CC BY
25ЛОКАЛЬНЫЕ ВОЙНЫ И ВООРУЖЁННЫЕ КОНФЛИКТЫ XX-XXI вв.
С.А. ТАРАСОВ
S.A. TARASOV
«НЕ ПОРА ЛИ ПЕРЕЙТИ ОТ РАЗГОВОРОВ К ДЕЛУ»
Опыт применения советских Военно-воздушных сил в локальных войнах и вооружённых конфликтах накануне Великой Отечественной войны
«IT'S ABOUT TIME WE STOPPED TALKING AND STARTED
ACTING»
The practice of using the Soviet Air Force in local wars and armed conflicts on the eve of the Great Patriotic War
Сведения об авторе. Тарасов Сергей Анатольевич — заместитель начальника научно-исследовательского отдела Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба Вооружённых сил Российской Федерации, подполковник (Москва. E-mail: [email protected]).
Аннотация. В статье исследуется опыт применения советских Военно-воздушных сил в локальных войнах и вооружённых конфликтах в конце 1930-х годов.
Ключевые слова: СССР; конец 1930-хгг.; Военно-воздушные силы; война в воздухе; боевой опыт.
Information about author Sergei Tarasov — Deputy Head of Research Section at the Research Institute of Military History; Military Academy of the RF AF General Staff, Lieutenant-Colonel (Moscow. E-mail: [email protected]). Summary. The paper explores the practice of using the Soviet Air Force in local wars and armed conflicts in the late 1930s. Keywords: USSR; end of the 1930s; Air Force; air warfare; combat experience.
Первая мировая война привела к появлению нового рода войск — военной авиации, что позволило вести вооружённую борьбу в воздушном пространстве. Стало понятно, что от завоевания господства в воздухе в большой степени будет зависеть успех всех последующих войн. Военно-воздушные силы довольно быстро стали важнейшим средством для достижения решительной победы.
о
БЩЕИЗВЕСТНО, что период между двумя мировыми войнами характеризовался бурным развитием новых видов вооружения и качественным совершенствованием уже существовавших. Этот процесс сопровождался появлением новых тактических приёмов ведения боя и принципиально иного понимания методов осуществления стратегических операций, что в свою очередь вело к структурным изменениям в составе самих вооружённых сил.
Особенно напряжёнными были 30-е годы XX века, которые сопровождались значительным осложнением международной обстановки. Ситуация серьёзно ухудшилась после прихода в 1933 году к власти в Германии нацистов. Мир стремительно скатывался к новой мировой войне, которая и началась 1 сентября 1939 года. Ей предшествовала целая череда локальных войн и вооружённых конфликтов, в которых довелось участвовать и Советскому Союзу. Особенно активно в них были задействованы Военно-воздушные силы Красной армии (ВВС КА).
Способы и методы применения отечественной авиации в боевых условиях в указанный период требуют отдельного внимания. Это позволит понять, как шёл процесс трансформации характера вооружённой борьбы в небе, какое место отво-
дилось авиации в ходе боевых действий и какие требования это предъявляло к командно-начальствующему составу ВВС КА.
Первым серьёзным испытанием советской авиации стало участие в гражданской войне в Испании 1936—1939 гг., где произошло и первое столкновение с будущим противником — нацистской Германией. Данный конфликт во многом стал полигоном, на котором отрабатывались новые способы ведения боя и тактические приёмы применения современных видов вооружения. В значительной степени это относится и к авиации, которая в ходе боёв активно использовалась обеими противоборствующими сторонами.
СССР оказывал большую поддержку республиканскому правительству, направляя ему как саму авиационную технику, так и специалистов (в т.ч. и лётный состав, принимавший активное участие в воздушных боях). В научной литературе встречаются различные цифры поставленных самолётов и количества военнослужащих, направленных в Испанию. Нет единой точки зрения и на то, сколько из них были непосредственно членами лётных экипажей и каковы были потери.
Есть расхождения и в данных по участию лётного состава с противоположной стороны. В первую очередь это касается немецких лётчиков. Обобщив
• ЛОКАЛЬНЫЕ ВОЙНЫ И ВООРУЖЁННЫЕ КОНФЛИКТЫ XX—XXI вв.
Участники воздушных боёв в небе Испании Б.А. Смирнов, А.К. Серов, М.Н. Якушин
различные точки зрения, с определённой уверенностью можно говорить, что через вооружённый конфликт в Испании прошли по несколько сот авиаторов из состава как ВВС КА, так и люфтваффе.
Несмотря на то что поддерживавшиеся Советским Союзом республиканцы потерпели поражение, эта война, пожалуй, впервые показала, что в СССР созданы многочисленные Военно-воздушные силы и мощная авиационная промышленность. Хуже дело обстояло с освоением полученного опыта и массовым внедрением его в войска.
Так, по мнению исследователя воздушной войны в Испании C.B. Абросова, в ВВС КА опыт участия советских лётчиков в боевых действиях в Испании должным образом не изучался. Какого-либо централизованного, целенаправленного и своевременного изучения применения авиации в данном конфликте организовано не было. Хотя, как отмечает тот же автор, в начальный период боевых действий (конец 1936 — начало 1937 г.) определённые попытки командованием Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА) к этому предпринимались.
В конце 1936 года руководство ВВС КА начало сбор сведений по указанному вопросу, в т.ч. и информации от непосредственных участников боёв. В начале 1937 года на основе полученных данных штабом Военно-воздушных сил были подготовлены несколько докладов, отчётов и разработан План использования в боевой подготовке ВВС КА выводов из боевой работы авиации в Испании. Однако, к сожалению, практического воплощения они не получили1.
Такое не совсем нормальное положение дел усугублялось и тем, что в этом направлении в руководстве советских ВВС работа велась бессистемно. Изучение обстановки в Испании поручалось разным офицерам, видимо, как дополнительная нагрузка к их основным должностным обязанностям. В итоге целый ряд предложений и рекомендаций лётчиков, вернувшихся из Испании, командованием ВВС КА были оставлены без внимания2.
Недооценка испанского опыта нашла своё отражение и в докладе начальника ВВС КА командарма 2 ранга Я.В. Смушкевича3 и военного комиссара ВВС КА дивизионного комиссара Ф.А. Агальцова в
адрес Комитета обороны при СНК СССР о состоянии ВВС КА от 14 мая 1940 года № 46621 бсс, в котором они опосредованно признавали, что руководство ВВС неправильно интерпретировало результаты войны в Испании, в результате чего проглядело и не смогло вовремя сигнализировать о быстром развитии авиации передовых капиталистических стран — Германии и Англии4.
Не лучшим образом обстояло дело и с освоением опыта, приобретённого отечественными авиаторами в рамках помощи, оказывавшейся Советским Союзом соседнему Китаю в его противостоянии японской агрессии на протяжении 1930-х годов.
С рубежа 1937—1938 гг. объёмы советской поддержки существенно возросли, и заметную роль в них стала играть авиационная составляющая. Помощь предполагала как поставку авиационной техники, так и направление в Китай лётно-техниче-ского состава для её обслуживания и применения в боях. Вплоть до начала фашистской агрессии против СССР советское руководство довольно серьёзно подходило к указанному вопросу, стараясь по мере сил оказывать максимальное содействие Китаю в его борьбе с Японией5.
Однако и в данном случае приобретённый опыт не был в должной мере обобщён и не получил широкого распространения в войсках, оставшись во многом на уровне личных знаний, умений и навыков непосредственных участников боёв.
Столь «вялое» отношение к освоению полученного боевого опыта и внедрению его в практику подготовки войск подтверждается письмом члена партии большевиков полкового комиссара С.Н. Кузнецова, проходившего службу на Липецких высших авиационных курсах усовершенствования, в адрес ЦК ВКП(б) от 20 июня 1940 года. Он отмечал, что «сейчас идёт много разговоров об изучении и применении боевого опыта войны. Не пора ли перейти от разговоров к делу, и прежде всего в академиях. Ведь курам на смех, что, например, два преподавателя высших авиационных курсов полковник Лин и полковник Матвеев до сих пор всё обобщают боевой опыт авиации в Испании и в Китае. Даже преподаватели этих курсов до сих пор не могут ознакомиться с мучительным творчеством этих двух полковников»6.
Надо отметить, что в ходе боёв в небе Испании и Китая советскими лётчиками были разработаны и применены на практике новые тактические приёмы, которые при должном их изучении и освоении строевыми частями ВВС КА оказались бы весьма полезными с началом Великой Отечественной войны. Так, довольно широко известным фактом является то, что в ходе указанных конфликтов большую эффективность показали звенья, состоявшие из двух пар (ведущего и ведомого лётчика в каждой), по сравнению со звеном из трёх самолётов. Было выработано понимание того, что залогом успеха для истребителя является высота полёта, а улучшению управляемости воздушным боем должно содействовать оборудование всех самолётов радиостанциями, что позволило бы благодаря целеуказаниям с земли влиять на исход схватки в небе.
Грамотно использовалось и сочетание более манёвренных И-15бис для отсечения истребителей противника и сковывания их воздушным боем с более скоростными И-16 для уничтожения бомбардировщиков, оставшихся без прикрытия. При этом продумывались наиболее удобное положение групп в воздухе и благоприятные высоты, на которых следовало навязывать бой. Особо тщательно решался вопрос о том, как и когда вводить резерв, способный своим появлением переломить ход боя7.
Подобная тактика позволила накопить определённый опыт одновременного применения различных типов самолётов и видов авиации, а активная эксплуатация авиационной техники в сложных погодно-климатических условиях помогла объективно оценить её лётно-тактические характеристики и способствовала выявлению имевшихся конструктивных недостатков.
В июле—августе 1938 года часть советских авиаторов смогла получить определённый боевой опыт уже на территории самого Советского Союза, приняв участие в вооружённом конфликте в районе оз. Хасан. В ходе отражения японской агрессии командование РККА применило сотни самолётов. Особенно интенсивно использовалась бомбардировочная авиация как для нанесения ударов по наземным объектам противника, так и для транспортировки грузов, предназначавшихся для снабжения действующих войск.
В следующем, 1939 году советская авиация снова была активно задействована в новом противостоянии с Японией — на р. Халхин-Гол. В ходе сражений с мая по сентябрь Военно-воздушные силы Красной армии вели многочисленные воздушные бои с противником, наносили бомбовые удары по его войскам и привлекались к оперативной переброске грузов воздушным путём. Обстановка в воздухе характеризовалась высоким напряжением сил с обеих сторон. Пожалуй, впервые советским ВВС пришлось столь массово участвовать в боевых действиях с достаточно сильным противником. В целом, несмотря на имевшиеся недостатки, с поставленной задачей им справиться удалось. Однако и в данном случае полученный боевой опыт не до конца был изучен и не получил должного массового внедрения в строевые лётные части, во многом оставаясь на персональном уровне непосредственных участников указанных событий.
Наиболее серьёзным испытанием для советских авиаторов стала война с Финляндией 1939—1940 гг. В период с 30 ноября 1939 по 13 марта 1940 года Военно-воздушные силы Красной армии принимали (насколько это позволяли погодные условия) самое непосредственное участие в боях, осуществляя поддержку наземных сил. Имея значительное количественное превосходство над противником, ВВС КА обладали полным господством в воздухе, что позволяло интенсивно использовать их для нанесения ударов по наземным силам противника8.
Об эффективности деятельности отечественной авиации в научной литературе имеются различные точки зрения. Нет единого мнения и по поводу понесённых потерь9. Но в целом следует признать,
что действия ВВС КА внесли значительный вклад в дело достижения победы в этой непродолжительной, но весьма нелёгкой войне.
С тактической точки зрения применение авиации имело следующие особенности. Личному составу советских ВВС приходилось действовать в суровых климатических условиях, характеризовавшихся сложной метеорологической обстановкой, неустойчивой зимней погодой с низкими температурами и снежными метелями, что в сочетании с коротким световым днём и слабой аэродромной инфраструктурой сильно осложняло боевое применение и обслуживание авиационной техники и вело к большой аварийности10.
Вскрылась неудовлетворительная организация деятельности и службы штабов, проявивших неспособность максимально эффективно управлять имевшимися значительными массами авиации11. В качестве характерных недостатков отмечалось следующее: отсутствие точного целеуказания при постановке задач, в результате чего бомбометание зачастую проводилось по площадям без определённой цели12; запаздывание с передачей приказов и распоряжений в нижестоящие части13; недостаточное использование радиосвязи для оперативного управления подчинёнными подразделениями14; отсутствие чёткого взаимодействия между различными отделами одного штаба15.
В ряде документов, анализировавших опыт Советско-финляндской войны, отмечалось, что «управление войсками и работа штабов оставалась одним из наиболее узких мест в ходе боевых действий». В некоторых случаях штабы не использовались командованием в полной мере как органы боевого управления войсками. По своей организации, подбору и подготовке кадров, материально-техническому оснащению многие штабы не соответствовали предъявлявшимся к ним требованиям. Отмечалось, что основной недостаток в работе штабов — отсутствие организованности, плановости, гибкости и инициативы, что порождалось неправильным их использованием командованием и недочётами «воспитания и подготовки штабов в мирных условиях»16.
Слабым местом в работе многих штабов оказалась организация учёта и ведения отчётности. Хорошо поставленный учёт, охватывающий все области функционирования подчинённых частей, даёт командованию возможность делать правильный анализ и выводы по истинному положению дел, условиям и качеству деятельности вверенных подразделений, что в свою очередь обеспечивает эффективное руководство боевой деятельностью. Кроме того, хорошо поставленный учёт обеспечивает точное и быстрое представление всех требуемых сведений в вышестоящие штабы без излишней суетливости, дополнительной нагрузки и дёргания нижестоящих штабов всякими дополнительными запросами. К сожалению, входе Советско-финляндской войны твёрдых и точных установок о порядке ведения учёта и отчётности не было. Это привело к тому, что ряд частей, участвовавших в боевых действиях, по ряду вопросов вообще не имели никакого учё-
• ЛОКАЛЬНЫЕ ВОЙНЫ И ВООРУЖЁННЫЕ КОНФЛИКТЫ XX—XXI вв.
Советские лётчики изучают карту перед боевым вылетом
Район р. Халхин-Гэл, 1939 г:
та. Всё это пришлось позднее восстанавливать. Дополнительную путаницу вносило постоянное изменение сроков представления отчётности в вышестоящие штабы. Не лучше обстояло дело и с оперативными сводками. А ведь это важнейший документ, отражающий всю боевую деятельность частей, на основании которого делаются выводы и заключения по ряду вопросов. Фактически многие оперативные сводки штабов различного уровня не являлись таким документом, по которому можно было быстро и правильно сделать вывод. Это объяснялось отчасти отсутствием должного опыта у командиров частей и начальников штабов, составлявших сводки и боевые донесения. Другой причиной являлось отсутствие твёрдых установок в части того, что должны включать в себя оперативные сводки и другие донесения17. Определённую неразбериху создавало и наличие расхождений между данными, докладывавшимися по телефону, и теми, которые содержались в оперативных сводках. В ряде случаев в донесениях наблюдались «недоговорённости», отражавшие желание командиров разного уровня смягчить отдельные неудачи и промахи в управлении вверенными частями и организации ведения боевых действий18.
Позже вполне справедливо отмечалось, что некоторых из указанных сложностей в работе руководящих органов Военно-воздушных сил удалось бы избежать, если бы Управление кадров ВВС КА с самого начала уделяло достаточное внимание подбору командно-начальствующего состава, предназначавшегося для отправки на советско-финляндский фронт19.
В ходе боёв выяснилось, что часть лётного состава была недостаточно подготовлена к выполнению задач в сложных метеорологических условиях, а также не имела навыков выполнения полётов в ночное время20. Обнаружились и недочёты в штурманской подготовке. Особенно остро эта проблема стояла перед молодыми лётчиками, которые имели незначительный налёт и в ходе боевых вылетов допускали потерю ориентировки, что приводило к посадкам вне аэродромов на неподготовленные площадки нередко с поломкой самолётов21.
Ввиду отсутствия у финской стороны мощных военно-воздушных сил командование советских ВВС не смогло получить надлежащего опыта в организации и ведении боевых действий против достойного и сильного противника. Авиация Финляндии была малочисленна и не оказала серьёзного сопротивления22. Однако, как справедливо отмечают некоторые отечественные исследователи, несмотря на отсутствие масштабного противоборства в небе, данная война ещё раз подтвердила наметившееся отставание советской авиации в техническом отношении и необходимость в скорейшем обновлении самолётного парка23. Было выявлено много конструктивных недостатков и заводских дефектов, которые осложняли эксплуатацию и требовали устранения24.
Советско-финляндская война продемонстрировала, что при правильной организации военно-воздушные силы — это весьма эффективное средство борьбы с коммуникациями противника в его тылу25. Был получен значительный опыт по обслуживанию авиационной техники и эксплуатации аэродромов в зимних условиях. Война ещё раз подчеркнула важность наличия подготовленной наземной инфраструктуры. Лётные экипажи получили возможность наработать определённые навыки в преодолении противовоздушной обороны противника.
Подтвердилась необходимость принятия на вооружение пикирующего бомбардировщика, поскольку нанесение бомбовых ударов с горизонтального полёта по малоразмерным и отдельно стоящим целям показало их низкую эффективность26. В люфтваффе имелся подобный тип самолёта (Ю-87), успешно зарекомендовавший себя в ходе Польской кампании и в войне на западе почти в тот же период 1939—1940 гг. Германское командование неоднократно отмечало, что успех блицкрига во многом обеспечивался умелым применением авиации, в т.ч. и пикирующих бомбардировщиков, которые своими ударами расчищали путь танковым колоннам вермахта27.
Было признано целесообразным и создание специального высокоманёвренного двухместного штурмовика для более тесного взаимодействия с наземными войсками. Данный тип самолёта должен был иметь скорость до 400 км/ч, запас горючего на 2,5—3 часа полёта и бронирование в местах расположения экипажа28.
В ходе войны был выявлен ряд серьёзных недостатков, которые негативно влияли на боевую эффективность советской авиации и требовали скорейшего устранения. Многие авиационные командиры в своих отчётах по итогам боёв отмечали, что ввиду нехватки специализированной разведывательной авиации в качестве её замены приходилось использовать обычные самолёты, не имевшие специального фотографирующего оборудования. Это снижало качество разведданных29. Отсутствовали фотоаппараты и на бомбардировщиках, что не позволяло достоверно фиксировать результаты бомбометания30. Лётный состав оказался недостаточно подготовленным к выполнению задач по ведению воздушной раз-
ведки, и его пришлось обучать и тренировать этому уже в ходе боевых действий31. Имелись проблемы с организацией снабжения действующих частей. Определённые трудности вызывали организация питания личного состава32 и доставка запасных частей для ремонта повреждённых самолётов33. Не всегда успешно осуществлялось взаимодействие с наземными силами, что снижало эффективность применения авиации по переднему краю противника и его ближайшему тылу34. Отмечались случаи слабого знания личным составом сухопутных сил внешних обликов и отличительных признаков отечественных самолётов, что нередко приводило к их обстрелу ружейно-пулемётным огнём35.
Фиксировались случаи, когда разборы боевых вылетов в подразделениях не проводились, что негативно сказывалось на обмене опытом между различными авиационными частями. Имелись недочёты и в работе штурманского состава, который не всегда уделял должное внимание тщательному изучению района боевых действий и характера наземных целей36.
В ходе боёв вскрылась и такая интересная особенность: когда руководящий состав авиационных частей начинал слишком сильно увлекаться личным участием в полётах, перекладывая руководство на «второстепенных людей, подчас не разбиравшихся достаточно в лётном деле», это приводило к снижению организованности боевых вылетов. И наоборот: чем больше командование уделяло внимания контролю лётной работы, вело учёт качества пилотирования персонально каждого лётчика, тем заметнее снижалась аварийность и улучшались результаты боевой деятельности всей части в целом37.
Советско-финляндская война оказала определённое влияние и на развитие тактики. Широкую практику получило применение истребителей для ведения воздушной разведки и нанесения штурмовых ударов по наземным целям противника38, в т.ч. и его аэродромам39. Для более эффективного выполнения задач по поражению объектов врага к части истребителей крепили бомбовое вооружение, превращая их тем самым в лёгкие бомбардировщики40. Особо важную роль истребители играли в «добывании сведений о противнике» вблизи линии фронта в минимально короткие сроки41, а также в сборе данных о метеообстановке в зоне полётов42.
Ввиду нехватки транспортной авиации для снабжения окружённых частей Красной армии активно использовались бомбардировщики и истребители, которые сбрасывали грузы, пролетая на малых высотах43. Была опробована возможность выполнения полётов в ночных и сложных метеорологических условиях с использованием специальной радионавигационной аппаратуры, которая как устанавливалась на самолёты, так и монтировалась на аэродроме44.
Все виды фронтовой авиации активно использовались для систематического «изнурения» наземных сил противника, в т.ч. и «ночным бомбометанием», а также для распространения пропагандистских листовок в тылу врага45. В действиях истребительной
авиации значительный процент самолётовылетов приходился на патрулирование линии фронта и сопровождение бомбардировщиков с целью пресечения действий небольших групп и одиночных самолётов противника46.
Опыт боёв показал, что при активном использовании фронтовой авиации в тесном взаимодействии с наземными войсками управление авиационными частями должно быть централизованным и находиться в руках командующего ВВС армии. Этим достигалась устойчивость связи с сухопутными соединениями, более глубокое использование самой авиации, которая при централизованном управлении могла быть в любой момент перенацелена на другое направление, что позволяло сосредоточить усилия основной массы авиации на нужном участке фронта. А вот в случае придания авиачастей стрелковым корпусам терялась гибкость в использовании авиации, поскольку она становилась привязанной к определённому месту, что вело к неравномерному напряжению в использовании различных авиационных частей и соединений. При централизованном же управлении штаб ВВС армии имел возможность постоянно контролировать боевую работу всех частей и осуществлять её регулирование47.
Анализ архивных документов показывает, что действия советской авиации в данной войне носили интенсивный характер. Многие авиационные части, если позволяли погодные условия, использовались с максимальным напряжением сил. Ввиду слабости ВВС Финляндии отечественным авиаторам большую часть задач приходилось выполнять в интересах сухопутных сил, нанося удары по наземным войскам противника и объектам его инфраструктуры.
Значительную часть лётно-подъёмного и инженерно-технического состава пришлось доучивать уже входе боевых действий. Штабные работники, столкнувшись с суровыми условиями советско-финляндского фронта, оперативно перестраивали свою работу, приспосабливая её под новые особенности ведения воздушной войны.
Широкий спектр задач, вставших перед авиацией (особенно истребительной), потребовал от авиационных начальников шире взглянуть на её роль и место в современной войне. Стала формироваться потребность в командирах с новым уровнем мышления и более широким кругозором, которые могли бы творчески подходить к решению возникавших вопросов и с успехом применять те же истребители в качестве воздушных разведчиков, штурмовиков или самолётов по доставке грузов войскам, попавшим в окружение. Столь массовое использование различных видов авиации заставляло руководство ВВС КА организовывать их базирование, обслуживание, обеспечение и совместное боевое применение. Подобные обстоятельства, говорившие об усложнении авиационной структуры ввиду расширения её боевых возможностей, стали фактором, влиявшим на отбор высших командных кадров, способных успешно управлять столь сложным видом Вооружённых сил.
• ЛОКАЛЬНЫЕ ВОЙНЫ И ВООРУЖЁННЫЕ КОНФЛИКТЫ XX—XXI вв.
Следует отметить, что советское командование предпринимало определённые усилия для анализа результатов применения авиации в войне с Финляндией. По материалам, хранящимся в Российском государственном военном архиве (РГВА), видно, что был организован сбор отчётов о ходе и результатах боевых действий, поступавших от руководящего состава авиационных частей. Однако начавшаяся вскоре Великая Отечественная война показала, что должных выводов из полученного опыта сделать не успели.
Первые месяцы активных боевых действий показали, что, к сожалению, многие советские командиры не имели достаточного опыта руководства крупными силами авиации. Слабо были отработаны принципы массирования и централизации управления. Недостаточно внимания уделялось рассредоточению авиационной техники и маскировке аэродромов. Неуверенно работали многие штабы. Всё это негативно сказывалось на ходе боевых действий. Причины этого во многом были заложены упущениями в подготовке личного состава, недочётами в кадровой работе и неспособностью командования ВВС быстро внедрить в части опыт, накопленный в предшествующих локальных войнах и конфликтах. Об указанных предпосылках к подобному развитию событий в своём докладе Комитету обороны при СНК СССР «О состоянии Военно-воздушных сил Красной армии» ещё накануне войны с Германией сообщали начальник ВВС КА командарм 2 ранга Я.В. Смушкевич и военный комиссар ВВС КА дивизионный комиссар Ф.А. Агальцов48.
К счастью, указанные недочёты в ходе войны во многом были устранены. Большинство авиационных командиров, накопив значительный боевой опыт, сумели организовать достойный отпор противнику и переломить ситуацию в воздушном противоборстве в свою пользу, активно содействуя достижению желанной Победы.
ПРИМЕЧАНИЯ
1Абросов С.В. Воздушная война в Испании: хроники воздушных сражений 1936-1939 гг. М., 2008. С. 460-462.
2 Там же. С. 463, 464.
3 Командарм 2 ранга Я.В. Смушкевич сам являлся участником войны в Испании.
4 Военно-воздушные силы России: неизвестные документы (1931-1967 гг.). М., 2003. С. 82.
5 О размерах помощи и количестве советских «добровольцев» см.: Гагин В.В. История участия советских ВВС в локальных войнах и вооружённых конфликтах в 1936—1940 гг. Дисс.... канд. ист. наук. Воронеж, 2007. С. 86-88,105,116,117.
6 Российский государственный архив социально-политической истории. Ф. 17. Оп. 127. Д. 39. Л. 73.
7 Захаров Г.Н. Я - истребитель. М., 1985. С. 86.
8 Согласно данным С. А. Безуглова в ходе войны общий налёт бомбардировочной и истребительной авиации достиг 115 500 ч. Было выполнено 84 307 боевых самолётовылетов. Всего в ходе боевых действий на противника было сброшено 23 146 т авиационных бомб. См.: Безуглов С.А. Опыт боевых действий частей и соединений ВВС Красной армии в Советско-финляндской войне (1939—1940). Дисс.... канд. ист. наук. Монино, 2009. С. 204.
9 Безуглов С.А. Указ. соч. С. 211,212; Гагин В.В. Указ. соч. С. 155-157.
10 Инженерно-технический состав прикладывал максимум усилий к текущему обслуживанию и восстановлению повреж-
дённой авиационной техники. Во многих отчётных документах говорится о том, что работы велись практически круглосуточно. Ремонт самолётов производился в минимально короткие сроки. У людей на сон оставалось не более 3—4 ч в сутки. И всё это в зимних условиях, при отсутствии оборудованных мастерских. См., например: Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 34980. Оп. 12. Д. 2244. Л. 3.
11 Согласно данным В.В. Гагина к концу войны советские ВВС в районе боевых действий насчитывали 52 авиаполка. См.: Гагин
B.В. Указ. соч. С. 155,163.
12 РГВА. Ф. 34980. Оп. 8. Д. 179. Л. 2; Оп. 12. Д. 1872. Л. 3.
13 Там же. Д. 2222. Л. 14; Д. 2182. Л. 6; Оп. 8. Д. 177. Л. 46.
14 Там же. Оп. 12. Д. 2231. Л. 8.
15 Там же. Л. 9.
16 Там же. Оп. 1.Д. 917. Л. 10,11.
17 Там же. Оп. 6. Д. 3678. Л. 53-56.
18 Та же. Оп. 1.Д. 899. Л. 18.
19 Там же. Оп. 4. Д. 719. Л. 7.
20 Там же. Оп. 12. Д. 2266. Л. 1; Д. 2231. Л. 1.
21 Там же. Д. 1948. Л. 26; Оп. 5. Д. 813. Л. 81.
22 Там же. Оп. 12. Д. 2231. Л. 2; Оп. 8. Д. 177. Л. 34.
23 Гагин В.В. Указ. соч. С. 178, 179.
24 РГВА. Ф. 34980. Оп. 12. Д. 2222. Л. 9,10; Д. 2231. Л. 10,12,13; Д. 1705. Л. 40, 44, 45; Д. 1948. Л. 53, 54.
25 Безуглов С.А. Указ. соч. С. 207-209.
26 РГВА. Ф. 34980. Оп. 12. Д. 2208. Л. 18-25, 30.
27 Один из известных танковых командиров Германии генерал фон Тома после окончания Второй мировой войны отмечал, что одним из факторов побед немецких войск в начале войны были концентрация всех сил на участке прорыва в сотрудничестве с бомбардировщиками и завоевание превосходства в воздухе. См.: Лиддел Гарт Б. По другую сторону холма / Пер. с англ. М., 2014. С. 128.
28 РГВА. Ф. 34980. On. 1. Д. 917. Л. 11.
29 Там же. Оп. 12. Д. 2222. Л. 6; Оп. 8. Д. 177. Л. 32, 35.
30 Уже в ходе самих боевых действий для фиксирования результатов бомбометания в действующих частях бомбардировочной авиации приспосабливали часть самолётов для монтирования на них фотоаппаратуры. См.: РГВА. Ф. 34980. Оп. 12. Д. 1872. Л. 3, 4; Д. 2120. Л. 142,143.
31 Там же. Оп. 3. Д. 609. Л. 52; Оп. 12. Д. 2194. Л. 4.
32 Там же. Оп. 3. Д. 654. Л. 12,13.
33 Там же. Л. 32; Оп. 12. Д. 2129. Л. 26; Д. 2194. Л. 15.
34 Там же. Л. 6, 7; Оп. 5. Д. 813. Л. 79.
35 Там же. Оп. 4. Д. 719. Л. 21.
36 Там же. Оп. 8. Д. 177. Л. 30.
37 Там же. Оп. 12. Д. 1705. Л. 33.
38 Там же. Оп. 8. Д. 177. Л. 8, 9, 35-37; Оп. 12. Д. 2222. Л. 3, 5-7; Д. 2266. Л. 2, 3, 6; Д. 2231. Л. 4-7; Д. 2194. Л. 6.
39 Там же. Д. 1948. Л. 8,11,12.
40 Там же. Л. 12-14.
41 Там же. Оп. 3. Д. 609. Л. 49, 50.
42 Там же. Оп. 12. Д. 1948. Л. 6.
43 Согласно отчёту командования 80-го авиационного полка сбрасывание продуктов и боеприпасов своим войскам, находившимся в окружении, производилось с высоты 150—200 м, что приводило к потерям и повреждениям авиационной техники от ружейного и пулемётного огня противника (РГВА. Ф. 34980. Оп. 12. Д. 2194. Л. 2, 5—7, 9). Подобное использование авиации для помощи блокированным подразделениям подтверждается документами и других авиационных частей и соединений (РГВА. Ф. 34980. Оп. 8. Д. 177. Л. 6, 8, 9,14,29, 34; Оп. 4. Д. 729. Л. 22). По данным командования ВВС 15-й армии, лётчикам пришлось обеспечивать снабжение окружённой 169-й стрелковой дивизии и ряда других блокированных противником гарнизонов в течение двух месяцев днём и ночью, применяя для этого авиацию всех типов, совершив более 1500 самолётовылетов (РГВА. Ф. 34980. Оп. 8. Д. 177. Л. 40-42).
44 Там же. Оп. 12. Д. 2208. Л. 2-5, 27-29.
45 Там же. Оп. 8. Д. 177. Л. 21, 29.
46 Там же. Д. 177. Л. 37-39.
47 Там же. Оп. 6. Д. 367. Л. 32, 33.
48 В докладе помимо всего прочего откровенно признавалось, что «командование ВВС не сумело быстро внедрить в части опыт, накопленный в войнах Испании, Китая и Халхин-Гола». См.: Военно-воздушные силы России: неизвестные документы (1931—1967 гг.).
C. 84-90. ■
