CC BY
90
Чжэн Хайдун
НЕКОТОРЫЕ СОЦИАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ КИТАЯ В УСЛОВИЯХ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА *
Одним из результатов китайских реформ, начавшихся в конце 1978 г., стал быстрый и устойчивый экономический рост. С 1979 по 2001 г. средние темпы роста ВВП составили 9,4 %, что в указанный период сделало Китай наиболее динамично развивавшейся страной мира. Как свидетельствуют статистические данные, с 1979 г. намного повысился уровень доходов и уровень потребления в расчете на душу населения, жизнь всех граждан Китая существенно изменилась к лучшему.
Быстрый экономический рост в Китае сопровождался такими явлениями, как увеличение безработицы, обострение экологической ситуации и углубление неравенства в доходах. До настоящего времени, однако, китайское Правительство акцентировало внимание на положительных результатах модернизации и не сообщало о наличии ряда негативных явлений или говорило о них как о «болезнях роста», не признавая того, что действительная проблема может заключаться в выборе принципиального направления реформ. Со второй половины 1990-х годов стало очевидно, что возросшую социальную напряженность одним лишь увеличением масштабов экономической деятельности ликвидировать достаточно сложно. В научных кругах начался всесторонний анализ экономических и социальных противоречий, появившихся в период быстрого роста, усилилась критика экономической политики, приведшей к подобным результатам.
Наибольшее внимание привлекают дискуссии о проблеме неравенства. В недалеком прошлом этот феномен считался характерной чертой капиталистического общества, однако развитие реформ в Китае привело сначала к появлению различий в уровне доходов, а затем и к быстрому усилению неравенства в самых разнообразных формах. Пути решения этой проблемы определят не только будущее китайской экономики, но и направления развития китайского общества в целом. Цель данной статьи состоит в том, чтобы, оттолкнувшись от критического обсуждения современной экономической политики Китая, проанализировать складывающуюся ситуацию, причины возникновения и наиболее важные аспекты неравенства, которое в последние годы превратилось в явление, грозящее привести к глубокому расколу китайского общества.
‘Научный редактор статьи - канд. экон. наук Л.В. Попова.
Чжэн Хайдун
-окончил факультет иностранных языков Государственного университета Фудань (Китай) и аспирантуру Государственного университета Киото (Япония). В 1996 - 2001 гг. - доцент, а с 2001 г. по настоящее время - профессор Университета префектуры Фукуи. Автор ряда статей и коллективных монографий по современным проблемам китайской экономики, опубликованных в Японии и Китае.
© Чжэн Хайдун, 2003
©А.В. Белов, перевод с японского, 2003
1. Различия в уровне доходов обеспеченных и малоимущих слоев населения
Быстрый рост различий в доходах населения во второй половине 1990-х годов превратился в наиболее острую социально-экономическую проблему Китая. Это подтверждает динамика таких показателей, как: 1) распределение банковских вкладов и 2) коэффициент Джини.
Прежде всего проанализируем распределение банковских депозитов. Вклады физических лиц в коммерческие банки Китая увеличились с 21 млрд юаней в 1978 г. до 8 трлн юаней в апреле 2002 г. Рост банковских вложений долгое время использовался в качестве свидетельства повышения уровня доходов широких масс населения. На самом деле, увеличение вкладов происходит за счет небольшого числа лиц: по данным правительства, в середине 1990-х годов 80 % вкладов принадлежало 20 % вкладчиков. Более того, как показывают выборочные исследования, 50 % всех вкладов приходится всего на 5 % вкладчиков.1 Концентрация половины банковских вкладов в руках 5 % граждан может означать лишь одно: положительными результатами экономических реформ пользуется очень небольшая прослойка населения.
Динамика коэффициента Джини также свидетельствует о концентрации доходов в руках небольшого числа китайских граждан (табл. 1). По данным Мирового банка, значение коэффициента Джини для Китая в 1978 г. находилось на уровне 0,16 для городских и 0,13 для сельских районов, а в среднем по стране равнялось 0,33. В 1994 г. соответствующие цифры составили уже 0,30, 0,41 и 0,43.2 В 1998 г., по данным Государственного статистического управления КНР, коэффициент Джини для всей страны достиг 0,456,3 а в 2002 г, по имеющимся оценкам, значение коэффициента уже превысило 0,5.4
Таблица 1. Коффициент Джини для Китая
Год Городские районы Сельские районы Средние значения
1978 0,16 0,13 0,33
1994 0,30 0,41 0,43
1998 - - 0,456
Источники:
'XingDao Ribao (Газета «Новости Циндао». На кит. яз.). Гонконг, 2000. 6 июля.
2 М а X i а о I i. Fen pei bu gong chen wei she hui jiao dian wen ti (Неравенство в распределении доходов как социальная проблема. На кит. яз.).
3 М е n g Во. Zai ping fu cha ju shang ru he bo luan fan zhen? Jian gei ai feng xian sheng bu xi jing ji chang shi (Как устранить разрыв между богатыми и бедными? К вопросу о достоверности экономического анализа профессора Ай Фэна. На кит. яз.).
Превышение границы 0,4 означает появление значительного неравенства в распределении доходов; коэффициент 0,5 говорит о необходимости внимательного отношения к данной проблеме, переход же за линию 0,6 грозит серьезными социальными потрясениями в стране.
Среди работников предприятий свыше 61 % считают, что в Китае уже фактически сложились два полюса - богатство и бедность. Среди опрошенных на вопрос о скорости реформ 17,6 % отвечают, что реформирование экономики следует замедлить, 43,4 % не возражают против замедления.5 Если вспомнить массовое одобрение реформ в первой половине 1980-х годов, то возникает ощущение, что общественное мнение меняется в противоположную сторону.
2. Вторичное увеличение разрыва в уровне доходов между городом и деревней
Наибольшее внимание привлекает увеличение разрыва в доходах городских и сельских жителей. На сегодняшний день жизнь крестьян, за исключением некоторых регионов, нахо-
дящихся в благоприятных природно-географических условиях, по-прежнему остается крайне тяжелой. При разговоре о результатах реформ в сельском хозяйстве жители деревни заявляют, что они быстро избавились от угрозы голода, но так и не достигли уровня зажиточности6 за последующие 20 лет.
Разница в доходах городского и сельского населения, как следует из табл. 2, несколько сократилась в начальный период реформ, но уже с 1985 г. разрыв в доходах снова стал возрастать. В 1980 г. доходы горожан превышали доходы сельских жителей в 3,09 раза, в 1985 г. эта цифра сократилась до 2,26, а в 1993 г. увеличилась до 3,27 раз7 соответственно. Начиная с 1997 г. располагаемые доходы крестьян стали сокращаться - расчеты показывают, что в первые годы XXI в. снижение, вероятно, продолжится.8 В сущности, об этом же говорит и динамика коэффициента Джини, приведенная в табл. 1.
Аналогичные тенденции можно наблюдать и в сфере потребления. В 1978 г. потребление горожан превышало потребление сельских жителей в 2,93 раза, в 1985 г. разница сократилась до 2,31. Однако в 1990 и 1995 г. цифры увеличились до 2,95 и 3,41 раза. В 1997 г. разрыв в уровне потребления несколько сократился и составил 3,13 раза, но и это значение является весьма высоким и превышает, в частности, уровень 1987 г.9
Как известно, достижения в области сельского хозяйства считаются одним из главных успехов китайских экономических реформ. Однако вновь начавшееся расширение разрыва в уровне доходов городских и деревенских жителей, а также превышение современными показателями дореформенных значений не может не ставить под сомнение правильность выбранного курса реформирования китайской деревни.
Таблица 2. Различия в уровне доходов жителей городских и сельских
районов Китая
Год Различия в уровне доходов (раз)
1980 3,09 (2,49)
1985 2,26(1,85)
1990 2,73 (2,20)
1993 3,27 (2,79)
2000 - (2,78)
Источник: Li Z и о j и n. Zhong guo de gen ben wen ti - jiu yi nong min he chu qu (Принципиальная проблема развития Китая - что будет с 900 миллионами сельских жителей. На кит. яз.) // Zhongguo fazhan chubanshe (Издательство «Прогресс». На кит. яз.). Пекин, 2000. Р. 25.
3. Неравенство возможностей при получении образования
Весьма остро в китайском обществе стоит проблема неравного доступа к образованию.
В ходе социально-экономических реформ система начального и среднего образования во
многих сельских районах Китая оказалась в кризисном положении. Если в городских рай-
онах жители не несут расходов по обучению детей, то в сельской местности нагрузка, связанная с образовательными расходами, намного выше.
Недостаток образовательных учреждений и выделяемых финансовых ресурсов серьезно ограничивают возможности детей крестьян по посещению школы. По данным Китайского статистического ежегодника, в 2000 г. число учеников начальных школ составляло 130,1 млн человек, а в 1978 г., до начала реформы, их было 146,2 млн, т.е. на 16,1 млн человек больше,
чем 22 года спустя. Если учесть, что в 2000 г. население Китая по сравнению с 1978 г. увели-
чилось на 332,4 млн человек, сразу становится понятно, насколько обострилась ситуация. В то же время по другим правительственным данным процент посещающих начальную школу детей школьного возраста вырос с 95,6 % в 1985 г. до 99,1 % в 1999 г.10 Впрочем, эти данные
опровергаются в статье китайского исследователя Чжан Лимина, утвержающего, что число детей в сельской местности, никогда не посещавших школу и прекративших посещение, в последние годы увеличилось на 30 млн человек."
Неравенство жителей различных регионов страны усугубляется также и неодинаковыми требованиями к абитуриентам, сдающим вступительные экзамены в университеты. В Пекине и Шанхае, где концентрируются учреждения высшего образования, к местным выпускникам предъявляются иные требования, чем к иногородним. Например, в 2002 г. в университетах Пекина проходной балл для жителей южной провинции Гуандун был установлен на 120-140 баллов выше, чем для жителей Пекина.12 В последние годы для того, чтобы придать этой практике официальный характер, для жителей Пекина и Шанхая введена отличающаяся от единых государственных стандартов программа вступительных экзаменов. Подобная система, чрезвычайно невыгодная для жителей сельских и периферийных районов, действует и в масштабах отдельных провинций. Например, в столице провинции Шаньси в 1998 г. для выпускников школ города был установлен проходной балл 376, а окончившим сельские школы для поступления требовалось набрать уже 532 балла.13 Необходимо учесть, что с началом экономических реформ Китай быстро превратился в общество, в котором чрезвычайно большое значение придается записям в графе «образование».
Кризис образования на селе связан также и с тем, что региональные администрации выпали из поля зрения государственных финансовых органов. После распада ранее существовавшей системы, бюджетные доходы поселений и деревень, составляющих нижний уровень административно-территориального деления Китая, начали формироваться в основном за счет поступлений от населения. Около 60 % получаемых таким образом доходов расходуется на содержание начальных школ. Поскольку экономическое развитие деревень отстает, в рамках существующей финансовой системы предоставление гарантированных государством образовательных услуг становится невозможным. Многие дети не могут посещать школу именно по этим причинам.
Феномен неравенства в школьном обучении закладывает основу для воспроизводства в будущем различий в уровне доходов между обеспеченными и малоимущими группами населения. Эта дискриминационная практика в отношении определенной части населения сталкивается со все более сильным сопротивлением со стороны сельских и периферийных регионов. Тем не менее китайское Правительство пока ничего не предпринимает для улучшения ситуации.
II. Причины появления неравенства
1. Изменение целей социально-экономических реформ
Стремление повысить уровень благосостояния является одной из целей начатых реформ и причиной, по которой они были поддержаны широкими массами населения. Однако в условиях быстрого роста неравенства, разрыва в уровне доходов обеспеченных и малоимущих слоев неизбежно встает вопрос о том, в чьих интересах осуществляются преобразования, почему в условиях реформ возник и даже усилился феномен неравенства.
Весной 2000 г. американский исследователь Давид М. Коц выступил в китайском Университете Цинху с лекцией о причинах распада Советского Союза. По его мнению, сформированному в ходе многолетних исследований, важнейшей причиной распада СССР стали не обострившиеся в ходе гласности и перестройки противоречия в экономике, на которые чаще всего указывают представители западных экономических школ. Намного важнее то, что идеи социализма потеряли поддержку со стороны элиты общества, состоявшей из близкой к высшим эшелонам власти бюрократии и интеллигенции.14 В 1980-е годы представителям элиты в СССР стало понятно, что капиталистический общественный строй в большей сте-
пени, чем социалистический, соответствовал бы реализации их частных интересов. В итоге они без колебаний отбросили прежние идеологические установки. Следствием этого и стал быстрый распад СССР. Ожидания элиты оправдались - в большинстве своем ее представители стали богатыми и влиятельными людьми.
В Китае в принципе складывается аналогичная ситуация. Бюрократия, пользуясь служебным положением, переводит государственное имущество в личную собственность, а интеллигенция, в меру своих интеллектуальных возможностей, образно выражаясь, «заворачивает» эти действия в красивую упаковку. По имеющимся оценкам, начиная с 1980-х годов «утечка» государственной собственности достигла величины около 30 трлн юаней,15 что по своим масштабам более чем в три раза превышает ВВП Китая (8,9 трлн юаней в 2000 г.).
Автор этих строк в своей статье от 2001 г. сделал вывод о том, что резкое усиление различий в доходах обеспеченных и малоимущих слоев населения является естественным результатом реализации курса Дэн Сяопина на создание рыночной экономики с малым вмешательством государства. «Китайские экономические реформы перешли в новое качество и фактически превратились в движение приватизации в интересах меньшинства, т.е. легального превращения государственного имущества в личную собственность правящих кругов».16
2. Недостатки механизма выравнивания
Еще одной причиной роста различий в уровне обеспеченности слоев населения является отсутствие или неадекватность политики перераспределения доходов. За годы реформ в Китае налоговая система менялась несколько раз, однако действенной политики перераспределения доходов, корректирующей межрегиональные различия в уровне экономического развития, так и не появилось. Некоторые элементы механизма выравнивания за счет перераспределения доходов стали еще менее эффективными, чем прежде. Финансовая помощь центрального правительства сельским районам в период реформ сократилась (табл. 3).*
Таблица 3. Доля расходов на сельское хозяйство в государственном бюджете
Год Доля расходов на с/х в госбюджете
1978 13,4%
1985 7,7%
1990 10,0%
1995 8,8%
1999 8,2%
Источник:Китайский статистический ежегодник. Пекин, 1979-2000.
В 1990-х годах темпы роста доходов сельского населения снизились по сравнению с 1980-ми, а в 2000гХ годах общая ситуация вообще перестала меняться к лучшему. Перспективы развития сельского хозяйства связаны, вероятно, с достижением экономии на масштабах производства, для чего необходимо увеличение площади обрабатываемых земель в расчете на одного крестьянина. В этом случае промышленность и другие отрасли экономики должны будут абсорбировать избыточное сельскохозяйственное население. Однако в Китае масса избыточного населения в сельских районах настолько велика, что сделать это в короткий промежуток времени просто невозможно. Более реалистично было бы попытаться
*По мнению автора, в некоторых развивающихся странах снижение доли поддержки сельского хозяйства в расходах госбюджета может быть следствием быстрого роста экономики и представлять собой позитивное явление. В Китае, в условиях быстрого разрыва уровня развития и инфраструктурного обеспечения городских и сельских районов, сокращение доли государственных расходов на сельское хозяйство нельзя считать оправданным.
задержать часть избыточного населения в деревне, пока не появятся возможности применения дополнительной рабочей силы в городских районах. По нашему мнению, для этого нет иного пути, как обеспечить остающимся в деревне жителям приемлемый уровень благосостояния путем крупномасштабного перераспределения доходов. В действительности, как следует из приведенных выше статистических данных, Китайское Правительство проводит иную политику, заключающуюся в пассивном приспособлении к постепенно ухудшающемуся положению дел. В основе этого лежит представление о том, что невмешательство государства, отказ от предоставления любых видов финансовой помощи, либерализация и другие подобные меры рано или поздно приведут к автоматическому урегулированию ситуации. Эффективному перераспределению доходов препятствует также существующая налоговая система. Несмотря на то, что Китайское Правительство постоянно работает над улучшением системы взимания подоходного налога с физических лиц, в 2001 г. поступления из этого источника составляли не более 6,6 % всех налоговых доходов. Отметим, что в развитых странах в среднем доля подоходного налога достигает 30 %, а в Индии в 1992 г. - 7,62 % в общей сумме налоговых поступлений. Крайне низкой является и собираемость подоходного налога - по мнению специалистов, она составляет не более половины от возможной суммы.17 Кроме того, примерно 90 % всех сборов подоходного налога приходится на население, получающее доходы в виде заработной платы, а поступления от действительно хорошо обеспеченных семей составляют гораздо меньшую часть. Именно поэтому китайскую налоговую систему зачастую критикуют как «грабящую бедных и оберегающую богатых».18
III. Можно ли остановить раскол китайского общества?
1. Два аспекта раскола, угрожающего Китаю
В настоящее время усиление неравенства, и прежде всего углубление разрыва в доходах беднейших и обеспеченных слоев населения, является не только проблемой идеологии и социальной справедливости - неравенство угрожает принципиальным основам, а значит - и будущему китайского общества. Существование неравенства, в известном смысле, раскалывает Китай по двум направлениям.
Во-первых, это раскол китайского рынка. По сравнению с быстро разбогатевшими прибрежными регионами, большая часть сельских территорий, где проживает 63 % населения страны, в экономическом смысле обеспечена плохо. Это затрудняет формирование внутреннего спроса, адекватного величине населения. Другими словами, гигантский рынок Китая расколот по причине существования разрыва в доходах между бедными и богатыми. Поскольку внутренний спрос пробудить весьма сложно, сбыт китайских промышленных товаров все в большей степени ориентируется на внешние рынки. Это, с одной стороны, ведет к торговым конфликтам с зарубежными странами, с другой - усиливает нестабильность китайской экономики.
Китайское Правительство не принимает действенных мер в области межрегионального перераспределения средств и выравнивания доходов. Региональные правительства для увеличения собственных налоговых поступлений всеми средствами стараются привлекать инвестиции, многие из которых являются экономически неэффективными. Один из примеров - ситуация в сталелитейной промышленности. Так, в 1996 г., несмотря на снижение цен на сталь и сокращение прибылей в этой отрасли, большинство производителей продолжали наращивать производственные мощности.19 Причина такого нерационального, на первый взгляд, поведения заключалась в поддержке, которую оказывали производителям региональные власти, заинтересованные в расширении налоговой базы.
Несколько иная, но, в сущности, очень похожая ситуация возникает в Шанхае и провинции Гуандун. Местные предприятия сталкиваются с противодействием собственных
региональных правительств, когда хотят инвестировать в других районах страны, привлекательных по причине низкого уровеня оплаты труда и доступных цен на недвижимость. Поэтому, когда правительства отдельных китайских провинций говорят о «привлечении инвестиций», чаще всего речь идет о привлечении иностранных капиталов, а не инвестиций китайских предприятий из других регионов страны.
Во-вторых, назревает раскол китайского общества. В последние годы данная проблема наконец-то стала предметом анализа китайских ученых. Сунь Липин в статье «Не начинаем ли мы сталкиваться с расколотым обществом?» указывает на два момента. Первый из них связан с принципиальными различиями в положении городских занятых и безработных. Многие из тех, кто теряет работу в результате реформ, в тот же момент оказываются выброшенными за пределы существующих социальных структур, а повторно обрести стабильную занятость для них становится почти невозможно, даже в условиях экономического роста. Не в последнюю очередь это связано с особенностями китайской системы социального страхования, в которой основную нагрузку несет работодатель. Неудивительно, что безработный попадает в такую среду, где он совершенно лишен ощущения стабильности.20
Второй момент связан с различиями города и деревни. Ценовая конкурентоспособность сельскохозяйственных товаров низка, поэтому в процессе индустриализации темпы роста доходов сельских жителей оказываются ниже в сравнении с доходами горожан. В рамках китайской системы регистрации места жительства крестьянин привязан к деревне, и значит, что'он может либо смириться с увеличивающимся разрывом в уровне доходов с городсими жителями, либо отправляться на заработки в город в обход существующих правил. В последнем случае он сталкивается с многочисленными проявлениями дискриминации. В таких условиях, между городом и деревней возникает не только «социальный раскол», но и «социальное противостояние».21
Как считает Сунь Липин, феномен раскола приводит к тому, что население Китая оказывается разбитым на социальные группы, живущие в условиях различных эпох. Между ними возникают все более непримиримые противоречия. В результате усложняется процесс государственного управления, поскольку при осуществлении каких-либо мероприятий невозможно одновременно учесть противоположные интересы. В заключение Сунь Липин подчеркивает, что если не предпринять действенных мер по решению указанных проблем, это может стать причиной серьезной социальной нестабильности.22
2. Превращение получателей социальных выгод в группы влияния
Почему же в Китае действуют медленно, или совсем не работают над устранением описанного выше феномена глубокого социального неравенства? Ответить на этот вопрос можно с помощью научного анализа двух процессов: во-первых, появления новых социальных слоев, и, во-вторых, превращения групп населения, получивших наибольшие выгоды в период реформ, в группы политического влияния.
В последние годы проблемы, связанные с социальной стратификацией общества по причине быстрой дифференциации доходов, все чаще становятся предметом обсуждения в китайских научных кругах. В январе 2002 г. опубликован научный доклад «Исследование социальной дифференциации китайского общества на современном этапе» (редактор Лу Сюэи), один из важнейших выводов которого заключается в том, что за 20 лет реформирования экономики население Китая распалось на 10 социальных слоев, на основе которых образовалось 5 классов, имеющих четкие социально-экономические характеристики.23
По мнению другого китайского ученого - Вань Хэ, в настоящее время в китайском обществе выделяется три основных группы-бенефициара: первая и наиболее сильная -высший слой руководителей государства и общественных организаций; вторая, позиции которой усиливаются, включает частных предпринимателей и интеллигенцию; третья - со снижающимся социальным статусом, состоит из рабочих и крестьян.24 Эти группы нахо-
дятся в состоянии соперничества, связанного с определением курса реформ. Решающее слово принадлежит наиболее сильным и влиятельным группам, которые исходят из собственных интересов. В итоге реформы разворачиваются в направлении, весьма далеком от первоначальных ожиданий общественности. Например, хорошо известно, что для снижения нагрузки на крестьянство необходима налоговая реформа, но практическое ее осуществление тормозится правящими кругами из-за стремления обеспечить собственные интересы.
В период реформ основная социальная нагрузка легла на рабочих и крестьян, а главными получателями выгод стали так называемые «группы влияния», состоящие из правящей элиты, бизнесменов и интеллигенции. Реформы китайской экономики, осуществляемые на протяжении более чем 20 лет под руководством «групп влияния», привели общество к разделению надвое. По мнению Вань Хэ, такая ситуация не может существовать долго - без немедленных корректирующих мер правящие круги столкнутся с кризисом власти.25 Необходимы, прежде всего, кардинальные перемены в политической системе, а именно: учет мнения большинства в процессе принятия политических решений.
Заключение
Вера в реформы в Китае оказалась подорвана в связи с возникшими социальными проблемами. Социальные группы-бенефициары превратились в группы давления и начали использовать появившиеся у них возможности для защиты собственных интересов. Возникли осложнения с осуществлением в стране эффективной социальной политики. Все это создает угрозу устойчивому экономическому росту и ведет к расколу китайского общества.
До недавнего времени преобладала оптимистическая точка зрения, что существующие проблемы будут преодолены в ходе экономического роста.26 Сегодня стало очевидным, что сами по себе эти проблемы не разрешатся. Продолжение реформ в Китае потребует реализации принципа социальной справедливости путем проведения политики перераспределения доходов и создания действенной системы социального страхования. Создание системы социального страхования граждан и политики перераспределения доходов будет иметь решающее значение не только для продолжения устойчивого экономического роста, но и для обеспечения политической стабильности в стране.
В настоящее время в Китае не уделяется должного внимания расширению системы социальных гарантий, что внушает серьезные опасения. В начале 2002 г. китайский ученый Ван Шаогуан обратился к Правительству с чрезвычайно острым заявлением о характере социального кризиса, с которым столкнулась страна. По его убеждению, причина социальной нестабильности заключается в том, что экономические реформы превратились в азартную игру, в которой большинство населения оказалось проигравшей стороной.27 В среде государственных чиновников, ученых и руководителей предприятий, сосредоточивших в своих руках административные и экономические ресурсы, началось формирование своеобразного социального союза. В случае, если народные массы будут полностью изолированы от получения положительных результатов реформ, возможен самый страшный для представителей данного союза итог: революция, которая повернет ход истории.28
1 XingDao Ribao (Газета «Новости Циндао». На кит. яз.). Гонконг, 2000. 6 июля.
2 М а X i а о I i. Fen pei bu gong chen wei she hui jiao dian wen ti (Неравенство в распределении доходов как социальная проблема. На кит. fl3.)(http://www.excitecity.com/ china/chat/military/).
3 М е n g Во. Zai ping fu cha ju shang ru he bo luan fan zhen? Jian gei ai feng xian sheng bu xi jing ji chang shi.
(Как устранить разрыв между богатыми и бедными? К вопросу о достоверности экономического анализа профессора Ай Фэна. На кит. яз.) (http://202.99.23.237/cgi-bbs/ChangeBrd?to=14).
‘Wang Shaoguang, Hu Angang, Ding Yuan Zhu. Jing ji fan rong bei hou de she huibu wen ding (Социальная неустойчивость как оборотная сторона экономического процветания. На кит. яз.) // Zhan Lue Yu Guan Li (Журнал «Стратегия и управление». На кит. яз.). Пекин, 2002. Март. Р. 28.
5 L i JiGuang. Нинпу но никекука га кассоку (Ускорение поляризации богатства и бедности. На япон. яз.) // Chinese Economic Weekly. Tokyo, 2002. March 2.
6 http://www.huaxia.ihw.com.cn/webbs/iotO 1801 .htm.
7http://www.macrochina.com.cn/.
8 L i Z u о j u n. Zhong guo de gen ben wen ti - jiu yi nong min he chu qu (Принципиальная проблема развития Китая - что будет с 900 миллионами сельских жителей. На кит. яз.) / Zhongguo fazhan chubanshe (Издательство «Прогресс». На кит. яз.). Пекин, 2000. Р. 25.
China Statistical Yearbook. Beiging,1998.
10 Данные сотрудника Центра исследований сельского хозяйства Министерства сельского хозяйства Китая Гуан Жэйцзе (Guan Reijie) о проценте детей школьного возраста, посещающих начальную школу, существенно ниже тех цифр, которые официально публикует Правительство (см.: http://www.ccrs.org.cn/big/z7.zzszgncy.htm).
11 Zhang Liming. Nongmin heshi cai neng xiangshou chongfen de jiaoyu? (Когда станет доступным нормальное образование для сельских жителей ? На кит. яз.) (http://210.77.146.174/readcontent.asp? WDLSH=60696).
12 Zhongguo Qingnian Вао (Газета «Молодежь Китая». На кит. яз.). Пекин, 2002. 31 июля.
13 http://64.246.0.165/chat/time/messages/19526.html.
14 China And World. 2000. September (http://64.246.0.165./china/chat/car/ messages/18953, Html).
15 China And World. 1998. September (http://www.chinabulletin.com/).
16 Zheng Haidong. Дзию хоунин сюги ва нани о мотарасита но ка (Что принесла либерализация ? На
япон. яз.) // Сэкай (Журнал «Мир». На япон. яз.). Токио, 2001. Март. С.101—103.
17 http://64.246.0.165/china/chat/car/messages/l 8953. html.
18 Nanfang Zhoumo (Еженедельник «Южные Регионы». На кит. яз.). Кантон, 2002. 1 авг.
19 Liaowang Xinwen Zhoukan (Еженедельник «Взгляд». На кит. яз.). Пекин, 2002. 3 июля. Вып. 23. С. 36.
20 S u n L i р i n g. Zi yuan chong xin ji ju be jing xia de di ceng she hui xing cheng (Формирование нижнего социального слоя в условиях накопления капитала. На кит. яз.) // Zhanlue Yu Guanli (Журнал «Стратегия и управление»). Пекин, 2002. Январь. С. 22-23.
21 Sun L i р i n g. Women zai kaishi miandui yi ge duanlie de shehui ? (He сталкиваемся ли мы с «расколотым» обществом ? На кит. яз.) // Zhanlue Yu Guanli (Журнал «Стратегия и управление»). Пекин, 2002. Февраль. С. 10-11.
22 S u n L i р i n g. Op. cit. P. 12-14.
23 L u X u e z i. Dangdai zhongguo shehui jieceng yanjiu baogao (Социальные слои в современном китайском
обществе. Научн. докл. На кит. яз.) (Shehui Kexue Wenxian Chubanshe (Издательство «Публикации по общественным наукам»). Пекин, 2002. С.7-23.
24 W a n Не. Liyi jituan, gaige ru jing yu hefa xing wenti (Группы-бенефициары, стратегия реформ и проблемы законодательного закрепления курса. На кит. яз.) // Zhanlue Yu Guanli (Журнал «Стратегия и управление»), Пекин, 2002. Февр, С. 2-3.
25 Ibid. Р. 4-5.
26 Zheng Haidong. Op. cit. P. 101-103.
27 Wang Shaoguang, Hu Angang, Ding Yuan Zhu. Op. cit. P. 26, 28.
28 W a n He. Op. cit. P. 7-8.
Статья поступила в редакцию 11 декабря 2002 г.
