CC BY
45
ЛИНГВИСТИКА
© 2014
И. Пачаи
НЕКОТОРЫЕ ДАННЫЕ К ТЕОРИИ О. Н. ТРУБАЧЕВА О СИНДАХ В СЕВЕРНОМ ПРИЧЕРНОМОРЬЕ
Работы О. Н. Трубачева, посвященные вопросам истории Северного Причерноморья, могут быть использованы в этимологических исследованиях венгерского языка. Его выводы об индоевропейском происхождении племени синдов представляют большой интерес для исследователей языковых и культурных контактов Евразии. Исходя из того, что во время миграции венгры сталкивались с народами, проживавшими на Северном Кавказе и в Северном Приазовье, можно предположить, что они установили контакты с народом, в языке которого сохранились элементы арийского языка. Следы контактов с народами данного региона, в котором, по мнению О. Н. Трубачева, раньше обитали синды, по- видимому, сохранились в венгерском языке.
Ключевые слова: синды, индийское происхождение, Черное море, иранское влияние, культурные и языковые контакты, этимология, сходные фонетические и семантические признаки
Работы О. Н. Трубачева, в которых рассматриваются вопросы истории Северного Причерноморья, заслуживают самого пристального внимания, поскольку они могут быть применимы к этимологическим исследованиям венгерского языка. При изучении данной многосторонней и сложной проблемы для нас важным ориентиром служат статьи О. Н. Трубачева «О синдах и их языках» (1976) и «Лингвистическая периферия древнейшего славянства. Индоарийцы в Северном Причерноморье» (1977), посвященные изучению имеющих индийские корни топонимов Северного Причерноморья1. Российский исследователь видит в топонимах индийского происхождения в данном регионе доказательство пребывания индийцев в Северном Причерноморье. При этом О. Н. Трубачев указывает на недостаточную разработанность научных исследований в области топонимии и этимологии многих географических названий данного региона.
По мнению О. Н. Трубачева, в основе неточности этимологии топонимов лежит широкое употребление названий «скифы» и «Скифия» древними авторами. Он считает необходимым отделить топонимы индийского происхождения от ира-низмов. Веским доказательством пребывания индийского населения в Северном Причерноморье он считает наблюдения Б. А. Рыбакова2 о сходстве элементов три-польской археологической культуры и культуры древних индийцев. При изучении
Пачаи Имре — хабилитированный доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка и литературы Ньиредьхазской высшей школы. E-mail: drpacsai@gmail.com
1 Трубачев 1976, 39-63; 1977, 13-29.
2 Рыбаков 1973.
этнонима «синды» О. Н. Трубачев приходит к выводу, что это индийское племя. Его теория о пребывании индоиранских народов в районе Кавказа и в южных областях степной зоны, соприкасающихся с побережьем Черного моря, не подлежит сомнению, поскольку уже древние историографы писали о присутствии скифов в упомянутых регионах.
О. Н. Трубачев указывает на то, что самоназвание индийцев, сохранившееся в имени синдой, близко древнеиндийскому sindhavas (мн. «речные жители»), которое восходит к индийскому слову sindhu («река» вообще). Он отмечает, что в иранских языках «река» обозначается другими словами. При толковании этимологии географических названий в его работах подчеркивается, что гидронимы данного региона сохранили следы языков племен, обитавших в Северном Причерноморье. Древнее название реки Кубань, имеющей два рукава при впадении в море, — Coracanda — сходно по семантике с названием реки Ghorvand в Пакистане («множество рукавов»). Название реки Ghorvand изучено в работе Д. С. Серка-ра, в которой рассматриваются географические названия древней и средневековой Индии3. Название Coracanda реки Кубань имеет соответствие в индоарийском: *Krka-vant(i) («имеющая много горловин»). Древнеиндийские слова krka- («горло»), krkata- («шея») тоже указывают на вышеупомянутое наименование реки.
Многие географические названия в Крыму до наших дней сохранили индоа-рийские элементы. Мыс к востоку от Федосии назван словом kaccha (берег), восходящим к пракритскому языку. Слово kaccha зафиксировано в словаре Р. Пиш-лера4.
По мнению О. Н. Трубачева, важным доказательством пребывания населения являются следы системы каналов. Уже К. Риттер5 обратил внимание на индийскую природу синдов, о чем свидетельствует древнее строительство искусственных каналов в так называемой Синдской Скифии (Scythia Sindica) — в низовьях южного Буга и к северу от Крыма, а также на нижней Кубани (по данным Плиния и Страбона). По этим археологическим доказательствам можно предполагать давнюю оседлость и высокий уровень развития земледелия. Образ жизни указывает на серьезные различия синдов и скифов.
Географическое название Качик Kacche (пракрит. «берег») обнаруживается в топонимах Таш-Качик, Яга-Качик, в которых прослеживаются и тюркские компоненты Таш «камень, каменистый» и «(татар., ногайск.) «берег, береговой». Мы обратили особое внимание на топоним Яга-Качик, который построен из абсолютных синонимов Яга «берег, береговой» и Качик «берег» и имеет таким образом тавтологический характер. Это сложение по своим этимологическим и семантическим свойствам подобно копулятивным сложениям (парным словам) азиатских языков, построенным из синонимов. Данный вид деривации широко используется в азиатских языках, о чем свидетельствуют уйгурские структуры геп-свз «разговор» [перс. + тюрк.], зан-закун <закон» [тюрк. + рус.]; индийские pemda-baksa < pemda «ящик»+ baksa «ящик» [инд. + англ.]; jhanda-nisan «флаг» <jhanda «флаг»+ nisan «флаг» [инд. +перс.]». Венгерские сложения színtiszta < «совершенно чистый, не смешанный»< szín «чистый, не смешанный»+ tiszta «чистый «[неизв. +
3 Sircar 1960.
4 Pischler 1900.
5 Ritter 1820.
славян.]»; hadsereg «армия»< had. «рать, армия»+ sereg «армия» [финно-угор. + тюрк.]» также построены по данному типу. Представленные нами сложения состоят из разнородных по происхождению синонимов. Тавтологические сложения, по мнению многих исследователей, явно отражают древние языковые контакты. Эти структуры в книге индийского лингвиста С. К. Чаттерджи6 названы термином translations Compounds — «сложения-переводы».
О важности исследования древних топонимов свидетельствуют и венгерские географические названия, в которых сохранились элементы куманского языка. Потомки куманов, переселившихся в Венгрию в XIII в., уже не используют язык своих предков, а говорят на венгерском. После смены куманского языка его следы сохранились в географических названиях Karcag, Kadarcs,Törtel, Tülkele и в именах (фамилиях) Botka, Bolmas, Csertan, Kargoly, Kongor1. Упомянутые имена собственные свидетельствуют о пребывании данного этноса на территории Венгрии и отражают пережитки древних традиций. Параллельные явления венгерской ономастики подтверждают для нас обоснованность теории О. Н. Трубачева, который, опираясь на достижения многих исследователей, считает веским доказательством своей теории индийский характер географических названий изученного региона.
В настоящей статье мы рассматриваем сходство между венгерскими словами и лексическими единицами языка хинди, которое обнаружилось при изучении лексики последнего. В центре нашего исследования стояли структуры общего вида деривации в языках Восточной и Южной Евразии. Заслуживает внимания семантическое сходство между сочинительными сложениями хинди кхун-манс (ХРС 315) «кровь + мясо, плоть > близкие родственники» и венгерского языка testvér «тело + кровь > брат или сестра», которые построены из компонентов, относящихся к общему семантическому полю. У обоих сложений происходит одинаковое изменение семантического поля. По значению компонентов парное слово относилось бы к семантическому полю «части человеческого тела», а возникшая новая структура по смысловым свойствам относится к полю «семья, родственники» как в языке хинди, так и в венгерском языке. Заслуживает внимания тот факт, что данный прием обозначения степени родства и структура фразеологического характера с соответствующими компонентами не используются ни в европейских, ни в тюркских языках.
Мы обнаружили сходство между другими венгерскими и хинди парными словами. Сложения jön-megy «расхаживать взад и вперед < приходить + уходить»; jött-ment «пришедший и ушедший»; jövö-menö «проходящий», по мнению венгерского академика Д. Ф. Фокоша8, считаются древними элементами языка. В языке хинди мы обнаружили параллели венгерских сложений. Сложение ана-джана (ХРС 128) «1) посещать; 2) общаться; 3) курсировать» <ана (ХРС 127) «приходить; приезжать; прибывать; подходить, приблизиться»+ джана (ХРС 127) «идти; уходить; уезжать; удаляться», состоящее из глаголов-антонимов, обладает сходным значением. От сложения jött-ment образовано слово jöttment «1) пришелец, некоренной житель, чужак; 2) бродяга», которое имеет общие семантические признаки с парным словом хинди ая-гая (ХРС 134) «1. пришедший и ушедший; про-
6 Chatterji 1940.
7 Bartha 2012,
8 Fokos 1961, 12-55.
шлый; 2. 1) неожиданный посетитель; 2) неожиданный гость, гости». Также обращает на себя внимание тождество морфологических признаков, так как в этих структурах, состоящих из глаголов-антонимов, использованы причастия прошедшего времени.
В работе А. А. Потебни упоминается о том, что данный вид деривации является древним приемом словотворчества индийских языков, которое в древних индийских грамматиках называется термином «двандва»9.
Общими элементами венгерского и хинди являются неполные тождественные повторы, которые называются термином figura etymologica: хин. гирда-гирд (ХРС 336) «кругом, вокруг»// венг. kôrôs-kôrul «кругом, вокруг, со всех сторон»; хинд. даура-даур (ХРС 573) «без остановки; без передышки»; джхара-джхар (ХРС 454) «1) беспрерывно; 2) один за другим»// венг. folyton-folyvast «беспрерывно, постоянно, непрестанно»; хинд. мала-мал (894) «полным-полно, до краев»; тхаса-тхас (ХРС 476) «полным-полно, до краев» // венг. telis-tele «полным-полно, до краев»; хинд. рато-рат (ХРС 957) «1) ночь за ночью; 2) среди ночи»// венг. éjten-éjjel «каждую ночь, ночь за ночью».
Сопоставленные структуры, относящиеся к общему виду деривации, обозначают превосходную степень какого-либо качества или обстоятельства, что свидетельствует об их общей функции.
Специфическим видом изученного нами способа деривации являются рифмующиеся повторы, которые в венгерских грамматических работах называются термином "ikerszavak" (слова-близнецы). При изучении словаря языка хинди также наблюдается значительное количество рифмующихся повторов. При сопоставлении рифмующихся повторов языков венгерского языка и хинди выделяются их общие фонетические типы. При изучении венгерских рифмующихся повторов Д. Паиш10 установил следующие виды: 1) корреляция гласных разного подъема: венг. ringy-rongy, gidres-gôdrôs // хинди джхак-джхук, сидха-садха; 2) второй компонент начинается с лабиального согласного: венг. csinja-binja «ходы и выходы», tarka-barka // хинди: кхар-бар, тантра-мантра, ластам-пастам «медленно, еле-еле»; 3) первый компонент начинается с гласного, а второй с лабиального согласного: encsem-bencsem, iceg-biceg, illeg-billeg // хинди: анджар-панджар, ачхтйнй-пачхтйнй. Необходимо подчеркнуть тот факт, что рифмующиеся повторы данного типа как венгерском, так и в языке хинди начинаются лишь с лабиальных согласных, тогда как второй компонент тюркских рифмующихся повторов мог начинаться и с ч или с.
Представленные нами параллельные структуры не только свидетельствуют об интенсивном использовании общего вида деривации, но обнаруживают многие структуры, обладающие общими семантическими, фонетическими или синтаксическими признаками. Упомянутые сходные признаки сопоставленных структур отражают общие элементы языковой модели мира, которая непосредственно связана с языковыми нормами11.
Учитывая параллельные семантические признаки сложений и фонетические закономерности рифмующихся повторов, мы обратили внимание на фонетическое
9 Потебня 1968.
10 Pais 1951, 143-155.
11 Nyomarkay 2000, 487-494; Banczerowski 2008.
и семантическое сходство между иными лексическими единицами, обнаруженными при изучении лексики языка хинди. Исследователи, изучившие этимологию венгерских слов, установили сравнительно большое количество неизвестных до этого или точно не определенных слов.
Особенно интересен глагол rak (TESZ III 339) «класть, положить», которому уделили внимание и финно-угроведы. А. Й. Йоки12 предпологает, что данный глагол был заимствован из иранских языков. Финский исследователь ссылается на работу венгерского лингвиста Д. Дэчи13, включившего глагол rak «legern^ состав двенадцати важнейших венгерских лексических единиц, заимствованных из индоевропейских языков. Основное значение данного слова «класть, положить, ставить» сохранилось только в венгерском языке, поэтому в венгерском этимологическом словаре подчеркивается необходимость дальнейшего изучения возможных индоевропейских связей. Заслуживает пристального внимания тот факт, что глагол языка хинди rakhna / ракхна (ХРС 941) «ставить, класть, класть в сторону, откладывать; класть деньги в банк; поставить все на карту; откладывать, копить (деньги)»; класть яйца [о птицах]» показывает полное соответствие с венгерским глаголом rak «класть, положить», которое подтверждается примерами употребления в венгерском языке. Абсолютными синонимами венгерской лексической единицы rak являются слова tesz, helyez, которые используются в следующих контекстах: rak «1) ставить, класть: felrerak / felretesz «класть в сторону»; bankba rakja / teszi a penzt «откладывать; класть деньги в банк; mindent egy kärtyära tesz «оставить все на карту»; 3) penzt rak / tesz felre «откладывать, копить деньги»; tojäst rak (a madär) «класть яйца [о птицах]».
Представленные нами параллельные примеры доказывают, что основное значение глаголов rak / rakhna (ракхна) наблюдается как в венгерском языке, так и в хинди, что подтверждается и словосочетаниями.
Глагол bant ( TESz I 236) «1) мучить, бить; 2) резать, драть, мешать; 3) трогать кого-л.; 4) грызть, поедом есть» восходит к глаголу ban (TESz I 236) «жалеть, пожалеть о чем-либо» неизвестной этимологии. Оба глагола без этимологии. В языке хинди глагол bhandna/ бхандна (ХРС 839) «вредить, портить, ломать»; bhanjan / бханджан (ХРС 838) «разрушающий, ломающий» является фонетическим эквивалентом венгерского слова. Значение глаголов также обозначают близкие по смыслу понятия.
Значения венгерского глагола без этимологии bök (TESz I 360) «1) тыкать/ ткнуть; 2) бодать, забодать, боднуть; бодаться» и глагола хинди bhokna / бхокна (ХРС 857) «вонзать, втыкать» указывают на полное семантическое соответствие.
Глагол csal (TESz I 471) «1) обманывать/ обмануть; плутовать/ наплутовать; 2) обманывать/ обмануть мужа (жену); 3) плутовать в карты; 4) пользоваться шпаргалкой; 5) заманивать/ заманить; 6) приманивать/ приманить (к себе)» и образованное от него существительное csel (TESz I 471) «1) хитрость, ухищрение, увертка; козни; 2) спорт. финт, обман; 3) воен. хитрость, обман» не имеют этимологии, их происхождение неизвестно. В языке хинди глагол chalna / чхална «1) обманывать; 2) очаровывать» построен из корня chal- / чхал- и из суффикса инфинитива -na/-на и как по семантике, так и по звуковой оболочке и морфологическим при-
12 Joki 1973.
13 Decsy 1965.
знакам соответствует венгерскому глаголу. В словаре языка хинди зафиксировано отглагольное существительное ека1 / чхал (ХРС 399) «обман, уловка, хитрость», соответствующее венгерскому слову csel.
Слова йег (ТБ82 I 616) «иней, изморозь» и йвгтвй (ТБ82 I 616) «коченеть, цепенеть, неметь; перен. застывать от удивления; твердеть (цемент)», относящиеся к одному гнезду, являются неизвестными по своему происхождению. Мы обнаружили их параллели в хинди, о чем свидетельствуют слова Маг / тхар (ХРС 477) «1. холод, мороз, 2. снег» и глагол (ката / тхарна (ХРС 476) «1. замерзать, коченеть; 2) наступать [о холодах]; холодеть». Фонетический вариант tкТг / тхир (ХРС 478) «1) мороз, стужа» еще ближе к венгерскому слову. Венгерский лингвист М Бал-лаги14 указал на то, что слово йёг «иней, изморозь» является тождественным синонимом слова кокагта( «иней, изморозь (букв. снежная роса ко «снег»+ ИагтШ «роса»), которое является термином венгерской народной метеорологии. М. Бал-лаги при трактовке слова йег представил и значение «точка застывания», которое вместе со значением «снежный» (второе значение) слова tкаг / тхар подтверждает сходную семантику венгерского и хинди слов.
Неизвестно происхождение гнезда gyйjt (ВРС I 908) «1) зажигать, зажечь; 2) воспламенять/ воспламенить; 3) ожигать/ ожечь; воспламеняться/ воспламениться; злить/ разозлить»; gyullad = gyйl (ВРС I 909) «1) зажигаться/ зажечься; разгораться/ разгореться; вспыхивать/ вспыхнуть гневом»; gyulladds (ВРС I 909) «1) воспламенение; воспаление». При изучении словаря языка хинди выделилось параллельное гнездо: джална (ХРС 422) «1) гореть; 2) сгорать (о хлебе в печке, о масле на сковородке); выгорать (о траве, растениях); 3) обжигаться»; джалан (ХРС 422) «1) жжение; воспаление; 2) зависть; 3) злоба»; джалана (ХРС 423) (понуд от I джална) «1) зажигать; разжигать огонь; 2) обжигать (напр. руку); вызывать зависть, ревность; 4) злить». Парное слово джала-бхуна (ХРС 423) «1) сгоревший; 2) горячий, страстный» дополняет состав гнезда.
В аспекте фонетики заслуживает внимания глагол хинди джхуласна (ХРС 459) «1) быть обожженным; обжигаться; обгорать, обугливаться; 2) обжигать (напр. руку); обжигать, палить». Значения «зажигать/ зажечь» и «палить»глаголов gyйjt и хинди джхуласна свидетельствуют об их семантическом сходстве.
Начальные гласные венгерских глаголов gyйjt, gyйl, gyullad, gyullaszt отражают осуществление основной фонетической закономерности, установленной венгерскими лингвистами. Гласный gy / й в начале слов, заимствованных из тюркских языков, развился из согласного dz (дж), о чем свидетельствуют слова gyart «готовить»< dzarat < jarat (тат)» создать, готовить», gy6ngy «жемчуг» < dzidz (кипчак) «жемчуг». Слова языка хинди джална; джалан; джалана; джхуласна начинаются с согласного дж, что соответствует данной фонетической закономерности. В корне gyйj-, gyul-, gyйl венгерских глаголов gyullaszt, gyйjt, gyйl и в глаголе джхуласна языка хинди обнаруживается гласный «у», что отражает полное тождество звуковой оболочки корней данных слов.
Древневенгерский глагол каН (ТБ82 II 326) «1) бить; 2) валять/ свалять; 3) изнашиваться/ износиться» не обладает этимологией. От него образовались слова каИ^ (ВРС I 1175) «валять/ свалять»; kalldzds (ВРС I 1175) «валяние, валка;
14 Ва1^1 1873, 209.
kallozo (ВРС I 1175) «валяльный, сукновальный»; kallozott (ВРС I 1175) «валяный, валяльный/ увалянный»; kallomalom (ВРС I 1175) «валяльня». Данное слово сохранилось и в венгерских топонимах, например Szuhakallo. В географических названиях компонент kallo- (Kiss I 659), по мнению академика Л. Киша, вообще обозначает, что там работала валяльня или мельница. При изучении лексики языка хинди обнаружилось слово khal II./ кхал (ХРС 305) «ступа», которое используется в словосочетании khal karna / кхал карна (ХРС 305) «толочь, молоть», имеющее соотношение в аспекте семантики с древним венгерским глаголом kall «бить; валять, свалять». Также имеется связь между глаголами бить, валять со значениями другого слова хинди — khalyan / кхалиян (ХРС 305) «гумно, ток», ведь там молотили зерновые. В самом начале молотьба, имеющая непосредственную связь с действием бить, означала ручную работу. Слова бить и молотить близки по своим семантическим признакам (в русской разговорной речи являются синонимами).
Слово khalla / кхалла (ХРС 305) «1) мельница; 2) ступка» непосредственно связано со значением «мельница» венгерского слова -kallo, о котором упоминается в этимологическом словаре венгерских топонимов.
Венгерский глагол koboz (TESz II 509) «наложить арест; конфисковать» тоже не имеет этимологии. Раньше глагол koboz обладал значением «грабить; похитить; захватить». В языке хинди kabz / кабз (ХРС 230) «1) захват, овладение; 2) конфискация; (ист.) налог»; kabza / кабза (ХРС 230) «1) захват, овладение; 2) оккупация; аннексия» относятся к семантическому полю, с которым связаны древние и настоящие значения венгерского глагола koboz.. В фонетическом аспекте чередование гласных a//o является закономерным, по мнению Й. А. Йоки и В. И. Лыткина15.
В сочинительном сложении венгерского языка lot-fut (TESZ II 790) «суетиться; мотаться; метаться» совместно с глаголом fut «бежать» используется компонент lot, этимология которого неизвестна. Это устаревшее слово используется только в парных словах lot-fut и lotàs-futàs «беготня, беганье, суета; гонка, мотня». Оригинальное значение глагола по значению сложения могло быть «суетиться, юлить, ходить туда-сюда», а компонент fut «бежать» обозначал скорость движения.
В языке хинди глагол lotna / лотна (ХРС 1004) «l) перекатываться; переворачиваться; 2) ворочаться с боку на бок; валяться» обозначает действия, которые близки к значению венгерского сложения. О семантической связи свидетельствуют и глаголы хинди lautna/ лаутна (ХРС 1006) «1. возвращаться; 2.) отворачиваться», illetve a lautana / лаутана (ХРС 1006) «1) возвращать; отсылать обратно; вернуть; 2) отбирать», которые обладают значением, сходным с венгерскими конструкциями.
Венгерские глаголы a pereg / pôrôg (ВРС II 538) «быстро кружиться, вертеться»; perdtil (ВРС II 538) «запруживаться» и глагол хиндиpherna / пхэрна (ХРС 775) «1) повертывать; вращать; 2) крутить» обозначают одинаковое действие. Имя существительное pher / пхэр (ХРС 775) «1) кружение, круговое движение; обход; 2) поворот» тоже связано с обозначением данного движения. Слово pherï / пхе-ри (ХРС 776) «1) кружение, вращение; 2) обход, поворот; 3) бродяжничество; 4) торговля в разнос» тоже относится к данному семантическому полю, как и имя
15 Joki 1973, 303, Лыткин 1953, 48-69.
существительное phera/ пхера (ХРС 776) «1) кружение», вращение; 2) обход; объезд, поворот; 3) оборот [веревки, шнура, ленты вокруг чего-нибудь]; 4) случайное посещение; 5) возвращение; 6) окружность, круг». Значение «случайное посещение», как у слова хинди phera/ пхера, наблюдается и у венгерского глагола megfordul (ВРС II 178) «обёртываться / обернуться; оборачиваться / оборотиться». Словосочетание megfordult nála «кратковременное посещение, пребывание у кого-л.» обозначает сходное действие. Глагол forog (ВРС I 816) «вращаться, вертеться, крутиться, кружиться» является фонетическим вариантом слов pereg / porog.
Гнездо tám «опора, опорка, держава»; támaszt «1) опирать, опереть о что-либо; 2) подпирать, подпереть»; támaszkodik (TESz III 834) «1) прислоняться, прислониться к чему-л.; 2) опираться, опереться на что-либо»; támogat «поддерживать, поддержать; поддерживать морально» не имеет этимологии. Данное гнездо соответствует гнезду tham II. /тхам (ХРС 532) «1) поддержание; 2) удержание»; thamna / тхамна (ХРС 532) «l) останавливать; 2) удерживать; удержать кого-л. за руку, 3) держать, брать, хватать; 4) поддерживать, помогать». При сравнении значений венгерских и хинди глаголов обнаруживаются общие конкретные и переносные значения.
Венгерский глагол tol (TESz III 934) «l) двигать, двинуть; 2) придвигать, придвинуть; 3) отодвигать, отодвинуть» не обладает этимологией. Лексическая единица языка хинди talna / тална (ХРС 467) «l) отодвигать, передвигать» обозначает то же самое действие: «горизонтальное передвижение определенного объекта по поверхности чего-либо». Переносное значение глагола хинди тална «4) откладывать, переносить (на другой срок)» наблюдается и у венгерского глагола kitolja (a határidot) (ВРС II 1356) «отдалять, отдалить; отодвигать, отодвинуть (срок)». Глагол тална обладает и другим переносным значением: «переложить на кого-л. (вину, ответственность)», которым обладает и венгерский глагол tol: rátolja valakire a felelosséget (ВРС II 614) «свалить на кого-л. ответственность». В языке хинди используется и слово tal II /. тал (ХРС 467) «l) откладывание, отодвигание; 2) перенесение на другой срок; 3) отговорка, увиливание», которое также подчеркивает параллельные признаки сопоставленных языковых единиц.
Неизвестно происхождение венгерского глагола tor (TESZ III 968) «1) ломать, сломать, ломить; 2) разламывать, разломать; разбивать, разбить; 3) колоть, кольнуть; толочь, истолочь; стирать, стереть (в порошок); 4) рушить, порушить». Параллельной лексической единицей является глагол языка хинди torna / торна (ХРС 526) «1) ломать; разбивать; разрывать; 2) рвать, срывать; собирать [цветы, ягоды]; 3) отрывать; 4) вырвать зуб», у которого обнаруживаются основные сходные значения.
В венгерском глаголе megtorol (ВРС II 242) «мстить/ отомстить; отплачивать/ отплатить кому-л.; расправляться/ расправиться» выделяется корень tor-, который не обладает ясной этимологией. В языке хинди слово tor / тор (ХРС 526) имеет значение: «1. 1) разламывание; разбивание; разрывание; 2) пробоина, пролом 3) быстрое течение; 4) противодействие; отпор». 2. 1) разрушающий, сокрушающий (сокрушающий ответ); 2) противодействующий». Значения «противодействие; отпор; сокрушающий ответ» слова tor / тор (ХРС 526) вполне соответствуют
основному значению венгерского глагола megtorol, обозначающему реакцию на агрессивное поведение.
Корень tor венгерского глагола megtorol является соединяющим звеном между словами tor и torna / торна в аспекте фонетики. Данные слова могут быть фонетическими вариантами по толкованию венгерского историко-этимологиче-ского словаря (TESz). Гласные o /o в финно-угорских языках обозначали общую фонему, о чем свидетельствуют венг. kor (TESz II 617) «круг», зырянское kor «обруч, кольцо»; венг. koz (TESz II 631) «промежуток, расстояние», мансийское kottjel «середина», удмуртское kot «промежуток; венг. koles / мансийское kwolas «мука», kolas «каша из рыбьей муки».
Кроме глаголов, мы обнаружили параллельные лексические единицы и в составе других частей речи, в частности отглагольных существительных, рассмотренных при анализе параллельных глаголов.
Гнездо csendes «1) тихий, 2 спокойный, мирный, 3) кроткий, мягкий»; csend «тишина» (TESz I 498) не обладает этимологией. В языке хинди используется гнездо слов santi / шанти (ХРС 1068) «1) спокойствие; 2) тишина; 3) мир; 4) отдых»; sant / шант (ХРС 1068) «1) утихший; прекратившийся (о ссоре, боли и т. п.); 2) успокоенный; спокойный; 3) мирный»; santta / шантта (ХРС 1068) «1) мир, спокойствие; 2) тишина».
Основное значение упомянутых слов языка хинди «утихший, тишина; спокойствие, мир, спокойный; мирный» соответствует значению венгерских слов.
Венгерские слова csuta, csutak «пучок, горсть (соломы), мочалка»; csutka «початок, сердцевина, стебель» (TESz I 587) относятся к гнезду слов с неизвестной этимологией, которые могут иметь сходство со словами хинди cutakna / чутакна (ХРС 387) «срывать, собирать (цветы, овощи)»; cutki / чутки (ХРС 387) «1) щипок, 2) щепотка, горсточка»; cutia / чутия (ХРС 387) «1) чуб; 2) волосы, оставляемые хинду на бритой голове». Венгерское слово csutak «горсть, пучок (соломы, сена)», которым чистят коней, коров, имеет связь со значениями «щепотка, горсточка» слова cutki / чутки языка хинди. Параллельные денотаты непосредственно связаны действием, обозначаемым глаголом хинди cutakna /чутакна (ХРС 387) «срывать, собирать». Венгерский глагол csutakol (ВРС 368) «обтирать / чистить лошадь (соломой, сеном)» обозначает и использование горсти соломы, сена, вырванного из стога, или сорванной травы.
Происхождение венгерских слов hinto (TESz II 72.) «коляска, карета», hinta «качели» (TESz II 72.), образующих гнездо, неизвестно. Слово хинди hindora / хин-дора (ХРС 1211) «1) колыбель; 2) качели» и его фонетический вариант hindola / хиндола (ХРС 1211) «1) колыбель; 2) качели» также обозначают предметы, для которых характерно качание. Значение венгерского слова hinta «качели» и второе значение слов хинди hindora / hindola «качели» вполне соответствуют друг другу.
Венгерские слово «череп» kopoltyti (TESz II) «жабры» может быть соотнесено со словом kapala «череп, бокал, скорлупа» санскрита. В языке хинди слово kapal/капйл (ХРС 228) «1) череп; голова; 2) лоб; 3) судьба; 4) черепок; 5) крышка (горшка); покрышка» обладает значениями, которые могут иметь связь с венгерским словом.
Слово kopoltyu «жабры» также может восходить древнеарийскому слову kapal «череп», к которому восходят лат. caput «голова», франц. capital «главный», рум.
cap «голова». Слово хинди kapali капал (ХРС 228), кроме значений «череп; голова», «черепок», обладает также значениями «крышка (горшка); покрышка». Жабры рыб, напоминающие крышку сосуда, находятся в голове, поэтому могут иметь соотношение со словом, обозначающим «голову, покрышку».
В венгерском этимологическом словаре упоминается, что слово kopoltyú, вероятно, восходит к глаголу kopolt, исчезнувшему из венгерского языка. По нашему мнению, значение древнего глагола могло быть «закрывать, покрывать», что связано с функцией жабр.
Этимология венгерского слова mázsa (TESz II 8б8) «центнер» является спорным, так как не обоснована его связь ни с латинским словом massa «куча, множество», ни с восточнославянским мажа «повозка, запряженная волами». Происхождение южнославянских эквивалентов тоже неясно. В языке хинди слово mäsä / маша / (ХРС 895) «весовая единица» по семантическому полю ближе к семантике венгерского слова, чем упомянутые выше слова. На восточное происхождение венгерского слова может указать французское quintal «центнер», которое восходит к иранскому qintar «центнер, весовая единица», а не к латинскому «qulntus «пять».
Венгерское слово sziklevél «семядоля» не рассматривается в историко-этимо-логическом словаре TESz. Данное словосложение состоит из компонентов szik- и levél «лист». В языке хинди слово sïki сик (ХРС 116Q) «1) стебель ; соломинка; 2) прут; вертел; 3) шпилька» может иметь этимологическую связь с упомянутым венгерским словом. К данному гнезду слов примыкают слова sïkca / сикча (ХРС 116Q) «прутик»; sïnka / сика (ХРС 116Q) «веточка», относящиеся к семантическому полю «растительный мир».
Корень слова szik- мог обладать значением «предмет с острым наконечником или заостренный конец чего-либо», о чем свидетельствует слово szikáncs «остроконечная щепка, заноза», используемое в народной речи. Значением «остроконечный предмет» обладают слова хинди: síkiсик «l) прут; вертел; 2) шпилька»; sikh / сикх (ХРС ll61) «l) металлический прут; 2) вертел»; slkhcä / синкча (ХРС ll61) «l) железный прут, 2) вертел». Остроконечная форма семядоли у однодольных растений, т. е. хлебных злаков, похожа на вертел, что лежит в основе ассоциативных связей, образующей гнездо слов.
Венгерское слово szigony (TESz III 748) «острога, багор», не имеющее этимологии, по своим фонетическим и семантическим свойствам имеет связь как со словом sikh / сикх (ХРС ll61) «l) металлический прут; 2) вертел», так и со словами slkhcä / синкча (ХРС ll61) «l) железный прут, 2. вертел», sïki сик (ХРС ll6Q) «прут; вертел; шпилька». Глагол szigonyoz «острожить» связан со словами, обозначающими остроконечные предметы.
Слово six (РПС 58) «вертел» относится к лексическому фонду новоперсидского языка. Туркменское сых (ТуркРС 6Q9) «1) вертел; шампур; 2) заостренный конец чего-либо» восходит к персидскому слову. От этого слова образуется гнездо глаголов сыхаламак (ТуркРС 6Q9) «водить острием (ножа); пилить»> сыхалат-мак (ТуркРС 6Q9) «водить острием; пилить»; сыхламак (ТуркРС 6Q9) «вонзать». К данным словам примыкает и слово сих «вертел» (УзРС 4QQQ) узбекского языка.
По данным историко-этимологического словаря персидского языка, слово six (РПС 58) «вертел» восходит к санскритскому sichcä «вертел», что свидетельствует
о многогранных языковых контактах. В персидском языке не образовалось гнездо и слово six не обладает ботаническим значением, что наблюдается в венгерском языке и хинди.
Слово szike (TESz II 750) «скальпель», неизвестное по происхождению, также относится к данной группе слов по своей семантике и фонетическому строю. Заслуживает внимания значение туркменского слова сыхаламак (ТуркРС 609) «водить острием (ножа)», которое связано с функциональным свойством скальпеля. Данный инструмент хирурга используется подобным образом.
В настоящей статье мы не хотим и не можем обсуждать обоснованность теории О. Н. Трубачева о синдах. Мы старались представить некоторые общие элементы венгерского языка и языка хинди, которые еще не рассматривались в лингвистических работах.
Представленные нами венгерские слова, имеющие фонетические и семантические сходства с лексическими единицами языка хинди, могут иметь соотношение с теорией О. Н. Трубачева о синдах. Параллельные венгерские лексические единицы в большинстве случаев не обладают этимологией. Необходимо указать на то, что венгерские слова с неизвестным происхождением, по-видимому, были заимствованы до установления контактов с германскими, славянскими либо романскими народами.
Знакомство с теорией о синдах О. Н. Трубачева содействовало оформлению нашей гипотезы о возможности этимологической связи венгерских слов, не обладающих ясной этимологией, с индийскими словами. Сходство между венгерскими и индийскими словами долгое время казалось нам случайным созвучием, так как ни в лингвистических, ни в исторических работах не говорится о возможности этих связей.
Выводы О. Н. Трубачева об индийском происхождении народа синдов интересны для исследователей языковых и культурных контактов Евразии, также важны с точки зрения ареальной лингвистики, в чем убеждают нас положения упомянутых исследователей. Исходя из того, что во время миграции венгры установили контакты с народами, жившими в регионе Северного Кавказа и Северного Приазовья, можно предполагать, что они установили контакты с народом, в языке которого сохранились элементы арийского языка. Следы контактов с народами данного региона, в котором, по мнению О. Н. Трубачева, раньше обитали синды, по-видимому, сохранились в венгерском языке. Объем настоящей статьи не дает возможность ни для этимологического анализа сходных лексических единиц языка хинди, ни для установления эпохи заимствования венгерских слов без этимологии.
Мы заканчиваем нашу статью положением В. М. Солнцева и соавторов16 о необходимости изучения новых языковых фактов, освещающих неизвестные языковые и культурные контакты. По его мнению, новые проблемы требуют разработки новой теории, содействующей успешности научного исследования.
ЛИТЕРАТУРА
Афимов Н. В. 1958: Племена Прикубанья в сарматское время // СА. XXVIII, 43-67.
16 Солнцев, Вардуль, Алпатов, Бертельс, Коротков, Санжеев, Шарбатов 1979, 3-15.
Баранников А. П. 1928: Синонимические повторы в новоиндийских языках. Л.
Бархударов А. А. 1963: Словообразование в хинди. М.
Лыткин В. И. 1953: История словарного состава пермских языков // ВЯ. 5, 48-69.
Лыткин В. И. 1975: Пермско-иранские языковые контакты // ВЯ. 3, 84-97.
Пачаи И. 1995: Ареальные аспекты парных слов в русском языке. Ньиредьхаза.
Потебня А. А. 1968: Из записок по русской грамматике. Т. III. М.
Рыбаков Б. А. 1973: Язычество древних славян. М.
Солнцев В. М., Вардуль И. Ф., Алпатов В.М., Бертельс А. Е., Короткое Н. Н., Сан-жеев Г. Д., Шарбатов Г. Ш. 1979: О значении изучения восточных языков для развития общего языкознания // ВЯ. 1, 3-15.
Топоров В. Н. 1962: О некоторых проблемах изучения древнеиндийской топонимии // Топонимика Востока. М., 48 -65.
Трубачев О. Н. 1976: О синдах и их языках // ВЯ. 4, 39-63.
Трубачев О. Н. 1977: Лингвистическая периферия древнейшего славянства. Индоа-рийцы в Северном Причерноморье // ВЯ. 6, 13-29.
Трубачев О. Н. 2003: Этногенез и культура древнейших славян. М.
Трубецкой Н. С. 1991: Верхи и низы русской культуры // Вестник МГУ. Сер. 9. 1, 87-98.
Abbi A. 1994: Semantic. Universals in Indian Languages. New Delhi.
Ballagi M. 1873: A magyar nyelv teljes szotara. Budapest.
Banczerowski J. 2008: A vilag nyelvi kepe. Tinta Könyvkiado. Budapest.
Bartha J. 2012: A nepi kultüra nyelvi öröksege — nyelvjarasi gyüjtesek a Nagykunsagon // Jaszkunsag. 1-4. Szolnok, 159-178.
Berzin E., Grantovvsky E. 1962: Kinsmen of Indians on Black Sea Shores. Delhi.
Chatterji S. K. 1926: The Origin and Developpement of the Bengali Language. Calcutta.
Chatterji S. K. 1940: Indo-Aryan and Hindi. Calcutta.
Collinder B. 1954: Zu indo-uralischen Frage. Uppsala.
Decsy G. 1965: Zur Frage der indogermanischen, iranischen und turkischen Lehnwörter in der Grundsprache // Einführung in die finnissch-ugrische Sprachwissennchaft. Wiesbaden.
Eilers W., Mayrhofer M. 1960: Namenkundliche Zeugnisse der indischen Wanderung? Eine Nachprüfung // Die Sprache.VI, 1382-1397.
Fokos D. 1961: Urali es altaji összehasonlito szintaktikai tanulmanyok // Nyelvtudomanyi Közlemenyek. LXIV. 1, 12-55.
Harmatta J. 1977: Iraniak es finnugorok, iraniak es magyarok // Magyar östörteneti tanulmanyok. Budapest, 167-182.
Joki A. J. 1973: Uralier und Indogermanen. Helsinki.
Kretschmer P. 1943: Inder am Kuban // Akademie der Wissenschaften in Wien. Philosophisch-historische Klasse. Anzieger. 80 Jg. I-XV, 35-42.
Minns E.H. 1913: Scythians and Greeeks. Cambridge.
Nyomarkay I. 2000: A vilag nyelvi kepe az idegen szavak tükreben egy horvat dramaban // Magyar Nyelvör. 124, 487-494.
Pais D. 1951: Kerdesek es szempontok a szoösszetetelek vizsgalatahoz // Magyar Nyelv. XLVII, 143-155
SOME FACTS FOR THE THEORY OF O. N. TROUBACEV ON THE SINDS
I. Pacsai
The works of O. N. Troubacev examined the history of the traits of Sindes in the North Black Sea Region. The famous Russian sciencist formed his theory from the Indian origin of Sinds,
Переводческий форум как жанр профессионального дискурса переводчиков 285
who lived in this region, by the old toponyms, which comes from Indian languages. Troubacev based his theory on the works of researchers who examined the history of this region. The questions, examined by O. N. Troubacev, have a connection with the Hungarian language which was formed during the long migration of Hungarian people. During the migration many cultural and language contacts were created with the neighbouring nations. These various contacts are reflected in the vocabulary of Hungarian language, which contains many words with unknown etymology. Beyond the examined structures discovered the Hindi words, which presents the similar phonetic and semantic features with Hungarian words without clear etymology, which belongs to the basic word-stock of Hungarian language. The second important period of migration of Hungarian people was connected with the north region of Caucasus and the NorthEast maritime region of the Black Sea, examined by O. N. Troubacev where very intensive contacts are formed with Iranian nations. It is possible that the adoption of the words with Indian origin carried together with the Iranian words. These questions have mutual connection, namely the theory from Sinds of Troubacev which explains the origin of the examined Hungarian words, and this language contact proves the well-founded character of his theory.
Key words: the Sindi, Indian origin, maritime region,the Black Sea, Iranian influence, cultural and language contacts, etymology, similar phonetic and semantic features
© 2014
А. П. Наумова
ПЕРЕВОДЧЕСКИЙ ФОРУМ КАК ЖАНР ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ДИСКУРСА ПЕРЕВОДЧИКОВ
В статье анализируется жанр переводческого форума как виртуальной формы актуализации профессионального дискурса переводчиков. Выявлены соответствующие социолингвистические, структурно-медийные и языковые характеристики на английском, русском и французском языках.
Ключевые слова: профессиональный дискурс, профессиональная коммуникация, виртуальное жанроведение, жанр форума
Исследования жанрового пространства виртуальной коммуникации характеризуются высокой частотностью, актуальностью и ведутся в различных направлениях: предметом рассмотрения выступают определение понятия виртуального жанра; соотнесенность традиционных и виртуальных жанров; описание специфических типов жанров, а также разработка критериев для их классификации. Сформировавшийся теоретический аппарат позволяет говорить о создании новой лингвистической области — виртуального жанроведения1.
Особое место в профессиональной интернет-коммуникации занимают форумы переводчиков как наиболее распространенный формат взаимодействия специалистов по вопросам оптимизации переводческой деятельности.
Наумова Анна Петровна — аспирантка кафедры теории и практики перевода Волгоградского государственного университета. E-mail: anaumova9@gmail.com
1 Горошко, Жигалина 2011.
