CC BY
116
УДК 141.201
ЖИЗНЕННЫЙ МИР В ЕВРОПЕЙСКОЙ ТРАДИЦИИ: ОПЫТ РЕЦЕПЦИИ
© 2014 Е. А. Когай1, А. Н. Самойлов2
1докт. филос. наук, профессор, профессор каф. философии e-mail: eakogay@mail. ru 2аспирант каф. философии e-mail: _ planetaononaJist.ru
Курский государственный университет
Статья посвящена рассмотрению проблемы жизненного мира в контексте феноменологической традиции Э. Гуссерля и социально-феноменологической трактовки данного понятия Ю. Хабермаса. Авторы особое внимание уделяют содержанию и структуре жизненного мира, которые раскрывают всю сложность человеческого переживания, позволяют отыскать глубинные основания повседневного опыта человека, а также являются донаучным базисом познания.
Ключевые слова: концепция жизненного мира, феноменология, горизонт, коммуникативное действие, повседневная действительность
Человек всегда живёт в мире - природном, социальном, культурном. Но мир для него - не «объективная реальность», а реальность жизненная, освоенная, соразмерная с ним. Такой мир не может быть предметом естествознания, - он есть предмет феноменологии. Не случайно понятие мира, первоначально в форме «естественного понятия мира», а затем как «жизненный мир», Lebenswelt, является отдельной темой феноменологической философии.
Действительно, концепция «жизненного мира» берёт своё начало в недрах феноменологической традиции, а именно в работе Э. Гуссерля «Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология». Кризис, в котором находятся не только науки, но и все «европейское человечество», связан с тем, что наглядное восприятие мира, делающее явным любые смысловые конструкции, постепенно все больше подменялось в ходе развития западных наук определенными конструктами, живой смысл которых был утрачен. Гуссерль отмечает: «В ходе геометрической и естественно-научной математизации мы примеряем к жизненному миру - миру, который постоянно дан нам как действительный в нашей конкретной мировой жизни, -вполне подходящее ему одеяние идей, так называемых объективно-научных истин, руководствуясь действительно и скрупулезно проводимым и постоянно подтверждающимся методом, осуществляем прежде всего определенные числовые построения, индуцирующие действительные и возможные чувственные полноты конкретно-созерцаемых гештальтов жизненного мира, и благодаря этому получаем возможность предвидеть конкретные, а именно доступные созерцанию в жизненном мире мировые события» [Гуссерль 2004: 78]. Таким образом, Э. Гуссерль выдвигает новое понятие «жизненный мир», являющийся, по его убеждению, смысловым фундаментом всякого человеческого знания, в том числе и знания естественнонаучного.
Жизненный мир появляется у Э. Гуссерля в виде противопоставления научным картинам мира, как мир преднаучных установок, донаучного горизонта постижения реальности и одновременно предстаёт той незыблемой феноменологической основой, на которой зиждется будущее научное постижение действительности. Lebenswelt есть
ФИЛОСОФСКИЕ НА УКИ
то, где посредством завершенного интенционального анализа обнаруживается радикальное основание истины, это мир, внутри которого субъектом конституируется всякая перцепция в качестве пассивного синтеза, предшествующего любому точному знанию. Подобная восприимчивость при этом должна пониматься как некая внутренняя активность, что означает, что конституирующее смысл объектов трансцендентальное е§о «имплицитно отсылает к пассивному схватыванию объекта, к первичному соучастию, которое оно имеет с объектом» [Лиотар 2001: 46]. Тем самым мир, о котором здесь идет речь, не представляется миром естественных наук, а скорее является совокупностью или идеей всего того, что есть и что вообще можно помыслить. В ходе трансцендентально-феноменологической редукции, призванной устранить конститутивный мир для утверждения смысловой аутентичности конституирующего субъекта, мир снова появляется, но уже как реальность конституирующего. Разумеется, этот мир не есть естественный, фетишизированный мир, куда человек заброшен в качестве сущего и где он полагает объективное значение вещей. Здесь говорится о мире первичного переживаемого опыта, на который уже опирается теоретическое познание. А потому научная истина в своем основании содержит не какие-то априорные условия возможности, но непосредственное переживание очевидности, обеспечивающей изначальное согласие человека и мира. Таким образом, жизненный мир, согласно Гуссерлю, наличествует в восприятии как данность прежде всякой науки так, что сама наука исходит из него, являясь продуктом его превращения: «жизненный мир - это мир “донаучных” данностей, составляющих смысловой фундамент всякого научного исследования; но в то же время это и смысловой универсум в целом, включающий в себя также и построения наук» [Гуссерль 2004: 74].
Какими средствами постижения жизненного мира мы располагаем? Каким образом жизненный мир предстаёт перед нами? Э. Гуссерль об этом пишет следующее: «Ему, миру действительного опытного созерцания, присуща пространственновременная форма со всеми встраиваемыми в нее телесными гештальтами, в нем живем мы сами соразмерно способу бытия нашего живого тела и нашей личности. Но мы не находим здесь никаких геометрических идеальностей, не находим ни геометрического пространства, ни математического времени» [Гуссерль 2004: 76-77]. Действительно, жизненный мир - развернутый горизонт познания очевидностей, мир, не созданный нами искусственно, как, к примеру, любая математическая абстракция, а существующий как очевидность, не вызывающая сомнения. Мир, который обосновывается в восприятии любого субъекта, в отличие от сложных научных построений. Это некая дорефлексивная реальность, не подминающая под себя другие, зачастую противоречащие ей элементы действительности. «Я» предстает объектом жизненного мира не только для других субъектов, но и для самого себя, воспринимаемого при этом самим собой как объективной составной части жизненного мира. Включенность «я» в жизненный мир, как и включенность других людей и всех вещей, осознается в простой опытной достоверности, предлежащей психологическим, социологическим и естественнонаучным определениям и установкам. Феноменальный мир, прежде чем стать предметом научного знания, осознается субъектом в простой дологической очевидности опыта. Именно на этой почве Э. Гуссерль усматривает базис любой научной парадигмы. Следовательно, для прояснения тех или иных научных понятий, мы неминуемо должны обратиться к миру повседневного опыта.
Мир повседневного опыта, то есть жизненный мир, всегда соотнесён с субъектом, он надлежит субъекту, вследствие чего имеет конкретную телеологическую функцию, поскольку все его элементы соотнесены с целеполагающей деятельностью человека. Научная картина мира является таковой лишь при наличии в ней внутренней
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 4 (32)
Когай Е. А., Самойлов А. Н. Жизненный мир в европейской традиции: опыт рецепции
логики, последовательной соотнесённости между собой всех элементов и частей данной системы. Жизненный мир, напротив, не нуждается в четкой внутренней структуре, в нем, как правило, нарушены причинно-следственные связи и не сходятся концы с концами. Жизненный мир скорее мир субъективности, нежели объективности, но эта субъективность выступает для нас в роли априорно понятной, изначально данной. Если в раннем периоде своего творчества Гуссерль подчеркивал инвариантную структуру жизненного мира как переживаемой и значащей целостности, коррелятивной конституируемой целостности (пространственно-временным вещам, телесности, миру, горизонтности), то впоследствии он обращает внимание на генезис и историчность конституируемого мира, данного сознанию. Этот поворот привел к существенной модификации средств феноменологического анализа.
В поздней феноменологии Гуссерля появляется понятие горизонт, которое является предпосылкой всякой действительной и возможной практики, как универсум базируется на непосредственных очевидностях и вытекающих из них форм ориентации и поведения. Горизонт есть структура, посредством которой конституируется жизненный мир, из чего следует, что жизненный мир является повседневным опытным миром, историческим миром, в котором жили наши прародители и наши современники, известные и неизвестные нам. Будучи также пространственно-временным чувственным миром явлений, Lebenswelt осознан «в простом опыте, осуществляющемся в актуальном восприятии и его воображающих модификациях» [Херрманн 2000: 112], соответствующих трем временным горизонтам чувственного опыта - памяти о настоящем, припоминания прошлого и ожидания. При этом ключевое значение в осмыслении понятия горизонта отводится восприятию, так как благодаря ему объекты жизненного мира предстают в их самоприсутствии. Для Гуссерля в качестве изначального модуса созерцания выступает именно восприятие. Так, в видимом, наглядном самоприсутствии объекта содержится предел наглядности, более не превосходимый масштаб наглядности. Все другие модусы созерцания, не отсылающие к самоприсутствию, поэтому вариативны по отношению к исходному модусу. Восприятие представляет объект в его изначальной оригинальности. Иными словами, восприятие как конституирующий элемент жизненного мира всегда вписано в определенный горизонт, задающий конфигурацию предметности и смысла в рамках этого жизненного мира.
Относительно горизонта Гуссерль пишет следующее: «Мы говорим также, что любой горизонт можно расспросить и истолковать в отношении того, что в нем заключено, раскрыть соответствующие потенциальности жизни сознания. Именно таким образом мы раскрываем предметный смысл, который в актуальном cogito имплицитно подразумевается лишь как простое обозначение. Этот смысл, cogitatum qua cogitatum, непредставим как нечто уже данное; он проясняется лишь посредством истолкования данного горизонта и горизонтов, постоянно вновь пробуждаемых горизонтов» [Гуссерль 2010: 63]. Отдельный объект, воспринимаемый в данный момент, осознается, входит в сознание из внутреннего и внешнего предметных горизонтов. Внутренний горизонт охватывает все предметные определения, которые не даны актуально, но могут восприниматься с актуально данным. Внешний предметный горизонт касается предметного окружения, того предметного поля, из которого возможно выделение отдельного предмета через внимание к нему субъекта. Остальные объекты, включенные в предметное поле, также воспринимаются, поскольку входят в область данного субъективного восприятия в принципе, однако внимание «я» обращено лишь на один объект. Внешний горизонт как пространство нетематически воспринимаемых предметов окружен «горизонтом аппрезентированного,
соприсутствующего, предсказываемого посредством соразмерного восприятия
ФИЛОСОФСКИЕ НА УКИ
присутствующего» [Херрманн 2000: 117]. В свою очередь актуальное поле восприятия, окруженное соприсутствующим, представляет собой часть мира, исполняющую в то же время роль универсума предметов возможных восприятий. Мир в этом смысле есть универсальный горизонт еще неопределенной, но постепенно определяемой в процессе опыта реальной действительности. Тем самым сознание предмета и сознание мира различаются как сознание актуального и неактуально-возможного объективного опыта. Кроме того, предметы жизненного мира каждый раз осознаются субъектом через нахождение в горизонте мира, который изменяет как эти предметы, так и актуальное поле восприятия. Мир в целом и жизненный мир несоразмерны, жизненный мир превосходится миром, получая из его полноты содержание и конституируясь на его фоне. При этом сам мир способен проявиться только в формах и содержаниях жизненного мира. По сути, Lebenswelt - это конечный набор способов осмысления мира, смысловые границы жизненного мира определяются формами переживания и осмысления мира. Жизненный мир - это дотеоретический, естественный мир опыта, в котором природа и дух даны в изначально созерцаемом взаимодействии. К нему должны быть редуцированы все созданные понятия, методы, теории науки.
Таким образом, основоположник трансцендентальной феноменологии
продемонстрировал общекультурную значимость концепта Lebenswelt не только для философии и социогуманитарных наук, но и для естествознания. Э. Гуссерль показал, что понимание природы в естествознании нового времени является идеализированной абстракцией жизненного мира, которая ведет науку в область все более глубокого отчуждения от познающего субъекта. Э. Гуссерль указывает нам на возможность науки базироваться на основаниях повседневного, жизненного опыта и избегать ситуаций, когда ученый понимает в качестве действительности не реальное положение вещей, а продукты личной обобщающей методологии. В результате происходит незамеченная подстановка теории под реальность, и наука утрачивает видимую связь с жизненным миром человека.
Концепция жизненного мира развивается после Э. Гуссерля в двух ключевых направлениях - экзистенциальном и социально-феноменологическом. Трактовку Ю. Хабермаса, одного из последних представителей Франкфуртской школы, с определенными оговорками можно отнести ко второму направлению. Ю. Хабермас выводит понятие жизненного мира из чисто методологических рамок и дает ему более широкое определение.
Жизненный мир определяется Ю. Хабермасом как «нетематизированный горизонт значений, который составляет основание жизненного опыта индивида» [Громов 1997: 72]. Жизненный мир предстает у него беспредпосылочным основанием, которое обусловливает формы социальности и способы ее интерпретации. При этом на первый план выходит многообразие конкретных форм жизни, охваченных бессубъектным единством жизненного мира. Тем самым мы обнаруживаем глубину и разноплановость данного концепта. Ю. Хабермас выводит принцип формирования нашей реальности не из тяжеловесных космологических конструкций, а из повседневного опыта.
Жизненный мир - это среда, которая формируется вокруг человека. Lebenswelt в своей целостности противопоставлен целостности громоздких философских конструкций. Жизненный мир иррационален и изначально предвзят, он не ставит перед собой задачи построения научных парадигм (предполагающих осуществление анализа взаимосвязей всех частей системы), а легко мирится со своей обрывочной природой. Даже к такому интимному предприятию, как человеческая жизнь, философия, как правило, подходила с точки зрения обобщающих концепций, хотя логичнее здесь было бы оттолкнуться от субъективного мира личности. На этом фокусирует свое внимание
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 4 (32)
Когай Е. А., Самойлов А. Н. Жизненный мир в европейской традиции: опыт рецепции
Ю. Хабермас: «Мир жизненного мира иной, чем мир картин мира. Жизненный мир не имеет ни значения возвышенного космоса или порядка вещей, ни последовательности времен мира» [Хабермас 2010].
Для того чтобы обосновать значимость концепта жизненного мира для социального познания, важно указать на тесную связь концепции жизненного мира Ю. Хабермаса с его теорией коммуникативного действия. Жизненный мир другого, отмечает он, может стать объектом изучения только посредством его коммуникативной деятельности, познать его мы можем только в акте коммуникации. Особенностью такого рода коммуникации как формы созидательного общения является то, что ее осуществляет не просто субъект в его классическом понимании, а коммуникативнодействующий субъект, который постоянно осознает себя в сфере жизненного мира, состоящего из повседневных действий, и который таким же образом совершает разного рода социальные действия, ориентированные на другого. В процессе социальных интеракций, социальных взаимодействий и происходит соприкосновение науки с жизненным миром. Тем самым теория коммуникативного действия становится философией человеческого взаимодействия, философией коммуникативных связей. Таким образом, плоскостью развертывания мысли является единое социальное, интеллектуальное пространство. «Жизненный мир - ведь только он один способен воспроизвести среду, благоприятную для действий, ориентированных на
взаимопонимание» [Хабермас 2003: 101]. Именно в этом мы усматриваем ценность теории коммуникативного действия как метода социального познания. В своих работах Ю. Хабермас исследует сферу интеракций, типов взаимодействий и человеческих коммуникаций. Их смысловой контекст по сравнению с тем, в котором принято рассматривать производственные отношения, значительно расширен; практически он включает весь «жизненный мир» вплоть до повседневного жизненного опыта, в котором коммуникативная практика играет определяющее значение. Коммуникативное действие и принципы его осуществления были выделены как занимающие важнейшее место в социальной структуре и обеспечивающие определенный институциональный порядок. Так наметилось одно из основных направлений философских исследований Ю. Хабермаса, подробно развернутое им в концепции «коммуникативной рациональности». Эта теория может быть тесно сопряжена с социологическим методом и прямиком привести нас к важнейшему объекту социального исследования -жизненному миру.
Жизненный мир - не статичное понятие, он динамичен как часть человеческого бытия, динамичен как философская категория. С момента выработки этого концепта он претерпел значительные изменения. Тем самым Ю. Хабермас вводит понятие социальной эволюции. Эволюция «жизненного мира» ведёт к тому, что в прошлом тесно связанное единство опыта разделяется, в нем постепенно выделяются структуры, управляющие отношением опыта к трем сферам «жизненного мира» - объективному, социальному и субъективному мирам. Миры референции, появляющиеся в акте децентрализации «жизненного мира», отличаются друг от друга не только отношением к восприятию реальности, но и критериями рациональности. В каждом из миров рациональность проявляется в уникальном виде и обретает особый статус. Говоря о социальных процессах, Ю. Хабермас использует понятие «жизненный мир» как в единственном, так и во множественном числе. С одной стороны, он подчеркивает неизбежную множественность «исторических жизненных миров», и эта
множественность структурно не организованна. С другой стороны, жизненные миры общества модерна обусловливаются общностью структурных черт, и именно совокупность этих формальных свойств обозначает термин «жизненный мир» в единственном числе.
ФИЛОСОФСКИЕ НА УКИ
Подробнее хотелось бы остановиться на интерпретации концепта Lebenswelt в поздней философии Ю. Хабермаса, которая чётко проявлена в его докладе, прочитанном в Московском государственном университете в ноябре 2009 года. Собственно, уже в самом названии доклада «От картин мира к жизненному миру», мы можем усмотреть некое посвящение одному из своих учителей. В своё время Э. Гуссерль выдвинул лозунг: «Назад, к вещам». Ю. Хабермас в этом смысле вторит своему предшественнику и призывает обратиться к некоему, несомненно важному, незаслуженно забытому. На первый план Ю. Хабермас выдвигает понятие интеракции - процесса социального взаимодействия, несомненная важность которого состоит в том, что именно он позволяет фиксировать жизненный мир в моменты его раскрытия. «В центре горизонта жизненного мира уже находитсяне жизнь сознания одного трансцендентального Эго, как у Э. Гуссерля, а коммуникативная связь между как минимум двумя участниками, alter и ego» [Хабермас 2010].
Жизненный мир и есть целостный, социальный, план собственного бытия, который, согласно Ю. Хабермасу, вступает в конфронтацию с аналитически расчлененной картиной мира, создаваемой естествознанием или аксиоматическими научными предпосылками. Этот синкретизм как способность воспринимать мир целостно, в единстве когнитивных, моральных и оценочных суждений, рассматривается как ключевой компонент коммуникативной рациональности, разработка которой и является важнейшей задачей философа. Из доклада философа становится ясно, какое место в его философии занимает концепт Lebenswelt. Для Ю. Хабермаса жизненный мир - это не окружающий мир, воздействующий на индивида, но и не футляр, в который индивиды заключены как часть целого. Ю. Хабермаса скорее интересует жизненный мир не в его феноменологическом, а в его социологическом ключе. «Коммуникативно-действующие субъекты принимают
участие в этом взаимодействии и, тем самым, имплицитно и в воспроизводстве их жизненного мира» [Хабермас 2010]. Социальное движение, по Ю. Хабермасу, есть процесс взаимного понимания одного субъекта другим. Согласно его социальной теории общество есть динамическая среда взаимодействий, пониманий, которые осуществляются на основе общих ценностей - ценностей, одинаково принадлежащих нескольким мирам. Поэтому для объяснения социального порядка Ю. Хабермас вводит понятие жизненного мира как комплементарное понятию коммуникативного действия. То есть общество не есть совокупность жизненных миров, но есть единый механизм интеракции.
Жизненный мир в полном смысле этого слова - горизонт, в котором даны и конструируются другие миры, - совокупность априорных структур, предопределяющих образцы любого опыта, «архетипы» пространственности и временности, горизонтности и историчности, присущие любой культуре.
Жизненный мир предстаёт перед нами в многообразных, культурно и субъективно относительных формах живой данности, существует в форме мнений, переживаний, ценностей, богатства чувственного восприятия вещей. «Мир» дан как «мир-горизонт», который включает все наши возможные целеполагания, жизненные проекты, итоги прошедшего опыта, как универсальное «поле» смыслового отнесения наших прошедших, настоящих и будущих действий. Мы всегда уже исходим из некоторого «самоочевидного» для нас понимания мира и свойств вещей.
Феноменологическая философия сформировала перспективу видения проблем повседневности. Обращение феноменологов к жизненному миру стало не только протестом против абсолютизации рациональности, рассудочности, репрессивность которой стала осознаваться все больше и больше, но одновременно и анализом той
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 4 (32)
Когай Е. А., Самойлов А. Н. Жизненный мир в европейской традиции: опыт рецепции
допредикативной очевидности, на основе которой конституируется любое отношение к миру.
Жизненный мир может претерпевать ряд изменений даже на протяжении жизни отдельно взятого человека, к примеру, неожиданный переезд, стремительное повышение на работе, трагическая гибель близкого человека и т.д. Что уж говорить об истории, на протяжении которой канули в лету масса жизненных миров. Размышляя над ушедшими мирами, С. Лем замечает, что «... кончина определённой группы специальностей, связанных, например, с парусным судоходством, не просто ведь сдача в музейное хранилище благородных каравелл и бригантин. Одновременно это гибель огромного универсума познаний, неразрывно связанных с такой профессией людей, которую не заменишь никакими другими. В этом смысле затухание определённой техники означает и кончину неких духовных возможностей человека. Они, не исключено, иначе впрягутся в новую технику, их иначе используют, привлекут к труду, но тот их образ, который было неразрывно впаян именно в эту профессию, погибнет навсегда» [Лем 2008: 148].
Если возможен жизненный мир как совокупность действий и впечатлений какой-либо профессии (повседневного трудового опыта), таким же образом должен существовать и национальный, государственный, народный жизненный мир. Учение Гуссерля о жизненном мире оставляет возможность для постижения окружающей нас повседневной, национальной, в нашем случае российской, действительности. Если мы сумеем погрузить весь сложный комплекс взаимодействий, которые описываются термином «жизненный мир» в состав научного знания, то это станет тем условием, которое позволит понять, как все устроено в этом социальном мире. Историчность «жизненного мира в узком смысле» в силу его конечности трактуется у Гуссерля как историчность домашнего мира. Иначе говоря, историчность жизненного мира есть особого рода трансформация домашнего мира как конечного горизонта, находящегося в зависимости от смысловой активности предков и выступающего как базис активности для потомков. Домашний мир, в свою очередь, можно определить как горизонт наглядных и само собой разумеющихся для всех его представителей данностей.
Библиографический список
Громов И.А., Мацкевич А.Ю., Семенов В.А. Западная социология. СПб., 1997.
372 с.
Гуссерль Э. Картезианские медитации / пер. с нем. В.И. Молчанова. М.: Академический Проект, 2010. 232 с.
Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. М.: Изд-во «Владимир Даль», 2004. 400 с.
Лем С. Фантастика и футурология. Москва: АСТ, 2008. 591 с.
Лиотар Ж.-Ф. Феноменология / пер. с фр. Б.Г. Соколова. СПб.: Лаборатория метафизических исследований философского факультета СПбГУ; Алетейя, 2001. 151 с.
Хабермас Ю. Лекция о жизненном мире [Электронный ресурс]. URL: http://russia.ru/video/nauka_habermas/ (дата обращения: 20.09.2010).
Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне: пер. с нем. М.: Весь Мир, 2003.
416 с.
Херрманн Ф.-В. фон. Понятие феноменологии у Хайдеггера и Гуссерля / пер. с нем. И. Инишева. Мн.: Пропилеи, 2000. 192 с.
