CC BY
90
Е.Л. Храмкова*
НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ НОВЕЙШЕГО ПЕРИОДА ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИОГРАФИИ КУЛЬТУРЫ РОССИИ
1941-1945 ГОДОВ
В статье рассматриваются особенности новейшей отечественной историографии культуры России в годы Великой Отечественной войны. Выявлены основные направления в области изучения проблемы, достижения и просчеты в области методологии исследования культуры военного времени.
Новейший этап российской историографии культуры России периода Великой Отечественной войны - 1990-е годы - начало XXI столетия обладает целым рядом особенностей. В это время происходят не только постановка, но и реализация новых подходов в области конкретно-исторического изучения отдельных сюжетов темы, что нашло отражение в применении междисциплинарных подходов, расширении источниковой базы, усилении «информативной отдачи» уже введенных в научный оборот документов и материалов, изменении проблематики исследований. Важным последствием указанных перемен явились попытки создания альтернативных исследовательских моделей, ориентированных, прежде всего, на реконструкцию социокультурного пространства военной эпохи.
К настоящему времени учеными освещен широкий и многоплановый спектр вопросов, связанных с культурно-исторической проблематикой военного времени. Объектами исторического исследования стали научный, культурный и духовный потенциал нашего народа периода Великой Отечественной войны. Следует отметить, что по объективным причинам наибольшее развитие получило отраслевое изучение культуры России военных лет, особенно те отрасли, которые наиболее легко подвергались историческому изучению (например, система образования, центральная и местная периодическая печать, культурнопросветительные учреждения и т.д.). Данный подход и в настоящее время не исчерпал себя и, естественно, будет развиваться дальше. Однако он имеет существенные ограничения методологического и системного характера. Доминирование отраслевого подхода на практике привело к тому, что обобщающие исследования по истории культуры военных лет, выполненные на материалах отдельных регионов, являются редкостью, не говоря уже о работах общероссийского масштаба. Кроме этого, авторы лишь отдельных обобщающих работ
*© Храмкова Е.Л., 2006
Храмкова Елена Ленаровна - кафедра отечественной истории и археологии Самарского государственного педагогического университета.
рассматривали отечественную культуру 1941-1945 гг. как единый, многоуровневый процесс, как целостное явление, развивавшееся под непосредственным воздействием государственной политики, положения на советско-германском фронте, идеологии, материальной культуры того времени. Еще реже историкокультурная проблематика изучалась в рамках социокультурного подхода, позволяющего проанализировать взаимодействие и взаимовлияние общественной и культурной сфер, глубже определить характер российской культуры в годы войны.
Несмотря на процессы демократизации, значительное и противоречивое влияние на изучение интересующей нас проблемы оказала идеологизация практически всех исторических оценок, даваемых событиям и явлениям культурной жизни военного периода. В течение относительно короткого отрезка времени - с начала 1990-х гг. и до настоящего времени не раз менялась (и, по-видимому, изменится в дальнейшем) политическая конъюнктура, ее виды и формы, наблюдалась очередная схематизация исторического процесса, вырабатывались новые штампы. Но если раньше суть этих явлений заключалась, главным образом, в ограничении историков в выборе объектов исследования, в области источниковой базы, методологических и историографических пристрастий и предпочтений, навязывании тех или иных клише, то теперь ситуация усложнилась. На протяжении 1990-х (особенно первой половины) - начала 2000-х гг. то усиливались, то ослабевали нигилистические оценки советской историографии минувшей войны, оценки партийно-государственной политики в сфере культуры, состояния самой культуры периода Великой Отечественной войны.
Одновременно происходили более позитивные и конструктивные явления. Так, продолжалось накопление ценного эмпирического материала, источниковедческого и историографического опыта, совершенствовалась методика, углублялась научная проблематика исследований, обсуждалась и обновлялась терминология культурно-исторических работ, развивались оригинальные подходы, рождались новые интересные идеи, уточнялись и корректировались выводы в области изучения образования, науки и культуры России в годы Великой Отечественной войны. Некоторые исследователи пошли по пути создания трудов междисциплинарного характера (например, на «стыке» истории и культурологии). Появление новых междисциплинарных подходов было связано, на наш взгляд, не столько с отрицанием социальной истории отечественной культуры, сколько с невозможностью в рамках прежней методологии ответить на целый ряд накопившихся вопросов. Поэтому, признавая многозначность феномена культуры, некоторые ученые переходят от относительно узкого к более широкому ее пониманию в рамках единой социокультурной истории, углубляют сам предмет историко-культурного исследования. В первую очередь это нашло отражение в диссертационных работах по проблеме.
Определенное влияние на состояние современной историографии, в том числе и изучаемой темы, оказали дискуссии о современной теории «точного исторического знания» [14, 19] и, особенно, новой источниковедческой парадигме [3, 7, 10]' Процесс смены приоритетов прослеживается в изменении, прежде всего, понятийного аппарата исторических исследований по теме. Терминология приобретает ярко выраженный «культурологический» характер. Довольно широкое распространение в работах получают такие термины, как «социокультурная трансформация», «культурный потенциал», «культурноцивилизационный ландшафт», «носители культуры», «механизмы саморазвития культуры в провинции», «уровни культуры» и многие другие. Параллельно авторы стали давать более точные и адекватные характеристики часто используемым понятиям, утвердившимся в период советской и постсоветской историографии, как «культурная политика», «культурное строительство», «духовный потенциал», «идеологизация культуры», «нравственный потенциал», «менталитет», «национальное самосознание», «социальная защита творческой и научной интеллигенции» и т. д.
Судя по содержанию монографических и диссертационных исследований по истории культуры в годы Великой Отечественной войны, по-разному авторами понимается сам термин «культура», и в частности, «российская культура». С одной стороны, это естественно и вполне закономерно. Но, с другой стороны, это приводит либо к расширению, либо к неоправданному сужению предмета исторического исследования. Например, некоторые авторы, не считая нужным как-то пояснить свою позицию, исключают из истории культуры сюжеты о состоянии системы образования в 1941-1945 гг., другие - проблемы развития науки в условиях военного времени, третьи - не рассматривают деятельность литераторов, художников, музыкантов и т.д. Поэтому складывается впечатление, что в разных работах идет речь о «разных», а потому и не сопоставимых культурах военного времени.
Парадоксально, что на фоне «старых» и «новых» понятий наиболее неопределенным в новейшей исторической литературе оказался наиболее часто употребляемый термин - «развитие культуры» применительно к периоду Великой Отечественной войны. Ряд исследователей употреблял его, «не задумываясь» ни его сущности, ни о конкретно-историческом наполнении и, следовательно, доказательности. В данном случае главную роль сыграла традиция в отечественной историографии, сложившаяся еще в 1940-1950-е годы. Между тем данный термин крайне важен, и, прежде всего, в методологическом плане. От его авторского определения зависит очень многое. Во-первых, дискуссионным является вопрос о самом «развитии» культуры в экстремальных условиях войны. Насколько правомерно употреблять этот термин? Может быть, и не было никакого «развития», а шла титаническая борьба интеллигенции и народа за «выживание», «сохранение», «спасение» отечественной культуры? Можно ли говорить в таком случае о «положительных тенденциях» в развитии культуры
1941-1945 гг.? А если да, то применительно, к каким отраслям культуры? Автор данной работы убеждена в том, что следует говорить о развитии культуры России в годы войны, однако данный термин (как и само явление) нуждается в объективном истолковании как на материалах отдельных регионов, так и отечественной культуры в целом.
Примечательно, что вся вышеуказанная терминология носит во многом дискуссионный характер, те или иные базовые характеристики отдельных понятий не совпадают у различных авторов. Такая ситуация «терминологической неопределенности» будет сохраняться, на наш взгляд, в течение длительного времени и, очевидно, что понятийный аппарат в условиях нарастающего диалога гуманитарных дисциплин будет постоянно уточняться, становиться все более сложным и разнообразным.
Характерное своеобразие современной отечественной историографии культуры России в 1941-1945 гг. состоит в том, что отдельные аспекты проблемы исследованы неравномерно в проблемном и локальном плане. Это замечание относится, в частности, к изучению отраслей художественной культуры периода войны. Уровень изучения некоторых сюжетов, например истории народного образования в военный период, существенно не меняется с 1960-1970-х гг. В данном случае наиболее приемлемым был бы методологический «разрыв» с предыдущей исторической литературой, позволившей наконец-то создать комплексные и системные исследования по истории российского образования военных лет. Есть вопросы, практически неизученные или малоизученные в историческом ракурсе (их мы обозначили в каждой главе монографии), и среди них важнейшим является государственная политика в сфере культуры в целом и ее отдельных отраслей в период Великой Отечественной войны. Несомненно, что неравномерность, непоследовательность в изучении целого ряда сюжетов проблемы связана не столько с состоянием источниковой базы, сколько с методологическим и терминологическим оснащением исследований.
Серьезным препятствием на пути освоения качественно нового методологического инструментария является то, что новые методологические подходы к анализу культуры России военных лет практически не стали предметом широкого и многопланового обсуждения на многочисленных научных конференциях международного, общероссийского, регионального, межвузовского характера по истории Великой Отечественной войны, хотя в последнее время ситуация стала меняться. Постепенно в научной среде утверждается понимание, что без серьезного обсуждения и решения данных вопросов не может быть и речи о серьезном приращении эмпирического материала, освоении нетрадиционных источников, о достижении весомых сдвигов в исследовании проблемы по сравнению с советской историографией.
К концу XX - началу XXI вв. историки все реже стали писать о методологическом кризисе отечественной исторической науки, появились публикации, ав-
торы которых убеждены в его отсутствии. Данная тенденция в области изучаемой проблемы привела к некоторым важным последствиям. Первым из них является невостребованность частью научного сообщества новых идей. В конкретно-исторических работах это проявляется двояким образом. Одни авторы уверены, что в настоящее время можно вполне обойтись указанием на некоторые уже ставшие традиционными на протяжении 1990-2000-х гг. методы анализа событий и явлений культурной жизни периода войны. Поэтому их так называемые «новые подходы» связаны в лучшем случае с введением в научный оборот неизвестных архивных источников, а методологические новации кол-лег-историков, а также других гуманитариев констатируются как любопытный казус, как гипотезы и не более, следовательно, практически не изучаются и не используются. Любопытно, что подобное наблюдается не только в опубликованных работах (монографиях, статьях, тезисах и т.д.), но и диссертационных трудах, где, казалось бы, новые идеи должны быть наиболее востребованными. Анализ диссертационных исследований по истории образования, науки, художественной и духовной культуры периода Великой Отечественной войны свидетельствует, что значительное количество соискателей предпочитает избегать обширных экскурсов в область методологии и методики изучаемых вопросов и использует уже отработанное в десятках работ краткое перечисление общенаучных и исторических методов. Между тем это привело к тому, что по целому ряду направлений в изучении культуры военного времени в течение последних 10-15 лет не произошло никаких весомых сдвигов по сравнению с предыдущими периодами отечественной историографии.
Другие авторы переживают сейчас этап своеобразного методологического «самоуспокоения». Это, как правило, наблюдается в изучении тех аспектов культуры, где в конце 1980-1990-х гг. был действительно совершен «методологический прорыв». Например, к началу нынешнего столетия удалось перейти к подлинно научному изучению государственно-церковных отношений в России в годы Второй мировой войны. Сложилось одно из наиболее представительных и интересных направлений в современной отечественной историографии. Однако на рубеже XX-XXI вв. наметились явления застоя в работах по теме. В опубликованных работах и диссертациях по данной теме многократно и навязчиво повторяются одни и те же сюжеты, цитируются хорошо известные источники, появляются «работы-близнецы», в которых на материалах различных российских регионов дублируются выводы, к которым ранее пришли авторы капитальных научных исследований. Таким образом, сравнительно молодое направление в нашей историографии в короткий срок обросло своими штампами и стереотипами. Защитой от этого может служить не только освоение новой документальной базы, новой проблематики, но и разработка принципиально иных методологических подходов к изучению конфессиональной проблематики периода Великой Отечественной войны.
О необходимости применения междисциплинарных методов в современных исторических исследованиях упоминают практически в каждой монографии и тем более диссертации по истории культуры в 1941-1945 гг. Однако, как свидетельствует анализ отечественной историографии, работы, выполненные «на стыке» истории и других отраслей гуманитарной мысли, а тем более истории и естественных, технических наук, малочисленны. Главным образом, это вызвано недостаточной разработанностью методологии и методики междисциплинарных исследований, связанных с бытованием феномена культуры в экстремальных условиях. Сказывается и традиционная боязнь историков выйти за пределы своей науки, за круг привычных сюжетов. Развитию новых методологических подходов препятствует нынешнее состояние документальной базы (несмотря на введение в научный оборот значительного количества рассекреченных документов) и источниковедческих исследований по проблеме. О последних следует сказать особо. Источниковедение истории российской культуры военного времени в настоящее время развивается недостаточно, что оказывает негативное влияние и на методологический уровень исторической литературы. Имеющиеся аналитические исследования свидетельствуют, в частности, как сложно, а порой и невозможно историкам выйти на изучение нетрадиционной проблематики по истории культуры 1941-1945 гг. в условиях ограниченной источниковой базы по целому ряду вопросов.
Характерной чертой современной российской историографии является то, что на протяжении последних 10-15 лет сложились новые направления в области изучения культурной проблематики периода Великой Отечественной войны. Важно отметить, что некоторые из них появились еще в 1960-1980-х гг., но под воздействием новых методологических, источниковедческих и других приоритетов существенно трансформировались, представляя, по существу, исследования так называемого «нового поколения». К ним относятся социальная защита детей и подростков в условиях Великой Отечественной войны [4]; государственная система управления наукой в 1941-1945 гг. [2]; научный потенциал отдельных российских регионов [12, 21]; «репрессированная наука» в условиях войны [2]; эвакуация культурных учреждений и художественной интеллигенции [1]; социокультурные процессы в российских городах военного времени [17]; музыкальная культура российской провинции в военный период [20]; культурно-коммуникативные и социальные функции книги в 1941-1945 гг. [13, 16]; информационные возможности средств массовой информации в годы Великой Отечественной войны [23]; развитие культуры в тыловых российских регионах [18]; проблема потерь и сохранения историко-культурного наследия России в условиях войны [6]; системное исследование социальной психологии, стереотипов общественного сознания и идеологии в 1941-1945 гг. [9]; ментальность населения тыловых российских регионов в годы войны [5]; государственно-церковные взаимоотношения и возрождение религиозной жиз-
ни [24]; феномен культуры в лагерях ГУЛАГа в период войны [8] и некоторые другие. В 1990 - начале 2000-х гг. учеными вышеперечисленных направлений были подготовлены и опубликованы фундаментальные монографические исследования, документальные публикации [11, 15, 22], защищены диссертационные работы по проблеме.
Таким образом, единой исторической концепции культуры России военных лет не существует. К настоящему времени не удалось создать и принципиально новую теорию культурного развития в 1941-1945 гг., которая бы существенно отличалась от парадигмы 1960-1980-х гг. и, наверное, что не все заявленные в 1990 - начале 2000-х гг. методологические и другие новации выдержат проверку временем. Так, у некоторых исследователей определенные сомнения вызывает целесообразность историко-культурологического (с акцентом на культурологию) ракурса видения изучаемой проблемы. По отношению к некоторым другим новым подходам нередко наблюдается индифферентное отношение со стороны научного сообщества. Очевидно только, что в ближайшее время изучение истории культуры России периода Великой Отечественной войны будет продолжать развиваться в условиях полиметодологической ситуации. Дальнейшая разработка проблемы будет зависеть не столько от введения в научный оборот новых документальных источников, сколько от более глубокого и всестороннего анализа традиционных и новых сюжетов, расширения исследовательской проблематики, повышения историографической и источниковедческой культуры историков, научного уровня диалога между учеными-гуманитариями и специалистами других наук.
Библиографический список
1. Ворожейкина, Е.В. Российская художественная интеллигенция в эвакуации в годы Великой Отечественной войны (1941-1943 гг.): дис. ... канд. ист. наук / Е.В. Ворожейкина.- Кострома, 2004. - 289 с.
2. Гракина, Э.И. Ученые России в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 / Э.И. Гракина. - М.: ИРИ РАН, 2000. - 387 с.
3. Давлетшина, Н.В. Предчувствие источниковедческой революции / Н.В. Давлет-шина, В. А. Муравьев // Источниковедение и историография в мире гуманитарного знания. - М., 2002. - С. 180-187.
4. Дунбинская, Т.И. Социальная адаптация детей на территории Западной Сибири в годы Великой Отечественной войны (Анализ исторического опыта): дис. . канд. ист. наук / Т.И. Дунбинская.- Томск, 2004. - 249 с.
5. Зима, В.Ф. Менталитет народов России в войне 1941-1945 годов / В.Ф. Зима.- М.: ИРИ РАН, 2000. - 279 с.
6. Зинич, М.С. Похищенные сокровища: вывоз нацистами российских культурных ценностей / М.С. Зинич. - М.: Изд-во ИРИ РАН, 2003. - 278 с.
7. Источниковедение новейшей истории России: теория, методология и практика / под общ. ред. А.К. Соколова. - М.: РОССПЭН, 2004. - 744 с.
8. Козлов, А.Г. Огни лагерной рампы: Из истории Магаданского театра 30-50-х гг. / А.Г. Козлов.- М.: Раритет, 1992. - 142 с.
9. Козлов, Н. Д. С волей к Победе: Пропаганда и обыденное сознание в годы Великой Отечественной войны / Н.Д. Козлов. - СПб.: Ленингр. гос. обл. ун-т им. А. С. Пушкина, 2002. - 312 с.
10. Медушевская, О.М. Архивный документ, исторический источник в реальности настоящего / О.М. Медушевская // Отечественные архивы. - 1995. - № 2. - С. 9-13.
11. Музы в шинелях: Советская интеллигенция в годы Великой Отечественной войны. Документы, тексты, воспоминания. - М.: «Российская политическая энциклопедия», 2006. - 400 с.
12. Осташко, Т.Н. Наука и ученые Сибири в годы Великой Отечественной войны / Т.Н. Осташко. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. гос. ун-та, 2002. - 154 с.
13. Очерки истории книжной культуры Сибири и Дальнего Востока: в 5 т. Т. 4. 19311962 гг. / отв. ред. С. А. Пайчадзе.- Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2004. - 465 с.
14. Репина, Л.П. Историческая память и современная историография / Л.П. Репина // Новая и новейшая история. - 2004. - № 5. - С. 39-52.
15. Российская государственная библиотека в годы Великой Отечественной войны: Хроника жизни / авт.- сост. Л.М. Коваль. - М.: Пашков Дом, 2005. - 376 с.
16. Рощевская, Л.П. Коми книга военного времени (1941-1945 гг.) / Л.П. Рощевская. -Сыктывкар: Изд-во Сыктывкарского гос. ун-та, 2005. - 100 с.
17. Рыженко, В.Г. Культурно-цивилизационный ландшафт малых сибирских городов в экстремальных условиях (ХХ век) / В.Г. Рыженко, В.Ш. Назимова // Проблемы культуры городов России: матер. Третьего Всерос. науч.-практич. семинара / Омский гос. пед. ун-т.- Омск, 1997. С. 14-21.
18. Сперанский, А.В. В горниле испытаний. Культура Урала в годы Великой Отечественной войны (1941-1945) / А.В. Сперанский. - Екатеринбург: Изд-во УрО РАН, 1996. - 347 с.
19. Точное гуманитарное знание: традиции, проблемы, методы, результаты: тез. докл. и сообщ. науч. конф. / отв. ред. В.А. Муравьев. - М.: Изд. центр РГГУ, 1999. - 163с.
20. Тузова, О. В. Музыкальная культура Среднего Поволжья в годы Великой Отечественной войны / О.В. Тузова. - Самара: Изд-во Самарского гос. технич. ун-та, 2005. -172 с.
21. Широков, Г.С. Во имя Победы (Ученые Поволжья в годы Великой Отечественной войны 1941-1945) / Г. А. Широков. - 2-е изд., доп. и перераб. - Самара: Изд-во «Уни-верс-групп», 2005. - 309 с.
22. Широков, Г.А. Война. Власть, Наука. 1941-1945: сб. докум. и матер. / Г.А. Широков, П.С. Кабытов. - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2005. - 496 с.
23. Широкорад, И.И. Центральная периодическая печать в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 / И.И. Широкорад. - М.: Моск. гос. ун-т печати, 2001. - 300 с.
24. Шкаровский, М. В. Церковь зовет к защите Родины: Религиозная жизнь Ленинграда и Северо-Запада в годы Великой Отечественной войны / М.В. Шкаровский. - СПб.: Держава, 2005. - 620 с.
E.L. Hramkova
SOME FEATURES OF THE NEWEST PERIOD HISTORIOGRAPHY
OF RUSSIAN CULTURE 1941-1945
In the paper the features of the newest domestic historiography of Russian culture within Great Domestic war are considered. The basic directions in the field of problem studying, achievements and miscalculations in the field of methodology of research of military time culture are found.
