CC BY
93
ИСПАНИСТИКА
НЕКОТОРЫЕ ПРОЯВЛЕНИЯ СЕКСИЗМА НА ГРАММАТИЧЕСКОМ УРОВНЕ (на материале феминистских исследований в испанском языке)
О.В. ГОРИНОВА
Кафедра иностранных языков филологического факультета Российский университет дружбы народов Ул. Миклухо-Маклая, б, 117198 Москва, Россия
В работе рассматривается ряд проявлений сексизма в грамматике испанского языка в контексте исследований представителей феминистской лингвистики.
В конце 60-х - начале 70-х гг. в США и Германии активизировалось женское движение, что привело к открытию новых горизонтов в многочисленных научных дисциплинах, в том числе и в языкознании, где сформировалось новое своеобразное направление - феминистская лингвистика (ФЛ), или феминистская критика языка, главная цель которой состоит в выявлении патриархата -мужского доминирования в общественной и культурной жизни. В центре внимания ФЛ находится языковое поведение мужчин и женщин, а также языковые явления, связанные с обозначением женщин и мужчин в системе языка. К основным характеристикам ФЛ можно отнести следующие:
- ФЛ выявляет в языковой системе асимметрии, направленные против женщин. В своей основополагающей работе «Язык и место женщины» [Language and Women's Place, 1973] P. Лакофф обосновала андроцентричность языка и ущербность образа женщины в картине мира, воспроизводимой в языке. Названные феномены ФЛ интерпретирует как проявление языковой дискриминации женщин (сексизма) и связывает их непосредственно с уровнем дискриминации в обществе в целом;
- ФЛ не признает проявления языкового сексизма как данность, а ведет поиск альтернатив, которые соответствуют принципу языкового равноправия женщин и мужчин. ФЛ преследует явно выраженные политические цели, критикуя господствующие языковые нормы и рассматривая поддерживаемые ею изменения в языке как часть трансформации общества в целом. Ни одна другая лингвистическая дисциплина не выдвинула на сегодняшний день требования об отказе от языковой и общественной дискриминации на основании описания языковых асимметрий [Хеллингер, 1999, с. 92];
- по мнению феминисток, язык фиксирует картину мира с мужской точки зрения, поэтому он не только антропоцентричен (ориентирован на человека), но и андроцентричен (ориентирован на мужчину): язык создает картину мира, основанную на мужской точке зрения, от лица мужского субъекта, с точки зрения мужской перспективы, где женское предстает главным образом в роли объекта, в роли «Другого», «Чужого» или вообще игнорируется, в чем и состоит феминистский «упрек» [Кирилина, 1999, с. 40].
На Иберийском полуострове ФЛ начала развиваться гораздо позже,чем в США и Германии, после смерти диктатора Франко, и сегодня налицо коренной перелом в сознании традиционно патриархального, мачистского испанского общества. Социальные и политические изменения, произошедшие в стране за последние несколько десятилетий, привели к растущему осознанию испанками своих прав и к переосмыслению роли и места женщины в обществе. Даже самый беглый обзор (см. библиографию) дает представление о том, что гендерной проблематике сегодня в Испании уделяется большое внимание. Изучением гендерного фактора в языке и коммуникации занимается целый ряд видных испанских лингвистов: А.Г. Месегер, М.А. Калеро Фернандес, В. Демонте, П.Г. Мутон, А.Л. Гарсия, Р. Морант, А. Барредо, Б.Г. Пауль и др. В объеме данной статьи мы постараемся рассмотреть некоторые проявления сексизма на грамматическом уровне.
1. Грамматический род местоимений 1-го и 2-го лица множественного числа. В испанском языке местоимения 1-го и 2-го лица множественного числа изменяются по роду: nosotros (vosotros (м. р.), nosotras/vosotras (ж. р.)
В других романских языках этого разделения по роду не происходит (nous, vous - фр., noi, voi - ит.; nosaltres, vosaltres - каталанский), как и в языках германской группы (we, you - англ., Wir, ihr - нем. и т. д.). Представители феминистской лингвистики [Alvaro, 1994, р. 162] объясняют это влиянием, которое на испанский оказал арабский. Выступая от лица коллектива, в котором 90 женщин и 10 мужчин, его представительница все равно будет употреблять местоимение nosotros мужского рода (Nosotros pensamos), что с полным правом может расцениваться как случай замалчивания женщины в языке.
2. Мужской род в значении нарицательного. Замалчивание женщины имеет место в тех случаях, когда слова мужского рода употребляются как нарицательные. Например, hijo в значении «ребенок»; los españoles piensan; Señores, estamos reunidos aquí... иными словами, м.р. обозначает и часть, и целое:
hijo
hija
3. Мужской и женский род в названиях должностей, профессий, занятий. Ряд названий профессий традиционно употребляются:
1) либо только в мужском роде (их большинство): aflombrista, ayudante, detectiva, industrial, fabricante, fresquista, censor, alcalde, boticario.
2) либо только в женском роде: azafata, chacha, niñera, fregona, violetera, etc., что отражало традиционное разделение профессиональных ролей в обществе.
При этом изменение по роду наименований из первой группы приводило к изменению семантики самого слова: так, изначально alcaldesa, alguacilesa, boticaria, comisaria и т. д. означали «жена мэра, аптекаря и т. д.», а отнюдь не женщин профессионалов. По этой причине, когда общественные изменения и вовлеченность женщин в мир профессии и карьеры потребовали адекватной деноминации женщин по профессиональному признаку, на первом этапе, как отмечает Пилар Гарсия Мутон [Mouton, 1999, р. 27], изменения производились по модели: artículo femenino + título masculino, либо с добавлением компонента mujer, так были образованы формы la abogado, la embajador, la catedrático [Mouton, 1999, p. 27], которые сегодня режут слух («...hoy resultan chocantes, pero que fueron apoyados en un primer momento por las profesionales»).
Со временем и с появлением все большего числа женщин-профессионалов и женщин-руководителей наблюдается уход от этой схемы, в результате чего формы la directora, la jefa, la embajadora, la presidenta, la ministra употребляются для обозначения профессий, а не в значении «mujer de...» Однако эти обозначения, уже ставшие привычными и активно употребляемые, до настоящего момента не кодифицированы: они отсутствуют в словарях. DRAE по-прежнему предлагает считать, например, существительное juez нарицательным существительным и, следовательно, может употребляться как в мужском, так и в женском роде: el juez у la juez, тогда как в реальном узусе существуют 2 формы. Вот две цитаты из одной статьи: «...en Bilbao, la juez de vigilancia penitenciaria ha cambiado su primer auto... El segundo acto lo dictó la jueza de Bilbao ante la petición de la familia» [Цит. no: Mouton, 1999, p. 30].
Отметим то обстоятельство, что при отсутствии кодификации наблюдается вариативность в использовании форм профессиональной деноминации. Приведем пример из статьи, опубликованной в журнале ¡Hola! (27.3.1997) под названием «La mujer en el mundo del toro», где на протяжении текста статьи употребляются варианты mujer torero и mujer torera, а о самой героине Кристине Санчес говорится: «... Le gusta que la llamen torero» (не torera).
В самом деле, как указывает Пилар Гарсии Мутон, многие женщины предпочитают называть свою профессиональную принадлежность в мужском роде, и на визитных карточках указывают abogado, técnico, asesor, consultor и т. д. [Mouton, 1999, р. 26], например:
Petra Mateos, Director General Adjunto del Banco Exterior María Jesús Paredes, secretario de la Federación de Banca de CCOO Наш опрос также подтверждает указанный факт.
В графе «Профессия» ряд корреспонденток указывали свою профессиональную принадлежность в форме мужского рода.
Noemí (22): Técnico ortopédico, María (32): Abogado, Fuensanta (34): Administrativo, Carmen (37): Administrativo.
По-видимому, форма мужского рода продолжает ассоциироваться с большей серьезностью и профессионализмом. Так, в ответах на вопросы опроса информантов, проводимого нами в Испании в ноябре-апреле 2000-2001 гг. «¿Has sido alguna vez discrimanada por tu sexo? En caso de la respuesta afímativa, por favor cita algunos ejemplos», можно увидеть подтверждение:
Noemí (22): (técnico ortopédico): A veces no me toman en serio en el trabajo por ser mujer.
Olga (28) (estudiante): Sí. En el trabajo te dan unas faenas «propias» de tu sexo: limpiar, ordenar.
Pepa (40) (administrativa): Sí. No recibir mismo salario por igual trabajo realizado. (Всего в опросе приняли участие 70 человек, мужчин и женщин от 15 до 70 лет).
Вместе с тем, многие респондентки указывали свою профессиональную принадлежность форме женского рода:
Ana (30): Farmacéutica, Ма Juana (34): Funciaonaria, Loli (36): Administrativa, María (41): Empresaria, Cinta (60): Empresaria.
Отметим, что в отдельных случаях простое изменение окончания -о- мужского рода на -а- женского рода не приводит к образованию названия профессии - этот феномен Гарсия Месегер назвал vocablos ocupados (словами с закрепленным значением) [Alvaro, 1994, р. 37]. Так, например, слово camionera (ж. р.) невозможно употреблять как эквивалент camionero (водитель грузовика), так как за словом camionera в языке закреплено значение «лесбиянка». Подобным же образом sargenta - «это не «женщина-сержант», а «мегера»; а soldada значит не «женщина-солдат», а «солдатское жалованье, солдатское имущество». Точно так же в ряде случаев название профессии, образованное в
ж. р. по аналогии с м. р., приводит к «омонимической путанице» (см. María es física, gramática, informática, mecánica, política, química, semiótica, técnica...), так как за данными лексемами в языке уже закреплено значение «научная дисциплина, область знания». В данной связи чрезвычайно важной представляется корректная кодификация подобных лексем в словарях.
Влияние ФЛ. В своих попытках реформировать язык ФЛ в Испании шла по тому же пути, что и в США, Германии и Франции (см. выше):
- словообразование (falócrata, madre biológica, amigas);
- образование должностей и профессий в форме женского рода;
-стремление уйти от «нарицательного» мужского рода в пользу морфологического разделения по роду (niños —> niños у niñas; muy señor/a mío/a; estimada/o consocia/o, el que, alguno —>• alguien, los interesados —*■ las personas interesadas - упоминание женщин на первом месте (hermanas у hermanos, compañeras у compañeros) стремление уйти (по крайней мере на письме) от разделения Sra/Sta в пользу Sa.
Необходимо сказать, что общество неоднозначно оценивает попытки ФЛ менять язык. Об этом свидетельствуют анекдоты и карикатуры, зачастую появляющиеся в прессе: «El retrato de la jueza lo ha pintado este artisto», «Es Ud la persona ama de casa que necesita una persona asistenta» [цит. no: Mouton, 1999, p. 30].
Безусловно, тысячелетиями создававшаяся структура языка не эмансипируется за короткое время, даже если на это есть «социальный заказ» феминисток. Реакция на языковую реформу, предложенную феминистской лингвистикой, как в обществе, так и на официальном уровне, была далеко не однозначной: от поддержки до резкого неприятия и негодования.
Мы разделяем точку зрения испанского лингвиста Анхеля Лопеса Гарсии [Garsía, 1995, р. 11]: язык сам по себе не может быть сексистским, он лишь отражает сексизм, существующий в обществе. Язык - это инструмент, а не идеология. Поэтому идея ФЛ о том, что изменения в языке приведут к изменениям в обществе, представляется нам в известной мере идеалистичной.
Вместе с тем, несмотря на относительно недолгое существование, влияние ФЛ на современные языки (в частности, испанский) признают даже скептики. Иронично-отторгающее отношение к феминистскому словотворчеству постепенно сменилось более терпимым, когда стало ясно: целью феминистской лингвистики не является создать собственный женский язык и самоизолироваться в нем или насаждать новые женские нормы как единственно правильные и возможные.
Целью ФЛ было и есть «возвращение» женщины в язык в приличествующем ей статусе, для чего необходимо не сколько создание новых слов, сколько адекватное использование уже имеющегося в нашем распоряжении языкового инструментария [Гречушникова, 1999, с. 162].
В настоящее время гендерные исследования в языке отходят от резких феминистских идей и делают акцент не на дискриминации женщины в языке, а на изучении реальных различий в речевом поведении женщин и мужчин (И. Лосано, Р. Морант, Г. Мутон, Б.Г. Пауль и др.).
ЛИТЕРАТУРА
1. Гречушникова Т.В. «Женский язык» - бесперспективная утопия или путь к гармонии? // Женщины. История. Общество. - Тверь, 1999.
2. Кирилина А.В. Гендер: лингвистические аспекты. - М., 1999.
3. Хеллингер М. Контрастивная феминистская лингвистика // Феминизм и гендерные исследования. - Тверь, 1999.
4. Хрестоматия по курсу «Основы гендерных исследований». - М., 2000.
5. García Meseguer Alvaro ¿Es sexista la lengua española? Una investigación sobre el género gramatical. - Barcelona, 1994.
6. García A.L., Morant R. Gramática femenina. - Valencia, 1995.
7. Morant R., Peñarroya M. y Tornal J. Mujeres y lenguaje: una mirada masculina. - Valencia, 1998.
8. Mouton P.G. Cómo hablan las mujeres. - Madrid, 1999.
SEXISM IN SPANISH GRAMMAR (in the Context of Feminist Linguistics)
O.V. GORINOVA
Foreign Languages Chair Peoples’ Friendship University of Russia 6, Mik.lukho-Mak.laya Str., 117198 Moscow, Russia
The article covers several manifestations of sexism in Spanish grammar in the context of feminist linguistics.
