных научных трудах и исследованиях. Совершенствование работы по данному направлению деятельности осуществляется и на современном этапе развития уголовно-процессуальной науки.
Так, по мнению М.С. Строговича, под процессуальной формой надлежит понимать совокупность условий, установленных процессуальным законом для совершения органами следствия, прокуратуры и суда
тех действий, которыми они осуществляют свои функции в области расследования и разрешения уголовных дел. А также для совершения гражданами, участвующими в производстве по делу, тех действий, которыми они осуществляют свои права и выполняют свои обя-занности1.
Ряд авторов определяли процессуальную форму как «условия» или «порядок» производства по уголовному делу2.
М.Л. Якуб в своем определении к «условиям» добавил «последовательность производства»3.
Х.У Рустамов определил процессуальную форму как систему отношений, возникающих в процессе деятельности субъектов процесса в определенной последовательности и регулируемых уголовно-процессуальным законом при реализации норм материального права»4.
Р.Д. Рахунов определял уголовно-процессуальную форму как регламентированные правом порядок, принципы и систему уголовно-процессуальной деятельности, установленные в целях достижения задач уголовного судопроизводства и обеспечения прав и законных интересов его участников5.
Единство уголовно-процессуальной формы не может исключать ее дифференциации, суть которой заключается в самом единстве. А.П. Гуляев считал, что единый порядок уголовного судопроизводства не только не исключает, но даже предполагает определенную дифференциацию. Дифференциация проце-суальных форм делает более эффективным уголовное производство, поскольку позволяет учитывать интересы уголовного судопроизводства и особенности дела. Признание правомерности дифференциации уголовного производства в рамках единого процесса является одной из предпосылок совершенствования уголовно-процессуального законодательства, как в направлении усиления гарантий, так и в сторону упрощения тех процессуальных форм, которые неоправданно «осложняют процесс»6.
Традиционно полагается, что возможно только два направления дифференциации: усложнение формы по одним категориям дел и ее упрощение по другим. Вместе с тем, дифференциация форм судопроизводства была заявлена в качестве одного из важнейших направлений судебной реформы в конце XX века7.
В науке существует достаточное количество мнений по вопросам единства и дифференциации уголовно-процессуальной формы, которые рассмотреть в данной статье в полном объеме невозможно, да и нецелесообразно. Вместе с тем, при проведении дифференциации важно учитывать разработанные наукой и
процессуальной практикой соответствующие требования к процессуальной форме и ее дифференциации, а именно: 1) верное определение ее оснований и целей; 2) не допущение нарушений прав и свобод граждан, вовлеченных в уголовное судопроизводство, предусмотренных международными правовыми актами, Конституцией РФ и УПК РФ; 3) обеспечение сохранения общего единого порядка судебного рассмотрения уголовных дел.
Таким образом, с учетом отмеченных требований к процессуальным формам, рассмотрим ряд проблемных вопросов, возникающих с реализацией положений вышеуказанного федерального закона.
Так, следует отметить, что на первый план при рассмотрении возможности применения сокращенной формы дознания, выходит изучение личности подозреваемого до ее начала и здесь главную роль играет институт профилактических учетов указанной категории лиц, в первую очередь, по преступлениям, предусмотренным статьями 112, 115, 116, 119, 213 УК РФ, относящихся к категории преступлений «двойной превенции», совершенных в жилом секторе.
Для проверки обстоятельств, исключающих возможность применения сокращенной формы расследования основным вопросом является социально-бытовая характеристика личности подозреваемого, сведения о которых обязательны к занесению в паспорт на административный участок и паспорт на жилой дом, с целью установления наличия судимости, состояние на учетах в наркологическом и психоневрологическом диспансере, возраст и иных личностных характеристик, без чего фактически нельзя решить вопрос о сокращенной форме с учетом того, что основной массив расследуемых уголовных дел по очевидным преступлениям составляют преступления против здоровья, а также деяния, где субъектами преступлений являются лица, страдающие наркотической, а в некоторых случаях, алкогольной зависимостью, что в последующем требует назначения и производства амбулаторных наркологических экспертиз и амбулаторных судебно-психиатрических экспертиз. Также говоря о качестве производства расследования уголовных дел необходимо учитывать и временной период возможности получения оригиналов характеризующего материала в отношении иногородних подозреваемых и иностранцев по уголовным делам о хищении.
К негативным моментам производства расследования в сокращенной форме дознания также относится тот факт, что дознаватель, в чьем производстве находится уголовное дело, не может проверить полученные доказательства по собственной инициативе
посредством сопоставления их с другими доказательствам, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство.
Ставится под сомнение соблюдение права подозреваемого на защиту, потому как, в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 226.1 УПК РФ, сокращенная форма дознания применяется лишь к тем подозреваемым, которые признают свою вину, характер и размер причиненного преступлением вреда, а также не оспаривают правовую оценку, приведенную в постановлении о возбуждении уголовного дела.
В данной ситуации полагается целесообразным полагать, что верную юридическую оценку подозреваемый может получить лишь при помощи защитника, но при этом из норм уголовно-процессуального закона следует, что о наличии условий для производства дознания в сокращенной форме и своем праве ходатайствовать о расследовании уголовного дела в сокращенной форме, подозреваемый узнает только на допросе в качестве подозреваемого, о чем в протоколе допроса подозреваемого делается соответствующая отметка. Данное ходатайство подозреваемый имеет право заявить не позднее двух суток со дня, когда ему было разъяснено право заявить ходатайство. Таким образом, в соответствии с ч. 2 ст. 51 УПК РФ защитник появляется в уголовном судопроизводстве только с момента заявления ходатайства подозреваемого о производстве по уголовному делу в порядке, установленном главой 32.1 УПК РФ. Данное обстоятельство может повлечь за собой дезориентирование подозреваемого в правовом поле и последующее нарушение его законных прав и интересов на начальном этапе расследования уголовного дела.
В соответствии с ч. 1 и 2 ст. 226.4 УПК РФ, с целью обеспечения соблюдения прав и законных интересов подозреваемых лиц представляется целесообразным подписывать ходатайство подозреваемого о производстве дознания в сокращенной форме также его защитником. При этом, с одной стороны, нельзя оставлять без внимания тот факт, что в соответствии с Федеральным законом от 31 мая 2002 года «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокат наделен правом занять позицию по уголовному делу вопреки воле своего подзащитного, если он придет к выводу, что его доверитель себя самооговаривает. Кроме того, согласно требованиям ч. 1 ст. 52 УПК РФ, подозреваемый (обвиняемый) наделен правом отказаться от своего защитника в любой момент производства по уголовному делу. С другой стороны в соответствии с п. 3 ч. 4 ст. 6 настоящего Федерального закона адвокату запрещено занимать по
уголовному делу позицию вопреки воле своего подзащитного.
Вместе с тем, исходя из анализа введенных законодателем новелл по отношению к общим нормам уголовно-процессуального закона, наблюдаются некоторые их противоречия по отношению к правилам доказывания, трудности толкования и применения в практической деятельности.
Так, согласно ч. 1 ст. 170 УПК РФ в случаях, предусмотренных этой и другими нормами особенной части УПК РФ, следственные действия производятся с участием не менее двух понятых, к которым относятся: все виды обыска, (ст. 182 УПК РФ); выемка электронных носителей информации (ч. 3.1 ст. 183 УПК РФ); личный обыск (ст. 184 УПК РФ); предъявление для опознания (ст. 193 УПК РФ). В случаях наложения ареста на имущество (ст. 115 УПК РФ), все виды осмотра, включая осмотр трупа, его эксгумацию (ст. 177, 178 УПК РФ), следственный эксперимент (ст. 181 УПК РФ), выемка (за исключением случаев, предусмотренных ч. 3.1 ст. 183 УПК РФ), осмотр, выемка и снятие копий с задержанных почтово-телеграфных отправлений (ч. 5 ст. 185 УПК РФ), осмотр и прослушивание фонограммы с записью телефонных и иных переговоров (ч. 7 ст. 186 УПК РФ), проверка показаний на месте (ст. 194 РФ). В соответствии с ч. 2 ст. 170 УПК понятые принимают участие в следственных действиях по усмотрению следователя и дознавателя, но при этом если в указанных случаях по решению лиц, проводящих следственные действия, понятые в следственных действиях не участвуют, то применение технических средств фиксации хода и результатов следственного действия является обязательным, а если в ходе следственного действия применение технических средств невозможно, то следователь или дознаватель делает в протоколе соответствующую запись. В остальных же случаях следственные действия производятся без участия понятых, если лицо, его производящее по ходатайству участников уголовного судопроизводства или по своей инициативе не принимает иного решения.
Кроме того, ч. 3 ст. 170 УПК РФ предусматривает случаи, когда независимо от вида следственного действия, оно может производиться без участия понятых, если следственное действие производится в труднодоступной местности при отсутствии надлежащих средств сообщения, а также если производство следственного действия связано с опасностью для жизни и здоровья людей.
Проведенный анализ приведенных положений уголовно-процессуального закона, несмотря на признание получаемых доказательств законодателем допустимы-
ми, показывает, что в правоприменительной практике они вызывают ряд трудностей. Во-первых, участники со стороны защиты, а также суд подвергают сомнению обоснованность решения органов расследования о производстве следственного действия без участия понятых по причине того, могло ли оно действительно производиться в труднодоступной местности. При этом уголовно-процессуальный закон не разъясняет понятие «труднодоступная местность», а в случае его разъяснения, данное понятие останется оценочным, вследствие чего вопрос обоснованности отнесения местности к категории «труднодоступной» остается открытым. Вместе с тем, совершенно неоднозначное может трактоваться положение «при отсутствии надлежащих средств сообщения». Настоящее обстоятельство связано с рассмотрением вопросов, касающихся времен года, возможностей органов предварительного расследования по использованию средств сообщения, географической составляющей. При этом данное положение ставит под сомнение обеспечение безопасности понятых, так как сам факт производства следственного действия в труднодоступной местности подразумевает наличие опасности, которая несмотря на наличие надлежащего средства сообщения не устранится.
Таким образом, для обеспечения единообразного применение закона и толкования, представляется целесообразным в ст. 5 УПК РФ разъяснение, что конкретно понимается под понятием «труднодоступная местность», а выражение «при отсутствии надлежащих средств сообщения» исключить из текста ч. 2 ст. 170 УПК РФ.
Вместе с тем, в процессуальной практике возникают трудности в толковании положения «если производство следственного действия связано с опасностью для жизни и здоровья людей». В связи с тем, что правоприменителя с одной стороны интересует вопрос, что за ситуации, а также обстоятельства могут представлять опасность для жизни и здоровья людей, а с другой стороны, совершенно не понятно по какой причине в случае возникновения указанных обстоятельств уголовно-процессуальным законом запрещено участие только понятых и данное требование не предусмотрено в отношении дознавателя, следователя, переводчика и специалиста.
В соответствии с ч. 2 ст. 74 УПК РФ в качестве доказательств допускаются показания участников уголовного судопроизводства (подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, эксперта, специалиста) под которыми подразумеваются сведения, сообщенные последними при производстве допроса. В соответствии с п. 2 ч. 3 ст. 226.5 УПК РФ дознаватель наделен правом
«не допрашивать лиц, от которых в ходе проверки сообщения о преступлении были получены объяснения». Тогда возникает закономерный вопрос по поводу признания или непризнания доказательством полученного в ходе проверки объяснения. Однако «объяснения» не включены в перечень доказательств и соответственно не могут являться таковыми, что влечет за признание их недопустимыми согласно требованиям положения ст. 75 УПК РФ.
Согласно п. 1 ч. 3 ст. 226.5 УПК РФ для сокращенной формы дознания введена презумпция достоверности полученных дознавателем доказательств, в случае если они «не были оспорены подозреваемым, его защитником, потерпевшим или его представителем», что позволяет сделать вывод о том, что установление обстоятельств уголовного дела и пределы доказывания ограничиваются на основании мнения участников стороны защиты и обвинения.
В соответствии с п. 4 ч. 3 ст. 226.5 УПК РФ дознаватель наделен правом «не производить иные следственные и процессуальные действия, направленные на установление фактических обстоятельств, сведения о которых содержатся в материалах проверки сообщения о преступлении», однако, несмотря на изменения, введенные Федеральным законом от 4 марта 2013 года № 23-Ф3 в ст. 144 УПК РФ «Порядок рассмотрения сообщения о преступлении», расширивших круг процессуальных средств проверки сообщений о преступлении, по-прежнему не существует гарантий о том, что полученные в ходе доследственной проверки сведения будут признаны допустимыми доказательствами без соответствующей проверки.
Таким образом, представляется, что сокращенное дознание в настоящее время негативно отражается на решении оперативно-служебных задач, поставленных перед подразделениями дознания, в том числе по охране прав и свобод человека и гражданина. Проведенный краткий анализ изменений, внесенных в уголовно-процессуальный закон, касающихся производства предварительного расследования в сокращенной форме посредством упрощения процедуры доказывания показывает наличие до настоящего времени неразрешимых вопросов, препятствующих обеспечению прав и законных интересов участников процесса, а также установлению всех обстоятельств преступления. На современном этапе развития уголовно-процессуальной деятельности подобный подход не может быть признан правоприменителем практичным и совершенно необходимым, несмотря на возможность процессуальной экономии и уменьшения затрачиваемых для выполнения функции уголовного преследования
ресурсов. В настоящее время с уверенностью можно сказать, что затронутые проблемные вопросы, безусловно, обращают на себя внимание, а также требуют дальнейшего разрешения и совершенствования на законодательном уровне.
1 См.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т. 1. Основные положения науки советского уголовного процесса. М., 1968. С. 51.
2 См.: Чельцов М.А. Советский уголовный процесс. 1951. С. 33; Стецовский Ю.И. К вопросу о процессуальной форме советского уголовного судопроизводства // Вопросы борьбы с преступностью. М., 1975. Вып. 23. С. 107; Уголовно-процессуальное право Российской Федерации / под ред. П.А. Лупинской. 1998. С 59-60.
3 См.: Якуб М.Л. Процессуальная форма в советском уголовном процессе. М., 1981. С. 9.
4 См.: Рустамов Х.У Уголовный процессю Формы. М., 1998. С. 13.
5 См.: Рахунов Р.Д. Проблемы единства и дифференциации уголовно-процессуальной формы / / Вопросы борьбы с преступностью. М. М., 1978. Вып. 29. С. 84.
6 См.: Гуляев А.П. Единый порядок предполагает дифференциацию / / Социалистическая законность. 1975. № 3. С. 13.
7 См.: Концепция судебной реформы в РСФСР, утвержденная Верховным Советом РСФСР 21.10.1991 rURL: http:// www.bestpravo.ru/rossijskoje/rf-normy/m7g.htm (дата обращения: 15.08.2014).
Литература
1. Уголовный кодекс Российской Федерации. — Москва: Проспект, КноРус, 2014. — 224 с. (в ред. от 01.04.2014)
2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (в ред. от 02.11.2013) // «Собрание законодательства Российской Федерации», № 52 (ч. I) от 24.12.2001г., ст. 4921.
3. Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т. 1. Основные положения науки советского уголовного процесса. М., 1968. С. 51.
4. Чельцов М.А. Советский уголовный процесс. 1951. С. 33; Стецовский Ю.И. К вопросу о процессуальной форме советского уголовного судопроизводства // Вопросы борьбы с преступностью. М., 1975. Вып. 23. С. 107; Уголовно-процессуальное право Российской Федерации / под ред. П.А. Лупинской. 1998. С 59-60.
5. Якуб М.Л. Процессуальная форма в советском уголовном процессе. М., 1981. С. 9.
6. Рустамов Х.У Уголовный процесс Формы. М., 1998. С. 13.
7. Рахунов Р.Д. Проблемы единства и дифференциации уголовно-процессуальной формы / / Вопросы борьбы с преступностью. М. М., 1978. Вып. 29. С. 84.
8. Гуляев А.П. Единый порядок предполагает дифференциацию / / Социалистическая законность. 1975. № 3. С. 13.
9. Концепция судебной реформы в РСФСР, утвержденная Верховным Советом РСФСР 21.10.1991 г. URL: http://www.bestpravo.ru/rossijskoje/rf-normy/m7g. htm (дата обращения: 15.08.2014).
Reference:
1. The criminal code of the Russian Federation. — Moscow: Prospekt, KnoRus, 2014.-224 P. (as amended from 01.04.2014)
2. Criminal procedure code of the Russian Federation (as amended on 02.11.2013) / / collected legislation of the Russian Federation», No. 52 from 24.12.2001, senior 4921.
3. Strulovici M. S. Course of the Soviet criminal process. So 1. The basic science of the Soviet criminal process. M., 1968. P. 51.
4. Cheltsov M. A. Soviet criminal process. 1951. P. 33; Stezowski Y. I. To the question of the procedural form of the Soviet criminal justice // the fight against crime. M., 1975. Vol. 23. P. 107; Criminal procedure law of the Russian Federation / under the editorship of P. A. Lupinski. 1998. P. 59-60.
5. Jakub M. L. Procedural form in the Soviet criminal process. M., 1981. C. 9.
6. Rustamov H. U. criminal process Forms. M., 1998. P. 13.
7. Rounov R. D. Problems of unity and differentiation of criminal procedure of the form / / the fight against crime. M. M., 1978. Vol. 29. P. 84.
8. Gulyaev A. P. Single procedure involves the differentiation / / socialist legality. 1975. No. 3. P. 13.
9. The concept of judicial reform in the RSFSR approved by the Supreme Council of the RSFSR 21.10.1991, URL: http://www.bestpravo.ru/rossijskoje/rf-normy/m7g.htm (date of access: 15.08.2014).
