CC BY
73
Ю.А. Рыкунина
«НЕИЗВЕСТНЫЙ ПОЭТ»:
к проблеме литературной репутации Вл. Гиппиуса1
В работе рассматриваются некоторые аспекты бытового поведения поэта Вл. Гиппиуса; на примере его переписки, критических статей, свидетельств современников показана его писательская стратегия, особенности издательской политики. Особое внимание уделено также его поэтической эволюции и тому, как отнеслись к ней крупнейшие представители символизма (в первую очередь, З.Н. Гиппиус и В.Я. Брюсов).
Ключевые слова: Владимир Гиппиус; письма Брюсову; репутация; биография.
Приходится констатировать, что Владимир Васильевич Гиппиус -едва ли не единственный на сегодняшний день крупный представитель старших символистов, чье наследие остается в значительной степени не освоенным, не изданным и не переизданным.
Если мы обратимся к двадцатым годам, когда по крайней мере половина его творческого пути была позади, то увидим свидетельства, говорящие о его репутации неизвестного или малоизвестного поэта.
Так, в 1922 г. Р.В. Иванов-Разумник, в своем отзыве о поэме Гиппиуса «Лик человеческий», задавал риторический вопрос: «Что знает о поэте Владимире Гиппиусе широкая читающая публика?»2 Подразумевалось, что Гиппиус, много писавший и мало печатавший, причем печатавший под разными псевдонимами, оставался широкой публике практически неизвестным. Здесь можно вспомнить и позднейший отзыв Набокова из «Других берегов»: «тайный автор замечательных стихов»3.
Интересно задаться вопросом: была ли у Владимира Гиппиуса сознательная установка на эзотеричность творчества, или относительно малая известность была обусловлена чем-то другим4.
В этой связи нам представляется важным реконструировать основные этапы раннего периода творческой биографии Гиппиуса. Литературный путь его начинается в 1890-е гг., когда символисты находились в изоляции, - как пишет Д.Е. Максимов, «в атмосфере враждебного окружения господствующей прессы»5 Но надо сказать, что даже по сравнению с остальными декадентами путь Владимира Гиппиуса в литературу был сложным и извилистым. Первая его публикация появилась в 1892 г. в газете «Север»; далее он сближается с кругом журнала «Северный вестник» (З.А. Венгеровой, Н.М. Минским), который, как известно, первый начал печатать символистов, однако стихи его в журнал не берут6.
Он знакомится с Мережковскими, бывает в их салоне, где, по свидетельству Федора Фидлера, над его стихами смеялись все, а больше всех
смеялась Зинаида Мережковская7. Фидлер же приводит собственные слова Гиппиуса о том, что его не печатают ни в одном журнале8.
Переломным моментом становится выход в 1894 г. первого сборника «Русские символисты»; Гиппиус вместе со своим одноклассником и другом поэтом А. Добролюбовым отправляются в Москву к Брюсову. В записке, которую они ему посылают (она сохранилась в архиве Брюсова), содержится просьба издать их сочинения; при этом к письму приложена шуточная пьеса в одну страницу, написанная рукой Гиппиуса, - сюжет ее, если так можно выразиться, сводится к следующему: Гиппиус и Добролюбов умоляют напечатать их стихи - но только без ярлыка «русские символисты»9. Здесь сказалось не только их отношение к сборнику, но и неприятие самого термина «символисты» (тогда еще, впрочем, для всех звучавшего непривычно). 19 июня 1894 г. Брюсов запишет в дневнике: «... С ним [Добролюбовым] была и тетрадь прекрасных стихов его товарища - Вл. Гиппиуса»10. Тогда же, летом, происходит их знаменательная встреча.
Известно письмо Брюсова поэту А.Л. Миропольскому (А.А. Лангу), опубликованное Н.К. Гудзием, где он сообщает о том, как Гиппиус и Добролюбов критиковали и даже пытались редактировать сборники, причем Гиппиус сказал, что «его стихи не могут быть рядом со всякой дрянью»11. Таким образом, проект участия молодых декадентов в сборнике не состоялся.
Однако с этого момента Брюсов все больше проявляет интерес именно к Гиппиусу и предрекает ему громкую славу. 7 апреля 1896 г. он записывает: «Зато Вл. Гиппиус - о, это человек победы! Он горд и смел и самоуверен. Через год он будет читаться, через пять лет будет знаменитостью. Исполать ему»12.
В 1897 г. происходит знаменательное событие - выход, а точнее невыход, в свет книги Гиппиуса «Песни». Гиппиус издал ее за свой счет13 небольшим тиражом, причем с пометкой «не для продажи, без права рецензирования». О причинах этого поступка он написал в развернутом письме Брюсову, которое, кажется, является ключом ко всему последующему поведению Гиппиуса. В письме он говорит, почему решил не выпускать книгу в свет, почему не может преподнести ее Брюсову, и довольно эмоционально объясняет свое видение литературной ситуации в целом. Кроме того, что важно, он не упускает возможности слегка покритиковать и Брюсова за его книгу и даже за то, что он, Брюсов, решился ее выпустить. Вот что, в частности, пишет Гиппиус:
«<...> Спешу поблагодарить Вас письменно за любезную присылку Вашей книжки; с радостью отблагодарил бы Вас своей книжкой, да не могу, ибо нахожусь ныне в том периоде душевного состояния, когда книжка моя мне мерзеет и давать ее, конечно кому-нибудь нет никакой психологической возможности. <... > Как жаль, что не зашли, так хотелось бы с Вами побеседовать. Me eum esse мне понравилась гораздо более предыдущих Ваших книжек, хотя с Вашими техническими нововведениями
я совершенно не согласен, как противоречащими в большей части - духу русского языка. <...>
Итак, я издал книжку, которую не выпускаю “е свепГ <...>, потому что считаю ее крайне несовершенной, зачем же выступать на трибуну и говорить несовершенное? Не ценят ни совершенного, ни несовершенного. Отсюда - говорить пред толпой несовершенное уже вовсе не приходится. Еще одна (предположительная) версия - чердак, подвал. Почему мой чердак хуже Суворинского, Вольфовского и прочих? Мой - лучше.
Еще если - совершенно, то что написал, тут в выходе твоем в толпу, есть оттенок непонимаемого пророка, это некоторых утешает... Я не насчет оскорбляемого писательского самолюбия. Оно уже оскорблено давно, тысячи лет назад, и не мне проживать давно прошедшее; я только рассудком понимаю всю бессмысленность явлений, и не хочу прибавлять к их числу еще одного, потому что не стоит. Когда в журналах печатают, - другое! Во-первых журнал - дело общественное, в нем и беллетристику, и стихи читают с точки зрения житейской и выуживают оттуда, какие-то намеки, какие-то авторские указания - на быт, на нравы (словно-бы стоило огород городить, что бы намекать и указывать на нравы, но читатель этим живет, это во всем ищет;) в журнале я не единица, а часть целого. Пускай себе, что угодно, находят, и возвышают меня и унижают. Все равно они глядят с той стороны, на которой я никогда не бывал. А книга - дело другое, да книги и не покупают. Книга дело - личное и конечно, в России совершенно бескорыстное. С книгой выступать - выходить на трибуну.
Думал я это еще раз по поводу издания Вашей новой брошюры и не понял Вас. Не верю, чтобы Вы считали эту брошюру вполне совершенной, а если нет - то для чего же? - Извините ради Бога! Если касаюсь то, чего не должен был бы, может быть, касаться... Я искренно Вас не понимаю, как не понимаю многих, если не всех почти. А впрочем - извините! <...>»14.
Здесь обратим внимание на характерные заявления про чердак, подвал и трибуну («с книгой выступать - выходить на трибуну») - как кажется, основной чертой поведения Гиппиуса в дальнейшем будет поиск своей ниши и своей трибуны - и одновременно с этим - неприятие уже существующих.
В связи с вопросом о литературном поведении и литературной репутации кажется знаменательным и выход в свет брошюры Гиппиуса «Пушкин и журнальная полемика его времени» (1900). Магистральной линией в ней становятся сложные отношения Пушкина с писателями, с литературным миром. Кажется, что когда Гиппиус пишет: «обиды наносил ему не только свет, <...> обиды наносили и современные ему писатели, та литература, которой он служил. <...> его судили глупцы, толпа отвечала на его речи холодным смехом. Ничем не мог он победить холодности толпы, ничем не мог изменить мнения глупцов»15, он соотносит обстоятельства литературной судьбы Пушкина со своими.
Важным фактором становится влияние Зинаиды Гиппиус: еще со второй половины 1890-х гг. она пыталась влиять на Гиппиуса, отучая его от декадентства. По ее позднейшему утверждению, именно она отговорила Гиппиуса выпускать свою первую книгу в свет. В воспоминаниях «Дмитрий Мережковский» она писала: «О В. Гиппиусе много писать нечего. Мы потом видались нередко, он напечатал тоненькую книжку своих стихов, которую я убедила его не выпускать в свет; писал впоследствии и другие стихи (под псевдонимом Бестужев) - неважные»16.
Как известно, именно под влиянием Зинаиды Гиппиус В л. Гиппиус отказывается от участия в журнале Добролюбова «Горные вершины» -именно из-за его отказа этот проект рухнул. «Будьте осторожны - чтобы не быть, хотя самое короткое время, смешными», - пишет Зинаида Гиппиус Владимиру Гиппиусу. А 7 июня 1897 г. она писала Сологубу о его новых стихах: «Я рада за него, декадентничанье его, Добролюбова и Квашнина было жалко и стыдно, хорошо, что он один сумел это победить»17.
В связи с отходом от декадентства Гиппиус в это время также отказывается от участия в сборнике «Книга раздумий» - стихи, помещенные в нем, он позже резко критиковал18, называя их безграмотными. Характерно, что от него досталось Коневскому, поэту, к которому он испытывал несомненный интерес и стихи которого впоследствии повлияли на новую поэтику Гиппиуса19.
Отходя от декадентства, Гиппиус начинает развивать в своем творчестве религиозные мотивы. Указывалось, что в связи с этим Брюсов теряет к нему интерес20; но пока еще, на рубеже веков, именно Брюсов проявляет к нему участие, приглашая его в альманах «Северные цветы».
Публикации предшествовала переписка с Брюсовым - надо заметить, что эти письма носят уже подчеркнуто деловой, официальный характер и касаются в основном публикации стихов. Письма демонстрируют и постепенное охлаждение Гиппиуса к литературе, и его высокие требования к характеру публикации. Так, он пишет: «Приглашение участвовать в сборнике более меня тронуло, чем побудило к действию. Впрочем, не входя в рассуждения и оправдания, малолюбопытные, скажу прямо - готов служить своими стихами (их же и прилагаю), если только сборник не будет иметь ни в каком отношении никакого направления, кроме хорошего литературного тона. Затем - продаю и даже называю цену: не менее полтины за стих21; наконец прошу сохранить, как порядок, так и число стихотворений.
их же немного, а порядок имеет кое-какои смысл»-.
Итак, подборка из 5 стихотворений В. Гиппиуса появляется в «Северных цветах» за 1901 г.23 Подписаны они были начальной и конечной буквой фамилии, об этом Гиппиус просил в процитированном письме.
В следующем письме Гиппиус уже критикует «Северные цветы»: «Сборник издан красиво, как все, что издает Скорпион, только что жиденек. Кое-кого существенно не хватает, кое-кого л 10 мало и пр. Глав-
ное, что неполно и как-то неубедительно. Напечатанием своих стихов доволен и Вас очень благодарю»24.
В следующем письме:
«Что касается денег, то расчета Вашего не соображу, а мой был на 50 рублей с чем-то. Если Ваш верен и с моим совпадает, столько мне и получить. Отчего же жмется Горький? И Чехова нет. А Минский, а Мережковский? »25
Итак, Гиппиус печатается в «Северных цветах», но неохотно, без энтузиазма; его недовольство вызвано и тем, что в журнале нет громких имен (Горького, Минского и Мережковского), и недостаточными гонорарами.
Гиппиус посылает, однако, Брюсову стихи для следующей публикации - но эта публикация не состоялась - именно после этого Гиппиус надолго отходит от литературы. Позже он будет объяснять этот отход тем, что литература и декадентство для него одно; уйдя от декадентства, понимаемого им как религиозный бунт в духе Ивана Карамазова, он ушел и от литературы26.
Эго охлаждение было замечено Брюсовым: в январе 1902 г. он записывает в дневнике: «Приезжал Вл. Гиппиус. Все более и более теряет своеобразность. Женился и скоро будет “как все”. Не лишен еще ума, но уже почти не пишет стихов. От литературы как-то отстал»27.
После возвращения в литературу в 1909 г. Гиппиус публикует большую подборку стихов в «Русской мысли» (где литературный отдел вел Мережковский, а 3. Гиппиус входила в редакцию журнала). В 1911 г. он обращается к Брюсову (в 1910 г. возглавившему литературно-критический отдел того же журнала) с просьбой опубликовать «целый ряд» своих стихов28.
Он пишет: «Я хотел бы напечатать в Русской мысли большое стихотворение (маленькая поэма) - в 320 стихов. Если помещение таких длинных стихотворений в принципе возможно, я пришлю - на Ваш суд; если же нет, то я хотел бы прочесть (подчеркнуто) Вам его лично <...>»29.
В следующем письме: «После долгих лет я возвращаюсь к литературе и прошу вот о чем: согласились ли бы Вы печатать в Русской мысли мои стихи - не одно, не два, а возможно больше, потому что у меня накопилось много, и насколько раньше я не хотел печатать, настолько теперь хочу. Я обращался к Вам с этой же просьбой год тому назад и Вы писали мне, что это возможно, но тогда я все еще колебался - возвращаться ли к литературе и не прислал Вам. Возможно ли напечатать много стихов сразу - в одной книжке журнала или понемногу? Возможно ли напечатать одно большое стихотворение около 300 строк? И если нет, то, - где возможно? на что Вы согласились бы?»30.
Можно предположить, что постепенная утрата Брюсовым31 интереса к Гиппиусу была связана не только с религиозным характером его новой лирики. Смена поэтики, постепенно происходившая у него уже на рубеже веков, выразилась не только в обращении к религиозным мотивам (по позд-
нейшему его убеждению, именно декадентское, т.е. бунтарское, эпатажное творчество, нашедшее у Гиппиуса наиболее полное выражение в ранних «Песнях», было по сути своей религиозным), сколько в переходе от ярких, рискованных, порой кощунственных, образов «Песен» к лирике философских медитаций, окрашенных тютчевскими интонациями, настойчивому варьированию одних и тех же мотивов («земля», «кровь», «сумрак», «звезды» и т.д.)32. Книга «Возвращение» (1912), вобравшая и стихи 1890-х гг. (в том числе вошедшие в «Песни»), по замыслу автора должна была ознаменовать именно возвращение к декадентству (что для него тождественно возвращению к литературе). В своем отзыве на книгу Зинаида Гиппиус заключает, что Гиппиус так и остался декадентом: «Уединение не убило его таланта, но сохранило от литературных веяний, консервировало, и вот, когда вновь он появился среди нас со своими однообразными, широкими и сильными стихами, со своей книжкой “Возвращение”, - мы ясно увидели знакомый лик настоящего поэта-индивидуалиста, одинокого до отвлеченности, до отчаянья, но с несомненно существующим “Я”. Бестужев остался на той ступени, на которой говорят: “есть Я” или “есть только Я”... »33 Итак, В л. Гиппиус в значительной степени теряет поддержку своих литературных покровителей: 3. Гиппиус претит его индивидуализм34, а Брюсов, как мы предполагаем, находит его зрелые стихи чересчур ровными и однообразными, лишенными эмоционального накала, эффектности и эпатажа раннего периода. Отход от литературы в начале 1900-х мог быть продиктован и этим ощущением изоляции, одиночества не столько идеологического, сколько поэтического. В своей писательской стратегии Гиппиус занимает максималистскую позицию: или не печатать совсем, или печатать сразу много; ему нужна трибуна; он хочет сделать поэтическое высказывание по возможности концептуальным. Брюсов, первый оценивший дарование Гиппиуса, интересует его и как издатель и - впоследствии, как мы видели, - как потенциальный слушатель. Таким образом, Гиппиусу нужен непосредственный контакт - не только через журнал, не только через печатную публикацию своих стихов; ему нужен и воспринимающий собеседник как таковой. Вероятно, здесь как раз и сказался присущий ему пафос учительства, который он хотел реализовать и в литературной деятельности.
О литературной позиции Гиппиуса 1910-хгг. хорошо известно из ряда публикаций35. Надо сказать, что именно в это время у него складывается концепция декадентства как страстной жажды Бога; символизм, с его точки зрения, это предательство, жалкая подделка и эстетство. Эта мысль прослеживается, в частности, в его статьях, публикуемых в газете «Речь»36.
Его биография советского периода изучена в меньшей степени: после октябрьской революции сблизился с Ивановым-Разумником и Блоком, участвовал в работе ТЕО Наркомпроса (работал в архивной секции), был действительным членом Вольфилы. Кое-что об этом периоде его деятельности мы знаем благодаря опубликованным документам; подробности
же литературной биографии Гиппиуса еще предстоит изучить37. По словам, Иванова-Разумника, Гиппиус теперь, в 20-х гг., обращается к символизму38: как символистская прочитывается его большая поэма «Лик человеческий»39, опубликованная лишь частично.
Для более глубокого понимания его литературной позиции следует внимательно изучать тексты его докладов в ТЕО и на заседаниях Вольфилы.
Литературное поведение Гиппиуса, по имеющимся свидетельствам, опять же, проходит под знаком поиска слушателя и - одновременно - отказа публиковать свои произведения.
Первая особенность отражена в документированном трагикомическом эпизоде. К. Эрберг вспоминал: «Его огромную поэму (“Лик человеческий” -Ю.Р.) мы с РВ. Ивановым-Разумником слушали в чтении автора еженедельно чуть ли не в течение всей зимы 1922 г. Зима была тогда холодная и голодная. Слушали, сидя в шубах в нетопленой комнате. Наконец я заболел и пропустил две недели. Гиппиус написал мне напоминание (конечно, в стихах: он так был охвачен своей поэмой, что прозой писать не мог)»40. И Эрберг, в свою очередь, ответил шуточным же посланием:
Не должно расходиться так поэту,
Как Вы, мой милый, нынче разошлись:
Начав читать поэму прошлым летом,
Досель читаете. Что ж, будет так всю жизнь?41
Что касается второй особенности - отказа публиковать свои произведения, привычки, идущей еще с декадентских времен, у нас есть свидетельство Д.М. Пинеса (товарища Гиппиуса по Вольфиле), относящееся к двадцатым годам. В РГАЛИ сохранился недатированный черновик письма Пинеса Гиппиусу, где он, как можно предположить, уговаривает Гиппиуса обнародовать свои произведения и, в частности, приводит евангельскую притчу, цитируя оттуда слова: «никто, зажегши свечу, не ставит ее под спудом. Ставьте свечу на подсвечник»42. Возможно, что здесь речь идет о непрочитанных докладах Гиппиуса на Вольфиле - известно, что на некоторые свои доклады он просто не являлся43.
Хочется выразить надежду, что дальнейшие архивные разыскания прольют свет как на литературное поведение, так и на подробности биографии Гиппиуса, до сих пор остававшиеся без внимания.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Выражаю глубокую благодарность А.Л. Соболеву за помощь в работе. УугагИа^ §1иЬо1ауи Ыа§о сЫтов!’ А.Ь. 8оЬо1еуи га ротовсЬ’ V гаЬо1е.
2 Летопись Дома литераторов. 1922. № 7. С. 5.
Letopis’ Doma literatorov. 1922. № 7. S. 5.
3 Набоков В.В. Собрание сочинений американского периода: В 5 т. Т. 5. СПб., 2000. С. 265.
Nabokov V.V. Sobranie sochinenij amerikanskogo perioda: V 5 t. T. 5. SPb., 2000. S. 265.
4 По мнению Евгения Биневича, причина относительно малой известности в том, что над Гиппиусом «довлело еще призвание Учителя». Биневич Е. «...Тайный автор замечательных стихов» // Новый журнал. СПб., 1993. № 3. С. 125.
Po mneniju Evgenija Binevicha, prichina otnositel’no maloj izvestnosti v tom, chto nad Gippiusom «dovlelo esche prizvanie Uchitelja». Binevich E. «...Tajnyj avtor zamechatel’nyh stihov» 11 Novyj zhumal. SPb., 1993. № 3. S. 125.
5 Евгенъев-Максимов В., Максимов Д. Из прошлого русской журналистики. Л., 1930.
С. 88.
Evgen’ev-Maksimov V, MaksimovD. Iz proshlogo russkoj zhumalistiki. L., 1930. S. 88.
6 Вот что он пишет в автобиографической заметке: «Первые связи завязались с СЕВЕРНЫМ ВЕСТНИКОМ в восьмом классе гимназии, самым модным и, конечно, самым живым тогда журналом, куда Волынский не принял ни моих стихов, ни Добролюбова, ограничив свои отношения к нам дружелюбным приемом в своей комнате, где по воскресеньям, утром, собирались сотрудники и не сотрудники». (Гиппиус В л. О самом себе / Подгот. текста, публ. и послесловие Евг. Биневича // Петрополь. Литературная панорама. 1993-1996. СПб., 1996. С. 121).
Vot chto on pishet v avtobiograficheskoj zametke: «Pervye svjazi zavjazalis’ s SEVERNYM VESTNIKOM v vos’mom klasse gimnazii, samym modnym i, konechno, samym zhivym togda zhumalom, kuda Volynskij ne prinjal ni moih stihov, ni Dobroljubova, ogranichiv svoi otnoshenija k nam druzheljubnym priemom v svoej komnate, gde po voskresen’jam, utrom, sobiralis’ sotrudniki i ne sotrudniki». (Gippius VI. О samom sebe / Podgot. teksta, publ. i posleslovie Evg. Binevicha // Petropol’. Literatumaja panorama. 1993-1996. SPb., 1996. C. 121).
7 Фидлер Ф. Ф. Из мира литераторов: Характеры и суждения / Вступ. статья, сост., пер. с нем., примеч., указатели и подбор иллюстраций К.М. Азадовского. М., 2008. С. 190.
Fidler ЕЕ Iz mira literatorov: Haraktery i suzhdenija / Vstup. stat’ja, sost., per. s nem., primech., ukazateli i podbor illjustracij K.M. Azadovskogo. М., 2008. S. 190.
8 Там же.
Tam zhe.
9 OP РГБ. Ф. 386. K. 82. Ед. xp. 34. Л. 3-3 об.
OR RGB. F. 386. K. 82. Ed. hr. 34. L. 3-3 ob.
10 Брюсов В. Дневники (1891-1910). М., 1927. С. 17.
Brjusov V. Dnevniki (1891-1910). М., 1927. S. 17.
11 Гудзий Н.К. Из истории раннего русского символизма. Московские сборники «Русские символисты» // Искусство. 1927. Т. 3. Кн. 4. С. 192.
Gudzij N.K. Iz istorii rannego russkogo simvolizma. Moskovskie sbomiki «Russkie simvolisty» //Iskusstvo. 1927. T. 3. Kn. 4. S. 192.
12 Брюсов В. Дневники (1891-1910). С. 24. Ср. также: «О силе впечатления, произведенного в этот раз на Брюсова стихами Вл. Гиппиуса, свидетельствует следующий факт. Во
время или вскоре после поездки в Петербург Брюсов задумал книгу “Новые поэты” - последний след замысла “Русской поэзии наших дней” и “Русской поэзии 1895 г.”. По-видимому, как и брошюра 1896 г., “Новые поэты” должны были издаваться под псевдонимом. Согласно планам, сохранившимся на третьей странице обложки тетрадей дневников <...> одна из 6 или 7 глав книги отводилась Вл. Гиппиусу, тогда как о Мережковском, Минском, 3. Н. Гиппиус (а по второму варианту даже и о Бальмонте) Брюсов предполагал говорить лишь в общем предисловии». (Письма из рабочих тетрадей / Вступ. статья, публикация и комментарии С.И. Гиндина // Литературное наследство. Т. 98. Кн. 1. М., 1991. С. 811). Известно, что Брюсов хотел посвя-
-------------------------------------------------------------------------------------------
тить Гиппиусу стихотворение «Праздникам праздник», обращенное к четырнадцатилетней девочке, - оно, вероятно, напомнило ему начало первого стихотворения из цикла Гиппиуса «Песни о Леле» (Там же. С. 813-814). В фонде Брюсова сохранился экземпляр книги «Возвращение» (ОР РГБ. Ф. 386. Книги. 1022), которую Гиппиус послал Брюсову осенью 1912 г. На ней Брюсов сделал пометы, свидетельствующие о том, что его интересовал ход мысли поэта: так, он отметил следующие места: «Бог и мир, и я - одно!»; «Равны все Господни доли - / Жить и умереть... / Так легко дышать на воле / И - по воле петь»; «Все равно судьбой одною / Одинаков жизни строй». Во всех помеченных Брюсовым местах содержатся важные для Гиппиуса метафизические формулы. Однако уже в следующей книге, «Томление духа» (1916), Брюсовым отмечены исключительно рифмы, причем только в начале книги - что, возможно говорит о некотором угасании интереса Брюсова к Гиппиусу. См. также сдержанную рецензию Брюсова на «Томление духа»: Русские ведомости. 1916. 9 ноября (перепечатано в кн.: Брюсов В.Я. Среди стихов: 1894—1924: Манифесты, статьи, рецензии. М., 1990. С. 479-481).
Brjusov V. Dnevniki (1891-1910). S. 24. Sr. takzhe: «О sile vpechatlenija, proizvedennogo v jetot raz na Brjusova stihami VI. Gippiusa, svidetel’stvuet sledujuschij fakt. Vo vremja ili vskore posle poezdki v Peterburg Brjusov zadumal knigu “Novye pojety” - poslednij sled zamysla “Russkoj pojezii nashih dnej” i “Russkoj pojezii 1895 g.”. Po-vidimomu, kak i broshjura 1896 g., “Novye pojety” dolzhny byli izdavat’sja pod psevdonimom. Soglasno planam, sohranivshimsja na tret’ej stranice oblozhki tetradej dnevnikov <...> odna iz 6 ili 7 glav knigi otvodilas’ VI. Gippiusu, togda kak о Merezhkovskom, Minskom, Z.N. Gippius (a po vtoromu variantu dazhe i о Bal’monte) Brjusov predpolagal govorit’ lish’ v obwempredislovii». (Pis’ma iz rabochihtetradej / Vstup. stat’ja, publikacija i kommentarii S.I. Gindina// Literatumoe nasledstvo. T. 98. Kn. 1. М., 1991. S. 811). Izvestno, chto Brjusov hotel posvjatit’ Gippiusu stihotvorenie «Prazdnikam prazdnik», obraschennoe k chetymadcatiletnej devochke, - ono, verojatno, napomnilo emu nachalo pervogo stihotvorenija iz ciklaGippiusa«Pesni о Lele» (Tam zhe S. 813-814). Vfonde Brjusovasohranilsjajekzempljarknigi «Vozvraschenie» (OR RGB. F. 386. Knigi. 1022), kotoruju Gippius poslal Brjusovu osen’ju 1912 g. Na nej Brjusov sdelal pomety, svidetel’stvujuschie о tom, chto ego interesoval hod mysli pojeta: tak, on otmetil sledujuschie mesta: «Bog i mir, i ja- odno!»; «Ravny vse Gospodni doli -/ Zhit’ i umeret’... / Tak legko dyshat’ na vole /1 - po vole pet’»; «Vse ravno sud’boj odnoju / Odinakov zhizni stroj». Vo vseh pomechennyh Brjusovym mestah soderzhatsja vazhnye dlja Gippiusa metafizicheskie formuly. Odnako uzhe v sledujuschej knige, «Tomlenie duha» (1916), Brjusovym otmecheny iskljuchitel’no rifmy, prichem tol’ko v nachale knigi - chto, vozmozhno govorit о nekotorom ugasanii interesa Brjusova k Gippiusu. Sm. takzhe sderzhannuju recenziju Brjusova na «Tomlenie duha»: Russkie vedomosti. 1916. 9 nojabrja (perepechatano vkn.: Brjusov VJa. Sredi stihov: 1894-1924: Manifesty, stat’i, recenzii. М., 1990. S. 479-481).
13 О практике издания своих книг символистами см.: Рейтблат А.И. От Бовы к Бальмонту и другие работы по исторической социологии русской литературы. М., 2009. С. 309.
О praktike izdanija svoih knig simvolistami sm.: RejtblatA.I. Ot Bovy k Bal’montu i drugie raboty po istoricheskoj sociologii russkoj literatury. М., 2009. S. 309.
14 OP РГБ. Ф. 386. Карт. 82. Д. 32 Л. 1 об. - 3 об. Письмо Брюсову частично цитировалось в комментариях А.В. Лаврова в кн.: Перцов П.П. Литературные воспоминания. 18901902 гг. / Вступ. статья, сост., подг. текста и коммент. А.В. Лаврова. М., 2002. С. 411.
OR RGB. F. 386. Kart. 82. D. 32 L. 1 ob. - 3 ob. Pis’mo Brjusovu chastichno citirovalos’ v kommentarijah A.V. Lavrova v kn.: PercovP.P. Literatumye vospominanija. 1890-1902 gg. / Vstup. stat’ja, sost., podg. teksta i komment. A.V. Lavrova. М., 2002. S. 411.
15 Гиппиус B.B. Пушкин и журнальная полемика его времени. СПб., 1900. С. 1, 3.
Gippius V.V. Pushkin i zhumal’naja polemika ego vremeni. SPb., 1900. S. 1, 3.
16 Дмитрий Мережковский // Гиппиус З.Н. Собрание сочинений. Т. 6. Живые лица: Воспоминания. Стихотворения. М., 2002. С. 242-243. Ср. также: «Так, по выходе в свет книги Добролюбова “Natura Naturans. NaturaNaturata” она [3. Гиппиус -Ю.Р.] писала Вл. Гиппиусу (27 августа 1895 г.): “чувствую к вам нежность и небывалое раньше уважение - так вы умно
поступили, не издав своей книжки. Я думаю, вам теперь самому жалко вашего “друга” с его пустыми листами, серым, даже не смешным, абсурдом, кое-где прерываемым банальными словами строками <...> Жалко его стало и страшно, что вы могли бы очутиться в таком же комичном положении, невозможном для серьезного человека, если бы издали свою тетрадку более талантливых, но столь же незрелых детских опытов”». Когда же Гиппиус повторил «проступок» Добролюбова, издав «Песни», и постеснялся преподнести книгу своей родственнице, 3. Гиппиус укоряла его в письме от 27 октября 1896 г.: «Да, знаете, уж это бессилие и трусость. Я вам всегда говорила, что не следует печатать книжку, но раз вас “заставили обстоятельства”, то на попятный поздно» - Переписка <Брюсова> с Коневским (1898-1901) / Вступ. статья А.В. Лаврова; Публ. и коммент. А.В. Лаврова, В.Я. Мордерер, А.Е. Парниса. // Литературное наследство. Т. 98. Кн. 1. М., 1991. С. 493-494.
Dmitrij Merezhkovskij // Gippius Z.N. Sobranie sochinenij. T. 6. Zhivye lica: Vospominanija. Stihotvorenija. М., 2002. S. 242-243. Sr. takzhe: «Так, po vyhode vsvetknigi Dobroljubova“Natura Naturans. Natura Naturata” ona [Z. Gippius - Ju.R.] pisala VI. Gippiusu (27 avgusta 1895 g.): “chuvstvuju к vam nezhnost’ i nebyvaloe ran’she uvazhenie - tak vy umno postupili, ne izdav svoej knizhki. Ja dumaju, vam teper’ samomu zhalko vashego “druga” s ego pustymi listami, serym, dazhe ne smeshnym, absurdom, koe-gde preryvaemym banal’nymi slovami strokami <...> Zhalko ego stalo
i strashno, chto vy mogli by ochutit’sja v takom zhe komichnom polozhenii, nevozmozhnom dlja ser’eznogo cheloveka, esli by izdali svoju tetradku bolee talantlivyh, no stol’ zhe nezrelyh detskih opytov”». Kogda zhe Gippius povtoril «prostupok» Dobroljubova, izdav «Pesni», i postesnjalsja prepodnesti knigu svoej rodstvennice, Z. Gippius ukorjala ego v pis’me ot 27 oktjabrja 1896 g.: «Da, znaete, uzh jeto bessilie i trusost’. Ja vam vsegda govorila, chto ne sleduet pechatat’ knizhku, no raz vas “zastavili obstojatel’stva”, to na popjatnyj pozdno» - Perepiska <Brjusova> s Konevskim (1898-1901) / Vstup. stat’ja A.V. Lavrova; Publ. i komment. A.V. Lavrova, V.Ja. Morderer,
A.E. Parnisa. // Literatumoe nasledstvo. T. 98. Kn. 1. М., 1991. S. 493-494.
17 Лавров A.B. З.Н. Гиппиус и ее поэтический дневник // Гиппиус З.Н. Стихотворения. СПб., 1999. С. 21. См. также письмо 3. Гиппиус к З.А. Венгеровой от 3 июля 1897 г.: «Что касается Гиппиуса - то он, по-моему, стал писать очень недурно. У него есть прямо хорошие вещи, совсем не декадентские, простые, как у Пушкина. Это меня искренно радует...» (Цит. по: Гиппиус З.Н. Стихотворения / Вст. ст., сост., подг. текста и примеч. А.В. Лаврова. СПб., 1999. Примечания. С. 497. Внимательно следивший за творчеством поэта Сологуб писал Гиппиусу 25 июля 1897 г.: «... Вы, к моему искреннему прискорбию, в последнее время начали отметать декадентство. Это - влияние Мережковских? И особенно Зинаиды Николаевны? <...> В Вас, кажется, засела злосчастная мысль о том, что время изменилось, что-то такое вышло из моды, нужно что-то иное, новое и т.д. <....> Впрочем, З.Н. серьезно думает, что декадентство только в том и состоит, что какие-то шалопуты видят звуки и любят зло». Цит. по: Проза Владимира Гиппиуса / Предисл. и публ. В.Н. Быстрова// Писатели символистского круга: Новые материалы / Ред. В.Н. Быстров, Н.Ю. Грякалова, А.В. Лавров. СПб., 2003. С. 27.
Lavrov А. V Z.N. Gippius i ее pojeticheskij dnevnik // Gippius Z.N. Stihotvorenija. SPb., 1999. S. 21. Sm. takzhe pis’mo Z. Gippius kZ.A. Vengerovoj ot 3 ijulja 1897 g.: «Chto kasaetsja Gippiusa - to on, po-moemu, stal pisat’ ochen’ nedumo. U nego est’ prjamo horoshie veschi, sovsem ne dekadentskie, prostye, kak u Pushkina. Jeto menja iskrenno raduet...» (Cit. po: Gippius Z.N. Stihotvorenija/Vst. st., sost., podg. teksta i primech. A.V. Lavrova. SPb., 1999. Primechanija. S. 497. Vnimatel’no sledivshij za tvorchestvom pojeta Sologub pisal Gippiusu 25 ijulja 1897 g.: «... Vy, k moemu iskrennemu priskorbiju, v poslednee vremja nachali otmetat’ dekadentstvo. Jeto - vlijanie Merezhkovskih? I osobenno Zinaidy Nikolaevny? <...> V Vas, kazhetsja, zaselazloschastnajamysP
о tom, chto vremja izmenilos’, chto-to takoe vyshlo iz mody, nuzhno chto-to inoe, novoe i t.d. <....> Vprochem, Z.N. ser’ezno dumaet, chto dekadentstvo tol’ko v tom i sostoit, chto kakie-to shaloputy vidjat zvuki i ljubjat zlo». Cit. po: Proza Vladimira Gippiusa / Predisl. i publ. V.N. Bystrova // Pisateli simvolistskogo kruga: Novye materialy / Red. V.N. Bystrov, N. Ju. Grjakalova, A. V. Lavrov. SPb., 2003. S. 27.
18 Мир Искусства. 1899. № 5-6. С. 107.
Mir Iskusstva. 1899. № 5-6. S. 107.
19 О знакомстве с Ив. Коневским (Ореусом) Гиппиус пишет в недатированном письме Добролюбову: ОР РГБ. Ф. 385. К. 82. Ед. хр. 35. JI. 2.
О znakomstve s Iv. Konevskim (Oreusom) Gippius pishet v nedatirovannom pis’me Dobroljubovu: OR RGB. F. 385. K. 82. Ed. hr. 35. L. 2.
20 Пять писем Брюсова к Владимиру Гиппиусу / Подгот. текста и примеч. Э. Литвин //
В. Брюсов и литература конца XIX-XX века. Ставрополь. 1979. С. 126.
Pjat’ pisem Brjusova k Vladimiru Gippiusu / Podgot. teksta і primech. Je. Litvin И V. Brjusov
і literatura konca XIX-XX veka. Stavropol’. 1979. S. 126.
21 См. об этом: Переписка <Брюсова> с Поляковым (1899-1921) / Вступ, статья и комментарии Н.В. Котрелева; Публ. Н. В. Котрелева, Л.К. Кувановой и И. П. Якир //Литературное наследство. Т. 98. Кн. 2. М., 1994. С. 36.
Sm. ob jetom: Perepiska <Brjusova> s Poljakovym (1899-1921) / Vstup. stat’ja і kommentarii N. V. Kotreleva; Publ. N. V. Kotreleva, L.K. Kuvanovoj і I.P. Jakir // Literaturnoe nasledstvo. T. 98. Kn. 2. М., 1994. S. 36.
22 Письмо от 5 января 1901 года. ОР РГБ. Ф. 386. Карт. 82. Д. 32. Л. 7.
Pis’mo ot 5 janvarja 1901 goda. OR RGB. F. 386. Kart. 82. D. 32. L. 7.
23 В «Северных цветах» были опубликованы следующие стихотворения: «Нет отреченья в отреченьи...»; «Ты слышишь, как в реке холодной...»; «Все пройдет, что плотью было...»; «В степях небесных, отдаленных...»; «Проходят дни и сны земные».
V «Sevemyh cvetah» byli opublikovany sledujuschie stihotvorenija: «Net otrechen’ja v
stepjah nebesnyh, otdalennyh...»; «Prohodjat dni і sny zemnye».
24 Письмо от 12 февраля 1901 года. ОР РГБ. Ф. 386. Карт. 82. Д. 32. Л. 9 об. - 10.
Pis’mo ot 12 fevralja 1901 goda. OR RGB. F. 386. Kart. 82. D. 32. L. 9 ob. - 10.
25 OP РГБ. Ф. 386. Карт. 82. Д. 32. Л. 11.
OR RGB. F. 386. Kart. 82. D. 32. L. 11.
26 ГиппиусВл. О самом себе / Публ. Евгения Биневича // Петрополь. 1990. № 6. С. 123.
Gippius VI. О samom sebe і Publ. Evgenija Binevicha // Petropol’. 1990. № 6. S. 123.
27 Брюсов В. Дневники (1891-1910). С. 113.
Brjusov V Dnevniki (1891-1910). S. 113.
28 Письмо от 17 мая 1911 г.: «И вот очень прошу Вас - напишите мне, когда выдастся свободное время: не согласитесь ли Вы поместить в одной или двух книжках журнала сразу целый ряд моих стихотворений, как это сделала два года тому назад в Русской же мысли с моими 18 об стихами З.Н. Мережковская (АПРЕЛЬ 1909 г)?». ОР РГБ. Ф. 386. Карт. 82. Д. 32. Л. 18-18 об.
Pis’mo ot 17 maja 1911 g.: «I vot ochen’ proshu Vas - napishite mne, kogda vydastsja svobodnoe vremja: ne soglasites’ li Vy pomestit’ v odnoj ili dvuh knizhkah zhumala srazu celyj rjad moih stihotvorenij, kak jeto sdelala dva godatomu nazad v Russkoj zhe mysli s moimi 18 ob stihami Z.N. Merezhkovskaja (APREL’ 1909 g)?». OR RGB. F. 386. Kart. 82. D. 32. L. 18-18 ob.
29 Письмо от 5 октября 1912 г. ОР РГБ. Ф. 386. Карт. 82. Д. 32. Л. 19-19 об.
Pis’mo ot 5 oktjabrja 1912 g. OR RGB. F. 386. Kart. 82. D. 32. L. 19-19 ob.
30 Письмо от 22 ноября 1912 г. ОР РГБ. Ф. 386. Карт. 82. Д. 32. Л. 23-24. Подборка стихов Гиппиуса в РМ за 1912 не появлялась.
Pis’mo ot 22 nojabrja 1912 g. OR RGB. F. 386. Kart. 82. D. 32. L. 23-24. Podborka stihov Gippiusa v RM za 1912 ne pojavljalas’.
31 Об отношении Брюсова к стихам Гиппиуса см. сноску 11.
Ob otnoshenii Brjusova k stiham Gippiusa sm. snosku 11.
32 Ср.: «Я - черный ряд гробов, идущих год за годом»; «О, уйдем от людей, от труда, от призывов крикливых / И упьемся как боги безумством глухого презренья!»; Путь тропами
пустынными / Перед нами лежал / Но извивами длинными / Шли мы: Бог даровал / Нам - сынам, оскорбляющим / Его царственный свет / Путь к степям утоляющим / После бремени лет» (из книги «Песни») - и стихи, опубликованные в 1901 г. в «Северных цветах»: Ты слышишь, как в реке холодной / Бежит незвучная вода, / Она бежит струей свободной / И не устанет никогда. / А мы вечернею порою, / Едва померкнет небосклон, / Отходим к вечному покою / И в тишину мирный сон... / Поет незвучная вода, / Что сон ночной, что сумрак краткий / Не навсегда, не навсегда».
Sr.: «Ja - chemyj rjad grobov, iduwih god za godom»; «О, ujdem ot ljudej, ot truda, ot prizyvov kriklivyh / I up’emsja kak bogi bezumstvom gluhogo prezren’ja!»; Put’ tropami pustynnymi / Pered nami lezhal / No izvivami dlinnymi / Shli my: Bog daroval / Nam - synam, oskorbljajuschim / Ego carstvennyj svet / Put’ k stepjam utoljajuschim / Posle bremeni let» (iz knigi «Pesni») - i stihi, opublikovannye v 1901 g. v «Sevemyh cvetah»: Ту slyshish’, kak v reke holodnoj / Bezhit nezvuchnaja voda, / Ona bezhit struej svobodnoj / I ne ustanet nikogda. / A my vechemeju poroju, / Edva pomerknet nebosklon, / Othodim k vechnomu pokoju /1 v tishinu mimyj son... / Poet nezvuchnaja voda, / Chto son nochnoj, chto sumrak kratkij / Ne navsegda, ne navsegda».
33 Антон Крайний <3. Гиппиус>. Жизнь и литература. О «Я» и «Что-то» // Новая жизнь. 1913. №2. Стб. 170.
Anton Krajnij <Z. Gippius>. Zhizn’ i literatura. О «Ja» i «Chto-to» // Novaja zhizn’. 1913. № 2. Stb. 170.
34 Надо заметить, что 3. Гиппиус сохраняла интерес к Гиппиусу, пыталась привлечь его к своим проектам, приглашала на собрания в своем доме - об этом свидетельствуют письма, хранящиеся в фонде Мережковских - ОР РНБ. Ф. 481. Ед. хр. 38-39. Отдельного рассмотрения заслуживает участие Гиппиуса в работе Петербургского Религиозно-философского общества - в частности, история с исключением В. Розанова, которая, видимо, и положила конец их полудружеским отношениям.
Nado zametit’, chto Z. Gippius sohranjala interes k Gippiusu, pytalas’ privlech’ ego k svoim proektam, priglashala na sobranija v svoem dome - ob jetom svidetel’stvujut pis’ma, hranjaschiesja v fonde Merezhkovskih - OR RNB. F. 481. Ed. hr. 38-39. Otdel’nogo rassmotrenija zasluzhivaet uchastie Gippiusa v rabote Peterburgskogo Religiozno-filosofskogo obwestva - v chastnosti, istorija s iskljucheniem V. Rozanova, kotoraja, vidimo, i polozhila konec ih poludruzheskim otnoshenijam.
35 См.: ГиппиусВл. О самом себе / Подгот. текста, публ. и послесловие Евг. Биневича// Петрополь. Литературная панорама. 1993-1996. СПб., 1996. С. 119-132; Гиппиус Вл. В. Ничтожные слова о ничтожных делах / Предисл., подготовка текста и примеч. Александра Меца // На рубеже двух столетий: Сб. в честь 60-летия А.В. Лаврова. М., 2009. С. 422-434; Кобрин-скийАА. Владимир Гиппиус: правда и поза // Вячеслав Иванов. Исследования и материалы / Отв. ред. К.Ю. Лаппо-Данилевский, А.Б. Шишкин. СПб., 2010. С. 549-561.
Sm.: Gippius VI. О samom sebe / Podgot. teksta, publ. i posleslovie Evg. Binevicha // Petropol’. Literatumaja panorama. 1993-1996. SPb., 1996. C. 119-132; Gippius VI. KNichtozhnye slova о nichtozhnyh delah / Predisl., podgotovka teksta i primech. Aleksandra Meca // Na rubezhe dvuh stoletij: Sb. v chest’ 60-letija A.V. Lavrova. М., 2009. S. 422^134; Kobrinskij A.A. Vladimir Gippius: pravda i poza // Vjachesdav Ivanov. Issledovanija i materialy / Otv. red. K.Ju. Lappo-Danilevskij, A.B. Shishkin. SPb., 2010. S. 549-561.
36 См.: Душа реакции // Речь. 1913. № 60. 3 марта. С. 3; Разлив благодушия // Речь. 1913. № 95. 7 апреля. С. 3; Святое беспокойство // Речь. 1913. № 130. 15 мая. С. 2; Русская хандра // Речь. 1913. № 169. 24 июня. С. 3.
Sm.: Dusha reakcii // Rech’. 1913. № 60. 3 marta. S. 3; Razliv blagodushija // Rech’. 1913. №95. 7 aprelja. S. 3; Svjatoe bespokojstvo // Rech’. 1913. № 130. 15 maja. S. 2; Russkaja handra// Rech’. 1913. № 169. 24 ijunja. S. 3.
37 Наиболее полный перечень неопубликованных произведений, хранящихся в его архиве см. в работе: Биневич Е. «...Тайный автор замечательных стихов» // Новый журнал. СПб., 1993. № 3.
Naibolee polnyj perechen’neopublikovannyh proizvedenij, hranjaschihsjav ego arhive sm. v rabote: BinevichE. «...Tajnyj avtor zamechatel’nyh stihov» // Novyj zhumal. SPb., 1993. № 3.
38 Летопись Дома литераторов. 1922. № 7. С. 5.
Letopis’ Doma literatorov. 1922. № 7. S. 5.
39 В начале поэмы читаем: «За полвеком гражданственной досады / Крушил наш леший несказанных тем, / Но декадентский одолев припадок, - / Спроста в классический сдались мы плен / И символизм сегодня не у дел». Гиппиус Влад. Лик Человеческий. Берлин, 1922. С. 11.
V nachale pojemy chitaem: «Za polvekom grazhdanstvennoj dosady / Krushil nash leshij neskazannyh tem, / No dekadentskij odolev pripadok, - / Sprosta v klassicheskij sdalis’ my plen / I simvolizm segodnja ne u del». Gippius Vlad. Lik Chelovecheskij. Berlin, 1922. S. 11.
40 Цит. по: Белоус В.Г. ВОЛЬФИЛА [Петроградская Вольная Философская Ассоциация]: 1919-1924. Кн. 2. М., 2005. С. 758.
Cit. ро: Belous VG. VOL”FILA [Petrogradskaia Vol’naia Filosofskaia Associaciial: 1919— 1924. Kn. 2. М., 2005. S. 758.
41 Там же. С. 759.
Tamzhe. S. 759.
42 РГАЛИ. Ф. 391. Ед. xp. 102. Л. 1.
RGALI. F. 391. Ed. hr. 102. L. 1.
43 См. по именному указателю в кн.: Белоус В.Г. ВОЛЬФИЛА...
Sm. ро imennomu ukazatelju v kn.: Belous VG. VOL”FILA...
