CC BY
6
УДК 32.327. А. И. Селиванов
доктор философских наук, профессор, гл/ научный сотрудник Института экономической политики и проблем экономической безопасности Финансового университета при Правительстве РФ; e-mail: seliv21@mail.ru
НАУЧНАЯ ИСТИНА И ЦЕННОСТЬ В ПОЛИТИЧЕСКОМ ПРОЕКТИРОВАНИИ И СТРОИТЕЛЬСТВЕ БУДУЩЕГО
В статье исследуется соотношение научной истины и ценности при проектировании и строительстве будущего на основе материалистической философии с примерами других метафизических платформ. Анализируется соотношение фундаментальных и прикладных социальных наук, приводятся примеры политического проектирования будущего гражданского и военного назначения.
Ключевые слова: истина; ценность; метафизика; проектирование; будущее; национальные интересы.
Selivanov A. I.
Advanced Doctor (Philosophy), Professor, Chief Researcher, Center for Economic Security and Strategy Planning, Institute for Economic Policy and Issues of Economic Security, Financial University under the Government of the Russian Federation; e-mail: seliv21@mail.ru
SCIENTIFIC TRUTH AND VALUES IN THE POLITICAL DESIGN AND CONSTRUCTION OF THE FUTURE
The article investigates the relation of scientific truth and values in the design and construction of the future on the basis of materialist philosophy with examples of other metaphysical platforms, analyses the ratio of basic and applied social sciences. The article contains examples of political planning future civil and military purposes.
Key words: truth; value; metaphysics; design; future; national interests.
Научное познание во всех социальных науках по сравнению с естественным и техническим научным познанием отличается сильнейшей и неустраняемой ценностной наполненностью. Это впервые удачно показал глава баденской школы неокантинанства В. Виндель-банд, деливший науки на номотетические и идеографические. Последующее развитие наук подтвердило, усовершенствовало и углубило понимание сходства и различия типов наук.
В отечественной философской методологии науки в заключительной трети советского периода доминировал скрытый позитивистский подход. При этом известно, что в рамках позитивизма в принципе невозможно провести и обосновать указанное отличение типов наук, а самостоятельной, глубокой материалистической интерпретации и системы аргументации в решении этой проблемы за пределами общих идеологических оценок разработано не было. Различия «в целом» понятны, однако здесь необходимы предметные комплексные разработки - по крайней мере потому, что в настоящее время необычайно заострились различные грани этой проблемы. Одной из принципиальных сторон является теоретическое и практическое понимание и использование соотношения ценностей и целей, с одной стороны, и истины - с другой. Особенно в сфере политики, геополитики, экономики, геостратегии, в том числе при проектировании и строительстве будущего.
Приведем пример. Представители российской власти и СМИ в последние годы столкнулись с проблемой масштабного и массового использования откровенной либо прикрытой лжи для достижения определенных целей многими странами, особенно США, Украиной, странами ЕС1. Искреннее возмущение степенью наглости искажения очевидных либо доказанных фактов, структурой аргументов и процедурами доказательств действительно стало поражать воображение даже тех, кто сам использует эти же приемы. Требование при этом понятно - дайте людям (гражданам) своих стран истинную информацию (истинное знание) о тех или иных событиях. Однако истинное знание продолжает настойчиво скрываться, препарироваться, искажаться. Вместо него формируется и транслируется иное, ложное, знание. В результате в планетарном информационном пространстве и в сознании людей формируется искаженное представление о реальности, а часто - просто симулякр, иллюзорный образ, не имеющий отношения к реальности вообще. Люди живут, пользуясь этими образами, принимая на их основе жизненные либо управленческие решения, в том числе при проектировании и строительстве будущего.
Единственное политологическое обоснование такой позиции, как ни странно, скрывается в концепции макиавеллизма и подходах,
1 Проблема лжи и ее оттенки достаточно хорошо исследованы в отечественной философии, см., например: [2; 6; 13].
использующих эту платформу сторонников прагматизма. Сущность ее в радикальном виде известна - «цель оправдывает средства».
Но здесь необходимо от примера вернуться к теории. Дело в том, что не вполне корректные классификации философских систем в отечественной философской мысли, в частности выделение прагматизма лишь как традиции американской философской мысли, привело к отсутствию либо ослаблению оснований для объяснения и прагматического конструирования реальности на основе материалистической (и иных) философских систем. Прагматика как бы «выпала» из других метафизических платформ и мировоззрений. Тогда как прагматика (прагматизм) на деле присутствует абсолютно во всех мировоззрениях, естественно, получая различные обоснования в целях, ценностях, рекомендуемом и допустимом характере действий. В действительности же базовых философских концепций в европейской и русской культурных традициях пять: материализм, объективный идеализм, субъективный идеализм, религиозная философия (по типам религий), позитивизм. Остальные направления философской мысли (включая экзистенциализм, прагматизм и т. д.) появляются и развиваются (могут развиваться) на основе каждой из пяти указанных философских традиций.
Так, в США прагматизм базируется на специфическом наборе течений христианской религии1, а также на распространенных среди элит сектантских религиозных конструкциях, масонском и иных мистических учениях. Кроме того, доминирующие в США религиозные и мистические течения отличаются высокой степенью одномерности (в сущности своей отрицающей право иного на собственную истину) и чрезвычайно высоким уровнем мессианства. По сути, что бы американцы ни делали, они полагают себя делающими это нечто во благо мессианской идеи. Как известно, это всегда оправдывает в том числе и ложь как «меньший грех», искупаемый «великими целями», «великой правдой», ложью «во спасение» (себя и «заблудших») и т. д.
1 В США более половины населения протестанты (четверть из них баптисты различного толка), четверть - католики и т. д. Причем, согласно исследованию, проведенному в 2002 г. Pew Global Attitudes Project, США -единственная из развитых стран, где большинство населения сказали, что религия играет «очень важную роль» в их жизни (см.: U.S. Stands Alone in its Embrace of Religion. Pew Global Attitudes Project. - URL: // https://ru.wikipedia. ог^тЫ/Соединенные_Штаты_Америки).
Второй уровень ценностей - деловая прагматика, прагматика бизнеса, частные и групповые интересы в социальном мире. Особенно важно, что и сегодня здесь работает природа капитала, известная со времен К. Маркса: «Обеспечьте капиталу 10 % прибыли, и капитал согласен на всякое применение, при 20 % он становится оживленным, при 50 % положительно готов сломать себе голову, при 100 % он попирает все человеческие законы, при 300 % нет такого преступления, на которое он не рискнул бы пойти, хотя бы под страхом виселицы. <...> Доказательство: контрабанда и торговля рабами» [7, с. 770] (добавим -сейчас доказательств гораздо больше: терроризм, локальные конфликты, наркотики и т. д.).
Но при этом: а) капитал, любые деловые интересы, цели и действия ищут метафизического оправдания, внутреннего (в глазах самих акторов) и корпоративного (в своем кругу) легального либо тайного оправдания и искупления в идеологии или метафизике; б) для оправдания в глазах граждан (избирателей и налогоплательщиков) они должны прикрываться интересами народа, национальными интересами, метафизическими и мировоззренческими ценностями первого уровня, в том числе используя технологии замещения реальных ценностей и целей создаваемыми всеобщими (общенациональными) симулякрами, псевдоидеалами, ложными истинами и образами и т. д. (не случайно в эпоху Просвещения появилась и такая образная фраза: «религия - опиум для народа»). Конечно, на прямое отождествление частных и корпоративных интересов с национально-государственными интересами в тех или иных регионах планеты или отраслях (такими как интересы США, Великобритании и других имперских стран) могут претендовать лишь наиболее крупные капиталы либо их группы. Но и более мелкие деловые структуры находятся «под крышей» этой идеологии.
К сожалению, с некоторых пор в нашей стране (и в мире в целом) практически перестали говорить о социальной и тем более социально-групповой (в том числе классовой) природе науки, ее связи с различными социальными (в том числе политическими) акторами. Это произошло исключительно по идеологическим основаниям, исходящим от глобалистов и право-либеральных идеологов, пытающихся замаскировать истинные смыслы и цели своей деятельности. Данный «отказ» не имеет никаких научных оснований, а сама «отмена» социальной природы науки в либеральной науке и идеологии, естественно,
не отменила действительную социальную природу данного феномена человеческой культуры. Никакая наука: ни естественная, ни техническая, ни тем более социально-гуманитарная - никогда не бывает вне-культурной, внесоциальной (внегрупповой), внеисторической. Мировоззренческие, метафизические основания науки обусловливают тот факт, что наука и как процесс познания, и как система знания, и как социальный институт носит социально-групповой (в том числе классовый) характер. Перефразируя К. Маркса, можно сказать, что суть науки не есть абстракт, присущий некоему отвлеченному научному познанию и знанию, в своей действительности она есть совокупность всех социально-культурно-исторических отношений.
Добавим, что социально-групповое (в том числе классовое) противостояние в сфере науки в современную эпоху обостряется. В первую очередь и особенно это относится к отделам социальных наук, имеющим проективное свойство, исследующим и конструирующим будущее. Здесь ведутся настоящие баталии, базирующиеся на различных метафизических платформах, мировоззрениях, ценностных основаниях и целях.
Приведем пример. Материализм - это философия, базирующаяся на признании первичности реальности, ее объективных закономерностей и перспектив, на поиске (в том числе на основе разума) наиболее эффективных форм и путей развития этой реальности в ее гармонии. Соответственно, в обществе первичными признаются внутренние закономерности, потребности и т. д., требующие понимания и уважения со стороны исследователя и управленца1.
Субъективный идеализм (особенно английская традиция) и основанная ней элитарная идеология - это, напротив, навязывание миру своих ценностей, идеалов, причем в отношении человеческого общества осмысляемого исключительно на основе элитарной и человеконенавистнической идеологии, основанной на принципе «каждому -свое» (отметим важное сходство - именно эту фразу надменно написали немецкие нацисты на воротах концлагеря Бухенвальд). Здесь
1 Кстати, попытки сведения материализма к земному потребительству и мещанству - не более чем результат войны мировоззренческих концепций, поскольку: а) материализм есть философская концепция первичности материи, а не первичности материальных потребностей; б) именно религиозная метафизика протестантизма стала основанием буржуазного строя, создавшего невиданные по уровню мещанства, потребительства, уровню бездуховности общества современности.
первичны - субъективная оценка и воля (элит). Всему человеческому сообществу и миру в целом на основе этой философии и идеологии навязывается как целевая функция и главная ценность - служение «великому английскому миру», а точнее, его деловым и политическим элитам. И самые дикие (в смысле духовной примитивности) формы протестантизма, особенно американского, являются наиболее удобной социальной базой для защиты этих ценностей и идеологии англосаксонских элит, их «пушечным мясом» (которое, впрочем, начало проявлять себя как нечто разумное и самостоятельное на выборах президента США в 2016 г.).
Другие метафизические платформы предлагают свои решения [5; 6]. Дискуссии, конкуренция, взаимодействие между ними - естественный процесс, ведущий к отбору решений, вариантов, сценариев развития.
Вернемся к теории. Нужны ли в таких «баталиях» истинные знания и истинная информация? Безусловно. Они важны: а) для общедемократического процесса развития, установления реального консенсуса в мире, для решения всех больших и малых дел; б) для социальной инженерии, проектирования будущего, разработки социально-гуманитарных технологий, поскольку всё это может быть эффективным лишь при воздействии на всесторонне исследованный объект средствами, реально имеющими в распоряжении субъекта технологии. Поэтому истинные знания существуют, они постоянно воспроизводятся и востребуются, в том числе теми, кто их скрывает либо искажает.
Это относится как к фундаментальным, так и к прикладным исследованиям будущего. Причем в любой социально-гуманитарной науке необходимы философская платформа, фундаментальные и прикладные исследования, которые составляют органические диалектически связанные стороны исследований, каждая из которых постоянно опирается на другую и исходит из другой, одновременно питает ее. Они взаимно дополняемы и не существуют друг без друга.
Фундаментальные исследования изучают: а) элементную базу развивающихся объектов и совокупность существующих и потенциальных конфигураций элементной базы; б) природу и закономерности причинно-следственных, функциональных, генетических, системных и иных взаимосвязей и взаимодействий (компонентов объекта между собой, объекта с внешней средой, различных состояний объекта во времени) преимущественно для типов объектов, разрабатывают их
классификации, типологии и базовые модели относительно фундаментальных взаимодействий и т. д. Одним из важных направлений фундаментальных исследований культур являются философские исследования и исследования философских концепций, вскрытие метафизических оснований культур.
Прикладные исследования - это объектно ориентированное познание, которое предназначено для исследования элементной базы, конфигурации элементов, комбинаций связей и отношений в конкретном индивидуальном объекте и /или процессе и состоянии, в том числе - это исследование поведения (деятельности, поступков) конкретных объектов. Спектр задач здесь разнообразен - от получения знания о поведении и динамике объекта в конкретных ситуациях, организации системы текущего мониторинга и решения отдельных ситуационных задач проблемного свойства - до осуществления прогнозов, конструкторских разработок стратегических проектов, выработки государственных политик, формирования программ и планов (и т. д.) применительно к индивидуальному объекту, процессу, состоянию. Всё это осуществляется на основе фундаментального знания элементной базы, законов и закономерностей взаимосвязей и взаимодействий путем формирования различных моделей и сценариев поведения конкретного объекта на основе сочетания теории, эмпирии и экспертно-аналитической деятельности (методы которой исследуются специально [8]) с учетом индивидуальных особенностей конкретного объекта, динамики ситуации и внешней среды.
Причем именно такая «связка» - от философии через фундаментальные исследования к прикладным исследованиям и социальным технологиям - дает необходимый результат в исследовании и практически эффективный результат: через переход от научно-исследовательских работ (НИР) и получение нового научного (в том числе проективного) знания - к опытно-конструкторским разработкам (ОКР, НИОКР), созданию действующих образцов нового, моделей социальных объектов и отношений, социальных технологий и т. д.
Отметим принципиальный момент в формировании научного знания, особенно важный при формировании знания о будущем. Привычными до недавнего времени были аналитические исследования, которые развивались в 1950-1980-х гг. в мире и в СССР и использовались в том числе в военных и разведывательных целях. Эти исследования необходимы, они продолжают и сегодня осуществляться, в том числе
специализированными исследовательскими структурами (например, Российским институтом стратегических исследований)1. Однако по самой своей постановке они стали совершенно недостаточными, поскольку в условиях нового типа мировой конкуренции и противостояния недостаточно лишь объяснения и понимания (даже глубокого). Более того, сам этот методологический подход, основанная на нем информация являются неконкурентоспособными по сравнению с теми методологиями и результатами исследований, которые разработаны на Западе и являются эффективным интеллектуальным обеспечением социального проектирования и современных социально-гуманитарных технологий. В первую очередь речь идет о проективных, конструкторских разработках и технологиях, имеющих целью не только анализ проблем, но главное - синтез новых моделей (сценариев, проектов), разработку новых образов (будущего), технологий их осуществления и непосредственно их внедрение (как в гражданских, так и в военных целях). Для этого необходимы научно-прикладные учреждения (центры) иного профиля (эффективные для советского периода учреждения такого типа были представлены НИИ Госплана и отраслевыми институтами; в настоящее время в России таких структур нет, но они есть во всех развитых и интенсивно развивающихся странах).
Приведем пример. Военные исследования в условиях традиционных войн 3-5 поколений были и остаются важными. И уже в первой половине ХХ в. философия войны - это была комплексность видения войны, а также путь от теории к практике и способ организации подготовки командного состава Красной Армии, предполагающий изучение театра военных действий не только как пространственной географии, но и как военной географии, включающей демографию, экономику, строгие научные знания, статистические данные и т. д. [12]. Этот подход полностью оправдал себя в Великой Отечественной войне, в которой в том числе военная экономика, деятельность тыла сыграла ключевую роль2.
Урок комплексности нужно извлекать и сегодня, в современной войне. Так, безусловно важно то, что новые технологии шестого
1 В РИСИ проведены совершенно блестящие аналитические исследования. Например, по проблеме организации научных и аналитических исследований в мире изданы работы [4; 5].
2 В своих мемуарах Г. К. Жуков неоднократно с огромным уважением и благодарностью упоминает работу тыла и армейские службы тыла [3].
технологического уклада изменяют собственно военные паритеты, направления военной активности, военную технику, основные механизмы военных действий, направления военных ударов для подчинения воли противника и т. д. Изменяются соотношения традиционных методов и средств ведения войны, в частности резко возрастает роль диверсионной активности, которая усиливается новыми типами вооружений, в том числе с носителями взрывчатых веществ огромной разрушительной мощности, технических воздействий на каналы и системы управления и связи, диверсионное оружие космического базирования и т. д. Но это пока не вполне учтено в организации системы национальной безопасности.
Однако мировая конкуренция расширила и продолжает расширять спектр инструментов и требует соответствующего расширения сфер исследований и разработок, в том числе опытно-конструкторских разработок в сфере социально-гуманитарных технологий (управленческих, политических, экономических, культурно-коммуникационных, информационно-идеологических и т. д.). К сожалению, приходится утверждать, что в сфере разработки и реализации технологий такого типа Россия допустила резкое отставание от западных стран. Это при том, что сегодня изменилась и продолжает на глазах меняться философия отношения культур, в том числе философия войны, характер войны, меняются средства и силы ведения войны, меняются сами театры военных действий, временные периоды ведения операций и самих войн. В настоящее время обеспечение национальной безопасности выходит далеко за пределы компетенции Министерства обороны и Федеральной службы безопасности в сферы компетенции Министерства внутренних дел, Министерства науки и образования, Министерства здравоохранения (эпидемиологических служб), экономических и финансовых ведомств, государственных органов по координации средств массовой информации и Интернета и т. д. Однако осмысление новой реальности и разработка методов ведения новой войны в России явно отстает. Не ведется и подготовка кадров в этих направлениях, тогда как все русские военачальники уделяли огромное внимание новому. Так, Г. К. Жуков в его «науке побеждать» возводил в культ практическую учебу, освоение опыта современных войн в сочетании теории и практики, основанных на умении объективно анализировать противника и обстановку [9, с. 21].
Несмотря на на уроки прошлых лет современный характер войны в содержании и осуществлении доктрины национальной безопасности
практически игнорируется. Тогда как войны 6-го поколения - это не только войны высокоточные, высокотехнологичные, бесконтактные, войны «без человека». В современных «гибридных» войнах на первый план выходит именно «борьба за души людей», активно развертываемые в этом направлении технологии. Причем в свое время это активно использовалось и МО СССР: в частности, серьезный вклад в обеспечение деятельности наших войск в Афганистане вносили информационные операции по линии Главного политического управления СА и ВМФ.
И если Карл Клаузевиц в свое время говорил, что «война есть продолжение политики иными средствами», то сейчас война «довоенными» средствами стала органическим компонентом войны и даже доминантой военных усилий. Теперь социально-гуманитарные и информационные технологии полностью и органично включены в перечень собственно военных сил и средств как до «горячей фазы» войны, так и после ее наступления. В том числе потому, что современная война, имеющая многоэтапный и многоаспектный характер, предполагает высокую степень активности противника на широком спектре сторон внутренней жизни страны («внутренний фронт»). Эта активность состоит из множества сил и средств информационно-идеологического воздействия («мягкой силы»), организационно-управленческих технологий и действий, «жесткой силы» разведывательного и диверсионного типов. Это трансформирует спектр угроз, задачи сил и средств по поддержанию правопорядка и противодействию угрозам. Основные дополнительные внутренние угрозы, связанные с началом военных действий на внутреннем фронте России следующие:
- «оранжевая» активность, включая общественные организации, НКО, политические партии, известные политические лица, деловые круги, альтернативные «пирамиде власти» и т. д.;
- повышение антироссийской информационно-идеологической активности;
- диверсионная активность, замаскированная под аварийные ситуации и террористическую деятельность;
- активизация экстремизма и терроризма, повышение организованности этих действий;
- хаотизация управления, выведение из подчинения (власти) региональных и ведомственных органов государственной власти
и управления, саботаж со стороны либеральной и коррумпированной части чиновников, использование некомпетентности чиновников, подобранных по принципу клановости и т. д.;
- активизация криминальных сообществ, в том числе международных;
- дестабилизация социальной ситуации, в том числе через усложнение финансовых обстоятельств, возникновение по разным поводам в различных регионах страны стихийных волнений;
- проведение специальных атак на основе новых высокотехнологических разработок;
- активизация нероссийских деловых кругов, в том числе российских по происхождению, но давно нероссийских по сути ТНК, банковских и иных структур.
С учетом изложенного следует согласиться с обоснованностью позиции исследователей, утверждающих, что стратегия развития нашей страны и обеспечения национальной безопасности должна быть не ре-активной (де-факто - пассивной), а наступательной, ориентированной на перспективу и глобальное пространство, стать своего рода «наукой побеждать» [1].
Отсюда важно то, что исследования философии войны вновь становятся актуальными и должны углубляться. Так, с точки зрения категориальной системы диалектического материализма «философию войны» как теоретический конструкт целесообразно представить как некоторый идейный комплекс, который включает в себя осмысление «материи» войны, идеи (целей), движения (активность / покой), пространства (границ войны), времени (времени ведения войны), а также категорий содержание - форма, часть - целое, сущность - явление, цель - средство, причина - следствие, движение - покой, новация -традиция и т. д. Именно так сегодня необходимо осмысливать философию войны, так ее необходимо строить. Например, одно из актуальных направлений философских исследований войны - военное времяведение: если изучение пространств, театров военных действий -традиционная военная задача, то изучение природы времени войны представлено лишь в общих чертах, как изучение оперативного и стратегического времени (военных действий, сроков операций), тогда как это - специальная комплексная задача.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Белозёров В. К. От стратегии национальной безопасности - к глобальному и перспективному стратегическому проектированию // Власть. -2016. - № 7. - С. 10-15.
2. Дубровский Д. И. Обман. Философско-психологический анализ. - М. : Канон+, 2010. - 336 с.
3. Жуков Г. К. Воспоминания и размышления: в 2 т. - Т. 1. - М. : ОЛМА-ПРЕСС, 1969. - 415 с.
4. Комиссина И. Н. Научные и аналитические центры стран Азии. - М. : РИСИ, 2013. - 324 с.
5. Комиссина И. Н. Научные и аналитические центры стран Южной Азии. -М. : РИСИ, 2014. - 316 с.
6. Лобанов С. Г. Хронико-событийная информация как социальный феномен: дис. ... канд. филос. наук. - Уфа, 2003. - 147 с.
7. Маркс К. Капитал // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - Т. 23. - 2-е изд. - 834 с.
8. Рождение коллективного разума: О новых законах сетевого социума и сетевой экономики и об их влиянии на поведение человека. Великая трансформация третьего тысячелетия: сборник / под ред. Б. Б. Славина. -М. : ЛЕНАНД, 2013. - 288 с.
9. Савинкин А. Е. «Целью моей жизни была военная служба, защита Родины...» (к 120-летию со дня рождения Маршала Советского Союза Г. К. Жукова) // Военный академический журнал. - 2016. - № 3. - С. 24-33.
10. Селиванов А. И. Метафизика в культурологическом измерении // Вопросы философии. - 2006. - № 3. - С. 27-39.
11. Селиванов А. И. Развитие объектов. Наука управления будущим. - М. : Алгоритм-Пресс, 2016. - 848 с.
12. Снесарев А. Е. Введение в военную географию. Письма из Индии и Средней Азии. - М. : Центиздат, 2006. - 512 с.
13. Щербатых Ю. Искусство обмана. Популярная энциклопедия. - М. : Эксмо-Пресс, 2002. -720 с.
14. Turkey // US Department of State (USA), 2008. - URL: http://www. state. gov/j/drl/rls/irf/2008/108476.htm
15. Kubicek P. Turkey's place in the 'New Europe" // SAM, Center for Strategic Research, 2004. - URL: http://sam.gov.tr/tr/wp-content/uploads/2012/01/ Paul-Kubicek.pdf
16. Taspinar O. Europe needs Turkey // Brookings Instinution (USA), 2003. -URL: https://www.brookings.edu/opinions/europe-needs-turkey
17. Tony Blair's speech in Warsaw. Full text // The Guardian (United Kingdom), 2003. - URL: https://www.theguardian.com/world/2003/may/30/eu.speeches.
Ä. H. CenuBaHOB
18. Turks leave Copenhagen with broken heart, but hopeful. [Electronic resource] // Hurriyet (Turkey), 2002. - URL: http://www.hurriyetdailynews. com/turks-leave-copenhagen-with-broken-heart-but-hopeful. aspx?pageID=438&n=turks-leave-copenhagen-with-broken-heart-but-hopeful-2002-12-14.
