CC BY
224
предполагало удовольствие, которое испытывают все люди без исключения. Несомненно, в настоящее время эти ценности играют значительную роль в духовно-нравственном становлении подрастающего поколения. Однако важно подчеркнуть их социальную направленность: только осознание, что польза, счастье и удовольствие идут во благо и способствуют процветанию всего общества, поможет снизить проявления эгоизма и потребительского отношения к жизни у современной молодежи.
1. Colbeck J. From cultural patchwork to rainbows: tightropes in Values Education // Education, Culture and Values: Moral Education and Pluralism, Vol. IV. The Taylor & Francis e-Library, 2005. Р. 71-86.
2. West Heury R. Utilitariamsm // Encyclopedia of Ethics / ed. by L. C. Becker, C. B. Becker. 2 ed. Routledge, 2001. P. 1737.
3. Апресян Р. Г. Идея морали и базовые нормативно-этические программы. М., 1995. 353 с.
4. Бентам И. Введение в основание нравственности и законодательства. М.: РОССПЭН, 1998. 415 с.
5. Апресян Р. Г. Утилитаризм // Новая философская энциклопедия: в 4 т. / Ин-т философии РАН; Нац. об-ществ.-науч. фонд; пред. научно-ред. совета В. С. Сте-пин. 2-е изд., испр. и допол. М.: Мысль, 2010. Т. 4. C. 151.
6. Дробович А. Э. Верификация инструментов дискурса об удовольствии: о происхождении и значении термина «гедонизм» // Концепт. 2013. № 10 (октябрь). URL: http://www.e-koncept.ru/2013/13211.htm (дата обращения 20.11.2014).
7. Милль Дж.С. Утилитарианизм. О свободе. СПб.: Изд. И. П. Перевозникова, 1900. 384 с.
8. Артемьева О. В. Генри Сиджвик о высшем благе // Этическая мысль. М.: ИФ РАН, 2003. Вып. 4. С. 121-144.
© Подкатнова И. В., 2015
УДК 141.3
НАУКА И ЖИЗНЕННЫЙ МИР В ФЕНОМЕНОЛОГИИ Э. ГУССЕРЛЯ
В статье рассматривается процесс возникновения феноменологии и термина «жизненный мир» в философии Э. Гуссерля и самой проблематики повседневности. Становлению категории «повседневность» способствовала критика традиционной рациональности, которая абсолютизировала высшие разумные ценности, идеальный мир и игнорировала обыденную жизнь человека. Критика рациональности, часто отождествляемой с научным знанием, не могла не привести к идее повседневности как важнейшего основания человеческого бытия. Феноменология - наука о субъективных структурах сознания. Реальность в ее связи с субъективностью человека - это предмет феноменологии.
Ключевые слова: феноменологическая методология, повседневность, жизненный мир, субъективные структуры сознания, опыт чистого созерцания.
М. П. Шубина M. P. Shubina
SCIENCE AND LIFE-WORLD IN E. HUSSERL'S PHENOMENOLOGY
This article discusses the process of the emergence of phenomenology, the term "life-world" in E. Husserl's philosophy and eventually the problems of everyday life. The criticism of traditional rationality which absolutized the highest reasonable values and perfect peace and ignored people's everyday life contributed to the establishment of the category of "everyday life". The criticism of rationality often identified with scientific knowledge could not but lead to the idea of everyday life as an essential foundation of human existence. Phenomenology is the study of the subjective structures of consciousness. Reality in its relation to human subjectivity is the subject matter of phenomenology.
Keywords: phenomenological methodology, everyday life, life-world, subjective structure of consciousness, experience of pure contemplation.
Э. Гуссерль был одним из первых философов, обративших внимание на отрыв науки от жизненного мира и необходимость исследовать их во взаимосвязи. Гуссерль очень высоко ценил науку и философию как её высшую форму. Он считал, что именно благодаря возникновению теоретической установки сознания в Древней Греции, при которой нужно сформировать в себе «чистую», «незаинтересованную» позицию, «вынести за скобки» все практические, житейские интересы, психологические, социальные и прочие связи, рождается и развивается европейская культура. Наиболее существенным
в человеке античности, по словам Гуссерля, является «философская» форма существования, т. е. стремление сделать свободным себя и свою жизнь, построить её правила, исходя из правил чистого разума, из философии [1, с. 139].
Почему же теоретическая установка сыграла такую огромную роль в судьбе человечества, почему она явилась тем смысловым центром, который организовал вокруг себя всю жизнь Европы и других стран? Ответить на этот вопрос - значит раскрыть сущность науки. Достижения наук не подвластны времени: они не поддаются порче,
ибо они не реальны, а идеальны [2, с. 127-128]. Достижения науки являются ступенью ко всё новым и новым открытиям, и задачи науки бесконечны. Эта особенность науки есть своего рода «зерно» для европейской культуры, открывшее ей измерение идеального и определившее её облик и смысл деятельности.
Что же случилось с европейской культурой, почему разразился кризис? Гуссерль связывал его с крушением веры в разум. Этот кризис стал очевидным к началу XX века, но истоки его восходят ещё к Ренессансу, когда формировались методологические предпосылки «галиле-евской физики». С развитием новейшего естествознания все больше и больше происходит его отрыв от философии и естественные науки превращаются в исследовательскую технику. Для естествознания Нового времени природа, понимаемая объективистски, становится единственной истинной реальностью. Мир мыслится как вещественный универсум с его механическими законами. В такой модели мира устраняется все субъективное, утрачивается связь с человеком, его жизнью, смыслом и ценностями. Это и есть натурализм, с которым боролся Гуссерль. С позиций натурализма, по словам Гуссерля, «познание рассматривается как факт природы или как переживание какого-то живого существа, или как психологический факт» [3, с. 200].
Гуссерль критиковал не саму науку, а тот натурализм, который характерен для современного естествознания. Он считал, что простая наука о телах (он имел в виду математическое естествознание) не может ничего сказать о разуме и неразумии, о нас, людях, как субъектах свободы. С точки зрения Гуссерля, дух и только он есть бытие в себе и для себя, только он автономен и доступен рациональному изучению. Автономия природы лишь кажущаяся, ибо «истинная» природа естественных наук есть продукт духа исследующего природу. Гуссерль критиковал не только натурализм, но и исто-рицизм, который тоже релятивизирует истину. С позиций историцизма, истина зависит от истории, следовательно, любая истина относительна. В соответствии со взглядами Гуссерля, если истинны познавательные акты, то их содержание не зависит ни от человека, ни от человечества.
Кризис европейской культуры, по словам Гуссерля, - это «...крах веры в универсальную философию как руководительницу человека Нового времени и означает, вместе с тем, крушение веры в «разум». Поскольку вера в абсолютный разум, придающий смысл миру, рухнула, постольку рухнула и вера в смысл истории, в смысл человечества, его свободу...»[1, с. 142].
Человек теряет веру в самого себя. Важнейшая причина кризиса, как полагает Гуссерль, - в забвении новейшим естествознанием своего фундамента. Фундаментом наук, по Гуссерлю, является идущий от античной философии опыт чистого созерцания. Без опоры на опыт чистого созерцания естествознание превращается в исследовательскую технику. С точки зрения Гуссерля, безусловно, есть истины, которые не зависят от исторически изменяющихся фактических ситуаций, например истины
математики и логики. На самом деле он хотел «защитить науку (которую нельзя отождествлять только с естествознанием Нового времени) и укрепить её основания в эпоху, когда эти основания с разных сторон размываются и оказываются под угрозой» [2, с.119].
Эту идею Гуссерль последовательно проводит во всем своем творчестве - и в «Логических исследованиях», и в «Философии как строгой науке», и в «Кризисе европейских наук», и в «Начале геометрии» и в других работах. Вслед за Р. Декартом Гуссерль настаивал на поисках достоверных и очевидных истин. Такие истины должна устанавливать философия, именно феноменология. Он обращается к тому самому опыту «чистого созерцания», благодаря которому стала возможной наука, с отличающим её свойством идеальности, с её бесконечностью задач и бессмертием.
Исходным принципом феноменологии является принцип очевидности. Очевидно то, что дано непосредственно. «Непосредственное видение, не только чувственное, эмпирическое видение, а видение вообще... есть последний законный источник всех разумных утверждений» [2, с. 119].
Но не все, что непосредственно, является очевидным. Очевидное, полагает Гуссерль в духе декартовского рационализма, лишь то, что дано ясно и отчетливо нашему умственному взору. Очевидность есть созерцание какой-то естественной реальности или идеального объекта, «схватывание какого-то сущего в сознании его исходной наличной самости». Гуссерль определяет очевидность как интенциональный результат (само)данности, как ин-тенциональность, в которой сознанное сознает себя как пра-сознание [4, с. 67].
Известный лозунг Гуссерля «Назад, к самим предметам!» означал необходимость обратить внимание на предметы как на феномены сознания. «Мы привыкли сосредотачивать внимание, - писал Гуссерль, - на предметах, мыслях и ценностях, но не на психическом «акте переживания», в котором они постигаются. Этот акт обнаруживается рефлексией, рефлексию же позволяет осуществить любой опыт. Вместо предметов, ценностей, целей, вспомогательных средств, мы рассматриваем тот субъективный опыт, в котором они являются» [5, с.13]. Нашему сознанию является не сам мир или часть его, но смысл мира, Гуссерль призывал сосредоточить внимание на исследовании «явлений» сознания, которые уже не суть объекты, но «единицы смысла» [5, с.14].
Феноменологов интересует не сама по себе реальность, а реальность в связи с человеком, как она воспринимается, осмысливается человеком. Как пишет Гуссерль, мир в его определенности - мир «в себе и для себя», существует так, как существует, независимо от того, случается ли мне осознавать его. Но когда этот общий мир «проявится» в сознании, он будет связан с моей субъективностью. Это «проявление» мира, это «бытие-для-нас-мира», которое может приобрести значимость лишь «субъективно». В нашем сознании мир обретает свою действительность, считает Гуссерль, будучи людьми, мы сами принадлежим миру.
Задача трансцендентальной феноменологии заключается в анализе сознания как своеобразного и абсолютно независимого от реальности бытия, имеющего перед реальностью онтологический приоритет, так как эта реальность конституируется благодаря деятельности сознания, для бытия самого сознания в предельно широком смысле потока переживаний нет необходимости в каком-либо реальном бытии, по мнению Гуссерля.
Феномены сознания, по Гуссерлю, обладают интенци-ональной природой, т. е. они направлены на предметы. «Эти явления, - подчеркивает Гуссерль, - по своей природе должны быть «сознанием - о» их объектов, независимо от того, реальны ли сами объекты или нет. Обыденный язык схватывает эту относительность в оборотах: я думал о чем-то, я испугался чего-то и т. д.» [5, с. 13]. Предметом изучения феноменологии является опыт собственного «я» и на его основе опыт других «я», а также опыт сообщества. Поэтому вполне закономерным в философии Гуссерля является его принцип «эпохе». Он заключается в том, что феноменолог должен наложить запрет на любую обычную «объективную позицию», отказаться от любого суждения, касающегося «объективного мира». «Наше универсальное эпохе, - пишет Гуссерль,- заключает мир в скобки, исключает мир (который просто здесь есть) из поля субъекта, представляющего на его месте так-то и так-то переживаемый - вспоминаемый, выражаемый в суждении - мыслимый - оцениваемый мир» [5, с. 14].
«Эпохе» помогает исследователю выделить сознание в качестве единственного объекта анализа и направить его внимание на способ данности предметов сознанию в интенциональных актах.
Благодаря «эпохе» только и возможно достижение подлинной очевидности. С помощью редукции выносится за скобки все, что не является самоочевидным, чистым феноменом. Мы не должны стремиться исключить всякий опыт вообще, а только эмпирический, чувственный, ибо наша задача - получить изначальную форму опыта сознания, которой является восприятие. Восприятие, по мнению Гуссерля, есть основной модус сознания. Именно в восприятии непосредственно открывается бытие предмета, ибо чувство очевидности тождественно самоданности предмета. Сознание в тот момент не должно ничего конституировать, а должно только позволить предмету открыться, обнаружиться. Чистый феномен как бы говорит нам: «вот я само».
Эмпирические явления никогда не показывают сами себя, они нам даются через систему связей и отношений с другими явлениями, в «оттенках», в непрерывной изменчивости. «Чистый феномен» дан нам как «идея», как некая «чистая сущность», подобно тому, как математику дан мир чисел, независимо от того, как он воплощен в реальном мире. Бытие чистых феноменов оказывается как бы вырванным из потока времени и остается данным нам непосредственно. Понять феномен, «усмотреть его сущность», можно, «схватив» его в интуитивном акте «сопереживания», в непосредственном «слиянии» с потоком сознания. Мы в действительности здесь видим веяние интуитивизма.
Гуссерль выдвинул идею новой феноменологической философии как строгой науки, он претендовал на то, что феноменология станет «универсальным», абсолютным знанием, способным освободить науку от присущей ей наивности. То, как мы видим окружающий мир, представляется нам непосредственной данностью, но на самом деле это - сложный продукт нервной и психической деятельности. Гуссерлевская феноменология ставила задачу проанализировать акты и предпосылки конститу-ирования предметности сознанием. Трансцендентальная феноменология и должна раскрыть некоторые фундаментальные и в то же время не замечаемые предпосылки, которые срабатывают в актах восприятия вещей. Когда субъект воспринимает предмет, то он может строить его смысловой образ, исходя из самых разных интенций. Любое восприятие и описание мира опирается на трансцендентальные акты и не является непосредственным. Феноменология исследует условия и возможности познания вообще, которые должны быть выполнены сознанием [6, с.190].
Важнейшая задача феноменологии - анализ универсальных структур, лежащих в основе практической и теоретической деятельности человека, конституируемых трансцендентальной жизнью сознания.
Какие же универсальные структуры сознания находит Гуссерль? Самое главное свойство сознания, как уже отмечалось, - это его интенциональность. Интенциональ-ность, основное понятие гуссерлева учения о сознании, характеризует сознание как переживание, которое имеет значение, или обладает смыслом. Значение - это то, что присуще переживанию, которое имеет в виду предмет. Значение есть всегда отношение к предмету.
Направленность сознания, которая выражается посредством интенциональности, не есть направленность на подлинно трансцендентное, выход сознания за пределы самого себя, предмет находится «вне сознания» в том смысле, что он - вне акта сознания, это имманентная трансценденция. Трансцендентальной субъективности как интенциональному образованию присущи два главных свойства: телеологизм и деятельный характер. Единство трансцендентального Эго обеспечивается тем, на что оно направлено, его «телосом», «целью». Предмет, на который направлен акт сознания, никогда не бывает дан сознанию целиком как актуальный, он актуализирован лишь частично и всегда выступает на фоне некоего потенциального горизонта, актуализация которого представляет бесконечный процесс.
Поток переживаний в сознании человека имеет характер горизонта. Горизонт - это не застывшая граница, а нечто такое, что передвигается вместе с тобой и приглашает к дальнейшему движению вперед. Так, интен-циональности горизонта потока переживаний в сознании соответствует столь же обширная интенциональность горизонта на стороне предметного мира. Если направляется внимание на потенциальный горизонт, то он может быть актуализирован, тогда появляется новый горизонт. Поэтому Гуссерль называет интенциональность действующей. Горизонт как некая предварительная данность
играет важную роль в работах Гуссерля, в нем уже предвосхищается введенное в «Кризисе европейских наук» понятие «жизненного мира» как общего горизонта всех последующих научных построений.
Очевидность как исходный принцип феноменологии и необходимейшая основа истинного знания наиболее показательна в логике и математике. Как пишет об этом Ж. Деррида: «Математический объект является, по-видимому, привилегированным примером и неизменной путеводной нитью гуссерлевского рассуждения. Этим он обязан своей идеальности. Его бытие исчерпывается его феноменальностью и насквозь в ней просвечивается. Будучи абсолютно объективным, то есть полностью избавленным от эмпирической субъективности, он, однако, есть лишь то, чем он кажется. Он, таким образом, всегда уже редуцирован к своему феноменальному смыслу, и его бытие с самого начала есть бытие - объектом для некоего чистого сознания» [4, с. 12-13].
Геометрия как модель точной науки, по мнению Гуссерля, ответственна за все процессы, связанные с кризисом: и за натурализацию психического, и за математизацию природы, и за то, что «идеал» геометрии побудил Декарта затемнить гениально выявленный им трансцендентальный мотив.
Кризис науки и культуры, по Гуссерлю, есть искажение смысла науки новейшим естествознанием, забвение её истоков, восходящих к философии с её опытом созерцания и трансцендентальным миром чистых сущностей.
На путях реформации науки и философии Гуссерль в работе «Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология» приходит к понятию «жизненного мира», под которым имеется в виду мир в его значимости для человека, конкретно переживаемый им опыт жизни.
Объективистский подход со времен Галилея, по мнению Гуссерля, искажает реальную картину мира посредством научных идеализаций. Мир научных абстракций всё больше воспринимается человеком как «подлинный», «объективный» в отличие от жизненного мира, воспринимаемого как субъективный феномен. Объективизм, примененный к человеку, ведет к его «овеществлению». Гуссерль подчеркивал, что жизненный мир, мир нереф-лектированного донаучного бытия, делает возможной, необходимой и потому ценной науку, а не наоборот. Гуссерль видел задачу в том, чтобы связать истины науки с истинами человеческой субъективности и придать науке гуманистический смысл. Феноменология должна описывать некоторые первоначальные очевидности, лежащие в основе всего человеческого опыта.
Кризис европейских наук Гуссерль связывал с забвением жизненного мира как смыслового фундамента науки. Ученый направляет свое внимание на связи между предметами и проходит мимо субъектно-смысловой корреляции между ними. Восприятие, восходящее к жизненному миру, - является основой образования научных абстракций. На путях исследования взаимодействия жизненного мира и научных идеализаций могут быть получены положительные результаты
Задачу феноменологии он видит в прояснении значения мира, того смысла, в котором каждый его воспринимает. Отсюда впоследствии вырастают важнейшие проблемы феноменологической социологии: смысловое строение социального мира, проблема скрытого смысла как основы познания и задача его экспликации.
Что же представляет собой жизненный мир? У Гуссерля можно найти различные, иногда противоречивые определения жизненного мира. В какой-то мере жизненный мир отождествляется Гуссерлем с миром нашего повседневного опыта, наивной субъективности, т. е. с миром естественной установки, предшествующей научной объективности, жизненный мир оказывается у него и «сферой первоначальных очевидностей», сферой интенциональ-ной конституирующей деятельности трансцендентальной субъективности [7, с. 30-31].
Рассматривая возникновение геометрии как науки, Гуссерль говорит о Земле как жизненном мире в максимально широком смысле этого слова. В работе «Опыт и суждение» Гуссерль пишет о нашей Земле как «жизненном мире для человечества, живущего одним сообществом, где можно «понять друг друга» в общении, которое должно называть и вообще проходить через относящиеся к нашей Земле вещи» [4, с. 102].
Единство Земли как жизненного мира основывается на единстве и единичности темпоральности, «базисной формы», «формы всех форм». Любое восприятие, любой опыт друг друга понимающих индивидов стоит во взаимосвязи, укорененном в единстве времени. Здесь Гуссерль рассматривает Землю и мир вообще как основу всякого возможного опыта, мир - как почву почв, горизонт горизонтов опыта. Этот мировой горизонт предполагается любой наукой и поэтому является более изначальным, чем она. Если представим себе универсум возможных миров, то жизненный мир - это целое, в которое мы вживаемся как исторически живущие существа. Жизненный мир - это одновременно общий мир, так как он включает в себя сосуществование других миров. Он является персональным миром, и такой персональный мир всегда предполагается в естественной установке как значимый [8, с. 198].
Таким образом, жизненный мир есть мир непосредственного созерцания и опыта. Гуссерль называет жизненный мир, Lebenswelt, дообъективной сферой субъективно-относительных значений. Он постоянно акцентирует внимание на том, что именно в априори Lebenswelta «укоренены» и «обоснованы» априори логики и объективной науки. По наивности люди держатся за них и не ведают их смысловой связи с жизненным миром. Без этого учреждающего отношения они повисают в «воздухе» [4, с. 158].
Каковы самые сущностные и общие составляющие донаучного жизненного мира, обусловившие появление геометрии как науки? Гуссерль указывает и в «Кризисе..», и в «Начале геометрии», что донаучный мир обладает той же, что и научный, «общей структурой», например пространственно-временностью, но, конечно, без «точности» геометрии, т. е., без идеальных математических точек, «чистых» прямых, плоскостей и т. д.
1) Догеометрический мир был миром вещей, помещенных в не-точные пространство и время;
2) эти вещи должны были обладать «телесностью» как особым видом детерминации вещности вообще;
3) эти чистые тела должны были иметь пространственно-временные формы, формы движения и деформирующие процессы;
4) с этими пространственно-временными догеомет-рическими формами должны быть необходимо «соотнесены» при помощи дополнительной эйдетической детерминации материальные качества (цвет, вес, твердость и т. д.);
5) под давлением практической необходимости в повседневной жизни могут быть восприняты, воспроизведены и последовательно улучшены формы и определенные преобразовательные процессы, например: ровные линии, гладкие поверхности и т. д. Гуссерль пишет, что «исходя из фактического, вариативным методом определяется сущностная форма» [4, с. 164]. Так, с помощью имагинативной вариации мы можем получить морфологические типы, неточные, но чистые, например, «круглое». На основе «круглого» уже строится геометрическая идеальность круга.
Таковы инвариантные структуры жизненного мира, наличествующие в донаучном культурном поле и обусловившие появление геометрии.
1. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология // Вопросы философии. 1992. № 7. С. 136-176.
2. Гайденко П. П. Научная рациональность и философский разум в интерпретации Эдмунда Гуссерля // Вопросы философии. 1992. № 7. С. 116-136.
3. Гуссерль Э. Идея феноменологии // Ступени. Философский журнал. 1991. № 3. С. 198-218.
4. Гуссерль Э., Деррида Ж. Начало геометрии. Введение Жака Деррида. М.: Ad Магдтет, 1996. 267 с.
5. Гуссерль Э. Феноменология // Логос. 1991. Вып.1. С. 12-21.
6. Марков Б. В. Основные понятия и принципы феноменологии (Комментарии) // Ступени. Философский журнал. 1991. № 3. С. 187-197.
7. Руткевич Е. Д. Феноменологическая социология знания. М., 1993. 271 с.
8. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики: пер. с нем. / общ. ред. и вступ. ст. Б. Н. Бессонова. М.: Прогресс, 1988. 704 с.
© Шубина М. П., 2015
