CC BY
263
DOI: 10.24411/2618-6888-2020-10013
Л.Е. Васильев
НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ПОЛИТИКИ КИТАЯ В ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ
Аннотация. Статья посвящена анализу основных направлений политики Китая в Юго-Восточной Азии (ЮВА), а также оценке наиболее значимых векторов международной активности КНР на ближайшую перспективу.
Отмечается, что современный Китай не только занимает лидирующие позиции в указанном регионе, но и прилагает немалые усилия для углубления и расширения зависимости государств АСЕАН от сотрудничества с КНР в экономической сфере. В этих целях Пекин разворачивает реализацию одного из крупнейших мировых экономических проектов «Морской Шёлковый путь XXI века» (МШП-21), в котором предполагается участие большинства государств ЮВА.
В результате проведенного анализа, автор приходит к выводу о том, что в настоящее время самая серьезная внешнеполитическая угроза для КНР сопряжена с провозглашением новой администрацией США курса на жесткое соперничество с Китаем на международной арене. Вашингтон недвусмысленно напоминает Пекину о возможном блокировании реализации геополитических интересов Китая как на Юго-западе (Индийский океан), так и на Юго-востоке (Южно-Китайское и Восточно-Китайское моря).
В статье отмечается, что сотрудничество Китая и государств ЮВА в политической сфере выстроено на прочном фундаменте —
на близости взглядов относительно путей решения важнейших мировых и региональных проблем. Государства АСЕАН совместно с КНР выступают за многополярное устройство международных отношений, равенство и взаимоуважение между странами, уважение суверенитета, территориальной целостности и невмешательства во внутренние дела суверенных государств. В статье подчеркивается, что уже в начале 2000-х годов отношения Китая с большинством стран — участниц АСЕАН вышли на уровень стратегического или всеобъемлющего партнерства.
Вместе с тем автор обращает внимание на то, что среди государств ЮВА все чаще высказываются серьезные опасения в связи с ростом китайского национализма, частыми проявлениями Китаем имперских амбиций в отношениях с малыми государствами, а также нарастанием военной мощи КНР.
Ключевые слова: Юго-Восточная Азия, Китай, АСЕАН, экономическое сотрудничество, региональная безопасность, геополитика.
Автор: Васильев Леонид Евгеньевич, старший научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН. E-mail: [email protected]
L.E. Vasiliev
Some Aspects of China's Policy in Southeast Asia
Abstract. The article is devoted to the analysis of the main directions of China's policy in South-East Asia, as well as the assessment of the most significant vectors of China's foreign policy in the near future.
The article acknowledges, that modern China not only occupies leading positions in the region, but also makes considerable efforts to deepen and expand the dependence of the ASEAN States on cooperation with China in the economic sphere. To this end, Beijing is launching one of the world's largest economic projects — the Maritime Silk road of the XXI century, in which the majority of Southeast Asian States are expected to participate.
As a result ofthe analysis, the author comes to the conclusion that at present the most serious foreign policy threat to the PRC is represented by the proclamation by the new US administration of a course of hard competition with China in the international arena. Washington explicitly reminds Beijing of the possible blocking of the implementation of China's geopolitical interests both in the Southwest (Indian ocean) and in the Southeast (South China and East China seas).
The article also notes, that cooperation between China and the Southeast Asian States in the political sphere is built on a solid foundation — on the similarity of views on ways to solve the most important global and regional problems. The ASEAN States, together with the PRC, stand for a multipolar structure of international relations, equality and mutual respect between countries, respect for sovereignty, territorial integrity and for non-interference in the internal affairs of sovereign States. The article emphasizes, that already in the early 2000s China's relations with most of the ASEAN member countries have reached the level of a strategic or comprehensive partnership.
However, the author draws attention to the fact, that now Southeast Asian countries increasingly express serious concerns about rising of Chinese nationalism, frequent manifestations of China's imperial ambitions in its relations with small States, as well as by the growing military power of China.
Keywords: Southeast Asia, China, ASEAN, economic cooperation, regional security, geo-politics.
Author: Leonid Ye. VASILIEV, Senior Research Fellow, Institute of Far Eastern Studies of the Russian Academy of Sciences. E-mail: [email protected]
1. Факторы, влияющие на политику Китая в Юго-Восточной Азии
Юго-Восточная Азия — одно из традиционных направлений китайской внешней политики на протяжении многих столетий. Приоритетность данного направления в настоящее время обусловлена прежде всего принятием новой китайской стратегии развития государства: превращения КНР в крупнейшую мировую державу. В этом плане значение Юго-Восточной Азии (ЮВА) для реализации новых китайских амбиций трудно переоценить.
Такое положение обусловлено следующими факторами. Первое. Сама география морей и проливов, прилегающих к государствам ЮВА, обусловливает стратегическую связь между двумя океанами — Тихим и Индийским. Такое расположение региона предоставляет Китаю возможность контроля над морскими путями из США и Японии в Индию и на Ближний Восток, а также в Европу.
При этом следует учитывать, что основной поток ближневосточной нефти как в КНР, так и в США, проходит именно этим маршрутом.
Второе. Географическое положение государств ЮВА (в основном это государства АСЕАН) относительно территории Китая — чрезвычайно важно с точки зрения обеспечения безопасности южных и юго-восточных провинций КНР. Поэтому Китай, как и любое другое государство мира, кровно заинтересован в создании подконтрольного ему безопасного «буфера» вдоль своих границ.
Третье. Юго-Восточная Азия в настоящее время — один из наиболее интенсивно развивающихся регионов мира. Согласно данным 2019 г., ВВП государств АСЕАН, куда входят 10 стран ЮВА с населением 642 млн человек, составил 2,7 трлн долл., а товарооборот — 2,6 трлн долл. [Ассоциация государств ЮВА...]. Причем, в 2019 г. АСЕАН вышла на 2-е место в мире по объему товарооборота с Китаем, опередив по этой позиции США. Поэтому экономическое сотрудничество КНР со странами ЮВА имеет приоритетное для обеих сторон значение. При этом очевидно, что рост китайской экономики является стимулом развития ЮВА. Государства же АСЕАН представляют собой один из крупнейших мировых рынков сбыта для китайских товаров и услуг.
Таким образом, выстраивание многовекторных отношений с государствами Юго-Восточной Азии носит для Китая значимый характер. К тому же, в последнее время стали проявляться новые тенденции в развитии этих отношений, которые могут оказать значительное влияние как на обстановку в регионе, так и на мировые политико-экономические тренды в целом. Рассмотрим некоторые из них.
2. Основные тенденции экономического сотрудничества Китая и государств АСЕАН на ближайшую перспективу
Основой экономического взаимодействия КНР с государствами ЮВА является взаимовыгодное торгово-экономическое сотрудничество, двусторонние инвестиционные процессы, а также здоровый прагматизм, который зиждется на понимании китайской стороной
того, что хозяйственная привлекательность Китая является залогом его прочных позиций в регионе.
В качестве комментария приведем некоторые цифры: так, по данным агентства Синьхуа на январь 2020 г., товарооборот государств АСЕАН и Китая за последние 20 лет, начиная с 2000 г., вырос с 32 до 642,7 млрд долл. Для сравнения: товарооборот США и КНР до 541,2 млрд долл., а АСЕАН и США до 334 млрд долл.
В Пекине прекрасно осознают важность дальнейшего углубления «взаимосвязанности» КНР и государств АСЕАН. Этому должна способствовать работа созданного в основном на деньги Китая Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ). Банк призван обеспечивать финансирование одного из крупнейших трансрегиональных проектов в области инфраструктуры — «Морского Шелкового пути XXI века» (МШП-21), о котором речь пойдет ниже.
Следует напомнить, что финансово-экономический кризис 1997 г., когда КНР оказала государствам ЮВА серьезную финансовую помощь, парадоксальным образом принес Китаю значительные экономические и политические дивиденды. В ходе кризиса значительно уменьшилось влияние конкурентов КНР — Японии и Южной Кореи, а также существенно ослабли позиции США в регионе. Кроме того, благодаря массированным финансовым вливаниям Китай еще больше привязал к себе государства Юго-Восточной Азии, попадавшие в финансовую зависимость от него.
В результате Китай превратился в крупнейшего инвестора Юго-Восточной Азии. При этом следует учитывать и тот факт, что если Япония и Южная Корея вкладывали капиталы в обрабатывающую промышленность региона, то стратегическая линия Китая тогда состояла в том, чтобы посредством целевых, «связанных» инвестиций гарантировать себе бесперебойность поставок природных ресурсов. А в настоящее время основной инвестиционный интерес КНР состоит в реализации инфраструктурных проектов.
Следует признать, что современный курс Пекина в ЮВА нацелен на обеспечение дальнейшего роста значимости Китая для Юго-Восточной Азии как инвестора и кредитора, негативизацию имиджа его основных конкурентов в регионе, а также на втягивание государств ЮВА в финансовую и долговую зависимость от КНР. Бо-
лее того, следует признать и то, что такая линия служит эффективным инструментом реализации китайской политики «проникновения и усиления влияния изнутри».
Главным экономическим начинанием КНР в ЮВА в настоящее время является проект МШП-21. Важность данного проекта для Китая обусловлена тем, что 90 % внешней торговли страны и 60 % его импорта энергоносителей осуществляется морским путем. Немаловажен и тот факт, что практически единственный морской маршрут, по которому в другие регионы мира перевозятся китайские товары, а в Китай поставляются энергоносители, проходит через Южно-Китайское море (далее — ЮКМ). Учитывая географическое положение ЮКМ, а также прилегающих к нему проливов, нетрудно заметить возможность военно-морской блокады китайской территории крупной группировкой, например, ВМС США. Поэтому Китай в целях обеспечения безопасности его морских перевозок кровно заинтересован в диверсификации своих торгово-экономических путей. Решению данной проблемы и должна способствовать реализация проекта МШП-21.
Стратегия «Морского Шёлкового пути» была озвучена в программном документе Концепция морского сотрудничества в рамках инициативы «Пояс и путь», разработанном Государственным комитетом по делам развития и реформ КНР и Государственным океанологическим управлением КНР. Согласно этому документу, проект предполагает создание трех «голубых экономических коридоров»: «Китай—Индийский океан—Африка—Средиземное море—Европа»; «Китай—Океания—южная часть Тихого океана»; «Китай—западная часть Тихого океана—Северный Ледовитый океан—Европа» [Игнатьев].
Таким образом, стратегия «Морского Шёлкового пути» — это попытка формирования крупнейшего в мире экономического коридора, проходящего через территории государств с общим объемом производства до 21 трлн долл. и населением, превышающим 4,4 млрд человек (что составляет 63 % населения мира) [Комисси-на]. Финансирование реализуемой стратегии планируется осуществлять с привлечением таких институтов, как АБИИ, Банк Морского Шёлкового пути, а также Фонд Шёлкового пути. В рамках проекта
Китай планирует предоставлять инвестиции и кредиты на цели развития портов, причалов, судостроительной отрасли, активно участвовать в сотрудничестве в области безопасности на морях.
Большинство государств ЮВА в целом поддерживает реализацию стратегии МШП-21, надеясь на поступление прямых китайских инвестиций в свою экономику. Каждая из этих стран намеревается реализовать собственные проекты, в том числе и за счет иностранных капиталовложений. Так, Индонезия, стремящаяся стать морской державой и создать мощный флот, нуждается для этих целей более чем в 55 мрлд долл. Таиланд, заинтересованный в строительстве канала Кра, соединяющего Южно-Китайское море с Андаманским в обход Малаккского пролива, планирует получить на эти работы порядка 30 млрд долл. Некоторые из государств АСЕАН, например, Камбоджа, надеются обрести за счет участия в проекте МШП-21 стратегическую поддержку от Китая в деле обеспечения безопасности на своих границах с Таиландом и Вьетнамом.
В то же время практическая реализация проекта, например, в Пакистане, дает государствам ЮВА возможность на деле ознакомиться с общими принципами, которыми руководствуется Китай, осуществляя стратегию «Морского Шёлкового пути». Прежде всего, это получение КНР максимально возможного контроля над всем процессом строительства проектных объектов и деятельностью компаний-подрядчиков.
Кроме того, все вложения должны быть не только окупаемыми, но и «соответствовать дипломатической стратегии» Китая, которая направлена, прежде всего, на обеспечение условий для экономического процветания самой КНР. Финансирование проектов осуществляется в счет низкопроцентных займов, отдавать которые необходимо будет или деньгами, или предоставлением контроля над построенными объектами. Другими словами, потенциал большой долговой массы может быть использован для политического давления на руководство тех стран, на территории которых осуществляется проект [Коростиков].
Можно привести такой пример из практики реализации МШП-21 в Пакистане: там китайские инвестиции достигли, по некоторым оценкам, 50—60 млрд долл., а ВВП Пакистана в 2018 г. со-
ставил лишь 303 млрд долл. Таким образом, задолженность Пакистана перед Китаем, составляющую пятую часть пакистанского ВВП, придется либо выплачивать, либо в счет ее погашения передавать китайской стороне контроль над построенными в рамках проекта объектами. Аналогичным примером может послужить Шри-Ланка, которая была вынуждена передать Китаю управление своим портом Хамбантота, реконструированным в рамках МШП-21, в аренду на 99 лет, так как не смогла выплатить долги по займу в размере 1,5 млрд долл. [Куприянов].
К основным принципам, которым следует Пекин в ходе реализации проекта, относится и предпочтительное использование китайской рабочей силы, собственных материалов, стандартов и техники. Для охраны вновь создаваемых объектов КНР планирует привлекать тысячи сотрудников китайских военных и охранных компаний. Более того, в Пекине всерьез изучают вопрос о размещении войск НОАК на территориях государств-участников МШП-21, в частности — Пакистана. В Юго-Восточной Азии государством, где может быть учреждена база китайских ВС, может стать Камбоджа.
Таким образом, КНР, реализуя стратегию «Морской Шёлковый путь XXI века», в международных отношениях строго следует своему ключевому стратегическому принципу — «экономика определяет геополитику». Во внешнеполитическом плане этот принцип подразумевает достижение следующих целей: диверсификацию и обеспечение безопасности морских поставок товаров и энергоресурсов, углубление «взаимосвязанности» с государствами ЮВА и их зависимости от КНР, а также существенное расширение рынка для китайских товаров по всему миру.
Во внутриполитическом аспекте реализация стратегии МШП-21 позволит Китаю рентабельно вложить свободные денежные средства в проекты с высокой окупаемостью и долгосрочной выгодой; решить проблемы развития западных провинций страны; существенно увеличить количество рабочих мест.
В отношении государств ЮВА, задействованных в реализации стратегии, можно отметить следующее: конечно, участие в таком масштабном начинании сулит серьезные экономические выгоды. Однако, как показала практика, Морской Шёлковый путь имеет не-
мало «подводных камней», игнорирование или незнание которых может привести к весьма нежелательным последствиям. Следует всегда иметь в виду, что «бесплатный сыр — только в мышеловке».
3. Военно-политическая составляющая политики Китая в Юго-Восточной Азии
Если оценивать сотрудничество Китая и государств ЮВА в политическом ключе, то можно однозначно сказать, что они выстроены на прочном фундаменте — на близости подходов к вопросам разрешения важнейших мировых и региональных проблем. Государства АСЕАН совместно с КНР выступают за многополярное устройство международных отношений, равенство и взаимоуважение между странами, уважение суверенитета, территориальной целостности и невмешательства во внутренние дела суверенных государств.
В начале 2000-х годов отношения Китая с большинством государств АСЕАН вышли на уровень стратегического или всеобъемлющего партнерства. Традиционно тесные связи поддерживаются с Камбоджей, Лаосом и Мьянмой. Налаживаются и расширяются контакты с Индонезией и Малайзией. Традиционно сложными для Китая остаются отношения с Вьетнамом, Сингапуром и Филиппинами. Однако и здесь трудно не заметить прогресс, хотя «шероховатости» и острые вопросы наблюдаются и доныне [Власов].
Таким образом, исходя из вышесказанного, можно утверждать, что позиции Китая в Юго-Восточной Азии достаточно прочны и сохранятся таковыми в ближайшей и среднесрочной перспективе.
Тем не менее, необходимо также рассмотреть и нерешенные проблемы в отношениях Китая и государств Юго-Восточной Азии, мешающие развитию диалога сторон, а в будущем способные привести к осложнению обстановки в регионе. Основные из них можно разделить на три группы: проблема Южно-Китайского моря и островов Спратли/Наньша, противостояние и борьба между КНР и США за лидерство в регионе, нарастание военной мощи Китая, а также рост националистических настроений внутри него.
Как уже было сказано, для КНР Южно-Китайское море имеет жизненное значение, так как через него происходит основной това-
рообмен Китая с остальным миром. Кроме того, по оценкам экспертов, в акваториях ЮКМ и Восточно-Китайского моря находятся значительные запасы энергоресурсов, так необходимых Китаю. Помимо КНР, на острова Спратли/Наньша претендуют еще пять стран и территорий — Бруней, Вьетнам, Малайзия, Филиппины и Тайвань.
Сейчас Пекин решает главную, двуединую проблему его политики в отношении ЮКМ: отстоять китайские интересы, с одной стороны, и сохранить лидерство и благоприятные отношения с государствами АСЕАН — с другой. В первой части он уже обеспечил контроль за более чем 20 небольшими островами и рифами в ЮКМ. На шести из них размещены военные гарнизоны численностью до 1 тыс. человек. Построены казармы и склады, установлены радиолокационные станции и зенитные батареи, сооружены причалы. Постоянно здесь патрулируют от 3 до 20 боевых кораблей и катеров ВМС КНР. Протесты прибрежных государств (Вьетнама, Малайзии, Филиппин и Брунея) игнорируются, а соответствующие решения международных юридических инстанций (Постоянной палаты третейского суда в Гааге) — не признаются.
В целях сглаживания напряженности в отношениях с государствами ЮВА по проблеме ЮКМ Китай договорился установить с ними «горячую линию» для быстрого реагирования в случае возникновения конфликтных ситуаций на море, а также более широко использовать средства Фонда морского сотрудничества «АСЕАН—КНР».
Кроме того, у Пекина есть возможность активно использовать заинтересованность государств ЮВА в китайском проекте МШП-21. Например, такие государства, как Индонезия, Камбоджа, Лаос, Мьянма, имея перед собой перспективу значительной экономической выгоды, которую может принести их участие в проекте МШП-21, вряд ли захотят испортить отношения с Китаем из-за проблемы ЮКМ. Это обстоятельство может привести к расколу в рядах АСЕАН по вопросу противостояния «экспансии» Китая в Южно-Китайском море, включая острова Спратли/Наньша, что значительно усилит позиции Пекина в этом регионе.
По всей видимости, Китай будет жестко отстаивать свое право на почти всю акваторию ЮКМ, предпочитая вести переговоры строго на двусторонней основе с каждой из заинтересованных сторон. Си
Цзиньпин, выступая на XIX съезде КПК в 2017 г., заявил: «Китай никому не позволит отделить любую часть китайской территории от Китая — когда-либо и где-либо» [Морской Шелковый путь...].
Как и в случае Китая, для США Юго-Восточная Азия имеет важнейшее стратегическое значение, так как через данный регион проходят основные морские пути транспортировки энергоресурсов с Ближнего Востока к Западному побережью Америки. Кроме того, Юго-Восточная Азия, как уже было сказано, является одним из самых быстроразвивающихся регионов мира, а численность ее населения обусловливает огромные возможности внутрирегионального рынка. И само географическое расположение государств ЮВА способствует созданию, в случае надобности, серьезной угрозы безопасности Китая с южного и юго-восточного направлений.
Поэтому США жестко отстаивают свои интересы по вектору Юго-Восточной Азии и стараются путем постоянного дислоцирования в регионе своих ВС держать ситуацию под контролем. Более того, в настоящее время наблюдается нарастание «мягкого» противостояния между Вашингтоном и Пекином по многим вопросам как в экономике, так и политике, причем не только в ЮВА, но и по всему миру. Что интересно: нарастание напряженности между США и КНР происходит при полном сохранении их взаимозависимости.
Следует отметить, что если Китай привлек к себе государства ЮВА созданием совместной зоны свободной торговли (ЗСТ), возможностями взаимных инвестиций, выгодными перспективами участия в реализации МШП-21, то США «заманивают» их гарантиями защиты их безопасности от того же Китая, поддержкой их претензий на владение частью акватории ЮКМ и островов Спратли/Наньша. Кроме того, США и АСЕАН начиная с 2010 г. также торгуют в режиме ЗСТ.
Учитывая сложившуюся ситуацию, в Вашингтоне понимают, что в настоящее время США, учитывая их внутренние социально-экономические трудности, сложную международную обстановку и просто особенности географического положения ЮВА относительно территорий Китая и США, не могут составить конкуренцию Пекину в регионе. Белый дом сознает, что КНР вряд ли уступит свое лидерство в Юго-Восточной Азии в обозримой перспективе.
Вместе с тем сомнительно, что китайское руководство пойдет на обострение обстановки в ЮВА, так как сохранение там статус-кво в первую очередь выгодно самому Пекину. При этом нужно учитывать тот факт, что вооруженные силы США и Китая пока несопоставимы по своей боевой мощи.
Итак, Юго-Восточная Азия — это регион, одинаково стратегически важный как для США, так и Китая, и «уступать» его никто не намерен. Утрата или просто ослабление позиций в нем будет не только «потерей лица» перед мировым сообществом, но в будущем, наверняка, сыграет ключевую роль в борьбе за мировое лидерство. Следует отметить и то, что во избежание негативных для себя последствий, государства АСЕАН, как правило, принимают решения ни в пользу США, ни в пользу Китая.
В заключение необходимо подчеркнуть следующее: несмотря на усиливающуюся взаимозависимость Китая и государств ЮВА, последние всерьез опасаются роста национализма внутри КНР, а также нарастания ее военной мощи. Здесь же следует отметить, что 75 % мировой китайской диаспоры нашло пристанище в Юго-Восточной Азии, что, по разным оценкам, может составлять от 27 до 65 млн человек. Богатые и экономически сильные китайские диаспоры проживают в Сингапуре, Филиппинах, Малайзии, Индонезии и Таиланде; этнические китайцы контролируют значительную часть экономик этих стран. По мере усиления КНР эти диаспоры будут все больше отождествлять себя с имперским Китаем, что, несомненно, подстегнет мировые амбиции Пекина и может подтолкнуть его к попытке воссоздать былое «срединное государство» в том или ином виде.
Суммируя все вышеизложенное, можно утверждать, что в кратко- и среднесрочной перспективе Китай сохранит свое главенствующее положение в Юго-Восточной Азии и его лидерству там никто серьезно не угрожает. В то же время углубляется обеспокоенность стран региона, вызванная ростом экономической и военно-политической мощи КНР, а также все более отчетливо проявляющимся китайским национализмом. Как заявил один из известных американских аналитиков, «В ЮВА считают, что Китай стал силой, которую не остановить. А сопротивляться бесполезно. Но большинству людей такое положение не по нутру» (приводится по [Скосырев]).
Библиографический список
Ассоциация государств ЮВА. URL: https://ru.wikipedia.org/ (дата обращения: 15.05.2020).
Власов Н.В. Современная политика Китайской Народной Республики в Юго-Восточной Азии // Вестник МГИМО-Университета. 2015. No 3(42). C. 60— 67. URL: https://vestnik.mgimo.rU/jour/article/view/352/352# (дата обращения: 15.05.2020).
Игнатьев С.В. Юго-Восточная Азия в проекте КНР «Морской шелковый путь XXI века»: аспекты безопасности // Юго-Восточная Азия: актуальные проблемы развития. 2018. Т. 1. No 2(39). С. 40—49.
Комиссина И.Н. «Морской Шелковый путь XXI века» — глобальный геополитический проект Китая // Проблемы национальной стратегии. 2017. № 1. URL: https://riss.ru/bookstore/journal/2017-2/journal-1/ (дата обращения: 15.05.2020).
Коростиков М. Большой путь видится на расстоянии. Почему опыт взаимодействия Китая и Пакистана важен для России // КоммерсантЪ. 01.07.2017. URL:https://www.kommersant.ru/doc/3341831 (дата обращения: 15.05.2020).
Куприянов А. Китай получил в аренду на 99 лет стратегически важный пункт у индийских берегов // Известия. 18.12.2017. URL: https://iz.ru/683465/aleksei-kupr iianov/port-somnenii (дата обращения: 15.05.2020).
Морской Шелковый путь как часть стратегии Китая. URL:http://invoen.ru/ analitika/ (дата обращения: 15.05.2020).
Скосырев В. Пекин по-своему обустроит Юго-Восточную Азию // Независимая газета. 21.03.2019. URL: http://www.ng.ru/ (дата обращения: 20.02.2020).
References
Associaciya gosudarstv UVA [The Association of Southeast Asia States]. URL: https://ru.wikipedia.org/ (accessed: 15 May, 2020). (In Russian).
Ignatyev, S.V. (2018). Sovremennaya politika KitajskojNarodnojRespubliki v Ugo-VostochnojAzii [Southeast Asia in the PRC's project "The 21st Century Maritime Silk Road": the aspects of security], Ugo-Vostochnaya Aziya: aktual'nye problemy razvitiya [Southeast Asia: actual problems of development], Vol. 1(2(39)): 40—49. (In Russian).
Komissina, I.N. «MorskojShelkovyjput' XXI veka» — global' nyjgeopoliticheskij proekt Kitaya ["The 21st Century Maritime Silk Road" — a global geopolitical project of China], Problemy nacional 'noj strategii [The issues ofnational strategy], No 1. URL: https:/ /riss.ru/bookstore/journal/2017-2/journal-1/(accessed: 15 May, 2020). (In Russian).
Korostikov M.(2017). Bol'shojput' viditsya na rasstoyanii. Pochemu opyt vzaimodejstviya Kitaya i Pakistana vazhen dlya Rossii [A long way is seen at a distance. Why the experience of cooperation between China and Pakistan is important for Russia], Kommersant [The Businessman], July 1. URL: https://www.kommersant.ru/ doc/3341831 (accessed: 15 May, 2020). (In Russian).
Kupriyanov A. (2017). Kitajpoluchil v arendu na 99 let strategicheski vazhnyjpunkt u indijskih beregov [China has received a lease for 99 years a strategically important point near the Indian coast], Izvestiya, December, 18. URL: https://iz.ru/683465/ aleksei-kupriianov/port-somnenii (accessed: 15 May, 2020). (In Russian).
MorskojSHelkovyjput' kak chast' strategii Kitaya. [Maritime Silk Road as a part of China's strategy development]. URL: http://invoen.ru/analitika / (accessed: 15 May, 2020). (In Russian).
Skosyrev, V. (2019). Pekin po-svoemu obustroit Ugo-Vostochnuyu Aziyu [Beijing will modify Southeast Asia in his own way], Nezavisimaja Gazeta [The Independent Gazette], March, 21. URL: http://www.ng.ru/ (accessed: 20 February, 2020). (In Russian).
Vlasov, N.V. (2015). Sovremennaya politika KitajskojNarodnojRespubliki v Ugo-VostochnojAzii [The Contemporary Chinese Policy in Southeast Asia], Vestnik MGIMO-Universiteta [MGIMO Review of International Relations], No 5(42): 60—67. URL: https://vestnik.mgimo.ru/jour/article/view/352/352# (accessed: 15 May, 2020). (In Russian).
