CC BY
41
УДК 811.511.132:551.5
А. Н. Ракин
Институт языка, литературы и истории Коми НЦ УрО РАН, г. Сыктывкар Названия атмосферных явлений в удмуртском языке
Микросистема названий атмосферных явлений удмуртского языка имеет древние истоки. Ее основу составляют исконные лексические единицы прафинно-угорского и прапермского происхождения, а также возникшие в последующие периоды развития исследуемого языка. Иноязычный компонент, состоящий из четырех типов заимствований, занимает незначительное место. Отличительные особенности данной группы метеонимов, различающие от аналогичных структур родственных языков, связаны с собственно удмуртскими образованиями, появившимися после расхождения с коми языками.
Ключевые слова и фразы: удмуртский язык, метеонимическая лексика, названия атмосферных явлений, исконные обозначения, заимствования.
Данная работа посвящена лингвистическому анализу одного из пяти компонентов метеорологической лексики удмуртского языка. Обозначения атмосферных явлений представляют собой самостоятельную микросистему в словарном составе, которая имеет свой объект номинации, свою структурную организацию и обладает конкретным набором номинативных единиц.
Корпус исследуемой нами лексико-тематичес-кой группы удмуртского литературного языка состоит из 73 номинативных единиц, относящихся к 28 объектам номинации (далее ОН), а именно к таким природным явлениям, как облако, гром, молния, заря, радуга, марево, туман и так далее.
Статистические данные показывают, что между этими двумя количественными показателями (28 ОН и 73 названия) нет прямого соответствия. Это объясняется прежде всего тем, что в речевой практике для одного и того же обозначаемого может быть использовано не одно, а два и более названий.
1. Объекты номинации с одним обозначением: облако — пилем, облачность — пилемолык, гало — шундыкенер, утренняя заря — «укна •ардэм и так далее.
2. ОН с двумя обозначениями: туча — 1) пи-лем, 2) сьод пилем, гром — 1) гудыри, 2) гу-дыръян, молния — 1) «ашъем, 2) чилектэм, туман — 1) бус, 2) тутыра и так далее.
3. ОН с тремя обозначениями: гроза — 1) гу-дыръян, 2) гыдыръяса зоре, 3) чилекъяськон, мгла — 1) пеймыт бус, 2) нап бус, 3) нап тузон.
4. ОН с четырьмя обозначениями: кучевое облако — 1) бабылес пилем, 2) люко пилем, 3) люко-люко пилем, 4) мушко пилем, радуга —
1) вукарнан, 2) вупукран, 3) вуюись, 4) вуюись-пукрон.
5. ОН с пятью обозначениями: северное сияние — 1) инворекъян, 2) ингорд, 3) иншудон, 4) северной сияние, 5) уйпал инворекъян, сумерки — 1) акшан, 2) акшан вакыт, 3) акшан дыр, 4) • омал, 5) • омыт.
6. ОН с шестью обозначениями — шаровая молния — 1) гудырикольы, 2) инкольы, 3) иншар,
4) шар тусъем «ашъем, 5) шар тусъем чилектэм, 6) эгесо чилектэм, марево — 1) бус, 2) бус омыр, 3) орешо, 4) решо, 5) • ын-бус, 6) • ынкыт.
7. ОН с семью обозначениями: заря — 1) «ар-дон, 2) «арпотон, 3) «арпотэм, 4) ингорд,
5) инльоль, 6) инъюгыт, 7) куазь «ардон.
8. ОН с восемью обозначениями: зарница — 1) воректэм, 2) ворекъян, 3) заринча, 4) инво-рекъян, 5) ин«арекъян, 6) иншудон, 7) чилектэм, 8) чилекъям.
С другой стороны, определенное количество метеонимов является полисемантическими названиями, относящимися к различным объектам номинации:
1) названия с двумя значениями: гудыръян —
1) гроза, 2) гром [12, с. 170], ингорд — 1) заря,
2) северное сияние [12, с. 252], иншудон — 1) зарница, 2) северное сияние [12, с. 254], пилем — 1) облако, 2) туча [12, с. 525], •ынкыт — 1) дымка, 2) марево [12, с. 756] и так далее.
2) названия с тремя значениями: бус — 1) туман, 2) дымка [12, с. 85], 3) марево [6, с. 429].
Следует отметить, что многозначность и мно-гообъектность — типичная черта не только отраслевой лексики, но и общенародного языка
в целом, что коренным образом отличает от соответствующих систем научной терминологии.
Основная масса рассматриваемых нами ме-теонимов имеет широкое распространение — употребляется как в книжно-письменной сфере общения, так и в территориальных разновидностях удмуртского языка: ворекъян «зарница» [12, с. 134], гудыри «гром» [12, c. 170], инль0ль «заря» [12, c. 252], пилем «облако, туча» [12, c. 525], чилектэм «молния» [12, c. 729], шундыкенер «гало» [12, c. 782]. Наряду с названиями атмосферных явлений повсеместного распространения в нормативных словарях содержатся также диалектизмы. Группа метеонимов территориально ограниченного употребления, имеющих соответствующую помету, состоит из восьми удмуртских обозначений: вупукран диал. «радуга» [12, c. 145], вуюисьпукрон диал. «радуга» [12, c. 248], заринча диал. «зарница» [12, c. 226], ингорд диал. «северное сияние» [12, c. 252], инк0льы диал. «шаровая молния» [12, c. 252], иншудон диал. «зарница; северное сияние» [12, c. 254], решо ди-ал. «марево; дымка» [12, c. 580], тутыра диал. «туман; дымка» [12, c. 66].
Исходя из предметно-понятийного содержания номинативных единиц, метеорологическую лексику удмуртского языка, относящуюся к атмосферным явлениям, можно распределить по пяти основным группам:
1) названия облаков и их разновидностей: пи-лем «облако», тыло тусо пилем «перистое облако», люко пилем «кучевое облако», сьöд пилем «туча», гудыриё сьöд пилем «грозовая туча», зоро пилем «дождевое облако», лымы пилем «снеговое облако» и так далее;
2) обозначения явлений, обусловленных наличием в атмосфере электрических разрядов: куазь шукыръяськон «гроза», гыдыри «гром», гыдыръям куараос «раскаты грома», чилектэм «молния», гудырик0льы «шаровая молния» и так далее;
3) названия световых явлений в атмосфере: •ардон «заря», •укна •ардэм «утренняя заря», инъ-югыт «вечерняя заря», ворекъян «зарница», инво-рекъян «сполохи», уйпал инворекъян «северное сияние» и так далее;
4) названия оптических явлений в атмосфере: вуюись «радуга», шундыкенер «солнечное гало», толэзькенер «лунное гало», акшан «сумерки» и так далее;
5) обозначения явлений, вызванных помутнением воздуха, концентрацией в нем различных
примесей: бус «туман», пеймыт бус «мгла», •ынкыт «дымка», решо «марево» и так далее.
Метеорологическая лексика удмуртского языка складывалась в течение многих тысячелетий. Как и в других отраслях словарного состава, здесь различаются древние и поздний диахронические пласты. В составе названий атмосферных явлений к древнему фонду относятся обозначения прафинно-угорского и прапермского происхождения. Метеонимы прауральского и прафинно-пермского периодов отсутствуют, хотя в других разрядах метеорологической лексики (назвния состояния атмосферы, обозначения осадков, обозначения ветров) они имеются, например, ур. *kura «иней» > удм. гор, кз. кп. гыор «иней» [15, с. 215], ф.-п. *lume «снег» > удм. лымы, кз. кп. лым «снег» [15, c. 253], ф.-п. *tule «ветер» > удм. тол, кз. кп. тов «ветер» [15, c. 800], ф.-п. *Sone «теплый» > удм. шуныт, кз. шоныд, кп. шоныт «тепло» [15, c. 787].
I. Самыми древними названиями в рассматриваемой микросистеме, таким образом, являются слова, унаследованные из финно-угорского праязыка. Особенность данной группы обозначений заключается в том, что они имеют генетические соответствия не только в пермских языках, но и в большинстве современных финно-угорских языков.
Для обозначений атмосферных явлений, употребляющихся в современных пермских языках, реконструируются шесть финно-угорских пра-форм: *koje «утренняя заря» [15, c. 167], *kumW «облако; туча» [15, c. 204], *pilwe «облако, туча» [15, c. 381], *ratW (*rotW) «пар, дым, туман» [15, c. 420], *sar¡e «воздух» [15, c. 435], * CHarW- «гром, греметь» [4, c. 32]. Из числа перечисленных примеров в качестве метеорологического обозначения в удмуртском языке сохра -нилось только одно: пилем «облако, туча» [12, c. 525], ср. кз. пив диал. «туча, облако» [3, c. 501], мар. пыл «облако», эрз. пель «тж», ф. pilvi «тж», саам. polva «тж», хант. pal'r «тж», венг. felho «тж» < ф.-у. *pilwe «облако, туча» [15, c. 381].
Следующие два удмуртских примера, унаследованные из финно-угорского праязыка, хотя и имеют генетические соответствия в других родственных языках, к метеорологической лексике не относятся, так как в настоящее время обладают совершенно иными значениями:
• у «раскалённые (горящие) угли» [12, c. 218], ср кз. ру «туман», кп. ру «воздух, пар», хант. rut
«пар, туман», манс. рег «жар» < ф.-у. *ratW (*rotW) «пар, дым, туман» [15, с. 420; 4, с. 244];
чар — звукоподр. треску разрываемой материи, чар кесьыны «разорвать с треском» [12, с. 720], ср. кз. чард «молния», кп. чар «громовой удар», эрз. цяр «удар грома», венг. csorog «трещать», саам. c&rggot «греметь», манс. sirYenti «шуметь» < ф.-у. *CHarW [4, с. 302].
Что касается древних названий со значениями «заря (утренняя)» (кз. кп. кыа < *koje), «облако» (кз. кп. кымор < *kume), «марево» (кз. сынод, кп. сынот < *sa^e), то вместо них сейчас в удмуртском языке употребляются такие слова, которые с примерами коми языков этимологически не связаны: •ардон «заря» [12, с. 237], ингорд «тж» [12, с. 252], инльоль «тж» [12, с. 252]; пилем «облако, туча» [12, с. 525], бус «марево», бус омыр «тж» (6, с. 429].
II. Обозначения общепермского происхождения восходят к прапермскому языку-основе. Употребляются они только в современных пермских языках и дальнеродственных соответствий не имеют. Группа названий атмосферных явлений, возникших в прапермскую эпоху, состоит из четырех слов, для которых реконструируют две праформы:
*rqmit «сумерки» [4, с. 244] > удм.; • омыт «полусумерки» [12, с. 218], кз. ромыд «сумерки» [3, с. 568], кп. ромдандор «время перед сумерками» [2, с. 408];
*bus «туман» [4, с. 42] > удм. бус «туман» [12, с. 85). Данное название сопоставляют с примерами тюркских языков (чув. пус «пар», чаг. bus «туман») и считают проникшим в прапермскую эпоху древнебулгарским заимствованием [4, с. 42; 14, с. 21]. Употребляющееся в коми языках слово бус «пыль» [3, с. 69; 2, с. 47], этимологически связанное с удмуртским обозначением тумана, к метеорологической лексике не относятся.
III. Хронологически самый поздний слой в составе метеорологической лексики удмуртского языка составляют собственно удмуртские обозначения атмосферных явлений, возникшие после распада прапермской языковой общности, в эпоху самостоятельного существования удмуртского языка. Данная категория метеорологической лексики употребляется только в речи удмуртов и на территориях проживания носителей других пермских языков неизвестна. В количественном отношении эта группа метеонимов является самой многочисленной, в нее входит более 60 лексических единиц.
Часть собственно удмуртских названий атмосферных явлений, как и древние метеонимы, имеет одночленную структуру: ворекъян «зарница» [12, с. 134] (< ворекъяны «сверкать), гудыри «гром» [12, с. 170] (< гудыртыны «загреметь, прогреметь, грянуть, прогрохотать»), •ардон «заря» [12, с. 237] (<*ардыны «рассветать, светать, рассвести»), чилектэм «молния» [12, с. 729] (< чилектыны «блеснуть, сверкнуть») и так далее.
Следующие собственно удмуртские метеони-мы являются двучленными номинативными единицами в слитном написании: вуюись «радуга» [12, с. 148] (букв. пьющий воду), вупукран «тж» [12, с. 145] (ву «вода», пукран «широкий, длинный шерстяной пояс; кушак»), гудырикольы «шаровая молния» [12, с. 170] (гудыри «гром», кольы «галька»), ингорд «заря» [12, с. 252] (ин «небо», горд «красный»), шундыкенер «гало» [12, с. 782] (шунды «солнце», кенер «ограда, изгородь»), шундыугы «тж» [12, с. 782] (букв. серьга солнца) и так далее.
Составные обозначения представляют собой словосочетания из двух и более слов: бабылес пилемъёс «кучевые облака» [12, с. 53], зоро пи-лемъёс «дождевые облака» [12, с. 230], лек пилем «грозовое облако» [12, с. 525], нап бус «мгла» [6, с. 435], •укна •ардэм «утренняя заря» [12, с. 752], эгесо чилектэм «шаровая молния» [12, с. 729]; гудыриё сьод пилем «грозовая туча» [6, с. 1135], люко-люко пилемъёс «кучевые облака» [12, с. 525], тыло тусо пилемъёс «перистые облака» [12, с. 525], шар тусъем чилектэм «шаровая молния» [6, с. 1230]; тыло тусо люко пи-лемъёс «перисто-кучевые облака» [12, с. 525], тыло тусо сиё пилемъёс «перисто-слоистые облака» [12, с. 525] и так далее.
Смысловое содержание большинства собственно удмуртских обозначений понятно и обычно непосредственно связано с соответствующим признаком номинации: сьод пилем «туча» (букв. черное облако), чилектэм «молния» (букв. блеск, сверкание), гудыри «гром», ср. гудыръяны «греметь», •ын выллем бус «дымка» (букв. наподобие дыма туман), иншар «шаровая молния» (букв. небесный шар), тыло тусо пилемъёс «перистые облака» (букв. наподобие птичьего пера облака) и так далее.
Во многих случаях подобного рода метеони -мы, являясь метафорическими обозначениями, образно выражают обозначаемое понятие: бабылес пилемъёс «кучевые облака» [12, с. 53] (букв. кудрявые облака), вуюись «радуга» [12, с. 148]
(букв. воду пьющий»), иншудон «зарница; северное сияние» [12, а 254] (букв. небесная игра), шундыугы «гало» [12, а 782] (букв. серьга солнца), эгесо чилектэм «шаровая молния» (букв. колесо молния), вупукран «радуга» [12, а 145] (букв. водный пояс, водный кушак) и так далее.
IV. Наряду с исконными названиями в удмуртском языке употребляются также обозначения иноязычного происхождения. Не исконная часть удмуртских названий атмосферных явлений состоит из заимствований трех типов.
1. Названия тюркского происхождения: акшан «сумерки» [11, а 26] < тюрк., ср. тат.
ахшам «вечер, сумерки» [14, с. 72];
решо «марево; дымка» [11, с. 378], орешо «сизая дымка; марево» [11, с. 326] < тюрк., ср. тат. рАшА «марево» [10, с. 456].
2. Названия русского происхождения: заринча «зарница» < рус., ср. зарница «мгновенная световая вспышка без грома на небосклоне ночью или вечером — отблеск далекой грозы» [7, с. 566)]. Изменение внешней формы исходного слова в удмуртском языке произошло, вероятно, в результате метатезы при заимствовании;
северной сияние «северное сияние» [6, с. 1006] < рус., ср. северное сияние «свечение верхних слоев атмосферы, наблюдаемое в приполярных областях и вызываемое действием потоков частиц, вторгающихся в атмосферу из космоса» [8, с. 100].
3. Названия марийского происхождения: тутыра «туман; дымка» [12, с. 666] < мар.,
ср. тутыра «туман» [5, с. 354].
Следует отметить, что рассмотренные нами заимствования содержатся в нормативных словарях современных пермских языков и в большинстве случаев дублируют исконные названия, ср.; • омыт «сумерки», •ынкыт «марево», во-рекъян «зарница», уйпал инворекъян «северное сияние». Из них только слово акшан «сумерки» получило широкое распространение в удмуртском языке, о чем свидетельствует отсутствие ограничительной пометы, для остальных указано употребление в диалектной речи.
Некоторые заимствования в системе удмуртских названий атмосферных явлений употребляются не самостоятельно, а в сочетании с исконными словами:
иншар «шаровая молния» [12, с. 254]: ин «небо» < ф.-у. *йша «небо; погода; бог» [15, с. 81], шар «шар» < рус., ср. шар «геометрическое тело, образованное вращением вокруг своего диаметра; предмет, имеющий такую форму» [8, с. 701];
мушко пилемъёс «кучевые облака» [12, с. 446]: пилем «облако» < ф.-у. *pilwe «облако, туча» [15, с. 381], мушко «лукошко, плетёнка» < тюрк., ср. тат. м'шкЛ «лоток (мельничный)» [10, с. 391], башк. м'шкЛ «насыпь (сооружение над жерновами мельницы, предназначенное для ссыпки зерна) [1, с. 392] [см. 9, с. 101];
нап тузон «мгла» [6, с. 435]: нап «густой» < общеп. nap- [4, с. 184], тузон «пыль» < тюрк., ср. тат. тузан «пыль» [10, с. 552], башк. туан «пыль» [1, с. 547], чув. тусан «пыль» [13, с. 144].
Собственно удмуртским названиям атмосферных явлений в других пермских языках этимологические параллели отсутствуют, вместо них там употребляются совершенно иные обозначения, например, удм. лек пилем «грозовое облако» — кз. кп. гыма кым0р «тж» [3, с. 167; 2, с. 111], удм. тыло тусо пилем «перистое облако» — кз. гы сера кым0р «тж» [3, с. 332], кп. борда кым0р «тж» [2, с. 37], удм. бабылес пилем «кучевое облако» — кз. кп. юра кым0р «тж» [3, с. 332; 2, с. 590)], удм. гудыри «гром» — кз. кп. гым «тж» [3, с. 167; 2, с. 11], удм. чилектэм «молния» — кз. кп. чардби «тж» [3, с. 696; 2, с. 527], удм. вуюись «радуга» — кз. 0шкам0шка «тж» [3, с. 477], кп. ен0шка «тж» [2, с. 136] и так далее.
Таким образом, микросистема названий атмосферных явлений удмуртского языка имеет древние истоки. Ее основу составляют исконные лексические единицы прафинно-угорского и праперм-ского происхождения, а также возникшие в последующие периоды развития удмуртского языка. Иноязычный компонент, занимающий незначительное место, начинает формироваться в пра-пермскую эпоху. Самым ранним заимствованием является слово древнебулгарского происхождения пилем «облако, туча». Поздние заимствования, характеризующиеся в основном узко ограниченной сферой употребления, проникают из трех внешних источников — тюркского, русского и марийского. Отличительные особенности рассмотренной микросистемы метеорологической лексики, которые различают от аналогичных структур других родственных языков, связаны с собственно удмуртским компонентом, сложившимся после распада прапермской языковой общности и расхождения с коми языками.
Сокращения
башк. — башкирский язык, венг. — венгерский язык, диал. — диалектное слово, кз. — коми-зырянский язык, кп. — коми-пермяцкий
язык, манс. — мансийский язык, мар. — марийский язык, общеп. — общепермский язык-основа, рус. — русский язык, саам. — саамский язык, тат. — татарский язык, тюрк. — тюркские языки, удм. — удмуртский язык, ур. — уральский праязык, ф. — финский язык, ф.-п. — финно-пермский праязык, ф.-у. — финно-угорский праязык, хант. — хантыйский язык, чаг. — чагадай-ский язык, чув. — чувашский язык, эрз. —
эрзянский язык.
—^—-
1. Башкирско-русский словарь. М., 1958. 804 с.
2. Коми-пермяцко-русский словарь. М., 1985. 624 с.
3. Коми-роч кывчукор. Сыктывкар, 2000. 816 с.
4. Лыткин В. И., Гуляев Е. С. Краткий этимологический словарь коми языка. Сыктывкар, 1999. 430 с.
5. Марийско-русский словарь. Йошкар-Ола, 1991. 512 с.
6. Русско-удмуртский словарь. М., 1956. 1360 с.
7. Словарь русского языка / под ред. А. П. Евгеньевой. М., 1981. Т. 1. 689 с.
8. Словарь русского языка / под ред. А. П. Евгеньевой. М., 1984. Т. 4. 794 с.
9. Тараканов И. В. Удмуртско-тюркские языковые взаимосвязи. Ижевск, 1993. 214 с.
10. Татарско-русский словарь. М., 1966. 863 с.
11. Удмуртско-русский словарь. М., 1983. 592 с.
12. Умуртско-русский словарь. Ижевск, 2008. 925 с.
13. Чувашско-русский и русско-чувашский словарь. Чебоксары, 1999. 432 с.
14. Этимологический словарь удмуртского языка. Ижевск, 1988. 240 с.
15. Redei K. Uralis^es etymologis^es ШбйегЬисИ. Budapest, 1988. Band 1-2. 906 s.
1. Bashkirsko-russkiy slovar'. M., 1958. 804 s.
2. Komi-permyatsko-russkiy slovar'. M., 1985. 624 s.
3. Komi-ro^ kyvchukör. Syktyvkar, 2000. 816 s.
4. Lytkin V. I., Gulyaev E. S. Kratkiy etimologkheskiy slovar' komi yazyka. Syktyvkar, 1999. 430 s.
5. Mariysko-russkiy slovar'. Yoshkar-Ola, 1991. 512 s.
6. Russko-udmurtskiy slovar'. — M., 1956. 1360 s.
7. Slovar' russkogo yazyka / pod red. A. P. Evgen'evoy. M., 1981. T. 1. 689 s.
8. Slovar' russkogo yazyka / pod red. A. P. Evgen'evoy. M., 1984. T. 4. 794 s.
9. Tarakanov I. V. Udmurtsko-tyurkskie yazykovye vzai-mosvyazi. Izhevsk, 1993. 214 s.
10. Tatarsko-russkiy slovar'. M., 1966. 863 s.
11. Udmurtsko-russkiy slovar'. M., 1983. 592 s.
12. Umurtsko-russkiy slovar'. Izhevsk, 2008. 925 s.
13. Chuvashsko-russkiy i russko-chuvashskiy slovar'. Cheboksary, 1999. 432 s.
14. E'timologkheskiy slovar' udmurtskogo yazyka. Izhevsk, 1988. 240 s.
15. Redei K. Ura^hes etymologises W^ite^u^. Budapest, 1988. Band 1-2. 906 s.
A. N. Rakin
Institute of Language, Literature and History of Komi Science Centre, Syktyvkar Names of atmospheric phenomena in the Udmurt language
Micro names atmospheric phenomena Udmurt language has ancient origins. It is based on the native lexical units prafinno-Ugric and prapermskogo origin and resulting in subsequent periods of the studied language. Foreign-language component consisting of four types of borrowings is insignificant place. Distinctive features of this group meteonimov, differs from similar structures of related languages are related to the actual Udmurt formations that appeared after the divergence from the Komi language.
Keywords: Udmurt language, meteonimicheskaya vocabulary, names of atmospheric phenomena, native designations borrowing.
