Некоторые психологические и психопатологические аспекты психического состояния здоровья С. А. Есенина в молодом возрасте, которые привели его к неотвратимой трагедии Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

Привеса. Как творческий человек, он модифицировал методику, и уже в 1963 году в музее появилось значительное количество сосудисто-нервных препаратов, приготовленных по данному методу. Необходимо отметить, что Виктор Васильевич обладал поистине ювелирной техникой препарирования анатомического материала. Созданные им в большом количестве (более 500) прекрасные долговечные анатомические препараты до настоящего времени являются украшением музея.

В.В. Гладков внес большой вклад в методическое обеспечение и создание анатомических препаратов для открывшегося в 1978 году стоматологического факультета. Новая коллекция включала костные экспонаты черепа различной формы, краниометрическими и этническими особенностями мозгового и лицевого отделов черепов, сборные препараты зубных рядов, прикусов, параназальных пазух. Высокой оценки заслуживают его оригинальные препараты по вегетативной системе и лимфатической системе детей.

В настоящее время, в связи с появившимися большими сложностями в получении трупного материла, роль анатомического музея кафедра ещё больше возросла. Все важные топографические образования организма человека, варианты сосудистых анастомозов широко представлены в музее.

Музей кафедры анатомии не только предоставляет широкие возможности для обеспечения учебного процесса на кафедре. Анатомический музей пользуется большой популярностью среди школьников, студентов училищ и других вузов Красноярского края. Его роль в профориентационной работе университета не вызывает сомнений, так как музей посещают в год до 1000 человек.

За участие в Великой Отечественной войне Виктор Васильевич был награжден орденами Красной Звезды и Отечественной войны II степени, медалями «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»,

«За взятие Будапешта» и другими. В послевоенное время в 1971 году В.В. Гладков был награжден орденом Трудового Красного знамени, в 1972 году ему был присвоен почетный знак «Отличник здравоохранения», неоднократно общественная и педагогическая деятельность В.В.Гладкова была отмечена грамотами правительства Красноярского края.

ЛИТЕРАТУРА 2. Касимцев А.А., Шарайкина Е.П., Медведева Н.Н.

1. Борисенко Н.А. В памяти нашей. - Красноярск: Версо, М.Г.Привес - основатель кафедры анатомии Красноярского 2010. - 308 с. медицинского институт // Вузовская педагогика: Сб. -

Красноярск, 2006. - С.3-6.

Информация об авторах: e-mail : [email protected], Николаев Валериан Георгиевич - д.м.н., профессор, заведующий кафедрой; Шарайкина Евгения Павловна - д.м.н., профессор; Вериго ЛюдмилаИльинична - к.м.н., доцент

© НЕДЕЛЬКО Н.Ф. - 2011 УДК 821 (091)

НЕКОТОРЫЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ И ПСИХОПАТОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПСИХИЧЕСКОГО СОСТОЯНИЯ ЗДОРОВЬЯ С.А. ЕСЕНИНА В МОЛОДОМ ВОЗРАСТЕ, КОТОРЫЕ ПРИВЕЛИ ЕГО К НЕОТВРАТИМОЙ ТРАГЕДИИ

Николай Фёдорович Неделько (Иркутский государственный медицинский университет, ректор - д.м.н., проф. И.В. Малов, кафедра судебной медицины с основами правоведения, зав. - д.м.н., проф. Ю.С. Исаев)

Резюме. С.А. Есенин - «величайший поэт мира», «величайшее национальное явление в русском искусстве». В статье акцентируется внимание на наследственной предрасположенности - патологическом развитии личности поэта - психопатии, осложненной депрессией, алкоголизмом и алкогольными психозами.

Ключевые слова: С.А. Есенин, наследственная предрасположенность, психопатия, депрессия, алкоголизм, алкогольные психозы.

SOME PSYCHOLOGICAL AND PSYCHOPATHOLOGICAL ASPECTS OF THE MENTAL STATE OF HEALTH OF S.A. YESENIN AT YOUNG AGE WHICH HAS LED TO INEVITABLE TRAGEDY

N.F. Nedelko (Irkutsk State Medical University)

Summary. S.A. Esenin - «the greatest poet of the world», «the greatest national phenomenon in Russian art». In clause brings to a focus to hereditary predisposition - pathological development of the person of the poet - psychopathy, the complicated depression, alcoholism and alcoholic psychoses.

Key words: S.A. Esenin, hereditary predisposition, psychopathy, depression, alcoholism, alcoholic psychoses.

Фото 2. В.В. Гладков и лаборант С. Петров за приготовлением музейных экспонатов, 1987 г.

Сотрудники кафедры анатомии человека с чувством глубокого уважения отдают дань признательности Виктору Васильевичу как гражданину, патриоту нашей Родины, эрудированному педагогу и организатору анатомического музея университета.

«Я тысячами душ живу в сердцах Всех любящих, и, значит, я не прах, И смертное меня не тронет тленье».

Микеланжело Буонарроти

«Я ль виноват, что я поэт Тяжелых мук и горькой доли, Не по своей же стал я воле -Таким уж родился я на свет...»

С. Есенин

В предыдущей статье [35] мы попытались по возможности подробно провести ретроспективный анализ психического состояния здоровья Есенина в детстве, отрочестве и юности. Акцентировали внимание на самом главном -медико-психологическом аспекте - наследственной отяго-щенности психопатией, которая сказалась на формировании невротической депрессии у поэта.

Продолжая исследование в этом же направлении, в настоящей работе, отдавая предпочтение подлинному Есенину без лакировки, приглаживания, приукрашивания и умолчания о ряде существенных фактов биографии поэта, мы попытались реконструировать страницы жизни и творческой деятельности Есенина в молодые годы, обратив особенное внимание на его психическое состояние здоровья.

Известно, что характер, конституциональная предрасположенность, судьба, весь жизненный потенциал выдающихся личностей определяются не только наследственностью, но и повседневными привычками, в том числе и вредными, особенностями воспитания и окружающей среды, характером питания и др. При этом формирование характерологических особенностей личности оказывает сильное влияние на психическое и физическое состояние здоровья его, и зачастую определяют весь его жизненный путь.

Некоторые «исследователи» считают, что алкоголиком Есенин стал только после смерти. Таким и старались «запихнуть» его в историю. Но это совершенно не так. Наследственный алкоголизм поэта - это не «легенда» о том, что он изредка бывал «навеселе», выпивал только «ради случая», был «слегка выпивающим», а нелегкая, тягостная и неизбежная тема, требующая осмысления и понимания, не изучив которую мы не поймем, почему он так скоропалительно расстался с жизнью.

К сожалению, никто и никогда не позаботился привить юноше иммунитет от пристрастия к «зеленому змию». Многие стремились пригладить образ Есенина, облить его елеем, лишить реального человека индивидуальных черт, превратить в сказочный миф, красивую легенду - благодаря всему этому о пагубной страсти поэта к алкоголю, который усугубил наследственную патологию, стремились умолчать.

Дурной пример, образец молодечества, ухарства, «широкой разгульной души» подавал всенародно кутящий дед Федор. «Московский озорной гуляка» - это всего лишь копия с него. Следует также к этому добавить, что дядя Есенина страдал тяжелой алкогольной зависимостью. В семье поэта все пили. Он сам признавался незадолго до смерти: «У нас в семье так со всеми было. Почти алкоголики, а на 30-м году бросали».

У Есенина тесно были взаимосвязаны потребность в алкоголе, алкогольная настроенность и питейное убеждение. Но если потребность в спиртном ему удавалось иногда погасить, то от настроенности избавиться было трудно, и уж совсем тяжело было отказаться от питейного убеждения, а оно-то как раз - ведущий признак алкоголизма.

Как мы уже отмечали [35], начиная с 1911 г. и на протяжении всей последующей жизни, Есенина не покидают непроходящие, пристальные, суицидальные мысли и намерения.

В результате ощущения дискомфорта, Сережа в неполных 17 лет вопрошает: «...Тяжелая, безнадежная грусть! Я не знаю, что делать с собой. Подавить все чувства? Убить тоску в распутном веселии? Что-либо сделать с собой такое неприятное?...».

В 1911-1912 гг. Есенин проявлял себя, как рьяный вегетарианец и толстовец. С 1913 г. он со своими убеждениями расстался и начал покуривать и выпивать [32].

С одной стороны природа щедро одарила гениального Есенина, с другой же - словно мину замедленного действия подложила под здоровье и жизнь поэта. С первой же рюмки маятник зловещего механизма заработал. Заработал он рано, с 1913 г.

В январе 1914 г. будущий поэт писал, что весь вечер болтали с одним знакомым и, конечно, распили вишневки [40].

В год первых успехов Есенина, когда он, сдружившись с Н.Клюевым, был предметом ласки и любви московских салонов ..., «розовый мальчик уже напивался» (Г. Гребенщиков) [46].

В 1915 г. Есенин писал М. Мурашеву: «.свободен будешь, приезжай...только уже без спирта, а то я спился было совсем».

В мае 1915 г. Есенин, узнав, что у матери есть внебрачный сын, которого она нагуляла на стороне, нахамил ей, и на гулянке «при проводах призывников» впервые так напился, что чуть не умер. Е. Есенина запомнила, что когда брат «отравился вином», мать воскресила сына старым народным средством [28].

В июне Есенин пишет в Константиново А. Сардановской: «. Вечером буду пить пиво и вспоминать тебя».

А. Белый вспоминал, как Есенин весной 1918 г. появился в Москве: «.У Есенина появились тревожные симптомы, нервная расшатанность, и стала появляться, как исход, как больные искания, склонность к вину.» [16,41].

Истоки болезненного пристрастия к алкоголю у Есенина наметились еще до образования имажинистской группы (январь 1919 г.), более того, вообще до переезда Есенина из Петрограда в Москву [41].

С 1919 г. Есенин стал переживать какой-то глубокий кризис, который и в последующие годы стал повторяться в виде «тягчайшей душевной драмы», «душевной трагедии» (Г. Городецкий, И. Евдокимов, А. Кусиков). Внешне это выразилось в его буйстве, во всяких скандалах и выходках. Это был бунт большого сердца и большого ума против окружающей его немоты.

Душевная драма или трагедия Есенина - это борьба двух противоположных начал: наследственная отягощен-ность, которая неоднократно наталкивала его на попытки уйти из жизни, и любовь к жизни, которую он любил «по-звериному», так нежно, пылко и страстно.

Ю. Анненков [16,25] так описывает встречу с Есениным в 1920 г.: «.и мы снова провели пьяную ночь, .вино выпивалось, бутылка билась вдребезги. Дальше начинался матерный период. Виртуозной скороговоркой Есенин выруги-вал... «Малый матерный загиб» Петра Великого (37 слов).. И «Большой загиб» (260 слов).».

Т. Мачтет в октябре 1920 г. фиксирует в дневнике: «Не знаю отчего, но Есенин сильно пьет.» [25].

В начале 1920 г. у А. Мариенгофа завелась подруга (актриса камерного театра - А. Никритина. - Н. Н.), к которой Есенин ревновал. А когда его друг не ночевал дома, поэт напивался. Напивался один [26].

Есенин понимал, что слава «первого русского поэта» неотделима от славы «хулигана и скандалиста». Поэт «скандалил» и «похабничал» «для того, чтобы ярче гореть». Тяжелые внутренние конфликты разрывали его на части, заставляя погружаться в угарный смрад кабаков и забегаловок. Постепенно Сергей начал привыкать пить. Пока это было не так заметно. Пил как все, «по-русскому обычаю». Даже осознавал свое пьянство. Алкогольная зависимость складывалось у него вполне заурядно и прозаически.

В мае 1921 г., находясь в Самаре, Есенин писал: «... Больше, конечно, так пить я уже не буду, а сегодня.даже совсем отказался. Боже мой, какая это гадость, а я, вероятно, еще хуже бывал». Жаловался он на свое пьянство и Н. Вольпин, которая его успокаивала, что «не такой уж плохой он пропойца, пьет не водку, а вино - и по три-четыре дня совсем бывает трезв - тогда и работает!». «.Весь 20-й и 21-й годы Есенин пил умеренно.» [8,26,31].

«Неоднократно было проверено: Есенин пьет целые ночи и мало пьянеет» - вспоминал И. Старцев, имея ввиду зиму 1921 г. [40].

По-видимому, алкоголизм у Есенина достиг такого уровня, что из умеренно потреблявшего он постепенно превратился в неумеренно употреблявшего алкоголь. В отличие от нормального, патологическое влечение у него свидетельствует о превращении приема алкоголя в самоцель - единственно для достижения состояния опьянения.

Известно, что изменение толерантности [Т] (переносимости) к алкоголю проявляется по-разному на разных стадиях болезни. На I стадии алкоголизма Т непременно нарастает и превосходит первоначальную раза в 3. На II стадии Т достигает наивысшего значения и далее многие годы держится примерно на одном уровне.

Так что, судя по «алкогольной биографии», по изменению Т к алкоголю и другим признакам, мы можем говорить пока о I и II стадиях алкоголизма у Есенина.

Следует отметить, что тема пьянства в поэзии Есенина вообще не возникала до 1921 г. В стихотворениях «Хулиган» и «Исповедь хулигана» нет и намека на приверженность поэта к алкоголю. Тем не менее, он начал сильно злоупотреблять в 1920-1920 гг. [14]. Встреча Есенина с Дункан лишь послужила некоторым стимулом, ускорившим и усилившим тягу к алкоголю.

В кафе «Стойло Пегаса» всю ночь напролет не только читали стихи с эстрады, но и хорошо-крепко пили-гуляли. И. Шнейдер [40] вспоминал, что «Стойло.», в котором поэт считал себя полновластным хозяином, сыграло трагическую роль в его жизни: водку ему там подносили безотказно, а она действовала на него дурно. Расцвет «Стойла.» - это 19191920 гг.

Вспоминает И. Старцев: «Объявлено заранее выступление Есенина в «Стойле.», но, по-видимому, у него очередной приступ депрессии, и выступать не хочется; но выступать все же придется, и тогда он напивается [40]. И так каждый год, и последующие годы перед каждым публичным выступлением.

5 мая 1922 г., перед отъездом за границу, Есенин писал Н. Клюеву: «Очень уж я устал, а последняя моя запойная болезнь совершенно меня сделала издерганным.». Это свидетельствует о том, что к этому времени у поэта вполне сформировалась алкогольная зависимость (АЗ).

Формы злоупотребления при АЗ разнообразны. Они могут сопровождаться псевдозапоями, которые возникают при III стадии заболевания. Следует подчеркнуть, что вышеуказанные запои, как правило, сочетаются с алкогольным абстинентным синдромом [ААС] (похмельный синдром).

В расцвете своего творческого дарования 21 сентября 1921 г., в день рождения Есенина в богемном салоне художника Г. Якулова встретились две заблудшие души - Айседора Дункан и Сергей Есенин. Айседоре тогда было 45 лет, а Сергею - 26 лет.

Встреча с Дункан и впрямь оказалась для Есенина губительной. До романа с гениальной «босоножкой (Дункан танцевала босиком. - Н. Н.), злоупотреблявшей алкоголем», длительных запоев за поэтом не водилось. Да, он пил, «заливая глаза вином», но от случая к случаю, как «сто тысяч таких же в России».

Конечно, уже тогда Есенин был влюблен в славу Дункан, но, когда он увидел эту восхитительную, «волоокую Геру», в нем вспыхнула страсть, «половодье чувств». А может быть сильное сексуальное чувство? Да, возможно. Позже Есенин говорил: «Была страсть, и большая страсть. Целый год это продолжалось, а потом все прошло и ничего не осталось.».

Дункан и Есенин были две психопатические личности, похожие друг на друга своей судьбой и взглядами на жизнь. Оба находились в состоянии депрессии и душевного одиночества, не имели постоянного места жительства, любили выпить, оба были мечтателями и грезили своими несбыточными невротическими фантазиями. Они были одного взрывного характера, одного психологического типа, с одним и тем же невротическим взглядом на мир и на свою судьбу. Айседора до безумия влюбилась в молодого, красивого и талантливого поэта. Она не только не стеснялась своей любви к Есенину, но и всячески ее демонстрировала. Это была конгениальная, типично невротическая и истерическая пара. Сергей был агрессивным партнером, Айседора - уступчивым.

Есенин любил Айседору, не мог не любить в силу своего невротического характера. Но и ненавидел, особенно когда напивался. Любовь и ненависть переплетались у них в каком-то фантасмагорическом клубке. Сексуальные отношения между супругами были противоречивы и строились на

ее потребности угождать своему «ангелу». В Сергее, наоборот, проявлялось постоянное желание унизить ее гордость. Без сомнения, Дункан была самой настоящей мазохисткой. Они оба были одинаково капризны, деспотичны и вызывающе вели себя на людях.

По Москве поползли сплетни, что Есенин женился на «богатой старухе». Масло в огонь подливали и «друзья»-собутыльники, для них она была «Дуней с Пречистенки».

Сцены любви и счастья у влюбленных сопровождались эпизодами пьянства, вульгарными ругательствами и мужицким рукоприкладством, после чего Есенин надолго покидал особняк.

Играя на тщеславии и честолюбии Есенина, Дункан решила вырвать поэта из этого болота и показать ему мир, где он смог бы действительно получить мировую славу. Есенин не смог удержаться от такого заманчивого предложения.

Есенин вовсе не собирался путешествовать в качестве мужа своей знаменитой подруги. Он намеревался покорить Европу и Америку своей поэзией, собирался «показать Западу, что такое русский поэт.».

После регистрации брака 2 мая 1922 г. Есенин и Дункан улетают за границу (10 мая 1922 г.).

С этого времени началась скандальная слава Есенина «в мировом масштабе». Он пил и скандалил во многих столицах мира.

В Берлине на Есенина все чаще наваливались приступы депрессии, и он беспросыпно пьянствовал и устраивал скандалы. На вечере белых писателей он требовал «Интернационал», а в Париже издевался над русскими белогвардейцами, в отставке, ставшими «ресторанными шестерками». В обоих случаях поэт якобы был избит [16].

Вот такие воспоминания оставила Н. Крандиевская-Толстая о «хулиганских наскоках» Есенина в Берлине: «. Айседора царственно скучала. Есенин был пьян, невесело, по-русски пьян, философствуя и скандаля.» [23].

За границей Есенин чувствует бесцельность своего времяпрепровождения, теряет самообладание, бросает пить и начинает лечиться. Затем снова поддается «зеленому змию». Поэта постоянно гложет смертельная, невыносимая, особенная тоска по России, которая становится лейтмотивом его ощущений и переживаний.

В 1922 г. И. Шнейдер получил из Брюсселя от Есенина письмо, в котором пишет, что «дал зарок и не будет пить до октября. Все далось мне через тяжелый неврит (алкогольный полиневрит. - Н. Н.) и неврастению.». Данное обещание поэт выполнил, но, спустя два месяца, снова запил.

Л. Кинел [14] писала, что поняла тогда, почему у Есенина лицо серого цвета и синеватые губы и почему он часто бывает так напряжен. Он пил несколько лет, пил тяжело, как пьет большинство русских.

Во время поездки Есенина и Дункан по Европе и Америке Есенин понял, что является «молодым мужем знаменитой Дункан», а не известным русским поэтом. А тут еще взыграла болезненная есенинская мнительность! Это была настоящая трагедия для него! Он видел постоянно этого «молодого мужа» на страницах газет и журналов. А слова-то были иностранные, враждебные для него. Языков он не знал. И это при его-то гордости! Есенин становился злой, как демон, завидуя и ревнуя к европейскому имени и мировой славе Дункан.

И поездка превратилась для Есенина в сплошную муку, пытку. Он сломался. Позже поэт вообразил себе, что только скандалами он сможет привлечь к себе внимание и известность. Ему нужно было, чтобы его знали и заметили.

В Америке имели место выходки отчаявшегося человека. Отсюда проистекали приступы депрессии и ностальгии, частое пьянство, дебоши, постоянная нервозность. Есенин считал, «что Америка не приняла и не оценила его как поэта». Эта неудача все более угнетает его. Мечта добиться всемирной славы провалилась.

Есенин и Дункан приехали в Америку во время «сухого закона». А поскольку оба любили выпить, то им приходилось довольствоваться таким чудовищным самогоном, который, по словам Айседоры, мог «убить слона». В результате этого здоровье (психическое и физическое) поэта было резко подорвано.

Поведение Есенина в начале 1923 г., конечно, подтверждало определение Айседоры - «шальной как ветер». Однажды, на вечеринке еврейских поэтов в Нью-Йорке супруги изрядно выпили, и поэт, читая сцену из «Страны Негодяев», неоднократно произнес слово «жид» вместо «ев-

рей». Многими это было воспринято как оскорбление, и намек на Л. Троцкого. Вечеринка закончилась тем, что пьяный Есенин устроил скандал и пытался будто бы выброситься с 5-го этажа (демонстративно-шантажная попытка самоубийства. - Н. Н.).

Отрезвев, Есенин написал Мани-Лейбу хитрое письмо, в котором выдумал, что у него был эпилептический припадок. «Это у меня та самая болезнь, которая была у Эдгара По, у Мюссе. Э. По в припадке разбивал целые дома», - писал поэт.

Л. Файнберг, который присутствовал при инциденте, впоследствии говорил: «Нет, Есенин не был антисемитом в глубоко укоренившемся «философском» смысле. Он был больной, запутавшийся гений. Как-то он провозгласил всемирную любовь к евреям и еврейским друзьям. На следующий день он назвал тех же друзей «грязными евреями». Но то был не антисемитизм, а выходки больного воображения» [27].

В феврале 1923 г. разразился самый грандиозный скандал в парижском отеле «Крийон», где Есенин в пьяном безумии перебил зеркала и стекла, переломал мебель, рамы и двери, избил портье. С трудом он был усмирен полицией и доставлен в ближайший участок.

27 мая 1923 г. Есенин устроил аналогичный дебош, после которого Айседора с помощью полицейских отправила его в психиатрическую клинику, где поэт находился три дня [14,16,26,40,57].

По заключению мэтра европейской психиатрии Пьера Жане через три дня Есенин был выписан из клиники. В 1962 г. И.Б. Галант, зав. кафедрой психиатрии, полемизируя с будущим врачом Е. Черносвитовым, допускал, что «если бы пролечили (Есенина - Н. Н.), может быть, он и остался бы жив, а не повесился» [57].

В Берлине перед отъездом в Москву, Есенин выступал на эстраде со стихами. Он был вдребезги пьян. Когда аплодисменты стихли, поэт вдруг начал ругать публику, увидев жену М. Горького, М.Ф. Андрееву, покрыл ее матом. Разбив об пол стакан с водкой, он «всей душой» начал читать «Исповедь хулигана» [16,24,26].

Будучи за границей, Есенин столь остро почувствовал бездуховность Запада, беззащитность человека и природы, особенно в Америке, где всемогущий «бог» - доллар и бизнес. «Только в России дышишь по-настоящему», - говорил поэт.

Скандалы, дебоши, эпатажные выходки Есенина - это сознательная и рассчитанная форма привлечения к себе внимания. Это не контролируемые и болезненные проявления, о которых он, протрезвев, очень сожалел. Г. Маквей [27] считает, что в основе скандалов поэта лежала якобы самореклама, а не его болезненные проявления.

Связь Есенина с Дункан, поездка за границу ради приобретения мировой славы - это результат воздействия жестких установок «гордого Я», которое заставило поэта становиться ведомым, любить то, что не хочется любить, делать то, что душе противно, терпеть ущемления самолюбия, человеческого достоинства, гордости. Потеря себя, по словам Кьеркегера, - это «болезнь смерти» [26].

За границей Есенин работал мало, написал цикл лирических стихотворений, «Страну Негодяев», первый вариант «Черного человека» («Человек в черной перчатке»).

В. Наседкин [33] впоследствии писал о страшных эпизодах, когда ряженый Есенин перед зеркалом говорил со своим двойником - черным человеком: «Эта жуткая лирическая исповедь требовала от него колоссального напряжения и самообладания. Я дважды заставал его пьяным в цилиндре и с тростью перед большим зеркалом с непередаваемой нечеловеческой усмешкой, разговаривавшим со своим двойником - отражением или молча наблюдавшим за собою и как бы прислушивающимся к самому себе».

3 августа 1923 г. Есенин и Дункан прибыли в Москву. Поэт был в нетрезвом состоянии. В припадке ярости он успел разбить оконные стекла в купе.

Есенин уезжал за границу психологически надломленным, вернулся - психологически сломленным и тяжело больным человеком.

Вновь возникавшие внутренние и межличностные конфликты слишком сильно воздействовали на его ранимый невротический характер. Невроз «поиска славы» стал проявляться открыто в Есенине не только, когда он был в нетрезвом виде. Сергей пытался разрушить свой богемный об-

раз скандалиста и пьяницы, вернуться к обычной спокойной жизни, но его все сильнее и сильнее засасывали «смертная тоска» и пагубная алкогольная зависимость.

3 сентября Есенин поселился у Галины Бениславской, которая стала для него самым близким человеком: сначала возлюбленной, потом женой, другом, нянькой. Сергей был не только привязан к Гале, он любил ее и мучительно ревновал. Началась жизнь, с одной стороны счастливая, с другой же - полная нечеловеческого напряжения, самоотверженности и самопожертвования со стороны Гали. Есенина, которому нельзя было пить (после небольшой дозы алкоголя он становился тяжелым и невменяемым), постоянно одолевали «друзья»-собутыльники и «мужиковствующие» - А. Ганин, П. Орешин и С. Клычков.

Есенина всю жизнь тянули в разные стороны - прихлебатели, прилипалы, евшие и пившие за его счет, провоцировавшие его на шумные скандалы, с подленьким удовольствием созерцавшие пробуждающегося в нем во хмелю «черного человека», а затем разносившие сплетни и искусные интриги по всей Москве. Галя без единого слова упрека разыскивала поэта по злачным местам и буквально волоком притаскивала домой.

В сущности, всю жизнь Есенин был одинок, и при всей своей публичности и сверхобщительности, настоящих преданных друзей у него не было: «И нет за гробом ни жены, ни друга», - предрекал он. Раньше писал: «Средь людей я дружбы не имею». К своим собственным детям Есенин относился с прохладцей, кроме дочери Татьяны, которой гордился.

С женщинами и женами у поэта было еще сложнее. Любили его все и всегда, любого - буйного, хмельного и похмельного, любили и нежным, и хамом. А им он, увы, мог быть. У него все круче менялся характер - все чаще прорывались болезненная мнительность, подозрительность, буйство и хамство.

С осени 1923 г. Бениславская испила свою горькую чашу до дна, когда она и ее подруги С. Виноградская и А. Назарова боролись за Есенина с таким отчаянием и остервенением со всей этой «нищенствующей братией», которая спаивала поэта. Она рассказывает о жесточайших, болезненных, запойных состояниях Сергея, о его сложившейся алкогольной зависимости.

Бениславская описывает страшную в своем надрыве Есенинскую повседневность, его взлеты и падения, его нежность и жестокость, ревность и неверность, его жуткие запои и короткие просветления, когда он писал свои удивительные по содержанию, красоте, прозрачности и пронзительности стихи.

Своей жизнью и смертью (она застрелилась через год после самоубийства Есенина на его могиле. - Н. Н.) Бениславская заслужила право рассказать истинную правду о жизни и трагедии поэта.

В октябре 1923 г. Клюев, побывавший у Есенина, писал презрительно: «Я живу в непробудном кабаке, пьяная есенинская свалка длится днями и ночами. Вино льется рекой.». Впечатления от московской жизни и составят чуть позже «Бесовскую басню про Есенина» [2].

В декабре 1923 г. состоялся товарищеский суд по «делу четырех поэтов», на котором поэтам вынесли общественное порицание за хулиганство, пьянство, дебоширство и отвергли обвинения в антисемитизме. В заключительном слове Есенин подтверждает, что хулиганил и дебоширил и в Москве, и за границей, «но ведь я скандалил хорошо, я за русскую революцию скандалил». Еще он добавляет, что через эти скандалы и пьянство он идет к «обретению в себе человека» [11,17,24,41,60].

«Известия» от 12 декабря 1923 г. в отчете о суде сообщили: «Поэты Мариенгоф и Рабинович отметили, что Есенин совершенно спился, что он опасно болен, что он близок к белой горячке и что его необходимо лечить».

С 17 декабря 1923 г. у Есенина начинается «больничный период»: клиника для нервнобольных на Б. Полянке, 52; Шереметьевская больница; Кремлевская больница.

20 января 1924 г. Есенин ушел из лечебницы в кафе «Домино», где устроил дебош с перевертыванием столов и стульев. Освидетельствование показало, что пациент был в состоянии «полного опьянения».

В начале февраля поэт был выписан из больницы на Полянке, а 9 февраля 1924 г. случилось аналогичное происшествие в кафе «Стойло Пегаса». Есенин на этот раз был «в состоянии легкого опьянения».

20 марта 1924 г. Есенин поступил в клинику П.Б. Ганнушкина. В этот же день был выписан. Первоначальный диагноз в регистрационной карточке - алкоголизм (из архива клиники) [40].

После возвращения на родину наступило самое трудное для Есенина время. Организованная травля поэта еще сильней подорвала его здоровье. Как отмечает Э. Хлысталов [55], в период с 1923 по 1925 гг. на Есенина было заведено 12 уголовных дел. В момент задержания в 8 случаях поэт был в состоянии алкогольного опьянения различной степени.

Л. Повицкий [14,40] рассказывал, что за обедом Есенин выпивал бутылку коньяка, что это была его обычная норма. К еде он почти не дотрагивался.

В 1922-23 гг. пьянство у Есенина было налицо: поэт принимал большие дозы алкоголя ради самого опьянения. В 1924-25 гг. уже имелся полный набор основных симптомов хронического алкоголизма. Раньше поэт мог притворяться более пьяным, чем был на самом деле, теперь же было все наоборот. Если раньше его хулиганские выходки были нередко игрой, своего рода саморекламой, то теперь они чаще свидетельствовали о полной потере контроля над своим поведением в опьянении [30].

По воспоминаниям П. Соколовой, Есенин оставлял впечатление неуравновешенного человека. Много пил. У него даже была собственная концепция, почему ему необходимо пить. Это было связано с нарушением функции вестибулярного аппарата. Его качало. Такое состояние то ли проходило, то ли теряло для него остроту, когда он выпивал. Есенина неоднократно надо было охранять от петли, тяготение к которой превращалось для него в некую манию [40].

B. Чернявский в своих воспоминаниях верно передал невротические переживания и самообвинения Есенина, вызванные его внутренними конфликтами и алкогольной болезнью: «.Когда я попытался попросить его.не так пьянствовать и поберечь себя, он вдруг пришел в страшное, особенное волнение: «Не могу я, ну как ты не понимаешь, не могу я не пить. Если бы я не пил, разве мог бы прожить все, что было?» [14,20,26].

«Чувство смерти, - говорил Есенин, - преследует меня. Часто ночью во время бессонницы я ощущаю ее близость. Это очень страшно. Тогда я встаю с кровати. и начинаю быстро ходить по комнате, читая книгу.».

C. Есенин с М. отправился к Дункан. «Вдруг ему показалось, что кто-то вошел в дом, что это идут за ним; он заметался по комнате и выскочил со 2-го этажа. На извозчике., словно убегая от кого-то, он примчался домой. Он подробно рассказал, как за ним пришли, как он выскочил в окно; требовал скорее ужинать, т.к. скоро «они» явятся за ним. Но он «их» перехитрит. Он уже заготовил веревку, и когда «они» придут, он спустится по веревке с 7-го этажа. Уставши, он лег спать, забыв под утро о ночном преследовании» [9,18,40].

После чрезмерного опьянения Есенина одолевала бессонница. Он то и дело просыпался, т.к. его мучительно преследовали зрительные галлюцинации в виде какой-то мрачной и молчаливой личности, стоявшей в углу. Галлюцинации сопровождались истерическими возгласами и требованиями оставить его в покое (Н. Вержбицкий, А. Мариенгоф).

Н. Тихонов вспоминает, как С. Есенин рассказывал ему о своих кошмарах (большая серая птица садится на решетку кровати и качается). Все это могло быть признаком развивающейся мании преследования [8,19,28,40].

В сентябре 1925 г. Есенин уезжает на Кавказ. Жизнь его там была очень насыщенна: поэтические встречи, кутежи и попойки, знакомство с русскими и грузинскими поэтами, журналистами, художниками. Поэт никак не мог освободиться от своего внутреннего психологического конфликта. Есенина беспокоило постоянное ощущение смерти, он был заполнен чувством страха и безнадежности. Какие-то необъяснимые импульсы одолевали поэта. Иногда его посещали суицидальные мысли.

Несмотря на все это, Есенин вступил в период максимального подъема своего творчества. Стихи рождались в его голове как бы одним мощным потоком.

Дочь прекрасной армянки Шаганэ вспоминает: «Мама очень ценила его (Есенина. - Н.Н.) как поэта, но между ними сложились весьма непростые отношения. Страстная любовь не могла длиться долго. Дело в том, что Есенин просто безбожно пил, что претило ее утонченной натуре. После тяжелых, многочасовых пьянок он требовал, чтобы мама садилась

рядом и утешала его.» [6].

Из цикла «Персидские мотивы» прекрасной «персиянке» было посвящено много стихов, но самое светлое, пронзительное и музыкальное - это «Шаганэ ты моя, Шаганэ!», которое было посвящено вместе с автографом прелестной юной Шаганэ Тальян, у которой было лицо «похожее на зарю».

Душевное одиночество и душевные переживания поэта проявились в его стихах, полных самых пессимистических и безнадежных настроений, полных мыслей о смерти и неудав-шейся жизни - «Письмо матери», «Ответ», «Письмо деду», «Метель».

Современники стали подмечать у Есенина первые признаки начинающейся кульминации той бессознательной ненависти к себе, которая стала выливаться у поэта в поступки, приведшие к психическому и духовному саморазрушению (А. Воронский).

Есенин был заполнен чувством безнадежности. Его силы подошли к концу и уже не могли противостоять саморазрушительным тенденциям. Даже болезнь поэта в Баку явилась результатом подсознательных импульсов саморазрушения. Врачи предупреждали его: «Если не бросишь пить, через три месяца смерть». По выходе из больницы Есенин запил напропалую.

В. Ходасевич удивляется: «.что так «крыть» большевиков, как это публично делал Есенин, не могло и в голову прийти никому в Советской России; всякий, сказавший десятую долю того, что говорил Есенин, давно был бы расстрелян. Относительно же Есенина был только отдан в 1924 г. приказ по милиции - доставлять в участок для вытрезвления и отпускать, не давая делу дальнейшего хода» [56].

8 марта 1925 г. Есенин знакомится с С.А. Толстой, внучкой Л.Н. Толстого. Сергей давно примеривался к звучанию своей фамилии среди славных имен России. И вот поэт окончательно выбрал Софью Андреевну.

21 марта 1925 г. Есенин написал Бениславской записку: «Милая Галя! Вы мне близки как друг, но я Вас нисколько не люблю как женщину». Тем самым он беспощадно рубил связывающие их нити, причинив ей несоизмеримую психологическую травму. Расстался Сергей с Галей грубо, тяжело переживал разрыв с ней, но ничего с собой поделать не мог. Гордость руководила его поступками.

Перебравшись на квартиру Толстой, Есенин сразу же понял, что они совершили большую ошибку, что они разные люди, с разными интересами и взглядами на жизнь. В результате психологической несовместимости стало усиливаться негативное и агрессивное отношение поэта к будущей жене.

Несмотря на разрыв с Бениславской, который тяжело отразился на психологическом комфорте Есенина, он, напившись, приходил к ней переночевать и выяснять отношения.

Есенину не хватало настойчивости и твердости собственного характера, чтобы освободиться от своих дурных и пагубных привычек. Он стал встречаться с другими женщинами, не ночевал дома, в нетрезвом виде устраивал скандалы.

7 июня 1925 г. по приезде в Константиново, на Троицын день, Есенин пил исступленно несколько дней и извел всех. Самодурствовал, буянил, измучил себя и окружающих. Плакал, рыдал, распевал матершинные песни, разбил окна, пытался избить свою мать.

Он был совершенно неуправляемым. Его капризы и причуды принимали болезненные формы. После скандала в деревне Есенин держался 4 дня, а потом снова запил [14,18,21,40,47,60].

28 июля 1925 г. будущие супруги приехали в Баку и поселились на даче П. Чагина в Мардакянах. Толстая сообщала

В. Наседкину: «Изредка.Сергей брал хвост в зубы и скакал в Баку, где день или два ходил на голове, а потом возвращал-ся.зализывать раны». Во время очередной пьяной выходки Сергея задержали и доставили в отделение милиции.

Есенин стал относиться к Толстой с все большей неприязнью. Находясь в состоянии психологического самоуничижения, он заливал свою душу вином.

18 сентября 1925 г. состоялась регистрация брака С.А. Есенина с С.А. Толстой.

Новая жена не пробудила в сердце Есенина не только любви, но даже симпатии. Чтобы заглушить угрызения совести в содеянном, он, как никогда, стал злоупотреблять алкоголем. Это были последние и, может быть, самые страшные запойные дни, которые сопровождались разбиванием вдребезги посуды, зеркал, опрокидыванием столов, стульев как в ресторане «Ампир», так и дома. Как-то в пьяном угаре

Есенин перебил переносицу своей жене [17,18,40].

И. Грузинов вспоминает: «.На Остоженке подали чай. Есенин уходит. ..в другую комнату. Выходит крайне раздраженный. Неожиданно хватает огромный медный поднос и.. бросается на Наседкина. Есенин был вне себя. Он стал разговаривать с призраками, бросался на воображаемых врагов, сжимая кулаки и скрежеща зубами. Это был припадок настоящего неистовства. Припадок продолжался около получаса. Он был смертельно бледен с помутившимися невидящими глазами» (И. Грузинов, В. Наседкин).

Приведенный случай свидетельствует об углублении личностных изменений поэта в течение алкогольной болезни, появлении психотических эпизодов, возможно, по типу вербального галлюциноза, а также абортивного делирия. Можно предположить, что у Есенина развился эпизод патологического опьянения с сумеречным расстройством сознания, что отражает усиления эпитимных (эпилептоидных) личностных особенностей и может трактоваться как проявление «органических» изменений в нервно-психической сфере поэта (В.С. Собянников).

Г. Серебрякова рассказывает, как появился у них в доме Есенин крайне изможденный, с лицом испитым, землистым, человек без возраста. Уже тогда были распространены слухи о белой горячке у поэта. Выпив немного, он сразу сильно охмелел. Не было сомнения, что «уже тогда больные мысли о самоубийстве, о неизбежной скорой смерти терзали его. Несколько раз он повторил в разговоре: «Сколько еще мне осталось ходить по этой неспокойной, взбаламученной земле?» [51].

Осенью 1925 г., как говорит Есенин, ночью он хотел утопиться в Неве. Поэт был тяжело болен, приближалась развязка. У него начиналась мания преследования. Ночевал однажды Есенин с Сахаровым у Аксельрода. Пили, опьянели и уснули. Ночью Сахаров просыпается от навалившейся на него какой-то тяжести и чувствует, что его кто-то душит. Открывает глаза и с ужасом видит вцепившегося ему в горло Есенина. Его трясло, как в лихорадке. Он спрашивал как бы про себя: «Кто ты? Кто?». Вскоре он уснул. Под утро ночевавшую компанию разбудил звон разбиваемого зеркала. Посреди комнаты, в слезах, стоял Есенин [50].

В октябре 1925 г. Есенин, выпивши, на квартире Н. Асеева устроил кавардак с каким-то беллетристом. «Вообще галлюционирование на темы преследования, заговора, засады против него (Есенина - Н. Н.), очевидно, давно и прочно овладело его фантазией», - вспоминал поэт [50].

В ноябре месяце В. Кириллов встретился с Есениным в столовой Союза писателей. Он с каким-то ожесточением пил стаканами водку. Он скоро захмелел и потерял сознание. На следующий день поэт говорил: «Я устал, я очень устал, я конченый человек. Я душой устал. У меня в душе пусто.» [50].

Вот такие воспоминания оставил о Есенине хорошо знавший его Вс. Рождественский: «За ним вообще после возвращения из-за границы стали замечаться некоторые странности. Он быстро переходил от взрывов веселья к самой черной меланхолии, бывал замкнут и недоверчив».

«Есенин пугал окружающих сосредоточенной мрачностью, склонностью к бредовым самобичующим разговорам. Его черная меланхолия уже граничила с психическим расстройством [17,20,45,48].

Незадолго до своей смерти Есенин рассказывал А. Луначарскому: «.но когда я пьян, я ничего не понимаю, я не помню, что говорил. Теперь опять в суд позовут. А я просто не могу еще оторваться от этой подлой водки» [54].

Есенин, сильно пьяный, говорил Ф. Раскольникову: «. мне так тяжело, что другой раз приходит в голову взять и покончить с собой самоубийством, чтобы хоть этим обратить внимание на тяжелое положение литературы.» [44].

Е. Сокол вспоминал о последней встрече с Есениным: «. говорил Есенин о том, что стихи имеет право писать только тот, кому больно, кто умеет чувствовать боль., истинным поэтом человек становится только в те минуты, когда ему больно. Страх одиночества в нем был настолько силен, что, когда я уходил., он разбудил сестру и уговорил ее посидеть с ним» [42].

От долгого пьянства нервы у С. Есенина были расшатаны до предела, руки у него тряслись, на лице его была глубочайшая усталость и грусть. Лечиться как в Москве, так и за границей поэт наотрез отказывался.

Тема смерти, по-прежнему, настойчиво будоражит мыс-

ли Есенина. Она не дает ему покоя. После очередной пьяной ночи поэт говорил В. Наседкину: «Да. я ищу гибели. Надоело все».

Есенин рассказывал В. Эрлиху: «Я на Кавказе в снег с открытым воротом бегал, простудиться хотел. Не вышло. А умереть я все-таки умру. И очень скоро». И опять ему же: «.Я - конченый человек. Я очень болен. Прежде всего малодушием.».

В деревне Константиново Есенин, плача, говорил: «Умру, умру скоро. Я смерти ищу!».

Г. Шипулина [59] сообщает, что в произведениях Есенина слово смерть упоминается в 400 случаях, «из них почти более трети приходится на последние два года (соответственно 296 и 101), причем в половине этих стихов поэт говорит о своей смерти, о самоубийстве».

Сознание Есенина, изуродованное алкоголем, подсказывало ему, что он теряет талант, былую метафоричность (метафора - образное сближение слов на базе их переносного значения. - Н. Н.), блеск импровизации. Поэт С. Городецкий в своих воспоминаниях о Есенине согласился со словами А. Мариенгофа: «Если Сергей решил уйти, значит, он как-то усомнился в своих творческих силах». Об этом же свидетельствует и Эрлих: «Он смотрит на всех глазами, полными безмолвного горя, ибо нет человека, который бы лучше его понимал, где кончается поэзия, и где начинаются только стихи». Уже где-то с 1921 г. в поэзию Есенина стали проникать мотивы увядания.

Семейная жизнь у Есенина и Толстой не ладилась, работа над собранием сочинений шла со скрипом. Поэт начинает судорожно искать выхода, но пьяная канитель захлестывает его. Он никак не может порвать с проклятой своей запойной болезнью. «.пьяный, Есенин стал невозможно тяжел. От одного стакана вина он уже хмелел и начинал «раскручиваться». Бывали жуткие картины, когда его жена и сестра Екатерина не спали целыми ночами. Отрезвев, Есенин говорил, что из того, что случилось, он ничего не помнит (это алкогольные амнезии, палимпсесты, о которых мы упоминали ранее, - отрывочные воспоминания о событиях периода опьянения или забывание все больших отрезков периода опьянения. - Н. Н.). Однажды я был свидетелем его бредового состояния. У Есенина начинались галлюцинации. Усиливалась мания преследования.» - писал В. Наседкин [32,33].

«.Его (Есенина. - Н. Н.) запои. чередовались с большой точностью. Я уже заранее знал, в какие дни Есенин будет пьян, и в какие - трезв. Неделя делилась на две половины, на трезвую и пьяную. Трезвая половина случалась на сутки больше. Трезвый Есенин, с первого взгляда, мало походил на больного. Только всматриваясь в него, я замечал, что он очень устал. Часто нервничал из-за пустяков, руки его дрожали, веки были сильно воспалены. Писал он много, случалось до 8 стихотворений сразу.» (В. Наседкин) [32].

Навязчивые идеи о приближающейся смерти постепенно охватывали Есенина. Он даже шутил по этому поводу, прося И. Грузинова, чтобы он написал ему некролог при жизни [17].

Наступает последняя стадия развития есенинского невротического пути к славе. Он больше не ведущий, а ведомый своим «гордым Я», дьяволом, которому он продал душу ради шумной известности. Расщепление его психики ослабило его жизненный потенциал, усилило отчуждение от себя. Поэт уже не знает, где он и «кто» он. Есенин действует как раб «славы» [26].

Несмотря на «пьяные дни», «пьяные полунедели», «интерференцию депрессивных состояний», Есенин в последние два года не только не потерял свой чудесный поэтический дар, но и писал даже больше и лучше, чем раньше. У него наступали дни всплеска невероятной концентрации умственных способностей и творческой активности. За это время им было создано 20 прекрасных «маленьких поэм», лирикоэпическая поэма «Анна Снегина», колоритные и пронзительные «Персидские мотивы», более 60 других изумительных стихотворений. Этому творческому феномену удивлялись не только современники, но и сам поэт. Следует особо подчеркнуть, что свои произведения Есенин писал только в трезвом состоянии.

Вышеприведенные данные указывают на определенную цикличность в злоупотреблении алкоголем, при, однако, сохраняющейся высокой продуктивности поэтической деятельности - что не исключает элементов циркулярности в

эмоциональном статусе поэта с быстрой сменой циклов от гипотемии к гипертимии (стойкое болезненное понижение или повышение настроения. - Н. Н.) (В.С. Собянников).

Алкогольная зависимость Есенина привела к истощению его организма, к усилению невротических попыток саморазрушения, к усилению навязчивых суицидальных мыслей.

26 ноября 1925 г. Есенин поступает в психиатрическую клинику 1-го МГУ Профессор П.Б. Ганнушкин, патриарх психиатрии, поставил научно-обоснованный диагноз, свидетельствующий о том, что поэт страдает ярко выраженной меланхолией (.), которая сопровождается бредовыми идеями, навязчивыми суицидальными мыслями, усиливающимися во время одиночества.

Есенин, который находился на грани между душевным здоровьем и душевной болезнью, переживал свое пребывание в клинике, не полностью осознавал серьезность и тяжесть своего заболевания, не чувствовал себя больным. В клинике он создает несколько замечательных стихотворений, каждое из которых (особенно, «Клен ты мой опавший.». - Н. Н.) является лирическим шедевром.

В клинике Есенин заскучал, не нравилось там ему, и он заявил, что к праздникам выйдет, чтобы подыскать другую лечебницу.

По этому поводу Ганнушкин предупреждал, что «еще один запой, и он сойдет с ума» (А. Терехова). Близким он говорил, что «припадки меланхолии, ему (Есенину. - Н. Н.) свойственные, могут кончиться самоубийством» (Ю. Либединский).

Несмотря на улучшение здоровья, пребывание под надзором и замком стало тяготить Есенина. Все посетители с интересом разглядывали известного на весь мир «психболь-ного». Судья Липкин постоянно звонил в клинику. З. Райх требовала от него денег на содержание дочери Татьяны. 4 декабря в клинике покончила жизнь самоубийством девушка. Все это в целом взволновало поэта. 7 декабря он дает телеграмму В. Эрлиху, чтобы тот подыскал ему несколько комнат. У Есенина резко возникла мысль о переезде в Ленинград, о разрыве отношений с женой.

21 декабря Есенин, дав подписку о невыезде из Москвы, сбежал из клиники, три дня пьянствовал, ходил по издательствам, чтобы получить деньги. Навестил своих детей, Костю и Таню, попрощался с ними. А. Изряднова, первая, неофициальная жена поэта, мать его сына Юрия, вспоминала: «.Сказал, что пришел проститься. На мой вопрос: «Что? Почему?» - говорит: «Смываюсь, уезжаю, чувствую себя плохо, наверное, умру».

Последний разговор с писателем С. Тарасовым-Родионовым: «.Я устал., я сильно устал. Кругом - одна сволочь. уеду в Ленинград навсегда. И там вот начну работать. Я хочу работать. Я буду работать. А пить я не брошу. Почему? - и он лукаво улыбнулся с наивной хитрецой.

- Скучно. Ты понимаешь, мне скучно и я устал.» [26,47].

Покидая Москву, поэт полностью прощался со своим прошлым. Его психическое состояние было на пределе. Есенин как бы позволял себе гибнуть. Подсознательное презрение к себе за якобы не сбывшиеся мечты о славе, чувство безнадежности и безысходности заглушили все его жизненные силы. «Нежное Я» еще ощущалось Есениным и проявлялось в ярко выраженном желании спасения. Он мечтал о новой жизни, клял все старое, уничтожал прошлое в своей памяти. Отчуждение от себя приняло в поэте необратимые формы. Саморазрушительные тенденции настолько разрослись в нем, что ждать закономерного конца осталось недолго [26].

Четыре предсмертных есенинских дня в Ленинграде в гостинице «Англетер», свидетельствуют о постепенно возрастающем психическом напряжении поэта.

В последний приезд в Ленинград Есенин читал всем присутствующим стихи и «Черного человека» множество раз в течение четырех дней.

Диалог героев есенинской поэмы проникнут горькой иронией и обнажает душевные муки «скандального поэта». Его черный человек олицетворяет не только болезнь мира и все злое, темное и лживое в человеке, но и трагедию художника, продающего за песню свою жизнь. Это еще и собственный литературный образ прохвоста и забулдыги, созданный самим поэтом. Прокатившаяся дурная слава похабника и скандалиста как бы материализуется и так мучительно преследует поэта, что у него возникает желание уничтожить «прескверного гостя» [61].

24 декабря. Г. Устинов: «Есенин пил мало, пьян он не

был». Читая поэму, он как бы хотел внушить что-то, что-то подчеркнуть, а потом переходил на лирику, - и тогда настроение у него пропадало.

25 декабря. Устинов: «Есенин опохмелился, но пьян не был».

26 декабря. В. Эрлих: «Разговаривали, пили чай, ели гуся. Разговоры были одни и те же: квартира, журнал, смерть. Есенин умудрялся понемногу доставать пиво». Вечером пожаловался Эрлиху: «А знаешь, ведь я сухоруким буду!». И он показал ему ту руку, которую когда-то повредил. «Я уж у доктора был. Говорит - лет 5-6 прослужит рука., но рано или поздно высохнет. Сухожилия, говорит, перерезаны, потому и гроб».

Мысли о смерти снова начинают волновать поэта, они не дают ему покоя. Появляется жалость к себе, и испуг, что, по словам К. Хорни, является выражением «бессознательной решимости деморализовать себя».

Е. Устинова: «В тот день было немного вина и пива., он (Есенин. - Н. Н.) вдруг запретил портье пускать кого бы то ни было к нему, а нам объяснил, что так ему надо для того, чтобы из Москвы не могли за ним следить».

Есенин панически боялся представителей опекунского совета (А. Воронский, В. Наседкин, А. Берзинь), а также представителя московской прокуратуры с предписанием подвергнуть его принудительному лечению в психиатрической клинике.

Страх перед нарастающим «психическим распадом», страх быть осужденным и перспектива окончить свои дни в психиатрической больнице беспокоят Есенина, они подталкивают его на суицидальные мысли и намерения. Сам же он ощущает себя вполне здоровым человеком.

Когда Устинова спросила Есенина, почему он пьет, он ответил: «Ах, тетя, если бы знала, как я прожил эти годы! Мне теперь так скучно! . Скучное творчество! . Шампанское, вот веселит, бодрит. Я ведь «божья дудка». И он объясняет ей, что такое «божья дудка»: «Это когда человек тратит из своей сокровищницы и не пополняет. Пополнять ему нечем и неинтересно. И я такой же». Как мы видим, Есенина терзает страх по поводу истощения творческих сил.

27 декабря. В связи с отсутствием чернил в гостинице, Есенин нанес себе на предплечье несколько поверхностных надрезов, кровью написал стихотворение «До свидания, друг мой, до свидания.» и вложил его в карман Эрлиху.

Случай самоповреждений у Есенина является попыткой заглушить невыносимую душевную боль, болью физической. Оказывается, Есенин не первый раз писал стихи таким образом. Стихотворение «Поэтам Грузии» также было написано в порыве вдохновения и при отсутствии чернил.

Устинова: «Вечером Есенин заснул на кушетке».

Изменение в настроении поэта, который таким радостным приехал в гостиницу, происходило на глазах присутствующих. Устинов первый заметил, что с Есениным творится что-то неладное. Он писал: «Весь этот самый последний день Есенин был для меня мучительно тяжел. Наедине с ним было нестерпимо оставаться. Я пришел к нему днем. Есенин спал. Увидев меня, он поднялся с кушетки, пересел ко мне на колени. Он жаловался на неудачно складывающуюся жизнь. Он был совершенно трезв. Тяжесть не проходила, а как-то усиливалась., что уже трудно было ее выносить. Под каким-то предлогом я ушел к себе».

Вечером ушел Эрлих, затем вернулся, т.к. забыл портфель. «Сергей сидел у стола спокойный., просматривал стихи. Простились вторично. Он сказал, что сейчас пойдет будить Устинова. На другой день портье сообщил, что около десяти (вечером. - Н. Н.) Есенин спускался к нему с просьбой: никого в номер не пускать».

25 и 26 декабря, по воспоминаниям Устиновых, Есенин приходил к ним очень рано. Устинов: «.в воскресенье. он усиленно просил, чтобы его пускали ко мне, если он придет даже ранним утром. Но он не пришел.».

Устинов: «В тот вечер (последний. - Н. Н.) зайти к нему мне не пришлось. Около девяти пришел ко мне писатель С. Семенов, с которым просидели часов до 12 ночи. Мы подумали было зайти вместе, но решили, что лучше дать ему выспаться.».

Анализируя сохранившиеся свидетельства, видно, что волею судьбы вблизи Есенина в основном оказались: Эрлих, Устинов и Устинова.

Описывая последний день Есенина, Устиновы создают довольно идиллическую картину, не считая эпизода с нанесе-

нием резаных ран и стихотворения, написанного кровью. О 5-6 бутылках пива они молчат, и потому легким диссонансом звучит фраза Устиновой: «Вечером Есенин заснул на кушетке». Устинов подчеркивает: «Сергей был совершенно трезв». В показаниях следователю на другой день он отметит, что Есенин был слегка пьян, но потом совсем протрезвел [1].

П. Лукницкий писал: «Накануне Есенин был совершенно трезв. Поздно вечером он послал коридорного за пивом. Тот принес 1А дюжины (дюжина - 12 штук. - Н. Н.). Утром в корзине нашли три нетронутых бутылки [1].

В том, что Есенин был «слегка пьян» или «совершенно трезв» можно усомниться, обратив внимание на записи Л. Бермана: «А на тахте, лицом кверху, лежал хозяин сборища

- Сережа Есенин. Погасшая папироса была зажата в зубах. Он спал. Вдоль окна тянется . стол, в беспорядке уставленный разными закусками, графинчиками и бутылками. В комнате множество народа.» [1].

Итак, из вышеизложенного следует, что вечером 27 декабря в гостинице находились на разных этажах Есенин и чета Устиновых.

Теперь следует обратиться к воспоминаниям весьма важного свидетеля - Н.М. Гариной [13]. По ее утверждению, встретившись и изрядно «угостившись», Есенин и Устинов звонят ей около часу ночи из гостиницы с предложением немедленно приехать и «провести время» у нее. Она наотрез отказалась принять их в столь позднее время, т.к. они оба были «готовы», особенно «Сережа». Далее Устинов рассказывал Гариной, что Есенин ушел к себе; он заглядывал к нему, «звал обратно» - Есенин «не шел», по-видимому, отказывался. В черновике уточняется: Устинов заходил к Есенину дважды, а когда заглянул в третий раз, поэта не было в живых.

В связи с этим возникает ряд вопросов: почему Устинов немедленно, ночью или ранним утром не позвонил в милицию? Каким образом удалось ему «заглянуть» в комнату, закрытую на ключ изнутри? И, наконец, почему Устиновы ни словом не обмолвились утром о том, что знали?

Что же произошло ночью 28 декабря 1925 г. между Есениным и Устиновым? Об этом мы, конечно, никогда не узнаем. Мы можем только догадываться.

Добравшись до гостиницы, Гарина бросила сидевшим: «Ну что, доигрались?! Сделали свое дело?! Теперь поздно. Случилось то, что давно случиться и должно было.» И вдруг слова непростительного упрека, брошенные Устиновым ей: «А ты сама.вчера.». В смысле, что не пустила их к себе.

По словам Устинова, весь вечер и ночь они провели вместе. Есенин сильно нервничал весь день. После разговора с Гариной больше не пили. И вскоре после телефонного разговора он ушел к себе. К утру его не стало.

Без сомнения, главной фигурой обстоятельств происше-

ствия той ночи является Устинов. Только он с женой знали до конца все, что тогда случилось. Устинов сознательно умолчал о побудительных мотивах конфликта между ними.

29 декабря 1925 г. в «Новой вечерней газете» сообщалось, что Устинова, спустившись утром к Есенину «за самоваром» и найдя дверь запертой, «ушла к себе и только около 11 ч рассказала вернувшемуся мужу, что не могла достучаться к Есенину». Устинов отправился сам и, «предположив неладное», позвал коменданта, с помощью которого вскрыл дверь [49].

И опять возникают вопросы: кто же все-таки первым вошел в 5-й номер гостиницы? Устинова с Эрлихом (его имя вообще не упоминается в газете)? Или Устинов с Назаровым? Откуда мог вернуться Устинов в 11 ч утра?...

Впоследствии К. Азадовский отмечал, что «в кругу самых близких друзей Устинов признавался якобы в своей причастности к «последней тайне» Есенина» [1].

Семь лет спустя Устинов покончил жизнь самоубийством таким же способом, каким и Есенин, тем самым намертво разделив его трагическую участь.

Как мы уже отмечали, что Есенин, не долечившись, покинул клинику с депрессией и три дня, перед отъездом в Ленинград, злоупотреблял алкоголем.

Судя по обстоятельствам, изложенным Устиновым, оба они были в состоянии алкогольного опьянения. У Есенина развился внутренний конфликт, между ним, Устиновым и Гариной

- межличностный конфликт. Последний обычно возникает, когда один из субъектов начинает недооценивать или унижать интересы другого лица. Все последние дни у Есенина нарастала душевная тревога, его беспокоило чувство страха, одиночества. В нем нарастали уязвленность, психологическая напряженность. В состоянии психологического стресса Есенин распрощался с Устиновым и ушел к себе.

Основной конфликт у С. Есенина, который привел его к утяжелению депрессии, сводился к разрыву высокозначимых отношений, затрагивающих нереализованную жажду славы и ущемленное самолюбие. Переживания чувства безнадежности и безысходности, как известно, являются одними из главных признаков, опосредующих взаимосвязь между депрессией, суицидальными мыслями и намерениями.

Длительное злоупотребление алкоголем у Есенина способствовало усилению депрессии, чувства вины и психической боли, которая, как известно, предшествует суициду. При хроническом злоупотреблении алкоголем формируются стойкие изменения личности, так называемая вторичная алкогольная психопатизация (деградация личности). Это

Фото 1. Гостиница «Англетер». Номер 5. 28 декабря 1925 года.

Фото 2. Вдавление в лобной области и на скате носа справа пластилиновой копии посмертной «маски», полученное в результате контакта с экспериментальной стальной трубой диаметром 3,7 см.

может проявляться в эмоционально-волевых расстройствах с бесконтрольностью влечения, «недержанием» аффекта и склонностью к суицидальным тенденциям, которые в течение короткого и острого пресуицида достигают максимума и реализуются в суицидальных действиях [10].

В напряженном сознании Есенина, по-видимому, возник саморазрушительный невротический импульс, не исключающий игру со смертью. Интуитивное предвидение краха всех надежд вызвало в нем бурную молниеносную суицидальную реакцию (раптус - взрыв отчаяния), которая и привела его к смерти.

Не исключено, что в суицидогенезе Есенина также проявился ряд суицидальных реакций: реакция эгоцентрического переключения и реакция душевной боли или «психалгии», которые представляют собой остро возникающие, кратковременные реакции на острые конфликты. Вначале возникает выраженный эффект, который, генерализуясь, приводит к сужению сознания на фоне алкогольного опьянения. Идея суицида проявляется в сознании внезапно, порой исчисляясь минутами, и приобретает непреодолимую силу. Нередко эти реакции отражают реакцию обиды, протеста, отчаяния и безысходности [10].

Для реконструкции и интерпретации заболеваний, психических расстройств и постановки диагнозов у Есенина мы использовали доступные работы известных психиатров, психологов, литературоведов и воспоминания современников.

Бениславская, называя четыре главные причины самоубийства, на первое место ставит болезнь (правильно было бы не болезнь, а психическое расстройство). - Н. Н.). «Болезнь. Такое состояние, когда временами мутнеет в голове и все кажется конченным и беспросветным». Она пришла к осознанию наличия у поэта некоего недуга, не связанного с его алкогольной зависимостью [47]. Есенин в конце жизни был загнан в безвыходный тупик комплексом болезней: здесь не только унаследованный недуг (смертная тоска), мрачный спутник гениальности, но еще и хронический алкоголизм и порожденная им белая горячка. Благодаря обостренному восприятию окружающего мира, повышенной впечатлительности и мнительности, смешению границ чужой и собственной вины поэт осознал и не смог разобраться, «где нас горько обидели по чужой и по нашей вине».

Психиатр И.Б. Галант [12] пишет, что Есенин был отчаявшийся алкоголик, страдал тяжелой душевной болезнью. Ссылаясь на поэму «Черный человек», он отмечает, что это типичный алкогольный бред со зрительными и слуховыми галлюцинациями, с тяжелым состоянием страха и тоски, с мучительной бессонницей и влечением к самоубийству. Есенин был не только душевнобольной человек, но и душевнобольной поэт. Он ушел из клиники с тяжелой депрессией, которая явилась следствием алкогольного психоза, который, очевидно, близко стоял к одной из форм алкогольного бреда с идеями самоубийства. Расщепление личности у Есенина - не шизофреническое, оно состоит в разладе между Есениным-человеком и Есениным-поэтом. Самые глубокие корни самоубийства поэта можно найти в одном только его хроническом алкоголизме.

Психиатр С. С. Гриневич [15] считает, что самоубийство Есенина - это последний аутистический акт поэта. «Алкоголизм, в котором многие всегда видят единственную причину самоубийства, по нашему мнению, только подтолкнул выросшее из более глубоких конституциональных корней решение поэта».

Как отмечает Е. Черносвитов [57], П.Б. Ганнушкин консультировал Есенина четыре раза в период с конца декабря 1923 г. по 21 декабря 1925 г. Профессор выставлял ему разные психиатрические диагнозы: «астеническое состояние у аффективно-неустойчивой личности (это когда Есенин с травмой руки сначала поступил в Шереметьевскую больницу, а затем был переведен в Кремлевскую больницу), «делирий со зрительными галлюцинациями, вероятно, алкогольного происхождения» (т.е. белая горячка) и, наконец, «маниакально-депрессивный психоз».

В ИМЛИ им. Горького хранится история болезни Есенина от 5 декабря 1925 г., в которой значится: «Delirium trem.» («белая горячка»), а далее: «Halluc. С X1.1925 г.» [40].

Е. Наумов [39] констатирует, что в начале 1924 г. у Есенина появились первые тревожные признаки нарушения душевного расстройства. В медицинском заключении психиатрической клиники 1-го МГУ от 24 марта 1924 г. зафиксировано, что он «страдает тяжелым нервно-психическим заболева-

нием, выражающимся в тяжелых приступах расстройства настроения и навязчивых мыслях и влечениях». Несколько позже говорилось о «наклонности к «белой горячке».

Осенью 1992 психоневролог С.М. Субботина передала А. Панфилову справку аналогичного содержания, в которой в конце было добавлено - «Означенное заболевание делает гр. Есенина не отдающим себе отчета в совершаемых им поступках. Профессор Ганнушкин. 29 марта 1924 г.» [40].

Сравнивая это заключение с заключением, частично процитированным Наумовым, отмечается отличие в датировке: в первом случае 24 марта, в другом - 29 марта.

П.Б. Ганнушкин был земляком Есенина и не раз спасал его от преследования следственно-судебных органов. Вероятно, и на этот раз в связи с возникновением очередного уголовного дела на поэта от 23 марта1924 г. он выдал справку с датой

- 29 марта. Нелегко, по-видимому, удалось профессору подписанное им 24 марта 1924 г. заключение. Наумов упоминает выше о «наклонности к белой горячке» у Есенина. Не исключено, что Ганнушкин сделал это добавление в справке от 24 марта 1924 г.

Впоследствии в своем заключении от 14 июня 1993 г. С. Субботина писала: «Полагаю, что в числе причин, приведших Сергея Александровича к трагедии 26 декабря 1995 г. в «Англетере», основная: его болезни, а именно - психопатия, осложненная в последние годы алкоголизмом. Это подтверждается заключением П.Б. Ганнушкина от 29 марта 1924 г., историей болезни С.А. Есенина от 5 декабря 1925 г., а также воспоминаниями современников.» [40].

Психиатр А. Г. Выгон рассуждает: первичное, что есть у

С. Есенина, - это нарушение психики, алкоголизм - это вторичное. Не имея медицинских документов, можно только догадываться, что в течение последнего года у поэта был ряд алкогольных психозов. Наиболее серьезный - белая горячка, которая бывает только острая. В ней основное - делирий, для которого характерны помрачнение сознания, нарушение ориентировки в месте, времени (резкое психомоторное возбуждение - Н. Н.).

Из описаний С. Виноградской, Н. Асеева, В. Эрлиха следует, что Есенину казалось, что за ним кто-то следует, кто-то его преследует. Бредовые идеи преследования, угрозы якобы физического уничтожения возникают уже в начале алкогольного психоза - он у поэта зафиксирован в его медицинском документе от 5 декабря 1925 г.

В клинику в ноябре 1925 г. Есенин поступает, по-видимому, с депрессией. Если в истории болезни белая горячка зафиксирована, значит, у него был эпизод делирия, но он, видимо, за 1-2 дня обошелся. А дальше у него оставалась депрессия, с которой он и ушел из клиники.

А. Выгон особенно подчеркивает, что в настоящее время врачи имеют антидепрессанты, но, даже при их наличии нельзя быть уверенным, что больной не покончит жизнь самоубийством, потому что в клинической картине депрессии обязательно появляются суицидальные мысли [40].

На депрессию, т.е. черную меланхолию, указывают в своих воспоминаниях Вс. Рождественский и М. Ройзман. В настоящее время диагноз «черная меланхолия» не используется. Выраженные формы рекуррентного (возвратного) депрессивного расстройства соответствуют ранее использовавшемуся термину: депрессивный тип маниакальнодепрессивного психоза (меланхолия) [29].

Во время пребывания за границей Есенин и его современники (М. Дести, А. Ветлугин, Вен. Левин, А. Ярмолинский, Р. Гуль) упоминают об эпилептических припадках у него. Но это всего лишь непрофессиональное, обывательское суждение. Все дебоши и скандалы поэта - это вовсе не эпилепсия, а «скорее истерический, эпилептиформный припадок» (А. Выгон).

Г. Маквей считает, что «ссылки С. Есенина на «эпилепсию» считаются сомнительными» [40].

Далее А. Выгон резюмирует, что психопатия у Есенина, несомненно, мозаичная, врожденная, ядерная, т.е. конституционально обусловленная. Утверждать, что эта патология унаследована, нет достаточных объективных данных, т.к. мы мало знаем о личностях родителей. Однако считается, что у более 80% таких пациентов имеется наследственная отяго-щенность психическими расстройствами. Это дает основание говорить, что психопатия врожденная.

Личность поэта - психопатическая, в молодости преобладал истероидный радикал с аффективными колебаниями или депрессивными состояниями, т.е. циклоидностью, но с фор-

мированием алкоголизма он сравнялся с истероидным радикалом и, может быть, даже стал преобладать возбудимый радикал - или эпилептоидность, осложненный алкоголизмом и алкогольным психозом, а может быть, и психозами.

Суицидальные мысли, скорее всего, следует рассматривать как расстройства влечений, волевых процессов - суицидальные тенденции или суицидомании. Но на 100% утверждать, что у Есенина суицидомания, нельзя. При имевших место попытках покончить с собой, возможно, было желание покрасоваться, попугать окружающих (демонстративношантажные попытки. - Н. Н.).

Что касается «запойной болезни», то, я думаю, что в чистом, классическом виде дипсомании у поэта не было (А. Выгон).

Психиатр М.И. Буянов [5] пишет, что Есенин страдал психическим расстройством, именуемым психический инфантилизм. На фоне последнего развился хронический алкоголизм. Помимо этой патологии, поэт перенес также белую горячку, часто впадая в алкогольную депрессию, которая привела его к самоубийству. Сочетание инфантильных свойств характера, усиленных алкоголем и беспутным образом жизни, приводило к социальной дезадаптации Есенина. У него хронический алкоголизм сочетался с нарастающей деградацией личности, нарушениями поведения, депрессией, сужением диапазона личностного реагирования. Без сомнения, Есенин был отпетым алкоголиком. Но почему он им стал? Автор подчеркивает, что важным фактором, влиявшим на появление и утяжеление пьянства у поэта, был психический инфантилизм.

Характерологическое исследование почерка Есенина в 1923-24 гг. свидетельствует о недоверчивости, подозрительности, мнительности, боязни одиночества. Появляются раздражительность, резкость. Тщеславие принимает уже болезненный характер. Весь в себе, в своих переживаниях, настроениях; в 1925 г. - приступы мнительности, неудовлетворенности, отчаяния, которые тщательно скрываются. Навязчивость представлений. Распад личности. Боязнь не смерти, а конечности феномена личного существования, де-прессивность и подавленность состояния, в котором он находится в момент писания [22].

При наследственной предрасположенности психическим расстройством, которое выпало на долю Есенина, алкоголизм психопата кончается обычно катастрофически. Лечение неэффективно даже при высказываемом больным желании отказаться от спиртного; импульсивность и эмоциональная неустойчивость, непоследовательность и неспособность сохранять долгое время одну линию поведения быстро приводит к рецидиву [43]. Вот на чем основывалась категоричность Б. Ганнушкина и доктора А. Аронсона в декабре 1925 г. в их мрачных прогнозах о том, что Есенин неизлечимо болен, и нет никакой надежды на то, что он поправится, и что он и года не проживет.

Согласно данным психиатра А.В. Шувалова [4], С. Есенин представляет собой яркую модель для демонстрации влияния психических расстройств, связанных с алкогольной зависимостью, на творческий процесс. Известно, что состояние опьянения активизирует длительно существующее латентное (скрытое. - Н. Н.) намерение покончить с собой. Вся жизнь поэта и его судьба в огромной степени также определялись патологическими особенностями его психопатической личности.

Н. Вольпин (от Есенина она родила ему сына. - Н. Н.) говорила, «что по поведению Есенина, по поступкам, по разговорам его она знала, что он покончит жизнь самоубийством, только не знала, когда это произойдет».

Р. Ивнев, близко знавший Есенина, сказал однажды, что тот был «прирожденным самоубийцей».

«Есенин был очень больным и глубоко несчастным человеком» (И. Шнейдер).

Таким образом, с психоаналитически ориентированной точки зрения, с учетом ретроспективного анализа психического состояния здоровья Есенина в детстве, отрочестве, юности и молодости, начиная с его родословной, он является акцентуированной, ярко-выраженной пограничной психопатической личностью (эпилептоидно-истероидный тип). Сложный характер Есенина явился наследственным даром от отца (акцентуированная тревожно-мнительная с чертами интравентированности личность) и деда Федора (акцентуированная психопатическая личность, эпилептоидный тип).

Натура Есенина была внутренне противоречивой, невро-

тической, сложной и конфликтующей. Ему были присущи -дисгармоничность с выраженными проявлениями эмоциональной неустойчивости, с резкой сменой настроения и интересов, амбивалентность (двойственность) чувств, амбициозность, самовлюбленность, «жажда славы», эгоистичность, эгоцентризм, нарциссизм, необузданная фантазия, высокая самооценка, исключительная впечатлительность, отсутствие твердости характера, недоверчивость, подозрительность, капризная избирательность, чрезмерная пристрастность, «дьявольская хитрость и детская наивность», гордость и высокомерие, замкнутость, скрытность, себялюбие, мнительность, мстительность, злопамятность, нетерпимость к чужому мнению, неопределенность и необустроенность в жизни.

Знакомство с родословной, с патографическим изучением Есенина, с авторитетными высказываниями известных психологов и психиатров, современников о нем, с учетом современных научных достижений в психологии и психиатрии

- все это в целом, как нам представляется, позволяет поставить Есенину следующий клинический диагноз:

Специфическое расстройство личности (психопатия). Психический инфантилизм. Невротическое расстройство личности. Невротическая депрессия. Рекуррентное (возвратное) депрессивное расстройство.

Алкоголизм (алкогольная зависимость). Алкогольный абстинентный синдром. Алкогольные амнезии (палимпсесты). Псевдозапои. Алкогольная депрессия. Алкогольная деградация личности. Алкогольный психоз (белая горячка). Алкогольный галлюциноз с бредом преследования.

В настоящее время следует считать, что понятия социально-психологической адаптации и дезадаптации в применении к суициду являются незыблемыми [10,53].

Различают объективную и субъективную стороны дезадаптации. Объективно дезадаптация проявляется в поведении; субъективно - в широкой гамме психоэмоциональных сдвигов. Социально-психологическая дезадаптация является общей предпосылкой суицидального поведения. Решающее значение для перехода предиспозиционной фазы в суицидальную имеет конфликт (внутренний или внешний). Суицидальная фаза представляет собой процесс устранения конфликта за счет саморазрушения объекта. По определению А.Г. Амбрумовой, «суицид есть следствие социально-психологической дезадаптации личности в условиях переживаемого и неразрешенного микросоциального конфликта».

Алкоголизм является скорее провоцирующим фактором, а алкогольное опьянение играет определенную провоцирующую роль в зарождении и «развязывании» суицидального акта; основную же роль при этом играет личностный фактор.

Следует подчеркнуть, что истинной суицидальной наследственности не существует. Наследуется не склонность к суициду, а психопатологическая и социально-психологическая основа или почва для возникновения условий дезадаптации личности к социальной среде [10,53].

Среди психологов и психиатров преобладает мнение, что основной «убийца» среди суицидентов с пограничными нервно-психическими расстройствами является депрессия. Депрессия - это истощение жизненной силы, т.е. осознанное или неосознанное желание умереть. Современная социология ищет корни депрессии в социально-психологической дезадаптации личности, которая обычно происходит вследствие утраты человеком привычной ролевой функции - в семье или иных структурах общества [58].

В пользу самоубийства Есенина свидетельствует ряд фактов, которые ни в коем случае нельзя игнорировать.

Есенин в последний год был чрезвычайно нервно истощен, изможден. Его волнует уход молодости, угасание творческих сил, и это все накладывается на убежденность в неизлечимости его врожденной и приобретенной патологии. В последние несколько дней он находился на грани полного психо-физиологического истощения.

На протяжении всей жизни его сопровождали нервные срывы, попытки убежать от самого себя. В целом для личности Есенина были характерны резкие перепады настроения, состояние отчаяния и безысходности, а периоды повышенной творческой активности сменялись смертельной тоской и апатией. Есенин говорил: «Видно, эта тоска дана мне в расплату за мою славу».

На протяжении всей жизни поэта в его творчестве звучит тема смерти как некоего позитивного разрешения всех

жизненных проблем. Она постоянно гложет его. Он согласен со смертью, он приемлет ее, он готов к ней. Причем сама смерть рассматривается им, как нечто желанное, близкое, постоянно ожидаемое.

Вся эта совокупность факторов очень важна, поскольку, как утверждают многие приверженцы версии убийства Есенина, у него не было ни причин, ни мотивов, ни наклонностей к нему. Было и то, и другое.

Самоубийство Есенина является «результирующим» многих факторов, о которых мы упоминали выше. Немаловажную роль при этом сыграли - разрыв с Бениславской, неудачная женитьба на Толстой и разрыв с ней, безденежье в Ленинграде, никто из крупных питерских литераторов так и не навестил его в гостинице, умалчивание о причине, по которой Эрлих в тот роковой вечер оставил Есенина в номере одного (на самом деле, он был на вечеринке у М. Фромана, секретаря союза поэтов, и ночевал не дома, а у него. - Н. Н.), равнодушие и черствость Эрлиха к стихам, которые поэт написал ему (он утверждал, что эти стихи прочел после смерти Есенина. Дескать, замотался «вдребезги» и забыл про них. - Н. Н.). А ведь Есенин, по-видимому, и мысли не допускал, что Эрлих мог забыть. Он надеялся, что его приятель прочтет стихи и тут же кинется на помощь одинокому Есенину, но.

Много лет спустя, - записала Э. Каминская (знакомая Есенина. - Н. Н.), - Эрлих был в Москве, зашел ко мне, рассказал о том, как они вдвоем с Есениным договаривались покончить с собой. Он должен был прийти к нему в гостиницу «Англетер», но не пришел. «Когда же я спросила, как это случилось, что он не пришел, ведь если он раздумал, то мог бы

ЛИТЕРАТУРА

1. Азадовский К. Последняя ночь // Звезда. - 1995. - №9.

- С.127-138.

2. Азадовский К. Жизнь Николая Клюева. Документальное повествование. - СПб.: Изд-во журнала «Звезда», 2002. -368 с.

3. Айседора Дункан и Сергей Есенин. Их жизнь, творчество, судьба. - М.: ТЕРРА - Книжный клуб, 2005. - 736 с.

4. Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий.

- М.: ООО «Изд-во АСТ»: ООО «Изд-во «Астрель»: ОАО «ЛЮКС», 2004. - 1212 с.

5. Буянов М.И. Страсти и Судьбы. - М.: Прометей, 1995.

- 232 с.

6. Вардапетян Л., Агаджанян В. «Роман поэта с мамой длился недолго», - признается дочь Шаганэ // Собеседник.

повлиять и на него, Эрлих ничего не ответил, но был очень смущен» [24].

Впоследствии Эрлих писал: «.пусть он (Есенин. - Н. Н.) простит мне наибольшую мою вину перед ним, ту, которую он не знал, а я - знаю» [31]. Что значит эта фраза? Для чего он распространял эту информацию спустя несколько лет после смерти Есенина?...

Но самое главное, самоубийство Есенина - это следствие социально-психологической дезадаптации личности на патологическом уровне (психопатия, депрессия, алкоголизм, алкогольные психозы) при наличии неразрешимых микросоциальных конфликтов.

Таким образом, никто не убивал Есенина, никто не казнил его, никто не производил имитацию самоповешения (самоубийства), никто не наносил поэту повреждений, не совместимых с жизнью. Об этом свидетельствуют выводы комиссии Есенинского комитета, в состав которого входили известные судебные медики и криминалисты Минздрава, Минюста, МВД, работники Генпрокуратуры России [52], а также наши работы [34-38].

Мы считаем, что пора поставить точку над «1», не стоит злословить и измываться над памятью Есенина, над установленными фактами в поисках неких тайных «убийц» поэта. С юридической и судебно-медицинской точек зрения здесь все факты налицо - об обстоятельствах смерти Есенина, о причине смерти его (сдавливание шеи петлей при повешении), о категории смерти (насильственная смерть) и роде смерти (самоубийство).

Ну, а высказывания, вымыслы, выдумки «теоретиков» «об убийстве» Есенина, тем более

об эксгумации его останков, которые не являются специалистами в медицине, криминалистике, тем более судебной медицины, можно назвать лишь одним словом - бред!

Но становится ли Есенин менее гениальным и менее великим русским поэтом от того, что мы познакомились как со светлыми, так и черными аспектами его жизни, творчества, характера и души? Безусловно, нет. Оценка Есенина как человека с отягощенной наследственностью, одаренного чудесным поэтическим даром от Бога, «нисколько не умаляет человеческого достоинства его личности», т.к. «светлая природа Есенина всегда была сильнее темной».

С.А. Есенин был и остается великим поэтом, а поэзия, по словам А.С. Пушкина, выше нравственности. И к такому поэту, как Есенин, «нельзя подходить с той же меркой, с какой подходят к людям благоразумным. Он обладал правами, которых у нас нет, ибо он стоит несравненно выше и вместе с тем несравненно ниже нас. Это - бессознательное существо. И это - такой поэт, который встречается раз в столетие» (А. Франс).

Г. Маквей писал, что подлинная любовь к Есенину и ложь несовместимы, «никто так не слеп, как тот, кто не желает видеть». К этим словам следует привести высказывание известного писателя М.Е. Салтыкова-Щедрина: «Есть нечто худшее, нежели самая действительность - это преднамеренная ложь на нее». «Оплевывать Есенина - значит оплевывать Россию и русский народ» (М. Коряков).

- 2004. - №28.

7. Вдовин В.А. Факты - вещь упрямая: Труды о С.А. Есенине. - М.: Новый индекс, 2007. - 600 с.

8. Вержбицкий Н. Встречи с Есениным. - Тбилиси: Заря Востока, 1961. - С.82.

9. Виноградская С. Как жил Сергей Есенин. - М.: Изд-во «Огонек», 1926. - 35 с.

10. Войцех В.Ф. Суицидология. - М.: Миклош, 2007. -280 с.

11 Воронский А. Памяти Есенина // Красная новь. - М., 1926. - №2.

12. Галант И.Б. О душевной болезни С. Есенина // Клинический архив Гениальности и Одаренности. - 1926. -Т. 2. - Вып.2. - С.115-132.

13. Гарина Н. О С.А. Есенине и Г. Ф. Устинове // Звезда. -

Фото 3. Вдавление на коже (кости целы. - Н. Н.) в области лба справа и слева, переносицы, верхне-внутреннего левого края правой глазницы. Под правой бровью возвышающееся круглое темное пятно, так называемый «след от пули», которое не специалисты в судебной медицине приняли за огнестрельное пулевое входное отверстие. Вдавление и пятно возникли в результате контакта с горячей трубой.

1995. - С.139-149.

14. Грибанов Б.Т Женщины, любившие Есенина. - М.: ТЕРРА - Книжный клуб, 2002. - 304 с.

15. Гриневич В.С. К патографии Сергея Есенина // Клинический архив Гениальности и Одаренности. - 1927. -Т. 3. - Вып.2. - С.82-94.

16. Гусляров Е.Н.. Карпухин О.И. Есенин в жизни: Систематизир. свод воспоминаний современников. -Калининград: Янтарный сказ, 2000. - Т. 1. - 360 с.

17. Гусляров Е.Н.. Карпухин О.И. Есенин в жизни: Систематизир. свод воспоминаний современников. -Калининград: Янтарный сказ, 2000. - Т. 2. - 392 с.

18. Есенин глазами женщин: Антология. - СПб.: Амфора, 2006. - 429 с.

19. Есенин С.А. Я, Есенин Сергей: Поэзия и проза. - М.: Изд-во ЭКСМО - Пресс, 1999. - 576 с.

20. Жизнь Есенина. - М.: Правда, 1988. - 608 с.

21. Зинин С.И. Сергей Есенин и Софья Толстая. - М.: Алгоритм, 2008. - 224 с.

22. Зуев-Инсаров Д.М. Почерк и личность. - М.: Изд-во «СТ», 1993. - 108 с.

23. Крандиевская-Толстая Н.В. Воспоминания. - Л.: Лениздат, 1977. - 224 с.

24. Куняев Ст.Ю.. Куняев С.С. Сергей Есенин. - М.: Молодая гвардия, 2005. - 595 с.

25. Летопись жизни и творчества С. А. Есенина. - М.: ИМЛИ РАН, 2005. - Т. 2. 1917-1920. - 760 с.

26. Лукьянов А. Сергей Есенин. Тайна жизни. - Ростов н/Д: Феникс, 2000. - 512 с.

27. Маквей Г. И жизнь, и бессмертие // Огонек. - 1995. -№40. - С.65-68.

28. Марченко А. Сергей Есенин: Русская душа - М.: АСТ

- ПРЕСС КНИГА, 2005. - 368 с.

29. Минутко В.Л. Депрессия. - М.: ГЭОТАР-Медиа, 2006.

- 320 с.

30. Мирошниченко Л.Д. Энциклопедия алкоголя. Великие люди. История. Культура. - М.:1998. - С.224-230.

31. Мой Есенин: Воспоминания современников. -Екатеринбург, 2008. - 480 с.

32. Наседкин В. Последний год Есенина. - М.: Никитинские субботники, 1927. - 46 с.

33. Наседкин В. Последний год Есенина // С.А. Есенин. Материалы к биографии. - М., 1993. - С.233-234.

34. Неделько Н.Ф. Судебно-медицинские аспекты трагической гибели С.А. Есенина // Сибирский медицинский журнал. - 2005. - №1. - С.88-96.

35. Неделько Н.Ф. Некоторые психологические и психопатологические аспекты психического состояния здоровья С. Есенина в период детства, отрочества и юности // Сибирский медицинский журнал. - 2009. - №1. - С.103-112.

36. Неделько Н.Ф. Тайны смерти Есенина больше нет // Иркутская неделя. - 2008. - №38.

37. Неделько Н.Ф. Тайны смерти Есенина больше нет // Медик. - 2008. - №1-2.

38. Неделько Н.Ф. Не стоит измываться над установленными фактами // Русская беседа. - 2008. - №4-5.

39. Наумов Е. Сергей Есенин. Личность, творчество, эпоха. - Л., 1969. - 494 с.

40. Панфилов А. Есенин без тайн. - М.: ЗАО Центрополиграф, 2005. - 414 с.

41. Панфилов А. Каким был Есенин. - М.: 1996. - 71 с.

42. Памяти Есенина. - М.: Всероссийский союз поэтов, 1926. - С.61-67, 71-72.

43. Портнов А.А.. Пятницкая И.Н. Клиника алкоголизма. - Л., 1971. - 390 с.

44. Раскольников Ф. Сергей Есенин // Журналист. - 1993.

- №2. - С.48-49.

45. Рождественский Вс. А. Страницы жизни. - М.: Современник, 1974. - 463 с.

46. Русское зарубежье о Сергее Есенине. - М.: ТЕРРА -Книжный клуб, 2007. - 544 с.

47. С.А. Есенин. Материалы к биографии. - М.: Историческое наследие, 1992. - С.94-95, 120, 143, 241-242, 248-259.

48. С.А. Есенин в воспоминаниях современников. - М.: Худож. лит., 1986. - Т. 2. - 44 с.

49. Самоубийство поэта Сергея Есенина // Новая вечерняя газета. - 1925. - №247. - 29 декабря. - С.5.

50. Сергей Александрович Есенин. Воспоминания. - М.: Госиздат, 1926. - С.47, 89-90, 189-195.

51. Серебрякова Г. Странствия по минувшим годам. - М.: Советский писатель, 1965. - С.162-166.

52. Смерть Сергея Есенина. Документы. Факты. Версии. -М., ИМЛМ РАН, 2003. - 415 с.

53. Старшенбаум Г.В. Суицидология и кризисная психотерапия. - М.: Когито-Центр, 2005. - 376 с.

54. Упадочное настроение среди молодежи. Есенинщина.

- М., 1927. - С.35-36.

55. Хлысталов Э.А. 13 уголовных дел Сергея Есенина. -М.: Яуза, Эксмо, 2006. - 512 с.

56. Ходасевич В.Ф. Некрополь. Воспоминания. - М.: Советский писатель, 1991. - 192 с.

57. Черносвитов Е. Версия о версиях // Дальний восток. -1991. - №6. - С.96-109.

58. Чхартишвили Г. Писатель и самоубийство. - Захаров ♦ Москва, 2006. - 464 с.

59. Шипулина Г. Мифы о смерти С. А. Есенина // Литературный Азербайджан, 1990. - №11. - С.108.

60. Шубникова-Гусева Н.И. Сергей Есенин и Галина Бениславская. - Спб.: Росток, 2008. - 480 с.

61. Шубникова-Гусева Н.И. От «Пророка» до «Черного человека»: Творческая история, судьба, контекст и интерпретация. - М.: ИМЛИ РАН, «Наследие», 2001. - 688 с.

Информация об авторе: 664003, г. Иркутск, ул. Красного Восстания, 1, кафедра судебной медицины с основами

правоведения, Неделько Николай Фёдорович

ПЕДАГОГИКА

© УСОВ Л.А., УСОВА Н.Ф. - 2011 УДК 614.25:378.661

КЛИНИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ ИЛИ ТЕКСТОВЫЙ КОНТРОЛЬ?

Лев Акимович Усов. Неля Федоровна Усова (Иркутский государственный медицинский университет, ректор - д.м.н., проф. И.В. Малов, кафедра фармакологии, зав. - к.фарм.н., доц. А.И. Левента, кафедра терапевтической стоматологии, зав. - д.м.н., проф. В.Д. Молоков)

Резюме. В работе обсуждаются положительные и отрицательные черты современного медицинского образования. Рассматриваются позитивные тенденции в виде слияния предметов (общая патология, биологическая химия и др.), а также негативные моменты в виде широкого внедрения тестового контроля. Особое внимание уделено проблеме «архаичности» в преподавании некоторых предметов, например, в заучивании доз лекарственных пре-