CC BY
23
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 11. ПРАВО. 2023. Т. 64. № 3
ЧАСТНОЕ ПРАВО
Научная статья УДК 347.5
Д. В. Ломакин*
НАУЧНЫЕ ВЗГЛЯДЫ С. М. КОРНЕЕВА НА ПРОБЛЕМУ КОМПЕНСАЦИИ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА В СВЕТЕ РАЗВИТИЯ ЦИВИЛИСТИЧЕСКОй ДОКТРИНЫ И ГРАЖДАНСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
Аннотация. В статье рассматривается эволюция взглядов на проблему компенсации морального вреда в российской и зарубежной цивилистической доктрине. Автор анализирует особенности позиции по вопросу компенсации неимущественного вреда, высказанной профессором С. М. Корнеевым, а также подходы современной правоприменительной практики в делах о компенсации морального вреда. В статье показывается зарождение проблемы компенсации морального вреда в римском праве на примере так называемых исков об обиде. Возможность компенсации морального вреда в средние века практически отрицалась, во многом благодаря господствующему учению о реституции. Впоследствии законодательство о компенсации морального вреда в наибольшей степени получило развитие в Англии. Широкие возможности компенсировать неимущественный вред потерпевшему стали предоставлять во Франции и Италии. В более консервативных странах — Германии и Австрии — в итоге также признали правомерность компенсации морального вреда. В России изначально можно было наблюдать зачатки этого института, в СССР не стало и их. Компенсация морального вреда стала возможной лишь в период перестройки. Действующее российское законодательство не только признает компенсацию неимущественного вреда, но и предусматривает широкий перечень оснований для ее применения.
Ключевые слова: моральный вред, правовой статус гражданина, репутационный вред юридического лица, право на защиту, нематериальные блага, неимущественные права.
Для цитирования: Ломакин Д. В. Научные взгляды С. М. Корнеева на проблему компенсации морального вреда в свете развития цивилистической доктрины и гражданского законодательства // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. 2023. № 3. С. 15-32.
* Дмитрий Владимирович Ломакин — доктор юридических наук, профессор; профессор кафедры гражданского права, юридический факультет, МГУ имени М. В. Ломоносова (Москва, Россия); dmitry.v.lomakin@gmail.com
© Ломакин Д. В., 2023.
Благодарности: настоящая статья подготовлена при информационной поддержке СПС КонсультантПлюс и Гарант.
001: 10.55959/М$Ш130-0113-11-64-3-2
7 февраля 2023 г. исполнилось 100 лет со дня рождения выдающегося отечественного цивилиста, внесшего значительный вклад в развитие науки российского гражданского права, заслуженного профессора МГУ имени М. В. Ломоносова Сергея Михайловича Корнеева.
Профессор С. М. Корнеев был блестящим методистом, подходы которого к построению учебного процесса до настоящего времени с успехом применяются при чтении лекций и проведении семинарских занятий на юридическом факультете МГУ имени М. В. Ломоносова и в других вузах нашей страны.
Научное творчество профессора С. М. Корнеева характеризуется разносторонней направленностью, значительным количеством цивилистических проблем, получивших подробное освещение и решение в его трудах. Он был одним из первых, кто на высоком теоретическом уровне рассмотрел особенности договорного регулирования отношений, возникающих в сфере энергоснабжения, а его фундаментальные труды, посвященные праву государственной собственности, до настоящего времени остаются актуальными. Сергей Михайлович хорошо известен исследованиями в сфере деликтных обязательств, правового статуса граждан и жилищного права. Особый интерес представляют воззрения ученого на проблемы, связанные с компенсацией морального (неимущественного) вреда.
Бесспорным фактом, отраженным и в учебной литературе, является то, что еще «.. .в римском праве в качестве частного права (шб рпуаШш) впервые теоретически было обособлено имущественное право частных лиц, или право имущественного оборота (товаро-обмена)»1. Некоторыми авторами эта имущественная компонента возводилась в абсолют, в связи с чем они критиковали традиционное деление права на публичное и частное, предлагая обособление неимущественного и имущественного права, характеризуя гражданское право в качестве права имущественных отношений2.
Неудивительно, что при таком подходе даже сама постановка вопроса о возможности выплаты лицу компенсации в связи с умалением принадлежащего ему неимущественного блага в от-
1 Гражданское право: Учеб.: в 4 т. / Отв. ред. Е. А. Суханов. М., 2023. С. 29 (автор главы — Е. А. Суханов).
2 См.: Кавелин К. Д. Что есть гражданское право и где его пределы? // Избр. произв. по гражданскому праву. М., 2003. С. 65-175.
сутствие нарушения имущественного интереса не могла встретить в цивилистической доктрине сколь-либо значимого одобрения. Римское право, по мнению профессора И. А. Покровского, принципиально отрицало такую возможность, «допуская некоторое вознаграждение за нематериальный вред лишь в отдельных исключительных случаях (например, при исках об обиде — actio injuriarum aestimatoria)»3. Е. В. Пассек, напротив, полагал, что случаи выплаты денежной компенсации при нарушении чисто неимущественных интересов были в Древнем Риме не такие уж и редкие. Правда, подкрепляя свой тезис примерами, он ограничивался все тем же оценочным иском (actio injuriarum aestimatoria)4. С. А. Беляцкин, солидаризируясь с И. А. Покровским, также отмечал, что римское право не успело выработать законченной системы возмещения морального (неимущественного) вреда5.
В Европе из-за преобладающего учения о реституции долгое время не признавалась сама возможность компенсации морального (неимущественного) вреда. В основе учения о реституции лежали богословские трактаты Блаженного Августина, в которых выражалась идея о том, что «...грех не может быть прощен до тех пор, пока грешник не восстановит (restituieren) то, что было отнято (non remittetur peccatum nisi restituatur ablatum)»6. Очевидно, что в случае публичного оскорбления, супружеской измены и прочих сходных ситуациях возможность реституции в натуре была исключена, поскольку эти состоявшиеся акты невозможно было отменить. Более того, как справедливо отмечает Н. Янсен, человек низшего сословия не мог требовать ни извинений, ни публичного опровержения от дворянина или церковного сановника7.
Идея о замене реституции выплатой денежной компенсации в описанных выше ситуациях приходит позже. Ее сторонники апеллировали к авторитету Аристотеля с его взглядами на деньги как средство, делающее все мирские блага соизмеримыми. Противники же утверждали, что поскольку деньги являются мерилом только материальных благ, то компенсация морального вреда в монетарной форме невозможна. Более того, для лиц благородного происхождения было оскорбительным само предположение о
3 Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998. С. 139.
4 См.: ПассекЕ.В. Неимущественный интерес и непреодолимая сила в гражданском праве. М., 2003. С. 70.
5 См.: Беляцкин С. А. Возмещение морального (неимущественного) вреда. М., 1996. С. 21.
6 Приводится по: Янсен Н. От учения о реституции испанских поздних схоластов к европейскому праву внедоговорных обязательств? // Вестн. гражданского права. 2022. № 4. С. 194.
7 Там же. С. 201.
том, что от нарушения чести можно откупиться. В итоге возникла патовая ситуация, которую очень метко описал Н. Янсен, когда денежная компенсация отдавала неприятным душком бедноты, а тезис о несоизмеримости денег и нарушенного нематериального блага обладал далеким от реальной жизни элитарным вкусом8.
Обращаясь к отечественному историческому наследию, нельзя не отметить, что по Судебнику Иоанна IV личные обиды наказывались денежными пенями в пользу казны и денежными взысканиями в пользу обиженного, последние назвались бесчестьем9. В Уложении царя Алексея Михайловича за нанесение бесчестья Патриарху словом все лица подвергались уголовному наказанию. Патриарху не платилось бесчестья, потому что его честь ставилась выше любой денежной суммы. Остальные лица могли претендовать на денежную компенсацию в зависимости от рода и звания10. Нормы о бесчестье были закреплены и в последующих законодательных актах11.
Характеризуя содержание десятого тома Свода законов Российской империи, цивилисты были единодушны во мнении, что отечественные гражданские законы не признают нравственного удовлетворения. В качестве исключения назвались лишь иски о платеже бесчестья и иски невиновных лиц о платеже суммы за неправильно понесенное ими наказание по вине судьи12. К. П. Победоносцев писал, что за личную обиду полагается по требованию обиженного так называемое бесчестье от 1 до 50 руб. Однако гражданский иск об обиде лишает права на уголовный иск, поскольку иск о бесчестье не может быть соединен с иском о наказании виновного13.
Негативное отношение законодателя к расширению перечня оснований для компенсации морального (неимущественного) вреда приветствовалось большинством российских цивилистов. Более того, в литературе было широко распространено мнение о необходимости ликвидировать даже имеющиеся в законе немногочисленные нормы, допускающие в виде исключения такую компенсацию. Так, В. И. Синайский писал, что «.иски о платеже бесчестья противоречат современному культурному правосозна-
8 Там же. С. 202.
9 См.: Неволин К.А. История российских гражданских законов. Ч. 3: Книга вторая об имуществах. Раздел третий о правах на действия лиц и раздел четвертый о наследстве. М., 2006. С. 229.
10 Там же. С. 234.
11 Там же. С. 246-254.
12 См., напр.: Синайский В.И. Русское гражданское право. М., 2002. С. 459.
13 См.: Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Ч. 3: Договоры и обязательства. М., 2003. С. 565.
нию и должны быть отменены.»14. Еще резче высказался относительно платы за бесчестье Г. Ф. Шершеневич: «Разве закон этот не стоит препятствием на пути укрепления в каждом человеке уважения к личности, поддерживая в малосостоятельных лицах, например лакеях при ресторанах, надежду "сорвать" некоторую сумму денег за поступки богатого купчика, которые должны были бы возбудить оскорбление нравственных чувств и заставить испытать именно нравственный вред»15.
Можно выделить два основных довода, которые высказывались правоведами против признания денежной компенсации морального (неимущественного) вреда. Во-первых, это аксиологический аргумент, в силу которого сама постановка вопроса о возможности компенсации нарушенного нематериального блага деньгами является аморальным актом, унижающим человеческое достоинство. Деньги — «презренный металл» не предназначены для измерения нематериальных благ. Во-вторых, даже если признать возможность денежной компенсации морального (неимущественного) вреда, то ее невозможно будет реализовать на уровне закона, поскольку отсутствуют объективные критерии для определения размера такой компенсации. Если имущественный вред можно рассчитать с достаточной степенью точности, то измерительного прибора, способного верно определить степень физических и нравственных страданий не существует. В свою очередь, перенос решения вопроса о назначении денежной компенсации исключительно в сферу усмотрения суда создаст благоприятную почву для развития судейского произвола.
Сторонников идеи компенсации морального (неимущественного) вреда было не так много, но среди них можно встретить немало ярких имен, к числу которых относятся, например, Ю. С. Гамбаров и И. А. Покровский16. Нельзя не упомянуть также работу С. А. Беляцкина, твердо отстаивавшего тезис о необходимости денежной компенсации при умалении неимущественных благ17. Поборники указанной идеи в своих трудах активно ссылались на европейские авторитеты, такие как Рудольф фон Иеринг и Отто фон Гирке, оправдывавшие компенсацию морального (неимущественного) вреда деньгами18. В качестве аргумента «за»
14 Синайский В. И. Указ. соч. С. 459.
15 Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 года.). М., 1996. С. 402.
16 См., напр.: Гамбаров Ю. С. Гражданское право. Общая часть / Под ред., предисл. В. А. Томсинова. М., 2003. С. 95-97; Покровский И. А. Указ. соч. С. 139-143.
17 См.: Беляцкин С. А. Указ. соч.
18 См., напр.: Покровский И. А. Указ. соч. С. 139.
приводился анализ опыта развитых стран, а именно Великобритании, Франции, Италии, в которых денежная компенсация морального (неимущественного) вреда получила широкое распространение19.
В Великобритании как таковая проблема компенсации морального (неимущественного) вреда не стояла, поскольку правоприменитель не видел существенной разницы в умалении имущественных и неимущественных благ: и в том и в другом случае потерпевший вправе был рассчитывать на адекватную защиту в виде денежных выплат. В литературе отмечалось, что английское право знает своеобразные иски, предъявляемые ради примерного воздействия, которое не обусловлено имущественным вредом20. Возмещение морального (неимущественного) вреда происходит посредством взыскания так называемых примерных или штрафных убытков (exemplary damages /punitive damages), целью которого является не восстановление имущественного положения потерпевшего, а наказание причинителя вреда за возмутительное поведение и сдерживания его и других лиц от совершения аналогичных действий. К. П. Победоносцев привел подробный перечень так называемых «гражданских нарушений и обид», служащих в Англии основаниями для компенсации морального (неимущественного) вреда21.
В Германии и Австрии изначально признавалась так называемая плата за бой (Schmerzensgeld), присуждавшаяся в случае телесных повреждений независимо от возмещения материального вреда22. Впоследствии возможность денежной компенсации морального (неимущественного) вреда, который был причинен телесными повреждениями или расстройством здоровья, была закреплена в § 847 Гражданского уложения Германии23 и § 1325 Всеобщего гражданского кодекса Австрии24, а также в ст. 47 Швейцарского обязательственного закона25. В Гражданском кодексе Франции отсутствовала специальная статья, посвященная компенсации морального вреда, однако суды, давая толкование
19 См., напр.: Беляцкин С. А. Указ. соч. С. 15-35.
20 Там же. С. 19.
21 Победоносцев К. П. Указ. Соч. С. 563.
22 Там же. С. 562.
23 В настоящий момент нормы данного параграфа утратили силу (см.: Гражданское уложение Германии: Ввод. Закон к Гражд. Уложению / Пер. с нем.; науч. ред. — А. Л. Маковский и др. М., 2004. С. 245).
24 Всеобщий гражданский кодекс Австрии. М., 2011. С. 229.
25 Швейцарский обязательственный закон. Федеральный закон о дополнении Швейцарского гражданского кодекса (Часть пятая: Обязательственный закон): от 30 марта 1911 года. М., 2012. С. 19.
§ 1382 данного акта, предусматривающего, что любое действие человека, причиняющее другому вред, обязывает лицо, виновное в его причинении, этот вред возместить, исходили из принципа возмещения (компенсации) как имущественного, так и морального (неимущественного) вреда26. С течением времени основания компенсации морального вреда в европейских странах значительно расширились27.
Доводы в пользу признания денежной компенсации морального (неимущественного) вреда заключались в следующем.
Во-первых, нет ничего унизительного в самом факте денежной компенсации. Утверждение обратного противоречит формальной логике. Действительно, почему никто не считает постыдным возмещение материального вреда, причиненного нематериальным благам, таким как жизнь, здоровье, но видит унижение в компенсации морального (неимущественного) вреда при умалении тех же благ. Более того, нигилистическая позиция в этом вопросе, попустительствующая безнаказанности делинквента, создает благоприятную почву «для разнообразных неблаговидных и даже безнравственных притязаний»28 с его стороны.
Во-вторых, при компенсации морального (неимущественного) вреда речь не идет и не может идти о его точной оценке, поскольку таковая просто невозможна. Цель компенсации — предоставление потерпевшему некоторого удовлетворения в связи с перенесенными страданиями, которое призвано хотя бы как-то их сгладить. Значительная роль судейского усмотрения при рассмотрении дел о компенсации морального (неимущественного) вреда — это не недостаток, а преимущество, способное нивелировать огрехи нормы права, применение которой изначально рассчитано на среднестатистического субъекта и не способно учесть особенные обстоятельства конкретного дела. Законодательная фиксация правил о компенсации морального (неимущественного) вреда под некий общий стандарт приведет к тому, от чего предостерегал в свое время известный английский правовед Джон Мейн, вспоминая историю знатного римлянина, бившего по щекам каждого встречного, после чего с потерпевшим тут же расплачивался по установленной законом таксе находящийся рядом раб этого патриция29.
26 См.: Беляцкин С. А. Указ. соч. С. 31; Гражданский кодекс Франции (Кодекс Наполеона). М., 2012. С. 377.
27 См., напр.: Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда: анализ и комментарий законодательства и судебной практики. М., 2000. С. 16-77.
28 Покровский И. А. Указ. соч. С. 142.
29 Приводится по: Беляцкин С. А. Указ. соч. С. 19-20.
В итоге в России чаша весов все-таки склонилась в пользу четкого закрепления на уровне кодифицированного акта возможности компенсации морального (неимущественного) вреда, что нашло свое отражение в проекте Гражданского уложения Российской империи30.
После Октябрьской революции подход к решению проблемы компенсации морального (неимущественного) вреда кардинальным образом изменился. Аргументы об унизительном характере этого способа защиты гражданских прав вновь взяли верх, только теперь они уже применялись к новому — советскому человеку, для которого компенсация морального (неимущественного) вреда была равносильна обращению в «презренный металл» причиненных ему страданий, что было недопустимо. Возможность денежной компенсации морального (неимущественного) вреда оценивалась крайне негативно, а положения Гражданского кодекса РСФСР 1922 г., которые ее исключали, рассматривались как прогрессивные.
Так, Я. А. Канторович писал: «Теория вознаграждения за моральный вред проникнута тенденцией цивилистического, если можно так выразиться, модернизма. Эта тенденция стремится душевные переживания и страдания, т. е. то, что индивидуально, субъективно и интимно, что не может быть взвешено, исчислено и измерено, расценивать и эквивалировать на деньги; она желает точное объективное гражданское правосудие, каким оно должно быть, превратить в аренду состязаний об оскорбленных чувствах и раздраженных самолюбиях и на судей возлагать обязанность соразмерять сумму денежного вознаграждения с глубиной переживаний в чужой душе»31. Е. А. Флейшиц также выражала негативное отношение к категории морального (неимущественного) вреда: «Имущественное возмещение неимущественного вреда, которое по существу представляет собой перевод на деньги таких благ, как жизнь, здоровье, честь, творческие достижения человека, несовместимо с основными воззрениями советского социалистического общества, с его высоким уважением к личности человека»32.
Однако уже во второй половине прошлого века идея денежной компенсации морального (неимущественного) вреда находит все больше и больше приверженцев в среде известных советских цивилистов. К их числу можно отнести С. Н. Братуся33, А. М. Бе-
30 См.: Покровский И. А. Указ. соч. С. 141.
31 Канторович Я. А. Основные идеи гражданского права. М., 2009. С. 317-318.
32 Флейшиц Е.А. Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. Т. 2. М., 2015. С. 349.
33 Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность. М., 1976. С. 202.
лякову34, Н. С. Малеина35, М. Я. Шиминову36 и других воздающихся правоведов.
В ходе проведения реформ в рамках процесса перестройки возможность денежной компенсации морального (неимущественного) вреда получила в СССР легальное признание. Так, ст. 39 Закона СССР от 12 июня 1990 г. № 1552-1 «О печати и других средствах массовой информации» предусматривала, что моральный (неимущественный) вред, причиненный гражданину в результате распространения средством массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный ущерб, возмещается по решению суда средством массовой информации, а также виновными должностными лицами и гражданами. Размер возмещения морального (неимущественного) вреда в денежном выражении определялся судом37.
Несколько позже понятие морального (неимущественного) вреда появилась в тексте Основ Гражданского Законодательства Союза ССР и республик, утвержденных Верховным Советом СССР 31 мая 1991 г.38 В ст. 131 Основ под моральным вредом понимались физические или нравственные страдания, причиненные гражданину неправомерными действиями. Моральный вред возмещался при наличии вины делинквента в денежной или иной материальной форме в размере, определенным судом.
В первом учебнике гражданского права, подготовленном коллективом кафедры гражданского права юридического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова на базе нового реформированного законодательства, допустимость денежной компенсации морального (неимущественного) вреда получила положительную оценку39.
Во втором издании учебника, переработанном и дополненном, положения о компенсации морального (неимущественного) вреда освещал Сергей Михайлович Корнеев. Ученый отметил, что советское гражданское законодательство не признавало возможности денежной компенсации морального (неимущественного) вреда, а нарушенные неимущественные блага граждан
34 Белякова А. М. Имущественная ответственность за причинение вреда. М., 1979.
С. 10.
35 Малеин Н. С. Гражданский закон и права личности в СССР. М., 1981. С. 163.
36 Шиминова М. Я. Компенсация вреда гражданам (гражданско-правовое регулирование). М., 1979. С. 51.
37 Вед. СНД и ВС СССР. 1990. № 26. Ст. 492.
38 Вед. ВС СССР. 1991. № 26. Ст. 733.
39 См.: Гражданское право: Учеб.: В 2 т. / Под. ред. Е. А. Суханова. М., 1993. Т. 2. С. 393 (автор параграфа — Е. В. Кулагина).
защищались нормами административного и уголовного права. В целом ученый одобрил положения российского гражданского законодательства, допустившие выплату такой компенсации, но с некоторыми значительными оговорками, которые можно рассматривать de lege ferenda.
Профессор С. М. Корнеев заметил, что иски о компенсации морального (неимущественного) вреда нередко подаются в целях неосновательного обогащения, в связи с чем сами по себе такие требования являются безнравственными. В целях предотвращения подобных злоупотреблений, по мнению правоведа, необходимо взыскивать в пользу потерпевшего в качестве компенсации морального (неимущественного) вреда не более пятикратного размера минимальной оплаты труда. Такие ограничения обусловлены символическим характером данного способа защиты гражданских прав. Вместе с тем этот символизм не должен использоваться к выгоде делинквента, для которого меры ответственности должны быть адекватны степени его вины и характеру совершенного им правонарушения. Отсюда и второе предложение профессора С. М. Корнеева о взыскании с правонарушителя дополнительной компенсации, но уже в пользу местной администрации в целях использования полученных сумм на финансирование социальных учреждений40.
Заметим, что Сергей Михайлович Корнеев был не одинок в своих взглядах, и у изложенной позиции были сторонники. Так, профессор В. А. Рясенцев предлагал взыскивать денежные средства, присужденные в качестве компенсации морального (неимущественного) вреда не в пользу потерпевшего, а в доход государства41. Сходный подход демонстрировал в своих публикациях и Н. Д. Егоров, аргументируя его тем, что компенсация морального (неимущественного) вреда не способна восстановить нематериальное благо, зато может хорошо выполнять превентивную функцию42. Более того, рассматриваемая позиция была не чужда и законодателям отдельных стран социалистического лагеря. Например, М. Н. Малеина ссылается в своей работе на опыт Польской Народной Республики. Согласно ст. 448 Гражданского кодекса Польши 1964 г., потерпевший независимо от других
40 Гражданское право: В 2 т.: Учеб. / Отв. ред. Е. А. Суханов. М., 2000. Т. 2 (п/т 2). С. 373.
41 Рясенцев В. А. Неимущественный интерес в советском гражданском праве // Учен. зап. Моск. юрид. ин-та. Вып. 1. М., 1939. С. 46.
42 Егоров Н. Д. Личные неимущественные права и их защита // Проблемы совершенствования законодательства о защите субъективных гражданских прав. Ярославль, 1988. С. 28.
средств, необходимых для устранения ущерба, причиненного личному благу, вправе был требовать от виновного выплаты определенной денежной суммы в пользу Польского Красного креста43.
Осуществление права на защиту посредством требования компенсации морального (неимущественного) вреда, имеющей символическое значение, и взыскания денежных средств на удовлетворение социальных нужд перекликается с постулатами теории социальных функций Леона Дюги44. В данном случае можно констатировать, что потерпевший, обращаясь в суд с соответствующими требованиями, не столько осуществляет свое право на защиту, поскольку компенсация морального вреда не способна восстановить нарушенное нематериальное благо, сколько выполняет определенную социальную функцию в целях реализации социальных интересов. Если абстрагироваться от крайностей, содержащихся в теории социальных функций, где нет места субъективному праву как таковому, то можно заметить, что изложенная выше позиция полностью соответствует принципу осуществления субъективного гражданского права в соответствии с его социальным назначением, который получил подробный анализ в трудах В. П. Грибанова, критически относившегося к теории Л. Дюги45.
Вместе с тем нельзя не согласиться с М. Н. Малеиной, которая верно заметила, что, решая вопрос о дополнительной компенсации, выполняющей социальные функции, «необходимо исходить из традиционного подхода к гражданской ответственности как особому правоотношению между потерпевшим (кредитором) и причинителем вреда (должником)»46. Очевидно, что дополнительная санкция, взыскиваемая с делинквента в общественно-полезных целях, не может считаться мерой гражданско-правовой ответственности. Впрочем, гражданскому законодательству хорошо известны случаи, когда за совершение гражданского правонарушения применяются меры публичной ответственности. Наглядным примером является взыскание в доход Российской Федерации всего полученного сторонами по антисоциальной сделке при наличии умысла у обеих сторон (ст. 169 ГК РФ).
Признание законодателем возможности компенсации морального (неимущественного) вреда породило множество про-
43 Малеина М. Н. Личные неимущественные права граждан: понятие, осуществление, защита. М., 2000. С. 55.
44 См. об этом: Покровский И. А. Указ. соч. С. 108-112.
45 См.: Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2001. С. 64103.
46 См.: Малеина М.Н. Указ. соч. С. 49.
блем в процессе применения судами соответствующих норм. Изначально было непонятно даже то, кто может выступать в роли потерпевшего. В первое время суды общей юрисдикции, руководствуясь толкованием, данным в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»47, взыскивали моральный вред и в пользу юридических лиц при распространении сведений, порочащих их деловую репутацию. В дальнейшем, исходя из того, что юридическое лицо не способно испытывать ни физических, ни нравственных страданий, в удовлетворении исков юридических лиц о компенсации морального (неимущественного) вреда стали отказывать48.
Гораздо позже пришло понимание того, что юридическое лицо при умалении его деловой репутации вправе требовать компенсации так называемого репутационного вреда несмотря на отсутствие в законе прямого указания на способ защиты его деловой репутации. Такой пробел не лишает юридическое лицо «права предъявлять требования о компенсации убытков, в том числе нематериальных, причиненных умалением деловой репутации, или нематериального вреда, имеющего свое собственное содержание (отличное от содержания морального вреда, причиненного гражданину), которое вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения (п. 2 ст. 150 ГК РФ). Данный вывод основан на положении ст. 45 (часть 2) Конституции Российской Федерации, в соответствии с которым каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом»49. Положения ст. 152 ГК РФ в новой редакции50 ясно свидетельствуют о том, что юридическому лицу компенсируется не моральный, а репутационный вред, который тоже имеет неимущественную природу.
Как это ни странно, но полной определенности в том, какой гражданин вправе требовать компенсации морального вреда, до последнего времени тоже не было. Обладает ли, например, правом на компенсацию морального (неимущественного) вреда,
47 Бюл. ВС РФ. 1995. № 3.
48 См. об этом: Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания: Науч.-практ. пособие. М., 1997. С. 7-15.
49 Пункт 2. Определение Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2003 года № 508-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шлафмана Владимира Аркадьевича на нарушение его конституционных прав пунктом 7 статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации» // Вестн. КС РФ. 2004. № 3.
50 Федеральный закон от 2 июля 2013 года № 142-ФЗ «О внесении изменений в подраздел 3 раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // СЗ РФ. 2013. № 27. Ст. 3434.
причиненного смертью отца, ребенок, появившийся на свет уже после смерти своего родителя в результате автомобильной катастрофы? По одному из дел суды применили формальный подход и, сославшись на п. 2 ст. 17 ГК РФ, не признали наличие такого права. Конституционный Суд Российской Федерации справедливо занял противоположную позицию. Претерпевание нравственных страданий здесь налицо — ребенок лишился возможности общения с отцом и его заботы. В свою очередь, возникновение правоспособности в момент рождения не означает фактического получения того или иного конкретного (субъективного) права или обязанности, которые гражданин может иметь в соответствии с действующим законодательством. Положение п. 2 ст. 17 ГК РФ не предрешает, какие именно субъективные права возникают на основе правоспособности. Создавая базовую возможность обладать конкретными, определенными по содержанию правами, правоспособность остается открытой для наполнения ее всеми предусмотренными законом элементами (ст. 18 ГК РФ). Тот факт, что смерть родителя произошла до рождения ребенка не исключает наличие у него права на компенсацию морального (неимущественного) вреда, причиненного потерей родителя. Иной подход к вопросу о компенсации морального (неимущественного) вреда, причиненного ребенку, родившемуся после смерти отца, согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, не только снижал бы уровень защищенности прав таких детей, но и создавал бы в системе действующего правового регулирования, призванного обеспечить эффективную защиту конституционно значимых ценностей, необоснованные препятствия для применения гарантий реализации прав детей на особую заботу и помощь, принципов приоритета их интересов и благосостояния во всех сферах жизни, что не отвечало бы требованиям справедливости51.
В то же время требование о компенсации морального (неимущественного) вреда, предъявленное в защиту нематериальных благ, принадлежавших умершему, не подлежит судебной защите, если иное не установлено законом. Это связано с тем, что право требовать компенсацию морального (неимущественного) вреда неразрывно связано с личностью потерпевшего и носит личный характер52. Именно поэтому его нельзя передать иному лицу в
51 Постановление Конституционного Суда РФ от 2 марта 2023 года № 7-П «По делу о проверке конституционности пункта 2 статьи 17 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки М. В. Григорьевой» // Там же. 2023. № 11. Ст. 1868.
52 Пункты 8, 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» (далее — ППВС № 33) // Бюл. ВС РФ. 2023. № 2.
порядке правопреемства, и оно не может входить в состав наследственной массы.
От этого притязания следует отличать право требования потерпевшего в рамках денежного обязательства, возникшего вследствие присуждения ему конкретной денежной суммы в качестве компенсации перенесенных физических или нравственных страданий. Такое право утрачивает неразрывную связь со своим носителем, поскольку его природа обусловлена не страданиями правообладателя, а возможностью получения от должника по решению суда определенной денежной суммы. В связи с изложенным выше данное право оборотоспособно и может переходить в порядке правопреемства иным лицам, в том числе и в порядке наследования.
Примечательной особенностью компенсации морального (неимущественного) вреда является то, что в некоторых случаях существует презумпция его причинения. Так, причинение морального (неимущественного) вреда потерпевшему в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях предполагается, и сам факт причинения вреда здоровью, в том числе при отсутствии возможности точного определения его степени тяжести, является достаточным основанием для удовлетворения иска о компенсации морального (неимущественного) вреда53. Названная презумпция существует и при нарушении прав потребителя, и в случаях преступного посягательства на личные неимущественные права потерпевшего или принадлежащие ему нематериальные блага54.
Наибольшую сложность в делах о компенсации морального (неимущественного) вреда составляют, пожалуй, вопросы определения его размера. Законодатель полностью отнес их решение к компетенции суда, который должен при этом руководствоваться положениями ст. 151, 1101 ГК РФ. В первую очередь присуждение компенсации морального вреда должно происходить с учетом общеотраслевых гражданско-правовых принципов разумности и справедливости. Остальные требования являются дополнительными. Это касается оценки и действий причинителя вреда, и степени физических или нравственных страданий потерпевшего, фактических обстоятельств причинения вреда, а также соответствия суммы компенсации последствиям правонарушения.
Учет названных факторов позволит исключить использование данного способа гражданско-правовой защиты в целях неосновательного обогащения недобросовестного потерпевшего за счет
53 Там же. Пункт 15.
54 Там же. Пункты 16, 17.
делинквента. Например, суд не может оставить без внимания провокационный характер поведения потерпевшего, ответной реакцией на которое стало причинение ему морального (неимущественного) вреда55. Кроме того, сама компенсация не должна быть непосильной для причинителя вреда. Как разъяснил Верховный Суд Российской Федерации, разрешая спор о компенсации морального вреда, суд может учесть тяжелое имущественное положение ответчика-гражданина, подтвержденное представленными в материалы дела доказательствами, свидетельствующими, например, об отсутствии у ответчика заработка вследствие длительной нетрудоспособности или инвалидности или нахождении на его иждивении малолетних детей, детей-инвалидов, нетрудоспособных супруга (супруги) или родителя (родителей)56.
Формирование устойчивой правоприменительной практики по делам о компенсации морального (неимущественного) вреда еще не произошло. Несмотря на принятие постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», значение которого трудно переоценить, в работе судов по-прежнему остается много вопросов, требующих своего разрешения. Компенсация морального вреда все также не рассматривается в качестве серьезного средства воздействия на правонарушителя, оставаясь в большинстве случаев символической мерой. Решение имеющихся правовых проблем в рассматриваемой сфере невозможно без тщательного изучения богатого наследия отечественной цивилистики, представленного в том числе и трудами заслуженного профессора Московского государственного университета Сергея Михайловича Корнеева.
Список литературы
1. Белякова А. М. Имущественная ответственность за причинение вреда. М., 1979.
2. Беляцкин С. А. Возмещение морального (неимущественного) вреда. М., 1996.
3. Братусь С. Н. Юридическая ответственность и законность. М., 1976.
4. Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2001.
5. Егоров Н. Д. Личные неимущественные права и их защита // Проблемы совершенствования законодательства о защите субъективных гражданских прав. Ярославль, 1988. С. 25-32.
55 Там же. Пункт 27.
56 Там же. Пункт 29.
6. Кавелин К. Д. Что есть гражданское право и где его пределы? // Избранные произведения по гражданскому праву. М., 2003. С. 65-175.
7. Канторович Я. А. Основные идеи гражданского права. М., 2009.
8. Малеин Н. С. Гражданский закон и права личности в СССР. М., 1981.
9. Малеина М. Н. Личные неимущественные права граждан: понятие, осуществление, защита. М. 2000.
10. Неволин К. А. История российских гражданских законов. Ч. 3: Книга вторая об имуществах. Раздел третий о правах на действия лиц и раздел четвертый о наследстве. М., 2006.
11. Пассек Е. В. Неимущественный интерес и непреодолимая сила в гражданском праве. М., 2003.
12. Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Ч. 3: Договоры и обязательства. М., 2003.
13. Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998.
14. Рясенцев В. А. Неимущественный интерес в советском гражданском праве // Учен. зап. Моск. юрид. ин-та. Вып. 1. М., 1939. С. 22-49.
15. Синайский В. И. Русское гражданское право. М., 2002.
16. Флейшиц Е. А. Избранные труды по гражданскому праву. В 2 т. Т. 2. М., 2015.
17. Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права (по изд. 1907 г.). М. 1996.
18. Шиминова М. Я. Компенсация вреда гражданам (гражданско-правовое регулирование). М., 1979.
19. Эрделевский А. М. Компенсация морального вреда: анализ и комментарий законодательства и судебной практики. М., 2000.
20. Янсен Н. От учения о реституции испанских поздних схоластов к европейскому праву внедоговорных обязательств? // Вестн. гражданского права. 2022. № 4. С. 189-220.
Статья поступила в редакцию 03.04.2023; одобрена после рецензирования 30.06.2023; принята к публикации 03.07.2023.
Original article Dmitrii v. Lomakin*
scientific views of s. m. korneyev on the problem of compensation for moral harm in the light of the development of the civil doctrine and civil legislation
* Dr. Sci (Law), Professor; Professor of Civil Law, Faculty of Law, Lomonosov MSU (Moscow, Russia).
Abstract. The article discusses the evolution of views on the problem of compensation for moral harm in Russian and foreign Civil doctrine. The author analyzes the features of the position on the issue of compensation for moral harm, expressed by Professor S. M. Korneev, as well as the approaches of modern law enforcement practice in cases of compensation for moral harm. The article shows the origin of the problem of compensation for moral harm in Roman law on the example of the so-called claims for insult. The possibility of compensation for moral harm in the Middle Ages was practically denied, largely due to the prevailing doctrine of restitution. Subsequently, the legislation on compensation for non-pecuniary damage was most developed in England. Ample opportunities to compensate for non-property damage to the victim began to be provided in France and Italy. In more conservative countries — Germany and Austria, as a result, they also recognized the legality of compensation for non-pecuniary damage. In Russia, it was initially possible to observe the beginnings of this institution, in the USSR they were gone. Compensation for moral harm became possible only during the period of "perestroika". The current Russian legislation not only recognizes compensation for non-property damage, but also provides for a wide frameworks for its application.
Keywords: moral harm, legal status of a citizen, reputational damage to a legal entity, right to protection, intangible benefits, non-property rights.
For citation: Lomakin, D.V. (2023). Scientific views of S. M. Korneyev on the problem of compensation for moral harm in the light of the development of the Civil doctrine and civil legislation. Lomonosov Law Journal, 3, pp. 15—32 (in Russ.).
Acknowledgments: this article has been prepared with the information support of legal reference systems ConsultantPlus and Garant.
Bibliography
1. Belyakova, A.M. (1979). Property liability for damage. Moscow (in Russ.).
2. Belyatskin, S.A. (1996). Compensation for moral (non-property) damage. Moscow (in Russ.).
3. Bratus, S.N. (1976). Legal responsibility and legitimacy. Moscow (in Russ.).
4. Gribanov, V.P. (2001). Implementation and protection of civil rights. Ed. 2nd, stereotype. Moscow (in Russ.).
5. Egorov, N.D. (1988). Personal non-property rights and their protection. In V. V., Butnev (Ed.). Problems of improving the legislation on the protection of subjective civil rights (pp. 25-32). Yaroslavl (in Russ.).
6. Kavelin, K.D. (2003). What is civil law and where are its limits? In D. I., Meyer. Selected works on civil law (pp. 65-175). Moscow (in Russ.).
7. Kantorovich, Ya.A. (2009). Basic ideas of civil law. Moscow (in Russ.).
8. Malein, N.S. (1981). Civil law and individual rights in the USSR. Moscow (in Russ.).
9. Maleina, M.N. (2000). Personal non-property rights of citizens: concept, implementation, protection. Moscow (in Russ.).
10. Nevolin, K.A. (2006). History of Russian civil laws. Part Three: Book Two on Property. Section three on the rights to act of persons and section four on inheritance. Moscow (in Russ.).
11. Passek, E.V. (2003). Non-property interest and irresistible force in civil law. Moscow (in Russ.).
12. Pobedonostsev, K.P. (2003). Civil law course. Part three: Contracts and obligations. Moscow (in Russ.).
13. Pokrovsky, I.A. (1998). The main problems of civil law. Moscow (in Russ.).
14. Ryasentsev, V.A. (1939). Non-property interest in Soviet civil law. Scientific Notes of the Moscow Law Institute, 1, pp. 22—49 (in Russ.).
15. Sinaisky, V.I. (2002). Russian civil law. Moscow (in Russ.).
16. Fleishits, E.A. (2015). Selected works on civil law. In 2 vols. Vol. 2. Moscow (in Russ.).
17. Shershenevich, G.F. (1996). Russian civil law (according to the edition of 1907). Textbook. Moscow (in Russ.).
18. Shiminova, M.Ya. (1979). Compensation for harm to citizens (civil law regulation). Moscow (in Russ.).
19. Erdelevsky, A.M. (2000). Compensation for moral damage: analysis and commentary on legislation and judicial practice. Moscow (in Russ.).
20. Jansen, N. (2022). From the doctrine of the restitution of the Spanish late scholastics to the European law of non-contractual obligations? Bulletin of Civil Law, 4. pp. 189-220 (in Russ.).
The article was submitted 03.04.2023; approved 30.06.2023; accepted 03.07.2023.
