CC BY
162
УДК 821.161.1-3'06
НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ПРОЧТЕНИЯ КНИГИ И. Э. БАБЕЛЯ «КОНАРМИЯ»
Т. Ю. Кравченко, В. П. Антонов
Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова
В статье рассматриваются проблемы постижения авторского замысла, стиля писателя, позволяющие понять сложный художественный мир «Конармии» И. Бабеля. Представлен опыт анализа новеллы «Переход через Збруч» в контексте всей книги Бабеля. Обозначена проблема восприятия книги «Конармия» в студенческой аудитории.
Ключевые слова: авторский замысел, антиномия стиля, мотив, жанр новеллы, новый гуманизм, гротеск, человек массы.
В данной статье мы ещё раз обращаемся к рассмотрению вопросов об особенностях художественного мира книги И. Э. Бабеля «Конармия», сложностях восприятия её содержания и постижения авторского замысла, специфике идеостиля писателя и некоторых других аспектов. Актуальность обращения к творчеству писателя и конкретно к названному его произведению подтверждают исследования разного уровня (критические и историко-литературные статьи, диссертации и монографии), проведённые и проводимые как отечественными, так и зарубежными литературоведами. Подобное пристальное внимание к личности писателя и его творчеству свидетельствует о безграничном постижении мировосприятия этого автора, выразившегося в его своеобразном творческом методе и индивидуально-авторском стиле.
В предыдущей статье [1] предметом рассмотрения одного из авторов данной работы стал такой важнейший идейно-художественный элемент поэтики произведения И. Бабеля «Конармия», как мотив смерти. Анализ этого элемента был произведён на основе содержания новеллы «Переход через Збруч». Композиция настоящей работы с необходимостью требует возврата к уже рассмотренной проблеме, и поэтому мотив смерти вновь станет одним из предметов нашего внимания.
Напомним, что «Конармия» начинается с новеллы «Переход через Збруч». С подзаголовком «Из дневника» новелла - как самостоятельное произведение - впервые была опубликована в 1924 году в газете «Правда». В книжном варианте этот подзаголовок уже отсутствует. Содержание новеллы очень важно, так как именно здесь основные мотивы и образы произведения выступают в наиболее обнажённом виде, а без осмысления их специфики невозможно постичь ни авторский замысел, ни его стиль, ни сложный художественный мир книги.
В названной новелле ведётся рассказ о пересечении Красной Армией польской границы через пограничную реку Збруч у города Новоград-Волынский и кровавом и гибельном её походе на город Львов. За эпизодом форсирования Збруча по замыслу писателя скрывается не только военная операция, но и нечто большее - это своеобразный символ: Красная Армия перешла границу не только Польши, но и Европы в целом (см. следующие за «Переходом через Збруч» новеллы о польском костеле в Новограде-Волынском).
В действительности «переходу» через реку Збруч посвящена самая малая часть повествования. В целом заглавие обманчиво, что является характерной особенностью поэтики И. Бабеля. Топонимические названия в его произведении лишь формально обозначают места происходящих событий. Но вместе с тем в заглавии заключён ключевой хронотоп - мотив дороги. Он особенно активно используется в тех случаях, когда художественный мир, создаваемый писателем, динамичен. Например: «Почерневший Збруч шумит и закручивает пенистые узлы своих порогов. Мосты разрушены, и мы переезжаем реку вброд. Величавая луна лежит на волнах. Лошади по спину уходят в воду, звучные потоки сочатся между сотнями лошадиных ног. Кто-то тонет и звонко порочит богородицу. Река усеяна чёрными квадратами телег, она полна гула, свиста и песен, гремящих поверх лунных змей и сияющих ям» [2, с. 43].
Мотив дороги, по которой едут куда-то с криком, ругательствами, песнями люди на лошадях, семантически неоднозначен. Дорога в структуре всего произведения «Конармия» не столько является конкретной реалией изображаемого пространства, сколько символизирует путь внутреннего развития главного персонажа - Кирилла Васильевича Лютова, который в сюжетной структуре произведения занимает место свидетеля, участника событий и литературного рассказчика.
Мотив движения прослеживается и во времени, что передаётся с позиции восприятия героя-рассказчика через лексические средства, называющие движение времени суток: «Новоград-Волынск взят сегодня на рассвете» — «полуденный ветер играет в желтеющей ржи» — «оранжевое солнце катится по небу, как отрубленная голова, нежный свет загорается в ущельях туч, штандарты заката веют над нашими головами» — «запах вчерашней крови и убитых лошадей каплет в вечернюю прохладу» — «величавая луна лежит на волнах», «река ... полна... гремящих поверх лунных змей» — «поздней ночью приезжаем мы в Новгород» [2, с. 43]. Таким образом, данный мотив символически многопланов. Он перерастает границы главы и проявляет глубинный смысл всего произведения.
Дорога приводит главного героя в дом, причём чужой, - место ночёвки, случайное пристанище. Это еврейский дом. Судьба еврейского мира и стоящей за ним философии станет постоянной темой книги (см. новеллы «Гедали», «Рабби», «Сын рабби»). Можно даже сказать, что дорога станет ключевым понятием и константным компонентом пространственной организации повествования в произведении «Конармия» и прежде всего тех фрагментов текста, которые мотивированы точкой зрения Лютова, т. е. в ракурсе его мировосприятия, его пси-
хологии. Отмеченное подтверждает мысль Ю. М. Лотмана о том, что тип художественного пространства может выступать в произведении «как своеобразная двуплановая локально-этическая метафора» [3, с. 625].
Новелла «Переход через Збруч» начинается сухим, почти протокольным сообщением: «...наш обоз шумливым арьергардом растянулся по шоссе, идущему от Бреста до Варшавы и построенному на мужичьих костях Николаем Первым» [2, с. 43]. В конечном фрагменте приведённой фразы («построенному на мужичьих костях Николаем Первым»), брошенной автором как бы мимоходом, вскользь, прослеживается явная историческая параллель. Однако эта деталь весьма значима не только с композиционной, но и с идейно-содержательной точки зрения. С образа-метафоры «на мужичьих костях» (ср. у Некрасова «Прямо дороженька: насыпи узкие, Столбики, рельсы, мосты. А по бокам-то всё косточки русские...») начинается настойчиво проведённый через всю новеллу мотив смерти: «Оранжевое солнце катится по небу, как отрубленная голова»; «Запах вчерашней крови и убитых лошадей каплет в вечернюю прохладу»; «Начдив шесть ... гонится на тяжёлом жеребце и всаживает ему две пули в глаза. Пули пробивают голову комбрига, и оба глаза его падают наземь». Даже сама природа метафорически становится у писателя источником смерти: «Всё убито тишиной... ». Смерть представлена в новелле повсюду: и в истории похода Первой Конной Армии, и в природе, и во сне героя. Заканчивается повествование страшным и неожиданным финалом, который можно считать своеобразным апофеозом мотива смерти: «Она ... снимает одеяло с заснувшего человека. Мёртвый старик лежит там, закинувшись навзничь. Глотка его вырвана, лицо разрублено пополам, синяя кровь лежит в его бороде, как кусок свинца» [2, с. 44].
Мотив смерти передан автором и через свето-цветовую семантику используемых лексических средств: это и непосредственно цветовые прилагательные, передающие разные оттенки кроваво-красного цвета («поля пурпурного мака», «оранжевое солнце», «синяя кровь»), и используемое в разных контекстах существительное «кровь» («запах вчерашней крови», «синяя кровь лежит в его бороде»), и включение в контекст слов, в лексических значениях которых имеются семы, связанные с цветом: «на рассвете», «нежный свет загорается в ущельях туч», «штандарты заката» и др. Сравнение «оранжевое солнце катится по небу, как отрубленная голова», использованное автором для создания пейзажной зарисовки, свидетельствует о надвигающейся смерти в жизни человека.
Завершается произведение неожиданным концом - словами дочери убитого старика: «... поляки резали его, и он молился им: убейте меня на чёрном дворе, чтобы моя дочь не видела, как я умру. Но они сделали так, как им было удобнее, — он кончался в этой комнате и думал обо мне. И теперь я хочу знать, — сказала вдруг женщина с ужасной силой, — я хочу знать, где ещё на всей земле вы найдёте такого отца, как мой отец... » [2, с. 45]. Эти слова передают не столько скорбь и жалость убитого горем человека, сколько какую-то нечеловеческую гордость и нечеловеческую красоту женской души, вынужденной продолжать жить в этом несправедливом, истекающем кровью мире. Это крик души человека, обращённый прежде всего к читателю, который, по замыслу автора, должен осознать, что война поставила под сомнение ценность человеческой жизни. Потому в словах героини отражена позиция самого писателя: утверждение уникальности и неповторимости каждого человека.
Ещё одной значимой деталью поэтики И. Бабеля является «антиномичность стиля» [4, с. 66], обретающая в контексте повествования общезначимый метафорический ореол: беременная женщина и её убитый отец есть резко противостоящие и в то же время связанные тенденции: жизни и смерти. В противовес смерти и разрушению писатель объявляет самой высокой ценностью жизнь. Важно понять, что в структуре «Конармии» небольшая новелла «Переход через Збруч» сосредоточила в себе все темы и мотивы, ставшие композиционной основой книги, своеобразной завязкой к последующему повествованию.
Мотив смерти, начатый первой новеллой, как и мотив дороги, пройдёт через всю книгу и представит перед читателем множество замученных, зарезанных, застреленных людей и их судеб. И. Бабель как писатель-гуманист воссоздаёт картину событий в том виде, в котором её воспринимает непосредственный участник описываемого - Кирилл Васильевич Лютов, чьими глазами увидены события и воспроизведены в структуре всей книги. В композиции произведения главному герою-повествователю Лютову принадлежит важное место. Представим его характеристику, выявив её из содержания новеллы. Лютов является кандидатом прав Петербургского университета, прикомандированным к штабу одной из дивизий Первой Конной. Он носитель традиционных культурных ценностей и представлений о жизни, свойственных русской интеллигенции с её неприятием насилия, убийства, отрицанием культа силы. А это противоречит тому «новому гуманизму», который становится идеологически утверждённым и официально востребованным. В этом также можно усмотреть проявление уже упомянутой «антиномичности стиля» как важной особенности поэтики писателя.
Ещё одной характерной особенностью писателя, на которую обратил внимание литературовед и критик Ф. М. Левин, является приём контраста [5, с. 65]. Этот приём автор применяет уже в самом начале книги, в котором говорится о том, что Конармия вошла в Новоград-Волынск, неся разрушение и сея смерть: «Начдив шесть донёс о том, что Новоград-Волынск взят сегодня на рассвете. Штаб выступил из Крапивно, и наш обоз шумливым арьергардом растянулся по шоссе... ». С позиций стилистики такое начало ассоциируется с обычным деловым сообщением. Диссонирует с характером делового сообщения лишь небольшое вкрапление эпитета шумливый. . А уже во втором абзаце это деловое сообщение буквально взрывается лирически напряжённым описанием, насыщенным многочисленными образами и в то же время усиливающим ощущение опасности: «Поля пурпурного мака цветут вокруг нас, полуденный ветер играет в желтеющей ржи, девственная гречиха встаёт на горизонте, как стена дальнего монастыря. Тихая Волынь... уходит от нас в жемчужный туман берёзовых рощ, она вползает в цветистые пригорки и ослабевшими руками путается в зарослях хмеля. Оранжевое солнце катится по небу, как отрубленная голова, нежный свет загорается в ущельях туч, штандарты заката веют над нашими
головами». Этот отрывок новеллы служит иллюстрацией того, что внутреннее напряжение в текстах И. Бабеля создаётся смысловыми отношениями слов в контексте их употребления, умением писателя высветить многогранный феномен слова с разных, хотя и дополняющих друг друга, точек зрения.
Первый абзац анализируемой новеллы насыщен фактами, задающими динамичный ритм; с первых её строк в сознание читателя «врывается» война. Но уже во втором абзаце ритм повествования замедляется. Это передаётся описанием пейзажа: он наполняется тишиной и оттенками цветов, передающими ощущение гармонии в природе. Поэтому таким неожиданным и резким кажется сравнение солнца с «отрубленной головой».
Контраст между сутью события и спокойным тоном его описания составляет основу гротеска в художественном повествовании новеллы «Переход через Збруч». Как замечает Ф. М. Левин, «Бабель постоянно сочетал возвышенное с низким, повседневное с экзотическим, драматическое с комическим, пафос с иронией, жизнерадостность с грустью, поэтическое с натуралистическим, восторг со скепсисом» [5, с. 136]. Гротеск станет в творчестве И. Бабеля приёмом выражения духа времени, обнажающим вседозволенность злодеяний (ср. у А. Блока «Уж я семечки Полущу, полущу... Уж я ножичком Полосну, полосну!..).
Подобные стилеобразующие приёмы контраста встречаются в новеллах «Соль» и «Измена», написанных от лица участника событий Никиты Балмашева, малограмотного, невежественного, попросту одичавшего от многолетней бойни конармейца.
В новелле «Соль» представлено письмо в редакцию о том, как грудной ребёнок, которого всю ночь трогательно опекает конармеец, оказывается мешком соли, - и Балмашев с помощью «верного винта» «кончает» спекулянтку-обманщицу. На примере этого эпизода писатель демонстрирует страшные подробности войны: для конармейцев женщина, пытающаяся провезти соль, изобразив из свёртка грудного ребёнка, - «гнусная гражданка». Она, по убеждению красноармейцев, среди тех изменников, «которые тащат нас в яму и хотят повернуть речку обратно и выстелить Расею трупами и мёртвой травой» ... » [2, с. 127].
В новелле «Соль» И. Бабеля правда героев и правда писателя не совпадают. Герои говорят о тех, кто хочет «выстелить Расею трупами», а мы видим, как трупами-то её выстилают они, конармейцы: «И, сняв со стенки верного винта, я смыл этот позор с лица трудовой земли и республики» [2, с. 127]. Вводя в новеллу фигуру персонажа Балмашева, автор показывает противоречивость и спутанность сознания «человека массы», оказавшегося в совершенно новых для него условиях жизни и новой социальной роли.
В новелле «Измена» подчёркивается, что Балмашев считает себя вправе судить обо всём и быть уверенным в непогрешимости собственных взглядов. Писатель предъявляет нам объяснительную записку, написанную Никитой Балмашевым следователю Бурденко. Психологический облик этого персонажа создаётся не просто его действиями, а собственно языковыми средствами. Балмашев видит измену даже в госпитале среди лечащих врачей. Причудливые словесные излияния героя создаются обыгрыванием слов и выражений, почерпнутых из речи малограмотного «красного конника».
Для создания образа Балмашева автор использует сказовую манеру, которая воспроизводит не только монолог героя-рассказчика, но и стиль его речи и мысли. Он готов до конца отстаивать свою позицию просто потому, что сомнение в её непогрешимости не может прийти к нему в голову. Содержательные особенности его речи выражены через характерные языковые средства, определяющиеся прежде всего на лексическом и грамматическом уровнях. Герой употребляет просторечные выражения с характерными для него неправильными грамматическими формами («слыхать от вас», «надсмехался разными улыбками», «одежду скидайте этой же минутой», «оборотился спиной», «взойдя в палату», «играть театральную ролю», «фулиганит над нами») и синтаксическими конструкциями («.имели жар в костях и не нападали, а только плакали, стоя в больничных халатах на площади посреди вольного населения по национальности евреев», «выступил вперёд своею перебитой ногой»). В речи героя-рассказчика доминирует обращение товарищ следователь Бурденко, которое имитирует неразрывный поток мыслей Никиты Балмашева. Также в речи этого персонажа характерно использование экспрессивных оборотов («одна ужасть», «пучил...глаза»), слов и выражений, отражающих реалии времени («в ряды империалистов», «в кубанской вострой шашке», «врагов нашей революции», «пролетарий»).
С помощью разнообразных речевых приёмов И. Бабель изображает сознание людей, искажённое трагическими социально-историческими обстоятельствами времён гражданской войны. Писатель сумел сказ сделать ёмким и художественно выразительным. Герой-рассказчик только говорит, и автор не усложняет структуру произведения дополнительными описаниями тембра его голоса, его манеры держаться, деталей его поведения. Однако посредством сказовой манеры отчётливо передаются и жест героя, и оттенок его голоса, и его психологическое состояние, и отношение автора к рассказываемому.
Книга И. Э. Бабеля «Конармия», выразившая характерную особенность стиля писателя, несомненно, положила начало приёму изображения абсурдного мира 20-х годов ХХ века, который впоследствии встретится в произведениях других русских писателей - А. Платонова, Б. Пильняка, Ю. Тынянова, Д. Хармса.
Библиографический список
1. Кравченко, Т. Ю. Мотив смерти как важнейший идейно-художественный элемент поэтики произведения И. Э. Бабеля «Конармия» / Т. Ю. Кравченко // Актуальные проблемы изучения языка и литературы: диалог культур в контексте евразийского коммуникативного пространства: мат-лы VII Международной науч.-практ. конф., 24-25 окт. 2012 г., г. Абакан / науч. ред. И. В. Пекарская, отв. ред. В. П. Антонов. - Абакан: Изд-во ФГБОУ ВПО «ХГУ им. Н. Ф. Катанова», 2012. - С. 56-57.
2. Бабель, И. Э. Собрание сочинений. В 4-х тт. Т. 2 / И. Э. Бабель. - М.: Время, 2006. - 416 с.
3. Лотман, Ю. М. Художественное пространство в прозе Гоголя / Ю. М. Лотман // О русской литературе. Статьи и исследования (19581993) / Ю. М. Лотман. - СПб.: Искусство, 2005. - С. 621-658.
4. Эйдинова, В. О стиле Исаака Бабеля. «Конармия» / В. Эйдинова // Литературное обозрение. - 1995. - № 1. - С. 66-69.
5. Сухих, И. О звёздах, крови, людях и лошадях / И. Сухих // Звезда. - 1999. - № 12. - С. 222-232.
© Кравченко Т. Ю., Антонов В. П., 2013
УДК 001.38
ГРАНТОВАЯ ПОЛИТИКА ПРАВИТЕЛЬСТВА РЕСПУБЛИКИ ХАКАСИЯ В СФЕРЕ СРЕДСТВ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ
А. Н. Ломилкин, В. П. Антонов
Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова
Статья посвящена особенностям грантовой политики Правительства Республики Хакасия в сфере деятельности массмедиа. Определены цели, задачи, функции грантовой политики власти региона в медиаотрасли, проанализированы основные направления субсидирования деятельности СМИ, являющиеся для региональной власти наиболее значимыми. Достаточно подробно рассматриваются критерии отбора СМИ, претендующие на соискание правительственных грантов. Также описываются возможности реализации на практике положений о грантовой политике, заложенных в нормативных документах правительства Республики Хакасия.
Ключевые слова: грант, грантовая политика, субсидия, грантодатель, грантополучатель, грантовое законодательство, медиаот-расль, средства массовой информации, медиапространство региона.
Данная статья являет собой вторую часть исследования, связанного с освещением проблем в области информационной политики правительства Республики Хакасия (РХ) в медиапространстве региона [1]. В предыдущей работе мы проанализировали, насколько успешно функционируют в республике правительственные службы, связанные с информированием населения о деятельности органов государственной власти на территории РХ, на каких принципах базируется деятельность правительственных PR-структур, каков круг выполняемых ими задач, через какие каналы коммуникации они осуществляют связь с населением и общественностью региона. В наши задачи входило также выявление типа эволюционной модели public relations, соответствующей деятельности региональных правительственных PR-подразделений, и определение степени эффективности влияния их деятельности на информационную политику регионального медиапространства. Для разрешения указанных задач исследования нами, в частности, анализировалась деятельность Управления информационной политики - структурного подразделения Администрации Правительства РХ, на которое возложены функции PR-службы.
Предметом настоящего исследования является грантовая политика Правительства РХ в медиапространстве региона, целью - рассмотрение особенностей этой политики, преследуемые ею цели, роль, задачи и функции искомой политики.
Сразу отметим, что грантовая политика региональной власти в сфере средств массовой информации осуществляется в рамках региональной информационной политики. Основной целью грантовой политики является регулирование процессов производства и передачи информации. Это позволяет, прежде всего, решать такие стратегические задачи, как модернизация информационно-телекоммуникационной инфраструктуры, внедрение инновационных технологий, поднимающих на качественно новый уровень информирование населения и общественности республики. Субсидирование разных видов СМИ также призвано оказывать поддержку участникам рынка информационных услуг и способствовать их конкурентоспособности, формировать специфические информационные отношения, выпускать удовлетворяющие запросам власти информационные продукты и др.
Республиканская грантовая политика в сфере СМИ реализует также конституционное право граждан на получение общественно значимой информации через органы СМИ, способствует укреплению информационной безопасности, гласности и плюрализма мнений. Правительственные гранты, ставящие целью освещение деятельности органов государственной власти, напрямую способствуют реализации федерального законодательства в части реализации ст. 39 Закона РФ от 27 декабря 1991 года № 2124-1 «О средствах массовой информации», которая, в частности, гласит: «Граждане имеют право на оперативное получение через средства массовой информации достоверных сведений о деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, организаций, общественных объединений, их должностных лиц» [2].
Анализ основных направлений субсидирования позволит показать, освещение каких сфер социально-политической, экономической, культурной, спортивной и др. жизни республики через разные виды СМИ значимо для региональной власти, каким из них уделяется наибольшее внимание, а какие остаются без внимания. Анализ направлений субсидирования также даст возможность выяснить, насколько эффективно происходит освещение в СМИ стратегических сфер, способствующих становлению информационного общества и реализации передовой модели PR-коммуникации, которая позволяет республиканской власти наиболее эффективно информировать общество и поддерживать с ним обратную связь.
Обращаясь к нормативно-правовой базе грантовой политики, особое внимание стоит уделить критериям отбора СМИ-соискателей для получения правительственных грантов и предъявляемым к массмедиа требованиям. Рассмотрим также и то, как на практике реализуются положения, заложенные в нормативных документах.
Рассмотрение вопроса начнём с утверждения о том, что современная российская практика в области безвозмездной материальной помощи организациям и частным лицам весьма противоречива. По мнению экспертов, российский институт грантов ещё слишком молод и до сих пор находится в стадии самоопреде-
