CC BY
4УДК 159.9+615.851+271.2+17.022.1
Зенько Юрий Михайлович (Санкт-Петербург)
НАУЧНЫЕ И РЕЛИГИОЗНЫЕ КРИТЕРИИ
ОЦЕНКИ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ И ПСИХОТЕРАПЕВТИЧЕСКИХ МЕТОДОВ И НАПРАВЛЕНИЙ
Аннотация: С точки зрения христианского мировоззрения нежелательно и вредно использовать такие методы, которые подавляют волю пациента, формируют психологическую зависимость от специалиста, уводят человека от реальных проблем, приводят человека к измененным состояниям сознания, явно или скрыто манипулируют человеком. Не только с христианской, но и с психологической точки зрения важно, чтобы при оказании психологической помощи человек делал осознанный выбор, нес за него ответственность, прикладывал личные усилия, становился более целостным. Выделен ряд критериев для оценки психологических и психотерапевтических методов и направлений: ересилогический, антропологический, личностный, критерий психологической и духовной безопасности, критерий соответствия традиционным российским духовно-нравственным ценностям, критерий целостности.
Ключевые слова: научные критерии, религиозные критерии, психология, психотерапия, антропология, методы, направления, безопасность, целостность, христианство, православие, ересь, свобода воли, ответственность, осознанный выбор.
Сразу оговоримся, что речь пойдет не об «эффективности методов и методик», которая, как показали специальные ис-
следования, у всех психотерапевтических направлений практически одинакова (Weiner, Bornstein. 2009), и честно говоря, находится на грани внушаемости и плацебо эффекта (плюс фактор личностной поддержки от психотерапевта или психолога).
Речь пойдет о том, как православным и обычным людям, нуждающимся в психологической или психотерапевтической помощи, не потерять от этой помощи больше, чем они приобретут. Чтобы при решении своих частных психологических проблем, они не повредили своей душе. И с христианской, и с нормальной психологической точки зрения это неправильное соотношение тактики и стратегии, когда можно выиграть битву, но проиграть сражение. Например, если человек бросил пить, но приобрел гордыню: «я же бросил пить!». С христианской точки зрения это плохой вариант, поскольку меньшую страсть (винопитие) заменила большая (гордыня).
Еще худший вариант, и с христианской, и с психологической точки зрения, когда вместе с психологической помощью или под видом психологической помощи подается «духовная практика», оккультизм и т. д. И предполагаемый закон о психологической помощи населению не решит эту проблему, поскольку раз есть спрос, будет и предложение. Есть оккультисты, которые специально получили психологическое образование, чтобы иметь право называться психологами. Но от диплома психолога и психологического образования характер их прежней деятельности не поменялся.
С другой стороны, и это не менее важно, есть множество профессиональных психологов (со степенями и званиями), которые в погоне за «духовностью», ушли дорогой на Восток, с использованием восточных религиозных и философских учений. На Западе сформировалось целое такое направление — трансперсональная психология, базирующаяся на буддизме.
Не лучше обстоят дела и в «обычной» западной психологии. Без преувеличения можно сказать, что вся западная культура в настоящее время базируется на психоанализе,
но исследование его основ показывает, что в строгом смысле этого слова он ненаучен, и в нем присутствуют оккультные элементы (Антоний (Логинов). 2003; Дронов. 1998). Известный отечественный психолог Тамара Александровна Флоренская (1936-1999) писала: «Долгое время изучая и анализируя зарубежные теории "глубинной" психологии — психоанализа, аналитической психологии К. Г. Юнга, психосинтеза, гуманистической психологии, я не стала сторонницей ни одной из них» (Флоренская. 2001, с. 7). В частности: «Фрейдовский психоанализ был мне скучен своей откровенной бездуховностью и беспросветной погруженностью в вытесненные сексуальные проблемы» (Там же).
А вот мнение психолога и православного священника в одном лице: «техники, основанные на психоаналитическом подходе, рекомендации, которые дают психотерапевты, психоаналитически настроенные, неприменимы к православному человеку. Я знаю реальные случаи пагубности таких опытов» (Гусев. 2003, с. 190).
Основанием гуманистической психологии является идея «безусловной любви», но которая оказывается и без христианства, и без Христа (Юревич. 2000). С христианской точки зрения работа с потребностями, согласно широко известной «пирамиде потребностей» А. Маслоу, строится совершенно неверно (Зенько. 2023, с. 156-157).
По признанию основателей НЛП (Нейро-лингвистиче-ского программирования) Р. Бэндлера и Д. Гриндера, через совершенствование обычных сенсорных модальностей они хотят обнаружить экстрасенсорные каналы восприятия информации, и этой цели они даже посвящают специальную исследовательскую программу (см.: Зенько. 2009, с. 208).
Аналитическая (глубинная) психология Карла Юнга (1875-1961) по своим источникам и направленности является больше оккультно-мистическим учением, чем собственно психологией (Нолл. 1998). Поэтому в церковном «Чине отречения от занятий оккультизмом» вместе с экстрасенсорикой, биоэнергетикой, астрологией, парапсихологией и т. д. приво-
дится и глубинная психология Карла Юнга (Чин отречения... 1996, с. 182).
Что тогда делать: отбросить всю психологию вообще? Нет, это — не выход. Необходим критический анализ психологических направлений и методов — и в первую очередь с религиозной, христианской точки зрения, если речь идет о пациентах христианах, или об использовании методов в христианском душепопечении. Уже есть опыт подобной работы (Швецов и др. 2001). Было определено, что с точки зрения христианского мировоззрения нежелательно и вредно использовать такие методы, которые подавляют волю пациента (гипноз, различные формы суггестии), формируют психологическую зависимость от врача (психоанализ), уводят человека от реальных проблем в мир иллюзий, приводят человека к измененным состояниям сознания, явно или скрыто манипулируют человеком. Это вполне определенные и ясные критерии, которые помогли бы избежать многих проблем и специалистам, и их клиентам.
В формулировке критериев попытались соединить практические и теоретические аспекты, выделив, например, такие критерии как христоцентричность и экклезиоцентрич-ность. В психологическом аспекте, это, конечно, идеализация: ни один из психологических методов не направляет человека к Христу и Церкви, поскольку изначально у этих методов другие цели и задачи. Поэтому, на наш взгляд, более актуален противоположный критерий, ересилогический: насколько психологический метод противоречит христианству, отдаляет человека от Христа и Церкви, имеет оккультный характер и т. д.
В светском варианте этот критерий можно сформулировать как критерий психологической и духовной безопасности. И сами профессиональные психологи заинтересованы в том, чтобы под видом психологической помощи не происходило вовлечение людей в какие-нибудь секты или деструктивные культы. Яркий пример тому — дианетика, которая активно использовала психологическое знание для
вербовки своих новых членов. Принцип «не навреди» в полной мере относится и к психологии, и к психотерапии. И сотрудничество с христианством, с его охранительной традицией, здесь было бы, безусловно, очень кстати.
Кроме того можно говорить о критерии соответствия традиционным российским духовно-нравственным ценностям — где православие будет подразумеваться как основной культуро-образующий фактор.
По этим критериям можно и нужно оценивать не только отдельные методы, но и целые психологические и психотерапевтические направления (школы) и их основателей.
Просто наивно полагать, как до сих пор делают некоторые психологи, что личный оккультизм К. Юнга никак не проявился в его глубинной психологии. Телесно-ориентированная психотерапия выросла из оккультных и восточных идей В. Райха (1897-1957), который в погоне за «оргонной энергией», аналогом восточной «ци», попал в тюрьму, где и скончался. Основанием позитивной психотерапии Н. Пезеш-киана является не просто «гуманистический подход» и «духовный опыт», а бахаизм. Что, кстати, он сам и не скрывал, и о чем вынуждены были написать и в Википедии, в статье о «Позитивной психотерапии».
Важным является антропологический критерий: в основании любого психологического учения лежит определенное виденье человека, своя антропология. Большая часть западных психологических направлений так или иначе имеет психоаналитическую подоплеку, что проявляется и на инструментальном уровне — в конкретных методиках. Например, в методике Келлермана-Плутчика одна из шкал называется «Реактивные образования» или «Гиперкомпенсация». С точки зрения авторов опросника считается ненормальным, если человек брезгует порнографией (вопрос 59), если человек возмущается вульгарным шуткам (вопрос 56), если ему неловко от мысли, что члены его семьи ходили бы дома голыми (вопрос 14) и т. д. Понятно, что если в обществе, как на Западе, официально узаконены однополые браки, то хождение голым дома представляется вполне нормальным, а неприя-
тие этого тогда объявляется «реактивным образованием» и «гиперкомпенсацией».
Не менее важен антропологический критерий и в христианском контексте, поскольку участие психолога в оказании помощи христианину возможно только с опорой на христианскую антропологию (в правильном ее понимании).
В конечном итоге, нужно иметь в виду, что главным инструментом психолога (психотерапевта) является он сам, его личность. Это личностный критерий. С христианской точки зрения речь идет о воцерковленности самого специалиста и его мировоззрения. С секулярной точки зрения можно говорить об уровне его профессиональной подготовки, моральном и нравственном состоянии, отсутствии в его мировоззрении оккультизма, псевдонаучных концепций и т. д. С сожалением приходится констатировать, что некоторые православные священники не устояли «перед соблазном современной психотехнологии» (Сургучев. 2003).
В психоанализе пациент может годами копаться в своем прошлом — и все без реального эффекта. Сам психоанализ «как раб к тачке» (выражение К. Юнга) прикован к «анализу прошлого». А для человека не менее важно его будущее, что показал А. Адлер (1870-1937) в своей «Индивидуальной психологии». Некоторые психологи называют это коперникан-ской революцией в психологии. Но большая часть западной психологии так и осталась вне этой революции, а христианство изначально строилось на этом принципе (Зенько. 2023, с. 284).
Здесь важен критерий целостности: без целостного подхода к человеку и к его проблемам их решение будет частичным, а часто — и иллюзорным. Эта целостность необходима в разных контекстах: структурном, функциональном, временном, содержательном и др.
Структурно-функциональная целостность предполагает, чтобы при любом частном воздействии на психику человека, учитывались целостные его последствия. Чтоб не получалось как в современной медицине: одно — лечим, другое — калечим.
Временная целостность: должно быть правильное соотношение тактики и стратегии, прошлого, настоящего и будущего. Важно учитывать, к каким результатам приводит то или иное психологическое воздействие (особенно в долгосрочной перспективе). Многие психологические методы ориентированы на достижение конкретного и быстрого результата, но это неправильная стратегия — фактически по принципу: «завтра — хоть потоп». Должны учитываться перспективные, стратегические цели и задачи жизни. А в христианском контексте и вообще речь идет не только об этой земной жизни, но и «жизни будущего века», т. е. временная перспектива простирается в бесконечность.
Содержательная целостность предполагает внутреннюю согласованность и непротиворечивость психологического учения или частного метода. Много проблем в западной психологии возникает из-за ее эклектизма: каждый специалист принес в нее то, что ему понравилось, а в результате получилось нечто весьма сомнительное, как с психологической, так и с духовной точки зрения. Особенно важно это для христианского психолога, которому нужна не только профессионально психологическая целостность, но и построение целостного христианского мировоззрения.
Основные выводы:
- С точки зрения христианского мировоззрения нежелательно и вредно использовать такие методы, которые подавляют волю пациента (гипноз, различные формы суггестии), формируют психологическую зависимость от специалиста, уводят человека от реальных проблем, приводят человека к измененным состояниям сознания, явно или скрыто манипулируют человеком. Не только с христианской, но и с психологической точки зрения важно, чтобы при оказании психологической помощи человек делал осознанный выбор, нес за него ответственность, прикладывал личные усилия, становился более целостным.
- Для оценки психологических и психотерапевтических методов и направлений было выделено несколько критериев. Ересилогический: насколько они противоречат христианству, отдаляют человека от Христа и Церкви, имеют оккультный характер и т. д. В светском варианте этот критерий можно сформулировать как критерий психологической и духовной безопасности. Близок ему и критерий соответствия традиционным российским духовно-нравственным ценностям — где православие будет подразумеваться как основной культуро-образующий фактор. Антропологический критерий необходим для анализа того учения о человеке, которое лежит в основании любого психологического метода или направления. Личностный критерий направлен на оценку специалиста, его профессионализма, морально-нравственных качеств и его мировоззрения. Критерий целостности: без целостного подхода к человеку и к его проблемам, их решение будет частичным, а часто — и иллюзорным. Эта целостность необходима в разных контекстах: структурном, функциональном, временном, содержательном.
- В организационном плане необходима совместная работа психолога и священника. Даже с научной точки зрения отмечено «лечебное влияние религиозной веры на психические заболевания». Это из методических рекомендаций НИЦ им. В. П. Сербского «Основы организации медико-психологической помощи гражданам, перенесшим тяжелый стресс» (Основы организации... 2023, с. 25). Спасибо о. Кип-риану (Буркову), что он обратил наше внимание на этот важный факт (см. его доклад в настоящем издании).
- В более широком контексте можно говорить о сотрудничестве психологии и христианства в деле решения актуальных современных проблем. Безусловно, что многовековой христианский опыт душепопечения и борьбы со страстями мог бы быть крайне полезен современной психологии и психотерапии.
Литература
Антоний (Логинов) игум. Психоанализ сквозь призму оккультной психологии (Опыт богословского и религиозно-философского исследования) // Обитель Слова. Альманах. Вып. 2. Н. Новгород, 2003. С. 86-134.
Гусев Виктор свящ. Помочь понести тяготы на пути ко спасению // Московский психотерапевтический журнал. 2003. № 3 (38). С. 187-191.
Дронов Михаил прот. Православная аскетика и психоанализ // Альфа и Омега. 1998. № 2. С. 248-275.
Зенько Ю. М. Психология религии. 2-е изд., испр. и доп. СПб.: Речь, 2009. 552 с.
Зенько Ю. М. Православная психология. СПб.: ЦХПА, 2023. 320 с.
Нолл Р. Арийский Христос. Тайная жизнь Юнга. М., Киев, 1998.
Основы организации медико-психологической помощи гражданам, перенесшим тяжелый стресс: Методические рекомендации. М.: НМИЦ психиатрии и наркологии им. В. П. Сербского, 2023.
Сургучев Петр свящ. Православный священник перед соблазном современной психотехнологии // Обитель Слова. Альманах. Вып. 2. Н. Новгород, 2003. С. 145-168.
Феофан Затворник свт. Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться. М.: Изд-во Моск. Подворья Свято-Троицкой Сер-гиевой Лавры, 2014.
Флоренская Т. А. Диалог в практической психологии: наука о душе. М.: Владос, 2001. 206 с.
Чин отречения от занятий оккультизмом // Дороги, ведущие в ад. СПб., 1996. С. 179-183.
Швецов Валерий прот., Шеховцова Л. Ф., Снетков В. М., Ош-ко Н. В., Бондарев Н. В., Лепехин Н. Н., Любегина Г. В., Рачкова В. А. Критерии применимости психотерапевтических методов с позиции христианского учения о человеке // Расширенное заседание Общества православных врачей Санкт-Петербурга 8-10 мая 2001 г. СПб., 2001. С. 31-36.
Юревич Д. В. Анализ учения К. Роджерса с христианской точки зрения // Служба практической психологии в системе образования. Сборник статей. Вып. 4. СПб., 2000. С. 91-94.
Werner I. B., Bornstein R. F. Principles of psychotherapy: promoting evidence-based psychodynamic practice. 3rd ed., John Wiley & Sons, Inc., 2009.
