CC BY
164
Раздел III. Революции в науке и технологии
УДК 315
НАУЧНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И ТРАНСФОРМАЦИЯ КУЛЬТУРЫ
А.М. Бекарев, Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского (Нижний Новгород, Россия), e-mail: [email protected] Г.С. Пак, Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского (Нижний Новгород, Россия), e-mail: [email protected]
Аннотация. Анализируется взаимовлияние науки и культуры. Глобальные научные революции приводят к трансформации оснований культуры, которые определяются межпоко-ленческими связями.
Ключевые слова: научная революция, типология культур, постфигуративная, кофигу-ративная и префигуративная культуры.
SCIENCE REVOLUTION AND TRANSFORMATION OF CULTURE
Abstract. An interaction between science and culture is being analyzed. The global science revolutions are the causes of cultural transformations which depend on ties between generations.
Keywords: scientific revolution, typology of cultures, typology of cultures by M. Mid.
Есть истины, которые сегодня не ставятся под сомнение. Иудейско-христианская или западная культура в своем лоне создает предпосылки для возникновения науки как социального феномена. Но проблема соотношения науки и культуры является достаточно сложной и многогранной. Возникновение науки и дальнейшие научные революции приводят к трансформациям культуры. Под трансформацией культуры понимается изменение характера конфигурации между её элементами. Наглядный пример - детская игрушка -трансформер, которая в результате манипуляций может принимать вид то машинки, то терминатора. Культура есть, прежде всего, традиция, передача традиции, способ человеческого бытия. Традиции передаются от поколения к поколению. Культура связывает между собой представителей различных поколений. Но характер этой связи приобретает всё более замысловатую форму, представляющую собой сеть взаимодействий, обратных и прямых детерминаций и самодетерминацию между представителями различных поколений.
Исходя из сущностного понимания культуры как передачи традиции, в качестве её основных элементов будем рассматривать поколения, характер межпоколенческих связей. На вопрос о количестве одновременно живущих друг с другом поколений нет однозначного ответа. Диапазон ответов определяется существующей продолжительностью жизни и носит, безусловно, конкретно-исторический характер. Теоретически возможные ответы - от двух до пяти поколений. В целях создания более наглядной модели, отражающей культурные трансформации культуры, и, следуя примеру американского антрополога М. Мид, будем исходить из одновременного существования в культуре трех поколений - деды, отцы (сыновья), внуки (дети).
Ею предложена своеобразная временная типология культур, где живым олицетворением прошлого в настоящем являются деды, настоящего в настоящем - отцы, и будущего в настоящем - дети. Характер отношений между тремя генерациями позволяет выделить три типа культур. В постфигуративной культуре младшие по возрасту учатся у своих предшественников. Кофигуративная культура предполагает освоение опыта не только старших по возрасту, но подчеркивает значимость и собственного поколенческого опыта, способность учиться у своих сверстников. Префигуративная культура приобретает еще более сложный вид. Она устремлена в будущее. Это означает, что старшие по возрасту деды и отцы должны приобщаться к опыту собственных детей и внуков. Чтобы оставаться на месте, надо бежать быстрее.
Однажды возникнув в культуре, наука оказывает решающее влияние на трансформацию самой культуры, на изменение характера отношений между поколениями, меняет представление о времени в самой культуре. Каждая научная революция трансформирует культуру, изменяет её поколенческий облик. Построение данного дискурса исходит из общепринятого, но не единственного, выделения трех глобальных научных революций и их решающее влияния на изменения в культуре. Как правило, определения научных революций являются внутренними, даются в границах самой науки. В частности, научные революции понимаются «как смена системных характеристик науки, стратегии научно-исследовательской деятельности и способов её осуществления, оцениваются как точки бифуркации в развитии знаний. Они свидетельствуют о его нелинейности, невозможности развития на едином непрерывном основании, взаимодополняемости прерывности и непрерывности в науке, дискретности и континуальности» [1, с. 162].
Глобальные научные революции предполагают смену оснований науки, идеалов и норм научного исследования. Каждая революция формирует свой тип научной рациональности: классический, неклассический, постнеклассический. Каждый этап в развитии науки «характеризуется особым состоянием научной деятельности, направленной на постоянный рост объективного знания. Если схематично представить эту деятельность как отношения "субъект-средства - объект" (включая в понимание субъекта ценностно-целевые структуры деятельности, знания и навыки применения методов и средств), то описанные этапы эволюции науки, выступающие в качестве разных типов научной рациональности, характеризуются различной глубиной рефлексии по отношению к самой научной деятельности» [3, с. 287].
Философская рефлексия по поводу научной деятельности с неизбежностью приводит к необходимости осмысления влияния науки на культуру. Культура способствовала возникновению науки на определенном этапе исторического развития. В современных условиях культура испытывает мощнейшее влияние со стороны науки, ибо наука сегодня - самая продвинутая часть культуры. Но так было не всегда.
Первая глобальная научная революция связана с возникновением самой науки в виде классического естествознания, где доминировала механика, с её идеалами, ценностями и нормами. Целью классической науки являлось достижение истинного знания. Господствовала концепция корреспонденции, где истина понималась как соответствие знаний самой действительности. Ключом к пониманию воздействия науки на культуру может служить высказывание Ф. Бэкона: «Знание - сила». Смысл основного вопроса философии того периода английский философ увидел в установлении господства над природой, в практическом применении знания. Французские просветители - в распространении знаний и пре-
одолении невежества. Именно с возникновением науки связано становление модернистской, прогрессистской концепции истории. В культуре осуществляются процессы, обусловливающие переход от постфигуративной к кофигуративной культуре. Преодолевается циклическая концепция времени, где прошлое, настоящее и будущее являются повторением прошлого, сменяются только действующие лица в виде основных поколений. Как показал М. Элиаде, воспроизведение прошлого опыта никогда не было абсолютным. Существовали «падения в историю», отклонения от привычного образа жизни. В архаичной культуре сложился эффективный способ преодоления изменений, нарушающий привычный порядок вещей. Этот ритуал сохранился до сих пор и его изначальный смысл не претерпел слишком кардинальных изменений. Наш любимый праздник - Новый год для человека постфигуративной культуры означал еще одну возможность начать свою жизнь заново, не допускать нарушений, отклонений от устоявшихся традиций. «Причем здесь самое существенное заключается в том, что такое повторение, воспроизведение означает "отмену времени", возвращение к началу» [4, с. 366].
Проживающие одновременно генерации тесно связаны друг с другом круговоротом передачи опыта от отца к сыну. «Когда конец жизни известен человеку наперед, когда заранее известны молитвы, которые будут прочитаны после смерти, жертвоприношения, которые будут сделаны, тот кусок земли, где будут покоиться его кости, тогда каждый соответственно своему возрасту, полу, интеллекту и темпераменту воплощает в себе всю культуру» [2, с. 323].
Появление науки как специализированного способа получения и накопления знаний разрушает межпоколенческую идиллию. Опыт настоящего отличается от предшествующего опыта. Индивид вынужден учиться не только у более старших по возрасту, но и у собственных сверстников. Разрыв между прошлым и настоящим, разрыв между поколениями становится неизбежным. Сначала он проявляется в более мягкой форме: опыт прошлого и настоящего различаются, прогресс и изменения неизбежны, но предполагается единство и согласие в понимании высших ценностей, что есть истина, добро, справедливость и т.д. Но постепенно в культуре нарастает пропасть между прошлым и настоящим. Её осознание французскими просветителями проявляется в определении предшествующих эпох как «дырок в истории», как «тьмы невежества». В русской литературе классическим выражением разрыва между поколениями является роман И.С. Тургенева «Отцы и дети». Но этот разрыв принимает форму, где на одной стороне - прошлое, живым олицетворением которого являются самые старшие по возрасту, а на другой стороне - настоящее и будущее, отцы и дети. Стрела времени устремлена в будущее - наши дети будут жить лучше нас, мы - отцы строим для них светлое будущее.
Вторая глобальная научная революция связана со становлением неклассического естествознания и охватывает период с конца XIX века до середины ХХ столетия. Эта эпоха представляет собой своеобразную цепную реакцию революционных перемен в различных областях науки: открытие делимости атома, становление релятивистской и квантовой теории в физике; концепция нестационарной Вселенной в космологии, квантовая химия в химии. Возникают кибернетика и теория систем, определивших дальнейшее развитие науки и культуры в целом. Для этой эпохи в истории человечества характерен сознательный отказ от традиции, разрыв с прошлым, абсолютизация науки и её роли в обществе и культуре. Этот феномен интерпретируется по-разному. Одни считают его иллюстрацией синхронного, взаимодополняющего развития науки и искусства на некоторых этапах эволюции куль-
туры: научная революция в физике совпала с возникновением релятивистской эстетики в недрах русского искусства (абстракционизм, лучизм, кубофутуризм, супрематизм и др.). Другие считают, что беспредметная эстетика (интуитивизм, сверхчувственность) основана на перетолковании научных понятий, таких как «неевклидова» геометрия Лобачевского, четвертое измерение Г. Минковского, кинетическая теория света и т.д. Кубисты предпринимают попытку перехода из трехмерного пространства в четырёхмерное. В. Кандинский соединяет многомерные воображаемые пространства с плоскостью холста. М. Ларионов вводит понятие «лучизм», трактуемый им по аналогии с радиоактивными лучами, пронизывающими тела и т.д. Политическая и социальная революция в России является формой радикального разрыва с прошлым. Отказ от буржуазной морали, установление нового тендерного порядка, дефамилизация женщин и вовлечение их в ряды строителей коммунизма. Завершается этот этап молодежными движениями в Европе, проходящими под лозунгами сексуальной революции и критики ханжества буржуазной морали. Радикальный разрыв с прошлым, разрушающим межпоколенческую связь, может быть только временным, преходящим. Так, у хиппи выросли дети яппи, признающие и внешне, и внутренне ценности буржуазного общества. Дестабилизация и распад Советского Союза актуализировали проблему переосмысления прошлого, как советского, так и дореволюционного. Таким образом, восстанавливается связь между поколениями дедов и внуков.
Третья глобальная научная революция, в ходе которой рождается постнеклассиче-ская наука, произошла в последней трети двадцатого столетия. Исследуются диссипатив-ные структуры, соотношение порядка и хаоса, выделяются точки бифуркации, утверждается представление о нелинейном характере развития и т.д. не только в естественнонаучном, но и социально-гуманитарном знании. Многопарадигмальность и комплексность научных исследований, толерантность в обществе и культуре, приход ризомного паттерна исторического развития и, наконец, информационная революция кардинально меняют конфигурацию межпоколенческих связей. Присутствуют все черты префигуративной культуры, когда старшие по возрасту вынуждены учиться у собственных детей и внуков, ибо самые молодые обладают такими навыками и опытом, каких не было у предшествующих поколений. Связь между поколениями не исчезает, но существенно ограничивается значимостью прошлого опыта, как и в случае соотношения различных типов научной рациональности. Передача опыта между поколениями в обратном направлении от внуков к отцам и дедам не носит естественного характера, а требует сознательных усилий со стороны старших поколений. Будущее становится принципиально неопределенным. Усиливаются пессимистические тенденции, обусловленные наличием глобальных проблем, широкое распространение получает антисциентизм. Турбулентность рассматривается в качестве основного свойства современности. Оно отражает невероятно возросшую скорость социальных изменений, происходящую дезинтеграцию стран, разрушительное влияние финансового капитала, эрозию «социального государства» в европейских странах, возрастание роли фактора незнания. У. Бек утверждает, что «незнание правит в мировом обществе риска», а жить в таком обществе «означает искать неизвестные ответы на вопросы, которые никто не может ясно сформулировать» [6, р. 115].
Существует другой оптимистический прогноз, почерпнутый из разговора литературного персонажа Нобелевского лауреата по физике со знакомым. «Для человечества в целом всё проходит бесследно. Конечно, не исключено, что, таская наугад каштаны из этого огня, мы, в конце концов, вытащим что-нибудь такое, из-за чего жизнь на планете станет просто
невозможной. Это будет невезенье. Однако согласитесь, что такое всегда грозило человечеству... Человечество в целом - слишком стационарная система, её ничем не проймёшь» [5, с. 169-170].
Литература:
1. Лешкевич Т.Г. Философия науки: Учеб. пособие. М.: Инфра-М, 2008. 272 с.
2. Мид М. Культура и мир детства. М.: Прогресс-Традиция, 1988. 429 с.
3. Философия науки и техники: Учеб. пособие / В.С.Стёпин, В.Г.Горохов, А.М.Розов. М.: Контакт-Альфа, 1995. 384 с.
4. Финогентов В.Н. Три образа универсалий «Начала и конец» // Человек как творец культуры. Екатеринбург: Уральский гос. ун-т, 1997. - С. 366-372.
5. Стругацкие А. и Б. Пикник на обочине. - М.: АСТ, 2015. 256 с.
6. Beck U. World at Risk. Cambridge: Politi Press, 2010. 751 p.
References:
1. Leshkevich T.G. Filosofija nauki: Ucheb. posobie. M.: Infra-M, 2008. 272 s.
2. Mid M. Kul'tura i mir detstva. M.: Progress-Tradicija, 1988. 429 s.
3. Filosofija nauki i tehniki: Ucheb. posobie / V.S.Stjopin, V.G.Gorohov, A.M.Rozov. M.: Kontakt-Al'fa, 1995. 384 s.
4. Finogentov V.N. Tri obraza universalij «Nachala i konec» // Chelovek kak tvorec kul'tury. Ekaterinburg: Ural'skij gos. un-t, 1997. - S. 366-372.
5. Strugackie A. i B. Piknik na obochine. - M.: AST, 2015. 256 s.
6. Beck U. World at Risk. Cambridge: Politi Press, 2010. 751 p.
— • —
Сведения об авторе
Адриан Михайлович Бекарев, доктор философских наук, профессор кафедры общей социологии и социальной работы, Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского (Нижний Новгород, Россия).
Галина Станиславовна Пак, доктор философских наук, профессор кафедры философии, Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского (Нижний Новгород, Россия).
— • —
