CC BY
42
XX ШИШКИНСКИЕ ЧТЕНИЯ
НАУЧНЫЕ ЗНАНИЯ КАК ДЕТЕРМИНАНТЫ ТРАНСФОРМАЦИИ ПРАКТИК ПИТАНИЯ
Н.Н. Зарубина
В каждой культуре формируется «нормативное тело» как параметры и практики физического тела, соответствующие ценностно-нормативным стандартам и особенностям знаний о физиологии в конкретном социуме. Представления о нормативном теле являются важным механизмом социального контроля, заставляя прилагать целенаправленные усилия по приведению собственного тела и телесных практик в соответствие с предписанными образцами. Отступление от соответствующей нормы вызывает состояние аномии, обусловленное противоречием между предлагаемым культурой и обществом образцом для подражания и возможностями его достижения. В культурах модерна в рамках дисциплинарных практик школы, армии и фабрики, формирующих, по выражению М. Фуко, «политическую экономию тела», принуждающую «не только делать что-то определённое, но действовать определённым образом с применением определённых техник, с необходимой быстротой и эффективностью», формируются представления о функциональности как основе телесной нормы. Принципиально важной особенностью нормативной функциональной телесности в советский период была её рациональная обоснованность естественно-научными и медицинскими знаниями, что закрепляло противопоставление социализированной телесности её природной естественности.
В этот же период в СССР начался процесс медикализации, то есть распространения влияния медицинских представлений о норме на раз-
личные аспекты жизни общества. Советское медицинское знание носило экспертный характер, поскольку приписывалось исключительно учёным и профессиональным медикам, имеющим институционализированную квалификацию. Примечательно, что медикализация в советский период отражала озабоченность государства трудоспособностью граждан, а также их пригодностью для решения военных задач. В этом видится отличие от стран с рыночной экономикой, в которых этот же процесс был сопряжён с коммодификацией и маркетизацией медицины, превращением медицинских услуг в товар, конкурирующий на соответствующих рынках. Функционализация, унификация и рационализация нормативной телесности и телесного опыта в обществе индустриального модерна обусловливает и унификацию и рационализацию практик питания. В культовой советской «Книге о вкусной и здоровой пище» говорится: «для осуществления нормальной жизнедеятельности организм человека нуждается не в конкретных продуктах питания, а в необходимых количествах энергии и в определённых комплексах пищевых веществ...». Попытки подчинить гастрономию научным знаниям начались с основания в 1920 г. Института физиологии питания, а за тем ещё семи новых институтов питания в разных городах СССР. Они проводили исследования по изготовлению синтетических продуктов, определению пищевой ценности продукции и разработке новых источников белков и заменителей.
Уже в советский период сформировалось противоречие между социально одобряемой
Зарубина Наталья Николаевна - д.филос.н., профессор кафедры социологии МГИМО(У) МИД России.
Н.Н.Зарубина
телесной нормой и возможностями её достижения при помощи доступных институциональных практик питания, формировавшихся в условиях голода, нехватки продуктов, дефицита. Однако, по данным Всесоюзного репрезентативного исследования образа жизни 1981-1982 гг. , своё питание как «хорошее» охарактеризовали 53,2%, «удовлетворительное» - 44%, и как «плохое» -лишь 2,8% опрошенных. В постсоветский период представления о нормативном теле и способах его формирования претерпели существенные изменения. Функциональность теперь означает не столько императив исполнения ролей в рамках институтов индустриального общества — производственного предприятия, армии и т.д., сколько достижение успеха в условиях рыночной конкуренции в широком смысле этого понятия. По сравнению с модернистским нормативным телом, которое формировалось в ходе упражнения и дисциплинирования естественного тела, постмодернистская нормативная телесность основывается на постоянном недовольстве естественным телом, отрицании его природных свойств, их репрессии ради придания требуемых обществом характеристик.
Медикализация нормативной телесности также приобретает принципиально новые черты. Прежде всего, это связано с коммо-дификацией медицинских услуг и развитием соответствующих рынков, ориентированных на постоянное расширение обращения к медицине для поддержания и формирования нормативного тела. При этом представления о медицинской норме расширяются, охватывая те параметры тела и его функционирования, на которые они раньше не распространялись. С медикализацией связана экспансия обоснованных научным знанием представлений о человеческом теле в противоположность его «естественности». Однако специфика современной науки такова, что подобные знания практически никогда не укладываются в целостную, логически завершённую картину мира, они всегда оказываются фрагментарными и противоречивыми. Например, представления о вреде холестерина опровергают сведения о «полезном холестерине» и даже о его необходимости для ряда физиологических процессов. Дискуссия специалистов о потенциальном вреде ГМО также не привела пока к однозначным выводам и рекомендациям. Поэтому постоянная «соматическая озабоченность» современного человека приводит скорее к стрессам, нежели к рациональным действиям: множественность источников и каналов распространения информации не столько вооружает знаниями и стратегиями действий, сколько вынуждает постоянно делать выбор между различными предлагаемыми образцами.
И в этом выборе современный человек не может более полагаться на социальные институты, дающие однозначные и точные правила действий. Новая идеология нормативной телесно-
сти, получившая на западе название «хелсизм», апеллирует к самому индивиду, на которого возлагается ответственность за его собственное здоровье как продукт личного выбора в пользу здорового образа жизни. В контексте хелсизма возвращается представление о болезни и любых отклонениях от нормативной телесности как результате неправильного, аморального образа жизни, неумении или нежелании самого индивида отвечать за своё тело и эффективно его контролировать. При этом именно диеты и сопутствующий им режим наиболее очевидно выражают тенденцию переноса дисциплинарных практик из ведения модернистских социальных институтов в сферу личной ответственности каждого индивида.
Однако сложившиеся привычки и материальное положение большинства россиян не позволяет им отдавать предпочтение здоровому питанию. В распоряжении правительства Российской Федерации от 25 октября 2010 г. «Основы государственной политики Российской Федерации в области здорового питания на период до 2020 года» отмечается: «Питание большинства взрослого населения не соответствует принципам здорового питания..., что приводит к росту избыточной массы тела и ожирению, распространённость которых за последние 8 - 9 лет возросла с 19 до 23 процентов, увеличивая риск развития сахарного диабета, заболеваний сердечно-сосудистой системы и других заболеваний». Там же указывалось, что растёт и недовольство россиян своим питанием по сравнению с советским периодом: по данным репрезентативного всероссийского опроса 2008 г., «плохо» питались 16,8% опрошенных, в то время как питались «хорошо» 35,9%, а «удовлетворительно» - 47,3%. Можно предположить, что это недовольство обусловлено, в числе прочего, осознанием несоответствия доступных практик питания тем эталонам, которые предлагают современная наука и массовая культура. Характерно, что последняя ориентирует на противоречивые ценности и идеалы: с одной стороны, на формирование здорового, стройного, спортивного тела, с другой — на гедонизм, получение наслаждения от культивирования вкуса как важнейшего из телесных удовольствий. В целом в современной культуре питания можно выделить ряд противоречий:
• между нормативными представлениями о теле и реальными возможностями достижения идеала при наличных финансовых и институциональных условиях и сложившихся традициях питания;
• между потребностью в рациональных научно обоснованных знаниях о способах достижения телесной нормы и мозаичностью знаний, обусловленной рефлексивным характером их распространения в обществе постмодернистского типа;
• между нормативной телесностью и стереотипами наслаждений, навязчивыми
■ XX Шишкинские чтения
соблазнами телесных удовольствий, предлагаемыми массовой культурой.
И достижение нормативного тела остаётся недоступным для большинства: по данным Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения, в 2011 г. нормальный вес имело лишь около 40% населения России, но соблюдали диету для того, чтобы сбросить вес, лишь 8% опрошенных. При этом наука и медицина не всегда могут дать однозначные рекомендации, пригодные для практического применения, поэтому растёт интерес к непрофессиональному, неинституционализированному знанию, к индивидуальному опыту успешного поддержания здоровья и физической формы, которым делятся «звёзды» массовой культуры и просто неленивые граждане в Интернете. На уровне обыденного сознания вера в науку,
которая способна создать чудодейственную «таблетку от ожирения», отлично уживается с верой в «народные средства» — ягоды годжи, травяные сборы и т.п. В результате современный человек стремится не столько к нормативному образу жизни и правильному питанию, сколько к «безнаказанному» удовольствию: объедаться, не поправляясь, худеть без диеты, сохранять здоровье, предаваясь привычным излишествам, и т.д. Таким образом, налицо ситуация аномии, возникшая в результате невозможности достичь предлагаемые идеалы доступными и привычными средствами.
Zarubina N.N.
Scientific knowledge as a determinant of transformation of nourishingpractices
Доклад подготовлен при финансовой поддержке РГНФ, грант № 14-03-00710
