CC BY
23
Общественные и гуманитарные науки
87
УДК 81.2
НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ УПОТРЕБЛЕНИЯ ДЕЕПРИЧАСТИЙ В ТАБАСАРАНСКОМ ЯЗЫКЕ
SOME FEATURES OF THE USE OF VERBAL PARTICIPLES IN TABASARAN LANGUAGE
© 2014 Курбанова С. М. Институт языка, литературы и исскуства им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра РАН
© 2014 Kurbanova S. M.
G. Tsadasa Institute of Language, Literature and Arts,
Dagestan Science Centre, RAS
Резюме. В данной статье рассматриваются некоторые случаи употребления деепричастий в предложении. Употребление деепричастий в табасаранском языке обусловлено обязательным наличием основного глагола в предложении.
Abstract. This article discusses some of the uses adverbial participle in the sentence. Use of verbal participles in tabasaran language caused the obligatory presence of the main verb in a sentence
Rezjume. V dannoj stat’e rassmatrivajutsja nekotorye sluchai upotreblenija deeprichastij v predloz-henii. Upotreblenie deeprichastij v tabasaranskom jazyke obuslovleno objazatel’nym nalichiem osnovnogo glagola v predlozhenii.
Ключевые слова: глагол, сказуемое, дополнительное значение, деепричастие, семантика
Keywords: verb, predicate, additional value, gerund, semantic
Kljuchevye slova: glagol, skazuemoe, dopolnitel'noe znachenie, deeprichastie, semantika
Деепричастие является непредикативным инфинитивным образованием, оно выражает дополнительное действие, сопутствующее главному. В отличие от основных деепричастий, являющихся элементами одной ситуации с глаголом-сказуемым, деепричастия времени выполняют функции, соответствующие функциям различных типов придаточных предложений. Такое явление свойственно не только табасаранскому языку, но характерно и для других дагестанских языков. Деепричастные формы образуются от основы глагола. Употребление деепричастия обусловлено обязательным наличием основного глагола в предложении. Деепричастия I и II различаются семантикой вида (длительный и недлительный):
Инфинитив
ахуз «спать» дахъуз «лежать» бирхуз «сшить» илт!ик!уз «повер -нуть»
урхуз «читать» урху-ри дурх-ун
хуз «принести» х-ри дух-ун
пуз «сказать» к1у-ри дуп-ун
урхьуз «кипеть» урхьу-ри дурхь-ун
ап1уз «делать» ап1у-ри дап!-ун
рякъюз «видеть» рякъю-ри дяркъ-юн
ухуз «пить» уху-ри дух-ун
рягъюз «молотить» рягъю-ри дярягъ-юн
ч1яргъюз «рвать» ч1яргъю-ри дяч!яргъ-юн
дярхюз «пилить» дярхю-ри дядярх-юн
жик1уз «мыть» жик1у-ри дижик1-ун
ерцуз «мерить» ерцу-ри дерц-ун
ац1уз «наполнять» ац1-ри ац1-ун
Бали, столихъ дус-ун, кагъаз гъибикЫу.
«Мальчик, сев за стол, письмо написал».
Жанавар, сулаз гуч1 ккапЬун, рукаригъ гъябхьну.
«Волк, лису напугав, в кусты юркнул». При образовании аналитических деепричастий участвуют вспомогательные глаголы а «есть», ву «является» и деепричастия I и II. В речи эти формы семантически неделимы.
ап1ури а «делая есть»; ап1ури ву «делая является»; ап1ури айи «делая имеется»; дап!ун а «сделав есть».
Ппази узуз кьефсиан лигури айи.
Деепричастие I
аху-ри
дахъ-ри
бирху-ри
илт1ик!у-ри
Деепричастие
II
даах-ун
дахъ-ун
дибирх-ун
илт!ик-ун
88
Известия ДГПУ, №2, 2014
«Сокол, на меня из клетки смотря, находится».
Гъюру гъулан кючйириъ ип1руб абгури а.
«Заяц на улице сел еду разыскивая есть».
Деепричастные конструкции представлены в следующих типах «имя в эргативном падеже + имя в абсолютивном падеже + деепричастие семантики действия».
Семантическая структура конструкции выглядит следующим образом: субъект или инструмент действия (имя в эргативе) + семантический объект (имя в абсолютиве) + глагольное действие (деепричастная форма). Указанная структура в одинаковой степени присуща всем конструкциям рассматриваемого типа «независимо от лексико-семантической классификации деепричастных форм» [2. С. 12].
Аьхю муччври аш ккич1ибк1ури, кей-вани йигьккин гъвалахъ дийигъна. «Большой ложкой помешивая кашу, кулинар стоял у котла».
Сочетания со словами аьхю «большой» и муччври «ложкой» образуют именную группу «прилагательное + существительное в эргативе», выражающую в составе конструкции одну семантическую величину - инструмент действия. Прилагательное аьхю не является обязательным компонентом базовой структуры и в ходе анализа рассматривается вместе с определяемым словом как одна семантическая единица.
В данном примере семантический субъект конструкции совпадает с грамматическим подлежащим предложения, но синтаксически не входит в состав конструкции.
В таком случае внутреннее строение данной конструкции характеризуется: «а) отсутствием грамматически выраженной связи имени в эргативе с другими компонентами конструкции, а также и с компонентами предложения; б) грамматической координацией (внутренней) деепричастия с именем в абсолютивном падеже» [5. С. 34].
Деепричастие ккич1ибк1ури «мешая» с классно-числовым формантом -б- отражает в имени аш «каша» класс вещей и единственное число. А с компонентами предложения компоненты конструкции не имеют грамматически выраженной связи. «Подчеркнутая обособленность подобной конструкции, - по мнению исследователя синтаксиса табасаранского языка Б. Г.-К. Ханмагомедова, - дает возможность вывести ее из состава предло-
жения ...без ущерба для структуры предложения...» [4. С. 102].
«В составе предложения рассматриваемые структурные типы деепричастных конструкций выражают обстоятельственные отношения» [3. С. 14]: (образа действия, времени, пространства, цели и причины), уточняя действие, выраженное глаголом-сказуемым. Аьхю муччври аш ккич1ибк1урайган, кейвани йигьккин гъвалахъ дийигъна. «Когда большой ложкой помешивал кашу, кулинар стоял у котла».
В сочетании аьхю муччври аш ккич1ибк1урайган «когда большой ложкой мешал кашу» изменилось грамматическое значение деепричастия. Модель конструкции осталась прежней, прежними остались грамматические отношения между семантическим объектом конструкции аш «каша» и стержневым словом деепричастием ккич1ибк1урайган «когда мешал». Грамматически выраженная связь конструкции с предложением по-прежнему отсутствует. Но в структуре самой конструкции произошли изменения: в последнем значении деепричастие ккич1ибк1урайган требует синтаксической компенсации, а именно объекта действия в эргативе муччври «ложкою».
Аналогичная картина наблюдается и в тех случаях, когда стержневое слово конструкции выражает пространственное значение.
Необходимо отметить особенности деепричастных трехкомпонентных конструкций: во-первых, они встречаются одинаково часто в составе любого из трех видов предложений: абсолютивном, эргативном и дативном; во-вторых, имя в эргативе в этих конструкциях выражает не только субъект действия, но и инструмент действия.
Структуру трехкомпонентных конструкций деепричастия, образованных от глаголов действия, определяет семантическая основа деепричастия (значение действия), а также его «конкретное лексико-семантическое значение (отнесенность к разряду образа действия, пространства, времени и т. п.)».
Для анализа содержательных отношений, выражаемых структурным типом «имя в эргативе + имя в абсолютиве + деепричастие с семантикой действия», делим эту структуру на следующие три наиболее характерные семантические группы:
а) конструкция, выражающая отношения образа действия;
Общественные и гуманитарные науки •••
б) конструкция, выражающая временные отношения;
в) конструкция, выражающая пространственные отношения.
Конструкция, выражающие отношения образа действия, образуется при господствующем положении деепричастной формы образа действия, значение которой передается суффиксами -ун-, -ну-.
С помощью суффикса -ун-, -ну- деепричастия образа действия образуются через промежуточный тематический гласный -и- от основы следующих глаголов: гъадагъуз «взять» - гъадагъун «взяв»; ап1уз «сделать» - дап1ун «сделав»; йивуз «ударить» - йивну «ударив» и т. д.
В деепричастных конструкциях эргативного построения участвуют деепричастия разных видо-временных форм. С помощью видо-временной формы деепричастия определяются время и завершенность или незавершенность обстоятельств, сопутствующих главному действию, выраженному глаголом-сказуемым: Сар гъуллугъчийи, ихтилат ктибтури, к1уллан бачук1 илдибтун, хи-лар зап1ри гъахьну. «Начальник, рассказывая историю, снявши с головы шапку, размахивал руками».
Семантическим субъектом в этой конструкции выступает субстантивированное причастие в эргативе: гъуллугъчийи «начальник», ихтилат «история» - имя в абсолютивном падеже, семантический объект; ктибтури «рассказывая» - деепричастие образа действия основы семантики действия, стержневой компонент конструкции, выражающей глагольное действие.
Основными конструкциями с деепричастиями, образованными от глаголов с семантикой действия являются: 1) «имя в эргативе + деепричастие действия»; 2) «имя в абсолютиве + деепричастие действия».
Каждый из указанных типов конструкций имеет ряд специфических особенностей. Обратимся к каждой структуре в отдельности. Возьмем структуру «имя в эргативе + деепричастие с семантикой действия»:
Бали хинк1ар ит1ури, раккариз лигу-райи. «Ребенок, хинкал поедая, смотрел на двери». Конструкция образована соче-
89
танием имени в эргативном падеже и деепричастия с семантикой действия. Семантический объект представлен в составе предложения.
В предложениях эргативной конструкции указанные конструкции употребительны в том случае, «если грамматический объект предложения одновременно является и семантическим объектом конструкции» [1. С. 27]. Здесь обязательна закономерность: субъект действия конструкции и грамматическое подлежащее предложения являются разными понятиями. Имя в эргативе и деепричастие не имеют взаимной грамматически выраженной координации. В конструкции деепричастие с семантикой действия совпадает с грамматическим объектом предложения. Деепричастие имеет с объектом предложения грамматическую координацию. В нашем примере деепричастие ит1ури «кушая» согласуется с именем в эргативном падеже бали «ребенок».
В предложении с семантическим объектом в абсолютивном падеже конструкция может иметь и иную падежную форму, т. е. может быть выражена не только формой абсолютивного падежа, но и формами других косвенных падежей, являясь при этом в предложении грамматическим дополнением. Например: Гъаравуш учуз дилигун, чан хулаз гъушну/ «Сторож, увидев нас, зашел к себе домой». В конструкции гъаравуш учуз дилигун «сторож увидев» не представлен семантический объект, он вынесен за рамки конструкции и представлен в составе предложения местоимением в дательном падеже учуз «нас». Но связь деепричастия с семантическим объектом конструкции, как формальная, так и семантическая, сохраняется при любой функции последнего в составе предложения.
Деепричастные конструкции выполняют в предложении различные обстоятельственные функции (образа действия, времени, пространства и т. п.). Функции деепричастных конструкций в каждом конкретном случае уточняются деепричастными суффиксами.
Литература
1. Абдуллаев 3. Г. Субъектно-объектные и предикативные категории в даргинском языке (к проблеме предложения). Махачкала, 1969. 2. Курбанов К. К. Система табасаранского глагола. Махачкала, 2003. 3. Недялков В. П. Основные типы деепричастий // Типология и грамматика. М.,
90
Известия ДГПУ, №2, 2014
1990. 4. Ханмагомедов Б. Г.-К. Очерки по синтаксису табасаранского языка. Махачкала, 1970.
5. Шихалиева С. Х. Словосочетания в табасаранском языке. Махачкала, 2009.
References
1. Abdullaev Z. G. Subject-object and predicative categories dargin language (to the sentences problem). Makhachkala, 1969. 2. Kurbanov K. K. Tabasaran verbs system. Makhachkala. 2003.
3. Nedyalkov V. P. Main types of verbal participles // Typology and grammar. Moscow. 1990.
4. Hanmagomedov B. G.-K. Syntax of tabasaran language essays. Makhachkala. 1970.
5. Shihalieva S. H. Phrases in tabasaran language. Makhachkala. 2009.
Literatura
1. Abdullaev Z. G. Sub'yektno-ob'yektniye i pred'ikat'ivnie kat'egorii v darginskom yazik'e (k probl'em'e pr'edlozhen'iya) (Subject-object and predicative categories dargin language (to the sentences problem), Makhachkala, 1969. 2. Kurbanov K. K. S'ist'ema tabasaranskogo glagola (Ta-
basaran verbs system), Makhachkala, 2003. 3. Nedyalkov V. P. Osnovniye t'ipi deepr'ichast'iy. T'i-pologiya i grammat'ika (Main types of verbal participles // Typology and grammar), Mosckva, 1990.
4. Hanmagomedov B. G.-K. Ocherki po s'intaks'isu tabasaranskogo yazika (Syntax of tabasaran language essays), Makhachkala, 1970. 5. Shihalieva S. H. Slovosochetaniya v tabasaranskom yazik'e (Phrases in tabasaran language), Makhachkala, 2009.
Статья поступила в редакцию 18.03.2014 г.
УДК 82 (470.67)
ЛИРИЗМ КАК ДОМИНАНТА ПОВЕСТИ К. МАЗАЕВА «ВИРАТТИ»
LYRICISM AS DOMINANT OF THE STORY
OF K. MAZAYEV "VIRATTI"
© 2014 Магомедова М. А. Дагестанский государственный педагогический университет
© 2014 Magomedova M. A. Dagestan State Pedagogical University
Резюме. В данной статье описывается дар чудесного преображения обыденного, раскрывается умение автора находить поэтическое в обыкновенном; проявляется тонкое чувство слова, эмоциональная насыщенность и богатство языка, умение показать внутренний мир героя. Единство переживания как суть и главный закон лирического рода поэзии в повести становится доминантой.
Abstract. The author of the article describes the gift of miraculous transfiguration of the ordinary things, reveals the author’s ability to find poetry in ordinary world; the fine sense of the word is revealed, emotional intensity and richness of the language, the ability to show the inner world of the hero. The unity of the experience as the essence and the basic law of the lyrical kind of poetry in the story becomes a dominant
Rezjume. V dannoj stat’e opisyvajutsja dar chudesnogo preobrazhenija obydennogo, raskryvaetsja umenie avtora nahodit’ pojeticheskoe v obyknovennom; projavljaetsja tonkoe chuvstvo slova, jemocion-al’naja nasyshhennost’ i bogatstvo jazyka, umenie pokazat’ vnutrennij mir geroja. Edinstvo perezhivanija kak sut’ i glavnyj zakon liricheskogo roda pojezii v povesti stanovitsja dominantoj.
Ключевые слова: жанр, лирика, литературоведение, мотив, повесть, проза, сюжет, фабула, элегия.
Key words: genre, lyrics, literary criticism, motive, story, prose, plot, plot, elegy.
Kljuchevye slova: zhanr, lirika, literaturovedenie, motiv, povest’, proza, sjuzhet, fabula, jelegija.
