CC BY
47
УДК 343.352
Недостатки законодательных конструкций составов взяточничества (статьи 290-2912 Уголовного кодекса
Российской Федерации)
Ермакова Ольга Владимировна,
Барнаульский юридический институт МВД России,
кандидат юридических наук, доцент
e-mail: ermakova_alt@mail.ru
В представленной статье автор анализирует конструкции составов взяточничества. На основе общей теории состава преступления показываются недостатки и пробелы существующих норм о взяточничестве, препятствующие эффективному применению уголовного закона. В частности, автором отмечается отсутствие единого понимания предмета преступления, таких форм преступных деяний, как обещание или предложение посредничества во взяточничестве. Отдельное внимание в работе уделяется обоснованности момента окончания различных проявлений взяточничества.
Ключевые слова: взяточничество; конструкции составов взяточничества; посредничество во взяточничестве; минимальный размер взятки.
Disadvantages of legislative structures for bribery (Articles 290-2912 of the Criminal Code)
Ermakova Olga Vladimirovna,
Barnaul Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Candidate of Law, Аssociate Professor
In this article, the author analyzes the design of bribery compositions. Based on the general theory of the corpus delicti, the author shows the shortcomings and gaps of the existing norms on bribery that impede the effective application of the criminal law. In particular, the author notes the lack of a common understanding of the subject of the crime, such forms of criminal acts as a promise or offer of mediation in bribery. Special attention is paid to the validity of the moment the end of various manifestations of bribery.
Key words: bribery; structures of bribery compositions; mediation in bribery; minimum size of a bribe.
В действующем уголовном законе регламентация норм о взяточничестве подверглась значительным изменениям, что объясняется не только существующей необходимостью совершенствования конструкций в соответствии с современными реалиями общественной жизни, но и ратификацией отдельных международных Конвенций. В результате проведенных трансформаций закона были введены новые составы взяточничества (например, ст. 2911-2912 УК РФ), а также подверглись существенной корректировке уже имеющиеся нормы.
Однако не все предложенные законодателем конструкции отличаются правильностью построения, поэтому отдельные положения закона создают трудности в правоприменительной деятельности.
В свою очередь постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных кор-
рупционных преступлениях»1, хотя и содержит отдельные разъяснения по вопросам квалификации и толкования, однако его положения нельзя признать однозначными.
Так, взяткой в настоящее время могут признаваться не только деньги, ценные бумаги, иное имущество, услуги имущественного характера, но и имущественные права. Иначе говоря, границы предмета значительно расширены.
Данное понятие по своей природе является гражданско-правовым. При этом даже в науке гражданского права оно не находит однозначного понимания. Ситуация осложняется тем обстоятельством, что в УК РФ наряду с понятием «имущественные права»
1 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля
2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2013. № 9.
употребляется термин «право на имущество» (ст. 159 УК РФ).
В результате в правоприменительной деятельности сложилось непонимание, что включается в указанные понятия и как их разграничить. Полагаем, что понятие «право на имущество» является более узким и предполагает правомочия в отношении конкретного имущества, закрепленные в документальной форме1. В свою очередь, в понятие «имущественные права» включаются и права требования, а также иные права, имеющие денежное выражение.
Полагаем, именно трудности в толковании термина «имущественное право» влекут отсутствие судебной практики по взяточничеству с данным предметом преступления, в связи с чем целесообразно разъяснить используемое цивилистическое понятие в нормах уголовного закона.
Кроме того, особое значение в составах взяточничества имеет размер вознаграждения. В этой части существенным пробелом законодательной регламентации выступает отсутствие указания на минимальный размер мелкой взятки, с которого наступает уголовная ответственность. В диспозиции данной статьи обозначен лишь максимальный размер взятки - до 10000 рублей. В этой связи возникает вопрос о том, можно ли привлекать лицо к уголовной ответственности за взятку в 100, 200 рублей? И можно ли признавать такое деяние малозначительным?
По нашему мнению, учитывая, что законодатель не обозначил минимальные границы предмета взятки, формально любой размер может образовывать преступление. Этим объясняется то обстоятельство, что в практике суды выносят обвинительный приговор при наличии взятки в 200 рублей; 300 рублей; 500 рублей2. Из 48 изученных приговоров по данной статье размер взятки до 500 рублей имел место в 17 уголовных делах.
Однако в уголовном законе наряду с термином преступления закреплено понятие «малозначительное деяние», не представляющее достаточной общественной опасности. Так можно ли признать взятку в каких-либо минимальных размерах малозначительной?
Ответ на данный вопрос достаточно дискуссионный, что связано с отсутствием до настоящего времени четкого определения малозначительности, а также ясности в понимании критериев ее установления.
По нашему мнению, определяя малозначительность деяния, правоприменительный орган должен проанализировать его общественную опасность, проявляющуюся в таких показателях, как важность
1 См.: Ермакова О. В. Особенности включения факультативных признаков в конструкцию конкретного состава преступления в рамках УК РФ // Уголовный закон Российской Федерации: проблемы правоприменения и перспективы совершенствования: материалы Всерос. науч.-практ. конф. (28 апреля 2020 г.) / гл. ред. О. П. Грибунов, отв. ред. Е. Н. Бар-хатова. Иркутск: ВСИ МВД России, 2020. С. 71-74.
2 1Ж1.: https://rospravosudie.com (дата обращения: 05.05.2020).
охраняемых общественных отношений, характер причиненного вреда и т. д.
Применяя указанные критерии к взяточничеству, очевидным становится следующее: данные преступления обладают повышенной общественной опасностью, поскольку нарушают нормальную деятельность государственных органов и подрывают авторитет власти, поэтому их нельзя отнести к категории малозначительных. Данный вывод также подтверждается тем обстоятельством, что ст. 2912 УК РФ была специально создана для противодействия взяточничеству в небольших размерах.
Еще одной проблемой применения ст. 2912 УК РФ является вопрос о квалификации действий взяткодателя, если имело место вымогательство взятки либо она предоставлялась за незаконные действия. В рассматриваемой норме отсутствуют подобные квалифицирующие признаки. Необходимо ли в этом случае квалифицировать действия по общей норме ст. 290 УК РФ?
Как указывает Э. Л. Сидоренко, «не меньше вопросов вызывает и структура привилегированных антикоррупционных составов. К недостаткам предложенной конструкции были отнесены невозможность справедливой уголовно-правовой оценки вымогательства в случае мелкого взяточничества, трудности квалификации групповых преступлений и др.»3.
По нашему мнению, отсутствие квалифицирующих признаков в специальной уголовно-правовой норме не является основанием для применения общей нормы. Соответственно, квалификация должна проводиться по ст. 2912 УК РФ. Однако с целью единообразия законодательной техники построения уголовно-правовых норм целесообразно в ст. 2912 УК РФ предусмотреть квалифицирующие признаки, аналогичные ст. 290-2911 УК РФ.
Кроме того, нельзя признать обоснованным перечисление в единой диспозиции ст. 2912 УК РФ таких деяний, как получение взятки и дача взятки, поскольку их общественная опасность различна. Соответственно, установление в ст. 291 УК РФ более мягкого наказания свидетельствует о том, что, по мысли законодателя, дача взятки менее общественно опасна, нежели ее получение. В связи с чем считаем необходимым разделение деяний в рамках ст. 2912 УК РФ по различным частям данной уголовно-правовой нормы.
Анализ объективной стороны составов взяточничества показывает, что конструкции составов имеют один обязательный признак - преступное деяние в виде действия. При этом среди форм поведения наибольшие сложности правоприменения вызывает обещание или предложение посредничества во взяточничестве (ч. 5 ст. 2911 УК РФ).
Анализ конкретных приговоров, вынесенных в отношении лиц, признанных виновными в обещании или предложении посредничества во взяточниче-
3 Сидоренко Э. Л. Проблемы квалификации мелкого взяточничества // Мировой судья. 2017. № 10. С. 24-29.
стве, показывает, что чаще всего совершенное преступление сводится к тому, что лицо обещает или предлагает помощь в решении какого-либо вопроса, при этом для передачи взяткополучателю принимает предмет взятки.
Например, К., имея преступный умысел, направленный на обещание посредничества во взяточничестве, сообщил Ф., что обладает возможностью получения водительского удостоверения на право управления автотранспортным средством категории «В» без соблюдения порядка, установленного законодательными актами РФ, путем дачи взятки одному из сотрудников РЭО ГИБДД О МВД России, и обещал Ф. посредничество во взяточничестве, оговорив при этом, что размер суммы взятки, подлежащей передаче сотруднику РЭО за водительское удостоверение категории «В», составит 35 000 рублей. 3 марта 2017 г. К., в продолжение реализации своего преступного умысла, направленного на обещание посредничества во взяточничестве, осознавая фактический характер и общественную опасность своих противоправных деяний, предвидя возможность наступления общественно опасных последствий и желая их наступления, получил от Ф. копию паспорта, а также денежные средства в сумме 35 000 рублей для дальнейшей их передачи неустановленному следствием сотруднику РЭО ГИБДД О МВД России по г. Самаре в качестве взятки за получение водительского удостоверения на право управления автотранспортным средством категории «В», без сдачи соответствующих экзаменов1.
Очевидно, что в представленной судебной практике обещание и предложение посредничества связывается с фактически совершенным принятием предмета взятки или иными действиями.
Такое направление практики выглядит неудивительным в свете изменений в постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. № 24 следующего содержания: «Обещание или предложение посредничества во взяточничестве считается оконченным преступлением с момента совершения лицом действий, направленных на доведение до сведения взяткодателя и (или) взяткополучателя либо лица, передающего и (или) получающего предмет коммерческого подкупа, информации о своем намерении стать посредником во взяточничестве либо в коммерческом подкупе» (выделено мною. - О. Е.).
Подобные требования расширительного толкования обещания и предложения не согласуются с лексическим значением представленных терминов, означающих согласие что-либо выполнить. Вместе с тем используемые термины при создании уголовного закона должны основываться на общеизвестных значениях. Соответственно, руководствуясь лексическим
1 Приговор № 1-96/2017 // Архив Куйбышевского районного суда г. Самары. 1Ж1.: https://advocate-service.ru/ sud-prakt¡ka/ugolovnye-dela/pr¡govory-sudov-po-st.-291.1-uk-rf-posredn¡chestvo-vo-vzjatochn¡chestve/pr¡govor-suda-po-ch.-5-st.-291.1-uk-rf--1-962017--posredn¡chestvo-vo-vzjatochnichestve.html (дата обращения: 05.05.2020).
значением, ч. 5 ст. 2911 УК РФ должна применяться даже в тех случаях, когда посредник предложил свои услуги или пообещал соответствующую помощь, не подкрепляя это никакими действиями.
Однако согласно ч. 1 ст. 14 УК РФ преступлением может признаваться только деяние в форме действия либо бездействия. В свою очередь, обещание и предложение, не подкрепленные какими-либо действиями, по своей сути выступают разновидностями обнаружения умысла2. Именно поэтому Верховный Суд РФ в вышеназванном постановлении дал абсолютно верные разъяснения о том, что если впоследствии, после обещания либо предложения посредничества, лицо фактически выполнило такую функцию, то квалификация по ч. 5 ст. 2911 УК РФ не требуется. Данное положение полностью соответствует классической теории стадий совершения преступления, а именно, поглощением последующей стадии действия предыдущей.
Таким образом, ч. 5 ст. 2911 УК РФ, устанавливающая ответственность за обещание или предложение посредничества во взяточничестве, юридически противоречит понятию преступления (ч. 1 ст. 14 УК РФ).
Конвенция ООН против коррупции (принята резолюцией 58/4 Генеральной Ассамблеи от 31 октября 2003 г.) не содержит указания на обещание и предложение посредничества; в ст. 15 приведена совершенно иная формулировка: «обещание, предложение или предоставление публичному должностному лицу, лично или через посредников, какого-либо неправомерного преимущества для самого должностного лица или иного физического или юридического лица, с тем, чтобы это должностное лицо совершило какое-либо действие или бездействие при выполнении своих должностных обязанностей»3. Очевидно, что речь идет об обещании и предложении дачи взятки, а не посредничества.
Существование данной нормы противоречит многим институтам уголовного права. В частности, теория уголовного права в качестве стадий совершения преступления, влекущих наказание, традиционно выделяет приготовление к преступлению и покушение на преступление4. Не используя понятия стадий, о таких разновидностях неоконченного преступления говорит и ч. 2 ст. 29 УК РФ.
Объявление обнаружения умысла уголовно наказуемым противоречит данной теории и является необоснованным.
К тому же криминализация обещания и предложения посредничества во взяточничестве нивелирует
2 См.: Ткачев И. О. Ответственность за обещание или предложение посредничества во взяточничестве // Правовое государство: теория и практика. 2012. № 1 (27). С. 53-57.
3 Конвенция ООН против коррупции. URL: https://www. un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/corruption. shtml (дата обращения: 05.05.2020).
4 См.: Ермакова О. В. Законодательные конструкции составов преступлений и их влияние на определение момента окончания преступления. Барнаул: Барнаульский юрид. ин-т МВД России, 2017. С. 6-8.
возможность добровольного отказа от совершения данных преступлений, поскольку намерение, объективизированное в действительность, уже признается преступлением.
Таким образом, следует констатировать необоснованность введения в УК РФ уголовной ответственности за обещание или предложение посредничества во взяточничестве. Это противоречит таким институтам уголовного права, как преступление, а также стадии совершения преступления.
В свете представленного вывода следует дать оценку изменениям в постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. № 24, а именно п. 13.1, согласно которому обещание или предложение передать либо принять незаконное возна граж-дение за совершение действий (бездействие) по службе необходимо рассматривать как умышленное создание условий для совершения соответствующих коррупционных преступлений в случае, когда высказанное лицом намерение передать или получить взятку либо предмет коммерческого подкупа было направлено на доведение его до сведения других лиц в целях дачи им либо получения от них ценностей, а также в случае достижения договоренности между указанными лицами. Очевидно, что Верховный Суд РФ приравнивает обещание и предложение к созданию условий как разновидности приготовительных действий. В результате чего деятельность взяткодателя либо взяткополучателя в виде обещания фактически объявляется преступной (без внесения изменений в ст. 290 и 291 УК РФ). Однако, во-первых, наблюдается противоречие между данными разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ и ч. 5 ст. 2911 УК РФ, а во-вторых, обнаружение умысла, каким и является обещание и предложение, нельзя признать приготовлением к преступлению, объективно представляющим собой конкретные действия.
Отдельно следует указать на конструкции составов взяточничества и момент окончания преступления. Данные составы сконструированы по типу формальных, т. е. преступления считаются оконченными с момента выполнения деяния.
При этом Верховный Суд РФ вносит собственные коррективы в определение момента окончания данных деяний. Так, и получение, и дача взятки окончены в один и тот же момент - принятия должностным лицом взятки (хотя бы части). Полагаем, что подобное уравнивание момента окончания противоречит конструкции каждого из составов, поскольку каждый из них обладает собственным деянием. В этой части следует напомнить, что посредничество во взяточничестве (ст. 2911 УК РФ) почему-то имеет собственный момент окончания, соответствующий выполняемому действию. В связи с чем следует признать достаточно спорными разъяснения Верховного Суда РФ в части определения момента окончания взяточничества. Отдельные уточнения Верховным Судом РФ внесены по поводу момента окончания относительно отдельных разновидностей предметов: если предметом высту-
пают имущественные права, то момент окончания перемещен на этап получения возможности должностным лицом вступить во владение или распорядится имуществом (п. 9 постановления). В случаях же, когда предметом выступают услуги имущественного характера, преступление окончено с момента начала их предоставления (п. 10 постановления). Полагаем, подобные уточнения момента окончания, в отличие от общего правила, содержат рациональное зерно, поскольку особые свойства предмета оказывают существенное влияние на признание деяния оконченным.
Библиографический список
1. Ермакова О. В. Особенности включения факультативных признаков в конструкцию конкретного состава преступления в рамках УК РФ / О. В. Ермакова // Уголовный закон Российской Федерации: проблемы правоприменения и перспективы совершенствования: материалы Всерос. науч.-практ. конф. (28 апреля 2020 г.) / гл. ред. О. П. Грибунов; отв. ред. Е. Н. Бархато-ва. - Иркутск: ВСИ МВД России, 2020. - С. 71-74.
2. Ермакова О. В. Законодательные конструкции составов преступлений и их влияние на определение момента окончания преступления / О. В. Ермакова. - Барнаул: Барнаульский юрид. ин-т МВД России, 2017. - 132 с.
3. Сидоренко Э. Л. Проблемы квалификации мелкого взяточничества / Э. Л. Сидоренко // Мировой судья. - 2017. - № 10. - С. 24-29.
4. Ткачев И. О. Ответственность за обещание или предложение посредничества во взяточничестве / И. О. Ткачев // Правовое государство: теория и практика. - 2012. - № 1 (27). - С. 53-57.
Bibliograficheskij spisok
1. Ermakova O. V. Osobennosti vklyucheniya fakul'tativnyh priznakov v konstrukciyu konkretnogo sostava prestupleniya v ramkah UK RF / O. V. Ermakova // Ugolovnyj zakon Rossijskoj Federacii: problemy pravoprimeneniya i perspektivy sovershenstvovaniya: materialy Vseros. nauch.-prakt. konf. (28 aprelya 2020 g.) / gl. red. O. P. Gribunov; otv. red. E. N. Barhatova. - Irkutsk: VSI MVD Rossii, 2020. - S. 71-74.
2. Ermakova O. V. Zakonodatel'nye konstrukcii sostavov prestuplenij i ih vliyanie na opredelenie momenta okonchaniya prestupleniya / O. V. Ermakova. -Barnaul: Barnaul'skij yurid. in-t MVD Rossii, 2017. - 132 s.
3. Sidorenko E. L. Problemy kvalifikacii melkogo vzyatochnichestva / E. L. Sidorenko // Mirovoj sud'ya. -2017. - № 10. - S. 24-29.
4. Tkachev I. O. Otvetstvennost' za obeshchanie ili predlozhenie posrednichestva vo vzyatochnichestve / I. O. Tkachev // Pravovoe gosudarstvo: teoriya i praktika. -2012. - № 1 (27). - S. 53-57.
