CC BY
16
НАУКА СЕГОДНЯ
М. В. Аюпов УДК 323
НЕКОТОРЫЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ЭТНОНАЦИОНАЛЬНЫХ ПРОЦЕССОВ
Подчеркивается, что современный трансформационный процесс - это последовательная пространственно-временная смена (развертывание) закономерно следующих друг за другом стадий непрерывного развития общественных, прежде всего политико-властных отношений, в основе которой находятся определенные политические интересы и цели, действия (бездействие) и взаимодействия органов государственной власти и институтов гражданского общества. В результате этого происходят изменения в политической системе и гражданском обществе, их ценностях, нормативной базе, структуре власти, ее политике и связях с гражданским обществом.
Mansur A. Ayupov
SOME THEORETICAL AND METHODOLOGICAL PROBLEMS IN STUDYING ETHNONATIONAL PROCESSES
It is emphasized that a modern transformational process is a sequential space-time change (deployment) of natural successive stages in the continuous development of public, political and power relations, which is based on certain political interests and objectives, actions (inaction) and the interaction between the state authorities and civil society institutions. As a result, there are changes in the political system and civil society, their values, the regulatory framework, the government structure, its policy and relations with civil society.
Ключевые слова: этнический фактор, этнополитические проблемы, национальный вопрос, идея государственного единства, трансформационный перелом, формационный подход исследования, хронологический подход исследования, современный конструктивизм.
Key words: ethnic factor, ethnopolitical problems, national problem, the idea of national unity, transformational turning point, formational study approach, chronological study approach, modern constructivism.
В период глобальных изменений, современного трансформационного перелома история коренного народа Башкортостана сегодня снова привлекает внимание исследователей. Об этом свидетельствует большой массив публикаций в стране и за рубежом.
Трансформационные процессы диктуют свои требования по переосмыслению многих теоретических установок и методологических
принципов. В связи с этим перед учеными-историками встал вопрос о необходимости решить в духе времени следующие методологические проблемы: 1) критически преодолеть марксистские положения в национальном вопросе; 2) на основе российских реалий разобраться с научными построениями современного конструктивизма. Это предполагает тщательный анализ истоков и внутренних механизмов изменения
Аюпов Мансур Анварович, доктор политических наук, профессор, член-корреспондент АНРБ, вице-президент АН РБ, e-mail: mira777@list.ru
моделей национальной политики в советский период и попыток построения новой системы межнациональных отношений на современном этапе.
В изучении новейшей истории башкирского народа наиболее продуктивным остается хронологический подход, который позволяет объективно анализировать события и факты недавнего прошлого в определенных временных рамках. Этот метод в дополнении с историзмом дает возможность увидеть, как старое сменялось новым, сохраняющим в себе элементы предыдущего этапа развития. Именно так происходила скачкообразная смена событий, состояний общества в стране и в Башкортостане за последние 25 лет. Накопившиеся национальные и политические проблемы и их нерешенность вывели на авансцену событий этнический фактор. Анализ содержания и характера исторических, политических процессов, сопоставление их с прошлым на основе сравнительно-исторического и проблемно-хронологического методов создает познавательные возможности для углубленного системного понимания происходящего.
Важно учесть, что в разработке теоретических и методологических проблем решения национального вопроса в России в целом и башкир в частности особая роль принадлежит В.И. Ленину, который концептуально, с революционной точки зрения, пытался найти ответы на три вопроса: 1) как вовлечь национальные окраины в борьбу за свержение самодержавия, 2) как создать универсальную модель разрешения национального вопроса, 3) как обустроить многонациональную страну для обеспечения прав национальных меньшинств.
В своей работе «Национальный вопрос в нашей программе» В.И. Ленин решение указанных задач объяснил так: «В проекте партийной программы мы выставили требование республики с демократической конституцией, обеспечивающей, между прочим, «признание права на самоопределение за всеми нациями, входящими в состав государства»... Мы объяснили значение этого пункта следующим образом. Социал-демократия всегда будет бороться против всякой попытки путем насилия или какой бы то ни было несправедливости извне влиять на национальное самоопределение» [1, с. 233].
Понимание В.И. Лениным права наций на самоопределение исключительно в рамках
задачи социалистической революции, а также исторический опыт образования 23 марта 1919 г. Советской Автономной Башкирии на основе Соглашения центральной советской власти с Башкирским правительством показывает, что универсальная модель решения национального вопроса в Советском Союзе не могла быть иной, как она сложилась в реальности - национально-культурная самобытность в рамках формально федерального, но, в сущности, унитарно-централизованного государства.
В апреле 1917 г. на XII партийной конференции И. Сталин выступил с докладом по национальным вопросам. В период «суверенизации» национальных и территориальных окраин бывшей Российской империи (Финляндия, Польша, Прибалтийские окраины, Башкирия, Украина, Грузия, Азербайджан, Татарстан и другие республики) он подключился к практической реализации большевистской национальной политики.
Накануне образования СССР В.И. Ленин успел внести поправку в сталинский план «авто-номизации уже ставших независимыми ряда буржуазных наций» в рамках РСФСР и добиться их объединения вместе с РСФСР в союзную федерацию. Но, как показала практика, узкое понимание Сталиным советской федерации, а именно, как объединение областных автономий не изменилось.
Решение национального вопроса по мере укрепления советской власти стало зависеть от ряда факторов: степени хозяйственного и культурного развития народов, их численности, постоянства территории и населения, наличия или отсутствия государственности. Указывая на это, В.И. Сталин отмечал, что в отличие от Запада в Восточной Европе, в т.ч. в России, образование централизованных государств, ускоренное потребностями самообороны (нашествие турок, монголов и т.д.), произошло раньше ликвидации феодализма. Это требовало, чтобы в союзной федерации центральным ядром стала РСФСР, которая берет на себя ответственность за подтягивание всех невеликорусских народов, населяющих страну. Считалось, что в советском обществе можно решить национальную проблему, освободив указанные народы от национального гнета и строительства национально-государственных, национально-территориальных образований.
Этническая картина страны на этом этапе ее истории представляла собой, прежде всего, различия между народами и их языками. В ней одновременно действовали различные, порой взаимоисключающие факторы, требующие постоянного их учета, согласования и настройки. Самоуверенное, не обусловленное развитием самих этносов, реализацией их внутреннего потенциала, ускоренное движение к единой идентичности вызвало обратный эффект. Предпринятый в условиях сталинского социализма научный проект «слияния наций» привел в конечном счете к коллапсу многонациональной страны. Можно выделить следующие «плюсы» и «болевые» точки: с одной стороны, советский период остался в памяти народов как время сотрудничества и дружбы, единства, общих идей и ценностей. Это время развития национальной культуры, образования, науки, искусства, строительства новых заводов, фабрик и бурного развития производительных сил. С другой - советское прошлое омрачали грубые нарушения прав народов, репрессии интеллигенции, процессы ассимиляции и аккультурации.
Обширный исторический материал о союзной федерации, фактологический анализ ее функционирования позволяют сделать ряд важных выводов: 1) объединительный процесс не всегда проводился в соответствии с провозглашенными принципами демократии, самоопределения, добровольности; 2) хотя идеи государственного единства советских республик получили достаточную широкую поддержку среди народов, реальное воплощение этих идей на практике привело к жесткой централизации власти; 3) превращение формально федеративного союза, состоящего из независимых национальных республик, в унитарное централизованное государство было результатом сталинского подхода к идее независимости как к политической игре, сводившейся к тому, что правовые институты рассматривались как средства осуществления политики1.
В годы застоя и позднего социализма общее направление оставалось неизменным: республики не располагали на деле необходимыми суверенными правами, произошла
стагнация в экономике и социальной сфере, тормозилось развитие национальной культуры и языка. В этих условиях скрепами федерации, стягивавшими республики в Союз, все меньше становились общие интересы и взаимное доверие, все больше - партийно-государственный аппарат [3, с. 24].
Советская школа исследования этнических процессов придерживалась примордиалистских традиций. Здесь этническая общность или этнос - это особый организм, замкнутое и самодостаточное целое, которое наряду с культурно-этнической чертой, как правило, обладает территориальной, экономической, социальной и политической характеристиками и непременно связано с государством.
После событий 11 сентября 2001 г. в США в странах старой и новой демократии изменилось отношение к этнонациональным проблемам. Ученые и политики стремятся учитывать постоянное воспроизводство и возрождение архетипов первичной социальной тождественности в сознании людей. Все это актуализирует конструктивистские концепции, согласно которым этнические сообщества рассматриваются как ситуативный феномен [4].
Как известно, впервые понятие «воображаемые сообщества» ввел в науку Б. Андерсон [5]. Читая его объяснения по поводу этничности или национальности, невольно натыкаешься на мысль о том, что подобный метод субъективизации объективных реальностей уже известен в истории философии. Это редукционизм феноменологического плана, исключающий из сферы предметного рассмотрения все субстанциональное, первичное (внешнее) по отношению к сознанию. В результате: то, что имеет субстанцию, представляет собой реальность, но вне освоения сознанием, поэтому первоначально является как бы несуществующим.
«Грамматику национализма, - пишет Б. Андерсон, - породило в XIX столетии колониальное сообщество, вообразив своих локальных противников еще задолго до того, как они обрели свое историческое существование. В формирование этого воображения внесли свой взаимосвязанный вклад абстрактная квантифи-кация (сериализация) людей, осуществляемая
1 В двадцатые годы И. Сталин писал: «Мы переживали такую полосу развития, когда форма, закон, конституция не могут быть игнорированы, когда молодое поколение коммунистов на окраинах игру в независимость отказываются понимать как игру, упорно признавая слова о независимости за чистую монету и также требуя от нас проведения в жизнь буквы Конституции независимых республик» [2, с. 199].
переписью, постепенная логотипизация политического пространства, осуществленная музеями» [5].
Предложенный автором идиосинкре-тический метод, действительно, позволяет ему объединить объективное и субъективное, действительное (реальное) и мыслимое (воображаемое), национализм и нацию, нацию и государство. При таком подходе творческая деятельность сознания, в т.ч. и науки как формы общественного сознания, воспринимается механически, отрицается целенаправленное осмысление реальных явлений и процессов, критическое системное, целостное освещение их в познавательном процессе как результата предыдущих знаний о предмете анализа. А реальность предстает как результат избирательного продуктивного воображения. Между тем, глубокий смысл взаимодействия реального мира и сознания заключается в том, что воображаемое с необходимостью предполагает как объективное существование того, что воображается, как сходство между воображаемым и его реальной субстанцией (отношениями, связями). Концептуально-творческая активность сознания состоит не в его способности создавать произвольные (воображаемые), мысленные конструкции, а творчески отражать суть явления в его диалектическом развитии.
В зависимости от теории обозначились несколько подходов к периодизации изменений в национальных республиках и других регионах России. Если ряд специалистов строят свои исследовательские позиции исключительно на западных подходах (разработки Д. Ростоу, Г.О. Донелла и Ф. Шмиттера, Т. Карла, Д. Коул-мана, А. Пшеворского и др.), то другая группа ученых работает на отечественном методологическом материале. Последние в качестве основы для анализа рассматривают две проблемы: 1) политика государства в отношении регионов и ее реализация; 2) изучение политических и социальных институтов и процессов на уровне регионов. При этом общенациональный контекст учитывается как внешняя среда, независимая от регионов, определяющая содержание и характер происходящих событий на местах.
Установление этапов преобразований, хотя и учитывает указанные выше подходы, в большинстве случаев основано на институциональных аспектах трансформаций. Другими
словами, перемены порождают идеи, появление новых институтов, изменение законодательно-нормативной системы. В частности, в качестве этапов определяются такие событийные рамки, как усиление Советов, ослабление структур КПСС, выборы, создание самостоятельной системы законодательства, принятие Конституции, формирование структур власти, введение федеральных институтов воздействия, которые меняют суть трансформационных процессов.
Более продуктивной, на наш взгляд, является периодизация трансформаций по таким критериям, которые указывают на смену сущностных характеристик институтов и общественных отношений. Такой подход позволяет представить их не просто как череду событий и перемен, а как переход из одного определенного состояния в качественно другое. А последовательные и необратимые сдвиги, их системная целостность позволяют выделить этапы и тенденции трансформационного процесса.
При исследовании указанных процессов в Республике Башкортостан имеют большое значение свидетельства и факты, опубликованные непосредственно в период изучаемых событий. Это - материалы о работе советских партийных органов, отраженные в стенографических отчетах, речах, докладах, выступлениях руководителей ЦК КПСС, обкома КПСС и райкомов партии, отклики на события на страницах печати в 90-х гг. прошлого столетия; документы Верховного Совета БАССР и Совета Министров, уставные документы первых общественных объединений, индивидуальные программы кандидатов в депутаты разных уровней. При этом важно исходить из того, что общественные трансформации представляли собой, с одной стороны, взаимосвязанные и развивающиеся на различных уровнях события, с другой - непрерывно возникающие и развивающиеся новые явления и процессы. Для исследования этих сложных процессов сравнительный, хронологический и проблемно-хронологический методы применяются в единстве, взаимно дополняя и обогащая друг друга.
Бывает, что взаимодействие конкурирующих элит, выбор ими организационных форм и институтов нового общественного и политического устройства, стратегии и сценария принятия и осуществления решений важнее в развертывании трансформационных процессов и
достигаемых в их ходе результатов, чем другие предпосылки. При данных условиях продуктивен процедурный подход, доказывающий, что структурные институциональные факторы не всегда оказывают определяющее воздействие на решения, действия и поведения политических акторов. Считается, что часто остается поле для волюнтаризма, субъективной возможности создавать ту или иную общественно-политическую ситуацию, вплоть до радикальных форм действий и акций.
Есть еще одна особенность социальных процессов, происходящих в 1990-х гг. в стране и в Башкортостане, - это возрастающая их нелинейность, «неклассичность» развития и как следствие - неожиданность, непредсказуемость изменений и последствий. В этот период разрушаются социальные связи и отношения, свойственные стабильному обществу, на передний план выдвигаются этнические свойства людей, придавая их действиям иррациональность и эмоциональную окраску. В условиях кризиса, разрыва существующих социальных связей и отношений человек находит защиту в семье, родных, обычаях и традициях, исконных (этнородст-венных) связях и отношениях. Этнокультурное и этнополитическое становится катализатором социального взаимодействия и политизации социально-экономических процессов.
Возникает необходимость разработки применительно к переходному периоду особой концептуальной модели, которая давала бы возможность: 1) описать и объяснить общие контуры (общесоюзно-федеральный контекст) современной истории башкирского народа в условиях коренных трансформаций в стране; 2) анализировать и характеризовать политические и общественные изменения как на уровне Республики Башкортостан, так и на уровне акторов - общественных (национальных) движений, элит и населения.
Для анализа указанных общественных трансформационных процессов более корректным, на наш взгляд, является использование понятия «трансформация». Трансформация в данном случае интерпретируется как межсистемный процесс коренных изменений, как социально-исторический процесс, в котором решающую роль играют определенные субъекты (государственные органы, политические акторы, общественные отношения) и их способность реагировать на внутренние и внешние вызовы
[6, с. 66]. Для объяснения коренных изменений, результаты которых не прогнозируемы, данное понятие более подходит, чем используемые постоянно в отечественной и западной научной литературе понятия «модернизация», «переход», «посткоммунистический процесс», не раскрывающие сущность осуществляемых изменений, поскольку общественные процессы, связанные с переходом от тоталитаризма к постсоветскому развитию в России (в т.ч. в Башкортостане) преподносятся как изменения с заранее известным результатом .
Применительно к обществу трансформация есть постепенное и относительно мирное, не связанное с радикальной сменой правящих элит, но вместе с тем глубокое и быстрое преобразование социальной природы, общества, обусловленное в первую очередь внутренними потребностями системы [7, с. 283-299].
В традиционных обществах в постсоветский период одновременно идут два процесса: модернизация и трансформация, означающие, с одной стороны, ускоренный переход от преимущественно аграрного общества к индустриальному, от него - к постиндустриальному, информационному (модернизация), а с другой -стратегию создания новых общественно-политических структур (трансформация) [8, с. 19; 9, с. 19]. В то же время трансформация - не заданное, линейное, векторное изменение. Она имеет свои пределы.
В связи с этим можно сказать, что заполнение временно возникшей теоретической и методологической пустоты сплошь и рядом западными теориями и подходами не дает возможности эффективно и адекватно исследовать сущность происходящих в традиционных обществах процессов [10, с. 135-143]. Во-первых, в переходных трансформационных процессах результаты не могут быть заранее определенными, поскольку зависят от конкретных взаимодействий государственных органов, институтов гражданского общества и других политических акторов и их способности реагировать на внутренние и внешние вызовы [6, с. 66]; во-вторых, широко распространенными в западной научной литературе понятиями «демократизация», «транзит» обозначают одни и те же процессы движения к демократическим формам общественного устройства и правления. Они входят в категориальный аппарат одного и того же ком-
плекса транзитологических теорий, построенных на базе анализа эмпирического материала стран Центральной Европы и Латинской Америки 1970-80-х гг.
С учетом вышеизложенного можно сказать, что современный трансформационный процесс - это последовательная пространственно-временная смена (развертывание) закономерно следующих друг за другом стадий непрерывного развития общественных, прежде всего политико-властных отношений, в основе которой находятся определенные политические интересы и цели, действия (бездействие) и взаимодействия органов государственной власти и институтов гражданского общества, а также меняющиеся конфигурация и влияние различных политически значимых факторов. В результате этого происходят изменения в политической системе и гражданском обществе, их ценностях, нормативной базе, структуре власти, ее политике и связях с гражданским обществом, в поведении и культуре политической элиты и электората. Как видно, термин «трансформационный процесс» раскрывает во всей противоречивости динамическую сущность политико-властных отношений в ходе их конституирования, функционирования и развития; указывает на вариантность и непоследовательность политических (общественных) перемен, тем не менее, позволяет выявить тенденции изменений. В итоге исторический процесс обретает форму трансформационного процесса, в ходе которого меняется структура общества, ценности и
ожидания социальных и национальных групп, формы взаимодействия органов власти и гражданского общества, отношения в экономике, социальной и культурной сферах.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ленин В.И. Полное собрание сочинений.
Т. 3.
2. Известия ЦК КПСС. - 1989. - № 9.
3. Топорнин Б.Н. Новый союзный договор: теоретические подходы // Новый союзный Договор: поиски решений. - М.,1990.
4.Тишков В.А. Реквием по этносу. Исследование по социально-культурной антропологии. - М., 2003.
5. Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распространении национализма / пер. с англ. В.Г. Николаева. - М., 2001.
6. Ядов В. Россия как трансформирующееся общество (резюме многолетней дискуссии социологов) // Общество и экономика. - 1999. - № 10-11.
7. Заславская Т.И. Социальный механизм трансформации российского общества // Российское общество на социальном изломе: взгляд изнутри / ВЦИОМ, Моск. высшая школа соц. и экон. наук. -М., 1997.
8. Коровицына Н.В. Сравнительный опыт общественных преобразований в постсоциалистических странах // Социологические исследования. -2002. - № 5.
9. Германия: трансформация через объяснение // Социологические исследования. - 2002. - № 5.
10. Куда идет Россия? Кризис институциональных систем: Век, десятилетие, год / под общ. ред. Т.И. Заславской. - М., 1999.
