CC BY
23УДК 94(470.67) С.М. Касумов
Некоторые подробности жизнеописания Гамзат-бека, второго имама Дагестана
Дагестанский государственный университет kasumov63@mail.ru
На основе архивных и других материалов рассматриваются малоизвестные страницы жизнеописания Гамзат-бека, второго имама Дагестана, повествующие о становлении этой личности.
Ключевые слова: Аварское ханство, религиозное обучение, имам, политическая арена.
On the basis of archival and other materials considered unknown pages of the biography Gamzat-bek, the second imam of Dagestan, telling about the rise of the individual.
Keywords: avar tanate, religious education, the imam, political arena.
При наличии огромного числа исследований по различным аспектам истории Кавказской войны до сегодняшнего времени нет ни одной специальной научной работы о личности Гамзат-бека, второго имама Дагестана. Нераскрытым остается вопрос о формировании его личности, его духовного мира, не до конца выяснено, как и в каких условиях он добивался народного доверия и признания. Нет единогласия в описании его детских и юношеских годов. Отрывочны и другие сведения, сообщаемые местными источниками, а данные, содержащиеся в известных сочинениях дагестанских авторов, таких, как Мухаммад Тахир аль-Карахи, Гаджи-Али Чохский, Абдурахман Газикумух-ский и др., крайне лаконичны.
В этой связи изучение жизнедеятельности имама Гамзат-бека актуально в научном и практическом отношениях и дает богатый и интересный материал для продуманного и взвешенного рассмотрения многих острых вопросов данной эпохи.
Одним из важнейших источников, касающихся детских и юношеских лет Гамзат-бека, является работа Маклача - сына чохского жителя Гази. Маклач был другом Гам-зат-бека с детства, т. е. все 12 лет они вместе учились в Чохе у местного известного богослова Махада. Совместная учеба прочно связала их дружескими отношениями. Впоследствии Маклач примкнул к Гамзат-беку в борьбе, более того стал его казначеем, сопровождал имама повсюду, вплоть до его трагического конца.
Год рождения Гамзат-бека, который приводит в своем повествовании Маклач, -1789-й. Это и есть официальная дата, которой придерживаются все авторы [1, л. 1]. Родился он в ауле Гоцатль, расположенном на территории Аварского ханства, и являлся чанка, т. е. происходил из знатного рода по линии отца, мать же была простого происхождения. «Названный Гамзат происходил из рода «Нуцаби» (т. е. из бекского рода), был известен как хороший ученый - арабист» [2, с. 8]. Такую характеристику дают будущему имаму сын и внук легендарного шамилевского наиба Хаджи-Мурата в своих воспоминаниях. Его отец Алискендер-бек, сын Алихана, сына Мухаммада был уважаем в обществе «за храбрость и распорядительность» [1, л. 1] и принадлежал к тем преуспевавшим военачальникам, которые, пользовались в Аварии популярностью. Не раз Аликсендер-бек проявлял личную храбрость и отвагу в нашествиях горцев на Кахетию [3, с. 66], что зафиксировано в народных преданиях. Но не только военными успехами был известен отец будущего имама. В народе его называли Старшим Алисканди, он верно служил аварскому ханскому дому, являясь визирем Умма-хана Аварского, который очень его ценил за ум и находчивость. В летописи Алискендер-бек предстает перед
нами как «человек, во всех отношениях совершенный», который «был, кстати, для Ум-ма-хана мощной связующей опорой» [4, с. 54]. Он послушно служил хану, который «в свою очередь, любил Алискендер-бека более чем зеницу ока, более, чем драгоценную жемчужину» [4, с. 54]. Популярность и высокое положение военачальника сделали Аликсендер-бека близким ко двору следующего аварского хана Султан-Ахмет-хана, который «в наиболее важных делах обращался за советами к умному и влиятельному в народе Аликсендер-беку» [4, с. 54]. Достаточно привести документ, важный для характеристики Алискендер-бека, почему-то выпавший из поля зрения исследователей. Документ озаглавлен как «Письмо лезгинского владельца Алискан (т. е. Алискендер-бека. - Авт.) князю Цицианову», который в 1802 г. был назначен инспектором пехоты на Кавказе, астраханским военным губернатором и главнокомандующим только что присоединенной Грузии [5, с. 76]. В письме Алискендер-бек хлопочет о налаживании торговых отношений некоторых горских обществ с русскими, а желание российского командования взять у него сына или брата в качестве аманата говорит о значительном авторитете Алискендер-бека [6, с. 755]. Во время правления Умма-хана он провел большую работу по урегулированию отношений с персидским шахом, который угрожал Дагестану. «За это хан подарил ему одиннадцать сел из своего владения» [7].
Сведений же о матери Гамзат-бека не сохранилось.
Гамзат-бек имел хорошие условия для учебы. По некоторым сведениям, первоначальным его обучением занимался известный в то время ученый-богослов Дибир-кади [8, с. 87], бывший секретарем у Умма-хана Великого. Умение читать Коран считалось необходимым для каждого мусульманина независимо от пола и социального происхождения. Подобный вид занятий неофициально назывался «коранической школой», а окончившие ее и желавшие продолжить образование, отправлялись на учебу в мектеб.
В 12 лет отец отправляет Гамзат-бека в аул Чох на учебу к известному в то время алиму Махаду. Местом проживания Гамзат-бека на время обучения был определен дом чохского жителя Гази, по нашему предположению, кунака Алискендер-бека.
Будущий имам хорошо владел арабским языком, обнаружил глубокое знание Корана, но при этом оставался веселым, жизнерадостным и не всегда дисциплинированным молодым человеком. Биограф приводит пример, когда Гамзат-бек брался за оружие и не раз попадал из винтовки в изображение полумесяца, красовавшегося на мечети, за что «был наказываем своим учителем» [1, л. 1, об]. Факт, свидетельствующий о непростом задиристом характере и своеволии молодого человека.
В Чохе, согласно свидетельству биографа, Гамзат-бек находился до 24 лет, что дает нам основание полагать, что после окончания мектеба юноша продолжил обучение, перейдя в медресе, являвшееся школой повышенного типа и считавшееся высшей ступенью в системе мусульманского образования. В медресе обычно училась небольшая, наиболее способная часть тех, кто успешно окончил мектеб, часто дети состоятельных родителей, которые могли нести расходы, связанные с обучением своих детей в другом ауле. Срок обучения в медресе был продолжительным, составлял 10 и более лет.
После смерти учителя Махада Гамзат-бек на 24 году жизни возвращается на родину в Гоцатль. К этому времени его родителей уже не было в живых [1, л. 1, об]. Еще 4 следующих года он продолжает свое образование у хунзахского кадия Нурмухаммада, поселившись в доме хана, с которым, как бы в продолжение семейной традиции, состоял в близких отношениях. «В то время Аварией правил малолетний сын покойного Султана Ахмет-хана Абу-Нуцал-хан, под регентством своей матери Баху-бике» [9, с. 1], -пишет Маклач. Здесь необходимо сделать существенную поправку. Если в 24 года Гам-зат-бек вернулся в Хунзах, то это случилось в 1813 г., а в это время ханством управлял Султан-Ахмет-хан, «пользовавшийся покровительством России и получавший назначенное ему жалованье» [10, с. 523]. Факт, свидетельствующий о том, что даже к таким
авторитетным источникам, как воспоминания современников, надо относиться критически, с предельным вниманием.
Султан-Ахмет-хан Аварский умер в 1826 г. [11, с. 242], оставив после себя малолетних сыновей. Но так как он еще при жизни был объявлен изменником за неповиновение российским властям, генерал А.П. Ермолов утвердил ханом Аварии не его сына, Абу-Нуцал-хана, а Сурхай-хана, сына Гебека. Впоследствии кавказское командование было вынуждено разделить Аварию на две части, одну из которых передало в управление Сурхай-хану; другой, значительно большей частью управлял малолетний Абу-Нуцал-хан. Последний, будучи молодым человеком, полностью полагался на свою мать Баху-бике, управлявшую ханством. Она-то и приютила Гамзат-бека и относилась к нему, как к близкому родственнику [11, л. 42]. Но это было после 1826 года.
Окончив учебу в 1817 г., Гамзат-бек вернулся домой в Гоцатль, где вскоре женился на своей двоюродной сестре Патуч, дочери бека Имам-Али [1, л. 2]. Существуют, однако, данные, свидетельствующие о том, что Гамзат-бек учился некоторое время и у знаменитого алима Саида Араканского, т. е. в одном из своих писем алим упоминает Гам-зат-бека как своего ученика [12, с. 130].
Современник положительно характеризовал Гамзат-бека, который был «...весьма умен от природы, ученье развило ум его. Ростом он был высок, строен, лицо имел приятное и даже красивое. Главными чертами его характера были чрезвычайное терпение в достижении чего-либо, решительность и веселость...» [13, с. 3].
Однако тихая семейная жизнь и занятия по хозяйству не могли надолго привязать его к домашнему очагу, это был не его удел. «Его ум не находил много пищи в беседе с 16-летней женой, он жаждал другой деятельности. Исчерпав, по его понятиям, всю науку, которую только преподают в горах, он хотел изведать и жизнь. Гамзат стал искать развлечения в частых и шумных пирушках.» [9, с. 2]. В перерывах между кутежами он думал о той славе военачальника, которой достиг его отец, и подобный образ жизни длился довольно длительное время. Дядя его Имам-Али старался отвратить племянника от такого времяпрепровождения, но все его увещевания и просьбы были тщетны.
Этот период в жизни Аварского ханства характеризуется попытками ханши Баху-бике укрепить положение владения, заручившись поддержкой российского командования. В то же время политическая ориентация на Россию и присяга предлагались в обмен на возвращение аварскому дому земель, ранее принадлежавших хану, а затем при Ермолове отданных шамхалу Тарковскому. Кроме того, ханшей ставился вопрос о лишении Сурхай-хана права на владение частью территории Аварского ханства. На фоне подобных политических трений жизнь Гамзат-бека проходила тихо и безмятежно под крышей аварского дома, где он пользовался абсолютным доверием и был своим человеком.
Летом 1829 г. ханша поручила Гамзат-беку серьезное задание. Этому предшествовали следующие события в Дагестане. Престарелый шамхал Тарковский Мехти, отправляясь в Санкт-Петербург по своим наследственным делам, оставил вместо себя управлять владением своего старшего сына Сулейман-пашу. В это время в шамхальстве и за его пределами возникли крупные волнения. Вражда шамхала с ханом Мехтулин-ским, борьба за наследство в самом шамхальстве между старшим сыном шамхала Су-лейман-пашой и младшим, честолюбивым и предприимчивым Абу-Муслимом, управлявшим отделившимися селениями и потворствующим их неповиновению, создали взрывоопасную ситуацию. Ею постарались воспользоваться внешние силы, в частности имам Гази-Мухаммад, к тому времени набиравший популярность среди жителей шам-хальства, который «вошел в тесные отношения с Абу-Муслимом, одним из наследни-
ков шамхала, боровшимся за престол против своего старшего брата Сулеймана-паши» [14, с. 164].
Преследуя разные политические цели, Абу-Муслим и Гази-Мухаммад подняли население против своего соперника Сулеймана-паши. Их действия получили поддержку Ахмед-Хана Мехтулинского. Видя военно-политический успех Абу-Муслима и Гази-Мухаммада, к ним присоединилась ханша Баху-бике, направившая в шамхальство небольшой вооруженный отряд под командованием Гамзат-бека. Несмотря на то, что Абу-Муслиму на этот раз не удалось утвердиться на шамхальском престоле (причиной явилось вмешательство российского командования), он впоследствии все-таки стал шамхалом. Тем не менее поддержка ханши Баху-бике Абу-Муслима была стратегически верна, и впоследствии она выдаст за него свою старшую дочь Султанат, тем самым укрепив родственные связи с могущественными Тарковскими шамхалами. Таким образом, Гамзат-бек в описываемых событиях оказался востребованным ханским домом, проявил себя достойно, оправдав доверие со стороны ханши.
В конце 1820-х годов в Дагестане сложилась непростая ситуация. К этому времени сторонников нового учения под названием мюридизм, активным проповедником которого являлся шейх Мухаммад Ярагский, становилось все больше, и вскоре уже стали звучать открытые призывы к священной войне, воплотить в жизнь которые должен был избранный в 1828 г. имамом Гази-Мухаммад из аула Гимры. Он начал свою деятельность с настойчивых призывов к населению отказаться от адатов и повсеместно утверждать нормы шариата. Появление на политической арене имама Гази-Мухаммада и его активные действия повлияли на будущую жизнь Гамзат-бека, в корне ее изменив. Его праздное времяпрепровождение неожиданно закончилось благодаря настойчивому увещеванию дяди Имама-Али. «Ты происходишь от беков, - говорил Имам-Али своему племяннику, - отец твой был храбрый человек и делал много добра нашему народу, а ты не только не хочешь последовать его примеру, но предался еще развратной жизни. Время опомниться! Вот пример тебе - Кази-мулла (Гази-Мухаммад. - Авт.) простой горец, а посмотри, что он делает. А ты знатней его родом, для чего же ты учился?» [1, л. 3, об]. Гамзат-бек внял наставлениям дяди. Полный честолюбивых надежд, он отправился к Гази-Мухаммаду, который принял его с воодушевлением. Встреча между имамом и Гамзат-беком произошла в Гимрах не позднее 1830 г. и «после продолжительного совещания», состоявшегося между ними, Гамзат-бек «охотно принял предложение» Гази-Мухаммада «о распространении шариата» и «с тех пор сделался ревностным сподвижником и помощником имама» [3, с. 66].
Впоследствии Гамзат-бек всегда пользовался неограниченным доверием у Гази-Мухаммада, заслужив его отчаянной смелостью и преданностью религии. Достаточно отметить, что в случае своей смерти имам завещал передать общественную казну Гам-зат-беку, возможно, в нем он видел своего преемника.
Таковы данные (извлеченные из архивохранилищ и введенные в научный оборот документы, воспоминания современников, эпистолярное наследие и др.) о детстве и молодых годах Гамзат-бека. Они скупы, но, тем не менее, дают некоторое представление о его жизненном фундаменте, подготовленном семейным воспитанием, обучением религиозным наукам, а также эпохой, в которой начинал свою деятельность будущий имам Дагестана.
Литература
1.Российский государственный архив древних актов (далее РГАДА). Краткий очерк жизни Гамзат-бека. Ф. 1406 (Генерала Ермолова А.П.). Оп. 1. Д. 313.
2. Гула и Казанбий. Предания о Хаджи-Мурате / Запись Гамзата Ясулова; Предисловие А. А. Тахо-Годи: Пер. с авар. Кацарилова // Дагестанский сборник. - Махачкала, 1927. Т. 3.
3. Эсадзе С. Штурм Гуниба и пленение Шамиля: Исторический очерк Кавказской войны в Чечне и Дагестане. - Тифлис, 1909.
4. Геничутлинский Хайдарбек. Историко-биографические и исторические очерки / Пер. Т.М. Айтберова; Под ред. М.Р. Мугумаева. - Махачкала, 1992.
5. Дубровин Н.Ф. Закавказье от 1803 по 1806 г. - СПб., 1866.
6. Письмо лезгинского владельца Алисканди кн. Цицианову // Акты, собранные Кавказскою Археографическою Комиссиею (далее АКАК). - Тифлис, 1868. Т. II.
7. ДадаевМ. Имам Хамзат-бек. http://www.islamdag.ru/istoriya/2481.
8. Хайбуллаев С. Поэтическая летопись Кавказской войны. - Махачкала: Эпоха, 2005.
9. Гамзат-Бек - второй имам Чечни и Дагестана // Кавказский сборник. - Тифлис, 1911. Т. XXXI.
10. Записка об Аварском ханстве // АКАК. Т. 7.
11. Центральный государственный исторический архив Республики Грузия. Ф. 2. Оп. 1. Д. 2231.
12. Движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20-50-х гг. XIX века: Сборник документов / Сост. В.Г. Гаджиев, Х.Х. Рамазанов. - Махачкала: Дагкнигоиздат, 1959.
13. Неверовский А. Истребление аварских ханов в 1834 году. - СПб., 1848.
14. Алиев К. Шаухалы Тарковские. - Махачкала, 2006.
Поступила в редакцию 15.04.2011 г.
